CC BY
1081
[Int. resource] / F. J. Mendoza. - Режим доступа : http://cogweb.ucla.edu/ Ab-stracts/Ruiz_98.html>. - 11 p.; Ortony, A. Are emotion metaphors conceptual or lexical? / А. Ortony // Cognition and Emotion. - 1988. - No. 2. - P. 95-103.; Steen, G. From linguistic to conceptual metaphor in five steps / G. Steen // Metaphor in Cognitive Linguistics / еd. by R. Gibbs and G. Steen. - Amsterdam : John Benjamins, 1999. - P. 57-77; Turner, M. Metaphor, metonymy, and binding / М. Turner, J. Facounnier // Metaphor and Metonymy at the Crossroads / еd. Antonio Barcelona. - Berlin : Gruyter, 2000. - P. 133-145.
2 Kovesces, Z. Metaphor. A Practical Introducation / Z. Kovesces. - Oxford : Oxford University Press, 2002. - 285 p.
3 Gibbs, R. W. The Poetics of Mind. Figurative Thought, Language and Understanding / R. W. Gibbs. - Cambridge : CUP, 1994. - 537 p.; Kovesces, Z. Metaphor....; Lakoff, G. More than Cool Reason...
4 Kovesces, Z. Metaphor.
5 Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер. - М. : Ad Marginem, 1997. - 452 с.; Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. - М. : Политиздат, 1991. -527 с.; Fraser, J. T. The Genesis and the Evolution of Time / J. T. Fraser. - University of Massachusetts Press, 1982. - 205 p.
Список литературы
1. Eliot, T. Poems [Int. resource] / Т. Eliot. - Режим доступа : http://www.gutenberg. org/files/34212/15bpt1.txt. -1998. - 25 p.
2. Heughs, T. New Selected poems : 1957-1994 / Т. Heughs. - Faber and Faber Ltd., 1995. - 336 p.
3. The New Poetry / еd. by М. Hulse, D. Kennedy, D. Morley (G. Hill). - Bloodaxe Books, 1998. - 352 p.
4. The Penguin Book of British Verse / chosen by D. J. Enricht. - Oxford University Press, 1980. - 784 p.
5. The Works of W. B. Yeats. Wordsworth Poetry Library. - Wordsworth Editions Ltd., 1984. - 325 p.
С. В. Буренкова
ЗООМОРФНЫЕ ОБРАЗЫ НЕМЕЦКОЙ И РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ
В статье осуществляется конфронтативный анализ немецких и русских фразеологических единиц с названиями животных. Рассмотрение зоонимных фразеологизмов в контексте культуры позволяет объяснить специфику их функционирования. Зооморфные образы, послужившие основой создания фразеологических единиц, представлены в статье совокупностью характеристик, которыми языковое сознание наделяет животных.
Ключевые слова: фразеологизмы с названиями животных, зооморфные образы, конфронтативный анализ.
Фразеологические обороты с названиями животных в языках всего мира используются в качестве образной характеристики человека и обладают высоким кон-нотативным потенциалом. При изучении устойчивых выражений немецкого и русского языков распространенность фразеологизмов с названиями животных также
становится очевидным фактом. Многочисленность подобных фразеосочетаний, их яркая образная основа и антропоцентричный характер функционирования детерминируют интерес лингвистов и лексикографов к этой части фразеологического фонда.
Во фразеологии обоих языков функционируют образы различных животных, насекомых, птиц. Рассмотрим некоторые из них.
Популярностью в немецком языковом сознании пользуются фразеологизмы с зооморфизмом собака (der Hund). Данный факт, возможно, объясняется тем, что любовь к собакам у немцев превышает даже их известную любовь к порядку1. Для немца собака, прежде всего, верный спутник. Она сопровождает его с древних времён и до наших дней.
Вместе с тем образ собаки в немецкой лингвокультуре многозначен и включает в себя по большей части отрицательные характеристики. Это подтверждают следующие негативно окрашенные фразеологизмы: kein bunter Hund schaut dich an (ugs.) - ты никому не нужен, никто не обращает на тебя внимания; auf den Hund bringen (ugs.) -разорить, довести до нищеты кого-л.; auf den Hund kommen (ugs.) - обнищать; прийти в упадок; (морально) опуститься; [ganz] auf dem Hund sein (ugs.) - терпеть крайнюю нужду, бедствовать; das ist unter allem Hund (ugs.) - это ниже всякой критики.
Следует подчеркнуть, что человеческие представления о мире фауны зачастую не обладают должной степенью объективности. Человек приписывает животным определенные, подходящие им, с его субъективной точки зрения, человеческие признаки, которые, на самом деле, не могут быть присущи животным совсем или лишь отдаленно напоминают их повадки. Так, во фразеологизмах с зооморфизмом «der Hund» отражаются такие качества человека, как лень и ненадежность, которыми едва ли обладает это животное: den Hund hinken lassen (ugs.) - быть ленивым; быть коварным [неверным, ненадёжным].
Для русских собака - домашнее прирученное человеком животное, древнейший и первый друг человека, помощник в охоте, сторож, проводник, поэтому наряду со многими негативными ассоциациями (собачий холод (разг.); собачья жизнь (разг.); псу под хвост; как собаке пятая нога (разг.) и др.) в русских фразеологизмах подчеркиваются верность и преданность собаки: при верном псе и сторож спит.
