CC BY
103
В.Н. Никулин
ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ И ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАНИЕ ПОМЕЩИКОВ-ДВОРЯН ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ в 1861-1904 гг.
Перед реформой 1861 г. в Петербургской губернии было 1429 населенных имений, принадлежавших дворянам, общей площадью в 2 059 613 дес. земли'. Здесь располагались имения, собственниками которых были крупнейшие землевладельцы России: князья Абамелек-Лазаревы, графы Бобринские, князья Голицыны, графы Шереметевы, графы Шуваловы, Воронцовы-Дашковы и др. В ходе реформы 1861 г. дворяне передали крестьянам (123 718 крепостных крестьян мужского пола) в надел 597 709 дес. земли2.
В дореформенный период петербургская деревня была в основном оброчной. Накануне реформы свыше 42,4 % крестьян столичной губернии находились на оброке, 26,1 % работали на барщине и 31,5 % состояли на смешанной повинности - оброке и барщине1.
В пореформенный период были устранены препятствия в мобилизации дворянских земель. В результате дворянский земельный фонд начал быстрыми темпами сокращаться. Процесс движения земельной собственности помещиков-дворян Петербургской губернии выглядел следующим образом.
Таблица I *
Годы Число дворянских имений Количество земли (в дес.) Средний размер имения (в дес.)
1877 1460 1 418 394 971,5
1887 1026 1 196 550 1166,2
1905 1754 997 542 557,3
* Сост. по: Свод статистических сведений по сельскому хозяйству России к концу XIX в. СПб., 1902. Вып. I. С. 26-27; Статистика землевладения 1905 г. Свод данных по 50 губерниям Европейской России. СПб., 1907. С. 12-17; Статистические сведения по земельному вопросу в Европейской России. СПб., 1906. С. 209: Главнейшие данные поземельной статистики по обследованию 1887 года. Статистика Российской империи. XXII. Вып. 37. Санкт-Петербургская губерния. СПб., 1897. С. 6-9.
Если за 30 лет число дворянских имений увеличилось на 300, то средний размер имения сократился почти вдвое. Это означает, что многие средние имения перешли в разряд мелких, поскольку крупные имения сумели не только сохранить, но даже упрочить свои позиции.
За 1861-1892 гг. площадь дворянского землевладения в губернии сократилась на 469 586 дес., или на 32 %4. Весь пореформенный период сделки по продаже помещичьей земли значительно опережали сделки по покупке дворянами земельной собственности (см. табл. 2).
© В.Н. Никулин, 2005
Таблица 2
Виды сдеяокг По ншклешям
1863-1867 1868-1872 1973-1877 1878-1882 1883-1887 1888-1892 1893-1897
Покупка. 237 280 311 570 579 508 550
Продажа 524 640 768 1046 964 881 912
Шел интенсивный процесс перераспределения земли среди поместного дворянства. Владельцы крупных и экономически устойчивых хозяйств «сбрасывали» малодоходные угодья, большая часть которых переходила либо в руки крестьян, приобретавших землю дворян индивидуально, товариществами и обществами, либо в руки купцов5. Одновременно они приобретали земельные угодья у своих разорившихся соседей. В результате более половины продававшейся петербургскими помещиками земли оставалась в руках представителей дворянского сословия. В 1897 г. члены Особого совещания по делам дворянского сословия вынуждены были констатировать, что «частная земельная собственность утратила характер постоянства владения, составлявший отличительную черту дворянских вотчин дореформенной Руси. Ныне имения продаются, покупаются, дробятся с небывалой прежде легкостью...»6.
Тем не менее в Петербургской губернии, несмотря на переход части помещичьей земли в руки крестьян и представителей других сословий, в основном за счет мелких имений, большая часть земли осталась в руках крупных и крупнейших (от 500 и более десятин на имение) дворян-помещиков. В 1877 г. 321 помещику Петербургской губернии, имевшему поместье площадью свыше 1000 дес., принадлежало 1 145 131 дес. земли, в том числе 26 233 дес. пашни. Остальные 1139 помещиков имели 273 263 дес. земли, из них 16 979 дес. пашни7.
К концу XIX в. главной особенностью частного землевладения в стране была исключительно высокая концентрация земельных богатств в руках немногочисленной группы владельцев, крупных помещиков-латифундистов. Как на фоне общей картины выглядело помещичье землевладение в столичной губернии? Здесь, как и по всей Европейской России, большая часть земли находилась в руках крупных и крупнейших (от 500 дес. и более) дворян-помещиков. Так, в Царскосельском уезде владельцы крупных имений составляли лишь 13,2 % всех земельных собственников и владели 76 855,9 дес. земли, владельцы средних имений (от 100 до 500 дес.) - соответственно 22,9 % и 5068,4 дес. земли и 63,9% мелких собственников владели 517,6 дес. земли8.
