CC BY
231
Thompson M. 1982: Posthumous Philip II staters in Asia Minor // Studia Paolo Naster oblate I: Numismatica antiqua / S. Sheers (ed.) (Orientalia Lovaniensia Analecta, 12). Louvain. Verstandig A. 2001: Histoire de l'émpire parthe (-250 — 227). Bruxelles. Walbank F. W. 1967: A Historical Commentary on Polibius. Vol. II. Oxford. Wolski J. 1962: Arsace II et la genealogy des premiers Arsacides // Historia. XI, 136-145. Wolski J. 1993: L'empire des Arsacides (Acta Iranica 32). Lovanii. Wroth W. 1903: Catalogue of the Coins of Parthia. London (reimp. — Bologna, 1964).
PARTHIAN COINAGE IN THE REIGN OF ARSACES II
G. A.Koshelenko, V. A. Gaibov
Narrative sources and numismatic materials comparison suggests that a series of coins that was referred by D. Sellwood (Sellwood, 1980, 34-35 = type 10) to Mithradates' I coinage should be attributed to the coinage of Arsaces.
Key words: Parthia, coinage, Arsaces II, king cult
© 2012
Г. В. Шишкина, О. Н. Иневаткина
ЗАПАДНЫЕ ЗЕМЛИ САМАРКАНДСКОГО СОГДА. ТИПОЛОГИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ*
Авторы статьи предлагают типологию археологических памятников Самаркандского Согда, в основу которой легли материалы археологического изучения городища Дурмен (древний Исбискет) и разведок Среднеазиатской археологической экспедиции Государственного музея народов Востока в 1986-1991гг. в Пастдаргомском районе Самаркандской области Республики Узбекистан. Авторы выделяют 22 типа памятников, в том числе жилые структуры; военную архитектуру; культовые постройки; погребальные сооружения; гидротехнические сооружения; сельскохозяйственные угодья; горные выработки и т.д.
Ключевые слова: Средняя Азия, Согд, археология, аэрофотосъемка, типология памятников, исторический ландшафт
Граница затронутого нашими исследованиями участка Согда Самаркандского (Паст-Даргом — Задаргомье) определяется естественными пределами оазиса:
Шишкина Галина Васильевна — кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник сектора истории материальной культуры и древнего искусства народов Средней Азии Государственного музея искусств народов Востока. E-mail: [email protected]
Иневаткина Ольга Николаевна — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора истории материальной культуры и древнего искусства народов Средней Азии Государственного музея искусств народов Востока. E-mail: [email protected]
* Статья написана в рамках проекта РГНФ № 12-01-00152 «История освоения левобережья Зе-равшана (Пастдаргом) в середине I-го тысячелетия до н.э. — VII в.н.э. Структура согдийской общности».
на севере южным протоком реки Зарафшан-Карадарьей; на юге подножьем отрогов Зарафшанского хребта; на востоке каналом Даргом, несколько расширяясь в сторону Самарканда; на западе параллельными руслами сходящих с гор саев, за которыми лежит степная полоса. Здесь наблюдается пучок меридионально направленных ныне сухих русел, которые просматриваются по аэрофотоснимкам и картам. Эти древние водотоки ко времени освоения оазиса либо стали слишком маломощными, либо сказались другие, может быть политико-экономические, причины, остановившие развитие оазиса на запад. Во всяком случае, к западу за Бакраксаем резко уменьшается количество древних поселений (в том числе замков), а вместе с тем концентрируются укрепления в виде застав (рис. 1).
Рис. 1. Карта владений Исбискета. Условные обозначения: 1 — город; 2 — село; 3 — замок-крепость; 4 — круглая крепость предположительно середины 1-го тыс. до н.э.; 5 — квадратная эллинистическая крепость; 6 — эллинистическая крепость модифицированная в раннее средневековье; 7 — раннесредневековая крепость, возможно, с эллинистической основой; 8 — прочие крепости; 9 —застава; 10 — основная дорога; 11 — второстепенная дороги по картам конца XIX — нач. XX вв.; 12 — предполагаемая древняя дорога.
В 1986-1991 гг. Среднеазиатской археологической экспедицией Государственного музея Востока (САЭ ГМИНВ) проводились исследования на городище Дурмен и обследование археологических памятников его округи1 (рис. 2).
Городище Дурмен наиболее крупное и древнее из урочищ, в самом центре западно-Задаргомского оазиса. Еще в 1977 году И. Д. Иваницкий сопоставил Дурмен с селением (в историческом прошлом — городом) Исбискет2, упомянутым в словарях XII в. — первой трети XIII в. Самани и Якута3. Такое предположение, как нам представляется, вполне обосновано и подтверждается рассмотрением списков ворот самаркандской округи — Дивари-Киамат4, представленных у автора X в. Истахри. «Стена тянется от места, известного под названием Афшина, мимо ворот Кухак, потом последовательно обходит Варснин, ворота Фенек, ворота Ривдат, и ворота Фаррухшид и ворота Гадавад; потом тянется до реки», что предполагает относительно прямое ее направление5.
Твердо определяются позиции трех ворот (рис. 2): Кухак (1) в районе одноименной высоты, сохранившей название до наших дней; Варснин (3) — близ холма с современным названием Талли Варсин; ворота Фаррухшид выходившие на окраину одноименного села, где в X в. уже стоял известный и ныне мавзолей Ходжа Абди Бирун (5). Поскольку сказано, что за воротами Гадавад стена «тянется до реки», то эти ворота предпочтительно поместить на повороте стены к северу (7), а, следовательно, западные ворота Дивари Киамат в первом списке не упоминаются. Во втором списке перечисление названий идет в том же направлении, но начинается от ворот Гадавад и далее: Исбиск (8 или 9), Сухашин (9 или 10, или 11), Афшина, Варснин, Кухак (здесь последовательность нарушена), Ривдад, Фаррухшид.
Между Гадавад и Афшина появляются два новых названия — Исбиск и Су-хашин, которые должны принадлежать западным воротам6. Так, ворота Исбиск оказываются направленными в сторону городища Дурмен — руин древнего и средневекового города второго (после столичного Самарканда) ранга, а указан-
1 Шишкина, Наймарк 1987, 56. Состав экспедиции: начальник — Г. В. Шишкина; заместитель начальника — А. Наймарк; руководители раскопов — Н. Вишневская, З. Галиева, Т. Мкртычев, М. Подольский, А. Яковлев; сотрудники — Т. Алпаткина, А. Волков; архитекторы — М. Бойцова, В. Марковский и Е. Куркина; фотограф — М. Ялов (ныне священник о. Михаил). На разведывание памятников округи выезжали либо Г. Шишкина, либо А. И. Наймарк (1987г) и Т. Мкртычев. Обязанности топографа (глазомерная съемка) выполнялись архитекторами В. Марковским (он же был и фотографом) и М. Бойцовой и Е. Куркиной.
2 Иваницкий отождествляет городище Дурмен так же с упомянутым на Бухарской дороге Кёшк- и Алькама VШ-X в. Ростовцев, Иваницкий 1976, 540; Бартольд 1963а, 148, прим. 5.
3 Бартольд 1963а, 177.
4 У одного из средневековых авторов находим упоминание двенадцати ворот в стене самаркандской округи, другие называют только восемь (см. Бартольд 1963а, 138). В период раннего средневековья ворота представляли собой двухэтажные здания, одно из которых сохранилось до нашего времени в руинах Дарвоза-хона. Верхний этаж занимали жилые комнаты, под которым был проход, запиравшийся двумя двухстворчатыми воротами со стороны наружного и внутреннего фаса стены (о раскопках Дарвоза-хона см.: Бурякова 1985). Неправильно понятое описание ворот в источнике обернулось ошибочным предположением о двух рядах стен (Бартольд 1963а, 135).
