Знаковый фактор головных и ушных украшений в андроновском костюме эпохи бронзы Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 903.24

ЗНАКОВЫЙ ФАКТОР ГОЛОВНЫХ И УШНЫХ УКРАШЕНИЙ В АНДРОНОВСКОМ КОСТЮМЕ ЭПОХИ БРОНЗЫ1

© 2019 г. Э. Р. Усманова, В. К. Мерц

Желобчатые подвески в 1,5 оборота из андроновских погребений урало-казахстанской степной зоны использовались в качестве головных украшений. Реконструируются позиции их расположения на головном уборе. Ушные комплекты, основу композиции которых составляют подвески в 1,5 оборота, известны в погребениях восточной провинции распространения памятников андроновско-федоровского культурного облика: могильники Фирсово XIV, Рублево VIII (равнинный Алтай), Кенжеколь I (Павлодарское Прииртышье). Существует разница между алакульским и федоровским вариантами элементов женского костюма в оформлении подвесками. В алакульском головном уборе отсутствовали ушные гарнитуры. В федоровском варианте желобчатые подвески в 1,5 оборота закреплялись в продырявленные отверстия ушной раковины при помощи кожаного шнура, продернутого сквозь них, фиксируясь лапчатыми подвесками или пронизями. Такой ушной гарнитур мог быть самостоятельным головным украшением или крепиться к головному убору. Ушные аксессуары свидетельствуют о наличии пирсинга как украшательства тела в культурах степных сообществ эпохи бронзы, который определялся его религиозно-магическим значением.

Ключевые слова: желобчатая подвеска в 1,5 оборота, ушной комплект, пирсинг, алакульский и федоровский головной убор, накосник, декор головного убора.

Головной убор в андроновском женском костюме. Являлся самым выразительным и насыщенным элементом андроновского женского костюма, который основательно фиксировался, пусть даже в «руинированном» виде в погребениях андро-новской культурной традиции II тыс. до н. э. урало-казахстанской зоны. Дизайн его декоративных деталей, очевидно, имел символическое значение, который подчинялся знаковой демонстрации культа плодородия, и связанного с ним женской фертильностью.

Реставрация фрагментов текстиля, металлических деталей, найденных в погребениях могильника Лисаковский, а также определение растительного красителя (корни Марены красильной, лат. Rubia tinctórum) позволили восстановить головной убор в виде шерстяной шапочки, сшитой из плетеной тесьмы красного цвета (Усманова, 2010, с. 34; Орфинская, Голиков, 2010, с. 114-118). К шапочке (возможен и вариант налобной повязки) в районе затылка крепилось подвесное накосное украшение, которое собиралось из бусин, подвесок из металла и природных форм. Известно два типа накосных украшений: I тип - простой; II - сложносостав-ной (Усманова, 2010, с. 58). Форма подвесок: растение - лист, ромб - женское начало. Красный цвет шерстяных нитей, из которых

плелась/вязалась тесьма шапочки и накосного украшения - это цвет крови (Там же, с. 79, 84).

По археологическим данным накосное украшение индексировало возрастные группы в андроновском сообществе. В захоронениях девочек до 10-12 лет отсутствовали украшения для кос. Они появлялись у девушек старшего возраста. Накосник становился знаком нового социального положения и присутствовал у захороненных женщин в возрасте до 20-25 лет, возможно, отражая смену женских социальных ролей: незамужняя - невеста -замужняя (Там же, с. 76, 77).

В народном костюме традиционно головной убор с накосником представляет самые главные моменты в женской жизни: невеста, замужество, рождение детей. Основной жизненный цикл женщины присущий всем народам и культурам. Вселенский первообраз, связанный с главным предназначением женщины во все времена - это рождение детей. Магическая функция его - это оберегать, защищать женщину. Волосы - это ассоциация с растительностью и плодородием, с женской фертильной силой (Гаген-Торн, 1933, с. 76 - 88).

Подвеска в 1,5 оборота - универсалия декора женского костюма. Из других подвесных деталей к андроновскому головному убору особо выделяются желобчатые

1 Работа выполнена в рамках грантового проекта Министерства образования и науки Республики Казахстан АР05133498 « Ранний бронзовый век Верхнего Прииртышья».

