CC BY
8
Сипайское восстание 1857-1858 гг. в Индии стало для британцев огромным потрясением, рассеявшим их иллюзии относительно возможности мирного и безмятежного сосуществования с подчинённым народом. Пережитые кровавые события показали, что часть местных жителей и правителей формально независимых княжеств, до поры до времени не представлявшиеся англичанам источником беспокойства, на деле оказались настроенными крайне враждебно; другие же, напротив, проявили себя оплотом мира и спокойствия.
Подавление восстания позволило британцам провозгласить себя держателями верховной власти (paramount power)1 на субконтиненте. С этого момента одной из важных задач внутренней колониальной политики стало создание в обществе атмосферы лояльности по отношению к новоиспечённым правителям, для чего требовалось замирить недовольных и поощрить проявивших верность. Кроме того, внедряемая британцами модель социально-экономического и культурно-политического развития требовала от местного населения не только верноподданнической преданности и усилий по поддержанию мира и порядка, но в той же мере и готовности к плодотворному сотрудничеству, модернизации и реформам.
Этого добивались разными способами, в том числе через механизм государственной и публичной похвалы. Обмен знаков одобрения со стороны власть предержащих на хорошее поведение местных жителей во второй половине XIX в. приобрёл характер ритуально-протокольного единообразия.
Существовал целый набор поощрительных практик и способов проявления благосклонности и благорасположения по отношению к подданным, как то: присвоение почётных званий и титулов, награждение орденами и медалями, дарение штандартов, цен-
ных подарков, салютование в честь наиболее важных персон и т.д.
Следует отметить, что для британской колониальной модели доминирования была характерна равномерная дисперсия власти по всей территории Индостана, демонстрация повсеместного присутствия, опутывание субконтинента мелкой сетью однотипных бюрократических структур, институтов, повторяющихся ритуалов, событий и т.д., не позволявших оставить без внимания и контроля ни пяди земли, ни одного из рядовых членов общества. Это напрямую относилось к практикам похвалы, которые осуществлялись на всех уровнях общества. Воспользовавшись опубликованными источниками, можно без труда восстановить, какими знаками отличия, с помощью каких церемоний поощрялись высшие должностные лица, известные и влиятельные члены общества. Однако информация о том, как это было устроено на низовых уровнях, довольно скудная, и чтобы её раздобыть, необходимо обратиться к архивам. Один такой архив находится в г. Нагпуре, втором по величине и важности после Мумбаи городе индийского штата Махараштра. В нем собраны документы, связанные с историей британского присутствия в относительно небольшой по площади области Берар2. В колониальное время она формально входила в состав княжества Хайдарабад, но в 1853 г. британцы взяли её у низама за долги во временное управление, продлившееся до 1903 г., когда область окончательно вошла в состав британских Центральных провинций4.
В иерархии колониальных территорий Берар был низовым звеном. Он управлялся британским уполномоченным, который подчинялся британскому резиденту в Хайдарабаде, и только тот имел право переписки с центральными властями в Калькутте. Сама область была разделена на несколько рай-
онов, во главе которых стояли заместители уполномоченного по Берару. Эти чиновники были не более чем исполнителями выработанных выше решений, но именно на этом уровне можно в максимальном приближении рассмотреть, как эти решения применялись и реализовывались в местных условиях, в частности, как осуществлялся публичный обмен любезностями в пределах дистриктов.
Дарбары
Наиболее интенсивная демонстрация взаимного благорасположения и лояльности происходила во время дарбаров - торжественных собраний индийских князей, представителей местной знати и верхушки колониальных властей. Один из самых известных дарбаров состоялся в Дели в 1877 г. по случаю провозглашения королевы Виктории императрицей Индии.
Делийские события многократно описаны и хорошо известны. Но дарбар 1877 г. отличался территориальной масштабностью. Впервые перформанс был превращен в многоуровневое действо, когда параллельно с празднованием в Дели были организованы мероприятия на провинциальном5 и даже районном уровне. В один и тот же день - 1 января 1877 г. Прокламация о новом титуле королевы была зачитана в десятках городов Индии.
