ЗНАЧЕНИЕ НАУЧНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ В РАЗРЕШЕНИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ МОРСКИХ СПОРОВ

Галкина Маргарита Руслановна

ГАЛКИНА Маргарита Руслановна,

сотрудник органов Прокуратуры г. Москвы, кандидат юридических наук, член Ассоциации международного права

12.00.10 - международное право; европейское право

ЗНАЧЕНИЕ НАУЧНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ В РАЗРЕШЕНИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ МОРСКИХ СПОРОВ

Аннотация. Деятельность по исследованию и использованию Мирового океана - это мероприятия, основанные на большом числе научных данных с использованием тонких технологий. Поэтому и споры, возникающие между пользователями Мирового океана, могут быть адекватно разрешены только с привлечением специальной экспертизы. В Конвенции ООН по морскому праву была сделана попытка соединить научную экспертизу и судебный процесс: Конвенцией предусмотрен специализированный арбитраж, в состав которого могли на равных основаниях входить и юристы, и специалисты естественнонаучных знаний. Однако практика показала, что этот вид арбитража не пользуется доверием и популярностью государств, а специализированный арбитраж бездействует. В то же время научная экспертиза успешно применяется Международным трибуналом по морскому праву, и его методы использования научной экспертизы и вынесения на ее основе решений одобряются государствами, принимающими участие в спорах.

Ключевые слова: исследование и использование Мирового океана, Конвенция ООН по морскому праву, судебное и арбитражное разрешение международных морских споров, научная экспертиза в международном судебном процессе.

УДК - 341 ББК - 67

GALKINA Margarita Ruslanovna,

employee of organs of Prosecutor's office of Moscow,

candidate of jurisprudence, member of Association of international law

THE SIGNIFICANCE OF SCIENTIFIC EXPERTISE IN THE SETTLEMENT OF INTERNATIONAL MARITIME DISPUTES

Summary. International activity in the scientific survey and use of the World ocean is an activity based on the huge amount of the scientific data and with the use of modern technologies. Hence the disputes appearing in the course of the activity between the World ocean users can be properly settled only with the help of scientific expertise. An effort to combine both scientific expertise and judicial process was made in the UN Convention on the Law of the Sea: a specialized arbitration is provided in the Convention consisting of both jurists and scientists. Yet practice has shown that this kind of arbitration gained no popularity among states, and the specialized arbitration is idle. However, scientific expertise has been successfully used by the International Tribunal for the Law of the Sea. Its methods of use of the scientific expertise and formulating decisions thereon have beenapproved by states parties to the disputes.

Keywords: scientific survey and use of the World ocean, UN Convention on the Law of the Sea,a specialized arbitration, scientific expertise, the International Tribunal for the Law of the Sea, settlement of disputes.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

Суды и арбитражи, предусмотрен ные в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. [3, с. 1883], в процессе своей деятельности неоднократно сталкивались с необходимостью аргументировать свои правовые позиции с помощью научных данных. Важность таких данных вытекает из самой Конвенции, где неоднократно подчеркивается обязательство учета достижений разных областей знания для регулирования тех или иных видов деятельности в Мировом океане: в рыболовстве, в установлении стандартов защиты и сохранения морской среды, в научных исследованиях [1].

В предвидении потенциального возникновения споров, глубоко проникнутых научными данными, составители Конвенции включили в число обязательных средств разрешения споров по Конвенции, предоставленных на выбор участников, арбитраж, создаваемый в соответствии с Приложением VIII и называемый «специальный арбитраж». Он отличается от других видов межгосударственного арбитража тем, что в его состав включаются не только юристы, но и специалисты в естественнонаучных областях знания. Члены специального арбитража называются не «арбитры», а «эксперты». Списки лиц, из которых будет создаваться специальный арбитраж, ведутся специализированными учреждениями ООН. Назначение лиц в списки производится следующим образом: каждое государство-участник имеет право назначить двух экспертов в каждой области, являющихся известными и общепризнанными авторитетами в юридических, научных или технических аспектах такой области и пользующихся самой высокой репутацией справедливых и честных людей. Фамилии назначенных таким образом в каждой области лиц образуют список (п. 3 ст. 2 Приложения VIII к Конвенции, составляющего ее неотъемлемую часть).

При образовании арбитража не делается различий в специалистах юридической и других областей: сторона, возбуждающая разбирательство, назначает двух членов, которые избираются предпочтительно из соответствующего списка или спис-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

ков и относящихся к спорной области (п. «Ь» ст. 3).