Следует учитывать, что типы хозяйств отличались не только масштабами владений, но и способами ведения помещичьего хозяйства. Крупные и крупнейшие помещики чаще, чем другие, пытались вести свое хозяйство капиталистическими методами. У них широко использовался труд наемных рабочих, внедрялись новые системы землепользования, более производительные сельскохозяйственные машины, улучшенные породы скота. Устойчивость таких хозяйств во многом объясняется тем, что их владельцы успешнее других применяли хозяйственную конъюнктуру, используя то капиталистическую организацию части своего хозяйства, то прибегая к сдаче отдельных угодий в краткосрочную аренду, либо вовсе прекращая ведение собственного хозяйства, сдавая его в долгосрочную арен-ДУ-
Мелкие помещичьи хозяйства характеризовались медленными темпами развития. Большая часть их перебивалась «из кулька в рогожку». Капиталистические отношения, все более уверенно проникавшие в северо-западную деревню, не могли, естественно, не
сказаться и на этих хозяйствах. Однако пуповина, связывавшая эти хозяйства с полуфеодальными отношениями, была более прочной, что тормозило капиталистическую эволюцию мелких имений. Кроме того, находясь в зоне риска, мелкие землевладельцы не всегда имели необходимые средства для перестройки хозяйства к условиям капиталистического рынка и нередко разорялись. Их земли переходили либо в руки соседей-дворян, либо оказывались в руках купцов, мещан или крестьян. Средние помещичьи имения занимали промежуточное положение между полюсами.
Различия между мелкими, средними и крупными помещичьими хозяйствами отчетливо выявились уже к 80-м годам XIX столетия. Владельцы крупных имений обладали большими возможностями для приспособления к капиталистическим отношениям. Они были теснее связаны с рынком, у них было больше средств для ведения промышленного производства.8
Размеры и структура землевладения помещиков-дворян столичной губернии имели решающее значение для определения характера землепользования и систем ведения хозяйства. Как известно, переплетение самых причудливых и разнообразных капиталистических и полукрепостнических черт в помещичьем хозяйстве было особенностью пореформенного периода развития сельского хозяйства страны. Это обстоятельство было отмечено многими исследователями аграрного строя пореформенной России. Известный вывод В.И. Ленина о том, что «при всем бесконечном многообразии форм, свойственном переходной эпохе, экономическая организация современного помещичьего хозяйства сводится к двум основным системам в самых различных сочетаниях, именно к системе отработочной и капиталистической», подтверждается и материалом Петербургской губернии.4
Земля на всем пространстве губернии была малоплодородной, преобладали подзолистые почвы и суглинки. Более половины территории находилось под лесом, который располагался на Северо-Востоке и полосой тянулся вдоль границы с Новгородской губернией. Большая часть почв характеризовалась повышенной кислотностью и избыточным увлажнением. Поэтому в Петербургской губернии, как и в целом на Северо-Западе, самыми ценными угодьями были леса, занимавшие больше половины всей помещичьей земли, 1/5 часть составляли неудобья, около 1/6-луга и пастбища. Частновладельческие пахотные поля к концу 80-х годов занимали в среднем до 7 % удобной земли при колебаниях от 2,6 % (в Шлиссельбургском уезде) до И,5 % (в Лужском уезде). Из этого количества земли засевалось около половины - 54,5 % (от 40 % в Лужском до 70,3 % в Шлиссельбургском уездах). Таким образом, посевы у помещиков занимали около 3,76 % удобной земли - при колебании от 1,38 % в Новоладожском до 7,65 % в Петергофском уездах. Наибольшую площадь частновладельческих земель в губернии составляли леса-в среднем 66,5 % удобной земли. Луга и выгоны с пастбищами вместе занимали 16 %'°. Такое неравномерное распределение сельскохозяйственных угодий приводило к тому, что более чем в трети имений не было собственной владельческой запашки.
Характерной чертой землевладения помещиков было широкое распространение арендных отношений, традиционных для аграрного строя Петербургской губернии, но получивших особый размах после отмены крепостного права и во время аграрного кризиса второй половины 80-х годов XIX столетия. Даже в имениях, где были собственная запашка, в аренду сдавалось до 86 % угодий," особенно много сдавалось в аренду лугов и пастбищ.
В Гдовском и Лужском уездах была распространена сдача пашни из доли урожая, лась предпринимательская аренда целых имений, главным образом остзейцами и финна-
ми, которые, в свою очередь, пересдавали часть угодий крестьянам, т.е. выступали как субарендаторы. В губернии преобладала обработка земли своим инвентарем и наемными рабочими, но встречалась также обработка и сдача на круги, в основном в Царскосельском, Ямбургском и Петергофском уездах.
На практике выработалось несколько способов ведения хозяйства, но о преобладании какого-либо из них трудно говорить, так как они широко применялись в различных соотношениях практически в каждом хозяйстве. Наиболее предпочтительной для помещиков была сдача земли крестьянам под посевы подесятинно за денежную плату. Другой способ, не менее привлекательный, - сдача крестьянам пахотной земли испольно. Помещик получал половину, а то и 2/3 урожая, причем крестьяне были обязаны во многих случаях даже обмолотить ту часть урожая, что причиталась земельному собственнику.
