CC BY
98
ционировании органов государственной власти субъектов РФ. Выстраиванию равноправных взаимоотношений федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов РФ будет способствовать внесение соответствующих изменений и дополнений в Федеральный закон от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ и некоторые нормативно-правовые акты субъектов РФ.
1 См.: Заметина Т.В. Федерализм в системе конституционного строя России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2010. С. 4.
2 См., например: Советский энциклопедический словарь / под ред. А.М. Прохорова. М., 1979. С. 1072.
3 См., например: Демина И.А. Закрепление принципов организации и системы органов государственной власти в уставном законодательстве области как субъекте Российской Федерации: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М, 2006; Иванец Г.И., Калинский И.В., Червонюк В.И. Конституционное право России: энциклопедический словарь / под общ. ред. В.И. Червонюка. М., 2002. С. 432.
4Добрынин Н.М. Новый российский федерализм и конституционная реформа как неизбежность перемен // Журнал российского права. 2004. № 3. С. 13.
5 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. № 42, ст. 5005; 2016. № 11, ст. 1493.
В.В. Храмушин
ЗАЩИТА КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ГРАЖДАН В АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ: ПРЕДПОСЫЛКИ, СУЩНОСТЬ И ФОРМЫ
Статья посвящена теоретическому анализу материально-правовых предпосылок, а также сущности и формам защиты прав конституционных прав граждан в арбитражном процессе. Обосновывается положение о том, что данные категории являются неотъемлемой частью механизма защиты конституционных прав граждан в арбитражном процессе. Рассматривается соотношение процедур медиации и арбитражного судопроизводства как средств защиты конституционных прав граждан. Аргументируется теоретическое понятие юрисдикции.
Ключевые слова: механизм защиты конституционных прав граждан; юрисдикционные формы; процедура медиации; конституционные права граждан; защита прав; арбитражный процесс.
V.V. Khramushin
PROTECTION OF CITIZENS CONSTITUTIONAL RIGHTS IN THE ARBITRATION PROCESS: BACKGROUND, ESSENCE AND FORMS
The presented article is devoted to theoretical analysis of the substantive prerequisites, as well as of the nature and forms of protection of the rights of citizens ' constitutional rights in the arbitration process. The article describes the rationale of the provisions that these categories are an integral part of the mechanism of protection of citizens constitutional rights in the arbitration process. The paper analyzes the relative procedures of mediation and arbitration as means of protecting citizens ' constitutional rights. Substantiates the theoretical concept of jurisdiction.
Keywords: mechanism of protection of constitutional rights of citizens; jurisdictional forms; mediation; constitutional rights of citizens; protection of rights; arbitration process.
Научно-правовая категория «механизм» является одним из универсальных познавательных инструментов, применяемых для онтологических исследова-
© Храмушин Валерий Владимирович, 2016
Аспирант кафедры арбитражного процесса (Саратовская государственная юридическая академия)
ний широкого круга правовых проблем. С 60-х гг. XX в. и по настоящее время в научных публикациях по правовой тематике термин «механизм» выступает неотъемлемой частью таких теоретико-юридических конструкций, как «механизм правового регулирования», «механизм правотворчества», «юридический механизм реализации прав личности», «механизм формирования правомерного поведения личности», «охранительный механизм», «механизм защиты...», «механизм обеспечения конституционных прав и свобод», «социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина», «социально-правовой механизм реализации конституционных прав и свобод граждан»1 и т.д.
Очевидно, что даже обзорное перечисление конструкций, составной частью которых является термин «механизм», позволяет сделать вывод о том, что данная категория указывает не только на сложный состав изучаемой области правовой действительности, но и на ее функциональный аспект, на закономерности и особенности взаимодействия правовых средств, охватываемых категорией «механизм», в процессе воплощения требований и возможностей, содержащихся в праве, в фактическое поведение участников общественных отношений.
В связи с изложенным представляется методологически обоснованным проведение научного анализа сущности, структуры и специфических признаков механизма защиты прав и охраняемых законом интересов. Данный подход позволяет высветить специфические функции, которые выполняют правовые механизмы во взаимодействии с системой норм, регламентирующих защиту конституционных прав граждан в арбитражном процессе.
Одной из главных категорий социально-правового механизма защиты прав является теоретико-юридическая конструкция «защита права». Общим подхо- е дом к пониманию данной категории гносеологический арсенал правовой науки и в настоящее время не располагает, в связи с чем нами представлен обзор мнений а различных авторов, наиболее полно, на наш взгляд, отражающий теоретические о представления о сущности защиты прав и законных интересов. к
Так, Ж.Н. Машутина раскрывает сущность данного понятия с помощью о
с
категории «воздействия» на нарушенное или оспоренное право средствами | государственно-правового принуждения2. Однако подход, в рамках кото- в
е
рого категория «защита» рассматривается с точки зрения применения мер о
государственно-правового принуждения в отношении нарушенного или оспорен- р
ного права, как представляется, неправильно определяет объект воздействия. |
Признанное государством право не зависит от аномального поведения виновно- к
го субъекта, деформирующего процесс реализации нормативных положений а
в рамках фактических отношений. Иными словами, субъективное право как |
предоставленная субъекту правовая возможность реализовать свои интересы в ии
принципе не может быть объектом воздействия, т.к. его источником является №
норма права, а не волевое поведение субъекта. Меры государственно-правового 11
принуждения по устранению аномалий возникновения, преобразования или )
прекращения правоотношения направлены на виновное поведение субъекта, б которое к праву как раз отношения не имеет.
