CC BY
302
ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ: АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ _Том I, № 2 (39), 2018_
© Игнатьев С.В.
ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН
ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ в ПРОЕКТЕ КНР «МОРСКОЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ XXI ВЕКА»: АСПЕКТЫ БЕЗОПАСНОСТИ
Юго-Восточная Азия (ЮВА) занимает важное место в реализации китайской стратегии «Морской Шелковый путь XXI века» (МШП). Обеспечение бесперебойного функционирования торговых маршрутов вдоль МШП напрямую связано с эволюцией вопросов безопасности в ЮВА, таких как территориальные противоречия в Южно-Китайском море, пиратство, морской терроризм, деятельность транснациональных преступных группировок.
Современную политику Китая по отношению к странам Юго-Восточной Азии можно охарактеризовать стратегией «кнута и пряника». С одной стороны, происходит укрепление торгового и инвестиционного сотрудничества между сторонами, однако с другой -активизируется военно-политическая деятельность КНР в регионе, заключающаяся в строительстве искусственных островов в ЮжноКитайском море, проведении военных учений и создании пунктов материально-технического обеспечения ВМФ НОАК в странах ЮВА1.
Концептуальное и экспертно-теоретическое измерение МШП
Теоретическое оформление МШП было отражено в программном документе - «Концепция морского сотрудничества в рамках инициативы "Пояс и путь"», разработанным Государственным комитетом по делам развития и реформ КНР и Государственным океанологическим управлением КНР. В соответствии с ним, «Морской Шелковый путь XXI века» выступает морской составляющей китайской инициативы «Пояс и путь» и предусматривает создание трех «голубых экономических коридоров»: «Китай - Индийский океан - Африка - Средиземное море», «Китай - Океания - южная часть Тихого океана» и, в перспективе, коридор, проходящий через Северный Ледовитый океан в Европу .
В настоящее время наблюдается тенденция к выделению «Арктического Шелкового пути» в отдельное направление . Это
обстоятельство позволяет при анализе МШП концентрироваться на реализации двух остальных «голубых экономических коридоров».
Значимость «Морского Шелкового пути XXI века» для Китая обусловлена рядом факторов. Во-первых, страны, расположенные вдоль морского маршрута, являются важными торговыми партнерами КНР. Морская торговля, как известно, занимает ключевое место в структуре китайской экономики - 90% всей внешней торговли Китая осуществляется морем, примерно 60% нефти импортируется в страну по морским маршрутам4.
Во-вторых, реализация МШП напрямую связана с дальнейшим экономическим развитием приморских регионов Китая, таких как провинции Хэбэй, Шаньдун, Цзянсу, Чжэцзян, Фуцзяь, Гуандун и Хайнань.
В-третьих, в Юго-Восточную Азию все отчетливее смещаются американо-китайские противоречия5. При этом Китай увязывает развитие МШП с формированием Индо-тихоокеанского региона, частью которого являются морские рубежи ЮВА. Следовательно, осуществление там активной политики становится для Китая велением времени.
В-четвертых, на фоне выхода США из соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), китайская стратегия «Морского Шелкового пути XXI века», по мнению ряда экспертов, может стать альтернативным драйвером экономической интеграции стран Азиатско-Тихоокеанского региона6.
Наконец, в-пятых, выход на рынки стран Африки и Европы и последующее закрепление там усилит глобальные позиции КНР.
Под безопасностью реализации стратегии «Морского Шелкового пути XXI» понимается создание надежного и бесперебойного функционирования морских транспортных маршрутов. Для реализации данной задачи «странам следует укреплять сотрудничество в сфере обеспечения безопасности мореплавания; организации совместного поиска и спасения на море; совместного наращивания возможностей по предупреждению морских стихийных бедствий и минимизации их последствий; стимулирования сотрудничества, связанного с правоприменительной деятельностью в области мор-
7
ского права» .
Политический аспект включает «укрепление сотрудничества с многосторонними механизмами, а именно поддержка и разработка механизмов, систем и правил сотрудничества на море в рамках АТЭС, серии встреч руководителей стран по сотрудничеству в Во-
сточной Азии, Форума сотрудничества «Китай-Африка», Форума экономического развития и сотрудничества Китая и островных государств Тихого океана и других многосторонних механизмов со-трудничества»8.
