CC BY
318
Ю. Р. Савельев. «Византийский стиль» в архитектуре России. Вторая половина XIX - начало XX века. Лики России — Проект-2003.
Санкт-Петербург, 2005. — 271 с.
Монография автора, снабженная прекрасным иллюстративным материалом, посвящена храмовому строительству и обращена к широкому кругу читательской аудитории. Исключительный интерес представляет она не только для искусствоведов, практикующих и будущих архитекторов, но и для русского читателя, неравнодушного к собственной истории.
Потомственный архитектор Юрий Ростиславович Савельев — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник НИИ теории архитектуры и градостроительства и НИИ теории и истории изобразительных искусств Российской академии архитектуры и строительных наук, член-корреспондент Петровской академии наук и искусств, автор более 100 публикаций. Его исследования в области отечественной архитектуры второй половине XIX — начале XX в. — крупный вклад в российское искусствознание.
Исследователь прослеживает развитие неовизантийского стиля в России от его зарождения в середине позапрошлого столетия до Октябрьской революции 1917 г. Интересно, что в местах локации многочисленной русской диаспоры храмы «византийского стиля» русскими же архитекторами возводились вплоть до 40-х гг. XX в. (бывшая Югославия и Китай). В своей монографии Ю. Р. Савельев рассматривает этапы развития «византийский стиля» в соответствии с царствованиями императоров Александра II, Александра III и Николая II.
Автор ведет блестящий рассказ о возникновении и развитии школы «византизма» в стенах Императорской Академии художеств и Строительном училище, переименованном впоследствии в Институт гражданских инженеров. Читателю представлен ряд имен ярчайших представителей архитектурной школы России второй половины XIX — начала XX в. А. М. Горностаев, Р. И. Кузьмин, Д. И. Гримм, Э. И. Жибер, А. А. Авдеев,
В. А. Шретер, А. Л. Гун, А. А. Парланд, И. С. Китнер, А. О. Томишко, А. О. Бернардац-ци, В. А. Косяков, Н. В. Никитин (представитель московской школы) — вот далеко не полный список российских зодчих того времени.
Идея обращения к византийскому наследию вызрела к 50-м гг. XIX столетия, как в среде православного духовенства, так и в окружении «хозяев земли русской». Им-
Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2010. Том 11. Выпуск 4
261
ператорская Академия художеств с энтузиазмом взялась за разработку нового стиля. Возможно, этому интересу способствовал и близящийся юбилей — 900-летие крещения Руси. Были возведены Свято-Владимирские соборы в Киеве и на предполагаемом месте крещения равноапостольного князя в Херсонесе, Севастополе, Астрахани и др.
Автор отмечает особую роль кн. Г. Г. Гагарина в зарождении интереса к византийскому искусству в обществе. Одаренный художник и архитектор, по долгу службы будучи в Константинополе на рубеже 20-30-х гг. XIX в., он начал изучение византийских памятников. В 40-х гг. на Кавказе князь продолжил эту деятельность и выпустил сборник «Le Caucase pittoresque», а спустя десятилетие претворил свои идеи в строительстве нескольких храмов на Кавказе и домовом храме Свт. Николая Чудотворца в Мариинском дворце.
С 50-х годов начинается систематическое профессиональное изучение византийского наследия. Выпускник и «золотой медалист» Академии художеств, Д. И. Гримм едет на Кавказ продолжить труды Г. Г. Гагарина. Результатом его поездки становится замечательное сочинение «Памятники византийской архитектуры в Грузии и Армении». Этот труд, окончательно опубликованный только в 1863 г. в нескольких номерах «Архитектурного вестника», был рекомендован «к числу необходимых специальных руководств для каждого архитектора».
Впервые в столице применяет новый стиль А. М. Горностаев, возведя церковь во имя преподобного Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой пустыни. А в 1866 г. появляется церковь Св. Дмитрия Солунского архитектора Р. И. Кузьмина в черте Санкт-Петербурга. Анализируя развитие «византийского стиля», Ю. Р. Савельев приходит к выводу, что этот храм — своеобразное архитектурное откровение зодчего, послужившее образцом для дальнейшего храмостроительства: «Компактный одноглавый и квадратный в плане объем был окружен четырьмя примыкающими к нему апсидами, перекрытыми конхами и расположенными крестообразно по отношению к центральному пространству».
Совершенно справедливо автор выделяет в архитектуре описываемого стиля три характерных типа: аналогичный церкви Р. И. Кузьмина, базиликальный и пятиглавый, которые будут описаны ниже.