5 Бартольд 1963а, 138.
6 Абсолютная точность локализации западных ворот Исбиск и Сухашин для нашего случая не имеет принципиального значения; что же касается ворот Фенек, то их условно помещаем вслед за воротами Кухак на одной из намеченных пригородных магистралей.
ная арабским автором протяженность пути до Исбискета в два фарсаха вполне соответствует реальному расстоянию между городищем и стеной самаркандской округи — Дивари-Киамат.
Работа по обследованию округи сильно ограничивалась разными обстоятельствами и проводилась во время стационарных работ на городище, где были заняты все сотрудники экспедиции, и поэтому выезды были нерегулярными, кратковременными и зависели от транспорта и возможности высвободить двух сотрудников, один из которых занимался глазомерной съемкой. В период работ в нашем распоряжении не было ни аэрофотоснимков, ни картографического материала, кроме сельскохозяйственной карты 1973 года масштаба 1:25 000, охватывающей только часть интересовавшего нас района.
Ф и
Рис. 2. Схема самаркандской округи в пределах Дивари-Киамат. Схема составлена Г. В. Шишкиной на основе материалов архива В. А. Шишкина.
Мысль о продолжении работы над осмыслением исторического ландшафта Паст-Даргома возникла много позднее, уже в 2000-е годы, с появившейся возможностью привлечь и аэрофотоснимки, и карты (хотя и те и другие с лакунами)7.
Воспроизведение (в меру наших возможностей) исторического ландшафта древнего оазиса Исбискета (городище Дурмен) в его последовательном развитии в пределах от середины 1-го тыс. до н.э. до VШ-IX вв. н.э. настоятельно требовала четкой типологии археологических объектов. Приступив к разработке типологии, мы опирались также на материал, накопленный опытом многолетних исследований и наших коллег, отдавая при этом должную дань признательности трудам наших предшественников.
Первая попытка систематизировать археологические памятники Согда была предпринята И. А. Сухаревым в 1936 г. Им были выделены четыре основных типа поселений: кёшки, «бесформенные» поселения, укрепления и тепа8. Автор осознавал несовершенство своей предварительной схемы, но вернуться к теме не смог. Добровольцем он ушел на фронт и погиб на полях сражений Великой Отечественной войны.
С сороковых годов прошлого (XX) века внимание исследователей больше привлекали вопросы стратиграфии и культурно-исторических связей, хотя предлагалась и классификация памятников (В. И. Пилипко, Р. Х. Сулейманов, Э. В. Ртве-ладзе9). Начало разработки нашей типологии было положено Г. В. Шишкиной в 90-х гг. XX в. для раннесредневековой истории Согда10.
Наша типология непосредственно исходит из характера объектов археологии, насыщающих земли Исбискетского оазиса. Однако для лучшего понимания значимости изучаемого района состав памятников должен быть расширен включением всего разнообразия следов человеческой деятельности. Разработка типологической схемы наталкивается на слабо преодолимое препятствие: невозможность строгого понимания памятника без достаточно широких раскопочных работ. Предложенная нами типология не претендует на всеобъемлющие формулировки, выражающие их смысловое содержание, и основана сугубо на морфологических признаках. Значительная часть определений того или иного типа памятника сделана на основе аэрофотоснимков и карт без осмотра на местности.
По функциональным характеристикам памятники, типы которых определены морфологическими признаками оплывших руин в современном их состоянии, группируются в категории разной емкости и сложности состава:
А — жилые структуры; Д — гидротехнические сооружения;
Б — военная архитектура; Е — сельскохозяйственные угодья;
7 Галиева, Иневаткина 2005, 275-291; Шишкина, Иневаткина 2006, 37-49. В работе с аэрофотоснимками какое-то количество памятников могло остаться неучтенным из-за качества снимков, неясной конфигурации возвышенности (невозможности отличить их от естественных останцев), а при близости к протокам — из-за обилия выбросов при чистке русел. Особенно это касается небольших холмов типа «сельский дом». Особо выражаем благодарность за помощь в пополнении картографического материала руководителям Франко-Узбекской и Итало-Узбекской экспедициями Ф. Грене, М. Този, С. Мантелини.
8 Сухарев 1935-1936, лл. 16-24; Шишкин 1966, 106.
9 Пилипко, Кошеленко 1985, 215; Пилипко 1985, 243-246; Сулейманов 2000; Пугаченкова, Ртве-ладзе 1990.
10 Распопова, Шишкина1999, 53-54.
В — культовые постройки; Ж — горные выработки (нами не ис-
следовались).
Г — погребальные сооружения;
В состав категории включаются разделы, содержащие в большей или меньшей степени достоверно родственные объекты. Любой из разделов предполагает возможность градации по второстепенным, третьестепенным и далее по нисходящей степени) признакам. При строго формальных условиях выделения типа, его наименование выражает смысловое содержание (назначение) объекта.
А. Жилые структуры.
I — город; V — сельская усадьба;
II — село; VI — караван-сарай;
III — замок; VII — загородная резиденция, дача.
IV — сельский дом;
В формировании жилых структур существенная организующая роль принадлежит архитектурному компоненту, замыкающему (очерчивающему) определенное пространство, начиная от одиноко стоящего среди сельских угодий дома до значительных агломераций городского типа. Морфологическое разнообразие жилых структур можно свести к ряду типов, каждый из которых может выражаться в большем или меньшем количестве вариантов.
I. Город
Структурно развитая агломерация, обладающая комплексом разнообразных функций, частично выраженных морфологически: четкие границы, фиксируемые валами внешней линии обороны; укрепленный административный центр; холмы монументальных зданий; свободные пространства — площади.
Г1 — город укрепленный, с внешней оборонительной линией и развитым укрепленным административным центром — «акрополем» (Самарканд).
Г2 — город укрепленный с цитаделью в черте городской ограды (Исбискет) (рис. 3).
Г3 — город укрепленный, с внешней оборонительной линией и цитаделью, вынесенной за пределы городской ограды (Бухара, Бунджикет).
Г4 — город неукрепленный с «акрополем» (Варахша, формально не обладающая статусом города; роль акрополя выполняла реконструированная древняя крепость11).
Г5 — город неукрепленный с цитаделью (Кумышкент, возможно, 61 — Кума-рык) (рис. 4, 2).
В процессе развития во времени структура укрепленного города может усложняться путем включения пригорода-рабада в единую с городом фортификационную систему: акрополь/цитадель — шахристан(ы) — рабад.
Об иерархии согдийских городов можно судить на основании письменных источников, проецируя на них археологические свидетельства.
Га — столичный город. Крупнейший населенный пункт — политико-административный, экономический, религиозный и культурный центр всего Согда или значительной его части.
11 Распопова, Шишкина1999, 55.
w §
ё а
о
U> ft ¡2 ta S
0
1 £
я
ё
ь
o §
T O
O o
й p
Рис. 3. A — Жилые структуры. I. Город. 1.2. Городище Дурмеи — древний Исбискет (700), центр района (сер. 1-го тыс. — УПв.н.э — город). Аэрофото и дешифровка снимка: места раскопов указаны с их порядковыми номерами: Р-1 — замок-крепость (Турт-тепа, 700/1); Р-2 — цитадель; Р-3. Р-4. Р-5. Р-6. Р-9 — фортификация; Р-4 — пригородная усадьба (V-VIII вв.), фортификация, наус (VIII в.); Р-7 — сельская махалля (квартал) (середина VIII (?) — начало XI вв.); Р-10 — село (расчистка силосных траншей). В — предполагаемые места расположения ворот. 2-5, 12, 13 — номера тепе (памятники пригорода). Римскими цифрами указаны естественные низины, залиты серым цветом.