Решение о проведении дарбара в конце декабря 1876 - начале января 1877 г. было принято ещё в августе 1876 г., подготовка к делийскому событию началась тогда же и велась в строжайшей секретности. Вероятно, поэтому указания об организации соответствующих мероприятий на местах и, в частности, в дистриктах Берара поступили гораздо позже - только 28-29 декабря6, когда главное празднество уже было в разгаре. Такая задержка не дала возможности местным чиновникам развернуть торжества в полном объёме.
На нехватку времени жаловался лейтенант-полковник И. Аллардайс из офиса уполномоченного по Хайдарабадским при-
писанным дистриктам (т.е. по Берару) в письме от 12 января 1877 г. второму помощнику резидента Хайдарабада. В нём он докладывал о проведении 1 января дарбара в Амраоти - столице Восточного Берара. Соответствующая Прокламация была зачитана в одном из британских административных зданий, предназначенном для судебных заседаний и разных собраний - качери (с^сИеггу, касаИп), - в присутствии местных джентльменов и представителей знати. Вечером в городе была иллюминация и фейерверки, бедным раздавали подаяния7. К письму прилагались гораздо более подробные отчёты заместителей уполномоченного по Берару об аналогичных празднованиях в дистриктах. Каждому дистрикту было позволено истратить 500 рупий, которые по большей части остались не израсходованными из-за дефицита времени. Поэтому буквально все отчёты содержали оправдания чиновников за недостаточную пышность и помпезность организованных мероприятий.
Заместитель уполномоченного по дистрикту Акола (Акола - столица Западного Берара) майор Хадлестон рапортовал о мерах, предпринятых с целью «придания максимальной огласки Прокламации»: 1 января «утренний поезд привез большую часть чиновников и представителей местной знати... и к вечеру в здании городского совета собралась внушительная толпа прибывших из всех частей дистрикта... Те, кому предназначались сидячие места, расположились в центре зала двумя рядами перед помостом в конце помещения, который был зарезервирован для магистратов и высокопоставленного чиновника. В 4 часа пополудни заместитель уполномоченного объяснил на хиндустани значение церемонии согласно меморандуму, распространённому в качестве руководства к действию среди ответственных за дарбар чиновников. Затем он зачитал Прокламацию.»8.
Майор Дж.И. Башби, заместитель уполномоченного по дистрикту Булдхана, сообщал, что за два дня, имевшихся в его распоряжении на подготовку грандиозного мероприятия, ни минуты не было потеряно: разо-
сланы приглашения именитым людям дистрикта, которые проживали в 20, 30 и даже 50 милях от районного центра; возведена триумфальная арка, развешаны флаги, сделаны запасы розовой воды и ароматических масел. К 12 утра 1 января гости прибыли, и всё было готово. Приглашённые стоя заслушали Прокламацию на английском языке, а также на маратхи и урду. По завершении чтения господин Райт, суперинтендант полиции, и его подчинённые, стоявшие в дверях зала, произвели три ружейных залпа. Затем всем были розданы бетель, гирлянды и букетики цветов, розовая вода. Во время церемонии «некий господин Салам Маула-хан, сын наваба Бисмиллы-хана из местечка Деолгхат зачитал замечательное обращение на урду и, насколько я могу судить, был в полном согласии с этим памятным событием. Более того, его отец даже преподнёс назар в виде индийского меча среднего размера, а сын пять золотых ашрафи10 для передачи вице-королю»11. К участию в торжестве были привлечены школьники: «Юных представителей подрастающего поколения Индии угощали леденцами в помещении, примыкавшем к залу дарбара». К двум часам церемония завершилась. Иллюминацию и фейерверки организовать не успели, однако сами жители «не позволили оставить город без освещения по случаю такого события, и вечером 1 января все магазины и дома зажглись огнями». Кроме того, Башби сообщал об амнистии и освобождении трёх заключенных, а также о составлении списка из 10 человек, заслуживающих почестей (certificate of honor).
В Элличпуре12 оглашение Прокламации проходило на плацу перед выстроившимися подразделениями войск и в присутствии знатных людей города и окрестностей. Был произведён салют. Затем гости ещё раз собрались в качери и повторно заслушали документ на трёх языках. После раздали бетель. Один заключённый был освобождён, и девять человек представлены к получению почётных знаков.
В письме от 8 февраля 1877 г. резидент Хайдарабада свёл эти и другие отчёты (из
дистриктов Басим и Ван) в один и рапортовал о проведённых мероприятиях министру иностранных дел британского правительства в Индии13.
