CC BY
10
Научная статья УДК 811.112.2
DOI 10.52070/2542-2197_2022_11_866_117
Языковая репрезентация состояний погоды (на материале немецкоязычной прозы)
О. А. Тактаева
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия
oxanataktaeva@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются языковые средства репрезентации погодных состояний в ландшафт-
ных описаниях на немецком языке. На материале произведений классических и современных немецкоязычных писателей методом лингвостилистического и геопоэтического анализа текста выявлено, что когнитивным механизмом, лежащим в основе лингвистической репрезентации состояний погоды в ландшафтных описаниях, является реификация. В качестве композиционно-речевой формы авторы обычно выбирают статическое описание.
Ключевые слова: состояние погоды, реификация, статичный локативый глагол, литературный текст, немецкий язык
Для цитирования: Тактаева О. А. Языковая репрезентация состояний погоды (на материале немецкоязычной прозы) // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2022. Вып. 11 (866). С. 117-125. DOI 10.52070/2542-2197_2022_11_866_117
Original article
Linguistic Representation of States of Weather (based on German Prose)
Oxana A. Taktaeva
Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia oxanataktaeva@mail.ru
Abstract.
Keywords: For citation:
The article deals with linguistic means of representing weather conditions in landscape descriptions in German. On the material of the works of classical and modern German-speaking writers using the method of linguo-stylistic and geopoetic analysis of the text it is found out that the cognitive mechanism of the linguistic representation of weather conditions in landscape descriptions is reification. The authors usually choose a static description as a compositional speech form.
state of weather, reification, static locative verb, belles-lettres, German language
Taktaeva, O. A. (2022). Linguistic representation of states of weather (on the material of German prose). Vestnik of Moscow State Linguistic University.Humanities, 11(866), 117-125. 10.52070/2542-2197_2022_11_866_117
введение
Развитие глобализационных процессов и нарастающие тенденции универсализации в гуманитарных науках конца XX века обусловили необходимость новой интерпретации литературного географического пространства. На стыке литературоведения, лингвистики и геокультурологии формируется геопоэтический подход как новый способ прочтения художественного пространства. Данный подход рассматривает природу геопоэтического образа, то есть художественный образ географического пространства как природного, историко-культурного и ценностно-смыслового единства (С. Франк, М. Зассе, С. Маршалек, Ю. М. Лотман, В. Н. Топоров и др.).
В творчестве многих авторов определенный регион или ландшафт играет ключевую роль: горы Гарц в творчестве Г. Гейне, Швейцария в письмах В. Гёте [Любимова, 2014], побережье Северного моря в прозе З. Ленца и Т. Шторма. Для воссоздания литературного пространства авторы используют реальные географические данные, что приводит к «взаимодействию и взаимовлиянию реальных пространств и выстроенных по их образу и подобию литературных пространственных конструкций» [Карпенко, Любимова, 2021, с. 217]. В результате поэтизации реального пространства происходит концептуализация ландшафта и символическое осмысление его доминирующих черт.
В связи с необходимостью разработки методов геопоэтического анализа и интерпретации литературного текста Т. Ф. Гостева, Е.И. Карпенко, О. А. Так-таева исследуют стилистические средства пейзажных (ландшафтных) описаний [Гостева, 2007; Карпенко, Тактаева, 2021], Е. В. Чистякова изучает ландшафтную лексику [Чистякова, 2015], Е. И. Карпенко, Н. В. Любимова рассматривают ландшафтные описания в рамках геопоэтической интерпретации категории текстового простраства [Карпенко, Любимова, 2021]. Внимание к состояниям погоды в данной статье обусловлено их ролью в воссоздании природных ландшафтов в литературном тексте.
В современной философской литературе категория состояние трактуется по-разному. В большинстве источников состояние определяется как одна из основных характеристик живой и неживой природы: «Состояние - категория научного познания, характеризующая способность движущейся материи к проявлению в различных формах с присущими им существенными свойствами и отношениями» [Философский энциклопедический словарь, 1983, с. 627].