OJ
Особо выделяются два столичных города — Самарканд и Бухара — центры восточного и западного отделов Согда, не раз сменявшие друг друга в качестве столиц обширных государственных образований. Вне зависимости от того, которому из этих двух городов в тот или иной исторический период отдано предпочтение как столичному, второй продолжает сохранять свою значимость либо во всей полноте, либо живет в отблеске былой славы, как это случилось в конце концов с Бухарой.
Гб — главный город (как его можно назвать в отличие от столицы) для какой-либо обширной области Согда (в южном Согде: Еркурган, Наутака: — Сангир-Узункыр12, Несеф — Кеш; Бухара для времени, когда первенство принадлежало Самарканду и Самарканд, когда столицей в X в. становится Бухара).
Гв — центр района (оазиса, рустака) — город второго ранга (рис. 3, 3).
Во второй четверти — второй половине 1-го тысячелетия выявляется довольно ясная система соподчиненности центральному Самарканду менее масштабных городов, расположенных от него в некотором отдалении — не ближе 19-20 километров, в сферу экономического и административного влияния которых, вероятно, входила их округа (Исбискет-Дурмен, Маймург-Кулдор, Бунджикент-Пен-джикент, Кумышкент-Бердад и другие)13.
В пределах оазиса, рустака складывается система соподчинения, повторяющая схему «столица — город второго ранга», в которой доминирует уже город второго ранга с устойчивой округой, несмотря на отсутствие фиксирующей ее границы оборонительной системы, функции которой в какие-то исторические периоды несут заставы. Так же, как и в отношениях столицы или «главного города» со второстепенным городом (Самарканд ^ Дурмен), город второго ранга сохраняет дистанцию и не допускает развития за определенные пределы в какой-то мере подчиненных ему городков третьего ранга (в Пастдаргомье: Дурмен—> Наубаг (487), Кумарык, Шахартепе: рис. 1; 3; 4).
Гг — городок — неукрепленный, но с цитаделью, по всей вероятности, в какой-то мере подчиненный районному центру (городу второго ранга), (рис. 4, 1, 2).
II — село
Агломерация, выраженная слитно-холмистым урочищем без геометрически четких границ, как правило (исключения известны из письменных источников), не зафиксированных оборонительной линией и без топографически выделенных структурообразующих элементов, современных жизни села (цитадель, монументальные здания).
Обращаем внимание на пример урочища Пулад (672), где выраженные рельефом сооружения — замок-кешк (674), замок-каср (673), караван-сарай (676), усадьба-хоули (675) — не входили в структуру более раннего по отношению к ним села (рис. 6, 1), а возникли много позднее конца его жизни, что засвидетельствовано подъемным материалом и зачистками14.
12 Карт й а1 2001, 33-34; Огеий 2005, 1052-1053.
13 БЫзИкта 1996; Распопова, Шишкина1999, 53-54.
14 Иваницкий 2006, 48-58; Иневаткина 2010, 56-57.
Рис. 4. I. Город. 1 — I.2. Наубаг (середина 1-го тыс. до н. э., III-II до н.э.); 2 — I.5. Кумарык (первые вв.до н.э. — V в. н.э.), 3 — I.5. Шахартепе; 4 — 1.3. Бакрак (первые вв. до н.э.). 5 — I.2. Дурмен (середина 1-го тыс. до н.э. — VIII в. н.э. (город); середина VIII (?) — начало XI вв. (село).
Наиболее обширные села своей масштабностью могут соперничать с городом, но непременно отличаются от него структурой. Так, некоторые селения в Согде (рустак Абгар), согласно ибн Хаукалю, достигали в окружности 2-х фарса-хов15, а селение Кесба было обширнее города Несефа16.
Морфологическими признаками определяются несколько типов сельского поселения (села).
И.1 — село с застройкой поквартальной (городского типа), выраженной относительно спокойным рельефом (рис. 5, рис. 6, 1).
Рис. 5. II. Село. 11.1.Село с застройкой поквартальной: 1 — сельская махалля X — нач. XI в. на нижней площадке городской цитадели, Дурмен, раскоп 7; 2 — село 193,194 (первые вв. до н.э., первые вв. н.э.); 3 — село 163, 164, 65 (первые вв. до н.э. — первые вв. н.э.; IV — первая половина V вв.н.э.).
15 Бетгер 1957, 18.
16 Бартольд 1963а , 190.
Рис. 6. 11.1. Село с застройкой поквартальной 1— Пулад (672) на берегу Кара-дарьи (первые вв. до н.э., первые вв. н.э.), замок-каср 673, замок-кешк 674, сельская усадьба нового времени (хоули) 675; 673-675 на городище Пулад; караван-сарай 676. 1.2. Село с застройкой хуторского типа: 2 — село 684, культовые постройки 685 и 686 (IX, X) (см. рис. 16).
П.2 — застройка хуторского типа (конгломерация усадеб), выраженная в рельефе компактным скоплением сравнительно равновеликих холмов, может представлять собой разросшееся родовое гнездо или два-три разросшихся и слившихся родовых гнезда; в таком случае застройка оказывается несколько разреженной (рис. 6, 2; 7).
П.3 — село с топографически выделенным элементом — замок или другое монументальное здание, современное жизни села.
П.4 — село, защищенное оборонительной стеной (по средневековым источникам), упоминаются селения Рамитан, Афшина, Зермитан и Вахсун17. В Паст-даргоме, возможно, селение 187 в верховьях Карасу (рис. 16, 1).
В случаях локализации села на территории деградировавшего города в его пределы включается холм бывшей цитадели (рис. 5, 1), утратившей свои первоначальные функции (городище Дурмен)18.
Минимальная площадь уплощенного холма или пространства, занятого скоплением мелких холмов, подлежащих определению «село», в первом случае условно должна превышать 0,25 гектара, во втором — количество холмов-домов (по реальной ситуации в предгорной полосе Пастдаргома) должно быть не менее 12-ти, при высоте менее 3-х метров (рис. 7, 1).
Благодаря письменным источникам определяется функциональная значимость села.
П.а — административный центр района (рустака), наряду с городом: Рив-дад — центр рустака, Варагсер.19
II.б — торговый центр обширной округи (селения под Бухарой: Тававис, а также Шарг-Искиджкет, Гиждуван, Вардана, Нур — важные торгово-промышленные пункты20). Примером торгового пункта Задаргомья, может служить и древнее селение Пулад первых вв. до н.э. на прибрежной дороге Самарканд — Бухара21 (рис. 1; 6, 1).
II.в — ремесленный центр, специализированный преимущественно на одной из отраслей производства (селение ткачей Зандана22, или древнее Сара-тепо — селение керамистов середины 1-го тыс. до н.э., на окраине нынешнего Самаркан-да23).
II.г — контрольный пункт в важных экономических (торговый путь; граница со степью, освоенной номадами и т.п.) или стратегических (граница владения, «ворота» перевала и проч.) точках, как, например, селения Вардана, Нур, ныне Нур-Ата 24
III. Замок.
Моно-, двух- и поли- структурные холмы — руины сельского жилища земледельца, поставленного на платформу и обладавшего некоторой обороноспособностью.
17 Бартольд 1963а, 167-168, 171-172.
18 Вишневская 2005, 101-133.
19 Бартольд 1963а, 139,145.
20 Бартольд 1963а,149-150, 165.
21 Иневаткина 2010, 56-57.
22 Бартольд 1963а, 164, 286.
23 Иваницкий 1992, 22-40.
24 Бартольд 1963а,165,171.
2
О 200 м
Рис. 7. 11.2. Село с застройкой поквартальной: 1 — село 303, 304 — сельский дом; 2 — село 301; 311 — село.
111.1 — замок-кешк.
Моноструктурный холм.
Ш.1.1 — замок-кешк, рядовой.
Ш.1.2 — замок-крепость.
