CC BY
73
Lingua mobilis № 4 (37), 2012
ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫЕ ПЕРФОРМАТИВНЫЕ АКТЫ А. В. Шемякина
Первоначально императив воспринимался в контексте обращения к Высшим силам как перформативный акт, поскольку для человека первобытного заклинание, молитва есть действие. Другие этикетные формулы «извините», «простите», «пожалуйста», также являясь по форме изначально императивами, по содержанию и функциям относятся к перформативным высказываниям, характеризующимся этико-социальной ценностью.
Ключевые слова: речевой акт, перформатив, ограничители перформативного речевого акта, заклинательные перформативы, прагмалингвистика, теория дискурса, констативное высказывание, просьбы, извинения.
Цель настоящей статьи заключается в рассмотрении ряда закли-нательных перформативных речевых актов, функции и прагматические параметры которых в современной лингвистике, на наш взгляд, определены недостаточно.
К заклинательным перформативным речевым актам мы относим группу речевых формул, среди которых можно выделить речевые акты пожелания, напутствия, клятвы, проклятия. Сравните констативное высказывание (1) с перформативными речевыми действиями (2-5):
1) - Я хочу мороженого.
2) Желаю вам в семье мира. Будьте здоровы и счастливы. Пусть у вас все будет хорошо.
3) Ну что ж, иди! Ни пуха тебе, ни пера!
4) - <...> А ты не врешь? - усомнился он. - Зуб даю! - поклялся Севка и вдохновенно плюнул в сторону [5].
5) Совести совсем у девки нет. Чтоб язык ее поганый отсох [4].
С одной стороны, эти акты (2-5) можно назвать псевдоперформативными: они не ограничиваются описанием чувств говорящего, но и действительность, кажется, может не измениться при произнесении данных речевых актов.
С другой стороны, все пожелания, клятвы, проклятия, акты договоренности базируются, как известно, или на предрассудках, или
78
Языкознание
на вере в божественное устройство мира и/ или языка. Это нечто сверхъестественное, что всегда способно изменить нашу действительность. С этой точки зрения мы имеем дело с опосредованными перформативными речевыми актами, заклинательная сила которых позволяет говорящему направить благосклонность Высших Сил либо их гнев на собеседника. В этих речевых актах аккумулируются верования социума, которые переживаются большинством членов социума. Говорящий выступает как уполномоченный агент, который произносит эти слова от лица Сверхъестественного. Постепенно опосредованность речевого действия нивелируется, и в сознании носителей этой языковой культуры данное действие совершается мгновенно при своем произнесении. Следовательно, пожелания, в любой конвенционально закрепленной форме, меняют действительность в социуме.
Некоторые заклинательные перформативные речевые акты можно отнести к устаревшим:
- Бог в помощь, - неожиданно для себя умиленно сказала женщина. Никита ласково отозвался; - Спаси бог. - Это ты сад убрал? -Я [3].
Ряд перформативных высказываний, в основании которых лежит языческая вера в реальную силу пожелания, воспринимаются как обусловленные этикетными нормами (например, Good morning).
Заклинательные перформативные речевые акты интересны тем, что человек обращается к Высшим Силам с личной просьбой, цель его - поделиться переживаниями, но пользуется человек речевыми эрзацами, благодаря чему исподволь подчеркивается общность верований внутри одной общины.
На наш взгляд, анализ и классификация перформативных речевых актов по признаку их происхождения существенно дополняет социолингвистический анализ данного явления в рамках теории речевых актов и теории дискурса. Дополнив социообразующий характер перформативных речевых актов характеристикой сверхценности их выполнения для социума, мы приходим к определенным выводам относительно отстраненности перформативного действия от индивида.
Во-первых, он может искренне использовать перформативный речевой акт, переживая его сверхценность, или может лишь продемонстрировать переживание сверхценности, для того чтобы подтвердить свою принадлежность социуму и не быть изгнанным из
79
Lingua mobilis № 4 (37), 2012
него. Во-вторых, он может одновременно при произнесении перформативного речевого действия иметь целью передачу собственных эмоций и переживаний, собственных отношений к производимому действию.
