CC BY
64
УДК 325.1
М.С. Салкина
преподаватель кафедры фонетики и грамматики французского языка ФФЯ МГЛУ; e-maiL: saLkina.m@maiL.ru
ЗАМЕЩАЮЩАЯ МИГРАЦИЯ КАК ФАКТОР КУЛЬТУРАЛИЗАЦИИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ: ОПЫТ ФРАНЦИИ
В статье анализируется проблема замещающей миграции, отраженной в отчете Отдела Народонаселения ООН и ставшей социетальным вызовом для государств Европы, переживающих демографический кризис и практикующих модель строго гражданской ассимиляции. Интенсивные миграционные потоки неизбежно ставят вопрос о возможности перехода количественных изменений в качественные, т. е. о трансформации культурного и, как следствие, политического ландшафта Европы.
Указывая на тенденцию к культурализации национальной идентичности, ставшую реакцией на появление новых рисков, автор обращается к ситуации во Франции, уникальность которой обусловлена тремя причинами: во-первых, присутствием на территории страны крупнейшей в Западной Европе мусульманской общины; во-вторых, наличием лаицизма, т. е. наиболее строгой формы светского общественно-политического устройства, значительно осложняющей культурную ассимиляцию иммигрантов; в-третьих, выраженной идеологической поляризацией, характерной как для политических, так и для академических кругов.
Важным аспектом настоящего исследования является анализ динамики изменений в структуре населения Франции, что потребовало изучения как данных, предоставленных статистическими учреждениями, так и работ французских демографов. Этот анализ также иллюстрируется рядом примеров городов и коммун, обнаруживающих признаки демографического и культурного замещения.
Рассматриваемая ситуация оказывает прямое влияние на французский политический дискурс: национальная идентичность и идея ее культурных оснований, ранее считавшиеся индикатором выраженно правых убеждений, прочно вошли в политическую риторику всего идеологического спектра. Несмотря на то, что в случае французских левых оперирование понятием национальной идентичности продиктовано стремлением лишить программы оппонентов каких-либо преимуществ в вопросах иммиграции, это следует интерпретировать как важный сдвиг, свидетельствующий о том, что значимость национальной идентичности больше не ставится под сомнение.
Ключевые слова: демография; Европейский союз; замещающая миграция; ислам; культурное замещение; миграционная проблема; национальная идентичность; Франция.
M. S. Salkina
Lecturer, Department of French Phonetics and Grammar, Faculty of the French Language, MSLU; e-maiL: saLkina.m@maiL.ru
REPLACEMENT MIGRATION
AS A FACTOR IN CULTURALISATION OF NATIONAL IDENTITY: THE CASE OF FRANCE
The article deals with the problem of replacement migration stated by the UN Population Division and considered a major societal challenge for European states undergoing a demographic crisis and applying a strictly civic assimilation perspective to immigrants. Intense migration flows inevitably raise concerns that quantitative changes may lead to a change in quality, that means, to a transformation of the cultural and consequently political landscape of Europe.
Highlighting a tendency to culturalisation of national identity as a reaction to the new risks the author analyses the case of France which is unique for the three following reasons: first, the country has the largest Muslim community in Western Europe, second, French politics rest upon laicism, the strictest form of secularism complicating the cultural assimilation of immigrants and third, in France political and academic spheres are marked by a deep ideological polarisation.
Another important feature of the present article is an analysis of the dynamics of change in the French population structure, that required a careful study of the data provided by statistical services as weU as the works of French demographers. The analysis is illustrated with concrete examples of towns and communes showing signs of demographic and cultural replacement.
The situation considered has a direct impact on French political discourse: national identity and the idea of its cultural foundations previously considered as an indicator of right-wing policies are now used across the whole political spectrum. Despite the fact that the left-oriented politicians have adopted the notion to deprive their opponents' programmes of any advantage in terms of immigration, that ought to be considered as a major shift showing that the importance of national identity is no longer questioned.
Key words: demography; European Union; replacement migration; Islam; cultural replacement; migration problem; national identity; France
Введение
Миграционная проблема остается краеугольным камнем европейской политики, и текущая ситуация позволяет предположить, что для государств-членов ЕС интенсивные миграционные потоки (исходящие преимущественно из исламских государств) могут стать ключевым социетальным вызовом XXI в. Демографическая статистика наглядно показывает, что доля иностранцев в Европейском союзе будет
расти, поскольку недостаточный естественный прирост населения Европы компенсируется замещающей миграцией.