Растиражированный дарбар был рассчитан на огромную аудиторию зрителей. Единовременный публичный обмен любезностями в масштабах целого субконтинента создавал картину всеобщей гармонии и мира между правителями и подданными, рисовал модель идеальных отношений между ними и назидательно транслировал идею о том, что залогом всего этого благолепия является соблюдение представителями всех уровней иерархии условий неписаного договора о хорошем правлении в обмен на хорошее поведение.
Почётные звания
Локальные дарбары в упрощённом варианте повторяли сценографию и фабулу центрального события, повсеместно вовлекая широкие слои местных, провинциальных обществ в процесс ликования, демонстрации лояльности и расшаркивания. Соответственно, и компенсаторная система поощрений также пронизывала все слои населения. Ответное благорасположение британских властей распространялось и на подданных, творивших хорошие дела на узком, локальном уровне в пределах дистрикта, города, деревни.
Для похвалы, премирования и продвижения по лестнице почета уважаемых и влиятельных представителей общества британцы выбрали из множества индийских титулов несколько позиций и, расставив их по ранжиру, создали чёткую систему статусных маркёров. Индусские звания выстроились следующим образом: Махарадж Адхи-радж; Махараджа (Махарани); Махарана; Махарадж Рана; Махарао Раджа; Джам; Раджа Бахадур; Раджа (Рани); Рана; Кунвар; Тхакур; Равал; Рават; Раи Бахадур; Рао Бахадур; Рао Сахиб; Раи; Рао.
Мусульманская «вертикаль» выглядела так: Шахзада; Наваб Бахадур; Наваб; Бегум/Бегам; Мир; Мирза; Сардар Бахадур; Хан Бахадур; Хан Сахиб; Сардар; Хан14.
Низшие две позиции присваивались чиновникам второстепенных должностей гражданской службы, по сути, они были должностными. Следующие - с добавлением бахадур - тоже могли быть должностными, но именно с них начинали отмечать личные заслуги человека. Эти титулы могли быть как персональными, так и наследственными.
Что касается парсов, то на нижних позициях им присваивали звания как мусульманам; начиная с уровня бахадура, они получали или военное звание, или британское рыцарство, или баронетство. Для панджабской знати (сикхов) использовали титулы сардар или сардар бахадур.
Инайет Хуссейн из Секундерабада
Один из первых зафиксированных случаев присуждения почётного звания жителю Берара относится к 1870 г. 9 июля магистрат военного городка в Секундерабаде сделал запрос на имя резидента Хайдарабада К.Б. Саундерса относительно присвоения Инайе-ту Хуссейну, помощнику магистрата (тах-силдару15) и помощнику судьи, титула хана бахадура в связи с выходом на пенсию. В письме содержалась просьба о положительном решении вопроса, так как претендент «занимал достойное положение в обществе, обладал высокими моральными качествами и продолжительное время состоял на различных видах службы»16.
К посланию прилагались выписки из писем предыдущих лет, из которых можно было узнать, что начинал службу Инайет Хуссейн в качестве военного. 25 августа 1855 г. он получил звание субедара-майора11 2-го пехотного полка нагпурских нерегулярных вооружённых сил. В 1858 г., в разгар сипай-ского восстания, в переписке британских чиновников он уже фигурировал в звании риссалдара18, аналогичном позиции субеда-ра, но относящемся к кавалерии британской армии в Индии. В этом чине он числился в 1-м подразделении нагпурской нерегулярной кавалерии и служил под началом капитана Э.И. Вуда в дистрикте Самбалпур. Как следует из письма от 16 июля 1861 г., «во
время атак на восставших. его действия неизменно заслуживали похвалы»19.
