CC BY
219
Ресурсы Дальнего Востока
Вестник ДВО РАН. 2004. № 4
В.П.КАРАКИН, А.С.ШЕЙНГАУЗ
Земельные ресурсы бассейна реки Амур
Рассматривается состояние землепользования бассейна р. Амур по крупным территориальным единицам. Земельные ресурсы бассейна Амура делят между собой Россия (юг российского Дальнего Востока и часть Забайкалья), Китай (часть Северо-Восточного Китая и часть Внутренней Монголии) и Монголия (Восточная Монголия). Во всех трех странах районы, входящие в бассейн Амура, территориально, геополитически и экономически значимы. Анализ показывает контрастность структуры земель и принципов землепользования бассейна реки, а также экологические проблемы, связанные в первую очередь с сельскохозяйственным использованием земель.
Land resources of the Amur River basin. VP.KARAKIN (Pacific Institute of Geography FEB RAS, Vladivostok), A.S.SHEINGAUZ (Economic Research Institute, FEB RAS, Khabarovsk).
Situation with the land use in large territorial entities of the Amur River basin has been considered. Land resources of the Amur River basin are shared by Russia (the southern part of the Russian Far East and part of Zabaikalye), People's Republic of China (parts of the Northeastern China and Inner Mongolia), and Mongolia (the Eastern Mongolia). In all three countries, the areas entering into the Amur River basin are geopolitically and economically significant. The analysis has shown the contrast between land structure and principles of the land use in the river basin as well as presence of the environmental problems related primarily to the agricultural land use.
Земельные ресурсы (территория и земля под пресными водами) являются главными природными ресурсами хотя бы из-за своей вездесущности. Они, прежде всего, составляют базис деятельности людей, особенно по использованию других видов природных ресурсов. Все виды природных ресурсов неизбежно привязаны к тому или иному участку земли. Поэтому земельный выдел — наиболее удобная операционная ячейка для интегрированного управления природопользованием [5].
Значительная часть земельных ресурсов выполняет важнейшую для человечества роль — обеспечивает естественное или управляемое биологическое продуцирование через предоставление животным организмам, в том числе человеку, пищи и кислорода, составляя, таким образом, основу существования животной жизни на земле.
Большая протяженность бассейна Амура (1,6 тыс. км с севера на юг и 2,5 тыс. км с запада на восток) определяет изменчивость природных условий на этом пространстве
КАРАКИН Владимир Павлович — кандидат географических наук (Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, Владивосток), ШЕЙНГАУЗ Александр Соломонович — доктор сельскохозяйственных наук (Институт экономических исследований ДВО РАН, Хабаровск).
Исследование проведено при поддержке правительства Хабаровского края, грант 15-161 «Стратегия перехода к устойчивому использованию природных ресурсов».
и, соответственно, разнообразие качества и свойств земельных ресурсов. Территория бассейна охватывает восемь растительных зон: тундру, горную тундру, тайгу, зону смешанных хвойно-широколиственных лесов, прерие-лесную (часто называемую лесостепной), степную, полупустынную и пустынную. В этих зонах с севера на юг и с востока на запад климат варьирует от пустынного до морского. Почти половина земельных ресурсов бассейна Амура находится за пределами ареала с комфортными условиями проживания населения и экономически эффективным земледелием. Но это не умаляет их средообразующей и геополитической роли, а также роли пространственной базы других ресурсов, которые уже выявлены или будут выявлены здесь в будущем.
В силу биопродуцирующих способностей земельные ресурсы исторически рассматриваются прежде всего с точки зрения возможностей сельскохозяйственного производства, хотя они важны также как источник получения многообразной продукции лесного, охотничьего и рыбного пресноводного хозяйства.
Земельные ресурсы бассейна Амура делят между собой Россия (юг российского Дальнего Востока и часть Забайкалья), Китай (часть Северо-Восточного Китая и часть Внутренней Монголии) и Монголия (Восточная Монголия). Во всех трех странах районы, входящие в бассейн Амура, территориально, геополитически и экономически значимы.
Бассейн Амура (Приамурье, Приморье, Восточная Монголия, Маньчжурия) традиционно с середины XIX в. представляет интерес для российской географии. Наиболее крупные вехи в изучении данной территории — это обоснование строительства и колонизация КВЖД, ботанико-географические исследования Д.Н. Анучина [2, 3], В.Л.Комарова [7], С.И.Коржинского [8] в начале XX в., совместная российско-китайская экспедиция в 1950-х гг. Одними из последних подготовленных советскими экономгеографами комплексных географических описаний Маньчжурии были работы В.А.Анучина [1], П.И.Глушакова [4]. Важной методологической основой российских исследований в бассейне Амура было понимание связанности биогеографических, ресурсных, внешнеэкономических и других природных и экономических отношений и явлений в российской, китайской и монгольской частях региона.
К сожалению, в период после 60-х годов прошлого века комплексные российские географические исследования в бассейне Амура сократились. 1960—2000 гг. были периодом интенсивного экономического развития и хозяйственного освоения Северо-Восточного Китая (СВК), произошли серьезные социально-экономические сдвиги в Монголии и России, что привело к изменению ряда экономико-географических параметров территории, в том числе такого важного, как структура земельного покрова. Цель данной работы — дать характеристику современного состояния земельно-ресурсных проблем бассейна Амура. Учитывая, что эта тема только начинает разрабатываться после долгого перерыва, первый уровень оценок нами приводится в основном по крупным административно-территориальным единицам, входящим в бассейн Амура (рис. 1). При этом собственно бассейн Амура составляет только 60 % от рассматриваемой территории. Наиболее крупная «инородная» территория при данной схеме рассмотрения — это Приохотье, три северных района Хабаровского края, общая площадь которых 422,3 тыс. км2. Более детальный анализ земельных ресурсов бассейна Амура на уровне административных районов — предмет отдельных публикаций.