В лингвистических исследованиях, посвященных категории состояния, в фокус внимания
попадают понятия «статичность» и «статальность», среди языковых средств репрезентации данной категории особое место отводится глаголам с семантикой статики. З. Вендлер выделил четыре класса глаголов, один из которых стативы (states) [VendLer, 1957]. В отечественном языкознании Ю. П. Князев исследует статические ситуации [Князев, 1989]. А. Г. Апухтина исследует статическую категорию локализации, выраженную конструкциями со статичными локативными глаголами [Апухтина, 2004]. Е. В. Падучева рассматривает событийное и статальное значение глаголов [Падучева, 2010]. А. В. Павлова изучает категорию состояния и ее вербализацию на материале английского языка, при этом к языковым механизмам статальной категоризации исследователь относит метафори-зацию пространства, фразеологизацию, эвфемиза-цию [Павлова, 2018]. В когнитивной лингвистике объектом исследования является номинализация как когнитивная операция реификации (Р. Лэне-кер, Е. С. Кубрякова, О. К. Ирисханова).
Целью данной статьи является систематизация языковых, стилистических и когнитивных средств репрезентации состояний погоды в ландшафтных описаниях. Материалом исследования послужили ландшафтные описания, отобранные методом сплошной выборки из произведений классических и современных немецкоязычных писателей: З. Ленца, Т. Шторма, П. Хандке, Р. Зеталера, Ю. Ша-лански и др. Методами исследования являются контекстуально-семантический анализ лексических единиц, лингвостилистический и геопоэтический анализ литературного текста.
виды погодный условий в ландшафтных описаниях
Согласно конструктивистским представлениям ландшафт рассматривается не как реальный объект, как это было в классической ландшафтной географии, а как индивидуальный или социальный конструкт. Ландшафт и его части представляют собой нечто большее, чем просто физический объект, ибо он конструируется как результат взаимного влияния природы и культуры. Ландшафт включает метафоры, смыслы и символические коннотации, отражающие мировоззрение живущих на соответствующей территории людей [Kühne, 2014].
Исследовав более 50 ландшафтных контекстов из немецкоязычной литературы, мы можем утверждать, что погодные условия являются неотъемлемой частью ландшафтного описания. Они могут быть фоном, когда читатель по косвенным признакам «чувствует» погоду, ср.:
Der Himmel, an dem unbeweglich ein paar weiße Wolken standen, begann langsam blasser zu werden (T. Mann. Buddenbrooks). - Небо с недвижно стоявшими на нем редкими белыми облаками мало-помалу начинало бледнеть (Т. Манн. Будденброки. Пер. Н. Ман).
Хотя в описании речь идет о небе как об объекте ландшафта, а не о ветре как о погодном элементе, читатель всё же понимает, что погода сначала была безветренной: пара белых облаков неподвижно стояла на небе. Однако постепенно начал подниматься ветер, который разогнал белые облака по небу, от чего оно стало бледнее.
Но погодные условия могут быть и непосредственным предметом (фигурой) описания, ср.:
Der Morgen war kühl und wolkig. Gestreckte Nebelbänke lagen unbeweglich vor den seitlichen Höhen, während massiges Gewölk, weißes und graues, auf das fernere Gebirge niederhing. Flecken und Streifen von Himmelsblau waren hie und da sichtbar, und wenn ein Sonnenblick einfiel, schimmerte die Ortschaft im Talgrunde weiß gegen die dunklen Fichtenwälder der Hänge (T. Mann. Der Zauberberg). - Утро было свежее и мглистое. На ближних вершинах неподвижно лежали длинные пласты тумана, а на более отдаленных хребтах висели пухлые громады туч - белых и серых. Местами приоткрывались полосы и прогалины голубого неба, и когда через них падал солнечный луч, дома поселка в долине ярко вспыхивали белизною на фоне покрывавших склоны темных хвойных лесов (Т. Манн. Волшебная гора. Пер. В. Станевич, В. Курелла).
Предметом описания в данном случае является облачность и туман. Оба явления связаны с наличием в атмосфере в том или ином количестве водяного пара. Описание облаков позволяет предположить их тип (massiges Gewölk, weißes, graues), а также высоту нижней границы (auf das Gebirge niederhing): очевидно, речь идет о низких кучевых или кучево-дождевых облаках. Тем не менее облачность была переменной (Flecken und Streifen von Himmelsblau waren hie und da sichtbar), и местами сквозь туман и облака прорывался солнечный луч.
