CC BY
30
УДК 94(470)"19" ; 347.243
Архипов Сергей Валентинович
кандидат юридических наук, доцент Академия ФСИН России, г. Рязань justice4@yandex.ru
ЗЕМЕЛЬНЫЙ ВОПРОС В КОЛОНИЗАЦИОННОЙ ПОЛИТИКЕ РОССИИ В XIX ВЕКЕ: ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ
В данной статье речь идет о правовом регулировании и организационном оформлении различных форм землепользования, применявшихся в XIX в. и направленных на реализацию правительственной программы колонизации окраин Российской империи. Анализируются правовые акты, закрепляющие различные способы землепользования лицами, переселяющимися на пустующие земли Кавказа, Сибири и Дальнего Востока. Показана деятельность уполномоченных органов по подготовке и реализации мероприятий, связанных с наделением землей переселенцев, которая осуществлялась в различных формах: продажа, долгосрочная аренда, безвозмездная передача. Подробно рассмотрены условия, в соответствии с которыми происходило наделение землей. От выбора формы землевладения, использованной в процессе освоения окраин Российской империи, зависела результативность колонизации в целом.
Ключевые слова: переселение, миграция, колонизация, землепользование, Министерство государственных иму-ществ, А.Н. Куломзин, аренда земли, земельные пожалования.
Впервой половине XIX в. происходило становление границ Российского государства. В это время правительством были реализованы меры правового и организационного плана по осуществлению колонизации осваиваемых территорий Сибири и Дальнего Востока России.
В процессе переселений на казенные земли перед правительством встала проблема условий заселения. Распространенная в России форма пожалований для бедных дворян, отставных чиновников и офицеров очень скоро показала свою нежизнеспособность. Поэтому Министерство государственных имуществ все чаще ставило вопрос о продаже земли.
Обращение к опыту колонизации новых территорий западноевропейскими странами показывает, что передача земли в пользование осуществлялась там несколькими путями: 1) продажа по высокой цене, 2) продажа по низкой цене, 3) сдача в долгосрочную аренду, 4) безвозмездная передача. По мнению европейских экономистов, законодательство должно санкционировать все эти способы, ориентируясь на общие условия колонизации. Продажа и особенно наследственная аренда в большей части случаев оказывались бы предпочтительнее, но если необходимо было развить колонизацию мелкими участками и увеличить число крестьян-собственников, то выгоднее было осуществлять даровую раздачу земли.
Опыт колонизации новых территорий выходцами из западноевропейских стран показывал, что гораздо больший наплыв переселенцев замечался в тех районах и колониях, где земли назначались в продажу. Колонисты предпочитали покупать землю, чем получать ее хотя и даром, но с различными условиями, ограничениями и неприятным тяжелым надзором. Право собственности дается целиком, не может быть отобрано, лишено различных условий.
Об актуальности проблемы землепользования в России в XIX в. говорит как деловая переписка
чиновников высшей администрации, так и издание трудов, анализирующих западноевропейский опыт колонизации [2].
Проблему продажи земли в Российской империи исследователи, как правило, связывают с деятельностью Министерства государственных иму-ществ, появившегося в 30-е годы XIX в. Однако указы о возможности продажи земли купечеству, мещанству и казенным поселянам, но без крестьян и для различного использования появились уже в начале XIX в. Интерес представляет не просто право продажи земли, несомненно существовавшее давно, а право приобретения земли лицами недворянского сословия, и прежде всего государственными крестьянами. В именном указе Сенату от 12 декабря 1800 г., предоставившем это право, обосновывалась цель данного разрешения: «Желая дать новое поощрение земледелию и промышленности народной соразмерно способам, какие Россия по пространству и положению своему имеет, признали мы нужным право приобретения всяких под разными именами известных земель без крестьян и владения всем тем, что на поверхности и в недрах их находится распространить на всех российских поданных, кроме тех, которые причислены к помещичьим владениям». И далее «всем, но и казенным поселянам, к какому бы ведомству они не принадлежали» [4].