Укрупненная картина структуры земельных ресурсов по странам и крупным регионам бассейна Амура дана в табл. 1. Естественно, что структура земель по регионам и субрегионам очень различна.
Рис. 1. Административные единицы бассейна р. Амур
Российская Федерация: 1 — Читинская область, 2 — Агинский Бурятский автономный округ, 3 — Амурская область, 4 — Хабаровский край, 5 — Еврейская автономная об ласть, 6 — Приморский край; КНР: 7 — Хэйлунцзян провинция, 8 — Цзилинь провинция, 9 — Хулунбур ликью, 10 — Хинганменг префектура; Монголия: 11 — Кенти ай мак, 12 — Дорнод аймак, 13 — Сухэбатор аймак. Географические названия приведены в соответствии с [9, 13]
Укрупненная структура земель в бассейне Амура по категориям и странам (млн га, в скобках проценты)
Террито- рия Категория земель Всего
Сельско- хозяйст- венные Лес- ные Селитебные и т.п. Номадные пастбища Под водами Мало- пригод- ные Прочие
Российская 7,9 119,1 0,7 14,8 3,0 16,7 16,5 178,7
часть (4,4) (66,7) (0,4) (8,3) (1,7) (9,0) (9,2)
Монголь- 0,2 1,6 0,1 21,5 3,4 0,5 1,3 28,6
ская часть (0,7) (5,6) (0,3) (75,2) (11,9) (1,7) (4,6)
Китайская 26,3 39,0 2,9 10,3 3,4 9,4 3,8 95,1
часть (27,7) (41,0) (3,0) (10,8) (3,6) (9,9) (4,0)
Всего по 34,4 159,7 3,7 46,6 9,8 26,6 21,6 302,4
бассейну (11,4) (52,8) (1,2) (15,4) (3,2) (8,8) (7,2)
Источник: Национальные статистические справочники за 1997—2001 гг. и расчеты авторов.
Примечания. 1. Пастбища Забайкалья отнесены к номадным. 2. Здесь и далее в таблицах в селитебные включены также транспортные, промышленные и тому подобные земли.
В большинстве регионов и субрегионов и в целом по бассейну Амура преобладают естественно-биопродуцирующие земли: лесные земли и номадные (используемые с низкой интенсивностью, в рамках возможностей естественных экосистем) пастбища. Вопрос их трансформированности (по занимаемым площадям и внутренней структуре) — тема самостоятельного исследования. Но сам факт доминирования в земельном покрове лесных и пастбищных земель оставляет потенциальную возможность для решения проблем сохранения биоразнообразия рассматриваемой территории.
Второй крупный блок земельных ресурсов представлен сельскохозяйственными землями. Если учесть, что из их числа при расчетах исключены номадные пастбища, то большая часть сельскохозяйственных земель занята обрабатываемыми землями и интенсивно используемыми сенокосами. При анализе данных видны резко обозначенные различия в сельскохозяйственном использовании земель: уровень сельскохозяйственной освоенности китайской части на порядок выше российской и на два порядка выше монгольской. Это не может быть объяснено только различиями агроэкологических условий.
Российская часть бассейна Амура представлена двумя субрегионами: юг российского Дальнего Востока (Приморский и Хабаровский края, Амурская и Еврейская автономная области) и Забайкалье (Читинская область и Агинский Бурятский округ).
Российская часть бассейна имеет преимущественно горный рельеф. Самые большие горные системы идут в том же направлении, что и береговая линия Тихоокеанского бассейна, и вызывают частые климатические инверсии. В целом сложные горные ландшафты делают многие районы труднодоступными и создают серьезные транспортные проблемы. Ровные пространства занимают не более четверти территории. Эти участки, наиболее удобные для жизнедеятельности и экономической активности, представлены небольшими равнинами, долинами рек и меж-горными котловинами. Именно на них концентрируется большая часть населения и экономического потенциала. Например, в наиболее освоенной части бассейна в России — на юге РДВ — пригодные и относительно пригодные для полномасштабной экономической деятельности земли, по оценкам авторов, составляют не более одной трети (табл. 2).
Распределение территории южной части российского Дальнего Востока по формам рельефа, %
Преобладающие формы рельефа Доля территории
Горные территории 66,3
высокогорья (более 2000 м над у. м.) 7,4
среднегорья (1000—2000 м над у. м.) 27,2
низкогорья, включая низкие плоскогорья (300—1000 м над у.м.) 31,7
Равнинные территории, в т. ч. в сочетании с отдельными участками низкогорий 33,7
Источник: Данные Информационно-картографического центра ТИГИС.
Огромный земельный фонд российской части бассейна Амура насчитывает 178,7 млн га. В подавляющей своей части эти земли используются для лесного продуцирования (66,7 % всей территории), других видов биологического продуцирования (номадные пастбища — 8,3%, другие, более интенсивные, виды сельскохозяйственного использования — 4,4 %) (табл. 3).
Длившаяся последние 15 лет в Российской Федерации неопределенность с управлением землей стала одной из причин ее плохого использования, в первую очередь в сельском хозяйстве. Это в ряду других факторов обусловило сокращение занятых в сельском хозяйстве земель, которое в российской части бассейна Амура происходило намного интенсивнее, чем в среднем по России (рис. 2; табл. 4).
Только 4,4 % территории, без учета оленеводства и номадных пастбищ, активно используется под сельское хозяйство1 . При включении номадных паст-
Таблица 3
Структура земель в российской части бассейна Амура, 2001 г.