При этом русские могут обращаться к образу собаки для характеристики человека, настроенного злобно и агрессивно по отношению к другим, например: злой как собака (неодобр.); сердитый как собака (неодобр.); как собака на цепи (неодобр.)2.
Но и в немецкой фразеологии обнаруживаются устойчивые словосочетания, которые свидетельствуют об агрессивности данного животного: vor die Hunde werfen (ugs.) - отдать на поругание; Stumme Hunde beißen gern - молчун-собака исподтишка кусает.
Как в русской, так и в немецкой культуре собака символизирует занятого, загруженного делами или работой человека, сравните: wie ein Hund gehetzt sein (ugs.) -чувствовать себя как загнанная лошадь; не человек - гончая собака.
Следующий фразеологизм, основанный на наблюдении за поведением и повадками данного животного, подчеркивает невозможность спокойного существования рядом двух совершенно разных людей: leben wie Hund und Katze (ugs.) - жить как кошка с собакой.
Необходимо отметить, что некоторые фразеологизмы не имеют никакого отношения к животным, названия которых входят в их компонентный состав, например: vor die Hunde gehen (ugs.). Данное выражение связано с горной промышленностью и металлургией. В старые времена плохо работавший горняк подвергался штрафу. Он должен был тянуть за собой тележку, так называемую «Hunte». Такие
«ошибки» существуют не только в немецком языке. Идиома русского языка собаку съел в настоящее время употребляется в качестве характеристики человека, имеющего богатый опыт в каком-либо деле. В действительности данное выражение первоначально носило ярко выраженный иронический характер, т. к. являлось первой частью поговорки собаку съел, а хвостом подавился. Так говорили о человеке, который выполнил трудную работу, а споткнулся на пустяке3.
В этой связи следует упомянуть исследования этимологии русских фразеологизмов, осуществляемые под руководством профессора В. М. Мокиенко. На материале немецкого языка «этимологические заблуждения» изучают немецкие лингвисты В. Крамер и В. Зауер4.
Одной из многочисленных групп фразеологизмов является совокупность выражений, в основе которых лежит образ свиньи (das Schwein). Разведение свиней -древнейший вид животноводства на территории Германии. С незапамятных времен в лесах к западу от Эльбы паслись стада свиней, достигавшие нередко внушительных размеров. Главным кормом для них являлись дубовые желуди и буковые орешки. Кроме того, разведение свиней было наиболее дешевым видом животноводства в условиях Германии и занимало ведущее место до XVIII века. Это объясняется, видимо, тем, что на территории Германии издревле обитало большое количество кабанов (Wildschwein), а европейский дикий кабан был родоначальником коренных пород европейских свиней5. Таким образом, свинья всегда играла существенную роль в хозяйстве крестьянина и в сельском хозяйстве Германии.
Распространенность этого домашнего животного и его роль в жизни населения отражались в обычаях страны и в языке. Приведенные ниже фразеологизмы восходят к традициям турниров, состязаний стрелков, на которых одним из выигрышей
был поросенок, вручавшийся самому худшему стрелку. Такого выигрыша обычно
^ 6 стыдились, и поросенка старались унести домой, пряча от глаз окружающих .
С течением времени фиксирующие обычай фразеологические единицы утратили свое первоначальное значение, в результате чего свинья стала символом удачи, благоденствия и богатства: er hat Schwein (ugs.) - ему здорово [чертовски] везёт; er hat (großes) Schwein gehabt (ugs.) - ему страшно повезло; das nenne ich Schwein (ugs.) - вот это удача! Ну и повезло! Вот так счастье привалило!
Тем не менее, в немецком языке немало фразеологизмов с компонентом «свинья», которые имеют отрицательные коннотации: armes Schwein (salopp) - несчастный бедолага; bluten wie ein Schwein (derb) - истекать кровью; schwitzen wie ein Schwein (derb) - сильно потеть и т. д.
Конфронтативный анализ немецких и русских фразеологизмов позволяет сделать вывод, что как русские, так и немцы обращаются к образу свиньи для характеристики:
• физически и нравственно нечистоплотного человека, например: wie das Schwein aus dem Stall fortlaufen (ugs.), wie die Schweine vom Troge aufstehen (ugs.) -уйти, оставив полный беспорядок; das Schwein fühlt sich im Dreck am wohlsten - свинья грязь найдет; вести себя по-свински;
• человека непорядочного, нарушающего нормы приличия и правила поведения, невежественного и грубого, например: wo haben wir zusammen Schweine gehütet? ~ что мы, вместе свиней пасли?; что мы, под одним солнцем портянки сушили?; schreien wie ein gestochenes Schwein (derb) - громко кричать, кричать как резаный; Посади свинью за стол - она и ноги на стол;
• сильно пьяного человека: voll wie ein Schwein (derb) - вдрызг пьяный, нализавшийся как свинья (груб., презр.); besoffen wie ein Schwein (derb) - пьяный в дым; напиться как свинья (груб., презр.).
Немцы также заметили, что, чувствуя опасность, свинья убегает очень быстро, и подчеркнули эту способность в следующем фразеологизме: im Schweingalopp -в спешке, второпях, наскоро.
Русские же обратили внимание на другую особенность этого животного, а именно на излишнюю полноту свиньи: толстый как свинья.