Запрос сопровождало письмо с просьбой о присвоении титула и от самого Хуссейна на имя магистрата Секундерабада. В нем Хуссейн описывал вехи своей жизни и рапортовал о безупречной службе сначала последнему радже Нагпура20, а затем британскому правительству. Его военные заслуги были по достоинству оценены начальниками, о чем свидетельствовала полученная им медаль21. Оставив военную карьеру, он поступил на гражданскую службу в Центральных провинциях. В городе Хингангхат он занимал должность тахсилдара. На этом посту Хуссейн, в частности, отвечал за постройку нового городского хлопкового рынка, что, по мнению резидента Хайдарабада К.Б. Саундерса, изрядно поспособствовало развитию хлопковой торговли в регионе22. Хуссейн не преминул отметить, что посетивший город вице-король выразил удовлетворённость этим рынком, и сокрушался, что в тот момент отсутствовал на месте и не смог быть представленным вице-королю лично. Хорошие успехи Хуссейна были отмечены главным уполномоченным Центральных провинций Ричардом Темплом23, который назначил его помощником магистрата Секундерабада. В общей сложности он прослужил 36 лет, «большую часть из которых, включая ужасный 1857 год, британскому правительству». В заключение письма говорилось: «Я хотел бы добавить, что принадлежу к уважаемому роду, более старому, чем последняя правящая семья в Дели. Моё самое пылкое желание состоит в том, чтобы получить от правительства, которому я служил и чьему благополучию я отдал всего себя, знак признательности, чего удостаивались мои предки много веков назад».
Все эти документы с ещё одним сопроводительным письмом, полным хвалебных слов в адрес Хуссейна, за подписью резидента Хайдарабада К.Б. Саундерса были направлены в Калькутту в сентябре 1870 г. Наконец, 25 ноября 1870 г. из Форт-Уильяма24 пришёл ответ о том, что Его превосходительство вице-король Индии25 с огромным
удовольствием присваивает Инайету Хуссейну титул хана бахадура в качестве личной награды и в знак признания его долгой и ценной службы британскому правительству. Письмо сопровождалось официальным уведомлением26.
Хаджа Бади уд-дин из Малкапура
санаде, правда, была допущена ошибка в имени, о чём докладывал резидент Хайдарабада с просьбой исправить написание на Хаджа Бади уд-дин (Khwaja Ваёьиё-Бт), а также сделать соответствующее дополнительное объявление в «Индийском бюллетене». К середине апреля инцидент был улажен29.
24 сентября 1881 г. Дж.И. Башби, ставший уже к тому моменту лейтенант-полковником, сообщал из г. Аколы уполномоченному по Берару о том, что специальные магистраты, чьи кандидатуры выдвинуты на награждение за хорошую службу, вряд ли будут довольны денежными призами, и предлагал вместо этого присвоить им почётные титулы рао, хана, рао бахадура, хана бахадура21. Касательно господина Хаджи Бадрудина (sic! Khaaja Budrudin) содержалась особая просьба о титуле хана бахадура за особо усердный труд.
К письму прилагалась его характеристика. Он был назначен специальным магистратом (это было почётное звание, реально обладал полномочиями магистрата 2-го класса) в Малкапуре в марте 1875 г. Его отец, Хаджа Махомед (Khaaja Mahomed), человек хорошей репутации и большого влияния в местном сообществе, занимал этот пост до него с 1867 по 1875 г., после чего освободил место в пользу сына. В 1877 г. сэр Ричард Мид в ознаменование нового титула королевы вручил последнему «почётную грамоту» (certificate of honour) от имени императрицы Индии за хорошую службу. Далее приводились краткие выдержки из отчётов судебного департамента за 1877 и 1880 гг., где упоминался Хаджа Бадрудин в качестве трудолюбивого работника. Количество решённых им судебных дел составляло в 1878 г. - 61, 1879 - 124, 1880 - 255.
В ответ 24 февраля 1882 г. был выслан санад за подписью вице-короля Рипона о присвоении Хавадже Бадруд-дину (sic! Khawaja Badrud-din) звания хана бахадура в качестве персонального знака отличия, а также уведомление, опубликованное в «Индийском бюллетене» (Gazette of India)2*. В
Риасат Али Джагвидар из Асадпура
12 августа 1892 г. в местечке Асадпур на территории дистрикта Элличпур в провинции Берар произошел инцидент, счастливо закончившийся. Со слов очевидцев - Джан-ки-баи, вдовы Балвант-рава Патела, и Киш-на-рава Шанкара, «примерно в пять часов пополудни вода в реке поднялась высоко. Два человека, Дхамия и Джейрам, при попытке пересечь поток начали тонуть. На берегу в тот момент было около 200 человек, и среди них Риасат Али Джагвидар. Невзирая на опасность для жизни, он прямо в одежде прыгнул в глубину речных вод, схватил тонувших и спас им жизни. Они бы наверняка погибли, если бы Риасат Али не оказался поблизости»30. Отчёт о происшествии был записан главным констеблем Элличпура 15 августа 1892 г. Констебль отправился в деревню и, опросив свидетелей, убедился в правдивости произошедшего. В письме к вышестоящему начальству в Хайдарабаде от 22 сентября У. Хейстингс, заместитель уполномоченного по дистрикту Элличпур, выражал надежду, что британское правительство будет радо оценить храбрость Риа-сата Али по заслугам.