Системный подход стал методологической основой позиции Н.С. Малеина, который усматривал в категории «защита права» систему норм, цель которых заключается в предупреждении правонарушений и устранении их последствий3. Очевидно, что подход данного автора опирался на доктрину легизма (юридико-
позитивистской гносеологии), характерную для советской правовой науки в целом. 249
Основной принцип сторонников легизма состоит в том, что правом признаются лишь предписания официальных органов власти. Как отмечал В.С. Нерсесянц, своей главной задачей легисты считали выяснение мнения официальной власти как источника действующего права4.
В полном соответствии с доктриной легизма защита права в понимании Н.С. Малеина предстает как ряд правил, приемов, способов, известных только власти и исходящих от официальных представителей власти. Правила, источником которых официальная власть не является, в основу защиты права положены быть не могут. Поэтому существенный недостаток позиции Н.С. Малеина состоит в исключении из арсенала средств защиты права таких инструментов, как, например, общепризнанные международно-правовые нормы, обычаи делового оборота и т.п.
В.А. Тархов придерживался функционально-предметного подхода и считал, что сущность защиты гражданского права наиболее полно выражается посредством категории «действие», характеризующей функциональную сторону реализации компетенции органов государственной власти и управления, общественных организаций, принудительно осуществляющих права субъекта либо ограждающих эти права от неправомерных посягательств5. При этом под защитой права в целом В.А. Тархов понимал действия государственных органов, органов местного самоуправления, общественных организаций и должностных лиц, связанные с осуществлением субъективного права6.
Функционально-предметный подход присутствует и в определении П.М. Филиппова, который вслед за В.А. Тарховым рассматривал защиту права как дея-з тельность, осуществляемую органами государственной власти и управления, ? общественными организациями. Однако П.М. Филиппов конкретизировал в 3 своем определении результат данной деятельности, указав, что защита не толь-| ко связана с принудительным осуществлением прав субъекта, но и направлена i на устранение спорности правоотношения и препятствий пользования правом7. I Р.Е. Гукасян в развитие позиций В.А. Тархова и П.М. Филиппова рассма-
Ü тривал защиту права как совокупность правовых норм, содержание которых § составляют, во-первых, правовые средства и способы защиты, а, во-вторых, | действия субъектов, управомоченных осуществлять защиту права8. I В науке арбитражного процессуального права вопрос о сущности защиты прав
'I являлся одним из аспектов специального исследования Ш.Б. Кулахметова. В I рамках тематики, посвященной изучению особенностей защиты прав и закон-| ных интересов неопределенного круга субъектов, указанный автор отметил, что сущность защиты можно понимать как обращение в арбитражный суд. Автор 'I данного определения обращает внимание на то, что субъектом, который своими | действиями реализует право на обращение в арбитражный суд, должно быть § лицо, управомоченное совершать конкретные действия от имени неопределенно-1 го круга лиц в силу закона или соглашения сторон, а целью обращения должна J быть защита прав круга лиц, не определенного на момент обращения9.
С мнениями авторов остальных вышеизложенных определений следует, на наш взгляд, согласиться. Теоретико-юридические конструкции, предложенные ими, содержат существенный момент, характеризующий категорию «защита права». Основная идея данных исследователей заключается в понимании рассматриваемой категории с функционально-предметной точки зрения. Полагаем, что 250 такая позиция служит достоверным отражением сущности категории «защита
права», которая должна мыслиться в первую очередь как деятельность управо-моченных субъектов по восстановлению нарушенного права и обеспечению исполнения юридической обязанности.
В связи с тем, что рассматриваемая тематика посвящена вопросам защиты конституционных прав граждан в арбитражном суде, основное внимание сосредоточено нами на исследовании теоретико-правовой конструкции «форма защиты», центральным звеном которой является категория «юрисдикция».
В настоящее время в правовой науке отсутствует единый подход к пониманию юрисдикции. Все определения данной категории можно разделить на три группы. Представители первой группы отождествляют юрисдикцию с заложенной в праве потенциальной возможностью управомоченного субъекта, используя все признаваемые государством средства, требовать от обязанного лица совершения определенных действий по достижению санкционированных нормами права целей10. Другие авторы под юрисдикцией подразумевают совершаемые в определенной процедурной или процессуальной последовательности действия субъекта по использованию санкционированных законом средств принудительной реализации предписаний правовых норм обязанным лицом11. Сторонники третьего подхода в конечном счете сводят юрисдикцию к законодательно определенной компетенции органа, осуществляющего правоприменительную деятельность по принуждению обязанного лица к исполнению нормативных предписаний12.