Ш.1.3 — родовое гнездо: группа моноструктурных холмов.
111.2 — замок-каср.
Двух- или поли- структурный холм.
Ш.2.1 — каср с одной хозяйственной площадкой, с одним кешком.
Ш.2.1.1 — каср с одной хозяйственной площадкой и двумя кешками.
Ш.2.2 — каср с двумя хозяйственными площадками, с одним кешком.
Ш.2.2.1 — каср с двумя хозяйственными площадками, с двумя кешками.
Ш.2.3 — каср с тремя хозяйственными площадками.
В современном ландшафте долины Зарафшана преобладают (или до недавнего времени преобладали) холмы (тепе), которые, опираясь на (хотя и незначительные по объему) археологические работы, можно с большой долей вероятности определить как землевладельческие замки разного социального ранга25.
Обилие достаточно высоких холмов объясняется возведением замковых построек на монолитных платформах, по площади достаточных для размещения жилого дома, необходимых при нем помещений (кухни, кладовые и тому подобное), обходных террас или айванов, а в определенных случаях (в замках-каср) и обширных дворов в окружении служебных построек. Платформа могла включать руины (забутованные) более раннего сооружения, по существу оставаясь монолитной по отношению к покоящимся на ней постройкам.
Широкое строительство замков начинается в IV в., а в V в. они уже в обилии рассеяны по всей согдийской (да и не только согдийской) земле. Надо отметить, что планировочно замки — каср ведут свое происхождение от двухчастной цитадели древних городов. Уже в VI до н.э. сложилась двухчастная структура цитадели Самарканда с наиболее возвышенным элементом кешком и прилегающей к его подножию обширной нижней площадкой в единой фортификационной систе-ме26. Именно модель древней цитадели послужила моделью для замка-каср, а не замок-каср для цитаделей раннесредневековых городов. Замки, возвышающиеся над зеленой долиной, упоминает ибн-Хаукаль27, однако археологически для X в. такие постройки не выявлены. Остается предположить, что нередко средневековые жилища устраивались на основе раннесредневековых замков, что подтверждается и составом собранной при разведках на руинах замков керамики, датируемой и периодом вв., и вв. (тепе 23, 25, 61, 100, 103, 104, 109, 110, 115, 117, 124). Наиболее монументальные замки, перестроенные и обжитые в VIII в. (что известно по археологическим работам), могли сохранять свой величественный облик до времени арабских путешественников.
В более поздних средневековых письменных источниках упоминаются замки, по всей видимости, двух разрядов: менее значительные замки-кешк и более представительные замки-каср28. У Наршахи упоминается «ках» (быть может, сопо-
25 Распопова, Шишкина 1999, 53.
26 8Ы8Шпа 1996, 84-85; Иневаткина 2002, 30-31.
27 Бетгер 1957, 17, 18.
28 Бартольд 1963б, 207-209.
ставим с замком «каср»?), в состав которого входили «кешк», как это явствует из контекста29. Оба понятия — «кешк» и «каср» — вполне выражены в современной морфологии их руин: моноструктурный замок-кешк и двух-, полиструктурный, более величественный и композиционно более сложный замок-каср.
Ш.1.1 — замок-кешк, рядовой — жилище землевладельца, поставленное на платформу, может включать хозяйственные и даже производственные помещения. Прочие хозяйственные службы расположены у подножья замка, в современном рельефе не выражены и только в единичных случаях намечаются.
В рубрику «замок-кешк» включены моноструктурные округлые в плане холмы диаметром не менее 25-ти метров и примерно соответствующие им по масштабности, холмы прямолинейных очертаний со сторонами не менее 18-19 м, высотой более 3-х метров (рис. 8).
Эти отправные параметры определились в известной мере в результате рассмотрения плана замка-кешк, расположенного близ крепости Кафир-кала на Дар-гоме (в первой публикации назван усадьбой30). Если принять во внимание, что все периферийные помещения кафиркалинского замка несут хозяйственные функции, а жилая центральная часть засть замка образует квадрат со стороной около 19 м (рис. 8, 4), то вполне допустимо предположить существование такого малого замка, хозяйственные постройки которого вынесены за пределы платформы к ее подножью. Таким образом, определяются наименее представительные замки-кешк, в то время как замки масштаба кафиркалинского составляют средний пласт землевладельческих сельских жилищ.
Сборы подъемного материала и зачистки срезов холмов, нарушенных механизмами, показали, что большинство замков, вне зависимости от их масштабности и структуры, возведены на руинах построек эллинистического времени — на месте пригородных и сельских вилл. Никакой родовой преемственности здесь ожидать не приходится, поскольку между древними и раннесредневековыми постройками оказывается разрыв в три-четыре столетия (рубеж н.э. — IV в. н.э.). Такая приверженность к определенным точкам на местности, скорее всего, объясняется сложившейся еще в глубокой древности устойчивой сетью водоснабжения, сохраняющейся в своей основе и по сей день. В связи с длительным перерывом в плотном обживании исследуемого района встает вопрос об облике сельской округи Исбискета и всего Задаргомья в этот промежуток времени. Не стали ли сельские угодья мелковладельческими, значительные жилые здания исчезли, а недолговечные постройки не оставили заметных следов?
Среди массы памятников, составивших раздел «замок-кешк», неизбежно должны оказаться редко встречающиеся (в силу их особого назначения) сооружения иного рода: культовые (сельские храмы), погребальные (одиночный курган, дахма) и другие, характер которых может быть выявлен только углубленным ис-следованием31.
29 Наршахи 1897, 22.
30 Шишкина 1961, 192-223; Распопова, Шишкина 1999, 52-57.
31 В данном случае иллюстративен пример храма Джартепа II (УИ-УП вв.), в основе которого, согласно археологическим исследованиям, лежат замковые сооружения более ранних времен: Бер-дымурадов, Самибаев 1999.
Рис. 8. 111.1. Замок-кешк: 1 — замок-кешк 106 и 107 — замок-крепость (111.1.2) ; 2 — замок-кешк 36; 3 — замок-кешк 36 ; 4 — замок-кешк близ Кафыркалы, план, разрез .
Ш.1.2 — замок-крепость. Моноструктурный, как руины всех замков-кешк, большой холм. Обороноспособность замка повышена довольно надежными внешними стенами, не уступающими крепостным. Обширное хозяйство сконцентрировано в селе у подножья замка (рис. 9).
Монументальностью и внутрипланировочными особенностями (насколько позволяют судить зачистки случайных срезов) замок-крепость резко выделяется из группы рядовых замков-кешк, но структурно также отличается и от замка-каср,
в состав которого входит особое здание жилого кешка. Построенные по периметру платформы оборонительные стены замка-крепости фиксируют его абрис и по мере разрушения создают сильную крутизну оплывов (рис. 9, 1,2).
Выделенные нами в группу замок-крепость холмы при округлом плане имеют диаметр не менее 70-ти метров, при прямолинейном абрисе стороны не менее 60-ти метров, наименьшая высота 5-6 м, в большинстве случаев эта цифра много превышается. Село при замке-крепости отмечено не во всех случаях, что может объясняться его разрушением (рис. 8, 1; 9, 2-3), и не обязательно противоречит нашему определению.
Рис. 9. Замок-крепость Ш.1.2: 1 — городище Дурмен, западный пригород раннесредне-векового Исбискета, Турт-тепе (700/1): а — аэрофото, б — раскопанная часть обводного коридора с ремонтными контрфорсами, в — поперечный разрез; 2, 3 — замки-крепость 114 и 100, села при замках (хозяйственные службы).
Подтверждением надежности состава группы «замок-крепость» служит закономерное распределение этих, выделенных только на основе параметров замков на местности (рис. 1).
Ш.1.3 — Родовое гнездо (рис. 10).
