CC BY
97
2004
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9,2004, вып. 3-4
ВОСТОКОВЕДЕНИЕ
Н. А. Добронравии
ЗАНЗИБАРСКАЯ МАГИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (ИЗ СОБРАНИЯ Н. М. ГИРЕНКО)
Письменная традиция составляет важный элемент суахилийской культуры. На восточноафриканском побережье и на островах Индийского океана, таких, как Занзибар, на протяжении многих столетий развивалась литература на языке суахили (до XX в. — в арабской графике), тесно связанная с другими литературами исламского мира1. До германской и британской колонизации многие суахилийцы умели читать и писать и на суахили, и по-арабски. Собственно арабская письменная традиция в Восточной Африке включала магическую литературу, прежде всего талисманы-обереги (hirizi, talasimu), обычно не предназначенные для чтения. Несколько образцов такой литературы передал мне Н. М. Гиренко, ученый и общественный деятель, погибший в июне 2004 г.
Как рассказывал Н.М. Гиренко, работавший на Занзибаре в 1966-1969 гг., найденные им рукописи, возможно, принадлежали одному из занзибарцев, убитых во время революции, когда погибли многие представители традиционной знати. Место и время находки указаны на конверте, в котором находятся рукописи: «hirizi, оберег [.] Мангапвани, Занзибар[.] 20.1.68 г.».
Вместе с рукописями был найден печатный текст (16 страниц с двух сторон неразрезанного листа, без выходных данных), который представляет собой список имен участников битвы при Бадре (624 г.). В исламской традиции имена мусульман— участников сражения («ahí Badr») использовались как особая молитва (Halbadiri, Alibadiri). Считается, что перечисление этих «великих имен» может вылечить больного и заставить вора вернуть украденное2.
На суахилийском побережье молитва-перечисление «ахл Бадр» может использоваться в одном из вариантов «Божьего суда». Достаточно прочитать эту молитву, чтобы наказать человека, который причинил кому-либо зло, и вызвать у него умственное расстройство. При этом пострадать может только виновный.3 Приведенное в работе К. Ларсен название молитвы у суахилийцев (Halalbadr), вероятно, связано с народной этимологией (halál 'дозволенный, разрешенный (исламом)', вместо ahí 'жители, обитатели; люди'). В Суахили-русском словаре (под ред. Е.Н.Мячиной) упоминается другой вариант того же названия— halbadiri 'молитва (об отмщении)'.4
Вероятно, текст молитвы, найденный Н. М. Гиренко, был напечатан на Занзибаре и хранился неразрезанным из-за ее магических свойств (т.е. скорее всего не
© Н. А. Добронравии, 2004
использовался для чтения). В предисловии к молитве (с.1) говорится о ее особых свойствах. Некто 'Абдаллах ибн Султан жил во времена пророка Мухаммада. Этот человек пил вино, предавался блуду и разврату, не постился и не молился, но в месяц раджаб каждую ночь произносил имена участников битвы при Бадре. Когда 'Абдаллах ибн Султан умер, никто не пришел обмыть и похоронить его. Вдруг сам Джибрил спустился с неба на землю и велел пророку Мухаммаду обмыть и обернуть саваном тело покойного за то, что тот читал эту молитву.
Таким образом, регулярное произнесение имен участников сражения при Бадре позволило 'Абдаллаху избежать наказания за грехи, вероятно, и на том свете. Подобную роль в Африке и на Ближнем Востоке играли и другие магические тексты, такие, как эфиопский «Свиток оправдания»5.
Рукописи из собрания Н. М. Гиренко включают 6 талисманов-оберегов («хири-зи») на отдельных листах бумаги, сложенных или со следами сгиба. Одна из сторон листа во всех талисманах оставлена чистой. Все написанное оказывалось скрытым от постороннего взгляда; можно предположить, что «хиризи» вообще не были предназначены для чтения. Текст одного из талисманов представляет собой повторы басмалы без диакритических точек и знаков огласовки. В двух талисманах все буквы написаны раздельно, начиная с басмалы. Помимо текста, в одном из них изображены так называемые семь печатей (магические символы, получившие широкое распространение в исламском мире и за его пределами). Еще один талисман содержит цитату из суры 59, в которой упоминаются «прекрасные имена Аллаха», и полный текст суры 112 Корана.