(млн га, в скобках проценты)
Территория Сельско- хозяйственные земли Лесные земли Селитебные и т. п. земли Номад- ные паст- бища Под водами Мало- пригод- ные земли Прочие Всего
всего в т.ч. пашня
Приморский 1,6 0,6 11,3 0,2 0,5 0,5 2,5 16,6
край (9,6) (3,8) (68,1) (1,2) (3,0) (3,0) (15,1)
Хабаровский 0,7 0,1 52,5 0,2 10,4 1,1 8,3 5,7 78,9
край (0,9) (0,1) (66,6) (0,3) (13,2) (1,4) (10,5) (7,1)
Амурская обл. 2,7 1,2 22,5 0,2 0,6 1,1 4,9 4,4 36,4
(7,4) (3,4) (61,8) (0,5) (1,6) (3,0) (13,4) (12,3)
ЕАО 0,4 0,08 1,5 0,03 0,03 1,0 0,6 3,6
(11,3) (2,2) (41,7) (1,0) (1,0) (28) (16,8)
Юг РДВ 5,4 2,0 87,8 0,6 11,0 2,7 14,7 13,3 135,5
(4,0) (1,5) (64,8) (0,4) (8,1) (2,0) (10,8) (9,8)
Читинская об- 2,2 0,6 30,7 0,1 3,1 0,3 1,9 3,0 41,3
ласть (5,3) (1,5) (74,3) (0,2) (7,5) (0,7) (3,2) (7,3)
Агинский Бурят. 0,3 0,1 0,6 0,01 0,7 0,01 0,1 0,2 1,9
автон. округ (15,8) (5,3) (31,5) (0,5) (36,8) (0,5) (5,3) (10,5)
Забайкалье 2,5 0,7 31,3 0,1 3,8 0,3 2,0 3,2 43,2
(5,8) (1,6) (72,5) (0,2) (8,8) (0,7) (4,6) (7,4)
Российская 7,9 2,7 119,1 0,7 14,8 3,0 16,7 16,5 178,7
часть (4,4) (1,5) (66,7) (0,4) (8,3) (1,7) (9,0) (9,2)
Источники: Данные Государственного земельного учета по субъектам РФ; [10—12]. Примечание. Здесь и далее в таблицах прочерк означает отсутствие показателя.
% 1 ¿0
140
190 * / *
—В— 2
80 —Д— 3 —*— 4 —Ж - 5
60
^ □
0 J Год 1985 1990 1995 2000 2001
Рис. 2. Динамика площади используемых земель и выпуска продукции в сельском хозяйстве РДВ (1990 г. — 100 %). 1 — сельхозугодья, 2 — посевные площади, 3 — пашня, 4—6 — производство зерна (4), картофеля (5), мяса (6). Источники: База данных ИЭИ ДВО РАН, 2003; [10—12]
бищ (овцы и крупный рогатый скот в Забайкалье, оленеводство на севере Приамурья) этот показатель увеличивается до 12,7 %. Доля сельскохозяйственных угодий варьирует от 11,3 % в Еврейской автономной области до 0,9 % в Хабаровском крае (табл. 3). Пахотные земли составляют только 1,5 % рассматриваемой территории. На душу населения приходится в среднем по российской части бассейна 0,5 га пашни с колебаниями от 1,8 га в Амурской области до 0,07 в Хабаровском крае.
Основная часть сельскохозяйственных угодий бассейна Амура, включая 75 % пашни, сосредоточена на южных равнинах Амурской области, Приморского и Хабаровского краев, Еврейской автономной области. Это главный земледельческий
Таблица 4
Структура сельскохозяйственных земель в бассейне Амура (2002 г.), тыс. га
Территория Сельскохозяйственные угодья Мелио- рированные земли Посевные Номадные
всего* в т. ч. пашня площади пастбища
Приморский край 997,4 607,2 286,4 405,8 —
Хабаровский край 274,3 100,2 82,5 101,6 10 422
Амурская область 1788,2 1186,7 246,1 647,4 554
ЕАО 168,2 86,4 88,4 85,3 —
Читинская область 1442,9 582,5 35,5 320,2 3 142
Агинский Бурятский автономный округ 172,5 97,2 6,8 30,8 699
Российская часть 4843,5 2660,2 745,7 1591,1 14 817
* Приведены данные только по землепользователям, которые занимаются сельскохозяйственным производством.
1 Использование лесных земель в данной работе не рассматривается.
ареал РДВ. Он нигде не заходит за границы распространения вечной мерзлоты и имеет сумму температур выше 10 °С в период вегетации не менее 2000°. Такого количества тепла достаточно для вызревания зерновых (прежде всего пшеницы, ячменя, овса, кукурузы), сои, многих теплолюбивых овощей, картофеля, а на юге Приморского края — риса. Однако сложные почвенно-климатические условия вызывают необходимость разработки и использования дорогостоящих систем ведения сельскохозяйственного производства и мелиоративных работ.
За пределами основного сельскохозяйственного ареала, в северной части бассейна Амура (например, в верхнем течении р. Зея), земельные и агроклиматические ресурсы позволяют локально развивать молочное животноводство, возделывать картофель, нетеплолюбивые овощи. Здесь сельское хозяйство становится оправданным экономически для решения социальных задач местного населения, продовольственного обеспечения удаленных населенных пунктов малотранспортабельной продукцией и т. д.
На юге Читинской области, Приамурья и в Приморье развивается товарное скотоводство, которое наиболее представлено в Забайкалье. Например, плотность поголовья крупного рогатого скота на 100 га сельскохозяйственных угодий в Агинском Бурятском автономном округе составляет 10 единиц, а в Приморском крае — 2,7; плотность поголовья овец в Агинском округе — 25, а в Амурской области (где наиболее для юга РДВ развито овцеводство) — 1,4.
На севере Амурской области сохранились остатки оленеводства — около 10—12 тыс. голов северных оленей. Оленеводство Хабаровского края развивается в Приохотье, за пределами бассейна Амура.
