CC BY
11Гузалия Халиловна МУЛЛАЧАНОВА - кандидат филологических наук, учитель МАОУ Чикчинская СОШ имени Якина Тюменского муниципального района Российская Федерация, e-mail: Mullachanova@yandex.ru
Для цитирования: Г.Х. Муллачанова Жанровое разнообразие поэзии сибирского региона: взаимосвязи литературного творчества и фольклора // Общество и государство. 2023. №2(42). С.75-77 DOI: 10.24412/2224-9125-2023-2-75-77
ЖАНРОВОЕ РАЗНООБРАЗИЕ ПОЭЗИИ СИБИРСКОГО РЕГИОНА: ВЗАИМОСВЯЗИ ЛИТЕРАТУРНОГО ТВОРЧЕСТВА
И ФОЛЬКЛОРА
АННОТАЦИЯ
Для поэтов фольклор всегда являлся неисчерпаемым источником познания духовной жизни народа, одним из важнейших средств обогащения собственного художественного творчества элементами народной культуры, народнопоэтическими сюжетами, мотивами и образами, жанро-стилистическими формами. Для творчества сибирских поэтов рубежа ХХ-ХХ1 вв. характерно подражание некоторым фольклорным жанрам, стилизация под определенные жанры устного народного творчества. Это явление подчеркивает самобытность литературы региона.
Ключевые слова: Сибирь, поэзия, фольклор, лирический герой, народ, поэзия.
Guzaliya Khalilovna MULLACHANOVA - Candidate of Philological Sciences, teacher of the MAOU Chikchinskaya Secondary School named after Yakin of the Tyumen Municipal District Russian Federation, e-mail: Mullachanova@yandex.ru
GENRE DIVERSITY OF POETRY OF THE SIBERIAN REGION: INTERRELATIONS OF LITERARY CREATIVITY AND FOLKLORE
ANNOTATION
For poets, folklore has always been an inexhaustible source of knowledge of the spiritual life of the people, one of the most important means of enriching their own artistic creativity with elements of folk culture, folk poetic plots, motifs and images, genre-stylistic forms. The creativity of Siberian poets of the turn of the XX-XXI centuries is characterized by imitation of some folklore genres, stylization under certain genres of oral folk art. This phenomenon emphasizes the originality of the literature of the region.
Keywords: Siberia, poetry, folklore, lyrical hero, people, poetry.
В поэзии сибирских татар стилизация под народные песни (жыр) воспринимается как результат прямого воздействия устно-поэтических традиций. Очень распространена стилизация под лирические песни. Сами поэты часто так и называют свои произведения: «Аучы жыры», «Тундра кызы жыры» и др.
Для татарской песни характерна внутренняя рифмованность 1 и 3-их строк. Чтобы подчеркнуть это, часто строка делится на две половинки. Таким образом обычная четырехстрочная строфа становится восьмистрочной. Такое явление наблюдается в стилизованных стихотворениях Ш. Гаделыпи. 4/4-размерные строки могут трансформироваться как 8/8:
Япь-яшь толкеЙоклый алмый Кабат-кабат Карда
ауный. Кирне тырный, Лэн-лэн орэ,— (Молодая лиса Не может заснуть Она еще и еще Резвится на снегу. Землю царапает, Лает «лан-лан»
Тэуге тапкыр Первый раз в жизни Карны курэ. Видит она снег.) Подстрочн. перевод.
Под названием стихотворения «Первый снег» приводится уточнение автора: «протяжная песня под музыку кубыза». Чтобы стать «озын жыр», четырехсложник должен превратиться в восьмис-ложник. Песня воспевает момент встречи с первым снегом: лиса радостно играет на снегу, молодой охотник отправляется на охоту. Для лирического героя и лиса, и охотник равны, он желает лисе «долгой жизни», охотнику — «удачной охоты». Обраща-
ясь к первому снегу, так же просит его пожелать хорошее и лисе, и охотнику. Стилизуя под народные песни, Гаделыпа ставит на одну плоскость природу и человека. Антропоцентризм воспринимается как гуманное отношение ко всему живому. В рамках песенной формы заметны и другие признаки жанра: риторическое обращение и пожелание лирического героя самому себе, повторы, обращения к Аллаху, персонификация. Эти приемы усиливают схожесть стихотворения с народным творчеством. То же самое мы наблюдаем в стихотворениях других авторов.