Маломощным крестьянам помещики выдавали деньги с осени, а то и на несколько лет вперед, за отработки. Крестьяне обязывались собственным инвентарем вспахать, засеять, убрать и даже перевезти урожай землевладельца. Этот способ был самым выгодным для мелких и средних помещиков, так как гарантировал обеспечение их хозяйства рабочими руками и не требовал отвлечения значительных денежных сумм для оплаты наемного труда. Встречались случаи сдачи крестьянам земли под посевы испольно и за денежную плату. Цены за такую работу были высоки. Так, например, за полную обработку 1 дес. земли в губернии платили от 16 до 25 руб.12
Системы полеводства в губернии были весьма разнообразны. В отдаленных от столицы уездах чаще использовались подсечная или лядинная системы. В 60-70-х годах в большинстве уездов преобладало трехполье. В 80-90-е годы все чаще стала использоваться многопольная система севооборота. Такой переход зависел от многих факторов: экономического состояния хозяйства и характера почвы, насыщенности рынка наемной рабочей силой, близости или удаленности от железной дороги, географического размещения имения. Близость имений к крупным городам, особенно к столице империи, стимулировала переход к многополью. В Петербургском и Петергофском уездах традиционное трехполье к концу XIX в. полностью исчезло, уступив место многопольному севообороту. Самым распространенным у дворян-помещиков был семипольный севооборот: пар - рожь - овес с подсевом клевера: клевер - клевер - лен - овес, а также шестипольный: пар - рожь с подсевом клевера: клевер - клевер - лен - овес.
В имениях все чаще применялись удобрения, преимущество при этом сохранялось за навозом. Использовались также зола, растительные и животные остатки, костная мука и суперфосфатные удобрения, крайне редко - аммиачные и азотнокислые удобрения в силу своей дороговизны. В целом по Петербургской губернии удобрялось около 20,2 % частновладельческих земель, в то время как для крестьянских хозяйств этот показатель составлял 30 %.13
Основными сельскохозяйственными культурами были рожь, ячмень, овес и картофель. Соотношение этих культур в помещичьих имениях было следующим: из 100 дес. посева рожью занято 19,0 дес., овсом - 21,5; ячменем - 4,5; картофелем - 3,5; льном -0,4; травами -29,4; паром - 19,2; прочими - 2,1 ,и В среднем с одной десятины помещики получали: ржи - 43,05 пуда; яровой пшеницы - 38,22 пуда; овса - 38,88 пуда.
Арендные цены постоянно колебались и зависели от многих обстоятельств, в частности от качества почвы. Не последнее место занимал фактор близости или, наоборот, удаленности от Петербурга. Поэтому самая низкая арендная плата наблюдалась в Новоладожском уезде. В то же время средняя арендная плата за одну десятину земли в Петербургском уезде составляла 7,95 % руб., а в Петергофском - 8,46 руб. Это было примерно в 2 раза больше, чем арендные цены в окраинных уездах губернии.
Ситуация с технической оснащенностью помещичьих имений Петербургской губернии была следующей. Из 100 дес. помещичьей земли обрабатывалось с использованием владельческого инвентаря примерно 52,3 дес. Это гораздо меньше, чем у купцов, остзейцев, для хозяйств которых аналогичный показатель составлял 99,3 дес. Частью владельческим, частью крестьянским инвентарем обрабатывалось 24,7 дес. Всего же с участием владельческого инвентаря обрабатывалось 77 дес. из 100, это в 1,2 раза меньше, чем у остзейцев, купцов и колонистов, но в 3 раза больше, чем у крестьян. С помощью плужного инвентаря у дворян-помещиков обрабатывалось 42,9 дес., в количественном отношении это совпадало с показателями колонистов.
В каких же имениях использовалось больше новых сельскохозяйственных орудий? Картина складывалась так. Имения с размером запашки до 50 дес. и имеющие собственный плуг составляли 56 %; имения с размером запашки до 100 дес. - 87 %; с запашкой более 100 дес. - 96,3 %15. Таким образом, если только половина мелких хозяйств была оснащена плугами, то средние - на 4/5, а крупные - почти полностью. Значительно чаще, чем у помещиков-дворян, плуги использовались только в хозяйствах купцов и колонистов. Молотилки имелись в 32,5 % дворянских имений, это очень низкий показатель, особенно для губернии, относившейся к разряду промышленно развитых. Таким образом, подавляющее количество сельскохозяйственного инвентаря было сосредоточено в средних и крупных имениях дворян и купцов.
Реформа и последовавшие за ней изменения в сельском хозяйстве страны породили немало трудностей для дворян-землевладельцев, в том числе и в Петербургской губернии. Наряду с отсутствием оборотного капитала, необходимого для модернизации хозяйства, известную трудность представляла проблема рабочей силы, хотя по «Положению» 19 февраля 1861 г. правительство сделало все возможное, чтобы решить эту проблему менее болезненно для помещиков.
Помещикам, особенно в первые пореформенные годы, мешали не только недостаток капитала, необходимых знаний и обслуживающего персонала. Для многих землевладельцев процесс адаптации к новым условиям чрезмерно затянулся и приобрел мучительные формы. Землевладельцам не хватало умения хозяйничать в изменившихся условиях, стремления быстро перейти от принудительного к вольнонаемному труду Они оказались не способными привлечь в свои имения сельскохозяйственных рабочих, обеспечить им сносные условия работы и хорошее питание. Недостаток рабочих приводил к неизбежному повышению заработной платы, которое вчерашним владельцам крепостных казалось непомерным. Не только мелкие, но и средние землевладельцы несли убытки, покрывавшие продажы отдельных угодий. В северо-западных губерниях помещики чаще всего продавали свои леса под вырубку. Истребление лесов в этот период приняло катастрофический характер.