В регионе имеются резервы земельных ресурсов для дальнейшего развития сельского хозяйства2 . Продуктивность сельскохозяйственных земель и набор возделываемых основных сельскохозяйственных культур в пределах российской части бассейна очень различны (табл. 5), что связано прежде всего с природными условиями. Природно-климатическими, а также организационно-экономическими различиями обусловлена и дифференциация продуктивности, которая в пределах российской части бассейна достигает почти двукратной разницы: например, по картофелю — 1,6, по сое — 1,9 раза.
Таблица 5
Среднегодовая урожайность сельскохозяйственных культур за 1996—2000 гг., т/га
Территория Зерновые Соя Картофель Овощи
все в т. ч. рис
Приморский край 1,10 1,33 0,73 12,40 7,60
Хабаровский край 1,28 — 0,80 13,30 14,40
Амурская область 0,95 — 0,91 13,12 15,80
ЕАО 0,84 — 0,49 10,36 9,20
Читинская область 0,92 — — 8,76 11,90
Агинский Бурятский автономный округ 0,79 — — 6,36 9,04
Источники: [6, 10—12].
2 Мы не исследуем здесь экономические проблемы сельского хозяйства как такового, а рассматриваем лишь аспекты сельского хозяйства как одного из важнейших пользователей земель.
Зерновое хозяйство примерно одинаковое по продуктивности, выше она в Приморском крае, который является также единственным субрегионом российской части бассейна Амура, возделывающим рис.
Удельные производственные затраты на выпуск единицы продукции в сельском хозяйстве российской части Амура всегда были выше, чем в среднем по России. Аграрная реформа, совпавшая с экономическим кризисом, сделала этот сектор экономики почти полностью нерентабельным, что вызвало резкий спад сельскохозяйственного производства, а соответственно использования земель и выпуска сельскохозяйственной продукции (рис. 2) [11, 12]. К 2001 г., по сравнению с 1990, площадь сельскохозяйственных угодий у землепользователей, занимающихся сельскохозяйственным производством, в российской части бассейна Амура сократилась на 18,6 %, пашни — на 47,1, всех посевов — на 61,7, посевов зерновых культур — на 62,7 %. Валовые сборы зерновых культур за этот же период упали на 76,3 %. Налицо глубокий кризис регионального сельского хозяйства и использования сельскохозяйственных земель. Преодоление этого кризиса как по посевным площадям, так и по урожайности может быть достигнуто только при полной смене сельскохозяйственной системы.
Китайская часть бассейна Амура состоит из двух природно-хозяйственных блоков:
1) большая часть Северо-Восточного Китая (Маньчжурии), которая включает провинции Хэйлунцзян и Цзилинь, что составляет 67 % китайской части бассейна. (В СВК входит еще провинция Ляонин, но она остается за пределами бассейна Амура.) В природном отношении это горно-равнинная территория, зональными типами растительности для которой являются в горной части южнотаежные и кедрово-широколиственные леса, в равнинной — лесостепная и степная растительность. Это несколько более южный и континентальный аналог юга РДВ;
2) северо-восточная часть автономного района Внутренняя Монголия, в составе округов Хулунбур и Хинганменг (китайские официальные документы используют для данных территорий англоязычные названия Hulunbuir League и Xinganmeng prefecture [13]). Большая равнинная часть (60 %) этой территории занята степями и лесостепями, а горная представлена лесными отрогами Большого Хингана.
Структура земель по китайской части бассейна Амура в разрезе крупных территориальных единиц приведена в табл. 6.
Северо-Восточный Китай располагает наиболее крупными в бассейне Амура и Северо-Восточной Азии ресурсами интенсивно используемых сельскохозяйственных земель, в первую очередь пашнями и садами. Доля сельскохозяйственных культивируемых земель здесь намного больше, а набор сельскохозяйственных культур значительно шире, чем в России и тем более в Монголии. В 1995 г. в двух провинциях, которые входят в китайскую часть бассейна Амура, было сосредоточено 71 % сельскохозяйственных земель бассейна и 16 % обрабатываемых земель Китая.
Среди зерновых преобладают рис, пшеница и кукуруза. Северо-восточные провинции — основные поставщики пшеницы и кукурузы для всего Китая. Другая распространенная культура — соя. Табл. 7 показывает значимость СВК, в т. ч. Хэйлунцзяна и Цзилиня, для сельского хозяйства КНР в целом.
В СВК растут такие теплолюбивые культуры, как хлопок, арахис, рапс, кенаф и др. Сельскохозяйственная продукция СВК вывозится как в другие регионы Китая, так и за границу. В сельском хозяйстве Китая раньше, чем в других отраслях, была успешно проведена аграрная реформа как часть долговременного реформирования всей экономики страны. Это позволило в значительной степени решить
Структура земель в китайской части бассейна Амура по категориям в 1999 и 2000 гг. (млн га, в скобках проценты)
Территория Сельскохозяйственные земли Лесные земли Селитебные и т. п. земли Номад- ные пастби- ща Под водами Мало- пригод- ные земли Прочие Всего
Хэйлунцзян 16,3 19,2 1,6 — 2,3 4,3 1,7 45,4
Цзилинь 7,9 8,0 1,1 — 0,6 1,1 — 18,7
СВК 24,2 27,20 2,7 2,9 5,4 1,7 64,1
(37,8) (42,4) (4,2) (4,6) (8,4) (2,6)
Хулунбур 1,3 10,4 0,1 8,3 0,3 2,5 0,3 23,2
Хинганменг 0,8 1,4 0,1 2,0 0,2 1,5 1,8 7,8
Внутренняя 2,1 11,8 0,2 10,3 0,5 4,0 2,1 31,0
Монголия (6,9) (38,1) (0,6) (33,2) (1,4) (12,9) (6,9)
Китайская 26,3 39,2 2,9 10,3 3,4 9,4 3,8 95,1
часть (27,7) (41,0) (3,00) (10,8) (3,6) (9,9) (4,0)
Источники: [15, 18]; Официальные сайты
Jilin Province: http://www.jl.gov.cn/jlgov_6/infocontent.jsp?infoid=6323;
Heilongjiang Province: http://www.china.org.cn/english/features/50421.htm;
Hulunbuir League: http://www.cnwesthotline.com/west01/e-hulungk.htm
продовольственную проблему в стране с самым многочисленным населением среди остальных стран мира и даже начать вывоз продовольствия за рубеж.