Российское правительство, осуществляя колонизацию, стремилось не только к увеличению населения в осваиваемых районах, хотя эта задача в первой половине XIX в. решалась всеми способами, включая ссылку, но и к поднятию общего культурного уровня населения, складывания разносословного общества в осваиваемых районах, поднятию уровня культуры земледелия, что требовало переселения людей образованных, предприимчивых. С этой целью правительство стремилось привлечь дворян, отслуживших офицеров, мещан. В связи с многочисленными ходатайствами губернаторов об улучшении материального
© Архипов С.В., 2017
Вестник КГУ ^ № 2. 2017
29
положения обедневшего дворянства, отставных чиновников и офицеров, было инициировано наделение их землей.
18 февраля 1837 г. Высочайшим пожалованием была роздана земля частным лицам в Саратовской, Оренбургской губерниях и Кавказской области. Однако не было проведено должного размежевания, в силу чего министром государственных иму-ществ распределение земли было приостановлено. В течение 1837-1838 гг. партиями землемеров значительные пространства казенных земель в Саратовской губернии были сняты на планы и разделены на участки. В конце 1838 г. были продолжены межевые работы в Оренбургской губернии и Кавказской области. Следует отметить, что Министерство государственных имуществ в первую очередь проводило межевание земель для государственных крестьян, что было обусловлено необходимостью выделения земли для целого общества. Земли, признанные неудобными для государственных крестьян, предоставлялись в частное владение. На основе соответствующего доклада министра государственных имуществ 30 января 1839 г. императором была разрешена приостановленная ранее раздача земель на основе Всемилостивейших пожалований [5].
20 июля 1848 г. было утверждено императором мнение Государственного совета «Об отдаче казенных участков малоимущим дворянам для поселения» [6]. Документ предоставлял право малоимущим дворянам Смоленской, Рязанской и Симбирской губерний водворяться на свободных казенных землях Симбирской губернии и Курганского округа Тобольской губернии. Земля предоставлялась в размере 60 десятин на семейство в Симбирской (позднее эти земли отошли к Самарской) губернии и по 80 десятин в Тобольской губернии без всякой уплаты поземельной подати в потомственное владение. При этом особо подчеркивалось, что «продажа означенных участков и вообще переход от одного владельца к другому иным способом, кроме наследства, воспрещается» [6]. В то же время государство было озабочено сохранением участков без раздела, передачей старшему в семье по наследству. Такие ограничения позволяют говорить о достаточно условном праве частной собственности на землю. Для более успешного водворения по смете Министерства внутренних дел предусматривалось выделение денежного пособия в размере 140 рублей на семейство в виде ссуды. Общий размер отпускаемых на эти цели средств в 1846 г. составлял 15 191 рубль [7]. Для водворения было подготовлено 22 800 десятин в Самарской губернии и 40 000 десятин в Тобольской губернии. После образования участков началось переселение бедных дворян. Однако желающих переселиться в Тобольскую губернию не нашлось.
Архив Министерства государственных иму-ществ свидетельствует о наличии многочисленных ходатайств губернаторов и начальников губерний об обеспечении чиновников, увольняемых в отставку или оставляемых за штатом при преобразовании или упразднении различных присутственных мест, применив к ним действующее постановление о наделении малоимущих дворян участками в размере шестидесяти десятин. С таким ходатайством обратился начальник Архангельской губернии, а также адмирал В.И. Мелихов. В отчете по морскому ведомству он выразил мнение о возможности применения данной меры к отставным и оставленным за штатом офицерам и чиновникам морского ведомства. В резолюции императора на эти ходатайства говорилось о необходимости обсуждения проблемы в министерстве государственных имуществ. Вместе с тем подчеркивалось: «...если эта мера признается удобоисполнимою, то она должна быть общею, не для одного морского ведомства» [8].