биметаллические подвески в 1,5 оборота (есть единичный вариант в 2 оборота). Распространены два типа округлой и вытянутой формы, в металлическом исполнении - бронза, плакированная/не плакированная золотой или серебряной пластиной. Такая подвеска является, чуть ли не самой универсальной распространенной деталью в ювелирном декоре костюма евразийских сообществ эпохи бронзы от Трансильвании до Минусинской котловины (Аванесова, 1991, с. 53, 54).

По всей видимости, ее форма и образ начали оформляться еще во времена первых цивилизаций. Здесь уместно упомянуть огромные золотые серьги в форме полумесяца, которые были либо, собственно, серьгами, либо частью головного убора шумерской царицы-жрицы Пуаби. Головные украшения в виде золотой диадемы с подвесками и золотых лент по бокам явно надевались на некую объемную конструкцию (парик) или же на головной убор. Поскольку ткани истлели, трудно установить совершенно точно были это серьги или подвески. Но многие исследователи, а также сам Вулли (руководитель раскопок) были уверены, что головной убор был париком, а серьги всегда стереотипно вдевают при реконструкциях в уши музейных манекенов (Царица Пуаби). Потому вполне вероятно, что серьги могли служить подвесками, закрученными в 2 оборота в головном уборе царицы Пуаби.

Вернемся к предмету нашего исследования, к декору андроновского головного убора. И конкретно к головным уборам алакульского и федоровского облика. Чаще всего, понятие «андроновская культура/общность» используется в широком смысле этого понятия по отношению к семье культур первой половины II тыс. до н. э. урало-казахстанских степей (Корочкова, 2004, с. 207). Потому в тексте употребляется общее понятие «андроновский головной убор». При этом, элементы костюмного ряда, впрочем, как другие оригинальные культурные показатели, различаются в облике федоровской и алакульской культур. И, безусловно, этот акцент, прежде всего, заметен в оформлении головного убора.

Алакульский головной убор имеет сложносоставные подвесные украшения в виде накосного и челюстно-лицевого украшения. Это его главная отличительная черта. Федоровский головной убор минималистичен в деталях, сложносоставные накосные и лицевые подвески отсутствуют. Накосные украшения имели вид косоплеток с единичными

листовидными подвесками (Усманова, 2010, с. 58 - 60).

Однако, именно присутствие желобчатой подвески в 1,5 оборота в декоре головного убора диктует общий стиль андроновского головного убора. При этом согласно принятым культурным стереотипам подвеска украшает по разным позициям алакульский и федоровский головные уборы.

Алакульский головной убор. По археологическим данным алакульских погребений казахстанской степной зоны (см. подробно: Усманова, 2010, с. 68-70, табл. 1) желобчатая подвеска в 1,5 оборота, условно обозначим далее по тексту «подвеска 1,5», по всей видимости, крепилась к головному убора в следующих позициях:

• по длине окружности основания головного убора, мог. Лисаковский ГБ, ограда 4;

• в виде отдельной связки из подвесок в районе висков или на наушниках шапочки как своеобразная «оторочка», мог. Лисаковский !А, курган 1 (рис. 1);

• низание подвесок на височное, трубчатое кольцо, прикрепленное к головному убору, мог. Балыкты, ограда 14 (рис. 2)

Подвешивание, крепление осуществлялась при помощи плотно скрученного в спираль шнура из шерстяных нитей красного цвета, который, скорее всего, был пружинистым, и создавал при ношении иллюзию легкого колебания украшений на головном уборе. Следует отметить и количественную сторону подвесок. В синташтинско-петров-ском вариантах культуры, на раннем этапе развития стиля алакульского головного убора крепилось по одной или по две подвеске у каждого виска (мог. Бестамак, ямы 8, 10). Затем в декоре становится заметным количественное увеличение подвесок: с каждой стороны головного убора у виска крепилось по 2, 3, 4, 5 штук (мог. Балыкты, ограда 14; мог. Джангильды, яма 30; мог. Лисаковский I, курган ; мог. Майтан, ограда 23). В алакуль-ском головном уборе накосные украшения могли сочетаться с головными украшениями подвесками в 1,5 оборота.

