CC BY
108
Криминалистика, криминология, оперативно-розыскная деятельность
УДК 343.1
А.Е. Вытовтов
адъюнкт
Восточно-Сибирский институт МВД России Российская Федерация, 664074, Иркутск, ул. Лермонтова, 110. E-mail: [email protected]
Значение результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании уголовных дел по экономическим преступлениям
В статье анализируется использование в уголовном судопроизводстве результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств по уголовным делам экономической направленности. Автор с использованием практических примеров приходит к выводу о надёжности непроцессуальных источников доказательств, в частности, гласного оперативно-розыскного мероприятия - обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, указывая на достоверность результатов данного мероприятия и возможность сформировать с его помощью доказательства, связанные с современными видами экономических преступлений.
Ключевые слова: доказательства; доказывание; оперативно-розыскные мероприятия; результаты оперативно-розыскной деятельности; уголовное судопроизводство.
Alexander E. Vytovtov
Graduate
East-Siberian Institute of the MIA of Russia 110, Lermontov str., Irkutsk, 664074, Russian Federation. E-mail: [email protected]
The importance of the results of investigative activities in the investigation of criminal cases of economic crimes
The article analyzes the use in criminal proceedings of the results of operational investigative activities as evidence in criminal cases of economic orientation. The author with the use of practical examples comes to the conclusion about the reliability of non-procedural sources of evidence, in particular, the public operational - search activities-inspection of premises, buildings, structures, areas and vehicles, pointing to the reliability of the results of this event and the ability to generate with its help evidence related to modern types of economic crimes.
Keywords: evidence, proof, operational-investigative means, results of operational investigations, criminal proceedings.
Гражданское право, гражданский процесс
Результаты оперативно-розыскной деятельности (ОРД) как часть непроцессуальной информации, полученной до возбуждения уголовного дела или в ходе предварительного расследования преступлений экономической направленности, имеет важное значение в установлении обстоятельств, входящих в предмет доказывания. Такие преступные деяния, как правило, характеризуются своей неочевидностью.
Даже если подобное уголовное дело возбуждается вследствие заявления потенциального потерпевшего, содержащего указание на конкретных лиц, органам предварительного расследования далеко не всегда удается собрать достаточные сведения и сформировать на их основе необходимую доказательственную базу, позволяющую привлечь указанных лиц к уголовной ответственности. Иными словами, производство по таким делам нередко заходит в тупик. Как правило, в таких случаях дело заканчивается принятием решения о приостановлении предварительного расследования или его прекращении в связи с истечением сроков давности и, следовательно, невозможностью возмещения причинённого потерпевшему или государству ущерба.
Например, в период нашей практической деятельности в Управлении по экономической безопасности и противодействию коррупции ГУ МВД России по Иркутской области после проведения проверки обращения арбитражного управляющего был составлен рапорт об обнаружении признаков преступления, и следственными органами было возбужденно уголовное дело в отношении руководителя организации ООО «Э» по факту преднамеренного банкротства (ст. 196 УК РФ), умышленно созданного собственниками указанной организации с целью избавления от имеющихся долговых обязательств перед бюджетом РФ путём создания фиктивной кредиторской задолженности. Наличие такой задолженности было организовано с участием подконтрольного предприятия ООО «К», которое якобы выполняло работы для третьих лиц по договору субподряда с ООО «Э», в связи с чем и произошло возникновение задолженно-сти при отсутствии оплаты в адрес ООО «К». Оперативными сотрудниками, осуществляющими сопровождение данного уголовного дела, была получена информация, что в офисе ООО «Э» упаковываются в коробки первичные бухгалтерские и иные документы, убираются со своих стационарных мест систем-