При этом предлагалось проанализировать результаты водворения бедных дворян на казенных землях. Из всех переселенных в Самарскую губернию дворянских семей только 80 начали вести свое хозяйство. Проведенное обследование показало, что большая часть переселенных дворян по многим причинам (незнание местности, отсутствие опыта, недостаток средств и т. д.) сдавали отведенные участки арендаторам, а сами вернулись на место прежнего жительства. По распоряжению Министерства внутренних дел в 1850 г. местной полиции было поручено наблюдать за целевым использованием дворянами полученных земель. Указанная мера оказалась бесполезной, к тому же труднореализуемой. Поэтому Министерство внутренних дел подняло вопрос о передаче дел, связанных с переселением дворян, наблюдением за хозяйством переселенцев, в ведение Министерства государственных имуществ. Началась длительная переписка между ведомствами, так как министерство государственных имуществ не могло согласиться с этим предложением: вопросы, связанные с дворянством, не входили в компетенцию данного министерства. Более того, хозяйства переселенных дворян, по отзывам местных властей и жителей, находились в жалком состоянии. Вызывала нарекания и нравственность переселенцев. В силу указанных обстоятельств перед Комитетом министров была поставлена задача: анализ причин, которые обусловили неудачи первого опыта переселения бедных дворян и чиновников, а также обоснование целесообразности дальнейшего отвода казенных земель.
В 1858 г. в Комитет министров поступила записка от бывшего министра государственных имуществ графа М.Н. Муравьева. В записке указывалось на необходимость выработки четких правил относительно водворения бедных дворян
на казенных землях, на распространение права на получение казенной земли на уволенных чиновников всех ведомств. По мнению Министерства государственных имуществ, одной из важнейших причин того, что попытки хозяйствования бедных дворян оказывались безуспешными, была удаленность от мест прежнего проживания. Успеху водворения мог способствовать, как указывал Муравьев, отвод свободных земель во всех губерниях. Предложения, указанные в записке, были одобрены Комитетом министров. Однако, несмотря на долговременную переписку между министерствами внутренних дел и государственных имуществ, правила так и не были выработаны. С другой стороны, не могли быть реализованы и утвержденные Комитетом министров положения записки Муравьева о наделении дворян и бывших чиновников во всех губерниях. Как отмечалось в записке действующего министра государственных имуществ, в каждой губернии есть бедные дворяне и чиновники, однако необходимое количество свободных земель есть только в восточных и северо-восточных губерниях. Следовательно, воспользоваться этим могут только проживающие ближе к этим районам. Для переселения в более отдаленные губернии требуется выдавать в виде ссуды более крупное, чем 140 рублей, пособие. Однако такая мера была бы чрезвычайно обременительна для казны. К тому же, по мнению министра, маловероятно, что эти деньги будут возвращены казне: многие дворяне, водворившиеся в Самарской губернии, уже обращаются с прошениями о сложении с них полученной ссуды, хотя уплата была определена по истечении 8 лет с рассрочкой на 12 лет. Водворение без средств к обзаведению неосуществимо. Поэтому, считал министр, пока не составлены общие правила о водворении бедных дворян и чиновников, «надлежало бы совершенно отклонить предложение о подобном наделе казенной землею, прекратив дальнейший надел оною бедных дворян» [8]. Однако Комитет министров, хотя и признал доводы министра государственных имуществ достаточно убедительными, в то же время окончательно не прекратил пожалования, предоставив министру право давать движение ходатайствам неимущих дворян и чиновников в установленном порядке. Неопределенность положения и различие во взглядах на землепользование переселенцев рождали многочисленные согласования между ведомствами.
Между тем, с 1860 г. увеличилось число прошений от дворян и отставных чиновников о наделении их землею в Самарской губернии. В министерство стали поступать просьбы от чиновников, в которых выражалось желание приобрести казенную землю в собственность или в постоянное пользование посредством выкупа или покупки с предоставлением значительной ссуды от государства. В то же время
отвод земельных участков всем желающим безвозмездно, как показал опыт, не дал результата.
В то же время администрация сибирских губерний была заинтересована, с одной стороны, в увеличении населения губерний за счет привлечения представителей различных сословий, с другой стороны, стремилась к постепенному освоению значительных территорий. Так, 30 марта 1860 г. было утверждено положение о правилах передачи в частные руки участков земли в Восточной Сибири под хлебопашество, сенокошение и постройку домов [9]. Правила были разработаны Сибирским комитетом по ходатайству генерал-губернатора Восточной Сибири и представлению министра государственных имуществ. Согласно положению, участки, которые требовали расчистки, передавались в бесплатное пользование до 40 лет. При этом съемщик обязывался: начать работы в первый же год, а в последующие 3 года обработать не менее 1/5 всего участка. По истечении 40 лет обработанная земля должна была сдаваться в государственное ведомство, строения - снесены. При желании участок мог быть оставлен, при отсутствии других желающих, за плату 50 копеек за 1 десятину в год.