Значимость сельскохозяйственных земель Северо-Восточного Китая и базирующегося на нем сельскохозяйственного производства выходит за региональные рамки, тем более что в последние десятилетия существует устойчивая тенденция потери обрабатываемых земель в целом по Китаю. Так, несмотря на интенсивное освоение новых земель, за 1988—1995 гг. площадь обрабатываемых земель Китая сократилась на 2,2 млн га. Одним из путей преодоления этой тенденции считается увеличение площадей обрабатываемых земель в северо-восточных провинциях. Однако в указанные годы их площадь и в СВК уменьшилась на 1,0 %, причем сокращение шло во всех трех провинциях [15, 18].
Таблица 7
Значимость Северо-Восточного Китая в сельском хозяйстве КНР
Показатель Китай СВК Китай / СВК Хэйлунцзян* Цзилинь*
Кукуруза
Посевные площади, 17694,1 4454,2 25,2 8,9 / 6 9,5 / 3
тыс. га 25904,0 6705,0 25,9 10,2 / 3 9,2 / 4
Производство, 6382,6 1653,2 25,9 6,5 / 7 12,4 / 2
10 тыс. т 12808,6 3906,4 30,5 9,6 / 3 13,2 / 1
Рис
Посевные площади, 32070,1 1194,1 3,7 1,2 / 15 1,0 / 16
тыс. га 31284,0 2581,6 8,3 5,2 / 10 1,5 / 17
Производство, 16856,9 610,0 3,6 1,0 / 16 1,1 / 15
10 тыс. т 19848,7 1764,8 8,9 4,8 / 10 2,0 / 16
* Доля в % (числитель) и место (знаменатель), занимаемые провинцией по посевным площадям и производству в КНР
Источник: [21].
Примечание. Верхняя строка — 1985 г., нижняя — 1999 г.
Показатель площади обрабатываемых земель СВК, при относительной внешней стабильности в 1990-е годы и небольшой отрицательной динамике в последнее десятилетие, на самом деле является результирующей сложных разнознаковых тенденций в динамике земельных ресурсов. Постоянно происходит потеря сельскохозяйственных земель и компенсация этих потерь путем нового освоения. Эти процессы в целом для Китая и его отдельных провинций детально исследованы в аналитическом докладе Международного института прикладных системного анализа [17], основные данные отражены в табл. 8.
Таблица 8
Динамика культивируемых земель в Северо-Восточном Китае (1988—1995 гг.), тыс. га
Территория Обрабатываемые земли Увели- чение Умень- шение Баланс Заброшенные земли
на 01.01.1988 на 31.12.1995 абс. %
Цзилинь 5,768 5,683 84 169 -85 -1,47 1
Хэйлунцзян 11,489 11,466 308 331 -23 -0,20 99
СВК 21,566 21,347 485 705 -220 -1,02 100
Источник: [17].
Динамика обрабатываемых земель СВК в последнее десятилетие соответствует модели, согласно которой в процессе экстенсивного роста захватываются все пространства, пригодные для данного вида использования. Затем происходит потеря части земель, в т. ч. отказ от наиболее неэффективных, и интенсификация использования существующих. По данным Министерства сельского хозяйства КНР, в 1990—1997 гг. среднегодовой рост продуктивности в Хэйлунцзяне составил 4,6, в Цзилине — 3,5 %. В 1997 г. доля мелиорированных земель в Хэйлунцзяне была 18,2, в Цзилине — 24, 4 %.
Показателем интенсификации сельскохозяйственного землепользования СВК в последнее время является также рост площадей, занятых рисом. (Это важно и с природоохранной точки зрения, так как большая часть рисовых полей представляет собой трансформированные водно-болотные угодья.) При этом основной рост
произошел за счет провинции Хэйлунцзян (рис. 3), где площадь под рисом увеличилась за 15 лет на 1,2 млн га.
Высокий уровень сельскохозяйственной освоенности, интенсивное использование земель в китайской части бассейна привели к деградации значительной части земель. Проблемы деградации земель несколько различаются по Северо-Восточному Китаю и Внутренней Монголии, поэтому охарактеризуем их раз-
Рис. 3. Динамика площадей, занятых рисовыми полями в про- дельн°. При этом следует п°-винции Хэйлунцзян [18, 19] мнить, что деградация сель-
Деградированные земли в провинциях Северо-Восточного Китая, тыс. км2
Провинция Дегради- рованные земли, всего В том числе
засолен- ные подверженные ветровой эрозии подверженные водной эрозии про- моины оглеен- ные опусты- ненные
Хэйлунцзян 183,8 6,8 — 7,7 1,3 8,6 3,9
Цзилинь 42,9 0 — 14,2 0,4 17,1 7,5
СВК 226,7 6,8 — 21,9 1,7 25,7 11,4
Источник: [27].
скохозяйственных земель косвенно указывает на уровень деградированности экосистем территории в целом (табл. 9).
По данным [17], 34,7 % обрабатываемых земель Хэйлунцзяна и 85,6 % обрабатываемых земель Цзилиня требуют известкования в связи с высоким уровнем кислотности.
