CC BY
55
Бытие, бытующее-в-роде, определяется нами как единство (целостность) переопределяющихся со-бытий в процессе возникновения нового.
Обращение к онтологии рода неизбежно, на наш взгляд, особенно сегодня, для решения как разнообразных мировых проблем, так и вопросов повседневности. Проблемы - это проявление разорванных бытийных связей, которые требуется восстановить, а также со-стояние столкновения с новым, приводящее к необходимости создания новых связей для его о-своения, поскольку если таковые образованы не будут, новое окажется искпюченным из полноты жизни. В любом случае необходимым шагом в решении проблем является их со-бытий-ное «продление», то есть включение, вплетение в общую со-бытийную канву.
На основе онтологии рода возможно формирование общебытийного (все-бытийного) сознания, предполагающего понимание «сопричастности Бытию», то есть выход за рамки локальной ограниченности и, значит, обретение «целостности» Бытия. Таким образом, общебытийное сознание есть признание человеком и человечеством своей родовой, «кровно-родственной» связи с Бытием, а следовательно, ответственности за него и перед ним.
Библиографический список
1. Асмус, В. Ф. Античная философия (история философии) [Текст] / В. Ф. Асмус. - 3-е изд. -М., 2003.
2. Творчество как форма самовыражения человека [Текст] : сб. науч. тр. / под ред. О. Ю. Мар-ковцевой. - Ульяновск, 2005.
М. М. Духонин,
аспирант Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского
ЖИЗНЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО ЭТНОСА: ПРОБЛЕМА МЕТОДОЛОГИИ
Глобальные проблемы современности, такие как демографический взрыв, исчерпание природных ресурсов, загрязнение окружающей среды, поставили современное общество и науку перед новыми вызовами. Поиск решений этих проблем потребовал от современной, особенно гуманитарной, науки расширения теоретических горизонтов, разработки новых подходов. Среди них в последние десятилетия особенно активно развивается концепция жизненного пространства.
В основе любого из вариантов данной концепции лежит категория пространства, и в соответствии с этой посылкой выстраивается логика предполагаемого исследования. Каждая из рассматриваемых концепций раскрывает те или иные стороны жизненного пространства.
Традиционно термин «жизненное пространство» понимается прежде всего как территория, обладающая определенной ценностью. Ценность территории связана, как правило, с тем, что она обладает неким набором и количеством ресурсов, необходимых для поддержания жизни того, кто этой территорией обладает. Такая трактовка может считаться классической, она синонимична понятию географической среды. До второй половины XIX в. наука не разводила понятия среды обитания вообще и среды обитания человека. Точно также категория жизни человека трактовалась сугубо в узком, биологическом, смысле. Это было вполне естественно, если учесть, что основной установкой мыслителей от Платона до Спенсера была идея тождественности законов природы и общества.
Впервые идею жизненного пространства, отличного от чисто географической среды мы находим у немецкого мыслителя Ф. Ратцеля. Предметом теоретических изысканий мыслителя является государство, жизненное пространство же выступает в качестве основного фактора его процветания. Отличием подхода Ратцеля к влиянию географической среды на общество, позволившим ему вывести категорию жизненного пространства на качественно новый уровень, является смещение акцентов с чисто физико-географических аспектов рассмотрения на политические и даже культурные. Как органицист, он представлял себе государство в виде организма, органической целостности территории, народа и политической организации.
Концепция жизненного пространства Ф. Ратцеля положила начало одному из важнейших направлений в разработке теории жизненного пространства -геополитике. Основным элементом пространства здесь по-прежнему остается географическая среда, однако, из простого физического фактора она превращается в политическую силу с одной стороны, стимулирующую возникновение и развитие государства и народа и определяющую конкретные формы этого развития, а с другой - влияющую самым существенным образом на духовный мир населяющего его народа. Жизненное пространство, по мнению мыслителя, порождает у населяющих его людей чувство пространства, необходимое для понимания интересов в сфере борьбы за это пространство, а также наделяет жизненной энергией, позволяющей его расширять. Таким образом, если ландшафт и население составляют субстрат жизненного пространства в рамках данного подхода, то субстанциальное начало его - чувство пространства - выносится в духовную сферу.
Дальнейшее развитие геополитики дало богатый материал для разработки теории жизненного пространства, в том числе и этноса, в социоприродном, экономико-географическом, экологическом аспектах. Начиная с трудов Ратце-ля, коренным образом изменяется отношение к категории жизни. До него, а также до появления философии жизни, под жизнью, как правило, понималась чисто биологическая сущность, теперь же мы имеем дело с более богатым наполнением категории. Биологическая составляющая жизни дополняется социальной и духовной. Одновременно резко усложняется структура жизненного пространства. Жизнь человека, этноса, общества как одна из форм существования приобретает объемную структуру. Ее наполняют разнообразные со-
циальные и политические институты, а также, и это, пожалуй, самое главное, она получает ценностное измерение, а пространство - ценностные структуры. Геополитики, не преодолев пока еще отношения к среде как к источнику ресурсов, восприняли, однако, ее как национальную и духовную ценность. Человеческое общество становится структурным элементом пространства, причем этнос как естественная форма жизни человека играет в этом пространстве одну из ведущих ролей. Таким образом, в рассмотренной интерпретации государство складывается как организм, привязанный к определенной части поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы.
