Заметки о диалоге платоновского корпуса "Евтифрон"

Шичалин Юрий Анатольевич

Шичалин Ю. А. Заметки о диалоге Платоновского корпуса «Евтифрон» // Философия. Журнал Высшей школы экономики. — 2019. — Т. III, № 1. — С. 13-35.

Юрий Шичалин*

Заметки о диалоге Платоновского корпуса «Евтифрон»**

Аннотация: Традиционная ранняя датировка «Евтифрона» вызывает ряд затруднений, поскольку ничто не указывает на ранний характер диалога; приходится признавать Евтифрона реальным историческим лицом, для чего также нет оснований, и при этом необходимо отрицать терминологический характер употребления в «Евтифроне» слов EÏSoç, Î5éa, napâSeiY^a и прочих характерных терминов позднего Платона. Предлагаемый подход к поздней датировке «Евтифрона» опирается на представление о жанровой эволюции литературного творчества Платона (от речей к пересказанным диалогам, а затем к диалогам в прямой драматической форме). Показано, что терминология «Евтифрона» вполне соотносима с терминологией поздних диалогов, в частности, с «Законами», на которые ориентирован и описанный в диалоге судебный иск Евтифрона. Помимо этого, делается предположение о том, что указание на Евтифрона и «его круг» (той; ацф! E08û<ppova) в более раннем платоновском «Кратиле» (Pl. Crat. 400аз.) относится к Ксенократу, и также на Ксенократа указывает главный персонаж более позднего «Ев-тифрона», Платону не принадлежащего.

Ключевые слова: диалог «Евтифрон», диалог «Кратил», поздние диалоги Платоновского корпуса в прямой драматической форме, Евтифрон, Ксенократ. DOI: 10.17323/2587-8719-2019-3-1-13-35.

ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ В нескольких статьях1, а также в докладе на xxvi Платоновской конференции, прошедшей в этом году в Санкт-Петербурге2, я уже предлагал выстроить хронологию сочинений, входящих в Corpus Platonicum, с помощью модели жанровой эволюции платоновского литературного творчества. Опираясь на достигнутый консенсус исследователей Платона относительно поздней группы диалогов, в которую входят принадлежащие Платону «Софист», «Политик», «Тимей», «Критий», «Филеб», «Законы»3, я обращаю внимание на то, что все входящие в эту группу

*Шичалин Юрий Анатольевич, д. филос. н., [email protected]. **© Шичалин, Ю. А. © Философия. Журнал Высшей школы экономики.

1См. Шичалин, 2018, разделы VII—VIII.

2XXVI Международная научная конференция «Платоновское наследие в исторической ретроспективе: интеллектуальные трансформации и новые исследовательские стратегии», Санкт-Петербург, 28-30 августа 2018 года.

3Люк Бриссон относит эти диалоги к 370-348 году и начинает ее с «Теэтета» и «Пар-менида» (Brisson & Dorion, 2012: 643).

диалоги написаны в прямой драматической форме. При этом в диалоге «Теэтет» обосновывается переход к прямому диалогу от пересказанного (имеющего рамку). Я также исхожу из того, что принадлежащие Платону речи («Апология» и речи в составе «Менексена», «Федра» и «Пира»), написаны, вероятнее всего, до начала 370-х годов. Жанровую эволюцию я связываю с изменением аудитории, для которой пишет Платон: речи—наиболее развитой жанр софистического красноречия, имеют в виду публику, объединенную исключительно приобщенностью к софистическому образованию; пересказанные диалоги свидетельствуют о появлении кружка единомышленников, с которыми Платон обсуждает наиболее важные для него вопросы политики и педагогики; переход к прямой драматической форме связан с тем, что платоновский кружок осознал себя школой наряду с прочими (например, со школой Исократа, мегариками и пр.), а диалоги, создаваемые Платоном и прочими членами школы, отражают прежде всего внутришкольные и межшкольные дискуссии. Все три этапа образцово (и очевидно с хронологической точки зрения) представлены в «Апологии Сократа», в пересказанном самим Сократом диалоге «Государство» и в прямом диалоге без участия Сократа— «Законах».

Предлагаемый подход не допускает выделения в качестве ранних группы входящих в Corpus Platonicum так называемых, «сократических диалогов»: они рассматриваются как написанные членами школы реплики в дискуссиях по обсуждаемым в Академии вопросам. Школьный характер этой группы диалогов, и их принадлежность к диалогам, написанным после «Теэтета» и не принадлежащих Платону, является одним из наиболее спорных вопросов, вызываемых данной моделью. К одному из таких диалогов относится «Евтифрон». В статье сравниваются две интерпретации диалога «Евтифрон»: с точки зрения доминирующего подхода и в соответствии с требованиями предлагаемой модели. Первый подход представлен во введении и комментариях Л.-А. Дориона к его переводу диалога, опубликованному вместе с «Лахетом» (Dorion, 1997) и в соответствующих разделах статьи о Платоне в DPhA va, авторы которых —те же Л.-А. Дорион и Л. Бриссон (Brisson & Dorion, 2012).

1. «ЕВТИФРОН» — РАННИЙ ПЛАТОНОВСКИЙ ДИАЛОГ

Дорион и Бриссон рассматривают диалог «Евтифрон» как одно из принадлежащих Платону «юношеских» произведений, написанных между 399 и 390 (или 388 / 87) годами, то есть после казни Сократа и до Первой Сицилийской поездки (Dorion, 1997: 9, 190; Brisson & Dorion,

2012: 643, 661). «Юный» Платон верно воспроизводит еще памятные ему беседы «исторического» Сократа (Dorion, 1997: 10). Поэтому один из первых вопросов, встающих в связи с фигурой Евтифрона: есть ли у нас доказательства того, что Евтифрон был исторической личностью? Евтифрон по неизвестным причинам несколько раз упомянут Платоном в диалоге «Кратил», где он — ни жрец, ни прорицатель, ни специалист в области благочестия. Других свидетельств об Евтифроне помимо этих двух диалогов Платона у нас нет (ibid.: 179; Brisson & Dorion, 2012: 662). В соответствии с принимаемой хронологией (Dorion, 1997: 339; Brisson & Dorion, 2012: 643) «Кратил» написан позже «Евтифрона». Поэтому тот факт, что Сократ упоминает в «Кратиле» некоего Евтифрона как известную его собеседникам фигуру, оказывается обстоятельством, (похоже, единственным), которое, по мысли Дориона (Dorion, 1997: 179; Brisson & Dorion, 2012: 662), говорит в пользу историчности Евтифрона.

Но тут естественно возникает вопрос, мог ли исторический Евтифрон выдвинуть подобное обвинение против своего отца: похоже, афинские законы не позволяют рассматривать подобное обвинение как реальный случай (Dorion, 1997: 202-205). Также необходимо выяснить, какой тип религиозности мог представлять Евтифрон, то есть чему исторический Сократ хотел научиться у исторического Евтифрона. Фигуру Евтифрона с одинаковым успехом рассматривали как религиозного ортодокса и представителя экстравагантных (сектантских, например, орфических) взглядов (ibid.: 180-185; Brisson & Dorion, 2012: 662-663). И в том, и в другом случае неясно, с какой целью Платон его вывел (ibid.: 663), так что все попытки придать фигуре Евтифрона исторический характер никак не приближают нас к пониманию диалога и его контекста, хотя и служат поводом для интересных исторических изысканий. Но не будем забывать, что попытки исторической интерпретации «Евтифрона» вызваны только пониманием этого текста как раннего, в силу чего он должен отражать некие реальные беседы реального (исторического) Сократа.

Отнесение диалога к «юношеским» приводит и к другим несообразностям. В частности, используемые в «Евтифроне» термины eiSos и !5ш (а также, вероятно, и napaSEiy^a4) приходится объявлять принадлежащими к обыденной лексике и лишенными философского значения (Dorion,

4Об этих терминах пойдет речь ниже (исследователи также обращали внимание на поздний характер терминов аито, ouaia, naöos). Утверждение о «нефилософском значении» этих терминов неверно, но, по крайней мере, последовательно: раз учение об идеях появилось в зрелый период, значит в ранний о «философском» понимании идеи

1997: 209: «vocabulaire grec usuel [...] acception [...] non philosophique»). В таком случае обыденным и нефилософским нужно, вероятно, считать и само требование дать благочестию определение.

Анализ несообразностей, вытекающих из отнесения «Евтифрона» к ранним диалогам, можно продолжить, но гораздо полезней отдать себе отчет в том, что у нас нет решительно никаких оснований ни для ранней датировки, ни для предположения о том, что персонаж, именем которого назван диалог, — историческое лицо. Имея это в виду, рассмотрим диалог «Евтифрон» в рамках предлагаемой модели.

