CC BY
116
Выводы
1. Экологическое состояние предприятия «Артель старателей Западная» соответствует требованиям законодательства:
- по воздушному бассейну: составлен перечень загрязняющих веществ по максимальному объёму работ, предпринимаются меры по снижению выбросов загрязняющих веществ в атмосферу;
- по водному бассейну: работа комплекса организована на оборотном водоснабжении, прямого влияния на гидрографическую сеть не выявлено;
- преобладающая часть отходов предприятия представляет собой переработанную руду (хвосты), которая в дальнейшем возвращается в природную среду с помощью рекультивационных работ.
2. Проектная нормативная экологическая документация предприятия соответствует существующему экологическому положению на предприятии.
3. Комплекс проводимых и рекомендуемых природоохранных мероприятий предприятия позволяет обеспечить минимально допустимое воздействие на окружающую среду.
Литература
1. Проект охраны окружающей среды рудника «Кедровский» Муйского района Республики Бурятия // Бурятводпроект. - 2001. - 72 с.
2. Ахмадиев М.В., Слюсарь Н.Н. Основные функциональные направления и свойства геосинтетических материалов, применяемых при строительстве и рекультивации полигонов ТБО. - Пермь: Изд-во ПГТУ, 2010. - 245 с.
---------♦-----------
УДК581.5(571.63+519.1-19) В.М. Урусов, Л.И. Варченко
ЮЖНОПРИМОРСКИЕ ЛЕСА С СЕВЕРОКОРЕЙСКИМИ ФЛОРИСТИЧЕСКИМИ ЭЛЕМЕНТАМИ: ГЕОГРАФИЯ, ПРОИСХОЖДЕНИЕ, СУДЬБА
В статье рассмотрены особенности распределения и состояние ценопопуляций «северокорейских» флористических элементов юга Приморья. Оценены перспективы естественного развития изо-лятов, возникновение которых на уровне макротермных субтропических видов обусловлено естественной динамикой климата.
Ключевые слова: флора, виды: «северокорейцы», южноприморско-корейские; изоляты, оптимальные микроклиматы, судьба изолятов, низкая континентальность зоны экзотов.
V.M. Urusov, L.I. Varchenko SOUTH-PRIMORSK FORESTS WITH NORTH-KOREAN FLORISTIC ELEMENTS: GEOGRAPHY, ORIGIN, FATE
The peculiarities of the "North-Korean" floristicelements distributionand the statusof coeno-populationsin sou-thernPrimorye are considered in the articleThe naturaldevelopmentprospectsof isolates, whose origin atmacro-thermsubtropical specieslevel is determined by the naturalclimate dynamics, are assessed.
Key words: flora,species: "North-Koreans", South-Primorsk-Korean; isolates, optimal microclimates, isola-tesfate, low-continentalzoneof exotic plants.
Введение. Леса с северокорейскими флористическими элементами выделены Г.Э. Куренцовой [6] для юга Хасанского района в пределах ландшафтных сосняков и чернопихтарников с подлеском из рододендрона Шлиппенбаха и вейгелы ранней и занимают сегодня территорию от р. Туманная по Сухановский перевал и верховья р. Пойма [12] (рис. 1).
Рис. 1. Ботанико-географические подпровинции юга Приморья (между 42 и 46° с.ш.): 1 - чернопихтарники и сосняки с северокорейскими флористическими элементами; 2 - лианово-грабовые чернопихтарники;
3 - сосново-широколиственные леса; 4 - приханкайские лесостепи, 5 - типичные кедровники. Обозначения границ: 1 - Россия; 2 - подпровинция; 3 - важнейшие районы; 4 - порядковые номера подпровинций; 5 - важнейшие микрорайоны субальпийской растительности в высокогорьях (А)
и в низкогорьях (Б)
Здесь всё ещё эдифицирующими являются в древостое Pinusdensiflora, Quercusdentata, Betulaschmid-Ш; в подлеске Rhododendronschl^ppenbach^^, Lespedezacyrtolotrya, We^gelapraecox. И это при том, что собственно тяготеющие к Корейскому полуострову лесные формации пихты цельнолистной, сосны густоцветковой и в особенности дуба зубчатого выходят за административные границы Хасанского района, в основном оставаясь в пределах водосбора залива Петра Великого (зПВ). Причём, если чернопихтарники с кистецветни-ком вороньеглазым Brachybotryspar^d^form^s так или иначе маркируют лесные сообщества собственно Кореи, а также древнее простирание чернопихтарников, по крайней мере по среднее течение р. Сунгари, где они фрагментами уцелели [2], то формация дуба зубчатого обнимает всю Маньчжурию почти по её крайний север, а также Японию, включая о-ва Хоккайдо и Кюсю, огромную часть Восточного и Среднего Китая, наконец юг и юго-восток Приморья и о-в Кунашир в пределах России [8, 15]. А это уже не приморско-корейская, а юж-ноприморско-японо-китайская подгруппа флоры, не относящаяся к теме данного сообщения.