Описание погодных условий, в основном, связано со следующими факторами: температурой, осадками, облачностью и ветром. Все описания погоды являются частью геопоэтики ландшафта. Рассмотрим описание жары, ср.:
Tiefblau leuchtete der Himmel über den lanzenartigen Wipfeltrieben der Fichten, während die Ortschaft im Talgrunde grell in der Hitze schimmerte und das Geläut
der Kühe, die umherwandelnd das kurze, erwärmte Mattengras der Lehnen rupften, heiter beschaulich die Lüfte erfüllte (T. Mann. Der Zauberberg). - Глубокой синевой сияло небо над копьевидными вершинами елей, а поселок на дне долины резко белел в дрожащем зное, и воздух был полон веселым и задумчивым перезвоном колокольчиков: это коровы щипали на склонах гор согретый солнцем низкорослый желтоголовник (Т. Манн. Волшебная гора. Пер. В. Станевич, В. Курелла).
Предметом описания является «швейцарский ландшафт»: выпас коров на склоне горы в жаркий летний день. Среди маркеров геопоэтического описания - региональное наименование рельефа местности: die Lehne - склон горы, а также фитоним das Mattengras - желтоголовник как растительный элемент структуры ландшафта. Описано типичное для жары состояние воздуха - дрожащий зной, заставляющий поселок поблескивать (grell schimmern) на дне долины, и абсолютно безоблачное небо (tiefblau leuchtete der Himmel).
Важным для геопоэтического представления пространства является описание осадков, которые типичны в определенной местности. Средством топографического оформления описываемого в следующем отрывке ландшафта является название рельефа местности, свойственное северному побережью Германии: das Watt - низменная прибрежная полоса морского дна, ср.:
Auf jenen Stellen war jetzt das Eis gespalten; wie Rauchwolken stieg es aus den Rissen, und über das ganze Watt spann sich ein Netz von Dampf und Nebel, das sich seltsam mit der Dämmerung des Abends mischte (T. Storm. Der Schimmelreiter). - «На месте бугров во льду появились трещины, из которых поднимался пар, и над всем ваттеном сплелась сеть из пара и тумана, причудливо смешивавшаяся с вечерним сумраком» (Т. Шторм. Всадник на белом коне. Пер. С. Шик).
Описание атмосферных осадков - причудливой сети из пара, тумана и вечернего сумрака -является неотъемлемой частью топографического оформления пространственного нарратива, характеризующей именно ваттен. Зимой в мороз над водоемом образуется туман, так как температура воды во время морозов выше температуры окружающего ее льда и воздуха.
Описание пространства, погодных условий основывается на их комплексном восприятии. Так, описание облачной погоды и родного ландшафта со знакомой растительностью (о чем свидетельствуют фитонимы der Flieder / сирень, die
Schneebeeren / волчьи ягоды, die Knallerbsen / снежноягодник), воспринимается рассказчицей как «единый сюжет», ср.:
Draußen die Rakete an der Wand. Hoch hinaus. Der Himmel, immer noch unerträglich blau. Dicke, weiße Wolken. Zur Straßenseite der Flieder, der bald blühen würde. Die Schneebeeren, vertrocknete Knallerbsen (J. Schalansky. Der Hals der Giraffe). - На наружной стене - ракета. Метит высоко. Небо, все еще невыносимо синее. Густые белые облака. На уличной стороне сирень, которая скоро расцветет. Волчьи ягоды, засохший снежноягодник1 (Ю. Шалански. Шея жирафа).
Часто описание ландшафта и описание погоды взаимодействуют таким образом, что одно уже невозможно без другого, и наоборот, ср.:
Das wehende Gras der Hügelkuppenwiese im ersten Licht, und im Gegenlicht die durchsichtigen Tautropfen, einige freilich erscheinen farbig, amethystblau, auch rötlich, fast bronzen. In einem Vorgarten schaukelt ein leerer Korbstuhl im Morgenwind, der entschieden stärker bläst als der Nachtwind. In dem sonst glatten, windgeschützten Kanal unversehens einen einzige Welle (P. Handke. Kali. Eine Vorwintergeschichte). - Колышущаяся трава луга на вершине холма в первом свете, а в свете с противоположной стороны прозрачные капли росы, некоторые кажутся цветными, аметистово-голубыми, а также красноватыми, почти бронзовыми. Во дворе пустой плетеный стул качается на утреннем ветру, который дует явно сильнее ночного. В гладком, защищенном от ветра канале неожиданно появилась волна2 (П. Хандке. Кали. В преддверье зимы).