2. «ЕВТИФРОН» — НЕ ПРИНАДЛЕЖАЩИЙ ПЛАТОНУ ШКОЛЬНЫЙ ДИАЛОГ, НАПИСАННЫЙ В ХОДЕ ОБСУЖДЕНИЯ ТЕМАТИКИ ПЛАТОНОВСКИХ «ЗАКОНОВ»

«Евтифрон» принадлежит к группе диалогов в прямой драматической форме, то есть написан после «Теэтета». При этом он не входит в число больших поздних диалогов, автором которых признается Платон (ср. Brisson & Dorion, 2012: 643); поэтому, вероятнее всего, автор диалога—один из членов школы. К этому же последнему этапу относится и ряд других вошедших в Corpus Platonicum школьных диалогов в прямой драматической форме, не принадлежащих Платону5, но так или иначе ориентированных на него. Например, школьный «Клитофонт» нельзя корректно интерпретировать без отсылки к «Государству», откуда взята фигура Клитофонта, и к «Евтидему» с его протрептиком6;

не может быть речи. Ср. забавную точность М. Форшнера, который замечает, что сказанное в «Евтифроне» о понятии eidos и idea не соответствует разработанному в зрелых («средних») диалогах учению об идеях, и потому относит его появление «gegen Ende der frühen literarischen Schaffensphase Platons» (Pl. Euth. 33).

5Я не считаю нужным доказывать ни этот, ни любой другой тезис сам по себе, поскольку у нас нет для этого никаких средств; я выдвигаю его как требование данной модели, которая предполагает набор больших платоновских диалогов в прямой драматической форме, а меньшие диалоги рассматривает как школьные отклики на постоянно ведшиеся обсуждения, участники которых, как мы хорошо знаем по Аристотелю, не всегда сочувствовали Платону. Таковы, в частности, автор «Клитофонта», «Иона» и «Евтифрона», тогда как автор «Критона», скорее, сочувственно обыгрывает темы «Законов». При этом я считаю невероятным, чтобы Платон, сочиняя «Критона», решил рабски повторить ряд деталей «Федона» и воспроизводить собственные «Законы» с целью провести disse.rtatio in utramque partem на тему «Сократ должен / не должен бежать из тюрьмы». Точно так же мне представляется невероятным, чтобы Платон потешался над собой, как это делают авторы «Клитофонта» и «Иона».

6Ср.: Slings, 1999: 1-2 sq. (и мн. др.); связь с «Государством» (Pl. Clit. 216); «after 370 BCE» (Pl. Clit. 222).

школьный «Критон», очевидно, ориентирован на платоновский диалог «Федон», откуда берется весь антураж, и на Платоновы «Законы», на которые опирается знаменитая просопопея (Zolotukhina, 2013); автор школьного «Иона»7 иронически сводит Платоновы диалоги «Государство» и «Федр»: как Гомер, по Платону (Pl. Resp. 5ggbg-6ooe2), не знает ни одного из искусств, которые описывает, так и знаток Гомера Ион не владеет ни одним из искусств, описанных у Гомера, но с готовностью признает боговдохновенный характер своего искусства.

«Евтифрон» также входит в группу диалогов, ориентированных на «Теэтет», действие которых отнесено к последнему периоду жизни Сократа, связанному с его обвинением и осуждением (ср. платоновский «Менон», школьные «Критон» и «Алкивиад I»). В самом начале диалога связь с «Теэтетом» подчеркнута указанием на Царский портик: в «Теэтете» Сократ туда направляется, а в «Евтифроне» он возле него находится8. Поэтому прежде чем рассуждать о том, какое символическое значение имеет реальный Царский портик для понимания диалога «Евтифрон» (ср. Dorion, 1997: 191), непременно нужно констатировать, что это указание на место действия в «Евтифроне» задано платоновским «Теэтетом»: без понимания роли «Теэтета» как некоего платоновского ориентира для школьного «Евтифрона», мы теряем правильный стержень при интерпретации этой детали диалога.

Как речь Законов в «Критоне» нужно соотносить не с афинскими законами, а с платоновскими «Законами», так и обвинение самого Евтифрона в «Евтифроне» нужно рассматривать на фоне соответствующих пассажей из тех же «Законов», которые, разумеется, обсуждались в Академии еще в период их написания9.

А именно, рассмотрение законов об убийстве Платон проводит в IX-й книге «Законов». Убийство с помощью неких средств считается собственноручным, и совершивший собственноручное убийство должен быть

7О позднем характере «Иона» и об исследователях, не признававших раннюю датировку см. Rijksbaron, 2007: 2 sqq.

8vuv |i8v ouv ánavTr|Téov ¡aoi eis t^v tou paaiAé^s сттоау énT t^v MsA^tou ураф^у f|V ¡as yéypanxai, ktA (Pl. Theaet. 2iodi-3). Ср. «Tí vs^Tspov, £шкрат£$, yéyovsv, oti ctu та$ év Auksíw катаАт&у бютрфад év6á8s vuv SiaTpípsis nspi t^v tou paaiAé^s cttoóv; ou уар пои кат aoí ys 8ÍKr| T15 оиста Tuyxávsi np¿5 tov paaiAéa &ansp é|oí. SQ. Outoi 8^ A6r|vaibí ys, & Еибифршу, 8ÍKr|v аит^у KaAouaiv áAAá ураф^у» (Pl. Euth. 2а1-з).

9Это следует предположить не только по «Евтифрону» и «Критону», но и по обсуждению «Законов» в «Политике» Аристотеля (Ar. Pol. 0.3.1-126^26 sqq).

привлечен к суду10. Всякий убийца, будучи оскверненным, лишается доступа в общественные собрания и храмы, и всякий желающий может привлечь к суду как его самого, так и родственника, допустившего это нарушение закона11. Законы о делах такого рода должны устанавливать стражи законов совместно с толкователями и прорицателями, каковым и является Евтифрон, и богами, единодушие которых в вопросах справедливости и благочестия рассматривается в «Евтифроне»12. Учитывая предписываемое в «Законах» исключительное почитание родителей как одушевленных богов (Pl. Leg. 930е-931а)13, мы понимаем всю сложность искусственно задаваемого судебного казуса: речь идет о собственноручном убийстве свободного, который в свою очередь убил раба в состоянии опьянения и гнева (что представляет собой менее тяжкое преступление). Хозяин раба оказывается собственноручно убившим свободного (хотя его родственники это и отрицают), и работодатель убитого считает своим долгом подать на него в суд. Но при этом убийца свободного — отец истца, а сам истец—прорицатель, при чьем участии создаются и толкуются законы о собственноручном неумышленном убийстве свободного. Мы, разумеется, ничего не узнаем об исходе этого никогда не имевшего места процесса14, замысловатую интригу которого можно оценить только на фоне «Законов» Платона, где рассмотрены все составляющие этого преступления и поданного в связи с ним иска.

Связь с «Законами» подкрепляется и тем, что в рамках Corpus Plato-nicum об ё^лулта! как о толкователях священных обрядов и законов речь идет только в «Евтифроне» и «Законах» (Pl. Euth. 4С8, d4, 9a6; Pl. Leg. 759c7, ¿5, e2, 775a2, 828b4, 845e7, 865^, 87^1, 873d2, 916C8, 958d6, 964b8); только в «Евтифроне» и «Законах» находим прилагательные

865b4-C2).

11octtis 5' av t&v anoKTSivaVT^v naVTQV п^1блта1 тф vO|iw, aAA' акабартод qv ayopav ts кат абАа кат та аААа ispa |ла^г|, о pouAO|isvos, tov ts ЁПlтpSпovта t&v npoarKovT^v тф тsAsuт^aаvтl кат tov aпoктsivаvта sis 5iK|v катастт^стад, t^v 5lпAаaiаv xpriaT^v ts кат t&v aAA^v npa^s^v avаyкаZSтш npaTTSiv ts кат sktivsiv, to 5s s^sia^ аитод аитф Ko|iiZSa6w ката tov vO|iov (Pl. Leg. 865b4-d5; 868а6-Ъб); Pl. Leg. 871a2-d2 etc.

^оцофОАа^ |ST's^nynT^v кат |avTS^v кат тои 6sou (Pl. Leg. 871c8—d1).

13Ср. Pl. Leg. 869a2-b7 (особенная суровость наказания за убийство родителей).

14Впрочем, всякий желающий может вместе с Диогеном Лаэртием считать, что Сократ убедил Евтифрона не подавать иск против отца: «...Euбuфpovа 58 тф патрт ypаya|svov ^окт^ад 5iK|v nspi oaiou Tiva 5lаAsxбsTs aп^yаys» (sc. Diog. Laert. VP. 2.29.3—5).

EÚSiópoAos (Pl. Euth. зЬ8-9; Pl. Leg. 944Ьз) и ó^oTpáneZos (Pl. Euth. 4C1; Pl. Leg. 868e4); только в «Евтифроне», «Законах» и «Послезаконии» используются формы глагола кшуотоцеТу и соответствующее существительное (Pl. Euth. зЬ6, 5а7-8, i6a2; Pl. Leg. 656e2, 709a6, 7i5di, 787b4, ci, 95oai; Pl. Epin. 985C8)15; только в «Евтифроне», «Законах» и «vii Письме» встречается прилагательное auvéaTios (Pl. Euth. 4bio-ci; Pl. Leg. 868d3, ен; Pl. Epist. 350c6)^. Я думаю, число такого рода сопоставлений, безусловно связывающих «Евтифрон» и «Законы» в общих рамках поздних академических дискуссий, можно умножить.