Следующим важнейшим основанием для разработки проблем жизненного пространства стала феноменология. В рамках этой методологии Э. Гуссерлем была разработана концепция жизненного мира. Если учесть, с одной стороны, что феноменология, как сама по себе, так и в развившихся на ее базе методологиях, весьма широко используется при изучении духовных, в том числе и этнических, явлений, а с другой - что любой мир пространственно организован, то обращение к этой философской концепции выглядит не только обоснованным, но и необходимым.
Необходимо отметить коренное изменение в подходе к пониманию категории жизни Э. Гуссерлем. Слово «жизнь» здесь не имеет физиологического смысла: оно означает жизнь целенаправленную, создающую продукты духа, в наиболее полном же смысле - культуротворящую жизнь в единстве определенной историчности [1, с. 626-627]. Очевидно, что подобная жизнь образует совершенно иное пространство, нежели жизнь человека и общества, мыслящихся как сугубо биологические существа. Следуя намеченной логике, Гуссерль замечает, что окружающий человека мир не есть собственно естественно-научное явление, из чего бы следовало, что объяснение этого мира -проблема физики, биологии, географии и т.п., но явление чисто духовное, являющееся предметом наук о духе. Здесь уже заложены основные предпосылки гуманитарного понимания жизненного пространства, в том числе и этноса.
Жизненный мир характеризуется Э. Гуссерлем как «созерцаемый», преданный всем «в качестве сущего» [2, с. 166]. Субстратом жизненного мира является «совокупность вещей, «локально» («ыШеЬ») распределенных в мировой форме пространство-временности в двояком смысле (по месту в пространстве и во времени), совокупность пространственно-временных «онта» [2, с. 193]. Категория жизненного мира как нельзя лучше позволяет пространственно осмыслить наполняющие это пространство вещи. Основной особенностью феноменологического подхода является возможность взглянуть на социальную действительность с позиций не теоретизирующего мыслителя, а с точки зрения того, кто, собственно, в этой действительности живет, для кого она в полной мере является жизненным миром, то есть миром, где осуществляется жизнь в обозначенном выше смысле, и пространство этого мира в полной степени является жизненным пространством.
Феномены, представляющие собой субстрат феноменологического жизнен-
ного пространства, будучи содержанием сознания, образуют совершенно особую сферу жизни человека, которая опосредует для него связи с природной составляющей бытия, а также с социокультурным миром. Это выражается в том, что человек имеет дело не с объективной реальностью природы и общества, а со своими восприятиями и представлениями об этих жизненных сферах. Восприятия же и представления хотя и связаны с воспринимаемым и представляемым, однако связь эта далеко не однозначна, ибо факторами образования представлений является не только его предмет, но и собственно сознание представляющего.
В любом определении этноса мы найдем, что представители одной и той же этнической общности обладают определенным набором духовных свойств. Такими свойствами, как правило, выступают язык, бытовая культура, а также и территория. Все эти свойства этноса имеют феноменальную природу в том смысле, что приписывание этих свойств определенной общности в качестве атрибутов, определяющих ее, невозможно считать объективным с естественно-научной точки зрения. В этническом сознании язык, обычаи, традиции, территория и другие значимые явления социокультурного мира выступают в качестве символов. Разделяемые подавляющим большинством представителей народа, эти символы образуют символический слой жизненного пространства этноса. Символическое пространство в качестве субстрата входит в национальное самосознание. В этом плане вполне естественным представляется интерес этнографов к системе обычаев, традиций, мифологии, верованиям различных народов, ибо все это неотъемлемые составляющие жизненного пространства, а также установки членов этноса. Понятие установки, сформулированное Э. Гуссерлем, представляется одним из важнейших при рассмотрении жизненного пространства в феноменологическом ключе. «Под установкой, вообще говоря, понимается привычно устойчивый стиль волевой жизни с заданностью устремлений, интересов, конечных целей и усилий творчества, общий стиль которого тем самым также предопределен. В этом пребывающем стиле как в нормальной форме развертывается любая определенная жизнь» [1, с. 640]. Установка как стиль или образ жизни, практикующийся в жизненном пространстве определенного этноса, таким образом, может считаться субстанциальным началом в феноменологически трактуемом жизненном пространстве этого этноса. Каждый этнос живет в своей нормальной установке. Она осознается в рамках этнического самосознания, в котором каждый ее элемент занимает определенное место, как правило, в соответствии с принятой в данной среде системой ценностей.
Как и геополитика, феноменология вскрывает определенный срез проблематики, далеко не исчерпывая ее. Эти две концепции рассматривают два противоположных полюса проблемы жизненного пространства: природное, географическое основание и идеальное, коренящееся в человеческом сознании, конституирующееся в жизненный мир.