В современном научно-экспертном дискурсе КНР преобладают три точки зрения, касающиеся целей реализации «Морского Шелкового пути XXI века».
Официальная позиция китайского правительства, представленная в заявлениях ответственных лиц и программных документах, заключается в том, что целью МШП является развитие взаимовыгодного сотрудничества для смягчения противоречий между Китаем и странами-участницами территориальных споров в ЮжноКитайском море, что приведет к укреплению морской безопасности и экономическому процветанию региона9.
Другая точка зрения такова, что главным измерением «Морского Шелкового пути XXI» является военная компонента, призванная укрепить позиции военно-морского флота НОАК в Индийском и Тихом океане путем создания логистических морских цепочек через Южную и Юго-Восточную Азию. Такие коммуникации позволят военным кораблям КНР выйти на оперативный простор в условиях начала военных действий10.
В опубликованном в январе 2017 г. в Китае Белой книге о сотрудничестве в сфере безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе - говорится о том, что Китай будет брать на себя большую ответственность за региональную и глобальную безопасность, а также будет строить вооруженные силы, которые соизмеримы с его «международным авторитетом и интересами в области безопасности и развития»11.
В дополнение к этому экспертами отмечается, что к 2030 г. оборонный бюджет КНР может превысить 360 млрд долл. США, а основные военно-морские силы КНР будут сосредоточены в западной части Тихого океана и в Индийском океане. Это приведет к превращению Китая в крупную военную державу, способную обеспечивать региональную безопасность. В свою очередь, ЮВА может стать ареной для соперничества между США и Китаем, а государства азиатского юго-востока столкнутся с еще большим давлением со стороны Поднебесной12.
Третья точка зрения такова, что МШП является комплексным геополитическим проектом, направленным на всеобъемлющее
укрепление позиций (экономических, политических и военно-
13
стратегических) Китая в мире .
Таким образом, восприятие «Морского Шелкового пути XXI века» в современном экспертном дискурсе неоднозначное. Большое внимание отводится изучению экономического измерения МШП, в то время как все отчетливее проявляется необходимость исследования аспектов безопасности этого проекта, имеющих тенденцию к усилению.
Реализация МШП в ЮВА: измерение безопасности
Среди основных проблем безопасности Юго-Восточной Азии, способных отразиться на реализации стратегии «Морского Шелкового пути XXI века», можно выделить территориальные противоречия в Южно-Китайском море (ЮКМ) и наличие нетрадиционных угроз безопасности, таких как пиратство, морской терроризм и транснациональная преступность.
Представляя угрозу обеспечению бесперебойной работы торговых морских маршрутов, они в значительной степени будут определять характер реализации МШП.
Применительно к территориальным противоречиям в ЮКМ, Белая книга по вопросам сотрудничества в области безопасности АТР акцентирует жесткую позицию Китая: Пекин будет решительно возражать против попыток их интернационализации. В Белой книге не упоминается девятипунктирная линия, а делается акцент на бесспорном суверенитете Китая над островами в акватории ЮКМ14.
В практическом плане строительство искусственных островов и активизация военных учений провоцируют недоверие к Китаю со стороны государств ЮВА. В этом контексте важно отметить позицию Индонезии, которой Китай из всех стран АСЕАН отводит особое место в стратегии Морского Шелкового пути. В Джакарте понимают, что превращение Индонезии в «Глобальную морскую ось» (Global Maritime Fulcrum) возможно при китайской инвестиционной поддержке. Не желая омрачать экономические отношения с Пекином противоречиями по политическим вопросам, Джакарта может отказаться от поддержки партнеров по АСЕАН по проблеме ЮжноКитайского моря. Отсюда - перспектива раскола Ассоциации на два блока: антикитайский (Вьетнам) и прокитайский (Индонезия, Филиппины, а также Мьянма, Лаос, Камбоджа), страны которого ожидают крупные инвестиции со стороны Китая15.
По мнению ряда экспертов, в настоящее время ситуация в ЮКМ претерпевает качественное изменение. В первую очередь за счет нарастающей конкуренции Китая и США в Юго-Восточной Азии, усиливая глобальную составляющую конфликта16.
ТЛ W W _____
В среднесрочной и долгосрочной перспективе ситуация в ЮКМ будет оставаться напряженной. Китай стремится укрепить там свое присутствие, в то время как военно-морские силы США, возможно при подключении участников Четырехстороннего оборонного формата, активизируют мероприятия по обеспечению свободы судоходства (Freedom of Navigation Operations, FONOP).