3. ФИГУРА ЕВТИФРОНА В ДИАЛОГЕ «КРАТИЛ»

Теперь я намерен перейти еще к одному тезису, более рискованному, но, на мой взгляд, подлежащему научному обсуждению. А именно, я хочу в рамках предлагаемой модели ответить на вопрос, который неизбежно встает перед исследователем «Евтифрона»: речь идет о том, чтобы интерпретировать связь фигуры Евтифрона в диалоге «Евтифрон» и в диалоге «Кратил». Разумеется, для начала нужно иметь в виду, что между ними может вообще не быть никакой связи, но, если мы вместе с Л.-А. Дорионом предполагаем, что эта связь все же есть, она может выстраиваться следующим образом.

В соответствии с предлагаемой моделью мы принимаем, что «Евтифрон» — поздний диалог, не принадлежащий Платону, а платоновский «Кратил» отражает более ранние академические дискуссии. В этом случае, во-первых, ясно, что упоминание о некоем Евтифроне в «Кратиле» нельзя толковать в пользу историчности этого персонажа в «Евтифроне»: наоборот, Евтифрон в платоновском «Кратиле» только подчеркивает фиктивный характер этой фигуры в нашем школьном диалоге, ориентированном на платоновский.

При этом нужно обратить внимание на то, что в «Кратиле» речь идет не только о самом Евтифроне, но и о некоем «круге Евтифрона»17. Люк Бриссон (и не он один) совершенно справедливо отмечает, что «Кратил» остается загадочным диалогом и, в частности, ссылается на исследователей, которые предполагали, что и сам Кратил не был исторической личностью, а гораздо скорее служил указанием на некоего

^Ср. то KaivoTÓnov у Аристотеля в «Политике» при обсуждении платоновских «Законов» (Ar. Pol. !2б5а!2).

^До Платона это прилагательное единственный раз встречается у Еврипида: Nuv цёу пар' "лцту ХРЛ CTuvsCTTÍous ó^ou // 6oívr|s ysvsa0ai (Eur. El. 784—785).

i7toTs ацфт Eu0Ú9pova (Pl. Crat. 400а!).

софиста (Brisson & Dorion, 2012: 685-686). Я думаю, что и упоминаемый в посвященном толкованию имен «Кратиле» Евтифрон («Правомысл», «Прямодум»), также скорее всего указывал на некоего участника академической дискуссии о правильности имен18.

Уже при первом упоминании об Евтифроне в «Кратиле» Сократ говорит, что тот, находясь в некоем вдохновенном состоянии, не только наполнил его слух «демонической премудростью», но и «коснулся души»19. Полагаясь на Евтифроново вдохновение, Сократ толкует в его духе ряд имен богов, которых он отличает от демонов, а также героев и людей, причем делает с опорой на Гесиода20. У Евтифрона и его приверженцев было некое особенное учение о душе, потому что о «круге Евтифрона» Сократ вспоминает как раз в связи с толкованием слова уихл21. При этом Сократ, намереваясь провести толкование души, более убедительное для «круга Евтифрона», противопоставляет ее телу, которому душа обеспечивает жизнь и движение, и подчеркивает ее связь с умом22.

Уже только эти указания позволяют, на мой взгляд, предположить, что в «Кратиле» под Евтифроном имеется в виду Ксенократ.

Ксенократ — автор сочинений об искусстве рассуждения и о науках, касающихся языка23 . У Аристотеля в «Топике» есть важное сообщение

18Для сравнения напомню о диалоге «Филеб», где очевидно используются говорящие имена Филеб и Протарх для указания на Евдокса и Аристотеля.

19ои цоуоу та &та цои ЕцпЛлста1 тг|$ 8а1цоу!а$ стоф1а$, аЛЛа кат тг|$ уихЛ5 £пе1ЛЛф0а1 (Р1. Сш^ 39ба7-8).

208!каюу апо т&у 6е£>у архестОаь 397d8-el: Т! оиу ау цета тоито сткопоТцеу; Д^Лоу 8л от1 [...] 8а!цоуа$ (Р1. Сга^ 397с5); ОТстба оиу т{уа$ флст!у Нстю8о$ еТуа1 тои$ 8а!цоуа$ (Р1. Ст^ 39806); о 8е 8л "лрш$" т! ау е'л (Р1. Crat. 397е5-6); .то т&у аубр^пшу, 81а т! поте "ау6ршпо1" каЛоиута1 (Р1. Crat. 398е4-5); ЕО. Тл тои Еибифроуо^ £П1пуо!а тсттеие^, 8ожа$. ЕРМ. ДлЛа 8л (Р1. Crat. 399а1-2).

21 ...£кЛб!поуто$ тои ауауихоутод то ст&ца апоЛЛита! те кат теЛеита- обеу 8л цо1 8окоист1У аито «уихлу» каЛестаь е! 8е роиЛе1 — ''хе лр£ца- 8ок& уар цо! т1 каборау тбау^тероу тоитои тоТд ацф! Еибифроуа. тоитои цеу уар, £цо! 8океТ, катафроулста1еу ау кат луПста1Уто фортжоу еТуа1- ктЛ

(Р1. Crat. З99е1-400а2).

22 ЕО. Тлу фист1У паутод тои стш^атод, &стте ка! ка! пери£Уа1, т! сто1 8океТ 'хе^ те ка! о^еТу аЛЛо Л уихл; ЕРМ. 0и8ёу аЛЛо. ЕО. Т! 8е; ка! тлу т&у аЛЛшу апаутшу фист1У ои тсттеие^ Дуа^аубра уоиу ка! уихлу еТуа1 тлу 81акостцоистау ка! ё'хоистау; ЕРМ. "Еушуе. ЕО. КаЛ^5 ара ау то оуоца тоито ё'хо1 тл 8иуаце1 таитл л фист1У охеТ ка! ё'хе1 «фистехл^» Епоуоца^еш. б'^естт 8е ка! «уихлу» коцуеиоцеуоу Лгуеш (Р1. Crat. 400а5-Ьз).

23Тл5 пер! то 81аЛбуест0а1 прауцате!а$ рфЛ!а 18 [...] Мета тоито рфЛ!а 1е ка! аЛЛа рфЛ!а пер! цавлцатшу тшу пер! тлу Лг^ш (Ок^. Laert. VR IV 13.20-23).

о том, что Ксенократ толковал сложные имена, стремясь переосмыслить их как определения24: в значительной степени именно этим занят и Сократ в «Кратиле».

У Ксенократа, наполнившего уши Сократа Tfs Sai|ovias a^ias, была развитая демонология. Хайнце резонно полагает, что в своем учении о демонах Ксенократ опирался на Гесиода, который первым четко отделил демонов от богов (тогда как Гомер равно называл их и тем, и другим именем), и объяснял происхождение благих демонов в соответствии с рассказом Гесиода о людях золотого поколения (Heinze, 1892: 84).

Также хорошо известно развитое и весьма своеобразное учение Ксенократа о душе, о чем здесь нет необходимости говорить подробно.

Если мы считаем Ксенократа участником дискуссий о природе имени, которого Платон назвал Евтифроном, то, на мой взгляд, находит объяснение и еще одна важная тема «Кратила», обсуждение которой имело продолжение. А именно, в «Кратиле» Сократ призывает начать изложение искусства устанавливать имена, которое находится под контролем диалектики, с элементов речи, то есть со звуков-букв, и, тем самым, — с грамматического искусства25; в частности, Сократ называет одни буквы твердыми, а другие — гладкими26. Отметим также, что искусство давать имена постоянно сопоставляется с музыкой. Так вот, согласно Порфирию, Ксенократа бранили за то, что он начинал рассуждение о диалектике с определения звука («движение воздуха»), что, по мнению его критиков, не имеет отношения к делу так же, как и последующее деление на звуки, относящиеся к буквам и к музыкальным интервалам27.

24Xen. frg. 81 H. = 236 I. P.; «*Eti to Enixsipsiv |STa98povTa Touvo|a Eni tov Aoyov, ¿>s |aAiaTa npoafKov EKAa||ßavsiv | ¿>s KSiTai Touvo|ia, oiov Suyuxov tov avSpsiov, KaOansp vuv KSiTai, aAAa tov su t^v yux^v s'xovTa, KaOansp Kai susAniv tov ayaOa EAni^ovTa- o|oiws SS Kai suSai||ova, ou äv о Sai|wv ^ anouSaios, KaOansp SsvoKpaTrs tpraiv su5ai|ova Sivai tov t^v yux^v ''xovTa anouSaiav-TauT^v yap EKaaTou Sivai Sai|ova» (Ar. Top. 11.6.112832-38). Ср. также: «SsvoKpaTrs sAsysv- ¿>s to KaKonpoawnov ai'axsi npoaönou, Kai |oxOrpia Tivi |op9fs to Sua|iop9ov, oütq Sai|ovos KaKia tous novnpous KaKo5ai|ovas ovo|aZo||sv» (Stob. Anth. 4.40.24.2-4; Xen. frg. 83 H. = 239.2-4 I. P.).