Цель исследования. Зонируя разные по требованиям к теплу, увлажнению, сохранению субклимак-совых сообществ ценопопуляций экзотов - «северокорейцев», мы хотим вычленить территории, микро- и макрорайоны, где «северокорейские» виды оказались изолированными из-за непригодности для них современного климата больших территорий. Или найти причины антропогенного плана, исключившие смыкание «северокорейцев» даже в климатические оптимумы голоцена 6-8 тыс. л.н. Практическое значение - в выявлении, обозначении микро- и макрорайонов, пригодных для «сплошной» реинтродукции экзотов, а также перечня экотопов, где экзоты перспективны и за пределами их «родной» зоны.
Задачи исследования:
1. Выявление зоны, где «северокорейцев» вытеснил в убежища современный климат и где только редкие оптимальные сочетания микроклиматических условий обеспечат их нормальный рост.
2. Выявление районов, из которых экзотов вытеснил древний (или современный) человек.
3. Зонирование реинтродукции «северокорейцев».
Материал и методика. К северокорейским или приморско-корейским флористическим элементам мы относим южноприморско-корейские и отчасти южноприморско-корейско-японские географические подгруппы сосудистых растений, т.е. относим к «северокорейцам» и виды, чьи ареалы уходят на юг Корейского полуострова. Они составляют соответственно 3,5% (75 видов приморского-корейского распространения) и 1,8% (38 видов) флоры юга Сихотэ-Алиня вместе с адвентивными видами [8]. Или даже это будет 4,2 и 2,0% от 1760 аборигенных видов юга Приморья, по данным [14, с. 193]. Т.е. до 6% аборигенных сосудистых растений унаследованы флорой Приморья от общих с Кореей сообществ раннего плейстоцена.
Северокорейские флористические элементы можно разделить на фоновые в подобласти чернопих-тарников и сосняков с северокорейскими элементами (берёза Шмидта, рододендрон Шлиппенбаха, леспе-деца плотнокистевая, вейгела ранняя, лилия поникающая, аралия материковая, аризема полуостровная здесь или кодоминируют и представлены не менее чем десятками особей на 1 га, или являются образовате-лями синузий и сообществ, и тогда мы имеем дело с «азалиевыми» железноберезняками, в древостоях которых свыше 100 особей берёзы Шмидта, в подлеске - тысячи кустов рододендрона Шлиппенбаха, в травяном покрове - тысячи или по крайней мере десятки растений ареземы и аралии материковой на 1 га) или встречающиеся достаточно редко, «штучно» на лесной массив. Или даже мы обнаруживали их на уровне уникумов. Разумеется, фактор динамики климата и его инверсии в горах, в частности в связи с экспозициями склонов, нам долгое время казался важнейшим в уцелевании экзотов и высокой плотности их популяций, но теперь накоплен материал о древнем, захватывающем иногда большую часть голоцена разрушении сообществ пожарами, связанными с человеческой активностью (и не только земледельческой). В результате эк-зоты уцелевали в убежищах от огня на скалах берегов и хребтов и в переходных к высоким горам зонах верховий рек. Т.е. там, где пожары ослаблены равномерным увлажнением. Следовательно, в этом случае переходные территории потеряли экзоты только из-за человека. Красные книги, вернее, их точечные ареалы экзотов, иногда очень наглядно подтверждают этот факт.