Один из «хиризи» представляет собой лист большого формата (вероятно, был сшит). На заполненной текстом стороне листа нарисован так называемый магический квадрат. Этот талисман был сильно поврежден водой; легко читаются только отдельные фрагменты.
Кроме талисманов, в собрание Н.М. Гиренко вошла значительная по объему и интересная по содержанию молитва на 16 листах (31 страница текста, без нумерации). Листы были сшиты таким образом, что начало текста оказалось внутри тетради. Часть рукописи, возможно, не сохранилась. После нескольких строк в начале текста следует название сочинения: «А это молитва, договор ('аЬс! 'обещание, завет; договор') пророка Сулаймана ибн Да'уда, мир ему, с джиннами, джиннами и шайтанами. Это молитва "ал-Дж[у]мдж[у]миййа", а Аллах знает лучше» (£.5г).
Трактат с похожим или идентичным названием известен в магической традиции европейского средневековья («Завещание Соломона», Тез1атеп1:ит 5о1отот). В этом трактате царь Соломон призывает к себе духов и допрашивает их об их именах и местопребывании. Близкий по назначению и, вероятно, происхождению сюжет в эфиопской магической литературе включает своеобразный диалог, в котором участвуют повслшсль нечжтож стога царь Соломон. Сначала царь бесоъ задает вопросы Соломону. Затем, после победы над нечистой силой, царь Соломон допрашивает повелителя демонов об их злодеяниях6.
В отличие от европейских и эфиопских магических текстов, в занзибарском «договоре Сулаймана с джиннами» основное место занимает вызывание духов («помощников»), чьи имена и места обитания уже известны заклинателю. Подробно перечисляются имена Аллаха и пророков, а также коранические тексты и молитвы, ради (Ы-haqq) которых джинны обязаны предстать перед тем, кто их вызывает.
В занзибарском тексте «договора Сулаймана» содержится обращение к Аллаху: «Господи, заставь духов работать на меня» (1зкЬаг II шЬатууа). В одном из разделов молитвы антропоморфных духов изгоняют («в семь нижних земель», «в моря») или обездвиживают: «И я ослепил их взоры, и оглушил их уши, и сделал немыми их языки, и сжал их руки, и крепко связал и спутал их ноги, чтобы они не ударили стрелами и мечами, и мечом, и копьями, и копьем и не имели щита и щитов и чтобы не видели их глаза и не слышали их уши, и не говорили их языки, и не ходили их ноги» (£ 9у). Однако остается неясным, к кому именно относится это действие или угроза его совершить.
Можно предположить, что «договор Сулаймана» обращен, в первую очередь, к правоверным джиннам. В суахилийской традиции они известны как гиЬаш (мн. число тагиЬаш). Таких джиннов призывают не для того, чтобы их изгнать, а чтобы просить о помощи в лечении болезней и изгнании «неверных» духов-шайтанов (маэ1^ага). По преданию именно марухани дали пророку Сулайману знание, которое позволило ему обрести власть над джиннами и другими тварями7.
Перечисления джиннов в занзибарской магической рукописи фактически образуют списки разнообразных духов. Заклинатель прежде всего обращается к одухотворенным существам (агшаЬ шЬашууа), т.е. к марухани. Эти существа, согласно тексту молитвы, образуют четыре сообщества (та^Ьаг а1-]'тл) — духов огня, земли, воздуха и воды. Более подробное описание каждого сообщества отсутствует; неизвестно, к какому из них относятся конкретные джинны, упомянутые в рукописи.
Некоторые из джиннов, которых призывает заклинатель, связаны со странами света. Это госпожа (эаЫЬа) Востока, госпожа Запада, госпожа киблы и госпожа «четырех югов» ({. 8г). В другом разделе молитвы заклинатель вызывает главу (гаЧэ) Востока, главу Запада, главу Севера и главу «четырех югов» (1\11.у). Эти две группы названий относятся либо к одному и тому же сообществу духов, либо к джиннам — повелителям стран света, живущим семьями.