Проблема методологии требует изучения еще одного основания концепции жизненного пространства. Оно проявляется в исследованиях на социальнофилософском уровне. Здесь жизненное пространство выступает формой соци-
ального пространства, а его динамика - формой социальной динамики. Сущность социального пространства обычно раскрывают в терминах системного, структурно-функционального и деятельностного подходов, причем два последних обычно выступают совместно с первым. Социальное пространство возникает внутри социальных систем в качестве порядка организации различных их элементов, объединенных многочисленными взаимосвязями и отношениями. Деятельностный подход в качестве субстанциального начала социального пространства рассматривает деятельность, в ходе которой складываются различные общественные (социальные) отношения. Они, формализуясь, образуют устойчивые социальные структуры - институты, образующие субстрат жизненного пространства в рамках разбираемого подхода. Все эти отношения и институты, с одной стороны, разворачиваются в социальном пространстве, а с другой - формируют его.
Концепцию жизненного пространства продолжают развивать исследователи в области социальной философии. Интересное определение жизненного пространства дается, например, В.Б. Устьянцевым «В широком смысле слова -это жизненная среда родового человека, обустроенная им на основе сложившихся технологий, социокультурных стандартов и ментальных структур. Практически и духовно освоенное людьми природное и социальное пространство становятся жизненным пространством общества» [3, с. 3-13]. Следует отметить, что жизненное пространство представляется более широкой категорией, включающей в себя в качестве структурного компонента социальное. В рамках же социального выделяются три типа структур: институциональные, стратификационные и цивилизационные. Именно они, наряду с природным пространством (по-видимому, географической средой) и составляют структуру жизненного.
Наличие среды автоматически предполагает некий объект, находящийся в этой среде и взаимодействующий с ней, причем, как правило, объект этой же средой и формируется, а также детерминируется. Категория жизненного пространства предполагает снятие противоречия между средой и объектом, он здесь превращается в субъект и становится частью пространства наряду с множеством иных субъектов и иных элементов среды. В рамках различных мерностей и слоев жизненного пространства интегрируются все описанные теоретические достижения. Идеи геополитики находят свое выражение в географическом измерении жизненного пространства, аккумулирующем в себе природные ресурсы системы. В духовном измерении жизненное пространство представляет собой феноменологически интерпретируемый жизненный мир, где можно выделить символический, коммуникативный, культурный слои. Социальное измерение вносит во всю эту конструкцию структурный элемент, организуя жизненное пространство в рамках социальных отношений между его субъектами. Таким образом, концепция жизненного пространства преодолевает ограниченность прежних подходов - географический детерминизм геополитиков и субъективизм феноменологов. В нем становится возможным исследовать взаимоотношения и взаимовлияния институциональной системы социальных субъектов, культуры и природы, выявить потоки
вещества, энергии и информации, проходящие между различными его слоями и элементами.
Концепция пространства, преодолевая классический фундаментализм и редукционизм, позволяет брать в качестве точки отсчета в исследовании любую форму социальной (в широком смысле) жизни. В данном случае такой формой выступает этнос. Новая методология, представляя этническую форму жизни как взаимодействие и взаимовлияние пространств различных этнических общностей разного иерархического ранга, позволяет глубже проникнуть в сущность разнообразных этнических проблем и конфликтов, которыми столь богата современность. Категория жизненного пространства этноса раскрывает внутренний порядок традиционных форм его существования в сферах природногеографической, социально-политической и культурной, в аспектах среды и объекта. Она позволяет понять, как конкретный этнос формировал и изменял в процессе своего существования традиционную систему природопользования (способы освоения ландшафта, формы хозяйствования и т.п., какие именно системы институтов обеспечивали нормальную жизнь представителям этноса, а также трансформации его традиционной культуры). Все эти сферы находятся в постоянном взаимодействии и динамическом равновесии, образуя в рассматриваемой связи этническую среду, обеспечивающую существование этнической системы. Наряду с изучением жизненного пространства конкретного этноса подход позволяет представить межэтнические и межнациональные отношения и конфликты между этническими общностями разного иерархического ранга как взаимоналожение пространств этих общностей. При этом становится возможным, исследуя взаимодействие аналогичных сфер пространств разных этнических общностей, выявлять области взаимоусиления и взаимоос-лабления полей этих пространств; первые из них будут точками плодотворных и гармоничных контактов, вторые же - точками конфликтов. Выявление областей наложения жизненных пространств разных этнических общностей позволит верно интерпретировать и прогнозировать ход межэтнических контактов на разных уровнях этнической иерархии, своевременно корректируя национальную политику власти. Направленная на отыскание путей стабильных и гармоничных межэтнических взаимодействий, теория жизненного пространства, таким образом, призвана способствовать общей стабилизации и гармонизации ситуации на нашей планете.
Библиографический список
1. Гуссерль, Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию [Текст] / Э. Гуссерль; пер. с нем. Д. В. Скляднева. -СПб., 2004.
2. Гуссерль, Э. Кризис европейского человечества и философия [Текст] / Э. Гуссерль // Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука. - Минск; М., 2000.
3. Устьянцев, В. Б. Жизненное пространство России на перепутье цивилизации [Текст] / В. Б. Устьянцев // Жизненное пространство России / под ред. В. Б. Устъянцева и В. Б. Самсонова. - Саратов, 1999.