Чрезвычайная пестрота в трудовых отношениях помещиков с бывшими крепостными крестьянами вела к тому, что, наряду с использованием вольнонаемного труда в помещичьих имениях Петербургской губернии, в различных соотношениях использовались полукрепостнические формы эксплуатации. В губернии применялись различные системы землепользования. При издельной системе все полевые работы в имении сдавались соседним крестьянам за вознаграждение подесятинно с круга (т.е. по десятине в каждом поле при трехполье). Этот способ не требовал от владельцев никаких предварительных затрат и был распространен повсеместно. Во многих имениях отвод угодий составлял обычную форму вознаграждения при издельной системе. За обработанную десятину земли работнику также давалась десятина.
Один из наиболее распространенных способов ведения помещичьих хозяйств в Петербургской губернии состоял в обработке земли крестьянами за выгоны, луга, пастбища и другие угодья, предоставленные им в пользование владельцами. Острая нехватка лугов и выгонов у крестьян вынуждала их обращаться к помещикам и предлагать свой труд почти за бесценок. «Этот способ в руках владельцев составляет могучее средство, с помощью которого многие из них умеют подчинить себе труд окрестного населения почти в той же степени, в какой он находился до освобождения», - было отмечено на заседании Валуевской комиссии16. Такой способ давал возможность помещикам получать доход с земли без приложения оборотного капитала, знаний и труда. Но из всех систем земледелия она была и наименее эффективной, поскольку крестьяне из рук вон плохо трудились на помещичьей земле. Они работали «по старинке», используя свои орудия труда и лошадей, и рассматривали барское поле и выговоренную долю урожая как дополнение к собственному, лучше возделанному наделу.
При испольной системе {«испольщине») сдача земли производилась на различных условиях (в основном из половины урожая). При таком способе владелец земли также полностью слагал с себя всякую заботу о своем хозяйстве. Существование такой системы в течение длительного времени было связано как с отсутствием оборотного капитала, так и с личной неспособностью отдельных помещиков к хозяйственной деятельности. Крестьяне же, заинтересованные в результатах своего труда, работали лучше, качественнее и своевременно убирали хлеб и сено. Издольная система («издольщина») была вариантом испольщины, когда крестьянин за выполнение сельскохозяйственных работ получал долю урожая. Необходимо отметить, что в Петербургской губернии испольщина и издольщина существовали примерно в одинаковой пропорции вплоть до конца XIX в.
Реформа 1861 г. лишила землевладельцев возможности использовать даровой труд крепостных. Возникла необходимость платить крестьянам за их работу на помещика. С ликвидацией обязанных отношений помещикам, естественно, приходилось переводить вчерашних крепостных слуг, старост, конюхов, скотников и прочих на денежную оплату, вступать с ними в договорные отношения. Появились препятствия не только материального характера (отсутствие денег на оплату), но и психологического - помещики не сразу смирились с мыслью, что время бесплатного труда крестьян в их хозяйстве кануло в Лету.
Вольнонаемная система землепользования в экономическом отношении была наиболее выгодна. В Петербургской губернии широко применялось, во-первых, ведение хозяйства постоянными работниками, которые нанимались помещиком на продолжительный срок; во-вторых, выполнение сельскохозяйственных работ сдельно. В первом случае использование наемного труда предполагало наличие у помещика инвентаря и денежную оплату труда, за исключением жилья и питания, которые предоставлялись работникам натурой. Во втором случае необходимые работы производились крестьянским инвентарем и вознаграждались как деньгами, так и предоставлением угодий. Для внедрения и использования системы вольнонаемного труда нужен был значительный оборотный капитал, орудия труда и рабочий скот. Недаром члены комиссии Валуева констатировали, что главные причины тяжелого положения дворянских помещичьих хозяйств заключались: 1) в недостатке капиталов; 2) нехватке сведущих управителей и приказчиков; 3) дороговизне усовершенствованных сельскохозяйственных орудий и машин; 4) необеспеченности договоров по найму рабочих.17 Сами помещики постоянно сетовали на недостаток рабочих рук. «В Лужском уезде после освобождения крестьян нужно было совершенно бросать имения, потому что никто не хотел работать», - заявил на заседании
Валуевской комиссии князь Д.Н. Кропоткин, владелец имений в Петербургской и Новгородской губерниях.18 Жалобы на трудности с рабочей силой постоянно встречаются в ответах помещиков столичной губернии Валуевской комиссии: А.А. Половцев-«Иногда хозяева встречают большие затруднения в найме рабочих»; Н.И. Пейкер - «Помещики стараются уменьшить запашки из-за малоплодородия земли, затруднений с рабочими и дороговизны рабочей силы».19
Изучение вольнонаемного труда в помещичьих хозяйствах связано с серьезными трудностями. Сколько-нибудь удовлетворительного его учета не было. Даже в архивных фондах личного происхождения крупнейших помещиков Петербургской губернии, где хранятся многочисленные документы, так или иначе связанные с наймом рабочей силы (книги прихода и расхода, книги выплат заработанных денег поденщикам, служащим, мастеровым и т.д.) не хватает крайне необходимых материалов. Так, в расходных книгах имеются данные о ежемесячных суммах, выданных работникам, но без указания их числа, размера поденной платы, места жительства, возрастного и полового состава. Чтобы составить более или менее верную картину, нужна тщательность при изучении таких источников, внимание к мелочам, сопоставление полученных сведений. Следует также учесть, что в документах и литературе второй половины XIX в. термин «наем» употреблялся в достаточно широком смысле: наряду с постоянными вольнонаемными рабочими и поденщиками в понятие «наемный» включали и так называемых сдельных рабочих и даже крестьян, обрабатывающих «круги». Поэтому необходимо, по возможности, очищение источников от отработки, скрывающейся под видом «найма».