Группа холмов (от 4-х до 11-ти), рассматриваемых как единый памятник:
Ш.1.3.1 — группа замков-кешк.
Ш.1.3.2 — смешанная группа замков и сельских домов.
III. 1.3.3 — группа сельских домов (помещены в раздел «замок-кешк» в качестве исключения).
Ш.1.3.4 — в состав родового гнезда включен плоский холм усадьбы.
Родовое гнездо определяет пейзаж всего пространства между Эски Анхором и подножьем гор, чем отражается патриархальный уклад обитателей южной предгорной полосы Паст-Даргома. Можно предположить, что заметное место в их хозяйстве занимало отгонное скотоводство, чем и объясняется тяга к предгорью. Но не исключена возможность, что здесь было развито и земледелие и что карты полей, пронизанные оросительной сетью и видимые на аэрофотоснимках (см.: рис. 10), принадлежали этим скотоводам.
Здесь, как и в северной половине района Пастдаргом, выше Эски Анхора, раннесредневековые поселенцы занимали места, освоенные в период эллинизма, если не раньше.
Ш.2. Замок-каср.
Жилище высшего сословия землевладельцев, хотя и здесь есть сильная градация, выраженная степенью монументальности руин.
Холм касра представляет собой обширную платформу, часть которой занимает жилой кешк, вполне соответствующий замку-кешк и также стоящий на платформе, особой для кешка и возведенной на общей платформе, другая часть которой занята двором в окружении хозяйственных и служебных построек (рис. 11,
1-3).
Просторные хозяйственные дворы касра, поднятые на платформу (при раскопке в таком дворе найден корень росшего здесь большого дерева32), отнюдь не исключали хозяйственных построек за пределами собственно замка.
Структура руин замка-каср (его холма) настолько выразительна, что нет необходимости оговаривать границы его параметров, помимо случаев, когда размеры холма соответствующей касру структуры слишком малы (дом 189: протяженность 12 м, «кешк» — 5х5 м), чтобы причислить его к замкам (меньшие из касров: 40-45х25 м и один замок-каср 36х30 м), и относятся к разряду «сельский дом» (см. ниже).
Планировка хозяйственной площадки касра со временем может усложняться и обретать новые постройки — дополнительный кешк (Ш.2.1.1) — жилой дом выделившейся молодой семьи (рис.11, 5). Следует допустить возможность и поздних построек на руинах замка.
Ш.2.2 — возможно, какому-то социальному слою владельцев или какому-то определенному времени принадлежат касры с двумя хозяйственными площадками, в результате своей планировки имеющие трехчастную платформу: нижнюю,
32 Нагора-тепе близ Самарканда. Работы Э. Ю. Буряковой.
наиболее обширную (нижний хозяйственный двор); вторую, занимающую часть нижней платформы (верхний хозяйственный двор), и, наконец, платформа кешка (рис. 11, 4). Собственно два верхних уровня представляют собой замок-каср, возведенный на дополнительной нижней платформе (рис. 11, 5).
Ш.2.2.1 — при необходимости на одной из хозяйственных площадок может быть возведен второй кешк (рис. 11, 5).
Ш.2.3 — касры с тремя площадками первоначально, по всей видимости, проектировались и строились с двумя площадками и уже впоследствии расширялись пристройкой дополнительных платформ.
IV — Сельский дом. Сельская усадьба (рис. 12).
В это понятие включаются руины двух видов, холмы которых определяются несовпадающими морфологическими признаками.
IV.! — сельский (пригородный) дом — малый холм, либо моноструктурный, либо с намечающейся (редко ярко выраженной) двухструктурностью. Однако и под моносруктурным холмом скрывается двухструктурное строение, в миниатюре подобное замку-каср с его кешком и хозяйственной площадкой. Такой дом («кешк») сооружен на платформе, а на свободный от постройки участок платформы занимает открытый дворик или, скорее всего, айван33 (рис. 12). Сельский дом на платформе представляет собой сохранившуюся (благодаря монолиту платформы) часть усадьбы, другие недолговечные постройки которой не сохранились в рельефе.
В отличие от землевладельческого замка сельский дом — это жилище земледельца. Вознесенный над подсобными постройками усадьбы, такой дом со стороны должен был смотреться вполне представительно и мог выражать особый социальный статус или всего лишь амбиции хозяина.
Холмы сельского дома определяются параметрами менее 17-18-ти метров любой из сторон при прямолинейном абрисе или диаметром (большим сечением) менее 25-ти метров при округлом (овальном) плане34 — например, раскопанное тепе Авиля в восточной округе (60) и загородный дом (усадьба) (700/2) в западном пригороде раннесредневекового Исбискета (рис. 12, 1, 2).
Г^2 — сельская (пригородная) усадьба (хутор) — относительно плоский холм площадью от 0,04 гектара и не более 0,25 гектара (в наших случаях до 0,20 гектара с разрывом в 0,05 гектара между величиной усадьбы и малого села); высотой менее 3-х метров (чаще всего 1,5-2 м). В таком холме можно предположить один, два-три двора с застройкой жилыми и хозяйственными помещениями. При этом жилой дом, как правило, не выделяется своей монументальностью из общего массива застройки (рис. 12, 3-4).
В случаях, когда общая высота холма или отдельного его участка достигает трехметровой высоты или ее превышает, это может объясняться длительным об-живанием, что легко определяется при наличии археологического материала, в противном случае определение остается предположительным (рис. 12, 2).
33 Распопова, Шишкина 1999, 53.
34 Сельский дом VIII в. на городище Мингтепа (село с застройкой хуторского типа) в правобережье Зеравшана, исследованный И. Д. Иваницким, до раскопок представлял собой круглый холм диаметром 12 м высотой 2 м. Вскрытое здание построено без платформы, имеет размеры 11 х12 м и изначально было двухэтажным. Малые размеры дома отражают форму семейного уклада — жилище самостоятельной малой семьи (Иваницкий 1990, 126-134).
0 200 м
1_._I_I_I_I
0 200 м I_I_.__!_
Рис. 10. 111.1.3. — Родовое гнездо. 111.1.3.1: 1— 297 группа из пяти замков — кешк с водоемом (XV). 2 — 254 группа из пяти замков-кешк; 111.1.3.2: 333 три родственных гнезда (замки-кешк, сельские дома). 3 — 242 замки-кешк, сельские дома; 244 замки-кешк (три), сельский дом, 243 — родовое гнездо: замок-кешк в кольце сельских домов; 4 — 325 родовое гнездо в ландшафте сельскохозяйственных угодий (XXI), с ирригационной сетью каналов и мелких оросителей (XIII), дамбами и запрудами (XVIII).
Рис. 11. 111.2.1. Замок-каср с одной хозяйственной площадкой, с одним кешком 111.2.1:
1 — тепе 3 (Куза-тепе), а — аэрофото, б — план холма, в — план раскопанного кешка, 2 — тепе 188, 3 — тепе 3; Ш.2.2 : каср с двумя хозяйственными площадками, с одним кешком: 4 — тепе 25, (Мазар-тепе ); 11.2.2.1: каср с двумя хозяйственными площадками, с двумя кешками: 5 — тепе 47 (Карабуин).
Ар.лия тепе (60)
10 м
,1» >
J_I_I_|
56
> ' V/
г Ш1Ш1
Шщ
о
60 м
■чдеЕЯВш
Лл 14
1\1
пл,
15
мУ? я -
о
60 М
Рис. 12. 1У.1. Сельский дом: 1 — Авлия тепе (60), а — аэрофотоснимок, б — план раскопа;. 1У.2 . Сельская усадьба: 2 — усадьба в пригороде раннесредневекового Исбискета: а — аэрофото (холм еще не нарушен), б — план (разрез землеройными механизмами); 3 — усадьба 56; 4 — усадьбы 14 и 15 на высоких естественных холмах в пригороде Ис-бискета.
