CC BY
312
ИСТОРИЯ ФОРМУЛ ЯЗЫКА И КУЛЬТУРЫ
УДК 168.522
Душенко Константин® ЗАГАДОЧНАЯ РУССКАЯ ДУША
Институт научной информации по общественным наукам РАН,
Москва, Россия
Аннотация. Выражение «загадочная русская душа» возникло во Франции и Англии на рубеже XIX-XX вв., прежде всего под влиянием А. Леруа-Больё и Э. де Вогюэ.
Ключевые слова: крылатые слова; национальная ментальность; А. Леруа-Больё; Э. де Вогюэ; Достоевский; Бердяев.
Dushenko Konstantin The mysterious Russian soul
Institute of Scientific Information ^ for Social Sciences of the Russian Academy of Sciences
Abstract. The expression «the mysterious Russian soul» arose in France and England at the turn of the nineteenth and twentieth centuries, primarily under the influence of A. Leroy-Beaulieu and E. de Vogue.
Keywords: оrigin of familiar phrases; national mentality; A. Leroy-Beaulieu; E. de Vogue; Dostoevsky; Berdyaev.
©Душенко К.В., 2019
DOI 10.31249/hoc/2019.02.05
В 1963 г., на исходе хрущевской эпохи, Евгений Долматовский напечатал стихотворение «Загадочная русская душа»:
О ней за морем пишутся трактаты, Неистовствуют киноаппараты.
Усилья институтов и разведок Ее понять - не стоят ни гроша.
«Загадочная русская душа» - один из основных топосов послевоенной русской культуры (советской и постсоветской). Не приходится сомневаться, что, хотя возникло это выражение на Западе, с середины XX в. оно несравненно чаще встречается у русских авторов, нежели у авторов, писавших на других языках.
До 1880-х годов русская душа мало интересовала Европу. Замечена она была лишь благодаря переводам романов Тургенева, Толстого и, разумеется, Достоевского. Немалую роль сыграло и военно-политическое сближение Франции, Англии и России (так называемое «Сердечное согласие», более известное у нас под именем Антанта).
Зарождение интереса к «русской душе» отразилось прежде всего в работах двух французских авторов: историка Анатоля Леруа-Больё (1842-1912) и критика Эжена де Вогюэ (1848-1910), который прожил в России пять лет (1877-1882) и тесно общался с русскими писателями.
Согласно Леруа-Больё, русской натуре свойственны «всякого рода контрасты, резкие перепады настроений, мыслей и чувств». «Русская душа легко переходит от апатии к бурной деятельности, от мягкости к гневу, от подчинения к бунту; кажется, во всем она впадает в крайность. То смиренный, то вспыльчивый, то апатичный, то порывистый, то бодрый, то угрюмый, то равнодушный, то страстный, русский едва ли не в большей степени, чем все остальные, знаком с изменчивостью холода и тепла, штиля и шторма» («Империя царей и русские», т. 1, 1881; основу книги составила серия статей в журн. «Revue des deux Mondes» за 1882-1889 гг.) [8, p. 174-175].
Де Вогюэ, как и Леруа-Больё, говорил не столько о загадочности русской души, сколько о ее противоречивости и «текучести»: русская душа склонна к мистицизму, но в то же время «непостоянная душа русских плывет по воле волн сквозь все философские течения и все заблуждения, останавливаясь то на нигилизме, то на пессимизме» (предисловие к книге «Русский роман» (1886); пер. С. Ю. Васильевой) [2, с. 527].
В новелле де Вогюэ «Зимние рассказы» (1885) русская душа -«это котел, в котором бродят самые разные ингредиенты: печаль, безумие, героизм, слабость, мистика и здравый смысл. <...> Если б вы знали, как низко эта душа может упасть! Если б вы знали, как высоко она может взлететь! и как неожиданны эти переходы!» [12, p. 159].