Реализация «Морского Шелкового пути XXI века» не может идти вразрез с решением вопросов, связанных с нетрадиционными угрозами безопасности таких как морской терроризм, пиратство, деятельность транснациональных преступных группировок, стихийные бедствия.
Проблема транснациональной организованной преступности в странах ЮВА - одна из основных нетрадиционных угроз безопасности, подрывающих реализацию МШП. Транснациональные организованные преступные группы, используя преимущества от региональных интеграционных процессов, расширяют масштабы своей незаконной деятельности по торговле и контрабанде наркотиков, людей, оружия, природных ресурсов и контрафактной продукции через границы стран ЮВА. По данным Управления Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, Юго-Восточная Азия является крупнейшим в мире рынком метамфета-мина, а также вторым рынком по величине продаж опиума, кокаина и героина17.
Недостаток регионального сотрудничества между странами ЮВА, «бреши» в национальных законодательствах и деятельности правоохранительных систем, неэффективное регулирование границ между государствами - все это транснациональные преступные группировки используют в своей незаконной деятельности.18 По маршруту следования МШП проявляется активная деятельность пиратов особенно в Южно-Китайском море и в Сингапурском и Малаккскоом проливах. Это несет угрозу региональным обменам, в том числе по линии торговли и развития инфраструктуры.
Пиратство и морской разбой - привычные для ЮВА явления. С 1993 по 2015 гг. в ЮВА произошло 46% от общемирового числа разбойных нападений пиратов, жертвы составили 136 человек.19 В
2016 г. в акватории Южно-Китайского моря было совершенно 68
20
пиратских актов, в Малаккском и Сингапурском проливах - 21 .
Пиратство совершенствуется с технической и организационной точек зрения, сращивается с транснациональными преступными группировками ЮВА. Есть признаки укрепления связей пиратов с террористическими организациями21.
Деятельность пиратов, совершающих нападения по маршруту МШП, который проходит через такие ключевые для мировой торговли проливы, как Малаккский и Сингапурский, повышает стоимость морских перевозок, затягивает сроки доставки товаров, а также приводит к увеличению страховых премий для судоходных компаний. Перспектива изменения маршрута следования грузов приведет к еще большим коммерческим потерям.
В контексте обеспечения морской безопасности важное внимание уделяется вопросам организации совместных спасательных операций на море и ликвидации последствий стихийных бедствий.
С 2000 по 2016 гг. в Юго-Восточной Азии от стихийных бедствий пострадало 259 млн человек, из которых 362 тыс. погибли. Только за 2016 г. в ЮВА, прежде всего из-за наводнений, циклонов и засух, пострадало 12 млн человек, из которых погибло более 700 человек. Общий урон от стихийных бедствий в 2016, по официальным оценкам, составил $ 2,1 млрд.22.
В целом, предотвращение стихийных бедствий и минимизация нанесенного ими ущерба - важная задача, требующая координированных шагов Китая и стран ЮВА. Созданный в рамках реализации Меморандума о взаимопонимании между Государственным океанологическим управлением КНР и Министерства морских дел и рыболовства Индонезии совместный китайско-индонезийский центр океана и климата, а также работа совместной с Китаем и Таиландом лабораторией по исследованию климата и морской экосистемы - все это может содействовать формированию региональной системы оповещения и предотвращения стихийных бедствий в Юго-Восточной Азии. Проведение совместных поисково-спасательных мероприятий должно основываться на наращивании потенциала сотрудничества, обмене опытом, подготовке кадров и проведении совместных учений.
Контуры ответа КНР
Стратегия КНР в отношении стран ЮВА и объединяющей их АСЕАН будет и в дальнейшем совмещать принцип «кнута и пряни-
ка». Выделяя средства для реализации инфраструктурных проектов в странах Юго-Восточной Азии, Пекин нацелен на жесткое отстаивание своей позиции по территориальным спорам в ЮКМ, игнорируя решение Постоянной палаты третейского суда и продолжая строительство искусственных островов.
Последнее приняло устойчивый характер. Китай разместил на островах архипелага Спратли противокорабельные ракеты и зенитные комплексы (ЗРК). Таким образом, на рифах Суби, Мисчиф и Файери-Кросс будут располагаться противокорабельные комплексы YJ-12B, имеющие дальность поражения до 295 морских миль, а
23
также ЗРК HQ-9B с дальностью поражения до 160 морских миль .