25to EKaaTW tpuasi nsq>uKos ovo|a tov vo|oO8Tr|v EKSivov sis tous <pO6yyous Kai Tas auAAaßas SsT EniaTaaOai TiOSvai, ktA (Pl. Crat. 389d4-6); Tfj ypa||aTiKfl ts^v^ (Pl. Crat. 431en); Pl. Crat. 393d6-e8; Pl. Crat. 424C5 sqq; Pl. Crat. 431d2 sqq.

26to р£> Tfj tpopa Kai Kiv^asi Kai aKArpoTrTi npoaSoiKsv [...] to 5s AaßSa тф Asiw Kai |aaAaKw, ktA (Pl. Crat. 434C1-4).

27Дю touto yap Kai EmTi|av Tivas suAoyws 5svoKpaTSi, oti Eyxsip^aas Unsp T&v SiaAsKTiK&v npay^aTSuaaaOai ano tpwvfs apxsTai, ouSSv oio|Svous Sivai npos та SiaAsKTiKa tov Tfs tpwvfs a9o-pia|ov, oti EaTiv aSpos Kiv|ais, ouSS T^v |STa TauTa Siaipsaiv, oti EaTi Tfs tpwvfs to |sv toioutov, oiov Ek ypa||aTwv auyKSiaOai, to SS toioutov, oiov Ek SiaaTr|aTwv TS Kai tpOoyywv- navTa yap Sivai TauTa aAAoTpia Tfs SiaAsKTiKfs (Xen. frg. 12 H. = 88 I. P.; Porph. Comm. 8.22-28).

Далее Порфирий объясняет, какой вид движения представляет собой звук произносимых слов: это некий удар, который воспринимается нашим слухом и вызывает в нас соответствующее ощущение28. При этом мы ощущаем одни звуки как благозвучные, другие как неблагозвучные, потому что одни—шероховатые, а другие—гладкие29. Поскольку Платон в «Кратиле» подчеркивает, что Сократ наслушался Евтифро-на и находится под его воздействием, рассмотрение звуков-букв как элементов речи будет на фоне Ксенократа совершенно естественными.

Отметим, что обсуждении этого вопроса в Академии отражено также в «Филебе» (Pl. Phil. 17b3 sqq30), где рассуждение о числе букв в алфавите идет как иллюстрация положения о наличии области чисел между пределом и беспредельным и дополняется примером числа музыкальных интервалов (Pl. Phil. 16C5 sqq31), что также вполне соотносимо с Ксенократом как с участником дискуссии о едином и многом, числе и смешении, по ходу которого заходила речь и о грамматике.

Возвращаясь к этимологии, заметим, что интерес к ней в Академии нашел отклик и за ее пределами: этимологический пассаж из сводки стоической философии в разделе о Зеноне у Диогена Лаэртия — прямое тому подтверждение (Diog. Laert. VP. VII.147.1-12)32. Очевидно, что при некоторых совпадениях с «Кратилом», не диалог Платона лежит в основе стоической сводки. Я не думаю, что знакомство с проблематикой академических дискуссий у Зенона, который, если верить Диогену

28unoKSia6w ouv 9|aiv, oti S'aTi Tig фора л nspi тоид фбоууоид Tonov £к топои, Sis Su6u Ёпт то Tfs aKofs агaбnтлpюv фspo|Svr. пА|у% yap S'^6sv пpoaysvo|Svrs апо Tfs nAnyns ф^л фSpsтаí Tis, |isxpis av sis то Tfs aKofs aфiкrтаl аiaбrтлpюv. афжо^п 5' £Kiv|as t^v aKo^v кат аТабпа^ £vsnoi|asv (Xen. frg. 9.18-23 H. = 87.17-22 I. P.; Porph. Comm. 30.14-19).

5л кат aKo^v пavта та тpаxSа кат £aтspr|Svа тои npoarvous. £|i|isAsTs 5' siai ф^ат а1 npoarvsis ts ка! AsTаl (Xen. frg. 24-29 H. = 87.64-70 I. P.; Porph. Comm. 32.26-29).

з°Я думаю, Девид Седли совершенно справедливо указывает на связь этого пассажа в «Филебе» с этимологическими пассажами «Кратила» (Sedley, 2003: 25-28). Ср. также: урацатж^ Ts^vnv (Pl. Phil. 18d2).

31О сочетаемости звуков-букв между собой речь идет также в Pl. Soph. 252е9 sqq, ср. Xen. frg. 89.1-3 H.: SsvoKpaTrs 5s tov аиААарй^ api6|Ov, ov та ато^Та цг^и^а npos аАА|Аа паpSxsl, |upia5^v aпSфrvsv SiKoaaKis кат |iupiaKis |iuptav..., и знание этого принадлежит грамматике (ср. Pl. Soph. 253a10-12: Ts^vns [.••] Tfs ypа||атlкfs; oтметим по ходу дела, что о урацатжл Ts^vn речь идет только в этих трех диалогах). Вслед за грамматикой в «Софисте» также рассматривается музыка, а затем — диалектика.

32 Ср., в частности: Д!а |isv yap фаal 5i' ov та пavта, Zfvа 5s каAoual пар' oaov тои Zfv ап^ £aTiv | 5ю тои Zfv KS^p|Ksv, A6nvav 5s ката t^v sis аiбSpа 5ютаам тои ^ys|oviKou аитои, "Hpаv 5s ката t^v sis aSpа, ktA (Diog. Laert. VP. VII.147.6-9).

в течение десяти лет учился у Ксенократа ^к^. Laert. VP. VII.2.2—з), участника этих дискуссий приблизительно с конца 370-х годов, может показаться неожиданным.

4. ФИГУРА ЕВТИФРОНА В ДИАЛОГЕ «ЕВТИФРОН»

Что же касается диалога «Евтифрон», то с ним ситуация, на мой взгляд, гораздо более сложная. И дело здесь в том, что в отличие от «Кратила» этот диалог не принадлежит Платону, так что понять отношение к Евтифрону некоего неведомого автора и нарисованного им Сократа гораздо сложнее. Сократ «Кратила» (и тем самым Платон) подчеркивал свою увлеченность Евтифроном и относился к нему, может быть, и с улыбкой, но при этом — с несомненной симпатией. Но в этом никак нельзя заподозрить автора «Евтифрона»: копируя Сократа из «Евтидема», который стремится стать учеником софистов Евтидема и Дионисодора, Сократ говорит о своем желании стать учеником Евтифрона; но ситуация в диалоге совсем иная. В отличие от Евтидема и Дионисодора (а также Горгия, Пола, Протагора) Евтифрон — не софист, и Сократ опровергает его не в споре о воспитании молодых людей, хотя в связи с обвинением Мелета об этом и заходит речь.

Пожалуй, Евтифрон больше похож на Иона, но если автор Иона явно подтрунивает над Платоном с его «Государством» (где Гомер ничего не понимает в том, что изображает) и «Федром» (где Платон рассуждает о божественном вдохновении), то довольно сложно понять, кого и с какой целью критикует Сократ из «Евтифрона».

Как и Сократ из «Критона», Евтифрон противопоставляет себя большинству (т&у поЛЛйу аубрюпму)33. Но если в «Критоне» Сократ верен этой позиции в своих рассуждениях и ведет себя соответствующим образом, то автор «Евтифрона» рисует своего героя так, что ни его образ мыслей, ни его поведение никак не соответствуют заявленному превосходству над большинством и, тем самым, оказываются проявлением его пустого хвастовства и поводом еще раз посмеяться над ним. Поэтому нужно признаться, что без отчетливого понимания позиции автора диалога и нарисованного им Сократа мы весьма смутно можем представить, как следует интерпретировать образ самого Евтифрона и фигуру того,

33EY0. Ои5бУ уар ау цои бф8Ло$ 81Г|, £> £^крат8$, ои8б тм ау 8юф8ро1 Еибифршу т&у поЛЛ&у аубр^пшу, 8г та тоюита паута акрф£>$ 8г581Г|У (Р1. ЕиШ. 4ед-5а2).

кто за этим персонажем стоит. Тем не менее, у нас есть некоторые основания для рассмотрения этого диалога связи с Ксенократом, который несомненно был активным участником академических дискуссий.