Во Внутренней Монголии, в Хулунбуре, ситуация с деградацией земель такова , что государство срочно выделило 1,9 млрд долл. США на программу восстановления земель. Из 8,3 млн га пастбищ 40 % здесь деградированы и требуют восстановления, площадь пустыни увеличилась за последние 20—30 лет на 0,8 млн га [20].
В монгольскую часть бассейна Амура входят три административные единицы провинциального ранга (аймаки), которые составляют 18 % территории страны: Дорнод, Кенти, Сухэ-Батор. Эти аймаки традиционно рассматриваются как природно-хозяйственный регион — Восточная Монголия. Это в основном степная равнинная территории (плато), которая в северной части в районе российско-монгольской границы (даурская степь) насыщена лесостепными и водно-болотными элементами. Здесь берут начало такие истоки Амура, как Керулен (1100 км), Онон (300 км). Северная часть Восточной Монголии вместе с примыкающими территориями Внутренней Монголии и России входит в экорегион Global 200 — Мо^о1 Dagurian ecosystem. На южной границе Восточной Монголии начинается полупустыня.
Таблица 10
Структура земель монгольской части бассейна Амура по категориям, 1999 г.
(тыс. га, в скобках проценты)
Территория Сельско-хозяйственные обрабатываемые земли Лесные земли Селитебные и т. п. земли Номадные пастбища Под водами и болотами Мало-пригодные земли Про- чие Всего
Кенти 88,4 1483,9 39,2 6077,4 19,1 324,5 0,1 8032,6
Дорнод 75,0 112,6 79,2 9125,0 2042,2 106,8 784,3 12359,7
Сухэ-Батор 68,7 — 16,3 6253,9 1341,1 5,6 543,1 8228,7
Восточная
Монголия, 232,1 1596,5 134,7 21456,3 3402,4 471,4 1327,5 28620,9
1999 г. (0,8) (5,6) (0,5) (74,9) (11,9) (1,6) (4,7)
Монголия,
1997 г. 1300 17 900 700 127 600 1700 1600 5700 156 500
Источники: [24, 26].
Характеристика структуры земель по Монголии в целом и по аймакам Восточной Монголии приведена в табл. 10.
Для землепользования страны начиная с 1990-х годов характерны общие тенденции, поэтому предварим характеристику землепользования в аймаках, входящих в бассейн Амура, характеристикой землепользования в Монголии в целом.
Большая доля сельскохозяйственных угодий Монголии в значительной степени связана с включением в эту категорию обширных естественных пастбищ номадного типа, аналогом которых, с точки зрения экстенсивности использования, являются пастбища для коневодства в Якутии и Бурятии, в меньшей мере — оленьи пастбища на севере РДВ. Если исключить эти пастбища, то из 120,9 млн га сельскохозяйственных земель, составляющих 77,3 % территории Монголии, активно культивируются только 1,3 млн га (1,1 % сельскохозяйственных угодий), а посевные площади занимают еще меньше — 0,6 млн га (0,5 %) [14].
Урбанизированные земли покрывают только 0,4 % территории страны. Относительно велики размеры резервных земель — 6,9 млн га (4,4 %) и особо охраняемых территорий (7,3 %).
Количество сельскохозяйственных земельных ресурсов на одного жителя Монголии уменьшилось с 242 га в 1919 г. до 64 га в 1997 г. в связи с устойчивым ростом населения. Земля до середины ХХ столетия использовалась в основном как пастбище, некоторая диверсификация землепользования началась во второй половине ХХ в. В 1960—1980-х гг. под влиянием общей для социалистического лагеря тенденции «освоения целинных земель» наращивались объемы пахоты, что не всегда соответствовало природным и социально-экономическим условиям страны. Пик величины пахотных земель в Монголии пришелся на 1990 г. — 1385 тыс. га.
С 1 мая 2003 г. в Монголии началась приватизация земли. В соответствии с принятым в 2002 г. законом каждая монгольская семья, проживающая в городе, может получить бесплатно 0,07 га земли, жители сельских местностей — от 0,35 до 0,50 га. Приватизировать землю могут только монгольские граждане. В стране сейчас насчитывается более 550 тыс. семей, в т. ч. 171 тыс. — в Улан-Баторе. Если все они приватизируют полагающиеся им по закону наделы земли, то это составит лишь 0,9 % от всей территории страны. По решению монгольского правительства сельским жителям для повышения их жизненного уровня будет передано бесплатно дополнительно 190 тыс. га [14].
Зерновые занимают 4/5 посевных площадей, остальную часть — кормовые культуры. Среди зерновых явно преобладает пшеница, частично высеваются ячмень и овес [16]. Продуктивность пахотных земель относительно невысокая: по зерновым менее 1 т/га (по Восточной Монголии средняя урожайность за 1995—1997 гг. — 0,6), по кормовым —3 т/га. В сельском и лесном хозяйстве Монголии в 1990 г. работало 27,6 % экономически активного населения, в 1993 г. оно дало 37 % валового национального продукта.
С начала 1990-х годов ситуация в земледелии стала резко ухудшаться. Недостаток продуктов питания наблюдается уже несколько лет, в течение которых внутреннее производство зерна сокращалось из-за структурных изменений в экономике. Государственные сельхозпредприятия, которые в прошлом интенсивно дотировались, были трансформированы в частные: вместо 70 централизованных предприятий возникло более 300 частных ферм. Производство резко снизилось как из-за того, что частные фермы не смогли получить соответствующих займов для покупки оборудования, семян, удобрений, так и из-за недостатка управленческих навыков. В результате культивируемые площади, урожайность и общее производство заметно сократились.
Характеристики хозяйственной активности в Восточной Монголии и прилегающей территории Китая (2000 г.)