Изучение документов вотчинных архивов в РГИ А показало, что по найму у петербургских помещиков работали преимущественно их же бывшие крепостные из близлежащих деревень. Основными формами найма были постоянный (на год или сезон) и поденный. К последнему примыкал месячный, он нередко был предпочтительнее поденного: работать с лошадью, например, больше доверяли месячному работнику, чем поденщику. Значительное место в вольном найме занимал женский труд, используемый главным образом во время уборки урожая.
Для характеристики форм землепользования и рабочей силы, применявшихся в помещичьих имениях, значительную роль играют материалы государственного Дворянского земельного банка и, в частности, его годовые отчеты. Они представляют значительный интерес как для характеристики общего состояния дел в помещичьих хозяйствах, так и для анализа положения с рабочей силой. Необходимо учитывать, что сам по себе факт залога имения не означал его хозяйственной слабости. Напротив, производительное использование полученного кредита способствовало укреплению хозяйства. Но наделе часть полученного капитала использовалась помещиками на непроизводительные расходы. Уплата процентов сказывалась, разумеется, на доходности имений, а погашение ссуды для многих помещиков, несмотря на правительственные льготы, оказывалось возможным только за счет продажи части земли. Последствия продажи земельной собственности оказывались различными для хозяйств разных типов. Как правило, владельцы крупных и экономически состоятельных имений, продавая по высоким ценам не самые лучшие земли, сохраняли в своих руках основную часть лучших угодий, не нарушая тем самым хозяйственной целостности имения. В средних и особенно мелких имениях мобилизация земли вела нередко к застою хозяйства, а затем и к распаду владения. Крупные имения оказывались более устойчивыми, в то время как рост задолженности среднепоместного дворянства губительно сказывался на жизнеспособности хозяйств.
Каждый отчет имел особое приложение, в котором содержались материалы о помещичьих имениях, принятых в залог за соответствующий год. Данные особых приложений о количестве заложенных дворянских имений по Петербургской губернии за 1886-1898 гг. см. в табл. 3:
Таблица 3*
Площадь имений (в дес.) Г оды и число заложенных именин Всего
1886-1891 1892 1893 1894 1895 1896 1897 1898
100 и менее 11 3 1 2 1 3 4 25
101-500 48 5 7 4 9 6 4 2 85
501-1000 32 2 6 1 4 6 1 4 56
Свыше 1000 80 8 9 7 6 8 3 6 127
Вееп> 171 18 23 14 20 23 8 16 293
* Сост. по: Имения, принятые в залог Государственным Дворянским земельным банком. 1886-1891 гг. СПб., 1896. С. 2-19; Имения, принятые в залог Государственным Дворянским земельным банком. Особое приложение к отчету Государственного Дворянского банка за 1892 год. СПб., 1894. Вып. II. С. 2-5; Имения, принятые в залог... Особое приложение... за 1893 год. СПб., 1896. Вып. III. С. 2-5: Имения, принятые в залог... Особое приложение ... за 1894 год. СПб., 1896. Вып. IV. С. 2-5; Имения, принятые в залог... Особое приложение ... за 1895 год. СПб.. 1898. Вып. V. С. 4-9; Имения. принятые в залог... Особое приложение ... за 1896 год. СПб., 1900. Вып. VI. С. 8-15; Имения, принятые в залог... Особое приложение ... за 1897 год. СПб., 1901. Вып. VII. С. 8-11; Имения, принятые в залог... Особое приложение... за 1898 год. СПб., 1902. Вып. VIII. С. 4-9.
Как видно из табл. 3, преимущественно закладывались имения размером от 100 до 1000 десятин земли (они составляли примерно 2/3 всех заложенных в банке владений). Затем следовали самые крупные имения - свыше 1000 дес.; они составляли около 1/3 всех заложенных поместий. Известно, что размеры землевладения в значительной степени определяли способы помещичьего хозяйствования. Разница между состоянием хозяйства в крупных и средних имениях отчетливо обозначилась уже к концу 1880-х годов. Так, в столичной Петербургской губернии владельцы крупных имений были теснее связаны с рынком молочной продукции. Они закупали породистый и высокопродуктивный скот, имели значительно больше средств по сравнению со среднепоместными, тем более мелкопоместными, земельными собственниками, чтобы вести и развивать сельскохозяйственное и промышленное производство.