Среди фразеологизмов с компонентом Schwein также встречаются случаи «этимологических заблуждений». К примеру, фразеологизм Das kann kein Schwein lesen (derb) ничего общего с образом свиньи не имеет. Происхождение данной фразеологической единицы связано с фамилией Swyn. В Германии жила семья Swyn, это были очень умные люди. Однажды кто-то из этой семьи не смог расшифровать документ, поэтому крестьяне говорили: «Dat kann keen Swyn lesen». Так и возникло это
7
популярное выражение .
Образ медведя (der Bär), представленный в немецких и русских фразеологизмах, также имеет в обоих языках много общего. Медведь - крупный, неуклюжий зверь, чем-то похожий на взрослого человека. Это животное связывается у русских с представлением о большой физической силе, неуклюжести и незлобивости в сочетании с умением постоять за себя: рассерженный медведь способен смести все преграды, одолеть любого противника8. Немцы также отметили силу медведя: ein Bär von einem Menschen (ugs.) - настоящий медведь (разг.) (о человеке); er ist stark wie ein Bär ~ он силён как медведь; er ist ein rechter Bär - он настоящий медведь (разг., неодобр.).
Как и русские, немцы обращаются к образу медведя для характеристики неуклюжего неотесанного человека, не умеющего себя вести, идущего напролом: ein ungeleckter Bär - грубый, неотёсанный человек; er ist plump wie ein Bär (ugs.) - он неуклюж как медведь (неодобр.).
Вместе с тем, в русском языке нет ассоциации с особым здоровьем, что иллюстрируют немецкие фразеологизмы с компонентом «der Bär»: er ist gesund wie ein Bär ~ он здоров как медведь; он здоров как бык; hungrig wie ein Bär / Bärenhunger haben - голодный как волк.
Как известно, медведь всю зиму проводит в спячке в своей берлоге и сосет лапу. В связи с этим и в русской, и в немецкой фразеологии медведь связывается с представлением о лени: сосать лапу (разг.); auf der Bärenhaut liegen (ugs. abw.) - бездельничать, бить баклуши.
Между тем происхождение последнего немецкого фразеологизма объясняется и необходимостью отдыха после активной деятельности. По свидетельству Тацита, древние германцы лежали спокойно на шкурах убитых ими медведей, если не были заняты войной или охотой, предоставляя женщинам возможность выполнять домашнюю работу: «Für Haus, Herd und Feld mögen Weiber, Greise und überhaupt die Schwachen sorgen; sie selbst leben in dumpfer Ruhe dahin»9.
В русской культуре медведь также предстает как ленивое животное, но эта его черта практически не находит отражения во фразеологических единицах данного языка.
Немцы подчеркивают здоровый крепкий сон медведя: er schläft wie ein Bär ~ он спит как сурок; wie ein Bär schnarchen - храпеть во все носовые завёртки; храпеть богатырским храпом.
Нетрудно видеть, что медведь в немецкой фразеологии относится к числу таких образов, которые отражают множество человеческих качеств: wie ein Bär schwitzen ~ сильно потеть, взмокнуть; быть мокрым как мышь (от пота); den Bären machen (ugs.) ~ ходить (у кого-л.) на поводу (как медведь на ярмарке); использоваться для
любых услуг; Zwei Bären vertragen sich nicht in einer Höhle - два медведя в одной берлоге не уживутся; Bär bleibt Bär, fährt man ihn auch übers Meer - сколько волка ни корми, он всё в лес смотрит; Der Bär schnappt stets nach Honig - волк линяет, а нрава своего не меняет; einen bärischen Durst haben - испытывать сильную жажду.
Объяснение некоторым фразеосочетаниям можно найти в этимологическом словаре. Так, фразеологический оборот einen Bären anbinden (ugs.) (наделать долгов) основывается на истории, имеющей лишь косвенное отношение к медведю: дрессировщик медведя привязал животное к двери дома человека, которому задолжал
10
деньги .
Фразеологический оборот j-m einen Bären aufbinden (ugs.) (рассказывать кому-л. небылицы [сказки]; надуть кого-л.) заимствован из лексикона охотников, среди которых поимка медведя считалась особым героическим поступком. А потому охотники хвалились именно этим, если желали выглядеть героями: «dass ich ihnen, wenn ich nur aufschneiden wollen, seltsame Bären hätte anbinden können» (Simplicius Simpli-cissimus). Глагол anbinden превратился со временем в aufbinden. Между тем, согласно другой версии, данный фразеологизм вообще не имеет никакого отношения к упомянутому животному, а скорее происходит от нижненемецкого слова bar - ноша, которую вынужден носить обманутый человек11.
Целесообразно рассмотреть группу фразеологизмов с зооморфизмом барсук -(der Dachs), так как образ барсука не характерен для русской лингвокультуры. Соответственно, устойчивые словосочетания с названием данного животного могут представить значительные трудности для изучающих немецкий язык, так как в русском языке нет аналогичных по образу и значению фразеологических единиц. С целью предупреждения возможных затруднений и ошибок необходимо упомянуть особенности фауны, на фоне которых возникли данные фразеологизмы.
Барсук был распространен по всей Европе, видимо, это одна из причин его известности, в том числе в качестве персонажа немецких сказок и басен. Барсук живет в глубоких норах. В зимние месяцы он залегает в неглубокую спячку. Отсюда и появилось выражение schlafen wie ein Dachs. Традиционный перевод данного фразеологизма «спать как сурок», является, по мнению Д. Г. Мальцевой, не совсем точным, так как зимняя спячка у барсука не такая продолжительная и глубокая, как у сурка12.