ные блоки компьютеров. Учитывая, что при изучении полученных сведений, находящихся в бухгалтерских документах и на электронных носителях организации ООО «Э», могла быть получена важная доказательственная информация о невыполнении субподрядных работ ООО «К» и, соответственно о фиктивности возникновения кредиторской задолженности, сведения о возможном перемещении документов были доведены до представителей следственных органов. Но ввиду ряда объективных и субъективных причин все необходимые документы для проведения обыска в офисе ООО «Э» были подготовлены только к вечеру текущего дня и, соответственно, указанное выше неотложное следственное действие состоялось только утром следующего дня. Не удивительно, что необходимая документация, а также иные источники информации о финансово-хозяйственной деятельности обеих фирм отсутствовали. Конечно, имеющаяся информация в арбитражном деле, в документах, предоставленных заявителем, сведения, полученные при проведении допросов и иных следственных действий, подтверждали возможную фиктивность указанной выше сделки между ООО «Э» и ООО «К», но таких сведений было недостаточно, чтобы качественно и объективно, путём изучения финансового и бухгалтерского процесса, экономического содержания движения материальных, трудовых и денежных ресурсов, установить наличие субъективной стороны преступления. Следует отметить, что при проведении доследственной проверки в отношении руководителей ООО «Э» возникал вопрос об осуществлении гласного оперативно-розыскного мероприятия «обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», а именно, офиса проверяемой организации с целью отыскания и изъятия интересующей бухгалтерской документации, касающейся взаимоотношений с ООО «К». Однако при проведении предварительной оценки результатов проверки в отношении ООО «Э» следственными органами данное предложение было отвергнуто. Мотивацией такого отказа являлось наличие заявления арбитражного управляющего организацией с предоставлением всех необходимых документов, пояснений.
В 1966 г. Р.С. Белкин писал, что собирание доказательств как часть процесса доказывания - это деятельность процессуальная, осуществляемая исключительно в установленных законом формах, среди которых оперативно-ро-
зыскная деятельность не упоминается. Именно потому, что оперативно-розыскные меры не являются процессуальными действиями, они не могут привести к обнаружению доказательств [2, с. 41].
С тех пор прошло достаточно много времени. Многое изменилось: государство, общество, люди. Изменились и доктриналь-но-законодательные подходы как ко всей уголовно-процессуальной деятельности в целом, так и к проблемам собирания доказательств, в частности. Например, в 1970-е гг. сформировалась используемая по настоящее время теория уголовно-процессуальных отношений [4], предполагающая чёткие границы между оперативно-розыскной деятельностью и предварительным расследованием, т.е. между деятельностью процессуальной и непроцессуальной. Д.И. Бедняков в своей работе пишет, что основной критерий для разграничения процессуальной (доказательственной) и непроцессуальной информации связан с указанием в уголовно-процессуальном законе на конкретные способы извлечения информации из определенного носителя и соблюдение порядка, условий, и последовательности применения этого способа в ряде процессуальных действий [3, с. 57].
В 1990-е гг. ввиду принятия Конституции РФ особое внимание учёными и законодателем стало уделяться уголовно-процессуальной форме как необходимому условию допустимости доказательств и т.д. Конституция РФ в ч. 2 ст. 50 закрепила положение, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Буквальное толкование данной нормы не предполагает обусловленность доброкачественности судебных доказательств лишь их соответствием нормам, содержащимся в кодифицированных источниках: УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ и т.д.; наряду с ними правовая система РФ включает большое количество иных федеральных законов, имеющих по сравнению с процессуальными кодексами равную юридическую силу. Однако в 1995 г. Пленум Верховного Суда РФ, разъяснил, что указанное конституционное положение применительно к уголовному судопроизводству должно пониматься как исключающее признание доказательствами сведений, полученных вне правового режима, прямо установленного уголовно-процессуальным кодексом. В частности, в постановлении Пленума отмечается: «Доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если
при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлены ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами» [10]. А принятый в 2001 г. новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ прямо закрепил в качестве одного из условий недопустимости доказательств их несоответствие требованиям УПК (ч. 2 ст. 75 УПК РФ). Таким образом, в национальном законодательстве и правоприменительной практике был окончательно закреплен постулат о запрете использования непроцессуальной информации в уголовном судопроизводстве.