Изменение численного соотношения европейского населения и инокультурных мигрантов (а также их ближайших потомков) закономерно ставит вопрос о переходе количественных изменений в качественные, т. е. о культурной и впоследствии политической трансформации европейского пространства.
Проблематика культурного измерения национальной идентичности в условиях глобализации
Неспособность правящих элит выработать эффективную политику адаптации мигрантов, исповедующих ислам, породила комплекс проблем, приведших к развитию двух взаимодополняющих тенденций: 1) актуализации понятия национальной идентичности; 2) куль-турализации политических процессов, в рамках которой культура рассматривается как «каузальное объяснение» политики и, как следствие, самой национальной идентичности как политически значимого когнитивного конструкта.
В интересах точности следует отметить, что культурный поворот в социально-гуманитарных науках восходит к 1970 гг., однако политические исследования (как и политическая практика) оказались наименее восприимчивы к этому явлению. Как указывает В. Бергем, политическая наука обращалась к культурным факторам лишь в том случае, если исследуемые явления были необъяснимы посредством факторов институционального и структурного порядка [Bergem 2005, с. 24].
У. Лагранж также отмечает, что проблемы, связанные с миграциями, долгое время анализировались с точки зрения социологии, экономики, но не культуры [Lagrange 2010]. Этот подход до недавнего времени господствовал и в политической практике, однако на современном этапе в ситуации наметились изменения, обусловленные прежде всего укреплением позиций ультраправых партий впервые со времен Второй мировой войны. В результате замещающая миграция постепенно стала рассматриваться не столько как биологическая компенсация низкого естественного прироста, позволяющая поддерживать экономическую систему, сколько как процесс культурного замещения, угрожающий в том числе и политическому ландшафту национальных государств Европы.
Здесь целесообразно отметить, что вопреки глобализации, ранее считавшейся фактором неизбежной эрозии национального, «нации на сегодняшний день остаются основополагающими единицами для существования, континуальности, развития и эволюции макросоцие-тальных процессов»1 [Anouar 1981, с. 51]. Эта ситуация абсолютно закономерна, поскольку именно национализм с его идеей совпадения культурных и политических границ лежал в основе строительства Европы эпохи модерна, а убедительной альтернативы национальному проекту по-прежнему не существует.
Геополитик и депутат Европарламента Э. Шопрад, в 2015 г. покинувший Национальный фронт, отмечает, что ставка на идентичность в XXI в. является жизненно важной, поскольку идентичность (наряду с мощью государства) является «двигателем истории» [Chauprade 2013].
Замещающая миграция и адаптация инокультурных мигрантов: специфика Франции
Чтобы продемонстрировать масштабы существующих рисков, следует напомнить, что еще в 2000 г. Отдел народонаселения ООН опубликовал отчет о замещающей иммиграции, основные выводы которого сводятся к следующему [Replacement Migration]: в ближайшие 50 лет, т. е. в период до 2050 г., население почти всех развитых стран уменьшится и станет старше вследствие низкой рождаемости и увеличения продолжительности жизни. Таким образом, при отсутствии замещающей миграции сокращение населения неизбежно, и, несмотря на вероятность повышения рождаемости, лишь немногие специалисты полагают, что оно будет достаточным, чтобы в обозримом будущем достичь уровня замещения. Число иммигрантов, необходимых для того, чтобы избежать общего сокращения населения, значительно превышают прежние оценки ООН. К 2050 г. иммигранты, приехавшие после 1995 г., и их потомки могут составить до 40 % населения (например, в случае Германии) [Replacement Migration].
Как пишет Ч. Кили, если показатель фертильности оказывается ниже количественных показателей замещения (а именно на это указывает доклад ООН), численность представителей изначального населения неуклонно уменьшается, и со временем они исчезают, что устанавливает прямую зависимость между сохранением языка и культуры,
1 Зд. и далее перевод наш. - М. С.
с одной стороны, и политикой адаптации инокультурных мигрантов -с другой [Uhlenberg 2009, c. 399].
Этот вывод отсылает к введенному Копенгагенской школой понятию социетальной безопасности государства, т. е. его способности сохранять свой сущностный характер в меняющихся условиях, а также при возможных или реальных угрозах. Очевидно, что обеспечение таковой требует принятия мер, направленных на стимулирование естественного прироста в принимающем обществе и на ассимиляцию представителей других культур. И именно здесь возникает пространство для дискуссий, поскольку в настоящее время ни в одном из государств ЕС не наблюдается ассимиляционистского подхода.