Поскольку на подавляющем большинстве обследованных памятников найден материал эллинистического времени, очевидно, что раннесредневековые и более поздние усадьбы (как это наблюдалось и с замками, и с другими объектами) занимали место древних поместий в силу удобства их расположения относительно водообеспечивающей системы.
V — караван-сарай — плоский холм квадратного или несколько вытянутого плана, рельеф которого выявляет широкую полосу застройки по четырем сторонам, окружающую прямоугольный двор (рис. 13).
VI — загородная резиденция правителя, высокопоставленного лица, дача — сооружение в ландшафтной среде, выявляемое регулярной арычной сетью или садово-парковой оградой, с холмом жилого павильона. Высоткой на которой возводилось жилое здание, по всей видимости, служили руины замка, оплывшего до холмообразного состояния (рис. 14).
Осмыслению руин, составивших рубрику «Загородная резиденция», способствовала планировка одного из загородных дворцов Тимура — Давлятабад в свете хроники путешествия к ханскому двору испанского посла Клавихо35.
Б. Военная архитектура
Разной конфигурации и высоты холмы, оборонительные функции которых выражены валами периферийных стен, высотками башен и бастионов или их защитная роль (вал заставы) предполагается по ситуации местоположения.
Морфологические признаки крепости:
1. Замкнутое оборонительной стеной пространство с единственным, в отличие от города, въездом;
2. Преимущественно геометрический четкий абрис плана — круг, квадрат, прямоугольник, многоугольник;
3. Наличие (помимо башен и бастионов) кешка — жилого дома «коменданта» крепости, возможно, совмещающего и другие функции;
4. Полоса изначальной застройки по периметру (либо оставляющая проход вдоль стен, либо к ним прилегающая), долженствующая включать казармы, арсеналы, склады.
Поздняя застройка может сильно изменять облик крепости, и все же основные ее признаки, как правило, легко угадываются.
Как и крепость, защищенный оборонительной стеной город через свои ворота открыт в окружающую среду на все четыре стороны. Крепость же замкнута в себе. Предназначенная для военных целей крепость своей планировочной организацией и ограниченным пространством не оставляет места структурам, необходимым для жизни города, да и не имеет такой задачи.
35 Перед садом Давлятобад, как пишет Рюи Гонзалес де Клавихо, расстилались обширные поля, по которым протекала река и множество каналов. В саду находился красивый дворец /Клавихо1990, 113, примечание 409/. Другие сады вокруг Самарканда, по описанию Клавихо, представляли собой огороженное глинобитной стеной хорошо организованное пространство площадью не менее 1х1 км, внутри которого находилось множество разных плодовых деревьев, тенистых аллей и больших водоемов, сад пересекал канал, «бурлящий поток». Центром сада являлся дворцовый павильон, сооруженный на искусственном холме. Холм, как правило, окружен глубоким рвом, наполненным водой, так как в него постоянно вливается вода из водовода. Рядом с садом располагались не меньшие по площади виноградники, обнесенные также глинобитной стеной (Клавихо 1990, 105-106, 110-113, см. прим. 405,409). См. также: Кабанов 1978, 67, 73-74.
Рис. 13. V. Караван-сарай. Караван-сараи в низовьях Карасу, у переправы через Зарав-шан. 1 — караван-сараи 676, 677; усадьба-хаули 675, включившая в свою ограду замок-кешк 674; 2 — караван-сараи 666, 667, 668; 669 — холмики вдоль предполагаемой караванной дороги, возможно, дома с торговыми лавками, кузницами и т. п.
Рис. 14. VI. Загородная резиденция (дача). 1 — тепе 362, окруженное руслами подведенных двух параллельных, затем коленчатым поворотом разведенных в разные стороны каналов; 2 — тепе 341 на площадке, окруженной стеной и пересеченной каналом с коленчатым руслом.
VII — Крепость.
VII.! — круглая в плане: в кольце вала, в центре круга — холм крепостного кешка (рис. 15, 1-2).
VII.2 — квадратная в плане, внутри каре стен свободное пространство двора-плаца, холм кешка на линии стен (рис. 15, 3-4).
VII.3 — квадратная в плане, кешк внутри дворового пространства (рис. 15, 5-6).
VII.4 — продолговатого плана, разного абриса (рис. 16, 1-4).
Предположительно круглые крепости возведены не позднее 1-го тыс. до н.э.
К крепостям квадратного плана следует отнести и трапециевидные со слегка скошенными фасами и несколько деформированного плана (например, крепость 209), абрис которых определялся рельефом местности и водоотводами (рис. 16,4)
Квадратные в плане крепости, построенные в эллинистическое время, модифицировались в период раннего средневековья. Вероятно, менялись или расширялись функции кешка и теперь возводился новый мощный кешк, занимавший значительную часть двора.
В период раннего средневековья в архитектуре происходит переход на новые модули. Как в строительной технике квадратный кирпич сменяется продолговатым, так и план крепостей приобретает удлиненные пропорции (рис. 16, 1-4).
Раннесредневековое время сооружения крепостей продолговатого плана можно предположить по составу материала, собранного на их руинах, что определенно выяснить возможно только раскопочными работами.
VIII — Застава
Нашим обследованием местности, а затем и дешифровкой аэрофотоснимков выявлены своеобразные оборонительные сооружения, названные нами заставами. Застава представляла собой незамкнутый отрезок довольно мощной стены протяженностью до 150 м. Рядом возводился замок, надо полагать, начальника заставы (рис. 16, 5-6). Зачистки стены одной из застав (24) выявили кладки раннесредне-векового периода, но на месте по крайней мере двух застав (24 и 58) находились какие-то сооружения эллинистического времени (рис. 16, 5-6). Система застав фиксировала границы земель, входивших в сферу непосредственного подчинения городу Исбискету. Под контролем заставы находились, может быть, наиболее важные головные сооружения каналов.
Выявленные нами регулярно расположенные оборонительные сооружения: древние эллинистические и раннесредневековые крепости, заставы дают возможность предположить, что стихийные процессы расселения в удобных для ведения хозяйства местах не позднее середины 1-го тыс. до н.э. входят в русло, направляемое волевым решением власти. Линиями крепостных сооружений определяются действия центральной власти (например, по охране торговых путей), границы влияния местных властей, важные экономические и стратегические точки. В IV-VI вв. безопасность дорог дополнительно к действующим крепостям подкреплялась линией обороноспособных особо мощных замков (замки-крепости).
В отдельных районах (оазисах) такой большой страны, какой уже в середине 1-го тысячелетия был Согд, осуществлялась организация своих местных линий обороны. В Пастдаргоме цепь местных укреплений проходила по берегам (по преимуществу и по возможности крутым) крупных водных артерий — речек, саев и каналов.
Рис. 15. Б. Военная архитектура VI. Крепости. Круглые крепости середины 1-го тыс. до н.э. VII. 1: 1 — 62 (Караултепа), 2 — 133; квадратная эллинистическая крепость VII.2: 3 — 53, 4 — 40 — первые вв. до н.э.; раннесредневековая крепость с эллинистической основой VII.3: 5 — 116; 6 — 322.
Поскольку возведение крепостных сооружений, тем более в виде протяженных оборонительных линий, — это сфера государственной деятельности, то пример Пастдаргома бесспорно показывает, что в руках самаркандских ихшидов была достаточно крепкая централизованная власть.
Рис. 16. VII.4. Крепость продолговатого плана, разного абриса: 1 — крепость 187 (дозорный пункт); 2 — крепость 27; 3 — крепость 183; 4 — крепость 209, дамбы. VIII. Застава: 5 — застава 24 (Курачи); 6 — застава 58.
В. Культовые и связанные с ними постройки.