Вместе с тем в связи с переходом Российской Федерации к современным социально-экономическим реалиям, научно-техническим прогрессом и прочими объективными факторами принципиальные изменения претерпела и преступность. На протяжении последних лет появляются все новые и новые составы экономических преступлений, обусловливающие внесение постоянных дополнений в Уголовный кодекс РФ. Вместе с ними изменяются и способы преступной деятельности (приёмы подготовки, совершения и сокрытия следов преступлений). Эти обстоятельства в совокупности требуют перестроения существующих механизмов доказывания обстоятельств уголовного дела, в частности, расширения перечня предусмотренных в настоящем УПК РФ средств процессуального познания, а также внедрения в судебно-след-ственную практику принципиально новых познавательных технологий.
В этой связи уместно привести позицию, высказанную еще 40 лет назад в одной из самых известных советских монографий по проблемам доказательственного права. Получение исчерпывающих данных только из точно и исчерпывающе предусмотренных законом источников данных, писали авторы, - необходимое условие допустимости доказательств. Однако не следует думать, что круг источников фактических данных, имеющих исчерпывающий характер, и впредь остается неизменным. По мере развития и усовершенствования уголовного судопроизводства может возникнуть вопрос о восполнении его новыми источниками [5, с. 102].
Полагаем, что в современных условиях, в частности, при расследовании и судебном раз-
бирательстве вышеупомянутых уголовных дел о преступлениях экономической направленности, давно назрела необходимость в использовании таких вот новых познавательных ресурсов, а именно, непроцессуальных результатов оперативно-розыскной деятельности.
Оперативная-розыскная деятельность обоснованно отнесена к непроцессуальной информации, что при этом никоим образом не влияет на её значимость для уголовного судопроизводства. Сведения о преступлении и лице (лицах), его совершающем или совершившем, - пишет В.И. Зажицкий, - не могут быть реализованы в рамках собственно оперативно-розыскной деятельности. Это объясняется тем, что орган, её осуществляющий, не выносит на основании добытых сведений никакого окончательного и обязательного для кого-либо решения, не формулирует выводов о виновности лица в совершении преступления, не применяет норм УК РФ. По завершении оперативно-розыскной деятельности в случае получения положительных результатов он вправе и обязан сделать одно - представить полученные результаты органу дознания, следователю или прокурору или же соответствующему должностному лицу, по ходатайству или по просьбе которого осуществлялась оперативно-розыскная деятельность [6, с. 61]. Так, при получении предметов, документов, до возбуждения уголовного дела в результате проведения опе-ра-тивно-розыскных мероприятий, последние в дальнейшем могут получить статус доказательств, т.к. при всей своей непроцессуальной форме они имеют значение для установления субъективной стороны преступления при расследовании уголовного дела.
В определении от 4 февраля 1999 г. № 18-О Конституционный Суд РФ высказал позицию, что результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований законодательства об оперативно-розыскной деятельности, могут стать доказательствами после закрепления их надлежащими процессуальными документами, как это предписывается ст. 49 и 50 Конституции РФ [7]. Кстати, следует отметить, что последнее определение Конституционного Суда РФ с аналогичным выводом было вынесено в марте 2018 г. [8].
Также стоит обратить внимание, что ст. 89 УПК РФ предусматривает возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания, если
они отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам Уголовно-процессуальным кодексом. Представляется, что формулировка этой правовой нормы как будто не окончена, т.к. указанные в ней требования, обосновывающие использование результатов ОРД в процессе доказывания, никак не конкретизированы. Видимо, в данном случае законодатель имеет ввиду допустимость доказательств, формирование которых происходит непроцессуальным путем.
Для придания таким сведениям статуса полноценных доказательств они должны быть легализованы, «введены» в уголовное дело процессуальным путём - на основе соответствующих норм уголовно-процессуального права. Однако ввиду законодательного отсутствия таких норм в реальной правоприменительной практике все предписываемые действия сводятся к простому признанию материалов, представленных органами, осуществляющими ОРД, полноценными доказательствами без каких-либо действенных правовых гарантий доброкачественности. В литературе отмечается, что закрепление таких сведений в рамках уголовных дел экономической направленности осуществляется путём «формального обряда по признанию всей этой документации процессуальными доказательствами» [13, с. 18].