Из Хайдарабада в Калькутту отправился более конкретный запрос о возможности наградить храбреца медалью Королевского гуманитарного общества (Royal Humane Society). В ответ, однако, последовала просьба представить прошение по форме, установленной Обществом, а также подкрепить его заверенными свидетельствами очевидцев, которые подтвердили бы, что действительно существовал риск для жизни. Из шести пунктов заполненной формы следовало, что Риасат Али был крестьянином 27 лет, а спа-
-о£>
<$о-
сённые им люди - рабочими 26 и 30 лет. О месте происшествия было сказано, что уровень воды в реке в засушливое время обычно составлял 1 фут, а в период муссонов не меньше 3 футов. В момент инцидента вода держалась на отметке между 7 и 8 футами, и поток был очень быстрым. В доказательство реальной опасности указывалось, что даже те, кто зарабатывал на жизнь переправами в период наводнений, оставались на берегу. Там же находились ещё около 100 человек31, которые бездействовали. Дхамия и Джейрам думали успеть пересечь реку, но вода поднялась слишком быстро. В отдельной графе сообщалось о том, что потерпевшие находились под водой минуту или две и потеряли сознание. На берегу им оказали помощь, и, придя в себя, они отправились домой в сопровождении сочувствующих. Представленные документы устроили власти в Калькутте и в июле 1893 г. вице-король32 одобрил награждение Риасата Али бронзовой медалью и грамотой Королевского гуманитарного общества33.
Жители Берара
13 января 1879 г. исполняющий обязанности заместителя уполномоченного по дистрикту Амраоти У.У. Сангтон рапортовал уполномоченному по Берару о проведении церемонии награждения призами, грамотами и почётными подарками местных жителей: «В 4 часа пополудни уполномоченный по Амраоти прибыл в школу (High School), украшенную флагами, транспарантами и другими декорациями. Все уважаемые местные джентльмены, а также члены муниципалитета были приглашены на мероприятие, поэтому здание было полно народа. Уполномоченный занял место на подиуме и произнёс речь перед теми, кто заслужил похвалы за проявленные таланты и хорошее поведение. После он раздал призы успешным ученикам. и вновь взял слово, сообщив о намерении сделать церемонию ежегодной. Затем уполномоченный вручил грамоты (certificates) с перечислением заслуг, за которые они вручались. Также были розданы
денежные награды, несколько патилов34 получили красивые тюрбаны. Заместитель инспектора по образованию выступил с ответной благодарственной речью от имени народа. Церемония завершилась раздачей бетеля. Вечером во дворе школы были фейерверки»35.
К письму прилагался поимённый список получивших награды, среди которых, помимо упомянутых, также значились благодарственные письма от уполномоченного по Берару и даже от самого резидента Хайдарабада, а также денежные призы в размере от 10 до 50 рупий. Интерес представляет колонка с перечислением заслуг: спасение жизни пяти человек во время наводнения, строительство общественных колодцев стоимостью от 300 до 400 рупий, пожертвование для найма дополнительного учителя в школу на шесть месяцев, пожертвование на новое здание школы в размере 500 рупий, раскрытие крупных грабежей на большой дороге (highway robberies)36.
16 мая 1879 г. уполномоченный по Бера-ру выслал в Хайдарабад подобные списки по всем дистриктам Берара37. В дальнейшем они составлялись ежегодно. Перечень хороших дел пополнился ремонтом водохранилищ, усилиями по улучшению санитарной обстановки в городе/деревне, поимкой сбежавших из тюрьмы арестантов, обнаружением краденого, предоставлением доказательств преступлений, пожертвованиями на постройку фонтана перед зданием муниципалитета и библиотеки в Аколе, а также многочисленными примерами содействия вакцинации населения, распространения образования, блестящего несения службы и исполнения профессиональных обязанностей и т.д.
