CC BY
38УДК94(470.23-25)-055.2"1851-1917"
О.В. Северцева
Женщины и система штрафования на фабриках и заводах Санкт-Петербурга во второй половине XIX - начале XX в.
В статье анализируется действовавшая на фабриках и заводах Санкт-Петербурга во второй половине XIX - начале XX в. система штрафов. Женщины, наравне с другими работниками промышленных предприятий, подвергались штрафам за нарушение внутреннего распорядка работы фабрик. Рабочие не всегда соблюдали внутренний регламент работы фабрик и заводов, причем женщины-работницы не реже мужчин давали повод для наказания. Штрафы незначительно снижали заработок рабочих, но характер их взимания полностью находился на усмотрении хозяев предприятия. Злоупотребления своей властью со стороны фабрикантов, управляющих и мастеров, вызывали недовольство наемных работников и заставляли их прибегать к единственной мере борьбы за свои права - забастовке.
In the article it to be told about system of penalties at factories and plants of St. Petersburg in the second half of XIX - the beginning of the XX centuries. Women, on an equal basis with other employees of the industrial enterprises, were exposed to penalties for violation of the internal schedule of work of factories. Workers not always observed the internal time limit of work of factories and plants, and women - workers, at least men, gave a reason for punishment. Penalties slightly reduced earnings of workers, but were raised completely to the discretion of owners of the enterprise. Abuses of the power of manufacturers, managing directors and masters caused discontent of hired workers and forced them to resort to the only measure of fight for the rights - a strike.
Ключевые слова: женщины, Санкт-Петербург, система штрафов, промышленные предприятия, вторая половина XIX - начало XX в., табель взысканий, правила внутреннего распорядка, прогул, неисправная работа, нарушение порядка.
Key words: women, St. Petersburg, system of penalties, the industrial enterprises, the second half of XIX - the beginning of the XX centuries, the sheet of collectings, regulations, a truancy, faulty work, violation of an order.
На предприятиях Санкт-Петербурга во второй половине XIX - начале XX в. система штрафов была частью повседневной жизни работников фабрик и заводов. В советской историографии сложились диаметрально противоположные взгляды на систему штрафования на промышленных предприятиях столицы. Одни исследователи высказывали утверждение, что система штрафования довольно ощутимо влияла на среднемесячный заработок рабочих, практически уничтожая их и без того скудное жалование [1, с. 33; 2, с. 83; 3, с. 212]. Другие историки, анализируя в своих монографиях жизнь рабочих на фабриках и заводах, считали, что штрафы несущественно отражались на размере заработной платы рабочего и не являлись дополнительной прибылью для хозяев. Штрафы
© Северцева О. В., 2016
были скорее «воспитательным» способом воздействия на работников заводов и фабрик, однако унижающим человека и показывающим бесконтрольную власть хозяев предприятий [4, с. 73-77; 5, с. 18].
Система штрафов была прописана в «Табеле взысканий», который являлся составной частью официальных «Правил внутреннего распорядка» фабрики. «Заводское или фабричное управление составляет правила внутреннего распорядка, который должен быть соблюдаем рабочими на заводе или фабрике. Правила эти выставляются во всех мастерских» [6. Л. 37; Брошюра. Л. 7]. «Правила внутреннего распорядка» проверял и подписывал фабричный инспектор, курирующий данное предприятие. Штрафы налагались на всех работников фабрики, без исключения, независимо от пола и возраста, и составляли от 10 к. до 1 р., но не могли превышать одной трети заработка рабочего за месяц [7. Л. 31; Брошюра. Л. 26-27].
По данным первого свода отчетов инспекторов фабрично-заводской промышленности Санкт-Петербургской губернии за вторую половину 1900 г: «Из общего числа 18.312 заведений, состоявших под надзором фабричной инспекции к концу 1900 года, штрафы взыскивались с рабочих только на 4.913 фабриках, т. е. в 26,8 % всего их числа. Общая сумма содержания тех же рабочих, полученная ими как деньгами, так и в виде хозяйского продовольствия, по нормальной его оценке, составляет 228.119.216 р., т. е. заработок каждого рабочего в среднем, без различия пола и возраста, составляет в 1900 году 194 р. 08 к. Штрафные взыскания составляют, таким образом, в среднем лишь 24,5 к. со 100 рублей, т. е. всего около 1/4% от заработка» [8, с. У-У!].
