CC BY
105
УДК 812.161.109"1992/...м(045)
ББК 83.3(2Рос-Рус.)6
Жиндеева Елена Александровна
доктор филологических наук, профессор
кафедра литературы и методики обучения литературе Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева
г. Саранск Юрченкова Нина Георгиевна доктор филошфских наук, профессор
зав. кафедрой гуманитарных и социально-экономических дисциплин «Российская правовая академия Министерства юстиции РФ» Средне-Волжский
(г. Саранск) филиал г. Саранск Четвергова Светлана Сергеевна аспирант
кафедра литературы и методики обучения литературе Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева
г. Саранск Zhindeeva Elena Alexandrovna Doctor of Philology,
Professor
Chair of Literature and Teaching Methods of Literature Mordovian State Pedagogical Institute named after M. E. Evsevyev
Saransk
Yurchenkova Nina Georgievna
Doctor of Philosophy,
Professor
Chair of Humanitarian and Socio-Economic Subjects The Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation Mid-
Volga Branch (Saransk)
Saransk
Chetvergova Svetlana Sergeevna
Applicant for a Degree Chair of Literature and Teaching Methods of Literature Mordovian State Pedagogical Institute named after M. E. Evsevyev
Saransk
nina-saransk@mail.ru
Зеркальность как принцип изображения действительности
в романе Ю. Мамлеева «Мир и хохот»1 Circumlocution As a Means of Creating Cohesion and Imagery Text in the Works by the Mordovian Writers
В статье исследуется принцип изображения действительности, свойственный для большинства произведений Ю. Мамлеева. Зеркальность является существенной необходимостью в понимании двуемирия писателя.
The article investigates the principle of reality representing typical for the most works of Yu. Mamleev. Glassiness is an essential need in understanding the writer’s conception of two worlds.
Ключевые слова: духовно-нравственный потенциал, двуемирие, метафизика, постмодернизм, зеркальность
Key words: spiritual and moral potential, two worlds, metaphysics, postmodernism, glassiness.
Творчество Ю. Мамлеева уже становилось предметом нашего рассмотрения [2, 3, 8]. В отечественной литературе вообще данный писатель известен как основатель метафизического реализма - литературного постмодернистского течения, в рамках которого разрабатывается иной подход к изучению реальности и человека в ней. На это указывает и сам автор: «Слово «метафизика» относится к миру принципов, миру чистых духовных сущностей, то есть к сфере над-космической, божественной. Метафизические принципы пронизывают все времена и миры, тем более «невидимые», и эти принципы лежат в основании всех миров. И те «вечные вопросы», которые человеческий разум задаёт нередко безмолвному Первоначалу - как бы ни были они наивны с абсолютной точки зрения, могут относиться к метафизическим вопросам» [6, с. 3]. Особенностью произведений Ю. Мамлеева становится, таким образом, сплав формы традиционного реалистического рассказа с метафорическим, метафизическим, символическим. Его герои - это метафорические личности, пытающиеся выйти за рамки привычного, чтобы своего рода «прозреть» и увидеть за тканью обыденной реальности нечто вечное, неизменное (Дух, Абсолют), приблизившись таким образом к пониманию сути и смысла жизни. Данная идея, лежащая в осно-
1 Работа проводилась при поддержке Минобрнауки РФ в рамках Программы стратегического развития «Педагогические кадры для инновационной России» (госзадание № 2 от 16.03. 2013 г.).
ве философии литературы Ю. Мамлеева и смысловом решении практически всех рассматриваемых автором проблем, обусловила необходимость создания особой системы, способной в художественном отношении максимально точно и верно отразить мировоззренческие установки писателя. Важное место в ней отводится символическим образам, метафорам, устойчивой мотивике повествования, среди которых и принцип зеркальности, находящий воплощение в образе зеркале и мотиве зеркального отражения невидимой составляющей реальной действительности, как раз и раскрывающей ее смысл, смысл Бытия в целом.
Семантика зеркальности замечательно раскрыта в рассказе Ю. Мамлеева «Черное зеркало». Дома у главного героя рассказа - Семена Ильича - начинают твориться странные вещи: «Из зеркала, которое стало получерным, как будто высовывались потусторонние щупальца, из его великой глубины раздавался хохот, оттуда все время кто-то вываливался, темный и бесформенный, тут же растворяясь в воздухе...» [7, с. 77]. Необходимо отметить, что «хохот», ассоциирующийся у читателя с прилагательными «жуткий», «нечеловеческий», «потусторонний», является в рассказах Ю. Мамлеева признаком неведомого, трансцендентного мира, который и хранит все тайны смысла бытия, истинное предназначение человеческой жизни; его необходимо познать, осознать, ощутить, иначе жизнь пройдет бесцельно, бессмысленно.