С.В. Прокопенко [10] отнёс к южноприморско-корейским по крайней мере два вида клёнов: Асе^еи-dosieboldianum - практически едва выходящее за водосбор залива Петра Великого типично невысокое дерево нижнего древесного яруса; A. mandshulicum - дерево 1-2-й величины, входящее в верхние ярусы древостоя наших «кедровников» по всему югу Сихотэ-Алиня. К ним мы добавляем А. котагочп (подтаёжное дерево 3-й величины в заповеднике «Кедровая Падь», где иногда массово встречается, южной половины Восточно-Маньчжурских гор и тайги с субальпийскими подлесочными видами на северном склоне горы Криничная Шкотовского района выше 800-900 м над ур. м., а также А. тю^еЬоМапит [4], найденный у нас только на о-ве Путятина, и довольно обычный в Корее байрачно-степной ценотип. Вместе с печёночницей азиатской южноприморско-корейские виды очерчивают как раннеплейстоценовое, так и относительно недавнее простирание подобласти чернопихтарников и сосняков с северокорейскими флористическими элементами с выходом на хр. Ливадийский.
Обсуждение результатов исследования. К субтропическим или близким к ним видам этой (южнопри-морско-корейской) подгруппы отнесём по крайней мере алангиум платанолистный [6], карпезий крупноголовый, подокарпиумы маньчжурский РсМоеагршт mandshulicumи и Оульдхема Р. оМ^атИ. С некоторой натяжкой отнесём сюда же вишню китайскую Pr^nsep^as^nens^, плоскосемянник, отнесённый С.В. Прокопенко [10] к южноприморско-японо-китайским видам. Сюда же приходится отнести гибриды наших сосен с субтропической «чёрной» сосной Р^^ипЬегдапа (у сосны Тунбергасемена в разы крупней, чем у сосен обыкновенной и густоцветковой, смоляные каналы лежат в паренхиме листа) как в ареале Р. dens^flora, так и Р. хШеЬг'я [13]. Интересны популяции карпезии, представленные немногими экземплярами к западу от о-ва Русский и в Михайловском и Ольгинском районах, а на северном склоне о-ва Русский (район «канал» - «Поспелова») - в пойме р. Екатериновка (Партизанский район) и р. Суворовка (верхнее течение р. Артёмовка) - как минимум тысячами экземпляров. И это связано не только с разной теплообеспеченностью урочищ в наше время. Теплообеспечен-ность сейчас выравнивается. В этой связи подчеркнём, что наиболее теплолюбивые «северокорейцы» флоры юга Приморья почти полностью исчерпываются водосборами зПВ и р. Киевка (рис. 2) и ареалами древнейших сельскохозяйственных культур Приморья [14, 16].
Рис. 2. Субтропические элементы - «северокорейцы» на юге Приморья (изолированные местопроизрастания): 1 - гибриды местных сосен с сосной Тунберга РіпивіЬипЬегдіапа;
2 - алангиум платанолистный АІапдіит рІаїапіМит; 3 - вишня (плоскосемянник) китайская Ргіпверіавіпепвіз; 4 - подокарпиум (десмодиум) маньчжурский Росіооагріит тапвЬигіоит; 5 - подокарпиум Оульдхема Р. оІСоЬатіі; 6 - карпезий крупноголовый Сагревіит таогооерЬаІа; 7 - девичий виноград
триострённый РагіепосіввивїгісивріСаїа
К ультранеморальным, т.е. более теплолюбивым, чем обычные дубравные виды, «северокорейцам» юга Приморья мы отнесли берёзу Шмидта, дуб чуждый ОиегоиваІіепа (только пос. Сухая Речка в Хасанском районе), ясени Зибольда РгахіпиввіеЬоІСіапа, узкокрылый Р. віепоріегив (эндем побережья зПВ), густой Р. Сепваїа, клёны ложнозибольдов и микрозибольдов, кирказон маньчжурский АгівїоІосЬіа тапсЬигіепвів (крупная лиана с пробковой корой), экзохорду пильчатолистную ЕхвосЬогСа веггаШоІіа (струноплодник, уцелевший в считанных пунктах отрогов Пограничного хребта в Ханкайском районе), рододендрон Шлипппенбаха, вишеньку низкую ШсгосегавивЬитіІів, аризему японскую - теперь полуостровная АгіваетарепіпвиІае, печёночницу азиатскую, кислицу обратнотреугольную, аралию материковую, генезис которых неоднороден и несколько продвигает «северокорейцев» за 44° с.ш. в сторону Хакайской лесостепи (рис. 3). В этой микрогруппе мы имеем дело как с видами, приуроченными к оптимальным по микроклимату урочищам, - убежищам макротермного ценоэлемента, скорей всего в течение всего позднего плейстоцена или даже весь плейстоцен, так и эдификаторами экосистем юга Хасанского района, к дроблению сплошного ещё в климатическом оптимуме голоцена ареала которых привела человеческая активность тысячелетия назад, а также в эпоху средневековых государств, на юге Приморья завершившуюся в XIII в. в связи с монгольскими завоеваниями, но ещё и в XVI в. проявлявшуюся в виде эпизодических палов.