Данные архивных материалов указывают на еще меньшие цифры собранных штрафных денег с рабочих. Так, на Невской бумагопрядильной мануфактуре за 1901 г. собрано штрафов с 899 чел. 769 р. 35 к. На предприятии в это время работало 1.896 чел.: взрослых мужчин - 490, подростков - 226, женщин - 664, подростков от 15 до 17 лет - 516 чел., т. е., средняя сумма штрафов составляла 40 к. [9. Л. 133]. Общий заработок рабочих составлял - 436.361.62 к., т. е. средняя заработная плата рабочих на этом предприятие была равна 230 р. Таким образом, штрафы, которые заплатили работники за различные нарушения за целый год, составляли менее 1 % от их заработка [9. Л. 133].
Деньги, собранные фабрикантами по штрафам, тратились на выдачу различных пособий тем же работникам фабрики. Например, на Новой бумагопрядильне в 1903 г. было собрано штрафов 1.121 р. 95 к., потрачено на пособия по временной и постоянной потере способности к труду, а также беременным женщинам - 2.216 р. [10. Л. 245]. «По соотношению штрафования рабочих и их заработной платы среднее годовое содержание рабочего обходилось в Санкт-Петербургской губернии в 299 руб., средняя сумма же штрафных взысканий составляла 93,2 коп.» [8, с. 74-75].
Конечно, не всегда данные, указанные в книгах записи штрафов, были достоверны. Управляющие и мастера на фабриках довольно часто вообще не записывали штрафы, а наказывали рабочих за брак, который случался не по их вине, довольно грубо обращались с рабочими, устраивали им прогулы, вместо штрафа за пропущенный день [11. Л. 20; 12. Л. 1, 22; 13. Л. 24; 14. Л. 5]. Фабричные инспекторы старались помочь рабочим в их бедах. Но они сами находились «между молотом и наковальней»: надо было соблюсти права рабочих, но заботиться об интересах хозяев фабрик [8, с. !—IV].
Вся система штрафов делилась на три основные группы: «за прогул», «за неисправную работу», «за нарушение порядка на фабрике». Прогулом считалась «неявка на работу в течение не менее половины рабочего дня» [15. Л. 17 об.]. Взыскание тогда взималось «соответственно заработной плате рабочего и по количеству прогульного времени» [15. Л. 15]. Если работник не являлся на фабрику более трех дней, или более шести дней в месяц, без уважительной на то причины, то договор найма с работником расторгался. Расторжение этого договора рабочий мог обжаловать в суде [15. Л. 17 об.]. Для рабочих, которые работали сдельно, взыскание за прогул не должно было превышать одного рубля за день или трех рублей в месяц [15. Л. 17 об.].
Работницы чаще штрафовались за прогулы, так как дома находились дети, которыми занимались исключительно женщины. Так, в одной из статей по обработке данных известного бюджетного обследования петербургских рабочих, проведенного под руководством М. Давидовича, вскользь упоминается, что мужья, объясняя причины более низкого заработка жен, говорили: «Расценки одни, да пропускает много из-за детей» [16, с. 120].
Но многие прогулы считались обычным явлением рабочей жизни предприятия. Так, например, после забастовки на бумагопрядильной мануфактуре Л.Л. Кенига, инспектор Лебедев приехал проверить количество рабочих на фабрике и обнаружил, что «... недоставало 21 человека, что должно быть отнесено к нормальному понедельничному прогулу» [11. Л. 15]. Получается, что прогулы работы по понедельникам являлись вполне «нормальным», никого не удивлявшим случаем?
Следующим, наиболее подробно прописанным в «Табеле о взысканиях», следовал штраф «за неисправную работу», под которой подразумевалось «производство рабочим по небрежности недоброкачественных изделий, порча им при работе материалов, машин и иных орудий производства» [15. Л. 17 об.]. Например, на пряже-крутильной фабрике Ф.О. Чешера этот штраф взимался за «большие узлы, грязные узлы, снимание концов пряжи, намотанной на верхние валики, путанные катушки, неаккуратное срезание намотанной пряжи на нижних медных валах на крутильных машинах, работы в меньшее, чем следует количество нитей, разматываемых машинами, неправильную
установку гребенки на мотовилах, излишнее держание нажима на веретенах при надевании порожней катушки и многое другое» [7. Л. 31; Брошюра. Л. 28-29].