Но уже в 1890-е годы французские и английские авторы все больше склоняются к пониманию «русской души» как загадочной. «Его [Пушкина] живость и жизнерадостность словно молниями пронзают смутные и мистические глубины (le fond vague et mystique) русской души», - писал Жак Фляш в очерке «Великий русский поэт: Александр Пушкин...» (1893) [7, p. 46].
3 мая 1902 г. в лондонском еженедельнике «Saturday review» появился очерк Артура Саймонса «Русская душа: Горький и Толстой» [6, p. 207]. Горьковский роман «Фома Гордеев» английский критик назвал «хаотичной, но любопытной книгой», которую стоит прочесть хотя бы ради того, «чтобы узнать что-то еще о таинственной русской душе (the mysterious Russian soul)» [10, p. 165].
Хотя выражение «загадочная русская душа» появилось на Западе, близкий круг представлений можно найти у Тютчева («Умом Россию не понять...» (1866) и ряд других стихотворений).
А в романе Достоевского «Идиот» (1868, ч. II, гл. 5) читаем: «В русскую душу, впрочем, он [Мышкин] начинал страстно верить. О, много, много вынес он совсем для него нового в эти шесть месяцев, и негаданного, и неслыханного, и неожиданного! Но чужая душа потемки, и русская душа потемки; для многих потемки» (курсив мой. - К. Д.) [3, с. 190]. В Германии начала XX в. эти слова цитировались как «русская душа - загадка [ein Rätsel]».
В 1915 г. вышла книжечка Николая Бердяева «Душа России», посвященная «тайне <...> русской души», ее «загадочной противоречивости», «загадочной антиномичности». [1, с. 11, 18, 23]. «Почему, -вопрошал автор, - самый безгосударственный народ создал такую огромную и могущественную государственность, почему самый анархический народ так покорен бюрократии, почему свободный духом народ как будто бы не хочет свободной жизни?» И отвечал: «Эта тайна связана с особенным соотношением женственного и мужественного начала в русском народном характере», и т.д. [1, с. 13].
На рубеже XIX-XX вв. «русская душа» и «славянская душа» использовались как синонимы. Леруа-Больё в очерке «Лев Толстой» (1910) писал: «Славянская душа, и особенно русская душа, все еще остается наивной и юной» [9, p. 826].
Американский критик Мэтью Джозефсон в предисловии к сборнику записных книжек и писем Чехова (Нью-Йорк, 1948) замечает:
«Довольно долго было весьма модно, едва речь заходила о русском национальном характере или о русской литературе, рассуждать на ученый манер о "загадочной славянской душе". Такого рода пускание пыли в глаза было очень даже в ходу на исходе прошлого века, когда широкая западная публика впервые открыла для себя Толстого и Достоевского. Но к 1917 году многие рассказы и пьесы Антона Чехова были наконец переведены на английский; тогда-то мы и узнали, что русская душа не более загадочна, чем душа обитателя пригородов Лондона или Бруклина» [11, p. 9].
Ксения Куприна вспоминала о Париже 1920-х годов: «Мода на русских вообще быстро прошла, и загадочная "русская душа" продолжала звучать только в русских да в многочисленных ночных кабаках» («Куприн - мой отец» (1979), гл. 19) [4].
Только ли русская душа так загадочна? Ницше, к примеру, писал о «загадках, которые задает [иностранцам] <...> природа немецкой души» («По ту сторону добра и зла» (1886), VIII; пер. Н. Полилова) [5, с. 364].
Вероятно, высказывания подобного рода можно было бы обнаружить не только у немецких авторов. Специфика русской культуры последнего столетия, пожалуй, в том, что здесь загадочность «национальной души» особенно часто становится предметом национальной гордости. Хотя в упомянутом выше «Идиоте» сказано: «Нет, не "русская душа потемки", а у него самого на душе потемки» [3, с. 182].
Список литературы
1. БердяевН.А. Душа России. - М.: И.Д. Сытин, 1915. - 42 с.
