CC BY
61
Филология. Искусствознание Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2014, № 2 (3), с. 212-214
УДК 82-1/-9
ЖАНРОВЫЙ СИНТЕЗ В ТВОРЧЕСТВЕ ГАРИКА СУКАЧЁВА (НА МАТЕРИАЛЕ ПЕСНИ «ПРАВО НА ВЫБОР»)
© 2014 г. Е.Ю. Белькова
Алтайская государственная педагогическая академия [email protected]
Поступилб вредбкцию 14.07.2014
Рассматривается песенное творчество Гарика Сукачёва. Анализируется песня «Право на выбор» в аспекте синтеза литературных и музыкальных жанров.
Ключевые словб: рок-поэзия, синтез жанров, притча.
Игорь Иванович Сукачёв («Гарик Сукачёв») - российский музыкант, поэт, композитор, актёр, режиссёр, лидер групп «Бригада С» и «Неприкасаемые». Наше внимание будет обращено к песенному творчеству Гарика Сукачёва, которое очень разнообразно как в музыкальном, так и в литературно-текстовом планах и являет собой яркий образец синтеза «высоких» и «низких» жанровых элементов. В песнях Га-рика Сукачёва доминирует жанр шансона, синтезируемый с рок-поэзией («Хочет хоть кто-то», «Ольга», «Напои меня водой»), фольклорными песнями городских окраин («Дроля», «А за окошком месяц май»), «жестоким» романсом («Страсть»), «блатной лирикой» («Витька Фом-кин»), балладой («10 000 километров», «Но всё это будет...», «Белый колпак», «Знаю я, есть края», «Эй, ямщик!..») и др. В центре нашего исследования - песня «Право на выбор», жанровой доминантой которой, на наш взгляд, выступает притча, что проявляется в дидактико-аллегорических образах и песенно-лирическом сюжете, обнажающем философскую проблематику.
Песня «Право на выбор» создана Гариком Сукачёвым в начале 1990-х годов и исполнялась автором с группой «Неприкасаемые». Текст песни сложен, его смысл, авторская концепция раскрываются полнее в системе музыки и авторского вокала.
При первом знакомстве с текстом, как показывает практика, понимание его бывает затруднено. Для приближения к смыслу песни необходимо обратить внимание на заглавие. Оно очень значимо: «Право на выбор». Но кто и что должен выбирать?
Произведение состоит из трёх строф, представляющих некие лирические зарисовки быта героев - обычных людей, живущих обычной
жизнью и делающих привычные, будничные дела: кто-то курит на кухне, кто-то ночью не может уснуть, кто-то пьёт и пропивает даже обручальные кольца... Забор, электричка, большой город и пригород, прокуренная ночная кухня видятся конструктивными элементами хронотопа романса городских окраин, жанровую традицию которого использует Г. Сукачёв. Однако в конце каждой строфы в тексте появляется герой, отличающийся от перечисляемых ранее людей. Этот лирический герой не такой, как все. И его образ выделяется как на смысловом уровне текста (лирический герой идёт навстречу опасности, он способен стоять на крыше, на самом краю), так и на аудиовокаль-ном: автор-исполнитель меняет свою интонацию (от полушёпота до крика), когда говорит об этом герое. Например, в первой строфе складывается впечатление, что кто-то смотрит на «весь мир» как бы со стороны и думает: Кто-то сидел в прокуренной кухне, Кто-то гулял босиком,
Кто-то ночью не спбл, кто-то утром не встбл,
Кто-то целовблся в лифте тбйком, Кто-то думбл: «Я кбк Гребенщиков, Я дбже круче умею петь!», А кто-то встбл у крбя крыши, Избхотелулететь... [1, с. 215]. Ситуация «взгляда на мир» создаётся во многом благодаря анафорическому повторению неопределённого местоимения «кто-то». Образ героя, таким образом, обобщается: это любой из нас, это человек обычный, будничный. Однако, когда диссонансно возникает исключительный герой, встающий у края крыши и собирающийся улететь, создаётся впечатление, что речь идёт о стремлении к самоубийству, о суициде. И этот новый «кто-то», смотря на всё вокруг, говорит,
Жанровый синтез в творчестве Гарика Сукачёва (на материале песни «Право на выбор»)
213
что он осознанно делает такой выбор. Но почему - не понятно. Завершается первая строфа, как и каждая из последующих трёх, авторским утверждением, констатацией права на выбор. Они звучат как рекомендации к действию, однако автор-исполнитель произносит их спокойно, обстановка не нагнетается, что способствует созданию ощущения самоубеждения через аутотренинг:
Но, впрочем,
У каждого есть право на выбор, Право на выбор... [1, с. 215]. Во второй строфе также продолжается речь о выборе. Автор через воссозданные картины быта убеждает нас, что у каждого свой выбор. Обратим внимание на введение имён поэтов и музыкантов в текст. Если в первой строфе гипотетический «кто-то» сопоставлял себя с Борисом Гребенщиковым, то во второй строфе упоминается имя Виктора Цоя. Однако введение в текст имени Цоя весьма специфично и также напоминает о внелитературных фактах быта: о надписях на заборах, на стенах, в подворотнях, созданных поклонниками творчества Виктора Цоя после его трагической гибели: «Цой жив» и т.п. Г. Сукачёв вводит в текст песни такую фразу:
На заборе написано: «Виктор Цой», Но за этим забором ничего нет [1, с. 215]. Строки заставляют задуматься. Возможно, это память о поэте, музыканте и исполнителе, память о человеке. Цой остался жить в своих песнях, в сердцах многих людей. И несмотря на то, что «за забором ничего нет», там - пустота, эти строки указывают на право выбора людей верить в вечную жизнь своего кумира.
Строки из второй строфы моделируют ситуацию бесконечного круга, из которого сложно выбраться:
А наутро все изменится и перетрётся, Но к вечеру вновь повторится опять
[1, с. 215].
Становится ясно, что всё повторяется. Всё так и будет продолжаться дальше. Но вновь в финале строфы - авторское утверждение права на выбор, которое, возможно, даст какую-то надежду, поможет выбраться из круга бесконечной рутины...
Третья строфа выводит череду повторений на новый виток, который в финале позволяет увидеть выход из сложившейся ситуации бесконечного, засасывающего быта. Одним из значимых здесь, на наш взгляд, является мотив смены маршрута:
Чей-то автобус захочет свернуть. Кто-то поставит всё на удачу,
А кто-то бросит семью. Но только один хоть чего-то изменит, Тот, кто встанет на крыше, На самом краю... [1, с. 216]. Образ автобуса, на наш взгляд, выводит на ассоциации с гладкой, накатанной дорогой судьбы (ведь у автобуса всегда есть определённый, наезженный маршрут, в отличие, например, от легкового автомобиля). Да, можно идти по привычной дороге судьбы, но можно ведь и свернуть, то есть повернуть автобус судьбы, образ которого здесь метафоричен. Можно пойти другой дорогой, изменить судьбу. Часто человек, встречающийся с препятствиями в своей жизни, разочаровывается, опускает руки, и его жизнь, судьба продолжают идти по подсказанной (или навязанной) кем-то дороге. И только единицы находят в себе силы бороться с препятствиями, сворачивают, не идут по главному руслу реки (своей жизни), а пробивают тоненьким ручейком другую дорогу, пытаются изменить направление реки своей жизни. Кто знает, может, там будет лучше. Ведь у каждого есть право на выбор: плыть по течению или против. И в конце строфы, завершающей песню, мы понимаем, что речь идёт не о суициде конкретно, а о выборе вообще. Край, на который может встать герой и вследствие этого поступка что-то изменить в себе, в своей жизни, - это своеобразная метафора, раскрывающая неординарность героя, его силу, веру в себя. Край выступает одновременно и дидактико-аллегори-ческим образом, характерным для притчевой организации текста, в песенно-лирическом сюжете которого раскрывается философская проблематика выбора. Важно отметить, что здесь реминисцентно возникают строки В. Высоцкого, мотивы и образы творчества которого варьируются Г. Сукачёвым:
Вдоль обрыва, по-над пропастью,
по самому по краю Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю... <...>
Я коней напою,
я куплет допою -Хоть мгновенье ещё постою
на краю...
(«Кони привередливые» (1972) [2, с. 299300]).
Можно встать на краю и сделать выбор, повернуть назад или прыгнуть. Выбор есть всегда, но каким он будет - решает каждый сам. Ведь у каждого есть право на выбор.