Рабочим приходилось заботиться прежде всего о своем заработке, поэтому они старались за смену выдать как можно больше готовой продукции. Этим пользовались недобросовестные предприниматели. Так, на Невской бумагопрядильной мануфактуре «используя дешевый загрязненный хлопок, фабричная администрация принуждала рабочих больше затрачивать труда при его обработке, сохраняя при этом прежние расценки прядения качественного хлопка. В результате уменьшалась зарплата, и возрастали штрафы» [17, с. 17].
Третьей группой штрафов для рабочих фабрик и заводов выступало «несоблюдение порядка на фабрике». Так, например, на табачной фабрике «Колобов и Бобров» нарушением порядка на фабрике являлось: несвоевременная явка на работу или самовольная отлучка с нее, несоблюдение на фабрике порядка, чистоты и опрятности, нарушение тишины при работах, непослушание, приход на фабрику в пьяном виде, устройство недозволенных игр на фабрике» [18. Л. 35; Брошюра. Л. 23].
Штраф за несвоевременную явку на работу и самовольную отлучку зависел от количества времени, которое работница или работник пропустил. Например, на пряже-крутильной фабрике Ф.О. Чешера за опоздание на полчаса следовал штраф в 5 к., до часа - 10 к., 2 часа - 20 к., три часа - 25 к. Больший пропуск времени считался прогулом, за который взималась часть жалования, соответствующая пропущенному времени [7. Л. 31; Брошюра. Л. 26-27].
Особенное возмущение и негодование рабочих вызывал штраф «за непослушание». Вот где было раздолье для проявления власти и вседозволенности хозяев, управляющих, мастеров фабрик и заводов. Многочисленные жалобы рабочих на необоснованные придирки начальства, как правило, не давали результатов. «Слово скажешь против мастера - выгонят на улицу. Куда с ребятами денешься?» [2, с. 83].
Штраф «за несоблюдение чистоты и опрятности на фабриках и заводах» также являлся причиной постоянных стычек рабочих с руководством фабрики. Дело в том, что уборка и чистка машин рабочими проводилась после установленного рабочего времени или даже в обеденный перерыв и отдельно не оплачивалась [19. Л. 4; 14. Л. 5; 13. Л. 14]. Это удлиняло рабочий день на полчаса, а иногда и на целый час. Женщины, которые и так целый день думали об оставленных дома детях, не желали оставаться лишнее время для уборки помещений фабрики и чистки машин.
Еще одним и, казалось бы, касающимся исключительно мужчин -работников фабрик, был штраф за приход на работу в нетрезвом виде
или принесение на работу опьяняющих напитков. Но женщины в рабочее время тоже довольно часто злоупотребляли алкоголем. Так, на табачной фабрике «Колобова и Боброва» «мастерицы-папиросницы, в числе 15 человек, придя на фабрику после обеда и будучи заметно выпивши, дозволили себе высказывать громко свое неудовольствие на действия своего отделочного приказчика крестьянина Ярославской губернии Гошеховского уезда Андреева Андрея за его придирчивость относительно браковки выработанных ими папирос, но спустя 1/4 часа времени по прибытие на фабрику владельца Якова Александровича Боброва все возникшие недоразумения были тотчас прекращены» [18. Л. 2]. Заведующий даже не стал никуда сообщать об этом инциденте, считая его совершенно незначительным.
Интересна и забастовка на бумагопрядильной фабрике Л.Л. Кенига, которая проходила с 1 по 5 июля 1898 г. Работницы фабрики знали, что предприятием получены большие заказы на выработку толстых номеров пряжи, взамен тонких, которые вырабатывались до этого. Они решили, что хозяин теперь получает больше прибыли и можно потребовать повышения заработной платы.