Нору барсук покидает редко и то ночью. Поэтому и людей, которые предпочитают в свое свободное время оставаться дома, сравнивают с барсуком: immer zu Hause sein wie ein Dächschen (ugs.) - сиднем сидеть дома; kaltnäusern wie ein Dachs im Loche (ugs.) - сиднем сидеть дома.
Для барсука характерно также и то, что при нападении на него зверек отчаянно защищается. Эту способность барсука отражают следующие фразеологизмы: sich wehren wie ein Dachs (ugs.) - ожесточенно обороняться; er beißt um sich wie ein Dachs (ugs.) - кусаться как барсук.
Такие фразеологизмы, как fett wie ein Dachs - жирный как барсук; von seinem eigenen Schmalz leben wie ein Dachs - жить своими запасами; essen wie ein Dachs -наедаться впрок; er zehrt von seinem Fett wie ein Dachs - он живет за счет своего жира как барсук, отражают некоторые особенности образа жизни барсука: ему кормиться зимой нечем, поэтому осенью барсуки отъедаются, а зимой спят.
Традиционно фразеологизм arbeiten wie ein Dachs (ugs.) переводят как «работать как вол», но этот перевод не совсем адекватный. Фразеологическая единица arbeiten wie ein Dachs подчеркивает, что кто-либо трудолюбив, настойчив, въедлив, в то время как фразеологизм «работать как вол» указывает на тяжелый характер работы, на чью-либо выносливость.
Говоря о неопытном молодом человеке, немцы употребляют в речи фразеологизм ein junger Dachs (ugs.) (зелёный юнец, молокосос). Удивляясь подвижности маленького небоязливого ребенка, немец воскликнет: so ein frecher Dachs (ugs.) - ах, ты постреленок!
Также и образ жабы (die Kröte) в качестве компонента фразеологизмов несколько необычен для русского языкового сознания. Между тем немцы уделяют большое внимание сохранению популяции данного земноводного. Есть специальные люди, которые наблюдают за передвижением жаб и помогают им переползать через дороги на пути к их нерестилищу. Устанавливаются предупредительные знаки для водителей машин: Vorsicht! Kröten überqueren die Straße13.
Что касается немецкой фразеологии, жаба упоминается, как правило, в неодобрительных контекстах: eine Kröte schlucken (ugs.) - молча проглотить, стерпеть, смириться с какой-либо неприятностью; faule Kröte (ugs. abw.) - лентяйка; giftige Kröte (ugs. abw.) - ведьма, злюка; so eine kleine, freche Kröte! (ugs. scherzh.) -гадкая / вредная девчонка; ein paar Kröten (salopp) - мелочь.
Примечательно, что последний фразеологизм не имеет к жабе никакого отношения. Вероятнее всего, первоначально в компонентный состав выражения входило слово Groschen (Groten)14. Благодаря известной привычке немецкоговорящих оглушать звонкие звуки, данное выражение приобрело сегодняшнюю форму и стало тем самым примером ложной этимологии.
Русские могут обращаться к образу жабы при характеристике человека с отталкивающей внешностью (жабьи глаза (неодобр.); сущая жаба (неодобр.)), крайне неприятного, мерзкого человека (всякая жаба себя хвалит)15.
Образ хомяка (der Hamster) тоже не характерен для русской лингвокультуры. Между тем немцы, наблюдая за поведением и повадками хомяка, отметили его запасливость и трудолюбие, которые находят свое выражение в следующих пословицах: Dem fleißigen Hamster schadet der Winter nicht - трудолюбивому хомяку зима не страшна; Der Hamster gräbt sich nicht tiefer, als er den Frost erwartet - кто-либо не переработает, лишнего не сделает; Er ist gierig/raffsüchtig wie ein Hamster - он жаден, ненасытен как хомяк.
И в немецкой, и в русской культуре нашел отражение тот факт, что у хомяка щеки круглые, когда он таскает зерна в камеру для хлебных запасов с помощью вместительных защечных мешков: er hat Backen wie ein Hamster - у него щеки как у хомяка.
В русской фразеологии практически отсутствует образ рыси (der Luchs), фразеологизмы с названием этого животного единичны (ср. рысьи глаза). Рысь - характерный обитатель крупных хвойных лесных массивов, таких, как Schwarzwald, Bayerischer Wald. Поэтому она не могла остаться вне поля зрения немцев, которые заметили, что рысь отличается исключительной осторожностью, острым зрением и слухом, отсюда и такие фразеологизмы, как: Augen haben wie ein Luchs - иметь острое зрение; Ohren haben wie ein Luchs - иметь острый слух; aufpassen wie ein Luchs -быть все время начеку.
Издревле на территории Германии обитало большое количество зайцев (der Hase) и диких кроликов. Поэтому в немецком языке изобилуют фразеологизмы с названием данного животного: ein heuriger Hase (ugs.) - младенец, неопытный человек; wo sich Fuchs und Hase gute Nacht sagen (scherzh.) ~ у чёрта на куличках [на рогах]; da liegt der Hase im Pfeffer! (ugs.) ~ вот где собака зарыта! и мн. др.