В сфере экономических преступлений результаты оперативно-розыскной деятельности особенно востребованы при расследовании уголовных дел с конкретной последовательностью действий фигурантов для получения заранее ожидаемого результата. Финансово-экономическая сфера как в Российской Федерации, так и за её пределами с каждым годом все больше становиться электронной. Возрастающее влияние Интернета на различные сферы жизнедеятельности позволяет расширять информационно-коммуникативную сферу между различными гражданами, организациями, государствами, переводя её в плоскость информационных технологий, которые прочно вошли не только в деловую, но и в повседневную, общественную жизнь нашей страны. Не остаются в стороне от развития техники и технологий криминальные группы, используя имеющиеся навыки и инструменты для совершения экономических преступлений. Отсутствие моментальной реакции на совершенные преступления в экономической сфере и, соответственно, запоздалые действия должностных лиц различных ведомств по установлению и закреплению так называемых ретроспективных фактов, иначе говоря, несвоевременное уголовно-процессуаль-
ное познание отразившихся следов преступления влечёт невыполнение функций назначения уголовного судопроизводства, преимущественно защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления. В данном случае под отсутствием моментальной реакции на совершенные преступления мы подразумеваем весьма актуальный вопрос о возможности и допустимых пределах использования в доказывании результатов ОРД, т.к. данный вид деятельности призван совершенствовать механизм уголовного судопроизводства в части обеспечения эффективного расследования и судебного исследования уголовных дел, касающихся современных экономических преступлений.
Многие авторы признают необходимость и значимость доказательственных фактов, полученных оперативно-розыскным путем. Например, М. П. Поляков пишет, что без использования технологий получения информации о преступлении, в первую очередь средств и методов ОРД, и уголовному судопроизводству сегодня не под силу противостоять напору преступности [9, с. 4]. В свою очередь, Ю. В. Астафьев отмечал, что оперативно-розыскные материалы - это не рядовые сведения и не рядовая информация. По мнению автора, они, как правило, направлены на формирование доказательств -именно этому преимущественно и посвящено их добывание. ОРД, таким образом, не являясь собственно доказыванием, участвует в процессе доказывания как его неотъемлемый обеспечительный элемент [1, с. 284].
С.Б. Россинский указывает, что при всём многообразии доктринальных, нормативно-правовых и практических проблем, сопровождающих доказывание по уголовному делу, особый интерес традиционно представляют вопросы использования результатов оперативно-розыскной деятельности. Актуальность этой проблематики обусловлена тем, что при бесспорной значимости подобных результатов для установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания, современное законодательство не позволяет расценивать их в качестве полноценных доказательств [11, с. 111-119].
Отмеченные положения в полной мере соответствуют имеющимся задачам сегодняшнего дня, исходя из требований всестороннего и объективного расследования уголовных дел экономической направленности. Мы также согласны с Б.Г. Розовским, отмечающим, что ставится вопрос о придании процессуального статуса не всей оперативно-розыскной деятельности, а
лишь осуществляемой в сфере уголовного судопроизводства непосредственно в целях сбора и фиксации доказательств [12, с. 340].
С.А. Шейфер писал, что любой вид непроцессуальной информации не обладает свойством допустимости. В первую очередь это объясняется способами её получения, свободными от формы, накладываемой уголовно-процессуальным законом на приёмы познания, вследствие чего полученные результаты всегда являются менее надёжными, чем полученные процессуальным путём [14, с. 111]. Далее автор указывал, что введение в уголовный процесс непроцессуальной информации в качестве доказательства возможно при условии, что управомоченные органы должны иметь возможность проследить весь путь формирования доказательств, чтобы убедиться в надежности источника и в том, что в этом процессе не произошло искажения сведений, содержащихся в доказательстве [14, с. 112].