В частности, Ксенократ — весьма вероятный участник дискуссии о благочестии как автор некой книги «О благочестии»34. Хотя мы ничего не знаем о книге Ксенократа, но контекст, в котором возникает ее тема, совпадающая с темой «Евтифрона», на мой взгляд, весьма интересен. Судя по «Протагору», который отражает раннюю стадию дискуссий по вопросам, встававшим при написании «Государства», понятие благочестия (öaiov) стало обсуждаться в связи с полемикой о добродетели: нужно ли признавать пять основных добродетелей, или это пять частей единой добродетели35. Но в «Протагоре» благочестие почти сливалось со справедливостью36, и поэтому в дальнейшем оно выпадало из обоймы основных добродетелей: благочестие осталось без определения как в «Протагоре», так и в «Государстве», где, как известно, в связи со строением души специально рассмотрены только четыре основные добродетели. Таков фон, на котором следует рассматривать входящий в Corpus Platonicum диалог «Евтифрон», посвященный благочестию,

34Пбрг остютг|то$ a (Diog. Laert. VP. IV.12.20). Наряду с ней и названными выше сочинениями о диалектике и науках о языке обратим здесь внимание и на следующие названия его сочинений в том же списке: Перт тои EvavTiou a ß (Diog. Laert. VP. IV 12.9); Перт Suva|iews vo|iou a (Diog. Laert. VP. IV.12.18); Пер! Srnaioauvris a (Diog. Laert. VP. IV.12.28); Пгр! si8&v a (Diog. Laert. VP. IV.12.30); Пгр! i8s&v a (Diog. Laert. VP. IV.12.35); Пгр! 0s&v a ß (Diog. Laert. VP. IV.13.2); Пгр! yux% a ß (Diog. Laert. VP. IV.13.3); ПоЛп-ikOs a (Diog. Laert. VP. IV.13.5); Лист15 tov пгр! Tous Лоуо^ i (Diog. Laert. VP. IV.13.12); Пгр! ysv&v Ka! si8&v a (Diog. Laert. VP. IV.13.15); 'EvavTirnv a (Diog. Laert. VP. IV.13.30). Разумеется, сами по себе эти названия почти ничего не говорят; но они во всяком случае дают уверенность, что все темы, связанные с именем Евтифрона в «Кратиле» и «Евтифроне», были в поле зрения Ксенократа.

35...то ^¿Triia TÖSs- стoфía Ka! aшфрoauvr| Ka! avSргia Ka! SiKaioauvr| Ka! OaiÖTr|s, п¿тsрov TauTa, nevTS övTa ovö^aTa, Еп! sv! праудот! EaTiv, r| ekootm t&v ovo^aT^v toutqv ünÖKsiTai Tis i'Sios ouaia Ka! праудо s'xov sauTou Suva|iiv SKaaTov, ютЛ (Pl. Prot. 349b1—5).

36T^v SiKaioauvr|v öaiov eivai Ka! T^v OaiÖTr|Ta SiKaiov (Pl. Prot. 331b2-3); f|Toi TauTov y' ecttiv SiKaiÖTr|s оаютг|Т1 | öti O^oiÖTaTov, Ka! |laЛlaтa пavтQV f| те SiKaioauvr| oiov OaiÖTr|s Ka! ^ OaiÖTr|s oiov SiKaioauvr| (Pl. Prot. 331b4—6); ё'атш Ka! SiKaioauvr| öaiov Ka! OaiÖT^s SiKaiov (Pl. Prot. 331C3—4); ^oasoiKsv T1 SiKaioauvn OaiÖT^Ti (Pl. Prot. 331d2); ^ SiKaioauvr| Ka! ^ OaiÖT^s a^eSöv ti TauTov (Pl. Prot. 333b5-6). Ср. постоянную пару: SiKaiou Ka! Oaiou (Pl. Phaed. 75d1); tois SiKaiois Ka! aSiKois Ka! oaiois Ka! avoaiois (Pl. Theaet. 172b3); Tous Ss avoaious au Ka! aSiKous (Pl. Resp. 363d5—6); оите öaiov оите SiKaiov (Pl. Resp. 461a4); t&v SiKaiov... Ka! t&v oatav (Pl. Resp. 479a7); SiKaioi Ka! öaioi (Pl. Resp. 615d7). tov öaiov Ka! SiKaiov ßiov (Pl. Leg. 663b2). Припомним также. Что в «Евтифроне» речь идет о благочестии как части справедливого: ...iva SiKaiov S'vöa Ka! öaiov [...] |¿рlov уар тои SiKaiou то öaiov (Pl. Euth. 12C10—d3).

и с которым нужно соотнести наличие в списке сочинений Ксенократа некой книги «О благочестии», тем более если мы уже предположили, что Ксенократ стоит за Евтифроном в «Кратиле».

Помимо этого важно отметить сходство определения благочестия ("Oaiov, EüaeßEia) в «Определениях» с одним из вариантов его определения в «Евтифроне»37: это сходство подкрепляет наше понимание диалога как позднего, а рассмотрение благочестия как одной из пяти главных добродетелей в «Протагоре» и отсутствие благочестия среди четырех главных добродетелей не только в «Государстве», но и в «Законах» задает вероятный повод для обсуждения этой темы в академических дискуссиях, отразившихся в «Евтифроне» и в книге Ксенократа «О благочестии».

Далее, на мой взгляд, следует соотнести с Ксенократом и знаменитые пассажи из «Евтифрона» с терминами si8os, iSéa и napá8siyia. Выше уже шла речь о том, что нельзя в данном контексте относить эти термины к обыденной лексике, как это делает Л.-А. Дорион. Рассмотрим соответствующие фрагменты.

Сократ просит Евтифрона объяснить ему, чем именно (noTóv ti38) следует считать благочестивое и нечестивое (то Euaeßes Kai то äasßes) в том, что касается убийства, и во всем остальном, поскольку во всяком поступке благочестивое (то oaiov) тождественно (tc<ütov) само себе, а нечестивое (то ávóaiov) противоположно всему благочестивому и в то же время подобно (o|oiov) самому себе, причем в силу своей нечестивости оно обладает одной идеей, применимой ко всему нечестивому39.

В ответ на просьбу дать определение благочестия Евтифрон дает пример благочестивого поступка (благочестиво то, что он делает, выдвигая свое обвинение против виновного в убийстве отца) и нечестивого

37"Oaiov 0spánsu|ia ösou ápsaTov 0£ф (Pl. Def. 415810); ср. там же Euasßsia 8iKaioaúvr| nspi ösous 8uva|is öspansuTiK^ ös&v ÉKoúaios nspi ös&v Ti|ifs ünóAr|yiS op0^-éniaT^|n Tfs nspi ös&v Ti|ifs (Pl. Def. 412014-41382). В Евтифроне: л ¿aiÓT^s espansia [...] 0s&v (Pl. Euth. 13C6); touto sivai то oaiov o äv návTSs oí ösoi tpiA&aiv (Pl. Euth. 9e1-2); Touto ap' éaTiv [...] то oaiov, то tots 6soTs ^ÍAov (Pl. Euth. 15b4-5).

з8Ср. ...sínsTv noTóv tí noT' éaTi то sniaTaaöai (Pl. Theaet. 196d5); Toút^v 8^ noTóv Tiva ÉKáTspov tpaTsov sivai (Pl. Soph. 2бзЬ2); T^v 8^ ßaaiAiK^v au|inAoK^v, ¿>s soiKs, Asktsov noia ts éaTi (Ar. Pol. 306a1-2); nspi aÚTou ÉKáaTou, noTóv Tiva xps&v sivai, AsAsKTai (Pl. Leg. 732e1).

(нечестиво не делать того, что он делает)40, а в качестве подтверждения приводит поступки богов (этот фрагмент будет рассмотрен ниже); Сократ возражает: он просил не приводить примеры, а указать (5i5á£ai) тот самый вид, в пределах которого все проявления благочестия благочестивы (ekeTvo aÚTÓ то eiSos ф návTa та oaia oaiá ecttiv). Приписывая Евтифрону свою формулировку, Сократ говорит о том, что и нечестивое нечестиво, и благочестивое благочестиво благодаря некой одной идее (|ia iSÉa Tá te avÓCTia ávóana Eivai Kai та oaia ocia), с оглядкой на которую как на образец (eís ékeívtiv anopAÉnMV Kai xp<m|evos aÚT-p napaSEÍyiaTi) можно утверждать, что некий поступок благочестив, или отрицать это. И ответ Евтифрона «любезное богам благочестиво, а нелюбезное — нечестиво» ("Ectti toívuv то |ÉV toTs 0eoTs npoa^iAÉs octiov, то SÉ цл npoa^iAÉs avÓCTiov) по своей форме совершенно устраивает Сократа41.

Отметим, что Сократ ожидает проведения некой известной процедуры определения, для чего и говорит о виде, идее и парадигме, а также о том, что формально определение Евтифрона его удовлетворяет. Конечно, сочетание идеи с парадигмой тут же вызывает в памяти свидетельство Прокла, сказавшего в комментарии на «Парменида», что идея, по Ксено-крату, есть парадигматическая причина естественно существующего42. Но эта формулировка Прокла, отмечая специфику Ксенократова понимания идеи, уводит от той полемики об идеях, которая активно велась в Академии в конце 360-х-в 350-е годы и нашла отражение не только в «Пармениде» Платона, но и в ряде пассажей, вошедших в «Метафизику» Аристотеля. Вероятно, эти пассажи в «Метафизике» если не прямо заимствованы из сочинения Аристотеля академического периода «Об идеях», то как-то с ним связаны. Судя по сообщению Александра Афро-дисийского в комментарии на Ar. Met. 99obii sqq, Аристотель говорит

4°...TÓ ||SV OCTIÓV ECTTiV ОПЕр VUV nol£> [...] TO SÉ ил EnE^lÉVai aVÓCTioV (Pl. Euth. 5d8-e2).