Рис. 3. Известные местопроизрастания приморско-корейских видов в Приморье: ї - берёза Шмидта Betula schmidtii; 2 - дуб чуждый Quercusaliena; 3 - ясень узкокрылый Fraxinusstenopterus и его гибриды;
4 - ясень густой F. densata; 5 - клён ложнозибольдов Acerpseudosieboldianum; б - клён микрозибольдов A. microsieboldianum и его изоляты; 7 - кирказон маньчжурский Aristolochia manchuriensis; в - рододендрон Шлиппенбаха Rhododendron schlippenbachii и его изоляты; 9 - аризема полуостровная Arisaema peninsulae;
10 - аралия материковая Aralia continentalis; 11- печёночница азиатская Hepatica asiatica
Антропогенные влияния на леса большей части Хасанского и ряда соседних районов явно ослабли 450-350 лет назад - с конца XVI - начала XVII вв. До этого времени берёза железная в заповеднике «Кедровая Падь» поднималась до высоты 500 м над ур. м. и несколько выше не только на южных, но и на северных склонах. Интенсивные пожары XV-XVII веков - причина отсутствия высокоствольных хвойных лесов на большей части водосбора р. Партизанская (по данным 1867 г. [14]). Симптоматична и выраженность поколений тиса остроконечного в заповедниках «Кедровая Падь» и «Уссурийский» (возраст деревьев тиса примерно 1000, 800, 600 и 400 лет). Это связано не только с климатическими циклами, но и с антропогенными причинами (веками ослабления человеческой активности). В зоне побережье-акватория вовсе не с 1860 г. потеряно не менее 20 видов терио- и орнитофауны. И начали гибнуть многие водные экосистемы.
Что было в «Кедровой Пади» и в целом в южной половине Восточно-Маньчжурских гор 500 лет назад? Пожары и перенаселение. Вторичные леса с «маяками» хвойных и очень значительным участием железной берёзы (Betula schmidtii) даже на теневых склонах окраинных и центральных хребтов. Что было здесь 1000 лет назад? То же самое: частые пожары и формирование вторичных лесов вплоть до железноберезняков при уце-левании елово-широколиственных экосистем в наиболее сырых тальвегах. С XVI в. и в особенности с начала XVII в.- во вторичных железноберёзово-широколиственных лесах восстанавливается значительное участие и даже преобладание пихты цельнолистной Abiesholophylla, возраст самых мощных особей которой на шлейфе Сухореченского хребта достигает 550 лет при диаметре стволов на высоте груди до 2 м, высоте 50-55 м. Однако такие особи встречены только в верховьях р. Кедровая на траверзе гор Крестовая и Угловая.
Можно считать, что именно к началу XVII в. люди покинули бассейн р. Кедровая, а лесные пожары стали эпизодическими, случающимися, может быть, не чаще чем раз в столетие.
Неморальные «северокорейцы» в основном ограничены северным пределом произрастания ясеня горного, или носолистного Fraxinusrhynchophylla (рис. 4), или по крайней мере лилии поникающей Liliumcer-
пиит, проходящей в сосняки Pinusxfunebhsна хр. Пограничный и даже обильной там на высоте несколько больше 600 м над ур. м.