Некоторые из этих случаев описывались в письмах подробно. Например, в отчёте о награждённых за 1880 г. рассказывалось об инспекторе 2-го класса Баликсаме, которого рекомендовали к получению почётного титула (Honourary title - не указано какого) «за смелое поведение во время ареста преступников нагиа (Nagia) в августе 1879 г., которые терроризировали южную часть дистрик-
та Булдхана и северные районы территории Его высочества низама в течение 15 лет. В течение долгого периода он тратил значительные суммы на эти цели, но так как не вёл учёт, то не мог получить возмещения, однако его надежды были связаны с иным», т.е. с получением почётного титула. Тем более что денежных призов он уже получил достаточно, как следовало из того же отчета: в 1866 г. - 200 рупий за раскрытие нескольких важных дел; в 1870 г. - 40 рупий за раскрытие кражи; в 1872 г. - 100 рупий за поимку дакойтов38 из племени гонд и за блестящие детективные способности (он попросил заменить деньги на подарок в виде меча); в 1877 г. - 25 рупий за раскрытие грабежа; в 1878 г. - 60 рупий за обнаружение убийцы, осуждённого ещё в 1864 г.39
А в 1888 г. К. Маккинзи, заместитель уполномоченного Элличпура, докладывал уполномоченному Берара о господине Ха-ричанде Тарачанде, который построил в своей деревне полностью за свой счёт «очень хорошую школу для девочек-индусок и передал её в ведение правительства 13 июля 1888 г. во время собрания, на котором присутствовали все уважаемые люди округи. Господин Тарачанд по этому поводу дополнительно подарил каждой девочке одежду и сладости. Для господина Тарачанда будет большой радостью узнать, что Вы и резидент [Хайдарабада. - Авт.] цените его щедрость и готовность служить обществу». Маккинзи предлагал назвать школу в честь благотворителя и установить по этому поводу памятную табличку на стене как вечное напоминание о его деянии40.
Независимо от уровня и масштаба деятельности, от каждого жителя Британской империи требовалась демонстрация общественно полезной деятельности, нацеленной на сохранение спокойствия, мира, морального и физического благополучия людей, развитие общественных институтов. И каждый такой поступок не укрывался от зоркого ока верховных правителей и поощрялся в соответствии со шкалой оценок, делался предметом общественного достояния и превращался в историю поучительного характера.
Примечания
1 Выражение paramount power применительно к положению британцев в Индии впервые употребил в 1860 (1862) г. Чарлз Каннинг, вице-король Индии в 1856-1862 гг.
2 Современное название области - Видарбха.
3 Низам - титул правителей княжества Хайдарабад.
4 Административная единица Британской Индии, созданная на месте присоединённого в 1853 г. Нагпурского княжества.
5 О том, как отмечалось восхождение Королевы на императорский трон в Хайдарабаде в отсутствие и низама, и резидента, см. Cohen, Benjamin B. The Delhi Durbars: The View from Hyderabad // Power and Resistance: the Delhi Coronation Durbars / Ed. Julie F. Codell. - Mapin Publishing Gp Ltd., 2012.
6 Nagpur Archives. Hyderabad Residency -Berar Department. Political and Military Department. File No. 39 of 1877. Subject: Reports as to manner in which effect was given to the Proclamation regarding assumption of the Imperial Title by the Queen. - Письмо № 17 от 10.01.1877.
7 Там же. Письмо № 119 от 12.01.1877.
8 Там же. Письмо № 2 от 06.01.1877.
9 Назар - подношение (обычно золото или золотые монеты) вассалом/подданным/нижестоящим сюзерену/патрону/правителю как залог верности и преданности в обмен на кхилат (одежда [иногда с плеча падишаха], оружие, лошади, слоны), символ обещанного покровительства. Широко распространённая церемония в Могольской Индии, особенно во время дарба-ров, заимствованная британцами.