Показатель
Префектура
Хинганменг
Восточная
Монголия
Территория, тыс. км2 60,0 287,5
Население, тыс. чел. 1620 210,0
Плотность населения, чел. на 1 км2 27,0 0,7
ВВП, млн долл. США 767,5 28,9
ВВП, долл. на чел. 476,6 300,0
Доля обрабатываемых земель, % 11,1 0,8
Общее поголовье животных, млн голов 4,2 33,5
Плотность поголовья на 100 га, голов 70 119
Источник: [25].
В 1987 г. Монголия обеспечивала 63 % потребности в зерне за счет собственного производства [16]. На протяжении 1990-х годов тенденция сокращения производства зерна, начавшаяся в конце 1980-х годов, продолжалась. С 1989 по 2000 г. производство пшеницы в Монголии уменьшилось с 690 до 200 тыс. т [23].
Аналогичная общей по стране тенденция падения обрабатываемых площадей наблюдается и в Восточной Монголии. Параллельно с процессом ежегодного уменьшения посевных площадей до 1998 г. падала урожайность зерновых. По данным БАО [16, 24, 23], в 1991—1998 гг. средняя урожайность снизилась с 1,0 до 0,6 т/га. В 1998 г. наметился небольшой рост урожайности, в 2001 г. она составила 0,8 т/га.
По данным БАО, в Монголии в 1995—1997 гг. реально используемая площадь для выращивания основной продовольственной культуры — зерновых — составляла 12 % от площади обрабатываемых земель [23].
В 2000 г., по данным Азиатского банка развития [25], сельскохозяйственное производство, включая животноводство, в Восточной Монголии было ниже, чем в 1990. В 2001 г. началось некоторое оживление в сельскохозяйственном использовании земель путем сдачи их в аренду иностранным компаниям. Так, в 2001 г. в аймаке Дорнод корейская компания начала выращивать сою, планируя довести производственную площадь до 10 тыс. га.
Также планируется активное сотрудничество в использовании природных ресурсов, прежде всего земельных, в сельскохозяйственном производстве с прилегающей китайской территорией — префектурой Хинганменг во Внутренней Монголии.
Необходимо отметить высокий уровень развития сельского хозяйства, в первую очередь земледелия (даже слишком высокий с точки зрения сохранения биоразнообразия, судя по проблемам деградации земель), на прилегающей китайской территории (табл. 11).
Основа монгольского сельского хозяйства — животноводство, которое дает около 70 % сельскохозяйственной продукции. Но продуктивность естественных пастбищ невысока — 0,3 т/га в среднем за год, что связано с засушливостью климата и нерациональным использованием пастбищ.
Животноводческий сектор представлен пастбищным животноводством с поголовьем в 30,5 млн животных. Производство в этом секторе оценивается в 88 % общего сельскохозяйственного производства. Животноводство в Монголии очень сильно зависит от экстремальных природных ситуаций. Так, в 1999—2000 гг. потери поголовья составили более 3 млн животных — почти 10 % от общего их числа. Зима 2001 г. унесла жизни 600 000 животных [23].
Деградация земледельческого использования земель Монголии, резкие колебания численности поголовья животных, на фоне кратко- и среднепериодичных изменений климата, делают систему использования земель Монголии неустойчивой. Об этом также свидетельствует высокая доля деградированных земель в структуре земельного покрова страны. Совокупная площадь нарушенных и истощенных земель оценивается в 121,7 млн га, из которых 91,7 млн га подвержены водной и ветровой эрозии, 21,1 эродированы водой, 1,0 считаются потерянными для сельскохозяйственного использования, 7,9 занесены песком в результате человеческой активности, 8,6 млн га пастбищ сильно деградированы из-за круглогодичного перевыпаса [14].
По данным [22], в Восточной Монголии деградировано не менее 40 % пастбищных земель.
Приведенные выше факты позволяют сделать следующие выводы.
Контрастность землепользования в разных по государственной принадлежности частях бассейна Амура все более углубляется. Это проявляется в сельскохозяйственной освоенности территорий, сложившихся системах землепользования, в динамике земельных ресурсов.
Большие различия в системах землепользования определяются не только дифференциацией природных условий, но национальными и экономическими различиями между регионами. Наиболее явно их влияние на систему землепользования видно в приграничных районах, где в сходных природных условиях по разные стороны границ сложились разные системы землепользования. Примером служат районы российско-китайской и монголо-китайской границ.
Система землепользования, пройдя первоначальный период роста (освоения новых земель), адаптируется к комплексу природно-экономических условий и стремится к стабилизации своих внешних параметров, т. е. переходит к устойчивому развитию, когда основой повышения эффективности являются внутренние совершенствования в системе. Отклонения от этой схемы вызваны чаще всего политическими причинами, что мы и наблюдаем в бассейне Амура. Это проявляется в виде:
государственной инициации освоения новых земель в китайской части бассейна в ряде случаев без учета агроэкологических возможностей территории;
разрушения монгольской системы земледелия вместе с изменениями в политической системе страны;
кризисных явлений в сельскохозяйственном землепользовании российской части бассейна.
Резко обозначены различия в сельскохозяйственном использовании земель: уровень сельскохозяйственной освоенности китайской части на порядок выше российской и на два порядка выше монгольской. Это не может быть обусловлено только агроэкологическими условиями.
Система землепользования в бассейне Амура является неустойчивой. Об этом свидетельствуют:
высокие темпы динамики земель;
низкий уровень использования наличного ресурса обрабатываемых земель в Монголии и России: посевные площади значительно отличаются от ресурсов пашни;
высокая доля деградированных земель в Монголии и Китае.
Наиболее проблемным ареалом в бассейне из-за идущих процессов трансформирования и деградации земель является верхняя часть бассейна Амура (китайско-монгольско-российская) — даурская степь.