IX — загородный храм, мечеть-намазгох. Храм может скрываться любым моноструктурным холмом, предположительно как храм может интерпретироваться и монументальное здание в ограде (рис. 17, 1). Мечеть определяется михрабной нишей и минаретом (рис. 17, 2, а,б).
X — монастырь, хонако (странноприимный дом на месте паломничества) -теоретически монастырь по морфологии холма может быть близок караван-сараю. Хонако — здание с полосой застройки худжрами, менее значительное по масштабам, чем монастырь или караван-сарай (рис. 17, 3).
Г. Погребальное сооружение.
XI — дахма (рис. 18, 1) — морфологически не отличается от замка-кешк, интерпретация при осуществлении осмотра, в лучшем случае, возможна по находкам возле холма обломков костей и оссуариев или раскопок, как в случае дах-мы Еркургана36 и дахмы в пригороде Дурменя, раскоп-237.
XII — некрополь, отдельное захоронение.
ХП.1 — курганный некрополь.
Разные по диаметру и высоте холмы, организованные в регулярные цепочки или скопления (рис. 19. 1,2). По аэрофотоснимкам выявляются уничтоженные насыпи в виде светлых или темных кружков (рис. 19, 3).
XII.1.1 — одиночный курган может быть определен как погребальное сооружение только по ситуации. В качестве кургана (для впускных погребений) могли использоваться оплывшие руины древних сооружений, например, цитадель Кук-тепе38, раннесредневековая усадьба в пригороде Дурмена (Раскоп-12)39.
XII.2 — грунтовый могильник или наземные погребения, перекрытые сво-дом-сагана.
Разного рода подземные погребальные сооружения с небольшой насыпью или надгробием. Чаще всего такие древние и средневековые погребения, как, например, на Турт-тепе (раскоп 1) на городище Дурмен и в его восточном пригороде (раскоп 12), выявляются только раскопами40.
XII.2.1 — одиночная почитаемая могила.
XII.3 — некрополь мавзолейный (группа мавзолеев, наусов). Постройки целевые (рис. 19, 3). Захоронения в наземных архитектурных сооружениях (некрополь Кафыр-калы41, наусы в западном пригороде раннесредневекового Исбиске-та, раскоп 4).
XII.3.1 — отдельно стоящий наус, мавзолей.
36 Сулейманов 2000, 115-120 .
37 Шишкина 2005, 755-775; Куркина2005, 56-61.
38 Карт й а1 2001, 33-92.
39 Наймарк, Яковлев 2005, 71-72, рис. 2, погребения 6,8.
40 Шишкина 1995, 53-66
41 Сухарев 1938.
XII.4 — захоронение очищенных костей в руинах, используемых в качестве науса. Заброшенные замки Сарытепе42, Кумарык (61)43 на прибрежной дороге; замок «усадьба» близ Кафыр-калы44, крепостные стены древнего Самарканда45, Дурмен, раскоп-13.
О 60м
Рис. 17. В. Культовые и связанные с ними постройки. IX. Храм, мечеть: 1 — сельский храм(?), застава 507; 2 — мечеть 685: а — михрабная ниша; б — павильон; в — минарет, квадраты и прямоугольники вокруг — мавзолеи (XII). X. Хонако: сооружение неясного назначения 685 (может быть, хонако) на территории более раннего села 684 (см. рис. 6,2).
42 Павчинская, Ростовцев 1988, 91-101.
43 Журакулов, Хамидов 2001, 60-62.
44 Шишкина 1961, 218-220.
45 Кириллова 2004, 87-88.
Рис. 18. Г. Погребальное сооружение. XI. Дахма: 1, а — план тепе 2 в южном пригороде Исбискета; б — реконструкция первого строительного периода Е. А. Куркиной, в — восточный фасад дахмы после расчистки, широкие щели отмечают размытые стыки кладок. ХП.3. Некрополь мавзолейный: 2 — 599: на снимке под пашней прослеживается дорога, подводящая к большой постройке (ограде), по сторонам дороги — мавзолеи или так называемые "дахмы" (возвышенное сооружение с группой захоронений).
а 390 м
...........
Рис. 19. ХШ.1. Курганный некрополь: 1,2 — курганные могильники в предгорной зоне: 245 — курганы (9 раскопаны), 240 — курганные цепочки (не менее 19-ти курганов (раскопаны); 3 — 420, 430, 432 — скопления и цепочки пятен несохранившихся курганных насыпей, 431 — скопление и цепочка курганных насыпей, 429 — замок-кешк (Ш.1.1).
Д. Гидротехнические сооружения.
XIII — канал, арык — на местности нередко видно углубленное ложе наиболее крупных водотоков. На аэрофотоснимке в виде темных полос разной ширины прослеживаются и крупные, и мелкие оросители, и видимые, и незаметные с земли (рис. 10, 4). Наблюдая за направлением канала по аэрофотоснимку, удается выявить объекты смазанного рельефа, полууничтоженные и трудноопределимые, особенно это касается усадеб и селений
XIV — кяриз — выявляется цепочкой колодцев с окружающим их кольцом выброса, тянущейся от предгорья в равнину (рис. 20).
XV — водоем открытый — выявляется темным пятном на более светлом фоне аэрофотоснимка (рис. 10, 3).
XVI — водоем крытый — сардоба — в районе Пастдаргома нами не отмечен.
XVII — водозаборное устройство — предполагается на местах вывода каналов и более мелких оросителей.
В наиболее важных пунктах водозабор сопровождается укреплением в виде заставы и контрольно-сторожевого замками.
XVIII — плотина, дамба, запруда — валы в паутине русел Олдынсая и на других водотоках (рис. 10, 4). Например, известная из письменных источников плотина в месте Варагсер в 4-х фарсахах от Самарканда46.
XIX — водоподъемное устройство — намечается, например, по чигирной яме (городище Афрасиаб, возле берега канала в районе Шахи-Зинда, см.: Немце-ва, 1966, с. 202).
XX — акведук — нами не отмечен.
Е. Сельскохозяйственные угодья.
XXI — поля, виноградники, сады, огороды — поля на юге нашего района выявляются системой параллельных каналов и полевых карт, пронизанных сетью мелких оросителей (рис. 10, 4).
Ж. Горные выработки.
XXII — открытые выработки, штольни и др. — не были предметом наших исследований.
Неизбежные ошибки в интерпретации археологических объектов на аэрофотоснимках в результате все же оставляют надежду на достаточную правдоподобность полученной картины системы освоения района в силу специфики архитектурных форм (преимущественно замков и крепостей), наиболее полно представленных для времени раннего средневековья. Что же касается периода более раннего, то цепочки крепостей, датируемых на основании особенностей планировки (квадратный план, свободный от застройки внутренний двор-плац, включенный в периферийную застройку кешк), строительные приемы, выявленные при зачистке крепостной стены, и собранный на обследованных памятниках материал, дают возможность сопоставления системы расселения эллинистического времени с последующим раннесредневековым, выявляя их сходство.
46 Бартольд 1963а, 133.
Устойчивость локализации, в частности землевладельческих поместий на протяжении тысячелетия, вероятнее всего, объясняется устойчивостью сети водоснабжения, хорошо продуманной с самого начала ее организации на базе пучков естественных русел саев, стекающих с отрогов Зарафшанского хребта.
Типология археологических памятников, на первый взгляд представляющаяся сугубо формальной, уже в процессе работы над ее принципами и определяющими признаками ставит разнообразные вопросы (в числе которых и касающиеся организации согдийского общества в исторической перспективе) и предоставляет возможность их решения.
Рис. 20. Д. XIV. Гидротехнические сооружения. Кяриз. 1 — линия кяризных колодцев 729 в предгорьях вдоль Агалыксая; 2 — кяризные колодцы 402 близ Тепакульсая.
ЛИТЕРАТУРА
Бартольд В. В. 1963а: Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Т. I. М.