Таблицы, помещенные в «Особом приложении...», дополнены очень кратким текстовым материалом по отдельным имениям, в котором указаны некоторые дополнительные статьи дохода. Например, в имении Петербургского уезда одноименной губернии, заложенном в Дворянский банк (№ 9), находился огород, дававший доход в 150 руб., мельница - 100 руб., писчебумажная фабрика - 4000 руб., право охоты в помещичьем лесу - 300 рублей. Как факторы, повышающие ценность имения, отмечены также рубка леса и наличие в имении станции железной дороги21. Таким образом, примечание дополняет и конкретизирует данные о способе ведения помещичьего хозяйства. О помещичьем имении Ямбургского уезда Петербургской губернии (№ 17), общей площадью в 7322 дес., дополнительно сказано, что в нем имеется постоялый двор, дающий ежегодный доход 800 руб., лавка с доходом в 250 руб., водяная мельница с сукновальней -200 руб. и фруктовый сад с доходом в 100 руб. Книги и записи экономии 80-х - начала 90-х годов «констатируют упадок хозяйства, выразившийся в уменьшении количества
живого инвентаря, понижении урожайности, постоянной продаже изобилующих в имении сена и соломы, огромные кучи которой поныне валяются и гниют близ гумен, и в непроизводительном истреблении одной из наиболее ценных лесных дач». Главная причина такого состояния имения-полная бесконтрольность управления22.
Большое значение придавалось тому, каким способом помещик вел свое хозяйство. Этих способов было несколько. При ведении хозяйства за счет владельца помещик имел собственный сельскохозяйственный инвентарь, содержал администрацию в имении, а обработку земельных угодий производил путем сдельного или денежного найма. При аренде землевладелец сдавал на срок либо все имение, либо его отдельные угодья. Испольное и издольное хозяйство характеризовалось тем, что обработка помещичьей земли производилась крестьянами своим инвентарем и рабочим скотом за часть урожая или за право пользования помещичьей землей. Смешанный способ ведения хозяйства сочетал самым причудливым образом и в различных комбинациях все методы организации обработки земли. Некоторое представление о способах ведения хозяйства в помещичьих имениях Петербургской губернии в 80-90-х годах XIX века дано табл. 4:
Таблица 4
Размер имения (в дес.) Способы ведения хозяйства Всего
за счет владельца аренда нагольная сяагечная смешанная
100 и менее 15 7 - 3 25
101-500 27 22 10 2 24 85
501-1000 18 10 2 2 24 56
Свыше 1000 27 27 1 2 70 127
Всего 87 66 13 6 121 293
В мелких помещичьих имениях (100 и менее десятин) преобладающими формами землепользования были аренда, «за счет владельца» и испольщина. В средних имениях (от 101 до 500 десятин), заложенных в банке, преобладали формы землепользования: «за счет владельца», смешанная и аренда, в крупных имениях (от 501 до 1000 десятин) -смешанная форма землепользования, «за счет владельца» и аренда. В таком же порядке представлены формы землепользования в крупнейших имениях (свыше 1000 десятин земли) (см. табл. 4). Выделяются два показателя: 1)10 случаев использования испольщины в средних имениях; 2) смешанная форма землепользования в крупнейших имениях (70 случаев) почти в три раза чаще использовалась, чем форма «за счет владельца» (27 случаев), и больше, чем землепользование «за счет владельца» и аренда (56 случаев).
Следовательно, в условиях аграрного кризиса конца XIX в. средние помещичьи имения, испытывавшие крайнюю нужду в оборотном капитале, вынуждены были значительно чаще прибегать к испольщине. Крупные же имения выступали как заповедники различных форм землепользования. Характеризуя способ ведения хозяйства в таких имениях, оценщики банка писали, что оно ведется: «за счет владельца» и «аренды»; «за счет владельца», «аренды» и «испольщины»; за счет «аренды» и «испольщины»; «за счет владельца», «испольно» и «сдаточно». Применительно к концу XIX столетия можно утверждать, что когда речь заходит о широком распространении отработочной системы в помещичьем хозяйстве, то подразумеваются не столько «пережитки крепостничества», сколько своеобразный симбиоз помещичьих имений и крестьянских хозяйств.
Итоговый материал дает основание утверждать, что в Петербургской губернии достаточно широко были распространены различные способы ведения хозяйства, но преобладали три: смешанный, за счет владельца и аренда. Значительно меньше были представлены в чистом виде испольная и сдаточная формы землепользования. Полное выявление удельного веса отработочной системы по материалам «Особого приложения...» практически невозможно. Все дело в том, что если испольщина и отработки за угодья выделены, то отработки за денежную плату и продукты отнесены к работам, выполненным за собственный счет самих помещиков. Правда, данные о рабочем скоте и сельскохозяйственном инвентаре позволяют внести некоторые коррективы в этот вопрос, поскольку в имениях без рабочего скота или инвентаря могло существовать только отработочное хозяйство.
При смешанном способе хозяйства во многих имениях, наряду с испольщиной, издольщиной и арендой, достаточно широко использовались и работы за счет владельца с привлечением наемных работников. Но в местности, прилегающей к железной дороге или крупным городам, помещикам было значительно труднее найти батраков. Здесь и цена рабочей силы была выше, чем там, где у крестьян были трудности со сторонними заработками и они были вынуждены соглашаться на условия, выставленные землевладельцами. Широкое распространение отхожих промыслов крестьян Петербургской губернии не могло не создавать значительных трудностей для помещиков. Имело место и следующее обстоятельство: это «крайне ограниченное развитие частновладельческих и вообще предпринимательских хозяйств», из-за чего «спрос на местные сельскохозяйственные работы... не играет и не может играть в экономической деятельности населения заметной роли».23
Сохранение между помещиками и нанимающимися к ним земледельцами определенных черт дореформенных отношений, глубокая экономическая зависимость крестьян от барина серьезно влияли на формы и условия найма, на уровень оплаты труда. Наем на работу производился помещиками заблаговременно. Годовых работников чаще всего нанимали осенью и зимой, когда легче было найти желающих наняться и когда крестьяне вынуждены были соглашаться на невыгодные для себя условия. Летние работники нанимались в марте-апреле. Оформлялась договоренность помещика с поденщиками и месячными работниками выплатой задатка, когда крестьяне обращались к помещику за денежной ссудой, семенами или хлебом.