1 июля 1898 г. банкаброшницы бумагопрядильни Л.Л. Кенига в числе 50 чел. не вышли на работу, не предупредив об этом администрацию фабрики. Фабричный инспектор срочно выехал на фабрику для выяснения обстоятельств этого дела. Инспектор Лебедев пригласил для разговора самих работниц, которые участвовали в забастовке, и пытался им объяснить незаконность их действий и то, что фабрикант устанавливает размер заработной платы, исходя из своих практических интересов. Если работницы недовольны заработком, то всегда могут покинуть это предприятие. Они могут отработать на фабрике по закону две недели и получить расчет. Многие работницы в это время находились в Екатерининском парке возле фабрики и при разговоре с Лебедевым, который проходил во дворе фабрики, вели себя дерзко и вызывающе, особенно Варвара Сухова. Кроме того работницы, которые участвовали в забастовке и требовали повышения заработной платы были заметно пьяны. Разговор с пьяными женщинами у старшего фабричного инспектора Лебедева не получился, и работницы, подстрекаемые своими руководительницами, которые предложили им разойтись по домам, покинули фабрику [11. Л. 13-15].
Но по домам женщины не разошлись, а оставались в Екатерининском парке. Об этом узнали на фабрике, так как к 12,5 ч дня старшая работница Ольга Кириллова прибежала в контору фабрики с жалобой на избиение ее четырьмя банкаброшницами за то, что она продолжает работать, а не бастует, как остальные женщины. Местный пристав, который также находился в это время в конторе фабрики, незамедлительно начал расследование для выяснения лиц, нанесших побои Ольге Кирилловой [11. Л. 13-15].
Работницы не вышли на работу и в пятницу, и в субботу. А в понедельник, к 9 с четвертью часа на работу явились 12 подручных женщин, работающих на банкаброшнях, с просьбой допустить их к работе. Объясняя причину их неявки вовремя на работу, они сказали, что старшая работница сообщила им, что сегодня надо выходить на работу только к
10 ч. Причем, оказалось, что сами старшие работницы работают уже с 6 ч утра, как и положено. Пришедшим работницам было предложено просить прощения у Кенига, что они со слезами на глазах и сделали и к
11 ч утра были допущены к работе. Более того, все банкаброшное отделение согласилось работать в день по одному лишнему часу, чтобы подогнать выработку и возместить задержку за время забастовки [11. Л. 13-15].
Вообще драки, как и пьянство, были обычным случаем в среде работниц. Приведем еще один показательный пример. Так, фабричный инспектор Литвинов в 3 ч ночи, приехав на Никольскую мануфактуру И.А. Воронина, Лютш и Чешер, застал «во дворе фабрики толпу женщин и девушек в 100 человек» [13. Л. 47].
Они объяснили ему, что вчера в них бросали камнями, а сегодня бросили камнем в окно. Работницы фабрики боятся продолжать работу «из страха быть побитыми». Инспектор попытался их заверить, что полиция уже приняла все меры по их охране, но они отвечали «что вечером их никто охранять не будет, а потому им и носа нельзя будет показать» [13. Л. 47].
Характерно, что безнравственное поведение женщин на фабриках Санкт-Петербурга иногда помогало им получать даже более высокий заработок, чем у мужчин. «Женщины тем более набраны большей частью из них легкого поведения и занимают в фабрике самые хорошие станки ... как вам известно, на которых можно заработать приличное месячное жалование, а тут только ставят на них вышеозначенных женщин» [10. Л. 185-186].
Таким образом, система штрафования на фабриках и заводах Санкт-Петербурга во второй половине XIX - начале XX в. была довольно обширной, но недостаточно четко сформулированной. Это давало возможность штрафовать рабочих и работниц за различные проступки по желанию и усмотрению администрации и хозяев предприятий. Наказания не различали ни пола, ни возраста рабочих. Однако штрафы не являлись дополнительным заработком для предпринимателей, а играли скорее роль дисциплинарных взысканий. Составление «Табеля взысканий» на промышленных предприятиях являлось необходимой мерой сдерживания непристойного поведения рабочих. Система штрафования не наносила существенного ущерба заработной плате работников фабрик, но была системой «психологического» воздействия на умы работников. Это давление на рабочих вкупе с нищенскими заработными платами и полной правовой беззащитностью толкали рабочих на единственно возможный способ протеста - забастовку.