10 Ашрафи - слово использовалось для обозначения любых золотых монет. На протяжении следующих четырёх лет чиновники Булданы слали одно за другим письма в Хайдарабад с просьбой дать указания, как распорядиться подарками. За это время отец наваб Бисмилла-хан умер, а меч начал ржаветь. Так и не добившись ответа, уполномоченный по Берару распорядился вернуть монеты сыну наваба, а меч переслать в Хайдарабад [Письма: № 2 от 06.01.1877, 164 от 09.03.1877, 843 от 12.03.1877, 457 от 1877 (дата нечеткая), 2335 от 27.07.1877, 632 от 19.09.1879, 2051 от 04.10.1879, 3/3 от 11.08.1881 и др. // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department].
11 Там же. Письмо № 17 от 10.01.1877.
12 Там же. Письмо № 42 от 08.01.1877.
13 Там же. Письмо № 153 от 08.02.1877.
14 Nagpur Archives. Hyderabad Residency -Berar Department. Political and Military Department. File No. 73 of 1889. Subject: Annual Return of Title Holders in the Hyderabad Assigned Districts. - Appendix A to Circular №2120 P (From the Offc. Secretary to the Government of India) dated 18.09.1876.
15 Тахсилдар - помощник сборщика налогов.
16 Письмо № 545 от 09.07.1870 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 44 of 1870. Subject: Title of Khan Bahadur conferred on Sheik Inayat Hussain assistant magistrate, Secun-derabad.
17 Субедар - индийский офицер пехотных войск в армии Британской Индии, соответствовал чину капитана в британской армии.
18 Риссалдар - индийский офицер кавалерийских войск в армии Британской Индии, соответствовал чину капитана в британской армии.
19 Письмо № 545 от 09.07.1870 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 44 of 1870.
20 Рагхуджи III (прав. 1818-1853). После смерти не оставил потомства, что стало поводом для британцев присоединить Нагпурское княжество к территории Британской Индии. Подробнее об этом: Сидорова С.Е. Индийский хлопок и британский интерес. М., СПб.: Нестор-История, 2016. С. 187-198.
21 Не указана, какая.
22 В первой половине 1860-х гг., на фоне Гражданской войны в США и прекращения поставок хлопка оттуда резко возрос спрос на индийский хлопок. Развитие хлопковой торговли в Центральной Индии было одной из первоочередных задач британских властей в колонии. Подробнее см.: Сидорова С.Е. Индийский хлопок и британский интерес.
23 Сэр Ричард Темпл (1826-1902) - главный уполномоченный Центральных провинций с 1862 по 1867 г. Впоследствии был резидентом Хайдарабада (1867-1868), членом правительства Индии, лейтенант-губернатором Бенгалии (1874-1877), генерал-губернатором Бомбейского президентства (1877-1880).
24 Форт в Калькутте, где размещались центральные колониальные власти.
25 Граф Ричард Мэйо (1822-1872) - вице-король Индии в 1869-1872 гг.
26 Письмо № 2024 от 25.11.1870 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department.
27 Письмо № 2 от 24.09.1881 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 131 of 1881. Subject: Conferment of the title of Khan Bahadur от Khwaja Badi-ud-din, special magistrate of Mulkapur.
28 Там же. Письмо № 62 от 24.02.1882.
29 Там же. Письмо № 117 от 14.04.1882.
30 Письмо № 2239 от 13.12.1892 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 677 of 1892. Subject: Applications for the Grant of Medals and Certificates by the Royal Humane Society.
31 Ср. выше: по показаниям очевидцев, «на берегу в тот момент было около 200 человек».
32 Маркиз Генри Лэнсдаун (1845-1927) - вице-король Индии в 1888-1894 гг.
33 Nagpur Archives. Hyderabad Residency -Berar Department. Political and Military Department. File No. 677 of 1892. Subject: Applications for the Grant of Medals and Certificates by the Royal Humane Society.
34 Патил - деревенский староста.
35 Письмо № 34 от 13.01.1879 // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 12 of 1879. Subject: Recognition of services of deserving persons in Berar.
36 Там же.
37 Письмо № 2443 от 16.05.1879 // Там же.
38 Дакойт - вор, бандит.
39 уч
Список людей, представленных к награде за заслуги на 1 января 1881 г. // Nagpur Archives. Hyderabad Residency - Berar Department. Political and Military Department. File No. 677 of 1892. Subject: Applications for the Grant of Medals and Certificates by the Royal Humane Society.
40 Там же. Письмо № 579 от 29.02.1888.