Ветреное состояние передается эксплицитно: der Morgenwind bläst stärker als der Nachtwind и усиливается тем, что все элементы ландшафта находятся в движении: das wehende Gras/ колышущаяся трава, schaukelt ein Korbstuhl im Morgenwind / плетенный стул качается на утреннем ветру.
реификация как механизм воссоздания погодных условий в ландшафтных описаниях
В современном понимание ландшафт - это не столько местность, сколько способ ее перцептивного и эстетического восприятия как организованного целого. Ландшафт подразумевает не только in situ, он уже включает in visu и in arte. Ландшафт открывается не только зрению, но чувствам осязания,
1 Перевод наш. - О. Т.
2 Перевод наш. - О. Т.
обоняния и сознанию [CoHot, 2015]. Когнитивным механизмом, позволяющим лингвистически воссоздать весь комплекс воспринимаемых органами чувств ландшафтных характеристик, является реификация. Неслучайно Кюне отмечает, что ландшафт как литературная конструкция является результатом онтологизации и реификации [Kühne, 2014, с. 73].
Реификация - междисциплинарное понятие, означающее когнитивную способность человека переосмысливать абстрактные явления как предметные [Ирисханова, 2015]. В контексте данного исследования под реификацией понимается описание погодных условий как реально существующих объектов. В языке данная способность реализуется в различных номинациях, ср.:
Diese ganze unaussprechliche Purpurgluth strahlte auf den himmelhohen blinkenden Eiswänden der Jungfrau, und in den meergrünen Spitzzacken ihrer Nachbar-Gletscher prachtvoll wieder. In dem glühenden Äther erschienen die ungeheuern Schneemassen fast als durchsichtig, und es war, als saugten die Spiegel des ewigen Eises das Feuer des nahen Himmels in sich... (H. Clauren. Mimili)
Все это невыразимое пурпурное пламя роскошно сияло на сверкающих до неба ледяных склонах Юнгфрау и в зеленовато-морских зубцах ее соседей-ледников. В пылающем эфире неслыханно-громадные снежные массы казались почти прозрачными, и словно зеркала вечного льда всасывали в себя огонь ближнего неба3... (Г. Клорен. Мимили)
В данном примере представлена объективация состояния природы во время заката. В описании заката цвет получает высокую степень опредмечивания. Так, реификация достигается за счет сложного имени существительного die Purpurgluth / пурпурное пламя. Включение прилагательного в состав существительного добавляет конкретный признак в семантику слова, профилируя качество пламени. В цветовой метафоре das Feuer des nahen Himmels / огонь ближнего неба цвет ре-ифицируется на основе метафорического представления заката в качестве огня. Метафора, как одно из средств реификации погодных условий в ландшафтном описании, объективирует эмоционально-чувственное восприятие природы. Таким образом, за счет перечисленных языковых средств описание состояния природы во время заката воспринимается «предметно».
Еще одно средство реификации при помощи глагольной метафоры рассмотрим далее, ср.:
3 Перевод наш. - О. Т.
Es war, als ob die Luft geronnen wäre und die ganze Landschaft in ihre stille Bewegungslosigkeit eingeschlossen hätte (R. Seethaler. Trafikant).
Казалось, словно воздух разлился, окружив весь пейзаж своей безмолвной тишиной1 (Р. Зееталер. Трафикант).
Изначально газообразное вещество - воздух -представлено благодаря глагольным метафорам rinnen / течь и einschließen / охватывать, заключать [в себя] как вещество плотное, пластичное, способное принимать форму.
Состояние погоды зависит от времени года. В следующем ландшафтном описании состояние природы холодной зимой выражено метафорически. Весь пейзаж (die Marsch / марши, der Strand / берег, die Watten / ваттены) предстает как единый живой организм, который на время зимы ушел в спячку или вовсе прекратил жизнь, ср.:
...zu seiner Linken die leere weite Marsch, zur andern Seite der unabsehbare Strand mit seiner jetzt vom Eise schimmernden Fläche der Watten; es war, als liege die ganze Welt in weißem Tod (T. Storm. Der Schimmelreiter).
.по левую руку тянулись пустынные марши, по правую необозримая ширь береговой полосы с блистающими льдом ваттенами; казалось, весь мир пребывает в белом мертвенном сне (Т. Шторм. Всадник на белом коне. Пер. С. Шик).