Кролики и зайцы бегают очень вертко, так что поймать взрослое животное трудно даже опытным собакам. Зайцы стараются запутать следы, делая громадные скачки в стороны и назад (ср.: путать следы, как заяц (неодобр.)). На наблюдениях
за этими особенностями заячьих повадок основываются прототипы следующих немецких фразеологизмов: wissen wie der Hase läuft (ugs.) - знать толк, разбираться в чем-либо, знать, как взяться за дело; sehen wie der Hase läuft (ugs.) - наблюдать, как идут дела; Arbeit ist kein Hase, läuft nicht in den Wald - дело не медведь, в лес не убежит; wie ein Hase hin und herlaufen - метаться как заяц.
Для русского человека заяц - символ трусости. О трусливом, робком человеке говорят заячья душа (разг.). В немецкой фразеологии также обнаруживаются подобные фразеологические единицы: ein Hasenherz haben (ugs., spött., abw.) - иметь заячье сердце, быть трусливым; einen Hasen im Busen tragen - быть трусливым [пугливым]; ängstlich/furchtsam wie ein Hase sein - трусливый как заяц; er ist ein wahrer Hase - он настоящий трус.
В немецком языке в основу фразеологизмов положены и другие стороны «заячьего» характера. Некоторые немецкие фразеологизмы с опорным словом Hase подчеркивают многоопытность взрослого зайца: ein alter Hase (ugs.) ~ старый опытный [бывалый] человек; стреляный воробей; старый опытный специалист; nicht den Hasen in der Pfanne glauben (ugs.) - не верить (вслепую) словам; доверять лишь фактам; merken, wo der Hase liegt (ugs.) - знать, какой оборот примет дело; er ist auch kein heuriger Hase mehr (ugs.) - он уже не маленький; он стреляный воробей.
Полевой заяц и дикий кролик были излюбленными объектами охоты в Западной Европе. Непосредственное отношение к охоте на зайцев имеют фразеологизмы: Wer zwei Hasen zugleich hetzt, fängt keinen - за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь; Man soll nicht zwei Hasen auf einmal jagen - за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь; Viele Hunde sind des Hasen Tod - где много гончих, там зайцу смерть; die reine Hasenjagd - избиение младенцев; das Hasenpanier ergreifen - пускаться наутек, давать стрекача, удирать; Beschossener Hase flieht vor jedem Gebüsch ~ пуганая ворона куста боится.
Важно отметить, что образ кролика (das Kaninchen, das Karnickel) полностью совпадает в обеих культурах. Немцы и русские обращаются к образу этого животного для характеристики:
• беззащитного, неспособного к сопротивлению, безобидного человека: immer das Karnickel sein (ugs.) - быть козлом отпущения; das Karnickel hat angefangen, das Karnickel hat's getan (ugs.) ~ виноват кролик (т. e. не преступник, а жертва), стрелочник виноват; смотреть как кролик на удава (неодобр.);
• человека, отличающегося повышенной плодовитостью: sich vermehren wie die Kaninchen/Кarnickel (ugs./vulg.) - плодиться как кролики (ирон.).
В ходе анализа группы фразеологизмов с зоонимом der Esel (осел), было обнаружено, что и немцы, и русские обращаются к образу осла для характеристики глупого человека, не знающего и неспособного понять самые простые вещи: du alter Esel! (salopp) - старый осёл! (бранно); ein Esel, wie er im Buche steht! (salopp) - ну настоящий осёл!; j-m einen Esel bohren - намекнуть кому-л., что его считают дураком; das hieße den Esel Griechisch lehren (ugs.) ~ это напрасный труд (это всё равно, что осла учить греческому языку); den Esel erkennt man an den Ohren - глупость трудно скрыть; Aus dem Esel wird kein Reitpferd, magst ihn zäumen wie du willst - из большого осла все не выйдет слона; Was man dem Esel predigt, ist verloren - дурака учить, что мертвого лечить; Als Esel geboren, als Esel gestorben - родился неумным и умрешь дураком; Ein Esel bleibt ein Esel, und käm er nach Rom - осла хоть в Париж, все будет рыж.
Русские фразеологизмы с данной лексемой характеризуют, кроме того, человека, отличающегося тупым упрямством: упираться / артачиться как осел (презр.);
упрямый как осел (презр.); ленью: ленивый как осел (пренебр.). Отдельные фразеосо-четания подчеркивают выносливость осла как тяглового животного: нагруженный как осел (ирон.); а также некоторые черты внешности этого животного: уши как у осла (презр.)1в.
У немцев сформировалось представление об осле как трусливом животном: Ет Esel in der Löwenhaut - трус, прикидывающийся храбрецом.
Рассмотренные выше образы животных, конечно, не исчерпывают той широкой и пестрой палитры образов зооморфного мира, которой обладает фразеология немецкого и русского языков. Полный комплексный анализ фразеологизмов, имеющих в своем составе названия диких и домашних животных, образует перспективу дальнейшего исследования.
Более важным на данном этапе представляется иллюстрирование функциональных возможностей самых разных биоморфных образов. Интересны коннотации, связанные с образами птиц. Небезызвестно, что аист (der Storch) у многих народов является символом счастья и мира. Маленьким детям, как в Германии, так и в России, часто рассказывают, что их, как и других новорожденных, принес родителям аист. Гнездо аиста на крыше дома сулило его владельцу большое счастье, охраняло дом от удара молнии и пожаров, а также предвещало рождение детей: der Storch hat sie ins Bein gebissen [hat sie angerufen] (fam., scherzh., veraltend) - она забеременела; der Storch kommt bald zu Müllers - у четы Мюллер (скоро) ожидается прибавление семейства.