41 SQ. MÉ|ivr|CTai ouv oTi ou toutó ctoi SiEKEAEuó|ir|v, sv ti r| Súo |E SiSá^ai t&v noAA&v octí^v, aAA' eketvo aÚTÓ tó eTSos ф náVTa та oCTia oCTiá ecttiv; S9r|CT6a yáp nou |ia íSÉa Tá te avÓCTia avÓCTia Eivai Kai та oCTia oCTia- | ou |ivr||iovEÚEis; EY0. "Ey^yE. SQ. TaÚTr|v toívuv |E aÚT^v SÍSa^ov t^v ÍSÉav tís noTÉ ecttiv, iva eís Ekeív^v ano^AÉn^v Kai xp^|evos aÚTfj napaSEÍy|iaTi, o |ÉV av toioutov ^ ¿V av | ctu | oAAos tis npáTTr| Ф& octiov Eivai, o S' av toioutov, Ф^. EY0. AAA' EÍ oütq PoúAei, & S^KpaTEs, Kai oütq ctoi ippáCT^. SQ. AAAa PoúAo|iaÍ yE. EY0. "Ectti toívuv tó |Év tots 6eots npoCT9iAés octiov, tó Sé цл npoCT9iAss avÓCTiov. SQ. nayKáA^s, & Eú6ú9p^v, Kai ¿>s Eyw e^^touv ánoKpÍvaCT0aÍ cte, oütq vuv anEKpÍvw (Pl. Euth. 6d9-7a3).

42...Ka6á 9^ctiv o ^EvoKpáT^s, Eivai t^v ÍSÉav 0É|Evos aÍTÍav napaSEiy|iaTiK^v t&v KaTa tpÚCTiv aEi ctuvecttútmv (Xen. Frg. 30.3-4 H. = 94.5-7 I. P.; Procl. In Plat. Tim. 888.17-19).

об идее и парадигме в первой книге этого сочинения43. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Утверждая, что Платон в «Евтифроне» употребляет «вид» и «идея» как полные синонимы (Dorion, 1997: 209), Л.-А. Дорион переводит оба термина как forme caractéristique44. Между тем у Платона (во всяком случае ко времени написания «Парменида») различие между этими терминами проводится совершенно отчетливо. А именно, рассматривая каждый отдельный предмет того или иного вида, мы обнаруживаем некую «идею», с оглядкой на которую мы можем охватить все множество предметов данного «вида»45. Говоря иначе, одна идея, которая усматривается в каждом предмете данного вида, собственно, и позволяет понять их все как один вид.

Но в «Евтифроне» отражен и еще один поворот дискуссий об идее, а именно, рассуждение о том, что в соответствии с тезисом «одно во многом» идея должна быть и у «отрицаний»46. Именно в связи с этим поворотом темы Сократ в «Евтифроне», в поисках определения благочестия, говорит об «одной идее» и для всего нечестивого, причем дважды называет его до благочестивого.

В ходе таких и такого рода академических дискуссий об идеях Ксе-нократ и подчеркнул мысль об идее как о парадигме — одном образце для всего того, что объединяется в пределах данного вида. Об идеях-образцах Аристотель упоминает в том же пассаже об идеях из Ar. Met. 1.9. А именно, знаменитое замечание о «некоторых», которые

43êv то пршто Пгр! îSsmv (Al. Aphr. In Met. 79.4).

44Полемику с Дорионом по этому поводу см. в Chateau, 2005: 279-279, ср. ibid.: 87-95. Но Шато, поскольку он относит «Евтифрона» к ранним диалогам, говорит о нем как об одном из первых диалогов, где эти термины употребляются в том же смысле, что и в «зрелых» диалогах (ibid.: 88), вместо того, чтобы просто задаться вопросом, на каком основании мы считаем «Евтифрона» ранним диалогом.

45Ср. OT|iai as ёк тоО ToioOSs sv екасттоу sTSos oi'saöai sivai-oxav поЛЛ' атта цеуаЛа ctoi 56^r| sTvai, |iia tis l'aœs SoKsï Î8sa ^ аит^ sTvai êm nâvTa îSôvti, öösv sv то |isya ^yfj sTvai (Pl. Parm. 132а1-4). Ср. ниже Pl. Parm. I35b5-c3. Ср. также: .sis |iav ts îSsav auvopœvTa äysiv та поЛЛахА 8isanap|isva, ктЛ (Pl. Phaedr. 265d3-4); ср. рассуждение в «Теэтете» о слоге: слог— не набор букв, а некий возникший из них вид, который следует считать одним, поскольку у него есть одна его собственная идея и он— нечто другое, чем составляющие его буквы: ..■XP^v ... t^v аиЛЛар^ Tiösaöai та aToixsïa аЛЛ' ê^ êKsiv^v sv ti ysyovOs sTSos, îSsav |iav аито аитоО s'xov, STspov 8s tov aToixstav (Pl. Theaet. 20зе2-5).

4б...ката то sv ênî поЛЛа^ ка! tmv àno9Ôas^v, ктЛ (Ar. Met. 1.9.990^3-14)

попусту вводят идеи-образцы47, имеет прямое отношение к нашему пассажу из «Евтифрона»: Сократ заставляет Евтифрона признать, что существует одна идея как для утверждений, так и для «отрицаний», с оглядкой на которую как на образец мы можем относительно любой вещи утверждать и отрицать, что она благочестива. На мой взгляд, связь этого хода мысли с поздними (после «Парменида») академическими дискуссиями очевидна, а связь этого пассажа с Ксенократом весьма вероятна.

Теперь замечание о пропущенном пассаже после первого ответа Евтифрона (Pl. Euth. 5e2 sqq.). Евтифрон начинает объяснение своего понимания благочестия с того, что его обвинение отца имеет божественные прецеденты: Зевс выступил против своего отца Кроноса и тот — против своего (Pl. Euth. 5e5-6a5); на вопрос Сократа, верит ли он в это, а также во вражду и битвы между богами, Евтифрон отвечает, что знает о богах еще много удивительного (Pl. Euth. 606-7). На вопрос Сократа, спорят ли боги между собой о справедливом и несправедливом и пр., Евтифрон отвечает, что это совершенно необходимо (Pl. Euth. 7d8-1o). Автора «Евтифрона» не занимает противопоставление богов и демонов, но то, что Евтифрон признает вражду и споры богов в традиционных сказаниях и присоединяет к ним мифы, связанные с таинствами и мистериями48, вполне сопоставимо с тем, что у Плутарха, излагающего Ксенократа, говорится о демонах49.

|óvov yE, & S^KpaTEs, aAA' onEp apTi Einov, Kai aAAa ctoi Eyw noAAá, EávnEp poúAr|, nEpi t&v Oeí^v Siny^CTo|ai, a ctu aKoú^v eu oTS' oti EKnAay^CTr| (Pl. Euth. 6b7-07).

49&ctte, & Eú0ú9p^v, o ctu vuv noiETs tóv naTÉpa KoAá^wv, oúSév 0au||aCTTÓv EÍ touto Sp&v тф |ÉV Aii npoCT9iAÉs noiETs, тф SÉ KpÓvw Kai тф Oúpavф ExOpÓv, Kai тф |ÉV rH9aÍCTTw tpÍAov, Tfj Sé "Hpa ExOpÓv, Kai EÍ tis aAAos t&v Oe&v STEpos £TÉpw Sia9ÉpETai nEpi aÚToU, Kai Ekeívois KaTa Ta aÚTá. EY0. AAA' oi|ai, & S^KpaTEs, nEpÍ yE toútou t&v Oe&v oúSÉva STEpov ÉTÉpw Sia9ÉpECT0ai, ¿>s oú Set Sík^v SiSÓvai eketvov os av aSÍK^s Tiva anoKTEÍvr| (Pl. Euth. 8d1-9). Cf. Xen. 24.17-24 H. = 225.11-19 I.P.; Plut. Is. 25.460d: yÍyvoVTai yap ¿>s ev avOpwnois, Kai SaÍ|oCTiv, apET^s Sia9opai Kai KaKÍas. Ta yap riyavTiKa Kai TiTaviKa nap' "EAAr|CTiv aSÓ|Eva Kai KpÓvou tivés a0ECT||oi npá^Eis Kai nú0^vos avTiTá^Eis npós AnÓAA^va, tpuyaÍ te Aiovúctou Kai nAávai A^|ar|Tpos oúSév anoAEÍnouCTi t&v 'OCTipiaK&v Kai Tu9^viK&v, aAA^v 0' ¿V naCTiv s^ecttiv avÉSr|V |uOoAoyou|Év^v aKoÚEiv- oCTa te |ucttikots ÍEpoTs nEpiKaAunTÓ|Eva Kai TEAETaTs appr|Ta SlaстфZEтal Kai aOÉaTa npós tous noAAoús, o|oiov 'xei AÓyov. По ходу дела отметим, что та же тема рассматривается в «Послезаконии».