Франция, наряду с ФРГ, выступающая главной политико-экономической опорой Европейского союза, не является исключением в данном вопросе, и проблема культурного замещения нашла отклик в политических и интеллектуальных кругах, что доказывает следующая хронология:
- в 2011 г. была опубликована книга Р. Камю, политического активиста, прошедшего путь от членства в Социалистической партии до убеждений выраженно правого толка, «Le Grand Remplacement» («Великое замещение»);
- в 2013 г. важным событием для французской интеллектуальной среды стало самоубийство историка и журналиста Д. Веннера, приверженца ультраправых взглядов, совершенное в соборе Парижской Богоматери; в предсмертной записке среди побудительных причин значились размывание национальной идентичности и культурное замещение [Dominique Venner. In memoriam];
- в 2014 г. была издана книга журналиста Э. Земмура «Le suicide français» («Самоубийство Франции»), а в 2016 г. увидела свет работа философа М. Онфре «Penser l'islam» («Осмыслить ислам»).
Лейтмотивом перечисленных изданий являются несогласие с преобладанием политического содержания национальной идентичности над культурным и подход к демографической проблеме с точки зрения социетальной безопасности.
Если обратиться к демографической ситуации во Франции, согласно упомянутому докладу Отдела народонаселения ООН, число иммигрантов, необходимых для того, чтобы предотвратить сокращение активного населения, в 2-4 раза превышает число, требующееся для остановки общего сокращения [Replacement Migration].
При этом в ЕС Франция воспринимается как страна с высоким (для Европы) показателем рождаемости: 12,3 на 1 тыс. жителей по данным на 2013 г. [La baisse de natalité liée aux attentats? 2015]. Отметим, что этот показатель несколько ниже результата 2000 г., когда рождаемость составляла 13,3 на 1 тыс. жителей. Октябрь и ноябрь 2015 г. были отмечены значительным снижением рождаемости: примерно на 10 % [La baisse de natalité liée aux attentats? 2015].
На первый взгляд, ситуация никак не может считаться примечательной на фоне других государств-членов ЕС, и по этой причине особый интерес к Франции нуждается в дополнительном разъяснении.
Во-первых, во всем, что связано с политически значимыми явлениями, для Франции характерна идеологическая поляризация, которую отмечал еще философ и социолог Р. Арон [Aron 1997, c. 18]. Данная особенность прослеживается и в области демографии, в которой друг другу противостоят «левоориентированные» (и в силу политической конъюнктуры более востребованные) П. Вей, Э. Ле Бра и Ж. Нуарьель, с одной стороны, и «правоориентированные» Ф. Бур-сье де Карбон, М. Трибала и Ж.-Ф. Дюмон - с другой [La guerre des démographes 1998].
Во-вторых, культурный (в том числе конфессиональный) аспект миграционной проблемы оказывается попадает под действие закона от 1905 г. о разделении церквей и государства. Как следствие, религия и культурные традиции остаются сферой частного и могут свободно прививаться иммигрантам второго и третьего поколений, т. е. с политической точки зрения будущим избирателям. Это означает, что властями предпринимаются попытки лишь «гражданской ассимиляции» [Bertaux 2016] (т. е. исключительно политико-правовой) к лицам неевропейского происхождения, а конфессиональная проблема оказывается фактически неразрешимой. При этом следует отметить, что формирование французской нации в современном смысле данного термина протекало в русле ассимиляционизма: население страны было лингвистически и культурно разнородным (еще в 1883 г. примерно четверть населения не владела французским языком) [Weber 1976], а потому устранение многообразия с целью административной и культурной унификации было одной из первостепенных задач республиканского режима. Однако важно подчеркнуть, что речь шла о приобщении европейского, христианского, населения к гражданским понятиям и ценностям новой политической реальности, проблема ислама в тот период не стояла перед властями.