Если участки не требовали расчистки, то поступали в распоряжение съемщика на срок до 40 лет, но за плату: в первые 10 лет по 10 копеек за 1 десятину в год, в следующие 10 лет - по 15, в третьи 10 лет - по 20, в четвертые 10 лет - по 25 копеек [9]. Заслуживает внимания и тот факт, что право на получение участков распространялось на все сословия.
Более привлекательными и доступными были земли в Западной Сибири, о чем свидетельствует число переселенцев, водворившихся как на законных основаниях, так и самовольно. Поэтому неслучайно 31 марта 1860 г. было Высочайше утверждено Положение Сибирского комитета «О введении частной поземельной собственности в Западной Сибири, через продажу в частные руки некоторой части пустопорожних казенных земель и через раздачу сих земель по Всемилостивейшему пожалованию в награду за службу и за особые заслуги и подвиги» [10].
Положение определяло право Сибирского комитета, по согласованию с Министерством государственных имуществ и в последующем утверждении императором, для введения частной поземельной собственности, продажи части казенных земель, которые не являлись необходимыми для правительства ни в настоящее время, ни в будущем. В виде опыта для продажи были определены 500 участков по 80 десятин каждый казенных земель. Ранее эти участки были подготовлены для переселения бедных дворян Смоленской и Витебской губерний, но ввиду неявки последних остались незанятыми. Участки поступали в продажу в результате публичных торгов, к которым допу-
скались все желающие, включая и служащих в Сибири военных и гражданских чинов. Исключение составляли ссыльно-каторжные и другие преступники, которые по закону были лишены права владеть недвижимой собственностью. В положении указывалось на возможность в случае успешного проведения торгов генерал-губернатору Западной Сибири обращаться в Сибирский комитет с предложениями о продаже казенных земель в другой местности Западной Сибири.
Положение закрепляло и второй путь складывания частного землевладения в Западной Сибири: на основе Всемилостивейших пожалований за усердную службу и особые заслуги и подвиги. Выделялись участки размером от 250 до 1000 десятин удобной земли в зависимости от занимаемой должности и ранга. Земля предоставлялась в потомственное владение. Преимущественное право на такое пожалование имели чиновники, прибывшие в Сибирь из европейской части России и прослужившие с особым усердием не менее 20 лет.
Вместе с тем Положение подчеркивало, что и в случае продажи, и в случае пожалований «перевод туда крепостных людей для поселения на сих землях строжайше воспрещается» [10]. По взаимному договору в установленном законом порядке владельцам не воспрещалось отдавать свои участки для поселения людям свободного состояния.
Однако уже в 1868 г. министр государственных имуществ возбудил ходатайство об отмене той части закона, которая касалась земель, Все-милостивейше пожалованных. В пояснительной записке министра указывалось, что эти земли, в отличие от проданных участков, остаются без обработки. Еще ранее на желательность продажи земли в частную собственность обращал внимание и генерал-губернатор Западной Сибири. Поэтому Положением Комитета министров 26 июля 1868 г. было заявлено о прекращении пожалований на началах, предусмотренных правилами 31 марта 1860 г. [11]
Земли, предназначенные для пожалований, были предложены для продажи. Значительное количество этих участков было расположено в Курганской округе Тобольской губернии. По данным одного из защитников введения частного землевладения в Сибири, управляющего делами Комитета Сибирской железной дороги А.Н. Куломзина, на первых же торгах было продано 484 участка общей площадью более 40 000 десятин в среднем по 4 рубля 17 копеек за десятину. Интересен и состав покупателей: 20 000 десятин купили купцы, 12 480 - 75 государственных крестьян, 3 600 -6 чиновников, 2 560 - 4 мещанина, 80 - 1 отставной солдат [3, с. 10].
После отмены пожалований законом от 14 июня 1868 г. устанавливалась продажа отставным чинам и офицерам на льготных условиях или
передача участков от 30 до 150 десятин в аренду на
12 лет с правом выкупа в течение арендного срока. Положением Комитета министров в случае выкупа определялся единовременный взнос в размере 1/10 части выкупной суммы с рассрочкой платежа на 37 лет из 6 % годовых. При этом право на выкуп имели те, кто, получив землю в аренду, водворился и устроил свое хозяйство. Положение определяло и порядок получения разрешений от министра государственных имуществ [7].
