CC BY-NC-ND
10
1Н.А. Лукьянова, Д.В. Чайковский
ЗАКОНОМЕРНОСТИ ПРОЦЕССОВ ЗНАКОВОЙ ДИНАМИКИ В ЭПОХУ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ КРИЗИСОВ*
В статье рассматриваются общие закономерности в семиотических конфигурациях коммуникативного пространства в эпоху социально-политических кризисов. Фиксируется противоречие в понимании причин деформаций культуры, определяемых как следствие современных коммуникационных технологий. Установлено, что ключевые деформации культуры обусловлены присвоением коммуникационными технологиями семиотической функции конструирования реальности. Подчеркивается, что инструментом конструирования является не собственно знак, а процессы знаковой динамики. Процессы знаковой динамики играют роль «соединительной ткани» связывающей воедино различные элементы коммуникативного пространства. В связи с этим анализируются внешние и внутренние закономерности процессов знаковой динамики в период социально-политических кризисов, что дает понимание внутренних тенденций развития современного коммуникативного пространства и является условием знания о правильном, распределенном в пространстве и времени влиянии на процессы знаковой динамики.
Ключевые слова: знаковая динамика, семиотика, знак, текст, культура, процессы коммуникации, коммуникативные технологии, власть, знаки власти.
Важной особенностью, отличающей современные коммуникации, становится сверхсложность и распределенность коммуникационных связей при неопределенности путей передачи информации. В современной коммуникации смешиваются потоки информации, они образуют сложные, пересекающиеся в простран-
© Лукьянова Н.А., Чайковский Д.В., 2010 * Исследование проводится при поддержке гранта президента: № МК-3391. 2008.6, и в рамках гранта РФФИ № 08-06-00109-а
стве и времени структуры, что делает мир человеческого существования миром «неизвлеченного смысла»1.
Социокультурной ситуации современности свойственны быстрые и противоречивые изменения, что связано с вхождением в современную реальность новых самоорганизующихся технологий. По мнению многих исследователей, современные коммуникационные технологии создают информационно-коммуникативные предпосылки для кризиса культуры. Информационный бум обуславливает глобальное противоречие познавательной парадигмы современности. «Жители Земли получают все больше информации друг о друге и одновременно (или поэтому?) становится сложнее составить какое-то представление о современности»2. Однако, культура не раз переживала сравнимые по масштабу «информационные взрывы». Письменность, книгопечатание, телеграф ускоряли скорость передачи информации и изменяли темп передачи сообщений. Это приводило к фундаментальным изменениям, но не разрушало культуру.
Другое противоречие связано с тем, что современные коммуникационные технологии становятся причиной, порождающей тотальную знаковость, что в философской рефлексии фиксируется как «мелькание» и «мерцание» знака. Это обусловлено тем, что, с одной стороны, долгое время знак служил психологической защитой против реальности, он делал жизнь более «понятной», а следовательно, более предсказуемой и комфортабельной, с другой -адаптивная функция знака сегодня деформирована его оторванностью от индивидуального и социального опыта субъекта. Однако, тотальная знаковость как таковая не является предпосылкой социокультурных трансформаций, поскольку знаки сопровождали человека всегда, любая реальность, вовлекаемая в сферу культуры, начинает функционировать как знаковая3. Специфика социокультурной ситуации в том, что изменения связаны с присвоением коммуникационными технологиями функций конструирования реальности, где инструментом конструирования является знак. Знаки и образы не только интерпретируют реальность под различными углами зрения, но и в не меньшей степени конструируют эту реальность, придумывают ее подобно сочинению некой выдуманной истории, сказки. Современный мир превращается ими в мир образов и фантасмагорий. Реальность мира «это не более чем "контекст", существующий во множестве фабулизаций»4.
Учитывая вышесказанное, задача данной статьи определяется нами как выявление общих закономерностей в семиотических конфигурациях культуры в эпоху социально-политических кризисов.
Гипотезой нашего исследования является утверждение, что в информационно-коммуникативном пространстве ключевую роль играют процессы знаковой динамики, выступающие как своеобразная «нервная система», обладающая определенными закономерностями, т. е. объективно существующими, устойчивыми связями между состояниями и процессами. Процессы знаковой динамики выступают в роли соединительной ткани связывающей воедино различные элементы информационно-коммуникативного пространства как пространства множества значений создаваемых человеком, в котором наши мысли и чувства в процессах познания реальности находят свое воплощение в знаках, объединенных в знаковые системы для целей коммуникации.