В-третьих, главным источником иммиграции во Францию являются страны Магриба [Dumont 2008], и на территории Франции проживает самая крупная в ЕС (после Болгарии) мусульманская община [Tribalat 2013, c. 191]. Наибольшая концентрация мусульман наблюдается в регионах Иль-де Франс, Прованс - Альпы - Лазурный Берег и Рона-Альпы [там же, c. 202]. Однако официальные статистические данные, которые позволили бы с точностью определить численность мусульман в стране, отсутствуют, поскольку закон от 1872 г. устанавливает запрет на вопросы религиозной тематики в рамках государственной переписи населения. Данный запрет получил новое оформление в законе от 1978 г., согласно которому запрещаются сбор и обработка личных данных, прямо или косвенно указывающих на расовую или этническую принадлежность, а также на политические, философские и религиозные убеждения. Тем не менее предполагается, что в настоящее время во Франции проживают около 5 млн мусульман, чей электоральный вес стал очевиден в 2012 г. после избрания Ф. Олланда. За него, как отмечает демограф Ж.-Ф. Дюмон, отдало свои голоса подавляющее большинство мусульман [Les défis imposés par le boom de la natalité des musulmans 2014].
Динамика и масштабы изменений в структуре населения Франции
Чтобы оценить динамику изменений в структуре населения, следует обратиться к данным Insee. В 2014 г. отмечалось, что у 29 % новорожденных, появившихся на свет в континентальной Франции, по крайней мере один родитель был рожден за границей, причем в 25,3 % за пределами ЕС [Nés vivants selon le pays de naissance des parents 2014]. У 40 0% детей, рожденных в период с 2006 по 2008 г., по крайней мере один родитель или одна из бабушек / один из дедушек является иммигрантом, из которых у 10 % оба родителя иммигранты, причем в 27 % случаев неевропейского происхождения (16 % приходятся на страны Магриба) [Breuil-Genier, Borrel, Lhommeau 2011].
В 2015 г. у 7,3 млн человек (11 % населения), рожденных во Франции, по крайней мере один из родителей являлся иммигрантом, и 55 % от этого числа составляли лица неевропейского происхождения (из них 42 % из Африки, прежде всего из Алжира, Марокко и Туниса) [Etre né en France d'un parent immigré 2017].
В том же году историк П. Бланшар отмечал, что у 12-14 млн французов (18-22 % всего населения) по крайней мере один предок
из поколения бабушек и дедушек был рожден за пределами Европы [La baisse de natalité liée aux attentats? 2015].
Важно подчеркнуть, что мусульманское население страны в целом гораздо моложе: в данной категории доля лиц, чей возраст превышает 50 лет, примерно в два раза ниже, чем у остальной части населения Франции [Tribalat 2013]. По оценкам порядка половины мусульман, проживающих на территории страны, моложе 24 лет [Muslim population in France]. Кроме того, наибольшую роль ислам играет в жизни именно молодых поколений мусульман. По замечанию М. Онфре, «во Франции при содействии демографии духовность в ее активной форме стала в меньшей степени иудеохристианской и в большей - мусульманской» [Onfray 2016, c. 124]. Это иллюстрируется примерами таких коммун, как Трап, Шатонёф-сюр-Шер или Клиши.
Трап является иллюстрацией перехода демографического замещения в культурное: в настоящее время 70 %% населения коммуны составляют мусульмане [A Trappes l'islamisme a vaincu la République 2017].
Шатонёф-сюр-Сен стала известна благодаря необычному явлению: появлению мусульманской общины в сельской местности [Salafistes de Berry 2015]. Общиной руководит марокканский имам Мохаммед Закария Шифа, представляющий салафизм и выступающий за создание мусульманских деревень. Кроме того, сообщество настаивало на передаче ему участка на кладбище коммуны, поскольку большинство местных мусульман - «коренные французы или французы по праву рождения» [Salafistes de Berry 2015].
В коммуне Клиши на данный момент продолжается почти годичный конфликт между мэрией и местным Союзом мусульманских ассоциаций, протестующим против закрытия мечети в центре города и организующим отправление культа прямо на улице [Prières de rue à Clichy 2017].
Примечательна также ситуация в департаменте Сен-Сен-Дени, где проживает столько же мусульман, сколько во всём регионе Прованс - Альпы - Лазурный Берег и где треть жителей в возрасте от 18 до 50 лет исповедует ислам [Tribalat 2013, c. 202]. Кроме того, на 117 католических культовых сооружений в департаменте приходится 145 мусульманских, что философ А. Финкелькраут охарактеризовал как захват [Finkielkraut 2017].