Преобладание в структуре земель бассейна Амура, несмотря на его интенсивное освоение в XX в., биопродуцирующих земель — лесных и номадных пастбищ (при всей их трансформированности) — оставляет возможности для решения проблем сохранения биоразнообразия на рассматриваемой территории.
ЛИТЕРАТУРА
1. Анучин В.А. Географические очерки Маньчжурии. М.: ОГИЗ, 1948. 299 с.
2. Анучин Д.Н. Восточная Маньчжурия // Землеведение. 1896. Т. 3, кн. 3/4. С. 149—157.
3. Анучин Д.Н. Маньчжурия // Землеведение. 1897. Т. 4, кн. 1/2. С. 101—127.
4. Глушаков П.И. Маньчжурия. Экономико-географическое описание. М.: ОГИЗ, 1948. 264 с.
5. Каракин В.П., Шейнгауз А.С. К новому природопользованию // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. С. 636—659.
6. Каракин В.П., Кошкарев А.В., Стариков В.Г. Пространственно-временная изменчивость урожайности сельскохозяйственных культур на юге Дальнего Востока: (ЭВМ-атлас). Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1984. 93 с.
7. Комаров В.Л. Флора Маньчжурии: В 3 т. СПб.: Тип. Герольда, 1901—1907.
8. Коржинский С. Амурская область как земледельческая колония. СПб., 1894. 45 с. (Тр. Вольно-экономического о-ва; Отд. оттиск).
9. Краткая географическая энциклопедия. М.: Сов. энцикл., 1964.
10. Сельское хозяйство в России: Стат. сб. / Госкомстат России. М., 1998. 448 с.; М., 2002. 413 с.
11. Уваров В.А. Аграрная реформа на Дальнем Востоке. Хабаровск: Этнос-ДВ, 1995. 434 с.
12. Шелепа А.С. Организационно-экономические основы функционирования аграрного сектора Дальнего Востока в переходный период: Автореф. дис. ... д-ра экон. наук. Хабаровск, 1996. 38 с.
13. Atlas of China. Beijing, China: Cartogr. Publ. House, 2001. 108 p.
14. Badarch M., Doljinsuren T.-A. Country report on environmental issues: Mongolia // The Second Workshop on Environmental Pease in Northeast Asia, 28—31 August 2002. Yanji, China, 2002. 16 p.
15. China Statistical Yearbook. Beijing. 1986, 1991, 2000.
16. Crop and food supply assessment mission to Mongolia: Report FAO [Food and Agriculture Organization of the United Nations]. 16 Oct. 1997. 18 p. (http://www.fao.org/docrep/004/w6668e/w6668e00.htm).
17. Fischer G., Yufeng Ch., Laixiang Sun. The balance of cultivated land in China during 1988—1995. Laxenburg, Austria: Intern. Inst. Appl. System. Analysis (IIASA), 1998. 48 p. (http://www.iiasa.ac.at/Publications/Documents/IR-98-047.pdf!).
18. Heilongjiang Today: Information office of the people’s government of Heilongjiang Province. Harbin, 2003. 70 p.
19. Himiyama Yu. Long-term land use/cover change in Northeast China // Study on the processes and impact of land-use change in China: Final report of the LU/GEC, sec. phase (1998—2000) / Nat. Inst. Environment. Studies (NIES). Tsukuba, Japan. 2002. P. 121—130. (http://www-cger.nies.go.jp/cger-e/e_report/r_index-e.html).
20. Hulunbuir Grassland in China to turn green in 5 years // China Daily. Sept. 2001. N 3. (http://fpeng.peopledaily.com.cn/200109/03/eng20010903_79198.html).
21. Motoki Ya. Changes in the structure of agricultural land use in Northeast China, with special reference to the role of rice paddy production // Study on the processes and impact of land-use change in China: Final report of the Land Use for Global Environmental Conservation (LU/GEC), sec. phase (1998—2000) / NIES. Tsukuba, Japan, 2002. P. 131—145. (http://www-cger.nies.go.jp/lugec/Report%20IIX%20Contents.htm).
22. Ochir Ch. Priorities for the сonservation and protection of the Daurian steppe in Mongolia // Proc. Seminar on the Protection and Conservation of Grassland in East Asia / World Commission on Protected Area (WCPA) IUCN, August 2000. Ulaan-Baator, Mongolia, 2000. P. 49—53. (http://iucn.org/themes/wcpa/pubs/pdfs/Grassland8_00Proc.pdf).
23. Perilous food situation developing in Mongolia as another harsh winter hits: Report FAO. 2 Febr. 2001.
3 p. (http://www.fao.org/docrep/004/x9523e/x9523e00.htm).
24. Selected indicators of food and agriculture development in Asia-Pacific region. Bangkok: FAO, Regional Representative for Asia and the Pacific, 2002. 167 tabl. (http://www.fao.org/DOCREP/005/AC832E/ac832e01.htm#TopOfPage).
25. Strategic development outline for economic cooperation between the People’s Republic of China and Mongolia (project area: Xinganmeng prefecture in the Inner Mongolia Autonomous Region of the PRC and the provinces of Dornod, Hentiy, Suhbaatar of Mongolia). Manila, Philippines: Asian Development Bank, 2002. 124 p. (http://www.adb.org/Documents/Books/Strategic_Devt_Outline/prelims.pdf).
26. TumenNET Project Areas in Northeast Asia (UNDP). Mongolia: National report (MNEC). Ulaan-Baator, 2001. 180 p.
27. Wang Qi., Otsubo K. Changes in area and quality of cultivated land in China. Study on the processes and impact of land-use change in China: Final report of the LU/GEC, sec. phase (1998—2000) / NIES. Tsukuba, Japan. 2002. P. 99—107. (http://www-ger.nies.go.jp/lugec/ReportIIX_E/010_Arable%20quality.pdf).