Самое интересное в перечислениях джиннов, связанных со странами света, — это упоминание о духе — госпоже киблы, тождественной джинну — главе Севера или обитающей в той же стране света. Если кибла (направление в сторону Мекки) находится, с точки зрения автора молитвы, на Севере, это ясно указывает на место создания «договора Сулаймана». Такой текст мог возникнуть либо в Йемене, либо в тех странах Африки (включая Занзибар), которые расположены южнее Мекки. Наиболее вероятным кажется йеменское происхождение молитвы, но она была скопирована, скорее всего, в Восточной Африке.
Кроме духов Севера, Запада, Востока и «четырех югов», в молитве упоминаются и другие джинны, которых не называют по именам, — глава суши, глава моря, глава над горами, глава деревьев, «глава устоев» (?), «глава (джиннов), который летает по воздуху, в небесах и в земле», и глава сокровенного. По именам в той же части текста названы Китмир-джинн (СЙгшг а1-]тп), ар-Рих-джинн, Кахтани-джинн, 'Ифрит-джинн и Умм Сибйан-джинн (£.11г-у). Некоторые из этих названий относятся, скорее, к сообществам (видам) джиннов, чем к конкретным персонажам магической литературы, например 'Ифрит-джинн и ар-Рих-джинн («ветер-джинн»), В районе Персидского залива «ветры-джинны встречаются повсюду, но основным центром их обитания считают Маскат[...] Все они коварны и опасны и чаще всего неправоверные, хотя иногда и среди джиннов попадаются мусульмане»8. «Ветры-
духи» (pepo) распространены по всему суахилийскому побережью и хорошо изучены в научной литературе9.
Названия других джиннов из этого списка имеют разное происхождение. Ках-тани-джинн, несомненно, получил свое имя от Кахтана, эпонима южных арабов, прежде всего йеменцев («йеменский джинн»). Китмир-джинн назван по имени легендарной собаки «обитателей пещеры» (asháb al-kahf). В исламской традиции имя этой собаки использовалось как письменный амулет. Возможно, Китмир-джинн и Китмир — собака «обитателей пещеры», представляли собой, с точки зрения автора молитвы, одно и то же существо из числа духов.
Умм Сибйан-джинн— самый известный среди перечисленных в «договоре Сулаймана» мифологических персонажей. Умм ас-Сибйан (букв, мать мальчиков) упоминается во всех работах по исламской демонологии. В частности, отдельную главу этому джинну женского пола (Омм оль-Сэбйан) посвятил Г.Саэди в своем описании «ветров» иранского побережья Персидского залива10. Суахилийцы обычно относят Умм ас-Сибйан (Subiani, Ummi Subiani) к самым опасным из «неверных» джиннов. Однако и Умм ас-Сибйан иногда упоминается среди "хороших джиннов"»11. Это вредоносное существо представлено под разными именами не только в исламском фолклоре и магической литературе, но, к примеру, и в христианских магических свитках Эфиопии (ведьма Верзилья, убивающая рожениц и новорожденных)12. Арабское название Умм ас-Сибйан, несомненно, является эвфемизмом, заменяюхцим более древнее имя собственное.
Помимо четырех сообществ духов стихий и отдельных существ или видов джиннов, в тексте молитвы дважды (f. 12v-lr, lv-2r) упоминаются 12 духов, имеющих насаб (имя по отцу): 1) Зуб[а]к ибн Маймун, 2) Йахйа ибн (Абу) Лайс, 3) Джа-бир ибн Марван (Джабир ибн Марун), 4) Маймун ибн Закарийа, 5) Да'да' ибн Ма-рун, 6) Дариш ибн Бариш, 7) Руб[а]к ибн Варис (Руб[а]к ибн Марун), 8) Худ ибн Рих (Худ ибн Шариф), 9) Й[у]'иш ибн Марун (Й[у]ваш ибн Ниран), 10) Балбил ибн Мани', 11) Марун ибн ан-Ниран (Марун ибн Сибйан), 12) Шис ибн Бариш. Сначала заклинатель «разыскивает» каждого из них («Где Джабир? Где Маймун?» и т.д.), не указывая, откуда они должны явиться. Далее в тексте рукописи те же джинны упоминаются еще один раз (f.4r-v, 13г). В этом списке уже к упоминавшимся 12 джиннам добавляется еще один персонаж— 'А'туш ибн Да'да'. В результате изменяется порядок в списке вызываемых джиннов: 1) Зуб[а]к ибн Маймун, 2) Йахйа ибн Абу Лайс, 3) Джабир ибн Марун, 4) Маймун ибн Закарийа, 5) Да'да' ибн Марун, 6) 'А'туш ибн Да'да', 7) Дабриш ибн Бариш, 8) Зуб[а]к ибн Варис, 9) Худ ибн Ман[и]', 10) Йуш ибн Ниран, 11) Балбил ибн Шариф, 12) Марун ибн Марун, 13) Шис ибн Бариш.