Деятельность специального арбитража регулируется в основном положениями Приложения VII (об общем арбитраже).

Специальному арбитражу предписана еще одна функция: по ст. 5 Приложения VIII он может быть привлечен для проведения расследования и установления фактов, вызвавших спор. Такая функция может выполняться им по просьбе сторон в споре, касающемся толкования или применения Конвенции и относящемся к рыболовству, защите и сохранению морской среды, морским научным исследованиям или судоходству, включая загрязнение с судов и в результате захоронения. Решение специального арбитража, вынесенное по просьбе сторон спора, рассматривается как окончательное.

Во время разработки Конвенции и сразу после ее принятия в литературе высказывались скептические мнения относительно соединения юридической и технической экспертиз [15, с. 331, 333]. Многие считали, что данный вид арбитража включен в список на выбор для того, чтобы дать тем государствам, которые испытывали недоверие к судебным и арбитражным средствам, еще одну возможность участвовать в судебном разбирательстве [10, с. 185].

Введение специального арбитража в число средств разрешения споров показывает важность технических знаний и экспертизы для согласованного толкования Конвенции.

Современная деятельность в Мировом океане в значительной мере основана на данных целого ряда наук. Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. во многих случаях отразила значение научных данных. Следует назвать лишь некоторые области, где правовое регулирование невозможно без опоры на точные научные данные:

- сохранение рыбных запасов и в исключительной экономической зоне, и в открытом море. Статья 61 налагает на прибрежное государство обязанность обеспечивать, чтобы состояние живых ресурсов в исключительной экономической зоне не подвергалось опасности в результате чрез-

мерной эксплуатации «с учетом имеющихся у него наиболее достоверных научных данных». В статье 119 также содержится требование, чтобы государства, чьи граждане участвуют в рыболовстве в открытом море, принимали меры с целью поддержания или восстановления вылавливаемых видов «на основе имеющихся у них наиболее достоверных научных данных». Здесь учтен опыт Международного Суда, который, рассматривая дело Fisheries Jurisdiction [11] и указывая, что для соблюдения интересов сторон необходимы переговоры, подчеркнул, что такие переговоры могут состояться только на основе детальных научных данных о рыбных запасах. Во время устных дебатов к даче пояснений были привлечены высококвалифицированные специалисты по морским биоресурсам. Следуя этому примеру, Международный трибунал по морскому праву также постоянно привлекает специалистов; особенно это было заметно при рассмотрении дела SouthernBluefinTuna [13];

- делимитация континентального шельфа в пределах 200 морских миль от берега и особенно за пределами 200 миль в соответствии со ст. 76 Конвенции, которые требуют доказательства наличия «естественного продолжения берега под водой» (Важность научных данных в полной мере отразилась в событиях вокруг заявки России на расширенный континентальный шельф в Северном Ледовитом океане) [2, с. 21-27; 12, с. 38-41]. Геологические данные сыграли значительную роль в разрешении двух споров о подводном континентальном шельфе в Международном Суде между Тунисом и Ливией [7, с. 36-72] и между Ливией и Мальтой [8, с. 3-28];

- защита и сохранение морской среды. Признание неразрывной связи между защитой морской среды и научным обоснованием закреплено в п. 4 ст. 1 Конвенции, который был сформулирован на основании предложений Группы экспертов по научным аспектам загрязнения морской среды [16, с. 10]. Определение термина «загрязнение морской среды» составлено в научных выражениях и содержит, в частности, перечисление наиболее ярких примеров пагубных последствий («загрязнение мор-

ской среды означает привнесение человеком, прямо или косвенно, веществ или энергии в морскую среду,.. которое приводит или может привести к таким последствиям, как вред живым ресурсам и жизни в море, опасность для здоровья человека, создание помех для деятельности на море, в том числе для рыболовства и других правомерных видов использования моря, снижение качества используемой морской воды и ухудшение условий отдыха»). Детали данного определения включены во множество других статей Конвенции, в том числе относительно такой деятельности, как разработка минеральных ресурсов Международного района морского дна (ст. 162 и 165);

- фундаментальные научные исследования. Приведенные выше примеры показывают, что на правовой режим деятельности в Мировом океане оказывают влияние научные данные разных отраслей знания, от биологии до геологии; предусмотрено в Конвенции и правовое регулирование ведения самих научных исследований, о чем говорится в части XIII.