Подвеска в 1,5 оборота в композиции ушного гарнитура. Совершенно по иному «звучит» в декоре костюма федоровского культурного облика (восточно-андроновский вариант) «подвеска 1,5». Она - «спутница» и главная деталь ушного гарнитура, который мог быть самостоятельным ушным украшением или крепиться к головному убору при помощи верхнего конца шнура. В качестве состав-

ляющей аксессуара федоровского костюма «подвеска 1,5» имеет территориально-избранный характер, и скорее всего, является этнокультурным показателем. Она присутствует в погребениях восточно-андроновской зоны: равнинный Алтай, Верхнее Приобье. Например, в погребениях могильника Фирсово XIV найдено 65 экз. биметаллических желобчатых подвесок в 1,5 оборота, могильника Рублево III - 24 экз., могильника Кытмано-во - 35 экз. (Грушин и др., 2009, с. 64). Как правило, при сохранности основных деталей погребения (рис. 3), подвески располагались дугообразно на височных костях черепа, как бы повторяя форму ушной раковины (Кирю-шин, Папин, Позднякова, Шамшин, 2004, рис. 2 - 1, 2).

Благодаря уникальной по сохранности находке из погребения могильника Фирсово XIV (Позднякова, 2000, с. 50, рис. 2) в виде мумифицированного уха с закрепленными на нем подвесками, реконструируется общий вид ушного гарнитура (рис. 4). Подвески в количестве пяти штук (возможно, это постоянный количественный показатель) крепились по ушной раковине, сквозь них был протащен кожаный шнур, обмотанный нитками, который фиксировался в верхней части конусообразным навершием (мог. Рублево VIII, Кенжеколь I), внизу - бугорчатой лапчатой привеской/ ребристой пронизью (мог. Фирсово XIV). Иногда ушной гарнитур сочетался в комплекте с трубчатым височным кольцом (мог. Рублево VIII, Кенжеколь I) (рис. 5, 6). Биметаллические детали, выполненные из бронзовой пластины покрытой золотой пластиной, оформляли подвески в 1,5 оборота в единую ювелирную композицию на ушной раковине, которая, скорее всего, в некоторых случаях имела отношение к головному убору. При этом, накосные украшения могли отсутствовать или они археологически не фиксировались.

Следует отметить, что разрозненные детали подобного ушного комплекта (конусовидное навершие, ребристая пронизь) известны в федоровских погребениях Северного и Центрального Казахстана: могильники Алыпкаш, Мурзашокы (Усманова, 2010, с. 65). Желобчатые подвески в 1,5 оборота в федоровских погребениях Южного Зауралья, весьма редки, а иные детали ушного комплекта пока неизвестны (см.: Стефанов, Корочко-ва, 2006). Возможно, есть основание отнести происхождение ушного ювелирного комплек-

та к восточной зоне распространения Андро-на.

Таким образом, отмечается принципиальная разница между алакульским и федоровским способом ношения «подвески 1,5» в качестве головного украшения: алакульский

- крепление по разным позициям на поле головного убора (есть варианты совмещения с накосным украшением); федоровский

- крепление на ушной раковине с возможной фиксацией к головному убору (вероятно без накосных украшений). Можно сказать, что федоровские «дизайнеры» оформили собственное стилевое направление в использовании желобчатой подвески в 1,5 оборота в облике своего костюма. По всей видимости, именно наличие ушного комплекта подчеркивало принципиальное отличие федоровского женского костюма (восточный вариант Андрона равнинного Алтая, Павлодарского Прииртышья) от алакульского и федоровского (вариант Андрона урало-казахстанских степей). В этом заключалось сущность ювелирного ушного аксессуара как культурно-территориального отличительного знака в женском костюме.

Андроновский (федоровский) ушной гарнитур - явление первобытного пирсинга. В культуре андроновского общества проявилось такое древнее явление как пирсинг (от английского piercing - «прокол»). Под ним подразумевается прокалывание ушей, бровей, языка и других частей тела серьгами и всякого рода предметами. Подвески продевались в ухо по краю ушной раковины на равном расстоянии. Для ношения такого гарнитура вся ушная раковина в буквальном смысле этого слова дырявилась, По мнению исследователей, операция по продеванию подвесок проводилась еще при жизни носителя (Позднякова, 2000, с. 47). Ширина самой узкой части подвески в 1,5 оборота составляет около 40 - 50 мм, значит, и отверстие в ушной раковине было примерно такого размера.

Самобытное искусство пирсинга известно у многих традиционных народов Азии и Африки, Северной и Южной Америки, которые с неистовостью «дырявили» и продолжают «дырявить» свое тело во имя определенных целей, и, конечно же, с благими намерениями. «Дырявить» свое тело стало и современным модным явлением. Своеобразным способом выделения из толпы. Хотя в этом, может быть и есть некий зов архаики культуры человеческого тела.