Соответственно, с позиций прагмалингвистического анализа серьезности versus несерьезности дискурса и жанра, перформативные речевые акты могут быть не только действительными, но и недействительными, показными. При реализации последних все собеседники осознают искусственность речевой ситуации и негласно соглашаются участвовать в ней, осознают истинностную двусмысленность речевой ситуации и преследует некоторые имплицитные цели [2. P. 493-509].
Представим бытовую ситуацию. Мама всем своим видом демонстрирует, что обижена на дочь. Папа, обращаясь к дочери: «Смотри, мама обиделась. Надо бы попросить у нее прощения» Дочь (недовольно): «Извини». Мама: «Кто же так прощения просит, как отделаться хочешь». Дочь (тем же тоном): «Извини, пожалуйста». Папа: «А теперь пожмите руки и обнимитесь». И лишь после этого происходит настоящее примирение.
Ритуал извинения двояк: с одной стороны, он предполагает искреннее раскаяние, эмоциональное переживание содеянного [1. С. 124-125], с другой стороны, данный речевой акт статусно-ориентирован. Произнося данный речевой акт, можно подчеркивать или искренность переживаний, или социальную необходимость. Демонстративность извинения имеет целью проявление уважения и подчинения. Очевидно, что перформативные высказывания дочери являются не ритуалом извинения, а скорее демонстрируют подчинение. Она подчеркивает, что также обижена, и ее обида не прошла. Ребенок часто хочет примирения, но поведением, в том числе речевым, подчеркивает свое нежелание участвовать в общении в статусно более низком положении, поэтому в приведенном примере реальное примирение происходит лишь, когда дочь и мама переходят в общение на равных.
Говорящий может искренне сопереживать ценность и важность для социума перформативного действия, а может быть неискренним при произнесении перформативного речевого акта и лишь продемонстрировать свою социальную идентичность, принадлежность социуму.
Институционально-ритуальные перформативные речевые акты, приобретая качество демонстративности, приведут в обязательном
80
Языкознание
порядке к деритуализации рассматриваемого жанра и дискурса. Стирание искренности переживания при выполнении заклинатель-ного (и реже ритуального) перформативного речевого акта ведет к переходу данного перформативного акта в группу обиходно-риту-ализованных перформативных актов. Так, этимологически спасибо имеет религиозные корни и представляет собой сжатие фразы Спаси тебя Бог, которая от своей современной формы и значения отделена тремя этапами: речевой акт молитвы - прямой перформативный акт пожелания Спаси Христос / Бог - перформативный акт благодарности Спасибо.
В большей степени параметр демонстративности может накладываться на обиходно-ритуализованные перформативные речевые акты, особенно на те речевые действия, которые формируют центр поля перформативности, то есть на максимально эксплицитные формы (чаще с глаголом-перформативом). Объясняется это тем, что фразеологические и снижено сленговые перформативные акты ориентированы на личностно-ориентированный бытовой дискурс. Для них первична эмоционально-личностная составляющая, они, в первую очередь, должны быть искренне переживаемы, чтобы их произнесение выполняло главному условию коллективной успешности.
Список литературы
1. Ренц, Т. Г. Специфика этикетных жанров романтического дискурса // Вестн. Челяб. гос. унта. 2011. № 8 (223). С. 122-130.
2. Isaacs, E. Ostensible Invitations // Language in Society. 1990. P. 493-509.
3. Горький, М. Дело Артамоновых.
4. Жванецкий, М. Как это делается.
5. Токарева, В. Рассказы и повести.
References
1. Renc, T. G. Specifika jetiketnyh zhanrov romanticheskogo diskursa // Vestn. Cheljab. gos. un-ta. 2011. № 8 (223). S. 122-130.
2. Isaacs, E. Ostensible Invitations // Language in Society. 1990. P. 493-509.
3. Gor'kij, M. Delo Artamonovyh.
4. Zhvaneckij, M. Kak jeto dela-etsja.
5. Tokareva, V. Rasskazy i povesti.
81