Рис. 4. Палеосингамеон ясеня густого на юге Приморского края (до морской трансгрессии рубежа голоцена он был единым, непрерывным) и местонахождения типичных форм этого вида: 1 - граница России; 2 - палеорусла рек; 3 - древняя береговая линия; 4 - современная изобата 100 м (по данным Атласа Приморского края, 1998); 5 - северная граница распространения ясеня горного (носолистного);
6 - известные местонахождения типичных форм ясеня густого, в т.ч. по данным В.А. Недолужко [9],
и примерный ареал его сингамеона
«Северокорейцы» во флоре юга Приморья не только заметны как экзоты на фоне типичных маньчжурских видов, но и принадлежат к разным растительным зонам и подзонам: 1) субтропической, явно угасающей и представленной считанными убежищами алангиума и макротермных двухвойных сосен в верховьях рек - только в урочищах с теплым микроклиматом: в верховьях рр. Барабашевка, Артёмовка, Комиссарова, где суммы активных температур инсолируемых склонов превышают 2600-2800° С (сплошное в подходящих местопроизрастаниях, например, южных склонов простирание таких экосистем нарушено по меньшей мере в первой половине плейстоцена, когда среднегодовые температуры превышали современные в 2 и более раз); 2) ультранеморальной, в которой ландшафтный характер эдифицирующих «северокорейцев» нарушен пожарами или иной человеческой деятельностью, или температурными минимумами рубежа голоцена и собственно голоцена (эта подзона в основном ограничена северным пределом Acerpseudos^ebold^ana и его крупных изолятов в Лазовском районе); 3) неморальной, в которой маркирующими видами являются Frax^nusrhynchophylla и Ul^umcernuum, приуроченной к юго-востоку, югу и юго-западу Приморья в пределах как водосбора зПВ и Юго-Восточного Сихотэ-Алиня, так и юго-запада края от Хасана до Турьего Рога, без захода в настоящую равнинную лесостепь.
Г.Э. Куренцова [7] указывает Ul^umcernuum для верхнего предела леса на некоторых вершинах хр. Ливадийский и для высоты около 600 м над ур. м. в заповеднике «Кедровая Падь». В.М. Урусов [11] достаточно многочисленные популяции вида отметил на верхнем пределе сосняков из P^nusxfunebr^s в верховьях р. Комиссаровка в пади Широкая (около 650 м над ур. м.), где особи вида были наиболее мощными из встреченных им в Приморье. Можно считать, что і cernuum, представленная как в насаждениях P^nusdens^fbraу моря на п-ве Гамова (о-в «Шляпа Наполеона» в бухте Теляковского), так и на песчаных косах и скалах островов и побережья зПВ и несколько восточней), так и в Восточно-Маньчжурских горах - почти исключительно в сообществах Р. dens^fbraи Р. xfunebr^sи их дериватов - в более тёплые эпохи плейстоцена была рас-
пространена по верховьям р. Уссури и по абсолютную высоту более 1000 м. Почти на такой же высоте, уже за пределом пояса современных сосняков, 1_ сетиит отмечалась в Корее Д.П. Воробьёвым [3].
Наверное, I- сетиит является маркёром не столько современного, сколько раннеплейстоценового ареала двухвойных сосен в Приморье, а плотность её ценопопуляций определяется даже не оптимальными микроклиматами ледниковых убежищ неморального ценоэлемента, а, например, плотностью ценопопуляций дикого кабана и, может быть, некоторых других копытных: на о-ве «Шляпа Наполеона» это 100 и более растений на 1 га, о-ве Путятина - 1000 и более, в «Кедровой Пади» - этом раю для кабана - менее 10 экз/га, на верхнем пределе сосняков из сосны погребальной в верховьях р. Комиссаровка - сотни экз/га, в сосняках низ-когорий здесь же - первые экз/га - как на п-ове Муравьёв-Амурский, о-ве Русский, мысе Поворотный. То есть при наличии животных, добывающих луковицы, лилия поникающая становится редкостью. Вот что интересно: в восточной (сихотэ-алинской) части ареала сосны погребальной лилия поникающая полностью отсутствует: здесь её сменяет на правах флористической редкости лилия узколистная I- tenu^fol^um (= I- ритИит), что позволяет считать I- сетиит эндемом Восточно-Маньчжурских гор, выдвинувшимся за их пределы на юго-восток Приморья в период наибольшего расширения ареала P^nusdens^flora.