Так же как и одежда пирсинг повторяет знаковые функции костюма: знак социального, полового и возрастного статуса, культурно-территориальной принадлежности, и конечно сакральная функция, без которой в традиционной культуре никуда не деться. Духовные аспекты появления пирсинга связаны с очищением тела, защитой от демонических сил, сглаза и так далее. Ведь пирсинг, его материальное ювелирное воплощение призваны защищать основные видимые отверстия на теле (Раш, 2011, с. 67, 68, 73). Есть у него своя «дырявая» тысячелетняя магия оберега.

Корреляция археологических данных могильника Фирсово VIII с возрастом и полом умершей женщины позволяет говорить о том, что подобный головной ушной комплект носили женщины в возрасте от 20-25 лет до 55-60 лет, исключая интервал от 40 до 56 лет. Скорее всего, он символизировал особый статус взрослой женщины, не исключено, что это мог жреческий статус (Позднякова, 2000, с. 51, 52). Также стоит задуматься над такими вопросами: как проводилась сама операция прокола ушной раковины, каким инструментом, какие были риски для здоровья, и как осуществлялось дезинфекция ран, кто осуществлял эти операции, и как появилась идея-образ такого ушного украшения? То есть, в андроновском пирсинге кроме культурно-магической составляющей, присутствует еще и медицинская и профессиональная составляющие. И конечно, ответы на эти вопросы, в какой-то степени, следует искать в технике пирсинга культур традиционных народов.

По археологическим данным в андро-новских погребениях детей и подростков «подвески 1,5» неизвестны. Есть единичные случаи, когда они были найдены в мужских погребениях. Например, в погребении могильника Лисаковский V (курган 1) две бронзовые «подвески 1,5» находились в районе живота погребенного мужчины, что в данном случае, возможно, указывает на их функцию даро-приношения, а не костюмную. Универсальность подвески, возможно, связана, с ее образом, который напоминает закрученные рога барана. И в этом контексте можно привести множественные примеры символики и значения бараньих рогов в мировых традиционных культурах как оберега и магического элемента: от рогов, которые украшают и оберегают дом до головных уборов с имитацией рогов (см. подробнее: Усманова, 2010, с. 85). Фарн - это понятие магической силы, связанное с сакрализацией барана, проявлением его культа и значением его как оберега (Байпаков, 1980, с. 43-45). Одним словом андроновский «фарн» проявился именно в украшении головы, как части тела, где сосредотачиваются важные жизненные энергии.

Андроновские ушные комплекты с использованием желобчатой подвески в 1,5 оборота как элементы украшения головы -это одно из ярких демонстраций происхождения пирсинга в первобытную эпоху, когда Солнце было богом, когда магическое свойство украшений было реальностью бытия, унося болезни и даря жизненную силу своему носителю.

ЛИТЕРАТУРА

Аванесова Н. А. Культура пастушеских племен эпохи бронзы азиатской части СССР (по металлическим изделиям). Ташкент: Изд-во «Фан», 1991. 200 с.

Байпаков К. М. Культ барана у сырдарьинских племен // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана / Отв. ред. К. А. Акишев. Алма-Ата: Наука КазССР, 1980. С. 32-46.

Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора в свадебных обрядах Восточной Европы // СЭ. 1933. № 5-6. С. 76-88.

Грушин С.П., Папин Д.В., Позднякова О.А., Тюрина Е.А., Федорук А.С., Хаврин С.В. Алтай в системе металлургических провинций энеолита и бронзового века. Барнаул: изд-во Алт. ун-та. 2009. 160 с.

КирюшинЮ.Ф., Папин Д.В., Позднякова О.А., Шамшин А.Б. Погребальный обряд древнего населения Кулундинской степи в эпоху бронзы // Аридная зона юга Западной Сибири в эпоху бронзы. / Под. ред. Ю. Ф. Кирюшина. Барнаул: Изд-во АГУ, 2004. С. 62-85.

Кирюшин Ю. Ф., Позднякова О. А., Папин Д. В., Шамшин А. Б. Коллекция металлических украшений из погребений андроновского комплекса могильника Рублево-УШ // Алтай в системе металлургических провинций бронзового века. / Отв. ред. С. П. Грушин. Барнаул: Изд-во АГУ, 2006. С. 33-44.