Я не буду в рамках данной статьи развивать сделанное предположение или обсуждать другие фигуры, которые можно усмотреть за именем «Евтифрон»50, но хочу отметить важность такого рода гипотез для лучшего понимания характера академических дискуссий, отразившихся в текстах Платоновского корпуса.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ

Итак, мы можем констатировать, что традиционный подход не предлагает никаких оснований для ранней датировки «Евтифрона», но указывает на трудности, вызываемые ранней датировкой и представлением об «историческом» Евтифроне. Поскольку сам по себе стилометриче-ский анализ ничего не дает ни для абсолютной, ни для относительной хронологии, все построение держится только на представлении о группе диалогов, которые априорно признаются «юношескими», или «сократическими», то есть отражающими реальные беседы «исторического» Сократа.

Предлагаемый подход исходит из прямой драматической формы диалога, то есть из его формальной связи с группой диалогов после «Теэте-та», а также из его тематической связи с «Законами», поздний характер которых не вызывает сомнения. Эта хронологическая привязка (после «Теэтета», на фоне «Законов») позволяет вести дальнейшие поиски деталей, уточняющие соотношение «Евтифрона» с прочими поздними платоновскими и школьными диалогами, входящими в Gorpus Plato-nicum. Точно так же будет полезен поиск дальнейших соответствий с текстами Аристотеля, отражающими академические обсуждения. Приведенные материалы позволяют предположить, что диалог возникает в ходе обсуждения платоновских «Законов», в связи с чем, в частности, встает вопрос о понятии благочестия, которое у Платона не только в «Государстве», но и в «Законах» осталось без специального рассмотрения. Определение благочестия находим в «Определениях», а критическое рассмотрение такого рода определений отражает «Евтифрон».

Автор «Евтифрона» составляет текст в апоретической традиции (ср. Платоновы диалоги «Хармид», посвященный определению здравомыслия, и «Лисид», рассматривающий дружбу; школьные диалоги

50Х. Теслефф считает заслуживающим внимания предположение о Гераклиде Пон-тийском как о прототипе «Евтифрона» в «Кратиле» (Warburg, 1929) и «Евтифроне» (Thesleff, 1982: 268-269, 225). Ср. Также: Kahn, 1997.

ГОД ДОМИНИРУЮЩИЙ ДИАЛОГИ ПЛАТОНА ШКОЛЬНЫЕ

ЖАНР ДИАЛОГИ

речи Апология Сократа

390 речь из Менексена

385 Речи из Федра (1) Г

пересказанные Пир О

380 диалоги Федон С

Протагор У

375 Хармид Д

Лисид А

Евтидем Р

С

37° Теэтет Т

Парменид (1) В

прямые Кратил, Менон О

диалоги

365 Т

И

М

Парменид (2) Е

Й Клитофонт

360 Федр (2) Ион

Софист З

Политик А '

355 К

Филеб О Критон

350 Н Евтифрон

Ы

Послезаконие Определения

Таблица 1: Тексты Платоновского корпуса, упоминаемые в статье

«Гиппий Больший» — о прекрасном, «Лахет» — о мужестве, и пр.). Но если Сократ в Платоновых «Хармиде» и «Лисиде» опровергает благородных юношей, которым симпатизирует, и делает это ради их пользы, то в школьных апоретических диалогах профессионально проводимое рассуждение опровергает некий догматически принимаемый тезис, выставляя в комическом свете его автора, за которым следует усматривать некоего участника академических дискуссий. В случае «Евтифрона» вероятный объект профессиональной критики и насмешки — Ксенократ и «круг Ксенократа» (ср. авторов «Послезакония» и «Определений»).

Отметим, что именно эта апоретическая тенденция стала преобладающей в Академии, вероятно, уже при ученике Ксенократа Полемоне, вскоре после которого при Аркесилае Академия окончательно перешла в скептическое русло.

Разумеется, данные замечания призваны не зафиксировать некий окончательный результат (см. Таблицу i), но в самых общих чертах наметить разработку создаваемой модели платоновского творчества, которая исходит из жанрового анализа текстов Corpus Platonicum,, проводимого в рамках институционального подхода. Предложенное рассмотрение «Евтифрона» иллюстрирует одно из направлений работы с предлагаемой моделью: речь идет о проверке предположения, согласно которому т. н. называемые «ранние», или «сократические» диалоги в прямой драматической форме написаны после «Теэтета» и представляют собой отклики разных авторов на школьные дискуссии, которые активно велись в Академии и помимо Corpus Platonicum нашли отражение также в сочинениях Аристотеля. Разумеется, создаваемая на основе модели картина платоновского творчества предполагает ряд других исследований, которые позволят в новом свете представить облик Платона-литератора и Платона-философа.

Сокращения

Al. Aphr. In Met.

Alexander Aphrodisiensis. Alexandri Aphrodisiensis in Ari-stotelis metaphysica commentaria / hrsg. von M. Hay-duck. — Berlin : De Gruyter, 1962. — (Commentaria in Aristotelem Graeca ; 1).

Ar. Met.

Aristotle. Aristotle's Metaphysics : in 2 vols. / ed. by W. D. Ross. — Oxford : Clarendon Press, 1924.

Ar. Pol.

Aristoteles. Aristotelis Politica / ed. by W. D. Ross.

Oxford : Clarendon Press, 1964.

Ar. Top.

Aristoteles. Topica // Aristotle in Twenty-Three Volumes. Vol. 10. Posterior Analytics. Topica / trans. from the Ancient Greek by H. Tredennick, E. S. Forster. — Cambridge (MA) : Harvard University Press, 1960. — (Loeb Classical Library ; 391).

Diog. Laert. VP

Diogenes Laertius. Vitae philosophorum // Lives of Eminent Philosophers. Vol. 1. Books 1-5 / trans. from the Greek by R. D. Hicks. — Cambridge (MA) : Harvard University Press, 1925. — (Loeb Classical Library ; 184).

Eur. El.

Pl. Clit. Pl. Crat. Pl. Def. Pl. Epin. Pl. Epist. Pl. Euth. Pl. Leg. Pl. Parm. Pl. Phaed. Pl. Phaedr. Pl. Phil. Pl. Prot. Pl. Resp. Pl. Soph. Pl. Theaet. Plut. Is.

Porph. Comm

Euripides. Electra // Euripides Fabulae. In 2 vols. Vol. 2. Suppl.; Electra; Hercules; Troades; Iphig. in Tauris; Ion / ed. by J. Diggle. — Oxford : Clarendon Press, 1981.

Plato. Clitophon // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 4 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1902.

Plato. Cratylus // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 1 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1900.

Plato. Definitiones // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 5 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1907.

Plato. Epinomis // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 5 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1907.

Plato. Letters // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 5 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1907.

Plato. Euthyphro // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 1 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1900.

Plato. Leges // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 5 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1907.

Plato. Parmenides // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 2 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1902.

Plato. Phaedo // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 1 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1900.

Plato. Phaedrus // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 2 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1902.

Plato. Philebus // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 2 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1902.

Plato. Protagoras // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 3 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1903.

Plato. Respublica // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 4 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1902.

Plato. Sophist // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 1 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1900.

Plato. Theaetetus // Platonis opera. In 5 vols. Vol. 1 / ed. by J. Burnet. — Oxford : Clarendon Press, 1900.

Plutarch. Isis and Osiris // Moralia. In 16 vols. Isis and Osiris. The E at Delphi. The Oracles at Delphi no Longer Given in Verse. The Obsolescence of Oracles / trans. from the Ancient Greek by F. C. Babbitt. — Cambridge (MA) : Harvard University Press, 1936. — (Loeb Classical Library ; 306).

Porphyrins. Kommentar zur Harmonielehre des Ptolemai-os / hrsg. von I. Düring. — Göteborg : Wettergren & Kerber, 1932.

Procl. In Plat. Tim. Proclus. In Platonis Timaeum : in 3 vols. / Ed. H. Diels. — Leipzig : Teubner, 1903-1906.

Ioannus Stobaeus. Ioannis Stobaei Anthologium : In 5 Bde. / hrsg. von C. Wachsmuth, O. Hense. — Berlin : Weidmann, 1884-1912.

Heinze R. Xenocrates : Darstellung der Lehre und Sammlung der Fragmente / übers. von R. Heinze. — Leipzig : Teubner, 1892.

Isnardi Parente M. Senocrate-Ermodoro: Frammenti / comm. da M. Isnardi Parente ; trad. dal greco da M. Isnardi Parente. — Naples : Bibliopolis, 1982.

Литература

Шичалин Ю. А. Platonica I : сборник статей. — М. : Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 2018.