Список литературы
1. Сукновалов А.Е., Фоменков И.Н. Фабрика «Красное знамя». Очерки истории Ленинградской государственной ордена Ленина трикотажно-чулочной фабрики «Красное знамя». 1855-1967. - Л.: Лениздат, 1968. - 448 с.
2. Артюхина А.В. и др. Женщины в революции. - М.: Государственное издательство политической литературы, 1959. - 471 с.
3. Крузе Э.Э. Положение рабочего класса России в 1900-1914 гг. - Л.: Наука, 1976. - 300 с.
4. Шабалин Б.И. Фабрика на Обводном. Очерк истории завода Красный Треугольник. Книга первая. 1860-1917. - Л.: Лениздат, 1949. - 340 с.
5. История рабочих Ленинграда. Том первый. 1703 - февраль 1917. - Л.: Наука 1972. - 556 с.
6. Центральный государственный исторический архив (ЦГИА СПб.). Ф. 1229. Оп. 1. Д. 43.
7. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 202.
8. Свод отчетов фабричных инспекторов за 2-ю половину 1900 года. СПб.: Министерство финансов. Отдел промышленности. 1902. - 97 с.
9. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 227.
10. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 135
11. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 15.
12. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 44.
13. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 39.
14. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 74.
15. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 46.
16. Волин М.С. Рабочий класс России от зарождения до начала XX в. - М.: Наука, 1983. - 751 с.
17. Иванов Ю.М., Пронин С.В. На пути свержения царизма. - М.: Карпов, 2004. -
52 с.
18. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 77.
19. ЦГИА СПб. Ф. 1229. Оп. 1. Д. 48.
References
1. Suknovalov A.E., Fomenkov I.N. Fabrika «Krasnoe znamja». Ocherki istorii Leningradskoj gosudarstvennoj ordena Lenina trikotazhno-chulochnoj fabriki «Krasnoe znamja». 1855-1967. [Factory "Red Flag." Studies in the History of the Leningrad State Order of Lenin, the knitted hosiery factory "Red Flag." 1855-1967]. - Leningrad: Lenizdat, 1968. - 448 p.
2. Artjuhina A.V. i dr. Zhenshhiny v revoljucii. [Women in revolution]. - Moscow: State publishing house of political literature, 1959. - 471 p.
3. Kruze Je.Je. Polozhenie rabochego klassa Rossii v 1900-1914 gg. [The provision of working class of Russia in 1900-1914]. - Leningrad: Science, 1976. - 300 p.
4. Shabalin B.I. Fabrika na Obvodnom. Ocherk istorii zavoda Krasnyj Treugol'nik. Kniga pervaja. 1860-1917. [Fabrik on Bypass. Sketch of history of plant Red Triangle. Book the first. 1860-1917]. - Leningrad: Lenizdat, 1949. - 340 p.
5. Istorija rabochih Leningrada. Tom pervyj. 1703 - fevral' 1917. [History of workers of Leningrad. Volume first. 1703 - February, 1917]. - Leningrad: Science, 1972. - 556 p.
6. Central'nyj gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (CGIA SPb.). [Central state historical archive (CSHA St. Petersburg.)]. F. 1229. Op. 1. D. 43.
7. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 202.
8. Svod otchetov fabrichnyh inspektorov za 2-ju polovinu 1900 goda. [The set of reports of factory inspectors for the 2nd half of 1900]. - St. Petersburg: Ministry of Finance. Department of the industry, 1902. - 97 p.
9. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 227.
10. CGIA SPb. F. 1229. D. 135.
11. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 15
12. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 44
13. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 39
14. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 74
15. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 46
16. Volin M.S. Rabochij klass Rossii ot zarozhdenija do nachala XX v. [Working class of Russia from origin prior to the beginning of the XX century]. - Moscow: Science, 1983. -751 p.
17. Ivanov Ju.M., Pronin S.V. Na puti sverzhenija carizma [On the way of overthrow of tsarism]. - Moscow: Carps, 2004. - 52 p.
18. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 77.
19. CGIA SPb. F. 1229. Op. 1. D. 48.