Призыв к каждому из 13 джиннов сопровождается кратким описанием мест их обитания, например: «Ответь, о Дабриш ибн Бариш, живущий на большой дороге!». Согласно тексту молитвы оба Зуб[а]ка особенно тесно связаны с телом человека, т.е. могут быть отнесены к своего рода духам-паразитам. Джинны Йахйа ибн Абу Лайс и Балбил ибн Шариф, очевидно, принадлежат к числу водных духов. Первый из них— «живущий в реке Нил и в реке ас-Сакил». Вероятно, второе название (thaqíl букв, 'тяжелый, тягостный, скверный7) упомянуто здесь лишь для созвучия. Другой джинн, Балбил ибн Шариф, назван в молитве живущим «в великой воде» (fí má' 'azDim), т.е., вероятно, в море. Этого джинна можно, таким образом,
сопоставить или даже отождествить с одним из морских «ветров-шейхов» побережья Персидского залива, о которых писал Г. Саэди (Шейх оль-Бахр, Шейх олъ-Бахар)13.
На дорогах обитают два джинна: уже упоминавшийся Дабриш ибн Бариш и Шис ибн Бариш, вероятно, брат первого. О Шисе ибн Барише в молитве говорится, что он живет «на дороге около моря или текущей реки» (qurba'l-bahr wa-nahr jari). Другие джинны населяют различные реальные или мифические местности — Джабир ибн Марун, «живущий в Сирии»; Йуш ибн Ниран, «живущий между двумя горами»; Худ ибн Мани', «живущий в пятой земле», и, вероятно, 'А'туш ибн Да'да', «живущий в За'джал Сакбал». Кроме того, в списке вызываемых джиннов встречаются Марун ибн Марун, «живущий под плодовым деревом»; Да'да' ибн Марун (возможно, брат Маруна ибн Маруна), «живущий в могилах», и Маймун ибн Закарийа, «живущий в старой церкви».
Помимо списка 12 (или 13) джиннов, в тексте молитвы содержится еще несколько списков духов-«помощников», к которым обращается заклинатель (f. 2v-3r, 3v-4r, 14v-15r, 16v). Всего в «договоре Сулаймана» упомянуты 57 «помощников». Их имена, оканчивающиеся на -ил (-'II), возможно, образованы по созвучию с именами архангелов (Джибрил, Мика'ил, Исрафил, 'Азра'ил) и практически не повторяются в тексте молитвы. Похожие по звучанию имена духов широко представлены и в исламской, и в христианской магической литературе.
В занзибарской магической рукописи дважды встречается перечисление имен, очевидно, заимствованное из еврейской традиции (f. 12v, 13v). Те имена, которые можно узнать в этом списке (Adunay, Asbawit, Al Shad[d]ay), используются в Библий для называния Бога. Например, имя «Эль-Шадцай» упоминается в тексте Ветхого завета в словах Господа, обращенных к Моисею (Исход 6:2-3). В «договоре Сулаймана» перечисление имен, заимствованных из Библии, заканчивается корани-ческой цитатой: wa-hasirin (неверное, вместо khasira) hunalika'l-kafiruna 'И в убытке остались там неверующие' (сура 40:85, перевод И.Ю.Крачковского). Те же имена, иногда в той же последовательности, использовались в ближневосточных исламских талисманах и в западноевропейской магической литературе14.