Brisson L., Dorion L.-A. Platon // Dictionnaire des Philosophes Antiques. En 7 t. T. 5. Partie 1 / sous la dir. de R. Goulet. — Paris : CNRS Éditions, 2012.

Chateau J.-Y. Platon: Euthyphron / comm. par J.-Y. Chateau ; trad. de grec ancien par J.-Y. Chateau. — Paris : Vrin, 2005.

Dorion L.-A. Platon: Lachès — Euthyphron / trad. de grec ancien et préf. par L.-A. Dorion. — Paris : GF-Flammarion, 1997.

Heinze R. Xenocrates : Darstellung der Lehre und Sammlung der Fragmente / übers. von R. Heinze. — Leipzig : Teubner, 1892.

Kahn C. H. Was Euthyphro the Author of the Derveni Papyrus? // Studies on the Derveni Papyrus / ed. by A. Laks, G. W. Most. — Oxford : Clarendon Press, 1997. — P. 55-63.

Rijksbaron A. Ion, or On the Iliad / ed., with a forew., by A. Rijksbaron ; comm. by A. Rijksbaron. — Leiden : Brill, 2007.

Sedley D. Plato's Cratylus. — Cambridge : Cambridge University Press, 2003.

Slings S. R. Plato: Clitophon. — Cambridge : Cambridge University Press, 1999.

Thesleff H. Studies in Platonic Chronology. — Helsinki : Societas Scientiarum Fennica, 1982.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Warburg M. Zwei Fragen zum „Kratylos". — Berlin : Weidmann, 1929.

Zolotukhina A. On the Position of Crito in the Corpus Platonicum // Hermathena. — 2013. — Vol. 189. — P. 33-53.

Stob. Anth. Xen. (H.) Xen. (I.P.)

Shichalin, Yu.A. 2019. "Zametki o dialoge Platonovskogo korpusa 'Yevtifron' [Notes on the Euthyphro from the Corpus Platonicum]" [in Russian]. Filosofiya. Zhurnal Vysshey shkoly ekonomiki [Philosophy. Journal of the Higher School of Economics] III (1), 13-35.

Yuriy Shichalin

Doctor of Letters in Philosophy

Notes on the Euthyphro from the Corpus Platonicum

Abstract: Euthyphro as a real historical figure,— there are also no grounds, and to deny that the terms EÏSoç, ÎSéa, napaSeiyiia are used here technically, which is typical for the late Plato's dialogues. Suggesting a later date for the Euthyphro, this paper relies on the generic evolution of Plato's oeuvre (speeches—narrated dialogues—dialogues in the direct dramatic form). We argue that the Euthypho is close to the Laws, which is undoubtedly a late text, not only lexically, but also in terms of the legal dilemma faced by the protagonist. Next, we maintain that a mention of Euthypro "and his circle" (toTç EuGù^pova) in the Cratylus (Pl. Crat. 400ai), which is chronologically prior, targets Xenocrates, who is also behind the figure of the Euthypro himself. In sum, we believe that this dialogue, which forms part of the Corpus Platonicum, is not authored by Plato.

Keywords: the "Euthyphro", the "Cratylus", Plato's Chronology, Corpus Platonicum, Dialogues in the Direct Dramatic Form, Xenocrates. DOI: 10.17323/2587-8719-2019-3-1-13-35.

REFERENCES

Alexander Aphrodisiensis. 1962. Alexandri Aphrodisiensis in Aristotelis metaphysica com-mentaria [in Latin and Greek]. Ed. by M. Hayduck. Commentaria in Aristotelem Graeca 1. Berlin: De Gruyter.

Aristoteles. 1960. Topica [in Ancient Greek and English]. In Posterior Analytics. Topica, vol. 10 of Aristotle in 23 Vols, trans. from the Ancient Greek by H. Tredennick and E.S. Forster. Loeb Classical Library 391. Cambridge (MA): Harvard University Press.

-. 1964. Aristotelis Politica [in Ancient Greek and Latin]. Ed. by W.D. Ross. Oxford.

Aristotle. 1924. Aristotle's Metaphysics [in Ancient Greek and English]. Ed. by W.D. Ross. 2 vols. Oxford.

Brisson, L., and L.-A. Dorion. 2012. "Platon" [in French]. In vol. 5, bk. 1 of Dictionnaire des

Philosophes Antiques, ed. by R. Goulet. 7 vols. Paris: CNRS Éditions. Chateau, J.-Y. 2005. Platon: Euthyphron [in French]. Comm. by J.-Y. Chateau. Trans. from

the Ancient Greek by J.-Y. Chateau. Paris: Vrin. Diogenes Laertius. 1925. Vitae philosophorum [in Greek and English]. In Lives of Eminent Philosophers. Vol. 1. Books 1-5, trans. from the Greek by R. D. Hicks. Loeb Classical Library 184. Cambridge (MA): Harvard University Press. Dorion, L.-A. 1997. Platon: Lachès — Euthyphron [in French]. Trans. from the Ancient Greek,

with a forew., by L.-A. Dorion. Paris: GF-Flammarion. Euripides. 1981. Electra [in Latin and Ancient Greek]. In Suppl.; Electra; Hercules; Troades;

Iphig. in Tauris; Ion, vol. 2 of Euripides Fabulae, ed. by J. Diggle. 2 vols. Oxford. Heinze, R. 1892. Xenocrates: Darstellung der Lehre und Sammlung der Fragmente [in

German and Ancient Greek]. Trans. by R. Heinze. Leipzig: Teubner. Ioannus Stobaeus. 1884-1912. Ioannis Stobaei Anthologium [in Ancient Greek and German]. Ed. by C. Wachsmuth and O. Hense. 5 vols. Berlin: Weidmann.

Isnardi Parente, M. 1982. Senocrate-Ermodoro: Frammenti [in Italian and Ancient Greek]. Comm. by M. Isnardi Parente. Trans. from the Greek by M. Isnardi Parente. Naples: Bib-liopolis.

Kahn, C. H. 1997. "Was Euthyphro the Author of the Derveni Papyrus?" In Studies on the

Dervem Papyrus, ed. by A. Laks and G.W. Most, 55-63. Oxford. Plato. 1900. Cratylus. In vol. 1 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Repr. 1967. Oxford.

-. 1900. Euthyphro. In vol. 1 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Repr. 1967.

Oxford.

- . 1900. Phaedo. In vol. 1 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Repr. 1967.

Oxford.

- . 1900. Sophist. In vol. 1 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Repr. 1967.

Oxford.

-. 1900. Theaetetus. In vol. 1 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Repr. 1967.

Oxford.

-. 1902. Clitophon. In vol. 4 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1902. Parmenides. In vol. 2 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1902. Phaedrus. In vol. 2 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1902. Philebus. In vol. 2 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1902. Respublica. In vol. 4 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1903. Protagoras. In vol. 3 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1907. Definitiones. In vol. 5 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1907. Epinomis. In vol. 5 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1907. Leges. In vol. 5 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

-. 1907. Letters. In vol. 5 of Platonis opera, ed. by J. Burnet. 5 vols. Oxford.

Plutarch. 1936. Isis and Osiris [in English and Ancient Greek]. In Isis and Osiris. The E at Delphi. The Oracles at Delphi no Longer Given in Verse. The Obsolescence of Oracles, in Moralia, trans. from the Ancient Greek by F. C. Babbitt. 16 vols. Loeb Classical Library 306. Cambridge (MA): Harvard University Press. Porphyrius. 1932. Kommentar zur Harmonielehre des Ptolemaios [in Ancient Greek and

German]. Ed. by I. Düring. Göteborg: Wettergren & Kerber. Proclus. 1903-1906. In Platonis Timaeum [in Ancient Greek and Latin]. Ed. by H. Diels.

3 vols. Leipzig: Teubner. Rijksbaron, A. 2007. Ion, or On the Iliad [in English and Ancient Greek]. Ed., with a forew.,

by A. Rijksbaron. Comm. by A. Rijksbaron. Leiden: Brill. Sedley, D. 2003. Plato's Cratylus. Cambridge: Cambridge University Press. Shichalin, Yu. A. 2018. Platonica I: sbornik statey [in Russian]. Moskva [Moscow]: Greko-la-

tinskiy kabinet Yu. A. Shichalina. Slings, S.R. 1999. Plato: Clitophon [in English and Ancient Greek]. Cambridge: Cambridge University Press.

Thesleff, H. 1982. Studies in Platonic Chronology. Helsinki: Societas Scientiarum Fennica. Warburg, M. 1929. Zwei Fragen zum "Kratylos" [in German]. Berlin: Weidmann. Zolotukhina, A. 2013. "On the Position of Crito in the Corpus Platonicum." Hermathena 189: 33-53.

Заметки о диалоге платоновского корпуса "Евтифрон" Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Шичалин Юрий Анатольевич

Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Шичалин Юрий Анатольевич

Notes on the Euthyphro from the Corpus Platonicum

Текст научной работы на тему «Заметки о диалоге платоновского корпуса "Евтифрон"»