Поэтому для понимания причин трансформации культуры в период социально-политических кризисов мы обращаемся к такой составляющей человеческого бытия, как знак, который выступает как пограничная зона, где встречаются и вступают в удивительные связи факты из самых разных измерений. С помощью знака наша мысль, хаотичная по природе, структурируется, разделяется на части, формируется для возможностей коммуникации, которые динамичны по своей природе.
Специфика современной коммуникативной ситуации в том, что сегодня массовые средства коммуникации инициируют бесконечную погоню за производством новых знаков. Такая специфика диктует принципиально иную стратегию исследования семиотических конфигураций коммуникативного пространства, базирующуюся на утверждении, что начальной точкой любой семиотической системы является не отдельный изолированный знак, а процессы знаковой динамики.
Функционирование процессов знаковой динамики в культуре подчиняется определенным правилам, которые мы можем установить, выявив механизмы процессов знаковой динамики - внутренние закономерности, связи между различными компонентами процесса. Основаниями для выявления механизмов знаковой динамики стали следующие: первое - процессы коммуникации мы рассматриваем как фрагмент информационных процессов в последовательности стадий (кодирование, передачи и рецепции), а в самом процессе наличествует чередование стадий становления результата (собственно элементарного процесса) и самого результата)5; второе - процессы знаковой динамики протекают в двух форматах - синхронии и диахронии. Особенностью передачи информации в диахронии является сохранение некоторой информации в «блоке памяти», что влечет за собой как изменение первоначального смысла, так и потерю данных вследствие таких свойств
информации, как «изменчивость» и «бренность»6; третье - в процессах знаковой динамики движение осуществляется согласно трем целям семиозиса: прагматическая цель, дающая трансляцию стереотипов поступков; синтактическая цель, тиражирующая образы и создающая стиль; семантическая цель, предлагающая способ понимать вещи и события7. В результате создаются многообразные феномены культуры. Культура рассматривается нами как совокупность знаковых систем, с помощью которых человек сохраняет свои ценности и находит способы существования в мире.
В силу вышесказанного мы рассматриваем механизмы знаковой динамики как устойчивые, повторяющиеся связи между компонентами процесса знаковой динамики: формой знака, процессом его трансляции и результатами процесса - интерпретантой знака. На каждом этапе своего становления действие знака на интерпретатора (интерпретанта) определяется с точки зрения его качества и потенциальности (согласно трем категориям по Ч.С. Пирсу -Первичность, Вторичность, Третичность), его фактической реализации и его закономерности или целеустремленности. Собственно знак в процессах знаковой динамики (в его триадической структуре согласно исследованиям Ч.С. Пирса) является своеобразной «клеткой» - основной формой для создания паттернов интерпре-тант как метасемиотических конструктов (существующих в сознании устойчивых групп связей) и как значимого результата действия знака. В интерпретанте заложен коммуникативный потенциал тестов культуры, поскольку интерпретация знака есть соединение всех звеньев в последовательную цепь, что устанавливает отношения между различными способами употребления исходного знака, а также определяет возможность распознавания и признания вещи в реальности.
Наглядный пример «работы» механизмов знаковой динамики -процесс узнавания обществом человека-невидимки. Лишившись тела, «невидимка» перестал существовать для социума; чтобы приобрести некоторый статус, он должен был себя определенным образом означить, т. е. создать себя как некоторое множество интер-претант. Г. Уэллс последовательно описывает «невидимость» как ее познают окружающие: «взбесившая мебель», «дрогнувшее пламя свечи», «чернота вместо розового тела» - это те паттерны интер-претант, которые есть результаты трансляции знака на первом этапе работы механизмов знаковой динамики (в Первичности), соответственно, первый шаг есть качество в возможности (в данном контексте возможность существования «невидимости» в пространстве). На втором шаге (в категории Вторичности - уровень существования вещей в их множественности и индивидуальности)
формируется интерпретанта, подчеркивающая индивидуальные признаки «видимости» невидимки: «чудовищный, широко раскрытый рот, пересекающий все лицо», «огромные очки вместо глаз», «что-то в высшей степени странное, похожее на руку без кисти». И наконец, интерпретанты, создаваемые на третьем этапе (в категории Третичности, которая есть уровень закона, устанавливающего связи внутри системы), есть то окончательно мнение, которое определяется в конце как истинная интерпретация: «Ведь это совсем не человек! Тут только пустая одежда», «Невидимка!» Действительность «невидимости» представлена как результат конструирования, а средством этого конструирования выступают паттерны интерпретант, обладающие способностью активизироваться целиком при активизации любой своей части. Это и есть определенная топология процессов знаковой динамики, неизменная в своих непрерывных деформациях; она разворачивается в определенных схемах, согласно определенным правилам, которые мы смогли определить.