Давайте разберёмся с ареалом и изолятами рододендрона Шлиппенбаха, достаточно требовательного к сумме активных температур, влажности воздуха, низкой континентальности климата и несибирской зиме. Самую северную подлесочную группу вид образует в верховьях ключа Большой Золотой в заповеднике «Кедровая Падь». Некрутые склоны горы Угловая с лесами из дубов монгольского и зубчатого (единственное в заповеднике местопроизрастание) здесь открыты на юго-восток и юго-запад и доступны выносу туманов с близко находящейся акватории [5]. В нескольких десятках километров к северо-востоку в системе р. Грязная А.Д. Гурьев [4] описал реликтовые чернопихтарники с берёзой Шмидта, вейгелой ранней, аралией материковой, сменяющиеся в бассейне р. Нежинка, в верховьях (Ртизког&еп^) чернопихтовым лесом северного склона с тем же набором реликтов + аристолохия маньчжурская и виноградовник японский. Рододендрона Шлиппенбаха нет уже из-за пожаров. Но почти всюду пойменная аристолохия вдруг оказалась вблизи среднегорной зоны явно не из-за случайного заноса семян, а по причине древних и средневековых пожаров, вытеснивших вид на сырой речной берег и хорошо увлажняемые северные склоны в довольно высоких горах. Вполне возможно, что не р. Кедровая в заповеднике «Кедровая Падь», а именно р. Нежинка разделяет современный оптимум для экзотов юга Приморья (здесь они могут быть введены всюду) и зону, где условия им соответствуют только выборочно. По широту с. Нежино, а это юг Надеждинского района, проекты поддержки экзотов будут реальными.
Причём субтропические виды являются маркёрами наиболее тёплых и благоприятных для жизни урочищ с позднего плейстоцена и не объединялись в собственную единую зону даже в климатическом оптимуме голоцена, когда среднегодовая температура воздуха была вдвое выше современной, т.е. 8° С. Иное дело -ультранеморальные, или самые теплолюбивые дубравные виды, северный предел которых генерализуется несколько северней 44° с.ш. Их ареалы расчленены и антропогенным прессом. А значит, на долготе Владивостока реинтродукция «северокорейцев» до 43° 30' с.ш. будет успешной. На юго-западном (вдоль ВосточноМаньчжурских гор) и восточном (юго-восток Сихотэ-Алиня) флангах по Лазовский район включительно «се-верокорейцы» поддержаны современной динамикой климата.
Выводы
1. «Северокорейские» флористические элементы, понимаемые нами несколько шире, чем южнопри-морско-корейская подгруппа флоры С.В. Прокопенко, составляют около 7% аборигенной флоры Приморья и в значительной мере являются уцелевшими ценотипами более тёплого, чем современный, раннеплейстоценового и даже более древнего климата.
2. «Северокорейские» ультранеморальные и тем более субтропические элементы, во-первых, маркируют урочища микроклиматического оптимума, во-вторых, могут быть признаны реперами микрорайонов, в которых интродукция макротермных видов севера Кореи и юга Маньчжурии имеет практический смысл.
3. Зоны и изолированные урочища современного произрастания рододендрона Шлиппенбаха, ясеня густого, клёна ложнозибольдова, кирказона и абрикоса маньчжурского, а вполне вероятно, и ясеня горного существенно - на 15-20% - теплей окружающих и наиболее комфортны для проживания, однако, часто пространственно сжаты и смещены в верхнюю часть низкогорий из-за древних пожаров и рубок.
4. В генерализованном виде северокорейско-приморские лесные формации АЫезЬоОрЬуНа, Pinusden-siflora, даже Р. xfunebris,Fraxinusdensata, Г. гЬупсЬорЬуНа являются остатками дочетвертичных сообществ. Их формовое разнообразие и гибриды указывают на грандиозность потерянных ими в плейстоцене-голоцене территорий и видов, первоначально сопутствовавших данным лесообразователям, и значительную величину макрорайона, в который их можно вернуть.
5. Макрорайон и урочища дислокаций южноприморско-корейской подгруппы флоры заслуживают самого пристального внимания учёных и хозяйственников и как выраженный максимум биоразнообразия, аналогов которому в России к востоку от Урала нет, и как ряд уникально тёплых, комфортных для проживания, реинтродукции и интродукции микрорайонов. Это «уже не Сибирь», но уцелевший переход от дубравы юга к зимнеголому предсубтропическому лесу. Тем более ему благоприятна динамика современного климата, о чём свидетельствует состояние «северокорейцев» в Уссурийском заповеднике [1].