Реификация характеризуется такими признаками, как локализованность в пространстве, наличие границ, стабильность во времени и др. [Ирисханова, 2015]. В нижеследующем отрывке природа во время жары описывается как стабильное во времени и в пространстве, целостное состояние. Живые и неживые объекты ландшафта (die Sonne; Fliegen) локализуются в пространстве при помощи статичных локативных глаголов (stand; standen) и обстоятельств места (über ihnen, in der Luft), ср.:
Die Sonne stand gerade über ihnen; es war glühende Mittagshitze; kleine goldglänzende, stahlblaue Fliegen standen flügelschwingend in der Luft; rings um sie her ein feines Schwirren und Summen, und manchmal hörte man tief im Walde das Hämmern der Spechte und das Kreischen der andern Waldvögel (T. Storm. Immensee).
Солнце стояло прямо над ними; стоял палящий полуденный зной; маленькие золотые мушки, стального
1 Перевод наш. - О. Т.
цвета, хлопая крыльями, зависли в воздухе; кругом тонкий свист и жужжание, а иногда в глубине леса слышался стук дятлов и визг других лесных птиц2 (Т. Шторм. Иммензее).
Субстантивированные глаголы Schwirren / свист, Summen / жужжание, Hämmern / стук, Kreischen / визг обозначают звуки, которыми природа наполнена в описываемый отрезок времени, причем звуки также локализованы в пространстве: tief im Walde / в глубине леса. Посредством опредмечивания (за счет субстантивации) процессуальный референт концептуализируется как объект [Кубрякова, 2004]. В фокусе внимания читателя оказывается состояние всей природы, природа во время зноя реифицируется в виде гештальта.
Процесс номинализации описывает элементы пространства через предметные концепты целостности, стабильности. Еще одним способом опредмечивания абстрактных сущностей может быть де-адъективация, ср.:
Die Stille und die Weite, dachte Franz, während er auf dem Kahlenberg in der Nähe der Stefaniewarte auf einem vom Blitz getroffenen, schwarzen Baumstamm hockte und auf Wien hinabblickte, die Stille und die Weite, das Klare und das Tiefe, das Dunstige und das Heimliche, die Sonne, der Regen, die Stadt, der See, der Berg (R. Seethaler. Trafikant).
Тишина и простор, думал Франц, сидя на корточках на горе Каленберг возле смотровой башни Стефа-ниварте, на черном стволе дерева, пораженном молнией, и глядя вниз на Вену, тишина и простор, чистота и глубина, дымка и тайна, солнце, дождь, город, озеро, гора3 (Р. Зееталер. Трафикант).
Реификация погоды осуществляется с помощью деадъектиных существительных die Stille / тишина, das Klare / безоблачность, das Dunstige / дымка. В данном случае реификация состояний погоды при помощи субстантивации уравновешивает внимание читателя между ними и элементами ландшафта (die Stadt, der See, der Berg). Вероятно, стоит безветренная погода. Наращивание реифи-кации происходит за счет включения в описание деадъективов, обозначающих размеры пространства (die Weite, das Tiefe).
2 Перевод наш. - О. Т
3 Перевод наш. - О. Т.
композиционно-речевая форма для описания погодных условий
На основании проведенного анализа можно сделать вывод о том, что композиционно-речевой формой для описания погодных условий является статичное описание. В статичном описании предметы изображаются в их качественной определенности, стабильности и неизменяемости в определенный промежуток времени, что и определяет основное качество этого вида - статичность [Домашнев,1989].
В нижеследующем фрагменте описывается состояние погоды перед грозой. Статичные локативные глаголы hängen / висеть, liegen / лежать выражают неподвижную локализацию элементов ландшафта (небо нависло, озеро было спокойным). В остальных случаях покой ассоциируется с отсутствием движения, что грамматически передается средствами отрицания, выраженными неопределенным местоимением kein и частицей nicht. Таким образом, создана статичная картина спокойной, безветренной погоды, характеризующей природу перед грозой, ср.:
Keine Vögel waren zu sehen, keine Insekten zu hören, und sogar die Schmeißfliegen, die noch im Wirtshaus seinen schweißglänzenden Nacken umschwirrt hatten, waren verschwunden. Der Himmel hing schwer über dem See, die Wasseroberfläche lag völlig glatt da. Selbst das Schilf bewegte sich nicht (R. Seethaler. Der Trafikant).