Для иллюстрации нарушения «работы» механизмов знаковой динамики как последовательности интерпретаций можно привести наблюдение врача-нейропсихолога Оливера Сакса8 за больным зрительной агнозией - неспособностью идентифицировать окружающие предметы. Наблюдаемый - известный музыкант. Его патология описывалась следующими симптомами: он не узнавал лиц и иногда принимал за людей посторонние предметы. Он не мог определить, кто из его близких родственников изображен на фотографии и однажды принял жену за шляпу. При этом он чувствовал себя полностью здоровым и ни в малейшей степени не страдал от указанных симптомов. Дальнейшее наблюдение выявило, что больной выхватывал и изучал отдельные черты, но не мог охватить предмет как целое. За реальностью он видел лишь набор абстрактных черт. Предложенную ему перчатку больной определил как «непрерывную, свернутую на себя поверхность». Как делает вывод О. Сакс, для него не существовало зримого мира, визуально он блуждал в мире безжизненных абстракций. Интересен не сам факт патологии, а те инструменты, которые были использованы больным для реконструирования реальности. Этим инструментом стала музыка. «Музыка, - пишет Сакс, - полностью заняла у него место образа». Больной, будучи музыкантом, делал все домашние дела напевая. У него была своя песня для еды, для умывания и т. д. Музыка для него стала связующим звеном, позволяющим обрести окружающей действительности чувство реальности. Тем самым больной использовал только синтактический канал в паттерне ин-терпретант как связующее звено для конструирования целостной
картины мира. Данный вывод является значимым, поскольку раскрывает семиотический механизм конструирования реальности в целом, посредством активизации только одной его части.
Однако закономерности процессов знаковой динамики обусловлены не только внутренними механизмами, они зависят от внешних условий. Как отмечал Ю. Лотман: «Семиотика культуры заключается не только в том, что культура функционирует как знаковая система <...> само отношение к знаку и знаковости составляет одну из основных типологических характеристик культуры»9. Беспре-цедентность современных коммуникационных средств состоит в том, что новые средства связи позволяют обмениваться сообщениями практически одномоментно. Факторами, влияющими на процессы знаковой динамики в ситуации социально-политического кризиса, становятся: во-первых, тотальная визуальность социокультурных процессов; во-вторых, то, что процессы знаковой динамики, при построении оператора как способа целенаправленных действий завершаются когерентностью воздействия, что, без сомнения, оказывает влияние на процессы деформации культуры.
Рассмотрим первый фактор: особенность современной визуаль-ности в увеличившейся скорости передачи информации. Именно этот фактор в современных аудиовизуальных, экранных технологиях позволяет создавать управляемый механизм комплексного воздействия на чувственный мир человека в его повседневных действиях посредством одновременного присутствия всех элементов знаковой динамики, что обусловлено усложнением технологий одновременно с упрощением их использования. Как отмечает Ж. Бодрийяр: «...мир, запечатленный камерой... - уже не тот, каким он был прежде. Он меняется в тот самый момент, когда его фотографируют...»10. Современный человек буквально срастается с мультимедийными средствами с экранным интерфейсом, превращаясь в своеобразный гибрид со специфическим набором действий и функций: человек-с/перед-камерой, человек-за/с-компьютером, человек-с-мобильным телефоном, человек-за-рулем и пр. Тотальность визуальности проявляется также в том, что экранные медиа входят в телесно-приватное пространство человека, становясь карманными, носимыми и потому доступными. Возникают новые стили коммуникативности: 8М8-собщения, интернет-чаты, электронная почта и пр. Коммуникационные средства создают новые стили, не отменяя традиционные способы общения, что свидетельствует об усложнении коммуникативной ситуации, а не о ее деградации. Однако визуальная доминанта коммуникативных процессов в социокультурной реальности является фактором, меняющим условия функционирования процессов знаковой динамики, что форми-
рует властный потенциал визуализации. Если мы проанализируем визуальные презентации в Интернете или на телевидении политических или культурных событий, то сможем определить способы, которые и задают стандарты визуального освещения событий под нужным углом зрения (выбор объекта, времени и точки съемки, зуммирование, монтаж и выделение деталей, которые отнюдь не произвольны).