Музыка песни «Право на выбор» также ориентирует слушателя на размышления о смысле жизни. Очень важную функцию выполняет му-
214
Е.Ю. Белькова
зыкальный жанровый синтез. В данном случае идёт сочетание рока, блюза и марша. На протяжении всей песни слышны такие музыкальные инструменты, как электрогитары, ударные и скрипка. Каждый из музыкальных инструментов подобран очень точно. Если убрать хоть один, художественная система песни разрушится. Именно это сочетание инструментов заставляет слушателя обратить внимание на слова песни, в которых, несмотря на созданные картины быта, кроется определенный философский смысл. Музыка идёт как фон, но именно она создает определенный настрой. Важно, что песня начинается с достаточно продолжительного проигрыша, в котором отсутствует авторский вокал. Благодаря этому создаётся определенная обстановка, настрой на восприятие текста. Темп на протяжении песни спокойный, способствующий моделированию ситуации монолога лирического героя. «Блюзовые ноты» способствуют лиричному звучанию. По замечанию теоретиков музыки, блюз по своей структурной композиции представляет диалог, часто именно с самим собой, своей душой и судьбой [3]. Именно это и наблюдается в песне «Право на выбор». Музыкальный темп способствует передаче философского смысла. Очень важен момент вступления в песню скрипки и её солирование. Это именно тот момент, когда лирический герой оказывается наедине с собой и рассуждает о выборе, о смысле жизни. Музыка заставляет задуматься. Барабаны со скрипкой после второго куплета, организованные маршевым темпом, создают атмосферу грусти и одновременно - движения героя к своей цели. Далее мелодия скрипки и крик автора-исполнителя: ...нб сбмом крбю! - выводит слушателя из грустного оцепенения. Слова звучат громко,
автору важно, чтобы все его услышали: не нужно отчаиваться, ведь никто не заставляет идти по одной дороге, есть и другие. Но куда пойти, как жить - это каждый выбирает сам. Важно, что в самом финале, при звуке последних аккордов автор-исполнитель продолжает петь в прежней, спокойной тональности, как бы говоря: «Я не заставляю, но прошу: задумайтесь. Выбор есть всегда и у каждого.».
Итак, в песне Гарика Сукачёва «Право на выбор» наблюдается такое смешение литературных и музыкальных жанров, как шансон, фольклорная песня городских окраин, блюз, рок, марш. Однако система образов (размышляющий герой, дорога, автобус, электричка, забор и др.), монолог лирического героя, динамика лирического сюжета, отражающаяся в аллегорических образах (взгляд героя движется снизу, от бытовой рутины - вверх, к краю крыши), позволяют говорить о жанровой доминанте притчи, что выводит произведение на философский уровень размышлений о смысле жизни, о выборе жизненного пути.
Список литербтуры
1. Сукачёв И.И. Там, где кончается дождь: Стихотворения, проза, интервью. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. 352 с.
2. Высоцкий В.С. Сочинения: в 2 т. Т. 1. Песни (Предисл. С. Высоцкого, подгот. текста и коммент. А. Крылова). Екатеринбург: КРОК-Центр, 1995. 544 с.
3. Панкратов С.П. Блюз // Музыкальная энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, Советский композитор / Под ред. Ю.В. Келдыша. 1973-1982 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_music/2788/ (дата обращения 21.03.2014).
GENRE SYNTHESIS IN THE WORKS BY GARIK SUKACHEV (SONG «THE RIGHT TO CHOOSE»)
E.Yu. Belkova
Garik Sukachev's works is considered in the article. The song «The right to choose» in the aspect of synthesis of literary and musical genres is analyzed.
Keywords: fate-poetry, synthesis of genres, parable.
References
1. Sukachjov I.I. Tam, gde konchaetsja dozhd': Stihotvorenija, proza, interv'ju. M.: JeKSMO-Press, 2001. 352 s.
2. Vysockij V.S. Sochinenija: v 2 t. T. 1. Pesni (Predisl. S. Vysockogo, podgot. teksta i komment. A. Krylova). Ekaterinburg: KROK-Centr, 1995. 544 s.
3. Pankratov S.P. Bljuz // Muzykal'naja jenciklopedija. M.: Sovetskaja jenciklopedija, Sovetskij kompozitor / Pod red. Ju.V. Keldysha. 1973-1982 [Jel-ektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_music/2788/ (data obrashhenija 21.03.2014).