Птиц не было видно, насекомых не было слышно, и даже навозные мухи, которые с жужжанием кружили вокруг его мокрой от пота шеи в трактире, исчезли. Небо тяжело висело над озером, поверхность воды была идеально гладкой. Даже камыш не шевелился1 (Р. Зееталер. Трафикант).
Глаголы, обозначающие местонахождение в пространстве stand / стояло, war / было, а также статичный глагол spiegelte sich / отражался вместе с локативными обстоятельствами über dem Wald / над лесом, in den Pfützen / в лужах создают семантическую модель покоя и статичности, ср.:
Die Sonne kam hinter den Bäumen hervor und stand jetzt über dem Wald. Alles trat klar und ungetrübt hervor: Blühende Weidenkätzchen und weiß getupfte Schlehen, stechend gelbe Forsythien und dünne Birken mit grünen Zweigen. Seit Tagen hatte es nur geregnet. Aber heut Morgen war der Himmel tiefblau und beinahe wolkenlos. Er spiegelte sich in den
1 Перевод наш. - О. Т.
Pfützen der Feuchtwiesen. Sie waren riesig, so groß wie Seen (J. Schalansky. Der Hals der Giraffe).
Солнце выглянуло из-за деревьев и стояло теперь над лесом. Все было ясным и безоблачным: цветущие вербы и бело-пятнистый терн, пронзительно-желтые форзиции и тонкие березки с зелеными ветвями. Дождь шел несколько дней. Но этим утром небо было темно-синим и почти безоблачным. Оно отражалось в лужах сырых лугов. Они были огромными, такими же большими, как озера2 (Ю. Шалан-ски. Шея жирафа).
Поскольку состояние погоды определяется как положение, в котором прибывает природа, оно имеет завершенный характер. Грамматическим средством передачи завершенности, результативности действия является пассив состояния (das Stativ) [Шендельс, 1982]: der Himmel war bedeckt / небо было облачным, ср.:
An diesem Freitag ging nur ein schwacher Wind, der Himmel war bedeckt, die Wasservögel waren fortgezogen... (S. Lenz. Schweigeminute).
В пятницу дул слабый ветерок, небо было облачным, морских птиц тоже не было видно. (З. Ленц. Минута молчания. Пер. Г. Косарик).
В следующем отрывке описано состояние ночной тишины. Существительные конкретно-предметной семантики обозначают элементы природы Wasser / вода, природные объекты der Mond / луна, der Himmel / небо, явления природы die Flut / прилив, а также элементы ландшафта, которые представлены гидронимом das Wattenmeer/ Ваттовое море, фиктивным инсулонимом Jevershallig / остров Йеверс, названием геологической особенности ландшафта die Marsch/ марши. Описание состояния погоды детализируется существительными, обозначающими определенные части пространства. За счет подробного перечисления и описания элементов ландшафта создается полное представление о состоянии ночной тишины, уточненное топонимической локализацией данной местности, ср.:
Der Mond stand hoch am Himmel und beschien das weite Wattenmeer, das eben in der steigenden Flut seine Wasser über die glitzernden Schlickflächen zu spülen begann. Nur das leise Geräusch des Wassers, keine Tierstimme war in der ungeheueren Weite hier zu hören; auch in der Marsch, hinter dem Deiche, war es leer; Kühe und Rinder waren alle noch in den Ställen. Nichts regte sich; nur was sie für ein Pferd,
2 Перевод наш. - О. Т.
einen Schimmel, hielten, schien dort auf Jevershallig noch beweglich (T. Storm. Der Schimmelreiter).
Месяц стоял высоко и освещал все мелководье, воды которого в приливном движении уже стали омывать мерцающий ил. Слышен был только тихий плеск воды; ни единого живого звука; на маршах за плотиной также царила тишина, коровы и овцы были еще заперты в стойлах. Никакая живая тварь не шевелилась, и только одна-единственная лошадь, белый конь все еще пасся на островке Йеверса (Т. Шторм. Всадник на белом коне. Пер. С. Шик).
Глагол sein / быть универсален для выражения статичных локализаций [Апухтина, 2004]. Он обозначает пространственную локализованность в самом общем виде, не конкретизируя ни позиции, ни местонахождения предмета (es war leer / было пусто). Отрицание движения Nichts regte sich / ничто не двигалось подытоживает статичность, покой ландшафта: вся живая природа замерла.