Корочкова О. Н. К обсуждению термина «андроновская общность» // Проблемы первобытной археологии Евразии: (К 75-летию А.А. Формозова) / Ред. и сост. В. И. Гуляев и С. В. Кузьминых. М.: ИА РАН, 2004. С. 202-211.

Орфинская О.В., Голиков В.П. Экспериментальное исследование текстильных изделий из раскопок могильника Лисаковский II // Усманова Э. Р. Костюм женщины эпохи бронзы Казахстана. Опыт реконструкций / Приложение 1. Караганда - Лисаковск, 2010. С. 114-124

Позднякова О.А. Проблема интерпретации погребений женщин с головными уборами (по материалам андроновского комплекса могильника Фирсово-XIV) // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2000. Т. III. С. 47 - 53.

Раш Э. Джон. История культуры татуировок, пирсинга, скарификации, клеймения и вживления имплантов. СПб: ИГ «Весь», 2011. с. 192.

Стефанов В.И., Корочкова О.Н. Урефты I: зауральский памятник в андроновском контексте. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2006. 160 с.

Царица Пуаби. URL: https://pikabu.ru/story/tsaritsa_puabi_5346515 Дата обращения 26.06.2018

Информация об авторах:

Усманова Эмма Радиковна, ведущий научный сотрудник, Сарыаркинский археологический институт при Карагандинском государственном университете им. академика Е. А. Букетова, заповедник-музей «Улытау» (г. Караганда, Казахстан); [email protected]

Мерц Виктор Карлович, кандидат исторических наук, директор Центра археологических исследований, Павлодарский государственный университет им. С. Торайгырова (г. Паводар, Казахстан); [email protected]

SYMBOLIC MEANING OF HEAD AND EAR ADORNMENTS IN BRONZE AGE ANDRONOVO COSTUME2 ^BBH

E.R. Usmanova, V.K. Merz

Grooved pendants of 1.5 turns discovered in Andronovo burials of the Ural-Kazakh steppe zone were used as head adornments. Their arrangement on headwear is reconstructed. The ear sets with their composition based on 1.5 turn pendants have been discovered in burials of the Eastern distribution area of Andronovo-Fedorovo cultural phenomena - Firsovo 14, Rublevo 8 (Altai plain), Kenzhekol 1 (Pavlodar Irtysh Region). The authors outline the difference between the Alakul and Fedorovo versions of women's costume elements in terms of pendant decoration. Alakul headwear did not contain ear sets. The Fedorovo version features 1.5 turn grooved pendants secured in the punctured holes of ear auricles with a leather cord, pulled through the holes and fastened with footed pendants or beads. This ear set could be used as an independent head adornment or attached to headwear. Ear accessories indicate the presence of piercing as a means of body decoration in the cultures of the steppe communities of the Bronze Age, which was determined by its religious and magical significance.

Keywords: 1.5 turn grooved pendant, ear set, piercing, Alakul and Fedorovo headwear, plait decoration, headwear decoration

About the Authors:

Usmanova Emma R. Saryarka Archaeological Institute. Buketov Karaganda State University. Universitetskya 28, Karaganda, 100028, Republeic of Kazakhstan; [email protected]

Merz Viktor K. Director of the Archaeological Research Center, Pavlodar State University named after S. Toraigyrova, Lomov, 64, 140008, Pavlodar, Republic of Kazakhstan; [email protected]

2 The work was conducted with the framework of a grant project of the Ministry of Education and Science of the Republic of Kazakhstan AP05133498 "Early Bronze Age in Upper Irtysh Region".

Рис. 1. Головной убор с накосным украшением и подвесками в 1,5 оборота. Могильник Лисаковский I, курган 1.

Реконструкция. Рисунок: И. В. Рудковский.

Рис. 2. Головной убор с лицевой подвеской, ушные серьги и подвески в 1,5 оборота. Могильник Балыкты, ограда

14 . Реконструкция. Рисунок: И. В. Рудковский.

Рис. 3. Головное украшение: ушной комплект. Могильник Рублево УШ. По: Кирюшин, Позднякова, Папин,

Шамшин, 2006, рис. 2.

Рис. 4. Реконструкция способа ношения ушного комплекта. Могильник Фирсово XIV. По: Позднякова, 2000.

Рис. 5. Могильник Кенжеколь I. Расположение ушного гарнитура на черепе. Фото: В. К. Мерц.

Рис. 6. Могильник Кенжеколь I. Реконструкция ушного гарнитура. Автор и фото: В. К. Мерц.