Такой «вольный наем» похож на «издельный наем» и на отработки долга или процентов по нему. Как и заключенные зимой условия об отработке, ранний наем батраков служил для помещиков средством обеспечить себя дешевыми рабочими руками в летний период. В то же время здесь имелась существенная разница: в одном случае -при «вольном найме» - долг крестьянина составлял, как правило, небольшую величину по отношению к заработку, в другом - крестьянин полностью отрабатывал долг. На помещичьем поле одновременно и рядом трудились крестьяне, в разной степени «обязанные» барину: от вольнонаемных батраков, работавших на основе контракта, до тех, кто отрабатывал долг, штраф или за пользование господскими угодьями. Как известно, аренда недостающих в крестьянском наделе угодий, которыми деревня столичной губернии была обделена в 1861 г., была на протяжении всего пореформенного периода способом привязывания к помещичьему хозяйству рабочих рук из числа соседних обнищавших крестьян.
То, что наемные рабочие в помещичьем имении полностью или почти полностью состояли из бывших крепостных, находившихся по-прежнему в определенной зависимо-
сти от помещика, предопределяло нередко кабальный характер условий найма и низкий уровень оплаты труда (особенно в отдаленных от города местностях). Сохранившиеся в архивных фондах договоры о найме рабочих содержат многочисленные пункты о том, что и как обязан делать нанявшийся, какую несет ответственность за неисполнение принятых обязательств, и ни одного - об ответственности помещика. Договоры о найме требовали от крестьянина добросовестной работы, бережного отношения к имуществу хозяина, беспрекословного послушания. За порчу инвентаря полагался вычет, за грубость -штраф. За неисполнение условий договора предусматривалась неустойка - только со стороны крестьянина. Крестьяне, нанявшиеся батраками к помещику, имели земельный надел, получали средства существования не только продажей своей рабочей силы, но и со' своего хозяйства. Это порождало у помещиков стремление удерживать оплату труда на минимально низком уровне. Правда, не всегда это им удавалось.
Грабительские тенденции помещиков наталкивались на новый фактор - сложившийся общероссийский рынок рабочей силы, который не мог не влиять на взаимоотношения между крестьянами и помещиками. Крестьяне оценивали свою рабочую силу на рынке в соответствии с теми расценками, что устанавливались вне узкого круга их общины. В результате помещики в борьбе за рабочую силу терпели поражение: они вынуждены были повышать заработную плату для наемных работников. Необходимо заметить, что крестьянские семьи выделяли для работы в помещичьем хозяйстве не самые лучшие силы - женщин и подростков. Мужчины-работники, как правило, трудились на помещиков короткое время, они становились для землевладельцев недосягаемыми. Поэтому в Петербургской губернии заработная плата держалась на достаточно высоком уровне.
Важно отметить, что в помещичьем хозяйстве наиболее высокие цены на рабочие руки были в уездах с развитым неземледельческим отходом, а самые низкие - в чисто земледельческих. Так, близость уездов Петербургской губернии к столице была определяющим условием высокой цены на рабочие руки в Петербургском, Царскосельском и Петер-гЬфском уездах (если по России средняя плата годовым работникам в 80-х годах XIX в. составляла 62 руб., то в трех уездах столичной губернии она равнялась 102 руб. Выше была плата только в Таврической губернии - 104 руб.). Средняя поденная плата рабочим (в руб.) в Петербургской губернии за 5-летие (1883-1887 гг.) представлена в табл. 5:
Таблт/а 5*
Работники Посев Сенокос Жатва
на своих харчах
Рабочий с упряжкой 1 руб. 33 коп. 1 руб. 43 коп. 1 руб. 34 коп.
Рабочий пеший 58 когт. 81 коїт. 68 коп.
Работница 37 коп. 50 когт. 47 коп.
на хозяйских харчах
Рабочий пеший 40 коп. 65 кон. 53 коп.
Работница 25 коп. 37 кон. 35 коп.
* Ист.: Короленко С.А. Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев. Вып. 5: Вольнонаемный труд в хозяйствах владельческих и передвижение рабочих в связи с статистикоэкономическим обзором Европейской России в сельскохозяйственном и промышленном отношениях. СПб., 1892. С. 463, 474, 486.
В 1888-1892 гг. средняя поденная плата (в коп.) пешему рабочему в северо-запад-ных губерниях составляла:
Таблица 6*
Губернии Посев Сенокос Жатва
Новгородская 57 65 54
Петербургская 56 80 69
Псковская 45 56 54
11о району 53 67 59
* Ист.: Свод статистических материалов, касающихся экономического положения сельского населения Европейской России. СПб., 1894. С. XVIII.