Если органу обязательного разрешения споров представляется спор, касающийся такого научного обеспечения морской деятельности, нередко бывает так, что этот спор составляет лишь часть более широкой конфликтной ситуации между сторонами и несогласие относительно тех или иных научных данных лежит в основе спора. В таком случае суд или арбитраж оказываются перед необходимостью получения свидетельских показаний из естественнонаучной сферы. Существующие судебные процедуры предоставляют разные возможности:

- научные данные в форме аргументов сторон или экспертизы включаются в письменные и устные меморандумы сторон;

- любая сторона может пригласить эксперта по тем научным вопросам, которые вызывают разногласия;

- Суд или арбитраж могут по собственной инициативе обратиться к источнику информации, осуществляя собственную функцию установления фактов.

Конвенцией суду или арбитражу предоставлено право назначать своих собствен-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

ных экспертов. В соответствии со ст. 289 в любом споре, затрагивающем научные или технические вопросы, суд или арбитраж могут по просьбе одной из сторон или по собственной инициативе и по консультации со сторонами выбрать не менее двух научных или технических экспертов предпочтительно из соответствующего списка, подготовленного в соответствии со ст. 2 Приложения VIII, для участия в заседаниях суда или арбитража, но без права голоса.

Нередко эксперт представляет собой как бы часть суда или арбитража, выполняющего определенную задачу. В процессе определения морских границ стороны иногда договариваются о приглашении картографа или гидрографа в качестве технического эксперта для оказания помощи суду или арбитражу в вынесении нелегкого решения на заключительной стадии, когда нужно работать с картами. Хорошей иллюстрацией здесь может быть рассмотрение в Международном Суде дела о разграничении в заливе Мэн камерой Суда [9, с. 3]. Без привлечения специалистов по картографии это дело не могло быть разрешено. Суд заявил, что никакой суд или арбитраж не могут выносить решения по тем научным вопросам, по которым между сторонами нет согласия. Судьи должны решать юридические вопросы на основании аргументов, представленных им сторонами. Доказательства из области науки, особенно в тех случаях, когда стороны имеют разногласия относительно присутствующих в деле научных вопросов, могут создать для суда сложные проблемы. По мнению Суда, именно стороны должны уделять внимание научным доказательствам.

Научный эксперт может быть важной фигурой для определения хода разбирательства и вынесения окончательного решения. Он может показать и сторонам, и арбитражу суть проблемы, причем его положение свидетеля дает возможность и суду, и сторонам задать ему множество вопросов. Особую ценность имеют показания эксперта, независимого от сторон, поскольку в этом случае он может комментировать данные, представленные сторонами в письменном виде.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

После вступления в силу Конвенции по морскому праву судебным и арбитражным органам пришлось неоднократно сталкиваться с необходимостью рассмотрения научных вопросов для разрешения представленных им дел по существу.

Множество сложных вопросов встало в деле SouthernBluefinTuna. Истцы - Австралия и Новая Зеландии, на основании ст. 290 (5) Конвенции по морскому праву обратились к Международному трибуналу по морскому праву за указанием временных мер правовой защиты в их споре с Японией по поводу принятой этой страной программой вылова южного голубого тунца в Индийском океане. Япония утверждала, что эта ее программа является частью научного эксперимента. Все три страны -и истцы, и ответчик - были участниками Комиссии по сохранению южного голубого тунца, но работа Комиссии была парализована и никакое сотрудничество не осуществлялось. Австралия и Новая Зеландия утверждали в своем обращении к Трибуналу, что запасы южного голубого тунца серьезно подрываются так называемой экспериментальной программой Японии, поскольку в отсутствие такой программы установленные временные рамки вылова были бы значительно короче, а район рыболовства в открытой части Индийского океана был бы намного меньше по размерам.

Япония не признавала наличие спора, так как, по ее мнению, в центре разногласий между государствами стояли научные, а не юридические вопросы, а потому эти разногласия могли быть представлены на рассмотрение только вышеназванной Комиссии.

Обе стороны представили экспертные данные о состоянии запасов южного голубого тунца. Австралия и Новая Зеландия приложили к своим письменным меморандумам заявления научных экспертов и включили этих экспертов в свою группу, которая должна была выступать в ходе устного разбирательства в Трибунале. То же самое сделала и Япония, причем среди ее экспертов были не только японцы. Кроме того, в ее Ответный меморандум в качестве приложения были включены показа-

ния четырех независимых научных экспертов, назначенных Комиссией по сохранению южного голубого тунца.