Среди немецких фразеологизмов с зооморфизмом «Storch» обнаруживается поговорка, характеризующая удивление: da [nun] brat mir (aber) einer 'nen Storch! (ugs. Ausruf der Verwunderung) - вот тебе на!; тогда я ничему больше не удивляюсь! В русском языке фразеологических единиц с данным компонентом, служащих для характеристики эмоционального состояния, не обнаружено. Происхождение немецкого выражения далеко не прозрачно. После перечисления всего того, что можно найти в желудке у аиста, становится понятной связь между прототипом и значением фразео-
17
логизма - выражением удивления . А народная пословица подтверждает, что аисты любят лягушек: Wo Frösche sind, da sind auch Störche - где лягушки - там и аисты.
Немцы, как и русские, обратили внимание и на длинные ноги аиста: wie ein Storch im Salat (ugs. scherzh.) - как на ходулях; на длинных худых ногах; длинный (долговязый) как аист (пренебр.).
Между тем русские могут сравнить человека, обладающего неестественно длинными ногами, не только с аистом, но и с цаплей: ноги как у цапли, ноги как у аиста (пренебр.). Русское языковое сознание обращается к образу аиста при характеристике позы человека (стоять на одной ноге, как аист (неодобр.)), походки, напоминающей движения этой птицы (шагать / вышагивать как аист; походка как у аиста (неодобр.)).
Кроме аиста, в немецких фразеологизмах упоминаются также такие орнитони-мы, как der Adler (орел), die Eule (сова), die Gans (гусь), der Geier (коршун), der Hahn (петух), das Huhn (курица), die Krähe (ворона), der Kuckuck (кукушка), der Rohrspatz (полевой воробей), der Spatz (воробей), die Nachtigall (соловей), der Pfau (павлин), der Rabe (ворон), der Star Скворец), die Taube (голубь), der Zaunkönig (крапивник, орешник). В русской идиоматике наибольшей продуктивностью обладают образ
птицы как класса и образы отдельных представителей данного класса: воробья, го-
18
лубя, кукушки, павлина, совы, соловья и других птиц .
В мире птиц королевское положение приписывается орлу. Орел относится к числу типичных русских мифологических образов, он является и в Германии, и в
России символом государственности. Орел (der Adler) - это крупная птица, с мощным, загнутым вниз клювом, сильными лапами, большим размахом крыльев, парящая высоко в небе. Он обладает хорошим зрением: видит с высоты своего полета очень мелкие предметы, охватывая при этом взглядом огромное пространство. Эту способность орла отметили представители многих народов, в том числе немцы и русские: Blick eines Adlers - орлиный взор (одобр.).
В обоих языках отмечается и следующая стереотипная черта орла - быстрота: auf Adlersflügeln zu j-m eilen (dichter. veraltet) - нестись как орел, лететь орлом (одобр.). Отдельные лексемы и фразеологизмы подчеркивают внешнее сходство с орлом: eine Adlernase haben; adlernasig; нос как у орла. Отвага и благородство орла породили ряд русских фразеологизмов, служащих для характеристики людей, обладающих отмеченными достоинствами: смел как орел (одобр.); сердце как у орла (одобр.); смотреть орлом (одобр.).
Необходимо отметить, что наряду с образом орла большим значением для русской лингвокультуры обладают характеристики сокола, ср.: взлететь как сокол (высок.), отважен как сокол (высок.), взгляд как у сокола. Не следует, однако, причислять к данному ряду фразеологизмов выражение гол как сокол, которое вообще ничего общего с образом птицы сокола не имеет. Сокол в данном фразеологизме - это гладкое дубовое бревно, использовавшееся в качестве стенобитного орудия, тарана19 или, согласно другому источнику: гладкое чугунное орудие, таран в виде ствола, которым в средние века пробивали крепостные стены20.
Антиподом орла и сокола является, пожалуй, ворона (die Krähe). Русское языковое сознание приписывает вороне способность предчувствовать беду: каркать как ворона (презр.). В немецкой культуре ворону представляют черной, несмотря на то, что существуют и серые вороны. Это обусловлено большей распространенностью черной вороны. Немецкий фразеологизм schwarz wie ein Krähenflügel имеет эквивалент в русском языке: черный как вороново крыло.
Многочисленностью вида черной вороны можно объяснить существование и значение такого русского фразеологизма, как белая ворона (неодобр.), который характеризует человека, разительно отличающегося от других по какому-либо признаку, чаще негативному. Между тем кажущийся эквивалентом немецкий фразеологизм weißer Rabe относится к человеку, позитивно выделяющемуся среди окружающих. Русскому фразеологизму будет соответствовать в данном случае выражение schwarzes Schaf.
Ассоциации русского и немецкого языкового сознания с вороной и вороном чаще негативны: stehlen / klauen wie ein Rabe (ugs.); налетать как вороны (презр.); попасться как ворона в суп (ирон.); точно ворона на хвосте разнесла (неодобр.) и т. д.