2. Вогюэ М. де. Предисловие к книге «Русский роман» // К истории идей на Западе: «Русская идея» / Под ред. В.Е. Багно и М.Э. Маликовой. - СПб.: Пушкинский Дом: Петрополис, 2010. - С. 499-534.
3. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: В 30 т. - Л.: Наука, 1973. -Т. 8. - 511 с.
4. КупринаК.А. Куприн - мой отец. - Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Худож. лит., 1979. - 287 с. - Режим доступа: http://a-i-kuprin.ru/books/item/fD0/s00/z0000011/st020. shtml
5. Ницше Ф. Собрание сочинений: В 2 т. - М., 1990. - Т. 2. - 830 с.
6. Beckson K.E. Arthur Symons: A Bibliography. - Greensboro (NC): ELT Press, 1990. - 330 p.
7. Flach J. Un grand poète russe: Alexandre Pouchkine, d' après ses oeuvres originales et des documents nouveaux. - Paris: E. Leroux, 1894. - 49 p. - (Первоначально работа публиковалась в журн. «Revue des études historiques» за 1893 г.)
8. Leroy-Beaulieu A. L' Empire des tsars et les Russes. - Paris: Hachette, 1881. - T. 1: Le pays et les habitants. - 595 p.
9. Leroy-Beaulieu A. Léon Tolstoï // Revue des Deux Mondes. - Paris, 1910. - T. 60, 15 déc. - P. 804-834.
10. Symons A. Studies in Prose and Verse. - London: J.M. Dent, 1910. - 291 p.
11. The Personal Papers of Anton Chekhov: His Notebook Diary and Letters on Writing on Writing, Writers, and the Theatre, 1882-1904 / Introduction by Matthew Josephson. -New York: Lear, 1948. - 235 p.
12. Vogûé E.-M. de. Histoires d' hiver // Revue des deux mondes. - Paris, 1884. -T. 61, 1 er Févr. - P. 183-207.
References
1. Berdyaev N.A. Dusha Rossii. - M.: I.D. Sytin, 1915. - 42 s.
2. Vogûé M. de. Predislovie k knige «Russkij roman» // K istorii idej na Zapade: «Russkaya ideya» / Pod red. V.E. Bagno i M.E. Malikovoj. SPb.: Pushkinskij Dom; Petro-polis, 2010. - S. 499-534.
3. Dostoevski] F.M. Polnoe sobranie sochinenij: V 30 t. - L.: Nauka, 1973. - T. 8. -511 s.
4. KuprinaK.A. Kuprin - moj otec. - Izd. 2-e, ispr. i dop. - M.: Hudozh. lit., 1979. -287 s. - Rezhim dostupa: http://a-i-kuprin.ru/books/item/f30/s00/z0000011/st020.shtml
5. Nietzsche F. Sobranie sochinenij: V 2 t. - M., 1990. - T. 2. - 830 s.
6. Beckson K.E. Arthur Symons: A Bibliography. - Greensboro (NC): ELT Press, 1990. - 330 p.
7. Flach J. Un grand poète russe: Alexandre Pouchkine, d' après ses oeuvres originales et des documents nouveaux. - Paris: E. Leroux, 1894. - 49 p.
8. Leroy-Beaulieu A. L' Empire des tsars et les Russes. - Paris: Hachette, 1881. - T. 1: Le pays et les habitants. - 595 p.
9. Leroy-Beaulieu A. Léon Tolstoï // Revue des Deux Mondes. - Paris, 1910. - T. 60, 15 déc. - P. 804-834.
10. Symons A. Studies in Prose and Verse. - London: J.M. Dent, 1910. - 291 p.
11. The Personal Papers of Anton Chekhov: His Notebook Diary and Letters on Writing on Writing, Writers, and the Theatre, 1882-1904 / Introduction by Matthew Josephson. -New York: Lear, 1948. - 235 p.
12. Vogûé E.-M. de. Histoires d' hiver // Revue des deux mondes. - Paris, 1884. -T. 61, 1 er Févr. - P. 183-207.