В ходе дебатов Австралия и Новая Зеландия представили со своей стороны еще одного эксперта, из Англии. Последовали консультации между сторонами и Президентом Трибунала, а затем была применена специальная процедура перекрестного допроса данного свидетеля в качестве эксперта (это был первый опыт применения процедуры voirdire, используемой в основном в американской судебной системе, в международном разбирательстве; в национальной правовой системе это выражение означает предварительную проверку допустимости в суд свидетеля или присяжного заседателя), в ходе которой судьи-юристы давали оценку научным знаниям свидетеля.

Австралия и Новая Зеландия утверждали, что действия Японии создали угрозу запасам южного голубого тунца, а Япония возражала в ответ, что «имеющиеся научные данные показывают, что осуществление экспериментальной программы вылова не создаст никакой дополнительной угрозы» [17, с. 73]. В ответ на вопрос одного из судей стороны указали, что коммерческая добыча тунца предполагается и в дальнейшем в обычном порядке.

Трибунал решил, что, хотя он не может в полной мере оценить научные данные, представленные сторонами, он считает необходимым принятие мер для предотвращения дальнейшего ухудшения положения с запасами южного голубого тунца. Поэтому Трибунал предписал сокращение размеров вылова всем трем участникам спора. Это решение несколько странное, оно направлено в будущее и как будто уходит от существа спора, и эта позиция Трибунала напоминает о решении Международного Суда по делу FisheriesJurisdiction [14, с. 12].

Спор LandReclamation возник в связи с принятием Сингапуром долгосрочной программы мелиорации земель на побережье пролива Джохор.

В Малайзии возникли опасения того, что работы по этой программе окажут негативное воздействие на природную среду

и ухудшат условия рыболовства. Малайзия обратилась в Международный трибунал по морскому праву, прося принять временные меры правовой защиты по ст. 290 (5) Конвенции. В ходе устных дебатов Малайзия представила показания, составленные специалистами по гидрологии пролива Джохор. Были заслушаны два эксперта из университетов Малайзии и Англии. Первый из них имел статус технического эксперта делегации Малайзии и, как и другие члены делегации, произнес торжественное заявление в качестве технического эксперта в соответствии с Правилом 79 (6) Регламента Трибунала (данная статья предусматривает порядок принятия торжественного заявления свидетелями и экспертами: «Я торжественно клянусь моей честью и совестью, что буду говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды, и эта моя клятва выражает мое искреннее убеждение»).

Допрос данного эксперта производился не со стороны Малайзии, а со стороны Сингапура. Второй эксперт был подвергнут процедурам допроса, перекрестного допроса и повторного допроса. Проведенные процедуры не предусмотрены Регламентом Трибунала; договоренность о них была достигнута в ходе консультаций, предшествовавших разбирательству, между Президентом Трибунала и представителями сторон в споре.

Позиция Сингапура по научным и техническим вопросам была изложена в докладе одного из адвокатов Министерства национального развития с множеством схем и таблиц. В течение одного заседания докладчик изменил свой статус от адвоката до эксперта.

Заслушав все доводы, Трибунал призвал стороны к сотрудничеству и указал Сингапуру, что не следует вести работы таким образом, чтобы наносить ущерб природной среде. Более того, Трибунал откликнулся на предложение сторон создать группу независимых экспертов с заданием провести совместное исследование потенциальных последствий планируемых работ и предложить меры борьбы с вредоносными последствиями. Группа была надлежаще создана, и ее доклад, содержавший

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

рекомендации по изменению плана работ, составил основу для согласованного разрешения спора. В Соглашении об урегулировании, подписанном представителями сторон, цитируется постановление Трибунала и отмечается заслуга совместной группы экспертов [5].

***

Таким образом, решения Трибунала по тем делам, где решающую роль могли сыграть научные данные, не дают возможности утверждать, что введение научных экспертов в состав специализированного арбитража на равной основе с юристами и придание им того же веса в принятии решений сделает принятие таких решений полностью обоснованным. Применение научной экспертизы в судебном процессе создает некоторые особенности судопроизводства. Так, в суде должно присутствовать понимание того, что естественнонаучным данным должно быть отказано в принятии, если они окажутся неверными. Кроме того, наука - это явление социальное. Иногда «безупречные» научные данные оказываются набором утверждений, к которым так привыкли, что их никто не ставит под сомнение. Взаимопроникновение науки и права порождает изменения в восприятии научных данных, когда они приводятся в качестве экспертизы. «Систематическое и выраженное в формулах знание», на которое мы полагаемся для толкования явлений материального мира, остается таковым в рамках той дисциплины, частью которой оно является.