Тотальная визуальность деформирует «работу» каналов трансляции знака. Характерным примером стала печать карикатур на пророка Мухаммеда одной из датских газет. В европейских странах публикация была воспринята как реализация свободы слова (прагматический канал), а на Ближнем востоке как оскорбление чувств верующих (семантический канал), причем в большинстве своем верующие не видели этих карикатур, а только слышали о них. Таким образом, публикацию карикатур «восток» и «запад» рецептирова-ли в различных каналах. При этом оставался пустотным синтактический канал, определяющий последовательность и взаимосвязь совершаемых действий. На данном примере можно увидеть еще один важный фактор, нарушающий гармоничную «работу» механизмов знаковой динамики - деформация блока «памяти». В Европе отсутствие синтактического, семантического канала, а также блока «памяти» привело к тому, что СМИ (люди, отвечающие за издания) не видели логики между фактом печати и оскорблением верующих. На Ближнем Востоке масса верующих, не видя самого изображения, пользуясь только слухами (которые как операторы распространяли СМИ) не установили связь между тем, что именно было напечатано, и оскорблением своих чувств.
Указанный фактор визуальности не является единственным. Второй фактор, влияющий на условия протекания процессов знаковой динамики, связан с «согласованием темпов жизни структур, когда при построении сложной организации необходимо когерентно соединить подструктуры внутри нее, синхронизировать темп их эволюции. В результате объединения структуры попадают в один темпомир, значит, приобретают один и тот же момент обострения, начинают "жить" в одном темпе»11. Этот резонанс определяется в будущем моментами обострения. Когерентность воздействия и реакции предполагает, что один и тот же образ одновременно предлагается большому количеству людей, которые практически моментально и одновременно формируют отклик на него. Темпо-мир мы понимаем как локальный фрагмент мира событий, образующий некоторое ограниченное макропространство связанных и взаимодействующих объектов. По сути, отдельный социум - это темпомир, отдельное живое существо - это тоже темпомир.
Вновь обратимся к рассмотренному выше скандалу вокруг карикатур на пророка Мухаммеда. Впервые они были напечатаны в маленькой датской газете и прошли незамеченными годом раньше. Позднее, после придания этим событиям широкой огласки через СМИ, в достаточно короткий срок, выражающийся в нескольких часах, по всему миру начали возникать массовые акции протеста, демонстрации и т. д. Посредством существующих коммуникационных средств (Интернет, телефония и т. д.) новые образы распространились моментально и были предоставлены большому количеству людей из различных уголков мира. Само воздействие, в данном случае выраженное в событии факта печати, практически совпало с реакцией на него. В данном событии были согласованы различные события, не объединенные до этого момента. Появился локальный фрагмент мира, состоящий для каждого из множества собственных событий, в результате моментом обострения стали масштабные выступления в Европе и на Ближнем Востоке.
Внешние факторы, влияющие на условия протекания процессов знаковой динамики в современной культуре, обусловлены скоростью трансляции информации, что становится предпосылкой тотальной визуализации и когерентной реакции на визуальные образы. Мы видим полотно да Винчи и обложку романа Дэна Брауна. Между этими образами лежит семантическая пропасть, которую благодаря средствам современной коммуникации можно с легкостью переступить. И тогда «Код да Винчи» превращается в «Кота да винчи», а Микеланджело и Леонардо в черепашек ниндзя. Как точно отмечает Ф.И. Гиренок, «пустое Я становится проблемой коммуникации»12. Тем самым масштабный характер кризисных явлений проявился в том числе в плоскости семиотического прочтения текстов культуры.
Все же мы не сводим проблему коммуникаций только к алгоритмам передачи информации, испытывающим огромное влияние научно-технического прогресса. Смысловое взаимодействие в коммуникациях включает помимо знаковой составляющей множество дополнительных параметров, что порождает новые свойства системы, которые могут быть не присущи каждому элементу в отдельности, но проявляются в современной культуре благодаря объединению многих элементов.