Принцип зеркальности положен и в основу организации художественного пространства романа Ю. Мамлеева «Мир и хохот». Роман начинается с исчезновения главного героя. Его молодая жена Алла, проснувшись, обнаруживает, что ее муж Стасик пропал, точнее, поселился в зазеркалье: «Но Стасика нигде не оказалось. Наконец она наткнулась взглядом на лист бумаги на письменном столе. Там было крупно написано: «Меня не ищи. Живи себе спокойно. И не заглядывайся в зеркало. Был твой Стас»...» [5, с. 8]. Такие развернутые характеристики сущности происходящего позволяют писателю сконцентрировать внимание читателя и исследователя на обстоятельственный фактор, сопутствующий взаимосвязи героини с мужем. Уход Стаса в Иное послужил толчком к
оживлению потаенной, «изощренно-интеллектуальной» Москвы. Сама возможность «оживления» «зазеркалья» как символа трансцендентного начала мира Ю. Мамлеев связывает с духовной катастрофой, которую переживают его современники, неким «сбоем универсума»: возникновение дыры между мирами, образование прорехи в линейном потоке времени, метеоритная атака Потустороннего на «здесь и сейчас». И тогда реальные города-мегаполисы, такие как Москва, превращаются в «метафизическую мясорубку», в которой, с одной стороны, человек осознает себя ничтожно малым, с другой стороны, эта беспомощность провоцирует интенсивную внутреннюю работу, самосозерцание, что приводит к расколу бытия обычного человека на неосмысленное существование и попытки «перешагнуть» за «грань» видимого. Еще одной специфической чертой мамлеевской модели двоемирия является постоянное присутствие здесь смерти, как связывающего звена между двумя мирами. «В соответствии с религиозным восприятием, жизнь - это справедливый путь, деятельность, направленная на постижение мира людей и мира Божьего, при этом это путешествие сопряжено с большими трудностями, оно полно страданий и борьбы. Исходя из этого, смерть выступает позитивным явлением, так как избавляет от мучений» [1, с. 63]. Таким избавлением от мучений для героев Ю. Мамлеева становится зазеркалье.
Нередко столкновение с «настоящим» собой трагично и неожиданно: осознание себя «настоящего» вселяет ужас в человека, поскольку помогает раскрыть в себе доныне непознанное, роднящее с Абсолютом (другими словами, выводит человека за рамки привычного, ограниченного различного рамками бытия): «Эх... Я, бывало, смотрю на себя в зеркало и вдруг вижу - не я это, чужой себе становлюсь...» [1, с. 58]; «- Вот это действительно страшно, - и Ксюша даже инстинктивно положила свою нежную руку себе на животик. - Кто мы?.. А ты видела глазки Нил Палыча, когда он на себя в зеркальце-то глянул... Что там отразилось - не видела. Личико его словно на тот свет полезло. Хорош был... Наверное, потому и исчез. От самого себя сбег» [5, с. 62].
Но испуг человека, увидевшего в зеркале чужой мир, не всегда можно объяснить лишь внезапностью осознания вечного, непреходящего в себе: писатель неожиданное чувство страха объясняет еще и духовной ничтожностью современника, снова обращая внимание читателя на духовную катастрофу общества, в которой необходимо задуматься о вечных человеческих ценностях, пусть и в такой метафорической форме, как это делает писатель, иначе это приведет к трагической гибели: « То, что я увидел, не может быть. Обычно считается - зеркало говорит правду. Пусть внутреннюю, но правду. А здесь получилось страшное, непредсказуемое, патологическое, превращенье в грядущую правду. У молодежи вашей - Аллы и Ксюши - сумбур. Не поняли, что произошло, но были близки к обмороку, нарцисски эдакие, только бы им на себя глядеть, вот глянули - теперь запомнят. Ксюша-то бедная даже в теле сразу как-то уменьшилась, по крайней мере духовно» [6, с. 83]. В конце произведения «прозревшие» герои всматриваются в окно, за которым видят ночное звездное небо как символ метафизической Бездны, открывшейся им, и это окно во многом напоминает нам трансформированное зеркало, устремленное теперь не внутрь человека, а в Бесконечное, Вечное, - во вне.