Данная ситуация закономерно породила обратную реакцию: так, период с 2014 по ноябрь 2017 г. был отмечен полемикой вокруг
рождественских яслей, устанавливаемых в административных учреждениях, в том числе в мэриях. К. Бертран, депутат от правоцентристской партии «Союз за народное движение», подчеркнул, что Франция является светским государством, зиждущимся на христианской традиции, добавив: «Мы не должны извиняться за то, кем являемся» [Crèches de Noël... 2015].
Культурное измерение национальной идентичности во французском политическом дискурсе
Традиционно во французских политических кругах понятие национальной идентичности и ее культурных оснований рассматривались как показатель выраженных правых убеждений. Однако в последние годы правления Ф. Олланда эти понятия вошли и в риторику французских левых, которые, очевидно, руководствовались в большей степени прагматическими соображениями, нежели идейными: в глазах населения подходы к решению миграционной проблемы (прежде всего проблемы взаимодействия с различными направлениями ислама) стали одним из важнейших критериев оценки политических программ, а потому партии левого спектра не могли допустить, чтобы неразрывно связанное с этой задачей понятие национальной идентичности оставалось исключительно в идейном арсенале оппонентов. Тем не менее это можно рассматривать как важный сдвиг, означающий, что культурную проблематику национальной самоидентификации более не могут игнорировать даже те политики, которые отстаивали инклюзивную модель самоидентификации, типичную для партий левой ориентации.
Так, занимая пост премьер-министра, М. Вальс, представлявший на тот момент правящую Социалистическую партию, рассматривал борьбу вокруг идентичности как один из своих приоритетов и ядром идентичности называл сочетание республиканских ценностей и иудеохристианского наследия. В 2016 г., выступая на 110-й годовщине закона об отделении церкви от государства, М. Вальс подчеркнул, что Франция является «древней христианской нацией» [Valls reprend le... 2016], пусть и поспешно уточнив, что «сила французского общества заключается в принятии иудейской общины и признании ислама второй религией страны» [там же].
Примечательно, что нынешний президент Э. Макрон, имеющий устойчивую репутацию сторонника неолиберальной глобализации (которую еще П. Бурдьё критиковал за разрушение любых
идентичностей, препятствующих рыночной экономике), в принципе избегает термина «национальная идентичность», пытаясь заменять его такими понятиями, как принадлежность или национальный нарратив. Здесь прослеживается попытка завершить проблемную дискуссию, расколовшую общество. Но отметим, что, настаивая на «непрерывно конструируемой принадлежности к нации», президент Франции вновь говорит о критериях национальной самоидентификации, которая представляет собой когнитивный конструкт. Фактически, Э. Макрон озвучивает положения конструктивистского подхода к национальной идентичности. И, что характерно, после того, как его высказывания о «несуществующей» французской культуре [Emmanuel Macron... 2017] и о колонизации как о «преступлении против человечности» [Macron qualifie la... 2017] были подвергнуты жесткой критике, он упомянул среди важнейших для национального нарратива фигур историка Э. Лависа [Identité: le double... 2017], активного сторонника колонизации, чьи учебники были направлены на патриотическое воспитание школьников.
Заключение
Рассмотренный комплекс проблем позволяет утверждать, что замещающая миграция осуществляет в некотором роде конструктивную функцию, способствуя не только актуализации национальной идентичности, но и ее социетальному переосмыслению с опорой на культурные основания, что позволяет выйти за рамки политико-правового поля, оказавшегося недостаточным для консолидации общества. По этой причине уместным становится замечание Э. Дюрк-гейма о том, что не может быть общества, которое бы не ощущало потребности поддерживать и регулярно подкреплять коллективные чувства и идеи, обеспечивающие его единство.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Anouar A. Civilisations and Social Theory. Vol. 1 of Social Dialectics. The
Macmillan Press Ltd, 1981. 214 p. Aron R. Introduction à la philosophie politique. Démocratie et révolution / Ed. de
Fallois, 1997. 253 p. A Trappes l'islamisme a vaincu la République. Valeurs Actuelles. URL: www. valeursactuelles.com/societe/trappes-lislamisme-vaincu-la-republique-60974
Bergem W. Identitätsformationen in Deutschland. Vs. Verlag für Sozialwissenschaften, 2005. 390 S. Bertaux S. Towards the unmaking of the French mainstream: the empirical turn in immigrant assimilation and the making of Frenchness // Journal of Ethnic and Migration Studies. Vol. 42, 2016. Breuil-Genier P., Borrel C., Lhommeau B. Les immigrés, les descendants d'immigrés et leurs enfants. URL: www.insee.fr/fr/ffc/docs_ffc/ref/ FPORSOC11d_VE22Immig.pdf Chauprade A. Chronique du choc des civilisations. Chroniques Dargaud Editions, 2013. 271 p.