Полагаем, что наиболее обоснованными являются две первых группы мнений, в соответствии с которыми юрисдикция определяется и как потенциальная возможность управомоченного лица требовать осуществления конкретного вида деятельности обязанным субъектом, и как фактическая правоприменительная е деятельность управомоченного субъекта по использованию предоставленных и законом средств принуждения к исполнению обязанности. а
В данном случае согласно классификации, предложенной С.С. Алексеевым, о правомочие по использованию средств принуждения к исполнению обязанно- к сти выступает как мера дозволенных действий субъекта, охватывающая право о
с
требования (правомочие на чужие действия), право на положительные действия а (правомочие субъекта на собственные активные действия) и право притязания в (правомочие, выраженное в возможности инициировать действие аппарата госу- о дарственного принуждения против обязанного лица)13. Следует также признать, ю
Т5
что все три правомочия, входящие в состав юрисдикции, первоначально имеют |
потенциальный характер и лишь указывают на существование в структуре к
юрисдикции внутренних механизмов, которые приводятся в действие в момент а
наступления конкретных юридических фактов. В этом, на наш взгляд, и заклю- |
чается основа объединения первых двух групп мнений о сущности юрисдикции. и
Относительно третьей группы необходимо отметить, что, на наш взгляд, ее №
обособление не имеет достаточных оснований. Органы, осуществляющие право- 1
применительную деятельность, как отмечал С.В. Курылев, не присутствуют в )
правоотношении с самого начала, а привлекаются субъектом только на опреде- 016 ленном этапе реализации своих правомочий и только если появились новые юридические факты, создающие основания для приведения в действие аппарата государственного принуждения против обязанного лица14. Иными словами, органы, осуществляющие правоприменительную деятельность, выступают лишь составной частью юрисдикции и инструментом, придающим, как метафорично
выразился М.А. Гурвич, праву «боевой» характер, под которым подразумева- 251
ется непосредственная готовность права к принудительному осуществлению15. Вследствие факультативной роли правоприменительных органов в деле защиты прав их деятельность не может рассматриваться в качестве исчерпывающей характеристики юрисдикции.
Таким образом, юрисдикция понимается нами как предусмотренная нормами права потенциальная возможность осуществления субъектом действий, связанных с требованием к обязанному лицу исполнить свою юридическую обязанность, а также собственное поведение управомоченного лица по удовлетворению своих интересов, обеспеченное возможностью приведения в действие аппарата государственного принуждения либо использованием иных санкционированных законодательством средств. Юрисдикция служит составной частью и необходимой предпосылкой действия механизма защиты права, т.к. определяет юридические основания деятельности субъекта общественных отношений и выступает в качестве исходного правового инструмента, определяющего характер поведения субъекта по реализации и защите закрепленных Конституцией РФ прав и свобод.
1 См., например: Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966; Мордовец А.С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина. Саратов, 1996 и др.
2 См.: Машутина Ж.Н. Судебная защита и проблема соотношения материального и процессуального: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1972. С. 10.
3 См.: Малеин Н.С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 22-23.
4 См.: Нерсесянц В.С. Философия права: учебник для вузов. М., 1997. С. 65-66.
5 См.: Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973. С. 47.
6 Там же. С. 45.
7 См.: Филиппов П.М. Судебная защита и правосудие в СССР. Саратов, 1987. С. 18.
8 См.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1971. С. 9.
9 См.: Кулахметов Ш.Б. Особенности рассмотрения арбитражными судами дел о защите прав и законных интересов группы лиц: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2011. С. 16.
10 См.: Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. СПб., 1914. С. 211; Гражданский процесс: учебник / под ред. К.С. Юдельсона. М., 1972. С. 5-6 (автор главы — К.С. Юдельсон); Лебедев М.Ю. Развитие института юрисдикции и его проявление в третейском суде: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2005. С. 16.
11 См.: Общая теория государства и права: академический курс: в 3 т. / под ред. М.Н. Марченко. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 2: Право. М., 2010. С. 459; Воложанин В.П. Понятие юрисдикции по гражданским делам // Проблемы защиты субъективных прав и советское гражданское судопроизводство. Ярославль, 1979. С. 105; Решетникова И.В., Ярков В.В. Гражданское право и гражданский процесс в современной России. М.; Екатеринбург, 1999. С. 3.
12 См.: Гребенцов А.М. Развитие хозяйственной юрисдикции в России. М., 2002. С. 3.
13 См.: Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. Т. II. М., 1981-1982. С. 118-120, 124.
14 См.: Курылев С.В. Формы защиты и принудительного осуществления субъективных прав и право на иск // Труды Иркутского госуниверситета. Т. 22. Сер. юридическая. Вып. 3. Иркутск, 1957. С. 203.
15 См.: Гурвич М.А. Право на иск / отв. ред. А.Ф. Клейнман. М., 1949. С. 142.