Бартольд В. В. 1963б: История культурной жизни Туркестана. Т. II. Ч. 1. / Б. Г. Гафу-ров (ред.). М., 169-393.
Бердымурадов, А.Э., СамибаевМ. К. 1999: Храм Джартепа. Ташкент.
Бетгер Е. К. 1957: Извлечение из книги «Пути и страны Абу-л-Касыма ибн Хаукаля» // Труды Среднеазиатского Государственного университета им. В. И. Ленина. Археология Средней Азии. IV. Ташкент, 14-27.
Бурякова Э. Ю. 1985: Южные ворота столицы Согда. Архив Института археологии АН РУз. Фонд 4. О-1. Дело №159.
Вишневская Н. Ю. 2005: Сельское поселение X — начала XI веков на территории городища Дурмен // Материальная культура Востока. 4 / Л. М. Носкова (ред.). М., 101-133
ЖурацуловМ.Ж., Хамидов А. 2002: Кумарик топилмаси // Археологические исследования в Узбекистане в 2001 г. / Т. Ш. Ширинов (ред.). Ташкент, 60-62.
Галиева З. С., Иневаткина О. Н. 2005: Исторический ландшафт Самаркандского Согда (на примере долины Дурменсая) // Центральная Азия. Источники, история, культура. Материалы международной научной конференции, посвященной 80-летию Е. А. Давидович, Б. А. Литвинского. Москва, 3-5 апреля 2003 г. / Е. А. Антонова, Т. К. Мкртычев (ред.). М, 275-291.
Иваницкий И. Д. 1990: Жилой дом в Самаркандском Согде // ИМКУ 24 /А. А. Аскаров (ред.), 126-134.
Иваницкий И. Д. 1992: Саратепе 2, поселение керамиков середины 1-го тыс. до н.э. под Самаркандом // ИМКУ 26 / А. А. Аскаров (ред.). 22-41.
Иваницкий И. Д. 2005: Согдийские поселения Пулад и Ляйлякуй // Материальная культура Востока. 4. / Л. М. Носкова (ред.). М., 48-58.
Иневаткина О. Н. 2002: Фортификация акрополя Самарканда // Материальная культура Востока. 3 /Л. М. Носкова (ред.). М., 24-46.
Иневаткина О. Н. 2010: Начальные этапы урбанизации Самаркандского Согда и его западные пределы // Материальная культура Востока. 5 / Л. М. Носкова (ред.). М., 6-26
Иневаткина О. Н. 2010: Бухарские дороги Самаркандского Согда // Древние цивилизации на Среднем Востоке. Археология, история, культура. Материалы конференции к 80-летию Г. В.Шишкиной. Москва. 23-25 августа 2010 г. / С.Б.Болелов (ред.). М., 56-57.
Мухаммад Наршахи. 1897: История Бухары. Ташкент (пер. Н. Лыкошина).
Кабанов С. К. 1978: Археологическая разведка в Придаргомской степи // ИМКУ 14, / А. А. Аскаров (ред.). 66-78.
Кириллова О. В. 2004: Оссуарный некрополь на Афрасиабе (по материалам Р-35) // Археология и история Центральной Азии. К 70-летию со дня рождения академика Академии Наук Республики Узбекистан Ю. Ф. Бурякова / Т. Ш. Ширинов (ред.). Самарканд, 87-88
Куркина Е. А. 2005: Реконструкция дахмы Исбискета // Материальная культура Востока. 4, 59-65
Наймарк А. И., Яковлев А. А. 2005: Сельская усадьба третьей четверти VII в. в окрестностях городища Дурмен // Материальная культура Востока. 4, 66-86.
Немцева Н. Б. 1969: Стратиграфия южной окраины городища Афрасиаб // Афрасиаб / Я. Я. Гулямов (ред.). Ташкент, 153-205
Павчинская Л. В., Ростовцев О. М. 1988: Оссуарии из Сарытепе // ИМКУ 22 / А. А Аскаров (ред.). Ташкент, 91-106.
Пилипко В. Н., Кошеленко Г. А. 1985: Северная Парфия // Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии / Г. А. Кошеленко (ред.). М., 209-224.
Пилипко В. Н. 1985: Побережье Средней Аму-Дарьи // Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии / Г. А. Кошеленко (ред.). М., 243-249.
Пугаченкова Г. А., Ртвеладзе Э. В. 1990: Северная Бактрия-Тохартистан: Очерки истории и культуры: Древность и средневековье. Ташкент.
Распопова В. И., Шишкина Г. В. 1999: Согд // Средняя Азия в раннем средневековье / Г. А Брыкина. (ред.). М., 50-77.
Руи Гонсалес де Клавихо 1990: Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406) (пер. И. С. Мироковой). М.
Ростовцев О.М., Иваницкий И. Д. 1977: Работы в Самаркандской области // АО 1976. М., 540.
Сулейманов Р. Х. 2000: Древний Нахшеб. Ташкент.
Сухарев И. А. 1935-1936: Работа над составлением археологической карты Самаркандской группы районов // Архив ГМИКИУ № 558 (старый № 347).
Сухарев И. А. 1938: Отчет по раскопкам зороастрийских наусов городища Кафыркала // Архив ГМИКИУ. Д. 568. Самарканд.
Шишкина Г. В. 1961: Раннесредневековая усадьба под Самаркандом // ИМКУ 2 / Л. М. Носкова (ред.). Ташкент, 193-223.
Шишкина Г. В. 1995: Несторианское погребение в Согде Самаркандском // Из истории культов Средней Азии (христианство) / Л. И. Жукова (сост.). Ташкент, 56-63.
Шишкина Г. В. 2005: Сооружение у стен Исбискета // Центральная Азия: источники, история, культура. Материалы международной научной конференции, посвященной 80-летию Е. А. Давидович, Б. А. Литвинского. Москва, 3-5 апреля 2003 г. / Е. А. Антонова, Т. К. Мкртычев (ред.) М., 755-775.
Шишкина Г. В., Наймарк А. И. 1987: Историческая топография Дурмен-тепе // Задачи советской археологии в свете решений XXVII съезда КПСС. Тез. докл. конф. Суздаль; М., 56-57.
Шишкина Г. В., Иневаткина О. Н. 2006: К решению проблем истории культуры Самаркандского Согда // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2005, №3(40) / Ю. Л. Воротников (ред.). М., 37-49.
Rapin, Cl., Isamiddinov, M., Khasanov, M. 2001: 'La tombe d'une princesse nomade à Koktepe près de Samarkand // Comptes rendus de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres, janvier-mars, 33-92.
Grenet. F. 2005: Marakanda /Samarkand, une metropole pre-mongole. Sours ecrites et archeology // Annales HSS, septembre-decembre 2004, n 5-6, Edition de l' Ecole des Hautes Etudes en siences sociales. Paris, 1043-1067.
Shishkina, G.V. 1996. Ancient Samarkand: Capital of Soghd // Bulletin of the Asia Institute 8, 1994 / B.A Litvinskii and C. H.Bromberg (eds.), 81-99.
WESTERN LANDS OF SAMARQAND SOGHD. TYPES OF ARCHAEOLOGICAL
MONUMENTS
G. V. Shishkina, O. N. Inevatkirn
The paper advances the typology of Samarqand Soghd archeological monuments on the basis of archeological study of Durmen settlement (the ancient Isbisket) and archeological survey undertaken by Central Asian expedition of State Museum of The East Nations Art in 1986-1991 in Pastdargom District of Samarqand Province in Uzbekistan. Twenty two types of monuments are identified, including dwellings, military architecture, worship buildings, burial monuments, hydraulic facilities, arable land and excavation facilities, etc.
Key words: Central Asia, Soghd, archeology, aerophotography, monument typology, historical landscape