Crèches de Noël dans les mairies : la droite fait la polémique. URL: www.lemonde. fr/politique/article/2015/11/26/creches-de-noel-dans-les-mairies-la-droite-fait-monter-la-polemique_4818020_823448.html Dominique Venner. In memoriam. URL : www.dominiquevenner.fr/2016/05/
dominique-venner-in-memoriam-2/ Dumont G.-F. Les défis imposés par le boom de la natalité des musulmans. Atlantico. URL: www.atlantico.fr/decryptage/defis-imposes-boom-natalite-musulmans-gerard-francois-dumont-2014775.html Dumont G.-F. Population et territories de France en 2030. Le scénario d'un futur
choisi. L'harmattan, 2008. Emmanuel Macron et le reniement de la culture française. Le Figaro. URL: www.lefigaro.fr/vox/politique/2017/02/06/31001-20170206ARTFIG00209-emmanuel-macron-et-le-reniement-de-la-culture-francaise.php Finkielkraut A. Il y a 145 lieux de culte musulmans en Seine-Saint-Denis pour 117 lieux de culte catholiques // Valeurs Actuelles. URL: www.valeursactuelles. com/societe/video-finkielkraut-il-y-145-lieux-de-culte-musulmans-en-seine-saint-denis-pour-117-lieux-de-culte-catholiques-90768 Identité: le double discours d'Emmanuel Macron. Le Figaro. URL: www.lefigaro. fr/vox/politique/2017/03/09/31001-20170309ARTFIG00250-identite-de-la-france-le-double-discours-d-emmanuel-macron.php Insee, Etre né en France d'un parent immigré. URL: www.insee.fr/fr/statistiques/ 2575541
Insee, « Nés vivants selon le pays de naissance des parents (Union européenne à 27 ou non) URL : www.insee.fr/fr/ppp/bases-de-donnees/irweb/irsocsd20141/ dd/excel/irsocsd20141_t37quater.xls Lagrange H. Le déni des cultures. Seuil, 2010. 350 p.
La guerre des démographes. Ursula Gauthier. URL: www.ursulagauthier.fr/la-
guerre-des-demographes/ La baisse de natalité liée aux attentats ? Europe 1. URL : www.europe1.fr/societe/ attentats-baisse-de-la-natalite-en-france-2640399
L'Etat a produit un aparthéid inconscient. URL : www.letelegramme.fr/bretagne/ pascal-blanchard-l-etat-a-produit-un-apartheid-inconscient-14-03-2015-10557044.php
Macron qualifie la colonisation de crime contre l'humanité. Le Monde. URL: www.lemonde.fr/election-presidentielle-2017/article/2017/02/15/macron-qualifie-la-colonisation-de-crime-contre-l-humanite-tolle-a-droite-et-au-front-national_5080331_4854003.html Muslim population in France. BBC. URL : www.bbc.com/news/the-reporters-30835554
Onfray M. Penser l'Islam. Editions Grasset&Fasquelle, 2016. 168 p. Prières de rue à Clichy. Le Monde. URL : www.lemonde.fr/religions/ article/2017/11/16/prieres-de-rue-a-clichy-comprendre-le-conflit-entre-la-mairie-et-les-associations-musulmanes_5215991_1653130.html Replacement Migration: Is It a Solution to Declining and Ageing Populations? Department of Economic and Social Affairs, Population Division. URL : www.un.org/esa/population/publications/migration/migration.htm Salafistes de Berry. Le Nouvel Observateur. URL: tempsreel.nouvelobs.com/l-
obs-du-soir/20150622.0BS1310/salafistes-du-berry.html Tribalat M. Assimilation. Fin du modèle français / Ed. du Toucan, 2013. 546 p. Uhlenberg P. International Handbook of Population Aging. Springer, 2009. 758 p. Valls reprend le refrain de l'identité nationale. L'Humanité 2016. URL : www.
humanite.fr/valls-reprend-le-refrain-de-lidentite-nationale-596420 WeberE. Peasants into Frenchmen. The modernization of rural France 1870-1914. Stanford University Press, 1976. 615 p.