6. Зона с не менее чем десятками особей ариземы полуостровной, аралии материковой, рододендрона Шлиппенбаха на 1 га лежит к югу от заповедника «Кедровая Падь», включая заповедник. Восстановление чернопихтарников и сосняков с «северокорейцами», таким образом, возможно уже от р. Барабашевка на юг и запад и в особенности на удалении менее 10-12 км от моря. Редкость экзотов здесь обусловлена древними пожарами антропогенной природы.
7. Лианово-грабовые чернопихтарники с «северокорейцами» восстановимы по бассейн р. Нежинка, а выборочно - по широту Уссурийска. Впрочем, здесь они окончательно потеряны (не везде) только в 1930-е гг.
Литература
1. Безделева Т.А., Федина Л.А. Сосудистые растения // Флора, растительность и микобиота заповедника «Уссурийский». - Владивосток: Дальнаука, 2006. - С. 79-І34.
2. Воробьёв Д.П. Дикорастущие деревья и кустарники Дальнего Востока. - Л.: Наука, 1968. - 277 с.
3. Воробьёв Д.П., Грушвицкий И.В. О поездке в Корейскую Народно-Демократическую Республику // Бо-тан. журн. Т. 43. - 1958. - №12. - С. 1775-1777.
4. Гурьев А.Д. Некоторые ботанические объекты Южного Приморья, нуждающиеся в охране // Биологические исследования на Горнотаёжной станции. - Владивосток: Изд-во ДВО АН СССР, 1989. - С. 2735.
5. Кожевников А.Е., Коркишко Р.И., Кожевникова З.В. Значение государственного биосферного заповедника «Кедровая Падь» для охраны биоразнообразия сосудистых растений в Приморском крае // Растительный и животный мир заповедника «Кедровая Падь». - Владивосток: Дальнаука, 2006. - С. 10-26.
6. Куренцова Г.Э. Реликтовые растения Приморья. - Л.: Наука, 1968. - 72 с.
7. Куренцова Г.Э. Особенности флоры и растительности малых островов у берегов Южного Приморья // Вопросы ботаники на Дальнем Востоке. - Владивосток: Изд-во ДВФ СО АН СССР, 1969. - С. 193-204.
8. Меницкий Ю.Л. Обзор видов QuercusL Евразии // Комаровские чтения БИН АН СССР. Вып. 32. - Л.: Наука, 1982. - 59 с.
9. Недолужко В.А. Маслиновые - OleaceaeHoffmgg. еііпк// Сосудистые растения советского Дальнего Востока. - Л.: Наука, 1991. - Т. 5. - С. 246-253.
10. Прокопенко С.В. Флора Южного Сихотэ-Алиня: автореф. дис. ... канд. биол. наук. - Владивосток: БПИ ДВО РАН, 2002. - 24 с.
11. Урусов В.М. Сосны и сосняки Дальнего Востока. - Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 1999. - 380 с.
12. Урусов В.М. К развитию ботанико-географической зональности юга Дальнего Востока // Ландшафтнорастительная поясность Ливадийского хребта (Южное Приморье). - Владивосток: Дальнаука, 2001. -С. 146-190.
13. Урусов В.М., Лобанова И.И., Варченко Л.И. Хвойные российского Дальнего Востока - ценные объекты изучения, охраны, разведения и использования. - Владивосток: Дальнаука, 2007. - 440 с.
14. Владивосток - юг Приморья: вековая и современная динамика растительности / В.М. Урусов [и др.]. -Владивосток: Дальнаука, 2010. - 420 с.
15. Урусов В.М., Кудрявцева Е.П., Чипизубова М.Н. Новые для флоры России виды и гибриды сосудистых растений из Приморского края // Исследование и конструирование ландшафтов Дальнего Востока и Сибири. Вып. 5. - Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 2001. - С. 174-181.
16. АІапдіитрШапіМит - вид нового для флоры России семейства Alang^aceae / Л.А. Федина [и др.] // Ботан. журн. Т. 87. - 2002. - №12. - С. 126-129.
--------♦------------