Смелый опыт соединения экспертизы с судебным процессом, предложенный составителями Конвенции ООН по морскому праву и зафиксированный в идее специализированного арбитража по Приложению VIII, показал, что государства-участники международных отношений не проявляют энтузиазма в осуществлении такой идеи. Данный арбитраж не был использован ни разу за все время действия Конвенции. Прежде всего это объясняется тем, что членам арбитража присвоен одинаковый статус. Решения арбитража, как следует из Приложения VIII, принимаются голосованием, и голос одного из членов арбит-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 4 • 2016

ража, полностью сознающего научный смысл принимаемого решения, может не перевесить голоса других арбитров, не обладающих запасом научных знаний [4, с. 8— 13].

Опыт применения научных данных Трибуналом по морскому праву также показывает, что наиболее эффективным методом является давно известное представление суду научных данных в виде экспертизы. В деле LandReclamation эксперты обеих сторон были выделены в отдельное подразделение, обладающее определенной самостоятельностью. При этом они не составили окончательное решение, как это делают члены арбитражного присутствия; плодом их труда были рекомендации, осуществление которых зависело от политической воли сторон.

В литературе высказывалось мнение о том, что такое выделение научных экспертов в отдельную группу заимствовано из практики судов стран commonlaw, в частности Англии [6, с. 576]. В целом ясно, что науке международного права предстоит еще много работы в целях разработки путей и методов использования научной экспертизы.

Список литературы:

[1] Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Агейчен-ко К.В. Мирное разрешение международных споров: современные проблемы. М.: РУДН, 2011.

[2] Колодкин А.Л., Шинкарецкая Г.Г. О континентальном шельфе России в Арктике // Государство и право. 2009. № 10.

[3] Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву. Подписана 10 декабря 1982 г. // UnitedNationsTreatySeries. V. 3 (1994). P. 1883.

[4] Марусин И.С. Физические лица в международных судах. СПб., 2007.

[5] Agreement of 26 April 2005 between Malaysia and Singapure // www.pca.cpa.org.

[6] Anderson D. Modern Law of the Sea. Selected Essays.Leiden, 2008.

[7] Continental Shelf (Tunisia/Libyan Arab Jamahiriya). Judgment of 24 February 1982. ICJ Reports.

[8] Continental Shelf (Libyan Arab Jama-hiriya/Malta). Judgment of 21 March 1984. ICJ Reports.

[9] Delimitation of the Maritime Boundary in the Gulf of Maine Area (Canada/United States of America). Judgment of 12 October 1984 given by the Chamber consituted by the order made by the Court on 20 January 1982.ICJ Reports.

[10] De Mestral A.L.C. Compulsory Dispute Settlement in the Third United Nations Convention on the Law of the Sea: A Canadian Perspective // Contemporary Issues in International Law. Essays in Honor of Louis B. Sohn. Buergental T. ed., 1984.

[11] Fisheries Jurisdiction Case(Federal Republic of Germany v Iceland) (Merits) [1974] ICJ Rep 175.

[12] GA, Report of the Secretary-General on Oceans and the Law of the Sea, UN Doc. a/57/ 57/Add.1 2002.

[13] International Tribunal for the Law of the Sea. Southern Bluefin Tuna Cases (New Zealand v. Japan; Australia v. Japan). Requestfor ProvisionslMeasures. 27 August 1999.

[14] Fisheries Jurisdiction (United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland v. Iceland). Orderof 17 August 1972.

[15] Pierce G.A. Dispute Settlement Mechanisms in the Draft Convention on the Law of the Sea // Denver Journal of International Law and Policy. V. 10. 1981.

[16] Reports of the International Tribunal for the Law of the Sea, 2003.

[17] Southern Bluefin Tuna Cases.

Spisok literatury:

[1] Abashidze A.X., Solncev A.M., Agejchenko K.V. Mirnoe razreshenie mezhdunarodny'x sporov: sovremenny'e problemy'. M.: RUDN, 2011.

[2] Kolodkin A.L., Shinkareckaya G.G. O kontinental'nom shel'fe Rossii v Arktike // Gosudarstvo i pravo. 2009. № 10.

[3] Konvenciya Organizacii Ob»edinenny'x Nacij po morskomu pravu. Podpisana 10 dekabrya 1982 g. // UnitedNationsTreatySeries. V. 3 (1994). P. 1883.

[4] Marusin I.S. Fizicheskie lica v mezhdunarodny'x sudax. SPb., 2007.