К концу 1867 г. большинство отведенных участков было роздано, и министр государственных имуществ возбудил ходатайство об отводе под водворение новых земель. После обсуждения выяснилось, что из 80 участков выкуплено только 28, или 35 %. Поэтому Комитет министров рекомендовал не выделять в 1868 г. новых земель к распределению, пока не будут выкуплены все участки, что позволит составить заключение об эффективности этой меры [3, с. 11].
Еще в 1866 г. генерал-губернатор Восточной Сибири в отчете высказывал мнение о необходимости «дать широкое развитие поземельной собственности посредством продажи казенных земель не только крестьянам, но и лицам прочих сословий...» [12]. Он считал, что введение поземельной собственности будет способствовать лучшему состоянию сельского хозяйства, что окажет благотворное влияние на благосостояние всего края. После обсуждения в министерстве 26 июля 1868 г. император утвердил Положение Комитета министров «О распространении на Восточную Сибирь действия Высочайше утвержденных 31 марта 1860 г. правил для продажи казенных земель в Западной Сибири» [12].
С развитием процесса межевания участков, предназначенных для продажи в частную собственность, передачи на основе пожалований, утверждения торгов на продажу, все большую трудность стали представлять различные согласования.
13 июня 1867 г. было утверждено Положение Комитета министров, изменяющее порядок рассмотрения дел, касающихся продажи и пожалований казенных земель в Сибири, установленных правилами 30 марта 1860 г. [13]
Согласно новым правилам, все дела, касающиеся продажи или пожалований, должны быть сосредоточены не в канцелярии комитета министров, а в министерстве государственных имуществ; согласование данных вопросов генерал-губернатор Западной Сибири должен осуществлять непосредственно с министром государственных имуществ; производство указанных дел в министерстве государственных имуществ и дальнейшее их разрешение высшими властями должно быть согласовано в установленном законом порядке о продаже и пожаловании казенных земель во всех остальных частях империи [13].
По сведениям Министерства государственных имуществ, с 1868 г. по 1894 г. заштатным и отставным чиновникам и офицерам отведено в 13 губерниях Европейской России и в Тобольской губернии Сибири 178 участков общей площадью приблизительно 21 366 десятин.
К 1894 г. был выкуплен 91 участок (51 %) площадью в 9 897 десятин, что составляет 46 % общей площади. В Западной Сибири было отведено 5 участков в 709 десятин, за этот период было выкуплено 2 участка общей площадью 353 десятины. Таковы были результаты применения закона от 14 июня 1868 г.
При этом порядок пожалований и продажи касался не только губерний Сибири, восточных губерний европейской части России, но и юга страны. Так, согласно Положению от 10 марта 1866 г., для освоения Черноморского округа правительство осуществило отчуждение казенных земель через пожалование и посредством продажи на льготных условиях в Черноморском округе. В прибрежной полосе округа частным лицам принадлежало 90 000 десятин. Из них 38 000 десятин были розданы пожалованиями, 54 000 - проданы на основе Высочайше утвержденного 24 февраля 1872 г. Положения Кавказского комитета. Продажа осуществлялась на льготных условиях: по 10 рублей за 1 десятину с рассрочкой платежа на 10 лет. При этом устанавливалось ограничение: не более 3 000 десятин в одни руки. Создание на этих участках образцовых хозяйств должно было способствовать повышению культуры земледелия. Однако, по данным Кавказского руководства, цель не была достигнута: лишь 50 % всей площади частновладельческих хозяйств находились под обработкой.
Серьезную обеспокоенность правительства вызывали восточные рубежи страны. Малолюдные пространства привлекали внимание соседних густонаселенных государств. Заселение этих районов было одной из важнейших задач обеспечения национальной безопасности в XIX - начале XX в. [1] Для прочной основы власти необходимо было привлечь в край население. В начале 60-х годов на Дальний Восток через Сибирь за свой счет стали прибывать переселенцы. Движение было вызвано льготами, предоставленными переселенцам законом 26 марта 1861 г. Закон устанавливал правила для поселения в Амурской и Приморской областях Восточной Сибири всех желающих, как русских, так и иностранцев, на условиях продажи или отвода во временное владение казенных земель. Наибольшее развитие движение в эти районы получило с 1866 г., что отвечало интересам правительства. Учитывая целесообразность предоставления участков на этих условиях, по Высочайшему утверждению 26 января 1882 г. мнению Государственного Совета, действие правил 1861 г. было продлено.