заключение
Как показало проведенное исследование, состояние погоды является неотъемлемой частью
восприятия и описания ландшафта. Состояния погоды неоднородны. В основном, они связаны с температурой, осадками, облачностью и ветром, что находит отражение в их языковом описании. Когнитивным средством репрезентации состояния погоды является реификация. При восприятии пространства происходит переосмысление беспредметных сущностей - погодных условий, а при литературном воссоздании ландшафта они представляются как реально существующие объекты - части ландшафта. Языковыми средствами реификации являются метафора цвета, глагольная метафора, а также субстантивированный инфинитив и деадъективные существительные. Данные средства объективируют погодные условия, выводят их на уровень восприятия и наблюдения. Стилистическим средством репрезентации состояний природы является статическое описание. Состояние погодных условий определяется как статичная характеристика ландшафта. Статичные локативные глаголы, локативные обстоятельства, пассив состояния, грамматические средства отрицания и предметные имена существительные изображают погодные условия в качественной определенности, стабильности и неизменяемости в определенный промежуток времени.
список источников
1. Любимова Н. В. Швейцарский дискурс в письмах и путевых заметках Гете // Гете - Толстой: диалог двух олимпийцев: материалы Международной научной конференции. Музей-усадьба Л. Н. Толстого «Ясная Поляна». 2014. С. 103-123.
2. Карпенко Е. И., Любимова Н. В. Геопоэтика как способ прочтения литературных пространств: лингвистические аспекты (на материале немецкого языка) // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2021. Вып. 11 (853). С. 215-229.
3. Гостева Т. Ф. Лингвостилистические особенности и текстообразующий потенциал пейзажных описаний в американской прозе XIX-XXI вв.: дис. ... канд. филол. наук. Б., 2007.
4. Карпенко Е. И., Тактаева О. А. Приемы персонификации в ландшафтных описаниях на немецком языке // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2021. Вып. 3 (845). С. 82-95.
5. Чистякова Е. В. Категоризация ландшафтов и оценочный потенциал ландшафтной лексики в современном английском языке: дис. канд. филол. наук. Тамбов, 2015.
6. Философский энциклопедический словарь / под ред. Л. Ф. Ильичёва и др. М.: Советская энциклопедия, 1983.
7. Vendler Z. Verbs and Times // The Philosophical Review. 1957. Vol. 66, № 2. P. 143-160.
8. Князев Ю. П. Акциональность и статальность: их соотношение в русских конструкциях с причастиями на -н, -т // Specimena Philologicae Slavicae. München: Verlag Otto Sagner, 1989. Bd. 81.
9. Апухтина А. Г. Немецкие конструкции со статичным локативыми глаголами в женской и мужской речи: дис. ... канд. филол. наук. Кемерово, 2004.
10. Падучева Е. В. Событийное и статальное значение глаголов совершенного вида в русском языке // Проблемы грамматики и типологии: сборник статей памяти В. П. Недялкова. М.: Знак, 2010. С. 240-252.
11. Павлова А. В. Языковые механизмы статальной категоризации // Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1 (22). С. 124-126.
12. Kühne O. Wie kommt die Landschaft zurück in die Humangeographie? Plädoyer für eine 'konstruktivistische Landschaftsgeographie'. Geographische Zeitschrift. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 2014. Bd. 102 H. 2, S. 68-85.
13. CoLLot M. Landschaft // Handbuch Literatur & Raum / hrsg. J. Dünne, A. MahLer. BerLin/Boston: Walter de Gruyter, 2015.
14. Ирисханова О. К. Реификация как свойство познания и коммуникации // Когнитивные исследования языка. 2015. Вып. 13. С. 216-226.
15. Кубрякова Е. С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке: части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004.
16. Домашнев А. И., Шишкина И. П., Гончарова Е. А. Интерпретация художественного текста: Немецкий язык: учебное пособие. 2-е изд., дораб. М.: Просвещение, 1989.
17. Шендельс Е. И. Практическая грамматика немецкого языка: для I-III курсов институтов и факультетов иностранных языков. М.: Высшая школа, 1982.
references
1. Lyubimova, N. V. (2014). Swiss discourse in Goethe's letters and travel notes. In Goethe - Tolstoy: Dialogue of the Two Olympians (pp. 103-123): Proceedings of the International Scientific Conference. Museum-Estate of Leo Tolstoy "Yasnaya Polyana". (In Russ.)