Основное действующее лицо в «договоре Сулаймана» — заклинатель, который «разыскивает» и призывает к себе джиннов. Значительно меньше внимания уделено в тексте заклинанию и изгнанию духов. В двух разделах молитвы говорится о том, что «тот, кто подвесит на себя эту книгу, талисман и амулет» (man 'allaqa 'alayhi hadhihi'l-kitab al-hirz wa'l-hijab, man 'allaqa 'alayhi hadhihi'l-kitab wa'l-hirz al-hijab), будет всегда защищен от джиннов (f. 6v-7r, 8г). Таким образом, «ал-Дж[у]мдж[у]миййа», несмотря на ее несходство с другими разновидностями «хири-зи» и относительно большой объем текста, мог использоваться как обычный талисман. Интересно, что советы, касающиеся практического применения «договора Сулаймана», по-видимому, даны от первого лица и представляют собой речь одного из джиннов.
В отличие от других талисманов, «ал-Дж[у]мдж[у]миййа» несомненно включает текст, предназначавшийся для чтения или заучивания наизусть15. Занзибарский владелец этой магической рукописи, скорее всего, использовал ее не как письменный амулет для подвешивания, а как конспект, необходимый для успешного взаимодействия с различными сообществами духов.
Summary
A few talismans, a printed prayer and a manuscript book of magic ("al-J[u]mj[u]miyya") were collected by N.M.Girenko in Zanzibar in 1968. These samples of Islamic written tradition are described in the present article. The names of jinns mentioned in the text of "al-J[u]mj[u]miyya" are also analyzed.
1 Жуков A. A. 1) Культура, язык и литература суахили. JL, 1983; 2) Суахили. Язык и литература. СПб.,
1997.
2 Lindemans М. F. Ahl Al-Badr / / Encyclopedia Mythica, 2000; As-Habul Badr. The companions of the battle of Badr. 2003 (http://www.ladunya.com/ashabulbadr.html).
3 harsen K. Where humans and spirits Meet. Incorporating difference and experiencing otherness in Zanzibar town. Oslo, 1995. P. 103 (Diss, of Doctor Politicarum, Univ. of Oslo) // Цит. no: Chulsoo Kim C. Supernaturalism in Swahili Islam with special reference to the therapeutic cults of Jinn possession. P. 195 (www. asiaresearchassocia tes. com).
4 Суахили-русский словарь / Под ред. Е. Н. Мячиной. М., 1987. С. 145.
5 Чернецов С. Б. Эфиопские магические свитки (опыт филолого-этнографического исследования): Автореф. канд. дис. Л., 1974. С. 12-15.
6 Чернецов С. Б. Три магических сюжета по материалам эфиопских рукописных амулетов из собрания МАЭ / / Труды Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Нов. серия. 1975. Т. 103. Африканский этнографический сб. Africana X. С. 209-213.
7 Chulsoo Kim С. Supernaturalism in Swahili Islam... P. 137-141,191.
8 Саэди Г. Одержимые ветрами / Пер. с персидского. М., 1977. С. 69-70.
9 См., напр.: Жуков А. А. Культура, язык и литература суахили. С. 37-40.
10 Саэди Г. Одержимые ветрами / Пер. с персидского. М.; 1977. С. 72-73.
11 Chulsoo Kim С. Supernaturalism in Swahili Islam... P. 127,129-130. 280.
12 Чернецов С. Б. Эфиопские магические свитки... С. 15-18.
13 Саэди Г. Одержимые ветрами. С. 65-67.
14 См., напр.: Али ибн Муса ибн Тавус (ум. в 664/1266 г.). Китаб ал-аман мин ахтар ал-асфар ва-л-азман (http://www.rafed.net/books/hadith/alaman/aman9.html); Kieckhefer R. Forbidden Rites. А Necromancer's manual of the fifteenth century. Stroud, 1997. P. 135.
- ,50 современном суахилийском ритуале, включающем «разыскивание» и вызывание джиннов-марухани, см., напр.: Chulsoo Kim С. Supernaturalism in Swahili Islam... P. 216.
Статья поступила в редакцию 20 сентября 2004 г.