Тем не менее хотелось бы подчеркнуть актуальность исследования процессов знаковой динамики для понимания факторов, влияющих на политические и социальные коммуникации. Итальянский архитектор и философ П. Вирилио в книге с характерным названием «Машина зрения» отмечает, что сегодня «война изображений и звуков подменяет собою войну объектов и вещей»13.
Данный тезис был полностью подтвержден недавними событиями на Северном Кавказе. Информационный поток как с российской, так и с грузинской стороны был переполнен знаками и образами. Но если российские СМИ были изначально ориентированны на «внутреннего» потребителя, то, как отмечают аналитики BBCRussian.com14, риторика грузинского президента была адресована западному слушателю. В своих речах, он использовал образы, вызывавшие у западной аудитории соответствующие ассоциации: сравнение Грузии с романтическим городом на холме ассоциируется с идеальным и благополучным государством, которое хотели построить американские отцы-основатели, а видеоряд с танками на улицах Праги - с жесткой агрессией сильного государства в отношении слабого, но свободолюбивого народа.
В связи с этим подчеркнем, что процессы знаковой динамики являются не столько фрагментом совокупного текста культуры, сколько специфическим способом производства значений, необходимой формой представления знания. Особенность современных коммуникаций в том, что мы в своем поведении - политическом, потребительском, повседневном - ориентируемся более на образы вещей, людей, событий. Понимание закономерностей и условий протекания процессов знаковой динамики, образующих в результате сложную сеть семиотических конфигураций коммуникативного пространства, дает понимание внутренних тенденций развития современного коммуникативного пространства, что проливает свет на природу трудностей управления сложными самоорганизующимися системами. Тем самым существенным условием современной познавательной парадигмы становится знание о правильно распределенном в пространстве и времени влиянии на процессы знаковой динамики.
Примечания
1 См.: Гиренок Ф.И. Ускользающее бытие. М.: РАН, Ин-т. философии, 1994.
2 Эриксен Т.Х. Тирания момента: Время в эпоху информации: Пер. с норв. М.: Изд-во «Весь мир», 2003. С. 40.
3 См.: Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПб, 2001. С. 503.
4 Ваттимо Дж. Прозрачное общество: Пер. с ит. М.: Изд-во "Логос", 2002. С. 34.
5 Информация рассматривается с позиции информационно-синергетического подхода, предложенного И.В. Мелик-Гайказян, как процесс в последовательности отдельных и несводимых друг к другу стадий, которые для исследователей являются самостоятельными предметами изучения. См.: Мелик-Гайка-зян И.В., Мелик-Гайказян М.В, Тарасенко В.Ф. Методология моделирования
нелинейной динамики сложных систем. М.: Физматлит, 2001.; Мелик-Гайка-зян И.В. Воздействие меняющегося мира как информационный процесс // Человек. 2007. № 3. С. 32-43.; Мелик-Гайказян И.В., Петрова Г.И., Лукьянова Н.А. и др. Миф, мечта, реальность: постнеклассические измерения пространства культуры / Под ред. И.В. Мелик-Гайказян. М.: Научный мир, 2005.
6 См.: Корогодин В.И. Информация и феномен жизни. Пущино: АН СССР, 1991. См.: Мелик-Гайказян И.В., Петрова Г.И., Лукьянова Н.А. и др. Указ. соч. C. 221.
8 См.: Сакс О. Человек, который принял жену за шляпу и другие истории из врачебной практики. СПб.: Science Press, 2005. С. 11-20.
9 Лотман Ю.М. Указ. соч. С. 490-491. См.: Кулик И. Жан Бодрийяр: мир, запечатленный камерой, - уже не тот, каким он был в реальности // Артхроника. 2002. № 3. С. 86-88
11 Курдюмов С.П., Князева Е.Н. Коэволюция сложных социальных структур: баланс доли самоорганизации и доли управления // Стратегии динамического развития России: единство самоорганизации и управления. Т. 1. М.: Изд-во «Проспект», 2004. С. 139.
12 Гиренок Ф.И. Указ. соч.
13 См.: Вирильо П. Машина зрения. СПб., 2004. С. 126.
14 См.: Уроки информационной войны на Кавказе // [Электронный ресурс]. -Режим доступа: news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_7581000/ 7581065.stm.
7
10