Самая высокая плата сельскохозяйственным рабочим была в Петербургской губернии. Это объясняется близостью столицы, которая привлекала крестьян возможностью сторонних заработков. Бывшие крепостные уходили на фабрики или занимались промыслами Недостаток рабочих приводил к неизбежному повышению заработной платы, которое казалось непомерным вчерашним душевладельцам. Не только мелкие, но средние и крупные землевладельцы несли убытки, которые они вынуждены были покрывать продажей леса, отдельных угодий, а иногда и целых имений. Дороже всего для помещиков обходился труд крестьян, занятых на сенокосе. В табл. 7 представлена средняя оплата труда летних сроковых рабочих в 1881-1891 гг. (в руб.):
Таблица 7
Г убернии Рабочий Работница
; 11егероургская 55 (68) 32 (44)
! Новгородская 50 30
; Псковская 45 28
11о району 53,25 32,25
: По Нечерноземью 44,25 25
; По России 43.14 24,76
Таким образом, средняя оплата труда летних поденщиков (как мужчин, так и женщин) в северо-западных губерниях была выше как в целом по России, так и по Нечерноземью. Следовательно, петербургским помещикам приходилось больше расходовать средств на наем работников.
Что касается оплаты труда годовых работников, то в Новгородской и Петербургской губерниях они получали больше, чем по Нечерноземью и в целом по России. И только в Псковской губернии труд годовых работников обходился помещикам чуть дешевле, чем в других местностях страны.
Средняя оплата труда годовых рабочих в 1881-1891 гг. (в руб.) представлена в табл.8.
Несомненно, что пореформенное помещичье хозяйство носило капиталистический характер; даже в земледелии - оплоте отработочной системы - на основных сельскохозяйственных работах преобладал вольнонаемный труд. В то же время широко использовались и отработки. Пережитки крепостничества проявлялись не только в существовании отработочной системы, но и в условиях использования вольнонаемного труда. Несомненно, что вплоть до начала XX столетия дворянские имения представляли собой своеобразную мно-
Таблица 8*
Г убернии Рабочий Работница
11егербургская 72 (102) 50 (60)
Новгородская 75 40
Псковская 58 34
По району 76,75 46
По Нечерноземью 62.63 3£,67
1 !о России 61,29 34,44
* Ист.: Короленко С.А. Указ. соч. С. 143-145.
гоукладную форму хозяйства, где элементы земледельческого капитализма причудливо переплетались с пережитками крепостного прошлого.
1 РГИА. Ф. 1283. Оп. 1. 1897 г. Д. 162а. Л. 90-91. - Тройницкий дал другую цифру - 1509 дворянских имений (Тройницкий А. Г. Крепостное население в России по 10-й народной переписи. СПб., 1861. С. 45).
2 РГИА. Ф. 577. Оп. 50. Д. 1184. Л. 1.
I Кащенко С.Г. Реформа 19 февраля 1961 года в Санкт-Петербургской губернии. Л., 1990. С. 41, 127, 129.
4 РГИА. Ф. 1283. Оп. 1. 1897 г. Д. 162а. Л. 90-91. - Это значительно меньше, чем убыль помещичьей
земли в Новгородской и Псковской губерниях (47,8 и 59,7 % соответственно), но больше, чем по России -
25,8 % (РГИА. Ф.1664. Оп. 1. Д. 126. Л. 220-221).
5 Материалы для изучения современного положения землевладения и сельскохозяйственной промышленности в России. Приложение к вып. 1. СПб., 1880. С. 26.
6 РГИА. Ф. 1283. Оп. 1. 1897 г. Д. 6. Ч. 3. Л. 214.
7 Статистика поземельной собственности и населенных мест Европейской России. По данным обследования, произведенного статистическими учреждениями МВД. СПб.. 1885. Вып. 7. С. 88-89.
* Краткие справочные сведения о некоторых русских хозяйствах. СПб., 1902. Вып. III. С. 298-327.
9 Материалы но статистике народного хозяйства в Санкт-Петербургской губернии. Вып. XII: Частновладельческое хозяйство в Царскосельском уезде. СПб., 1891. С. 101.
10 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 186.
II Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев. СПб., 1892. С. 456.
12 Островский М.М. Помещичье хозяйство Петербургской губернии в конце XIX - начале XX века (по материалам земской статистики и Государственного Дворянского земельного банка): Автореф. канд. дис. Л., 1980. С. 7.
” Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев. СПб., 1892. С. 109.
14 Там же. С. 457.
15 Материалы по статистике народного хозяйства в Санкт-Пстсрбургской губернии. Вып. XVII: Частновладельческое хозяйство в Санкт-Петербургской губернии. СПб., 1895. С. 85.
16 Там же. С. 95-96.
17 Доклад Высочайше учрежденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России. Приложение V: Частные записки и заметки членов Комиссии и других лиц. СПб., 1873. С. 5-6. (Далее - Доклад Комиссии...)
18 Там же. Доклад. Журналы Комиссии. С. 51.
19 Там же. Приложение VI. Стенографические отчеты лиц, приглашенных в Комиссию. С. 232.
2,1 Там же. С. 71, 119, 160.
21 Имения, принятые в залог Государственным Дворянским земельным банком. 1886-1891 гг. С. 1027.
22 Имения, принятые в залог Государственным Дворянским земельным банком (Особое приложение... за 1894 год). СПб., 1896. Вып. IV. С. 122-123.
23 Статистический сборник по Санкт-Петербургской губернии. 1896 год. СПб., 1897. Вып. 1. С. 182.
Статья поступила в редакцию 27 октября 2005 г.