Анализ материала показывает, что в и немецкой, и русской фразеологии фигурируют фразеологизмы с лексическими единицами отчасти супплетивного образования, например: der Hahn (петух) и das Huhn (курица), die Krähe (ворона) и der Rabe (ворон). Такие зооморфизмы нередко отражают разные характеристики. Например, в обеих культурах петух (der Hahn) - это символ задиристости: wie ein Hahn hochgehen - распетушиться (разг.), разойтись (разг.); задиристый как петух (шутл.-ирон.); драчливый как петух (шутл.-ирон.). Пение петуха воспринимается как символ раннего утра: mit dem ersten Hahnenschrei - с первыми петухами (разг.).
Небезынтересно, что русскому выражению быть / сидеть как в малине (шутл.) соответствует немецкий фразеологический оборот с компонентом Hahn: der Hahn im Korbe sein (ugs.). Происхождение данного выражения основано на ироническом сравнении с поведением домашней птицы. Существует, тем не менее, еще одна вер-
сия возникновения данного оборота, связанная с народной игрой. Во время игры собравшиеся в круг молодые девушки должны были с завязанными глазами достать палкой корзину со спрятанным в ней петухом. Та, которая задевала корзину, получала буквально «петуха в корзине», что означало скорое замужество21.
А вот к образу курицы (das Huhn) русские и немцы обращаются для характеристики глупого и бестолкового человека, обычно - женщины: куриный ум (презр.), куриные мозги (презр.); ein blindes Huhn (ugs.), ein dummes Huhn (ugs.) - дурак, дура;
Подобные явления имеют место и среди фразеологизмов с названиями животных, например das Schaf (овца) и der Hammel (баран), которые отражают как одинаковые, так и различные черты человека. Оба этих животных являются символом глупости, например: der blöde Hammel (derbes Schimpfwort) - дурак, болван; dumm wie ein Schaf (ugs. auch als Schimpfwort) - глупый как баран (неодобр.). Но овца (das Schaf) является кроме прочего образом кротости : sanft wie ein Schaf - кроткий как агнец (книжн.).
Что касается образов рыб в немецкой фразеологии, то они представлены слабо. В немецких фразеологизмах упоминаются только гипероним der Fisch (рыба) и гипонимы der Aal (угорь), der Hecht (щука). В русских фразеологизмах также преобладает имя класса - рыба, вместе с тем нередки в русской идиоматике и наименования отдельных видов рыб, каковыми выступают щука, ерш, вобла, карась, сельдь22.
Угорь в немецком и русском языках - символ изворотливости и хитрости: glatt wie ein Aal - скользкий как угорь, изворотливый; sich aalglatt herauswinden - изворачиваться как угорь; sich winden/krümmen wie ein Aal - изворачиваться; er hat eine Aalhaut - он увёртлив [скользок] как угорь, он изворотлив.
Лексемы «der Fisch» и «der Hecht» используются во фразеологии для характеристики человека как разумного существа, его эмоционального состояния и характера, например: gesund wie ein Fisch im Wasser ~ свеж как огурчик; как рыба в воде; kalt wie ein Fisch (ugs.) - холодный [бесчувственный] как рыба (неодобр.); weder Fisch noch Fleisch sein (ugs.) - ни рыба ни мясо (разг.); der Hecht im Karpfenteich (ugs.) ~ душа всего дела (энергичный человек, воодушевляющий и подгоняющий равнодушных; ein toller Hecht (ugs.) - весельчак; отчаянная [забубённая] голова.
Примечательно то, что для немецкой культуры рыба (der Fisch) - это прежде всего символ не только холодности, равнодушия, но и бодрости, в то время как щука (der Hecht) - символ энергичности.
Образы рептилий в немецких фразеологизмах не многочисленны, встречаются только змея (die Schlange) и крокодил (das Krokodil). К образу змеи немцы, также как и русские, обращаются при характеристике коварного человека: falsch [listig] wie eine Schlange - коварный как змея (неодобр.); eine Schlange am Busen nähren (geh.) ~ пригреть [отогреть] змею на (своей) груди; sich winden [sich krümmen] wie eine Schlange - изворачиваться, извиваться как змея. Немцы подчеркивают мудрость змеи: klug wie eine Schlange.
Исследование фразеологических единиц с зооморфными образами в немецком и русском языках показало, что они являются микросистемой внутри общей фразеологической системы обоих языков. Фразеологизмы с зооморфными образами характеризуют человека как разумное и общественное существо. В них ярко отображены человеческие качества, эмоциональные, волевые и интеллектуальные действия и состояния, нормы поведения в обществе.
В ходе исследования было установлено, что в немецкой фразеологии используются образы различных животных, насекомых, птиц. Вместе с тем фразеологические единицы с названиями рыб и рептилий не многочисленны.
Конфронтативный анализ немецких и русских фразеологизмов с названиями животных позволил установить как сходства, так и различия в образах, лежащих в основе фразеосочетаний. Образы отдельных животных совпадают в основных характеристиках в обеих лингвокультурах, это образы таких зоонимов, как собака (der Hund), кролик (das Kaninchen, das Karnickel), петух (der Hahn), овца (das Schaf), угорь (der Aal).
Вместе с тем зооморфные образы, послужившие основой большого числа немецких фразеологизмов, не продуктивны или вообще не характерны для русской фразеологии, например образы таких животных, как рысь (der Luchs), хомяк (der Hamster), барсук (der Dachs), жаба (die Kröte).