Решение проблемы, связанной с деятельностью транснациональной организованной преступности, учитывая ее масштаб и последствия для безопасности стран Юго-Восточной Азии, возможно исключительно путем совершенствования внутреннего законодательства стран ЮВА и развития регионального сотрудничества по борьбе с деятельностью транснациональных преступных группировок. Одним из таких механизмов является проводимое с 2011 г. совместное с Китаем, Лаосом, Мьянмой и Таиландом патрулирование реки Меконг. За период с 2011 по 2018 гг. стороны провели 69 совместных мероприятий по противодействию торговли наркотиками и людьми и различным видам контрабанды24.
На данный момент не наблюдается активизации сотрудничества между Китаем и странами Юго-Восточной Азии по борьбе с пиратством. Учитывая гипертрофированное внимание государств ЮВА к вопросам суверенитета, особенно совместного патрулирования территориальных вод, можно сделать вывод, что Китай при обеспечении безопасности торговых маршрутов в рамках МШП будет опираться на силы ВМФ НОАК, тогда как страны ЮВА - на собственные силы береговой охраны.
В вопросах предотвращения и минимизации последствий стихийных бедствий совместно со странами ЮВА признаки заинтересованности Китая уже есть. В 2018 г. состоялся запуск Центра предупреждения о цунами стран, граничащих с Южно-Китайским морем (South China Sea Tsunami Advisory Center)25.
Немаловажное значение для стран Юго-Восточной Азии имеет применение возможностей Четвертой промышленной (ЧПР) революции для прогнозирования, оповещения и предотвращения стихийных бедствий, что весьма актуально для региона, находящегося в зоне сейсмической активности. Как отмечают эксперты, новые
технологии могут использоваться в поисково-спасательных опера-
26
циях и при восстановлении последствий катастроф . Это тоже открывает новые возможности для сотрудничества Китая и стран ЮВА, в том числе адаптированного к реализации МШП.
Выводы
Сохраняя зависимость от морской торговли, Китай объективными обстоятельствами подталкивается к проведению политики, нацеленной на обеспечение безопасности морских торговых путей. Таковые находятся под угрозой вследствие систематической эскалации территориальных споров в Южно-Китайском море и остроты нетрадиционных угроз безопасности в ЮВА. От успешности совместных действий Китая и стран АСЕАН по снижению остроты угроз безопасности будет в значительной степени зависеть успех МШП.
Несмотря на очевидную необходимость объединить усилия в выполнении этой задачи, достигнутые к настоящему времени результаты нельзя назвать впечатляющими. Причина состоит в неготовности как КНР, так и государств ЮВА, к совершенствованию внутреннего законодательства, укреплению пограничного контроля и переводу мероприятий по борьбе с нетрадиционными угрозами безопасности на устойчивую и долгосрочную основу.
В целом, действия Китая, направленные на обеспечение безопасности маршрута МШП, инвестиций в развитие инфраструктуры стран Юго-Восточной Азии, прежде всего в расширение портовых мощностей, весьма логичны в сфере участившихся заявлений КНР о претензиях на глобальное лидерство и ресурсах их практически подкрепить. Реализация «Морского Шелкового пути XXI века», как ожидается, будет одним из ключевых инструментов достижения поставленной цели27.
1 Михеев В.В., Луконин С.А., Игнатьев С.В. К вопросу о перспективах Китая как глобального лидера. Контуры глобальных трансформаций, 2017, Том 10, №5, сс. 152-161.
2 "^^^Ш" (Vision for Maritime Cooperation under the Belt and Road Initiative). State Council of the People's Republic of China, 2017. URL: http://www.gov.cn/xinwen/2017-06/20/content_5203985.htm
3 ФИШШШШ (China's Arctic Policy). The State Council Information Office of the People's Republic of China, 2018. URL:
http://www.scio.gov.cn/zfbps/32832/Document/1618203/1618203.htm
4Комиссина И. Н. Морской Шёлковый путь XXI в. - глобальный геополитический проект Китая. Проблемы национальной стратегии, 2017, № 1, с. 60-81.