В 1891 г. министр государственных имуществ высказался за отмену в Приамурье продажи казенной земли в связи с недостаточностью сведений о наличии в Сибири пространств, пригодных для сельского хозяйства. Однако Государственный совет предложил сохранить в Восточной Сибири продажу государственного земельного фонда, мотивируя тем, что только перспектива обладания землей на праве собственности может привлечь в Приамурский край переселенцев. В то же время Государственный совет указал, что ожидать ведения улучшенного хозяйства, длительной разработки естественных богатств и создания крупных промышленных предприятий можно лишь на участках, принадлежащих владельцам на праве частной собственности. Однако результаты действия закона 1861 г. нельзя признать вполне благоприятными. За 30 лет, с 1861 по 1891 г., в Амурской и Приамурской области образовалось всего 317 частных хозяйств, из них только 11 (что составляло 4 %) крупные, имевшие по 400 десятин земли [2, с. 13].
Сравнительно медленные темпы приобретения казенных земель в собственность объясняются необходимостью значительных сумм для устройства полного хозяйства, постройки дома, приобретения живого и технического инвентаря в Сибири при чрезвычайной дороговизне рабочих рук и многих мастеров. Между тем, купцы предпочитали помещать капиталы в торгово-промышленные предприятия, дававшие несравненно больший процент, чем сельская промышленность.
Другим, после продажи и бесплатного отвода земель, способом заселения пустопорожних земель являлась аренда государственных земельных угодий. Следует отметить, что многие вопросы землепользования не были разрешены законодателем, что сдерживало разрешение многих сторон земельного вопроса. Например, в Новороссийской губернии помещики нередко приглашали переселенцев на свои земли, предоставляя участки в потомственное пользование при условии постройки домов и других зданий. Такое потомственное пользование Сенат подвел под понятие «право вечно-чиншевого владения». Однако отсутствие прямого закона представляло затруднение для юридической квалификации этих отношений: договор не мог быть засвидетельствован нотариусом. В итоге такие правоотношения не получили развития.
Отсутствие четкой позиции по проблемам переселения и форм землепользования в правящих кругах приводило к непоследовательности как в законодательстве, так и действиях правительства. Не был учтен и положительный опыт переселений государственных крестьян, не проанализированы должным образом попытки переселения бедных дворян, отставных чиновников и офицеров. Между тем по мере развития переселенческого движения
проблема характера землевладения приобретала все большую остроту.
Библиографический список
1. Архипов С.В. Деятельность Комитета Сибирской железной дороги по реализации государственной переселенческой политики в конце XIX - начале XX вв. (историко-правовой аспект) // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2015. - № 3. - С. 15-19.
2. Гинс Г.К. Земельная политика в колониях // Гинс Г.К. Переселение и колонизация. - СПб.: Тип. Ф. Вайсберга и П. Гершунина, 1913. - Вып. 2. - 65 с.
3. Куломзин А.Н. Основы насаждения частного землевладения в Сибири. - СПб., 1898. - 25 с.
4. Полное собрание законов Российской империи (далее ПСЗ РИ). -Собр. 1. - Т. 26. - Ст. 20075. -СПб., 1830.
5. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 14. - Ст. 11981.
СПб., 1840.
6. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 23. - Ст. 22457.
СПб., 1849.
7. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 43. - Отд. 1.
Ст. 45975. - СПб., , 1873.
8. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 40. - Отд. 1.
Ст. 41795. - СПб., , 1867.
9. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 35. - Ст. 35628.
СПб., 1862.
10. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 35. - Ст. 35653
СПб., 1862.
11. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 43. - Ч. 2.
Ст. 46143. - СПб., , 1873.
12. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 43. - Ч. 2.
Ст. 46145. - СПб., , 1873.
13. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 42. - Ч. 1.
Ст. 44692. - СПб., 1871.