Очень часто поэты воссоздают подзабытую ритмику народной песни. Например, стихотворение Ш. Гаделыпи «Яфрак буген коела да коела...» написано размером 11/11, который в татарской литературе, в отличие от фольклора, встречается очень редко.
Свои стихи сибирские поэты создают на песенной основе, пользуясь приемами и средствами фольклорного песнетворчества. Об этом свидетельствуют традиционные образы и мотивы. Например, в стихотворениях Г. Абайдуллиной «Тел», «Сагыш», «Уткэн коннэрем», «Саргайтмагыз газиз аналарны» с помощью фольклорных образов типа «уй йомгагы» (клубок мысли), «сагышны чишмэгэ агызу» (роднику вылить тоску), «сагышны болытка ыргыту» (тоску выкинуть на облака) усиливается созвучность с народной песней. Ясность и простота слога, композиционные особенности обеспечивают восприятие стихотворений И.Махиянова «Сонгы корешу», «Энкэем, кайтырсын шикелле», «Союлэрдэн калган сагышлар», «Нишлисен, язмы-шлар шулайдыр», «Сары каен» и др., З.Акбулякова «Укси жаным», «Сагындыра», «Яшьле сагынулар» как песен.
Такая разновидность народных песен как обрядовая так же в поэзии сибирских татар дает о себе знать. Например, в стихотворении Ш. Гаделыпи «Поши аткач» речь идет об обряде коллективной охоты. Но вместе с гордостью, в душе лирического героя возникает недоумение:
Карт аучылар ашыгалар — (Старые охотники спешат
Пычаклары йогерэ. Пляшут их ножи.
Сунарчымы?Утеручеме? Охотник?Убийца?
Уземне кем дияргэ? — Кем мне себя назвать?)
Подстрочн. перевод
По обычаю лирический герой должен получить часть туши. Обыгрывая данную деталь, констатируется: эта традиция — вина дедов, сегодняшнее состояние лирического героя определяется как сочувствие к живой природе. Так обрядовая песня, которая должна была звучать как восхваление охотнику, трансформируется. Наряду с гордостью за умелость охотников, всплывает понимание бесчеловечности некоторых обрядов. Воссоздание обрядовых песен в традиционном понимании с элементами-нововведениями наблюдается и в творчестве других поэтов.
Ырым (схожи с заговорами, заклинаниями) по своему генезису близки к обрядовым песням.
Стилизация под ырым очень популярны в поэзии сибирских татар. Например, в стихотворении Ш. Гаделыпи «Купме хата, гонаЬларым...» эпиграфом приведены слова: «В наших краях говорят, ящерица заколдовывает». Эпиграф превращает древнее поверье в аллюзию. Стихотворение философично. В ней говорится, что человек всегда стремится освободиться от своего прошлого. Воссоздается схема: человек, стремящийся освободится от своих деяний, — ящерица, откусывающая свой хвост. Лейтмотив утверждает: «знает только зеленая ящерица», что не дано человеку освободиться от оков прошлого. Аллюзия, примененная в эпиграфе, всплывает в последней строфе, где лирический герой тоже заклинает, чтобы магия ящерицы содействовала здоровью. Так появляется ырым в рамках стиха, так автор играет с читателем, стилизуя свое произведение под заклинание.
Примером культового ырым может служить стихотворение «Яккан идем елан кабыгы». Стихотворения Ш. Гаделыпи «Кайвакытта язмышым...», «Им-томнар гына», «Саклый курсен» и др. тоже близки к ырым. В таких произведениях особое значение приобретают синонимы, ассонансы, символы. Мотив заклинания проявляется в стихах Б. Наурузова «Шагыйрь догасына кушылып», Р. Галиакбарова «Шокер итэм», Г. Абайдуллиной «Уфалланы онытма», 3. Акбулякова «Сыкрану», «Фэрештэм», «Иман» и др.