Следует также отметить и образы некоторых животных, отдельные качества которых отражаются идиоматикой обоих языков, в то же время другие признаки этих животных нашли свое отражение только в одной лингвокультуре. Так, для русского, равно как и для немецкого, языкового сознания заяц (der Hase) - символ трусости, для немецкого, кроме прочего, - опытности. Свинья в обоих языках - символ нечистоплотности, а в немецкой культуре свинья (das Schwein) символизирует еще и счастье, удачу.
Выявленные различия указывают на национальную специфику фразеологизмов, что связано с историей, национальными особенностями характера и менталитета немцев, со способом хозяйствования, с использованием домашних, диких и промысловых животных, с географическими особенностями Германии, которые предопределили многочисленность и видовое многообразие животных.
Полученные в процессе исследования сведения позволят изучающему немецкий язык как иностранный лучше понять значения зооморфных фразеологизмов и избежать ошибок при переводе, что будет способствовать уверенному использованию фразеологических единиц в разговорной речи и восприятию в художественном тексте.
Примечания
1 См.: Сухарев, М. В. Психология народов и наций / М. В. Сухарев, В. А. Сухарев. -Донецк, 1997.
2 См.: Мокиенко, В. М. Словарь сравнений русского языка / В. М. Мокиенко. -СПб, 2003; Русское культурное пространство : лингвокультурологический словарь / под ред. Захаренко И. В. и др. - М., 2004.
3 http:// www.znatok.ua/Russian_idioms
4 Мокиенко, В. М. В глубь поговорки : Рассказы о происхождении крылатых слов и образных выражений / В. М. Мокиенко. - СПб., 1999; Krämer, W. Lexikon der populären Sprachirrtümer / W. Krämer, W. Sauer. - München, 2006.
5 Мальцева, Д. Г. Немецко-русский фразеологический словарь с лингвострановедческим комментарием (=Die deutschen Redensarten und Sprichwörter im Spiegel der Geschichte und Kultur) : ок. 1300 фразеологических единиц / Д. Г. Мальцева. - М., 2002.
6 http: // www.subscribe/archive/job.lang.deutschland/200212/08222938.
7 Krämer, W. Lexikon der populären... - S. 116.
Русское культурное пространство : лингвокультурологический словарь. - С. 120.
9 Raab, H. Deutsche Redewendungen : Von Abblitzen bis Zügel schießen lassen / Н. Raab. - Wiesbaden, 1995. - S. 23.
10 Там же. - С. 22-23.
11 Krämer, W. Lexikon der populären. - S. 41-42.
12 Мальцева, Д. Г. Немецко-русский фразеологический словарь. - С. 55.
13 http: // www.subscribe/archive/job.lang.deutschland/200212/08222938.
14 Krämer W. Lexikon der populären. - S. 139.
15 Козлова, Т. В. Идеографический словарь русских фразеологизмов с названиями животных / Т. В. Козлова. - М., 2001.
16 Мокиенко, В. М. Словарь сравнений русского языка.
17 Мальцева, Д. Г. Немецко-русский фразеологический словарь. - С. 46.
18 Козлова, Т. В. Идеографический словарь русских фразеологизмов...
19 http:// www.znatok.ua/Russian_idioms
20
Мокиенко, В. М. Словарь сравнений русского языка. - С. 403.
21 Raab, H. Deutsche Redewendungen. - С. 66-67.
22 Козлова, Т. В. Идеографический словарь русских фразеологизмов...
А. В. Гвоздева
ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ЛИНГВОКУЛЬТУРНОГО ТИПАЖА ‘ДЕТЕКТИВ ’ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье проводится лингвокультурный анализ существующих в английском языке наименований детектива. Названия подразделяются на официальные и неофициальные по функционально-стилистическим признакам.
Ключевые слова: лингвокультурный типаж, прецедентные имена, стилистические синонимы.
Лингвокультурный типаж является особым типом лингвокультурных концептов, важнейшие характеристики которого состоят в типизируемости определенной личности, значимости этой личности для лингвокультуры, возможности ее как фактического (реального), так и фикционального (вымышленного) существования, ее упрощенной и карикатурной репрезентации1. Детектив относится к лингвокультурным типажам, так как представляет собой культурно-специфическую и значимую личность, в которой отражаются основные свойства и черты национального характера, формирующую образ для представителей других лингвокультур.
Реализация лингвокультурного типажа ‘детектив’ имеет ряд особенностей. В английском языке существует более 100 синонимов существительного ‘детектив’, отличающихся друг от друга оттенками лексического значения и употреблением в речи. По функционально-стилистическим признакам наименования делятся на две основные группы: названия, употребляющиеся при официальном общении, и неофициальные наименования, используемые в разговорном речи, сленге.
В синонимическом ряду наименований, обозначающих детектива, выделяется ведущее слово (доминанта), являющееся носителем главного значения - detective. В базовую (ядерную) часть синонимов слова detective входят официальные, стилистически нейтральные наименования детектива, не имеющие оценочную характеристику, такие слова, как: investigator, inspector, policeman, officer, sheriff, constable.
Самым частотным наименованием является существительное detective, образованное от глагола detect (замечать, открывать, обнаруживать; раскрывать, расследовать преступление). Глагол to detect является поздним латинским заимствованием и появляется в XV веке в значении обнаруживать, открывать, раскрывать, разоблачать. В XVI веке появляется значение раскрывать тайну. В XV веке образуется отглагольное суще-