Итак, принцип зеркальности является организующим началом в идейнотематическом и художественном решении романа Ю. Мамлеева «Мир и хохот», в полной мере отражая философскую позицию и мировоззренческие установки писателя как основоположника «метафизического реализма» и воплощаясь в символическом образе зеркала, встречающегося на протяжении всего повествования, и композиционном принципе зеркальности, структурирующем метафизический план двоемирия в произведении (благодаря которому происходит актуализация трансцендентного «Я» человека). Для мамлеевского персонажа является естественным одновременное существование в двух мирах: обычная жизнь (работа, общение с другими людьми) и жизнь метафизическая («тот» мир, кажущийся лучше, чем обычный, земной). «Это попытки выйти за рамки традиционных идеологических систем и осознать проблемы, возникающие в
начале XXI столетия, прежде всего через систему категорий и ценностей, в которой понятие «человек» является центральным» [4, с. 54]. Символически «всматриваясь» в зеркало, в котором пропал один из героев романа, остальные персонажи таким образом пытаются преодолеть рамки привычного, ограниченного бытия, увидеть и осознать в себе вечное, духовное начало, столкновение с которым нередко сопровождается онтологическим шоком. Вместе с тем философско-метафизический аспект повествования «Мира и хохота» Ю. Мамлеева тесно связан с социально-критической стороной романа - духовное «уменьшение» некоторых героев при встрече с трансцендентным символизирует нравственную деградацию современников, и единственный путь спасения, по мнению писателя, лежит в раскрытии внутреннего потенциала каждого человека, в обнаружении в себе метафорической Бездны.
Библиографический список
1. Водясова, Л. П. Метафорическое представление концептов «жизнь» и «смерть» в мордовских, русском и английском языках / Л.П. Водясова / Гуманитарные науки и образование. - 2011. - №1 (5). - С.61-64.
2. Жиндеева, Е. А. Метафизический мир и трансляция традиционных сказочных мотивов в творчестве Ю. Мамлеева (на примере творчества романа «Мир и хохот») / Е. А. Жиндеева, Е.А. Мартынова, С.С. Колмыкова //Гуманитарные науки и образование. - 2012. - №2. - С.96.
3. Жиндеева, Е. А. Художественное воплощение хронотопа «двоеми-рие» в рассказах Ю. В. Мамлеева / Е. А. Жиндеева, С. С. Четвергова // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. -т. 14. - №2(6). -С.1513-1517.
4. Зейналов, Г. Г. Философское значение концепции устойчивого развития / Г. Г. Зейналов // Гуманитарные науки и образование. - 2011. - №1 (5). -С.51-56. 7
5. Мамлеев, Ю. Мир и хохот : роман / Ю. Мамлеев. - М. : Вагриус, 2003.
- 254 с.
6.Мамлеев, Ю. Свободная русская поэзия / Ю. Мамлеев //Мистерия бесконечности. - М. : ГАЛА-Пресс, 2001. - С. 3-11.
7.Мамлеев, Ю. Черное зеркало ; Конец века : рассказы / Ю. Мамлеев. - М. : АСТ, 2007. - 292 с.
8.Четвергова, С. С. Трансформация сказочных образов и мотивов в метафизической прозе Ю. Мамлеева (на материале романа «Мир и хохот») /С. С. Четвергова// Материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием - Осовских педагогических чтений «Педагогическое образование:новое время-новые решения» 24-25 ноября 2010 года/ под ред. В. В. Кадакина. - Саранск, 2011. - С. 190-193
202
Bibliography
1. Chetvergova, S. S. Transformation of Fabulous Images and Motifs in Metaphysical Prose by Yu. Mamleev (Based on the Novel "Peace and Laughter") / S.S. Chetvergova // Materials of the All-Russia Scientific-and-Practical Conference with International Participation. - Osovsk Pedagogical Readings "Pedagogical Education: New Times - New Solutions", 24-25, November, 2010 // Ed. by V. V. Kadakin. -Saransk, 2011. - P. 190-193.
2. Mamleev, Yu. Peace and Laughter: Novel / Yu. Mamleev. - Moscow: Vagrius, 2003. -254 p.
3. Mamleev, Yu. Free Russian Poetry/ Yu. Mamleev // The Mystery of Infinity.
- M.: GALA-Press, 2001. - P. 3.-11.
4. Mamleev, Yu. Black Mirror; The End of the Century: Stories / Yu. Mamleev. - M.: AST, 2007. - 292 p.
5. Vodyasova, L. P. Metaphorical Representation of the Concepts of "Life" and "Death" in Russian, Mordovian and English / L.P. Vodyasova / Humanities and Education. - 2011. - No. 1 (5). - P. 61-64.
6. Zeynalov, G. G. Philosophical Meaning of the Sustainable Development Concept / G.G.Zeynalov // Humanities and Education. - 2011. -No. 1 (5). - P. 51-56.
7. Zhindeeva, E. A. Metaphysical World and Traditional Fairy Motifs in the Works by Yu. Mamleev (By the Example of the Novel "Peace and Laughter") / E. A. Zhindeeva, E.A. Martynov, S. S. Kolmykova // Humanities and education. - 2012. -№2. - P. 96.
8. Zhindeeva, E. A. Artistic Embodiment of Chronotop "Dvoemirie" in the Stories by Yu. V. Mamleev / E. A. Zhindeeva, S.S. Chetvergova // Proceedings of the Samara Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences. - V. 14. - No. 2 (6). - P. 15131517.