Стилизация под любовные песни (мэхэббэт жы-ры) наблюдается в творчестве 3. Акбулякова («Се-бер кызына», «АлиИэлэр тантанасы», «Гафу ит», «Свю», «Шыкча сылуына»), Ш. Гаделыпи («Хет ул», «Сыерчыклар яратмаган», «Барып кайтып йори-мен...», «Юк инде, юк...», «Кемгэ икэнен узе белэ», «Алла бирсэ, бирер икэн...» и др.), И. Махиянова («Нигэ яраттырган сылу кызлар», «Сагынам, энкэй, сине», «Чишмэлэр авылы Уразмэт»), С. Сагитова («Эйтче, иркэм», «Свйгэнем» и др.). В любовных песнях чувствуется влияние архаического жанра древнетюркского фольклора — алгыс-пожеланий. Многие из них имеют припев. Например, в припевах С. Сагитова, как и в татарских народных песнях, создается эффект несвязанности 1-2 и 3-4 строк. В отдельных стихотворениях припев отвечает требованиям сибирских песен. Например, стихотворение Ш. Гаделыпи «Тундра кызы жыры» написано размером 9-9, 5-я строфа выполняет роль припева:
Ак тун кигэн кыз ак нартада, Хорей болытларга орына. Чапкан боланнарга дэрт остэп, Ненец кызы суза жырын да: — ЭЬе — Ьей — Ьей!
Аналогичный прием встречается у Б.Сулейма-нова («Манси Ж,ыры»).
Определенное место в творчестве сибирских поэтов занимают стилизации под обрядовые песни, посвященные трудовым навыкам. Таковыми являются стихотворения Ш. Гаделыпи «Урманда», «Йоз яшьлек аучы», «Болан кузе», «Аучы зары», «Болан баскан эзлэргэ», «Аучы кыры», «Ядрэ тигэн», «Нигэ аттым». Они встречаются в сборниках всех поэтов. Так, в стихотворении Гаделыпи «Аучы зары» описана нестандартная ситуация: медведь разо-
рвал домашнюю скотину, односельчане вынуждают охотника найти и убить зверя. Песня охотника посвящена медведю, в ней говорится о том, что они оба — дети одной земли, охотник чувствует себя его братом. «Если бы ты разорвал мою корову...» — эти слова раскрывают внутренний конфликт охотника.
В фольклоре распространен жанр эйтеш, напоминающий бытовые частушки. Стилизация под эйтеш особенно рельефно проявляется в творчестве Ш. Гаделыпи («Эти мина. ..», «Яшь карчыга», «Жиде торна», «Март тоне», «-И Вэлиш, Вэлиш...», «Ерактагы болынга мин...», «Пышылдый Себердэ.. .», «Куз буяу», «-Офыктагы этэч...», «Copan куйга-лый иде...», «Аккошларым» и др.). В большинстве случаеев они написаны в форме диалога двух влюбленных.
Такмаза (схожи с причитаниями) нашло своеобразное отражение в творчестве С. Сагитова («Халкым 9чен»), Б. Наурузова («Ятим бала так-маклары»), Г. Абайдуллиной. У нее встречаются и считалки («Бармаклар»).
Таким образом, возрождение жанров фольклора в рамках литературы широко распространено в творчестве татарских поэтов Сибири. Их произведения расширяют представления о возможностях творческого использования фольклорных форм,
сюжетов, мотивов и образов. Отвечая на вопрос о целесообразности стилизации под фольклорные жанры, следует отметить, что такой прием позволяет донести до читателя философию антропоморфизма, создает лирического героя по своему мировосприятию, мироощущению, похожего на первобытного человека, тем самым усиливает самобытность поэзии данного региона.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Гаделша Ш. АучыЖ,ыры/Ш.Гаделша. — Казан: Татар кит. нэшр., 2004. — 56 б.
2. Гаделша Ш. Аучы Ж,ыры/Ш.Гаделша//Казан: Татар кит. нэшр, 2004.-81 б.
3. Гаделша Ш. АучыЖ,ыры/Ш.Гаделша. — Казан: Татар кит. нэшр., 2004. — 45 б.
SPISOK LITERATURY:
1. Gadelsha Sh. Auchy ?yry /Sh.Gadelsha. — Kazan: Tatarkit.n?shr.. 2004. — 56b.
2. Gadelsha Sh. Auchy ?yry /Sh.Gadelsha //Kazan: Tatar kit.n? shr. 2004. -81b.
3. Gadelsha Sh. Auchy ?yry/Sh.Gadelsha. — Kazan: Tatar kit.n? shr.. 2004. — 45 b.