Следующей вехой на «византийском пути» русской архитектуры стал собор Св. кн. Владимира в Херсонесе. Законченный Д. И. Гриммом в 1879 г., спустя 18 лет после закладки первого камня, и вобравший все лучшее из лаконики кавказских храмов, собор (базиликальный тип) стал также образцом для множества реплик.
В 1882 г. был сдан еще один долгострой — грандиозный правительственный заказ — киевский Владимирский собор. Наиболее эклектичный, в традиционной стилистике русского пятиглавья, он являет третий тип неовизантийского храма, который впоследствии будет часто возводиться в провинции. В его стенах трудилась когорта замечательных живописцев (В. М. Васнецов, М. В. Нестеров и др.), и живописные решения, найденные здесь, стали примером подражания во множестве менее значительных или провинциальных храмов.
Одновременно с возведением храмов «византийского стиля» в пределах Российской империи, в 60-80-х гг. велось строительство в той же стилистике в Святой земле, активно пропагандировавшее идею «третьего Рима». Строятся храмы в Крыму, на Кавказе, в Средней Азии, в Сибири, на Украине, в Бессарабии, Прибалтике и Царстве Польском, а также за пределами Российской империи — во Франции, Болгарии, Сербии и Германии.
Несмотря на предпочтение Александром III «русского стиля», «византийские» проекты продолжают создаваться. Уже сложилась архитектурная школа в Академии художеств и Институте гражданских инженеров, усвоившая, полюбившая и развившая стилистику «византизма». «Византийский стиль» уходит вглубь страны, строятся храмы в губернских и уездных городах, при заводах и монастырях.
Достаточно подробно представлены автором монографии материалы, представленные на архитектурные конкурсы, предложенные правительством. Это и конкурс на создание собора Св. Александра Невского Кавказской армии в Тифлисе, и храма Воскресения Христова в Санкт-Петербурге, и конкурсный проект Морского собора в Кронштадте. Думается, этот аспект исследования должен вызывать неподдельный интерес у архитекторов и искусствоведов.
В монографии особо подчеркивается значение зодчества времени правления Николая II. Наступает эпоха модерна, и синтез двух стилей приносит замечательные плоды. Пожалуй, впервые за время развития неовизантийского стиля достигается единство формы и содержания. Модерн придает необходимую степень условности убранству храмовых интерьеров. Натуралистическая живопись предшествующих периодов, мешающая восприятию «византийской» гармонии, уходит.
Не случайно Ю. Р. Савельев столь внимательно рассматривает создание интерьера собора Свт. Николая в Кронштадте. Хотя само грандиозное здание, пожалуй, является репликой константинопольского храма Св. Софии, отделка деталей снаружи и внутри Никольского собора представляют изысканное единство. Братья
B. А. и Г. А. Косяковы создают пространство в стиле модерн, сохраняя принципы построения интерьера византийского храма. Большое количество чертежей и эскизов внутреннего убранства собора поражает прихотливостью фантазии и изысканным витийством, сочетая христианскую символику и морские мотивы.
В начале века двадцатого выступает новое поколение зодчих: Ф. О. Шехтель,
C. У Соловьев, А. В. Щусев. По-новому трактуются достижения предшественников, и следование «византийским канонам» уступает место скорее фантазии на тему Византии в стиле модерн.
К несчастью, революционные события перечеркнули более чем полувековую историю развития «византийского стиля». Многие храмы были разрушены в 30-е гг. XX столетия, другие обветшали и зачастую не поддаются восстановлению.
В связи с вышесказанным хочется отметить заслуживающие особого внимания приложения в книге Ю. Р. Савельева: краткие персоналии зодчих; хронология храмостроительства и география храмов в «византийском стиле».
Некоторое недоумение вызывает подбор храмов в «географии» — он носит достаточно случайный характер и далеко не полон, хотя автор признает трудность и неполноту поисков. В нем присутствует множество несохранившихся церквей, без указания названия и точного местонахождения, в то время, как уцелевшие и действующие храмы, иногда достаточно интересные и безусловно достойные упоминания, не значатся. При достаточно беглом поиске по нескольким областям Украины и России, удалось найти около десятка «византийцев».
Дискуссионным представляется и тезис: «“Византийский стиль” в архитектуре Сербии возникает одновременно с российским — в начале 1850-х годов». Дело в том, что зодчество югославских земель никогда не выходило из него. Маленькая базилика с колокольней — древний тип храма, которому следуют там и поныне.
Несмотря на вышеперечисленные недостатки, монография «“Византийский стиль” в архитектуре России. Вторая половина XIX — начало XX века» — значимое событие в изучении российского искусства, которое продолжает и развивает дореволюционные исследования этого яркого явления в русской архитектуре и представляет большое теоретическое и практическое значение.
О. Симонова