Гласное оперативно-розыскное мероприятие «обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» является, на наш взгляд, тем самым познавательным ресурсом, предоставляющим возможность непроцессуальной информации сформировать доказательства, связанные с современными видами экономических преступлений. Например, в период прохождения нами службы в Управлении экономической безопасности и противодействию коррупции ГУ МВД России по Иркутской области оперативным работникам поступила информация, что руководитель организации ООО «П», имеющий крупную налоговую задолженность, скрыл денежные средства организации с помощью подконтрольной ему ООО «Р», за счёт которых в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, должно быть произведено взыскание недоимки по налогам в крупном размере. Сокрытие произошло путём создания условий, по которым денежные средства, причитающиеся ООО «П», были перечислены на расчётный счёт третьего лица ООО «Р», минуя расчётный счёт предприятия «П», находящийся под обременением налогового органа, и документы, подтверждающие данный факт, находятся в офисе ООО «П». Данные действия могут быть квалифицированы по ст. 199.2 УК РФ. После первоначальной проверки о действительности существования таких организаций, наличии задолженности, движении денежных средств по расчётным счетам и иными гласными мероприятиями указанные выше
обстоятельства совершения преступления были подтверждены, в связи с чем руководителем оперативного подразделения было принято решение о проведении гласного оперативно-розыскного мероприятия «обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств». В результате проведенного оперативно-розыскного мероприятия были обнаружены и изъяты первичные бухгалтерские документы, письма, печати, ключи к банковским счетам ООО «Р» и иные предметы, переданные в дальнейшем в следственные органы и возымевшие доказательственное значение в совершенном преступлении.
На наш взгляд, указанный пример показывает, что полученные непроцессуальные сведения являются не менее надёжными, чем процессуальные, т.к. фактически получены из открытых и надёжных источников, путь их появления отражён в служебных документах, составленных оперативными сотрудниками, искажение сведений в изъятых предметах и документах, имеющих доказательственное значение, невозможно по причине гласности и открытости проводимого мероприятия, составления протокола изъятия, возможности внести в него всеми присутствующими лицами имеющихся заявлений.
Список литературы
1. Астафьев, Ю. В. Методологические основы соотношения оперативно-розыскной и доказательственной информации в расследовании преступлений // Вестник Воронежского государственного университета. - Серия «Право». - 2007. - № 1. - С. 280-290.
2. Белкин, Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. - М.: Наука, 1966. - 295 с.
3. Бедняков, Д. И. Не процессуальная информация и расследование преступлений. - М.: Юридическая литература, 1991. - 164 с.
4. Божьев, В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения. - М.: Юридическая литература, 1975. - 176 с.
5. Горский, Г. Ф., Кокорев, Л. Д., Элькинд, П. С. Проблемы советского уголовного процесса. - Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1978. - 297 с.
6. Зажицкий, В. И. Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве. - СПб.: Юридический Центр Пресс, 2006. - 451 с.
7. По жалобе граждан М.Б. Никольской и М.И. Сапронова на нарушение их конституционных прав отдельными положениями Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности РФ» : определение Конституционного Суда РФ от 4 февраля 1999 г. № 18-О [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
8. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Воронина Павла Валерьевича на нарушение его конституционных прав статьей 89 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда РФ от 27 марта 2018 г. № 786-О [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
9. Поляков, М. П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности : дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09 / Поляков Михаил Петрович. - Н.Новгород, 2002. - 442 с.
10. О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 [Электронный ресурс] // СПС «Гарант».
11. Россинский, С. Б. Результаты оперативно-розыскной деятельности нужно признать доказательствами по уголовному делу // Судебная власть и уголовный процесс. - 2018. - № 2. - С. 111-119.
12. Розовский, Б. Г. Ненаучные заметки о некоторых научных проблемах уголовного процесса : эссе. - Луганск: РИО ЛАВД, 2004. - 600 с.
13. Смирнов, А. В. «Серебряное блюдо» оперативно-розыскной деятельности // Уголовный процесс. - 2012. - № 10. - С.12-18.
14. Шейфер, С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования / 2-е изд., испр. и доп. - М.: Инфра-М, 2018. - 237 с.
© Вытовтов А.Е., 2018