2. Karpenko, E. I., Lyubimova, N. V. (2021). Geopoetics as a means of literary spaces interpretation: linguistic aspects (on the German language). Vestnik of Moscow State Linguistic University, 11(853), 215-229. (In Russ.)
3. Gosteva, T. F. (2007). Lingvostilisticheskie osobennosti i tekstoobrazuyushchij potencial pejzazhnykh opisanij v amerikanskoj proze XIX-XXI vv. = Linguistic and stylistic features and text-forming potential of landscape descriptions in American prose of the 19th-21st centuries: PhD in Philology. Barnaul. (In Russ.)
4. Karpenko, E. I., Taktaeva O. A. (2021). Types of personification in landscape descriptions in German language. Vestnik of Moscow State Linguistic University, 3(845), 82-95. (In Russ.)
5. Chistyakova, E. V. (2015). Kategorizatsiya landshaftov i otsenochnyy potentsial landshaftnoy leksiki v sovremennom angliyskom yazyke = Categorization of landscapes and the evaluative potential of landscape vocabulary in modern English: PhD in Philology. Tambov. (In Russ.)
6. Ilyichev, L. F. et al. (1983). Filosofskij ehnciklopedicheskij slovar' = Philosophical Encyclopedic Dictionary. Moscow: Sovetskaya ehnciklopediya. (In Russ.)
7. Vendler, Z. (1957). Verbs and Times. The Philosophical Review, 66(2), 143-160.
8. Knjazev, Yu. P. (1989). Action and state: their interrelation in Russian constructions with -n, -t participles. Specimena Philologicae Slavicae, 81. München: Verlag Otto Sagner. (In Russ.)
9. Apukhtina, A. G. (2004). Nemeckie konstrukcii so statichnym lokativymi glagolami v zhenskoj i muzhskoj rechi = German constructions with static locative verbs in female and male speech: PhD in Philology. Kemerovo. (In Russ.)
10. Paducheva, E. V. (2010). Sobytiynoye i statal'noye znacheniye glagolov sovershennogo vida v russkom yazyke = Eventive and static meaning of perfective verbs in Russian. Problemy grammatiki i tipologii (pp. 240-252): collection of papers in memoriam V. P. Nedyalkov. (In Russ.)
11. Pavlova, A. V. (2018). Language mechanisms of static categorization. Baltic Humanitarian Journal, 7, 1(22), 124126. (In Russ.)
12. Kühne, O. (2014). Wie kommt die Landschaft zurück in die Humangeographie? Plädoyer für eine 'konstruktivistische Landschaftsgeographie' (Bd. 102, H. 2, S. 68-85). Stuttgart: Franz Steiner Verlag.
13. Collot, M. (2015). Landschaft. In J. Dünne, A. Mahler (hrsg.), Handbuch Literatur & Raum. Berlin/Boston: Walter de Gruyter.
14. Iriskhanova, O. K. (2015). Reification in cognition and communication. Cognitive studies of language, 23, 216226. (In Russ.)
15. Kubryakova, E. S. (2004). Yazyk i znanie. Na puti polucheniya znanij o yazyke: Chasti rechi s kognitivnoj tochki zreniya. Rol' yazyka v poznanii mira = Language and knowledge. On the way to gaining knowledge about language: Parts of speech from the cognitive point of view. The role of language in the knowledge of the world. Moscow: Yazyki slavyanskoj kul'tury. (In Russ.)
16. Domashnev, A. I., Shishkina, I. P., Goncharova, E. A. (1989). Interpretaciya khudozhestvennogo teksta: Nemeckiy yazyk = Interpretation of a literary text: the German language: Textbook. 2nd ed. Moscow: Prosveshchenie. (In Russ.)
17. Shendels, E. I. (1982). Prakticheskaya grammatika nemeckogo yazyka = Practical grammar of the German language: for I-III courses of institutes and faculties of foreign languages. Moscow: Vysshaya shkola. (In Russ.)
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ Тактаева Оксана Анатольевна
аспирант кафедры лексикологии и стилистики немецкого языка
факультета немецкого языка Московского государственного лингвистического университета
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Taktaeva Oxana Anatolievna
PhD Student at the Department of German Lexicology and Stylistics, Faculty of the German Language, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию 13.07.2022 одобрена после рецензирования 12.08.2022 принята к публикации 14.09.2022
The article was submitted 13.07.2022 approved after reviewing 12.08.2022 accepted for publication 14.09.2022