5 National Security Strategy of the United States of America // The White House Official Website. December 2017. URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2017/12/NSS -Final- 12-18-2017-0905.pdf
6 Sanchita Basu Das. The Future of Trade Diplomacy in East Asia. ISEAS Perspective, 2017, №9. URL: https://www.iseas.edu.sg/images/pdf/ISEAS_Perspective_2017_9.pdf
7 "^^^Ш" (Vision for Maritime Cooperation under the Belt and Road Initiative). State Council of the People's Republic of China, 2017. URL: http://www.gov.cn/xinwen/2017-06/20/content_5203985.htm
8 Ibid
9 Full text of President Xi's speech at opening of Belt and Road forum. Xinhua, 2017. URL: http://www.xinhuanet.com/english/2017-05/14/c_136282982.htm
10 Kleven A. Is China's Maritime Silk Road A Military Strategy? // The Diplomat. 2015. URL: https://thediplomat.com/2015/12/is-chinas-maritime-silk-road-a-military-strategy/
11 China's Policies on Asia-Pacific Security Cooperation. Xinhua. 2017. URL: http://news.xinhuanet.com/english/china/2017-01/11/c_135973695.htm (дата обращения: 15.10.2017).
12
Daljit Singh. China's White Paper on Security Cooperation in the Asia-Pacific Region and Chinese Grand Strategy. ISEAS Perspective, 2017, № 22. URL: https://www.iseas.edu.sg/images/pdf/ISEAS_Perspective_2017_22.pdf
13
Jean-Marc F. Blanchard, Colin Flint. The Geopolitics of China's Maritime Silk Road Initiative // Geopolitics, 2017, № 22, pp. 223-245.
Policies on Asia-Pacific Security Cooperation. Xinhua, 2017. URL: http://www.xinhuanet.com/world/2017-01/11/c_1120290045.htm
15 Канаев Е.А. АСЕАН и проблема Южно-Китайского моря: к итогам 49-й встречи министров иностранных дел АСЕАН. ИМЭМО РАН, 2016. URL: https://www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=2536
16 Мосяков Д.В. Новое качество конфликта в Южно-Китайском море. Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития, 2017, № 36, сс. 5-10.
17
Всемирный доклад о наркотиках - 2017. Управление Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, 2017. URL:
https://www.unodc.org/wdr2017/field/WDR_Booklet1_Exsum_Russian.pdf
18
Douglas J. Organised crime threatening the development of Southeast Asia. East Asia Forum, 2017. URL: http://www.eastasiaforum.org/2017/08/25/organised-crime-threatening-the-development-of-southeast-asia/
19 Золотухин И.Н. Морское пиратство в Юго-Восточной Азии: региональное измерение проблемы. Ойкумена. Регионоведческие исследования, 201, № 4,
сс. 140-157.
20
Reports on Acts of Piracy and Armed Robbery Against Ships - 2016 Annual Report, International Maritime Organization. 2017. URL: http://www.imo.org/en/OurWork/Security/PiracyArmed
Robbery/Reports/Documents/245%20Annual%202016.pdf (дата обращения:
06.11.2017).
21
Золотухин И.Н. Морское пиратство в Юго-Восточной Азии: региональное измерение проблемы. Ойкумена. Регионоведческие исследования, 2016, № 4,
сс. 140-157.
22
Asia-Pacific Disaster Report 2017. United Nations publication, 2018. URL: https://reliefweb.int/sites/reliefweb.int/files/resources/Asia-Pacific%20Disaster%20Report%202017%20%28Full%29.pdf
23
White House threatens Beijing with 'consequences' for 'militarising South China Sea' after missiles were reportedly installed on islands // South China Morning Post, 2018. URL: http://www.scmp.com/news/china/diplomacy-defence/article/2144600/white-house-threatens-beijing-consequences-militarising
24
Китай, Лаос, Мьянма и Таиланд успешно завершили 69-е совместное патрулирование реки Меконг. Синьхуа, 2018. URL: http://russian.news.cn/2018-04/28/c_137143652.htm
25
China launches South China Sea tsunami warning center // Xinhua, 2018. URL: http://www.xinhuanet.com/english/2018-02/08/c_136959424.htm
26 Канаев Е.А. АСЕАН и Четвертая промышленная революция. Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития, 2017, № 36, с. 15.
27
Прогноз стратегий стран транстихоокеанского пространства / Под ред. В.В. Михеева, В.Г. Швыдко - М.: ИМЭМО РАН, 2017. С. 32.
