CC BY
11
4. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 2015.
5. Шмелева Н. Л. Понятие «черный юмор» и его функционально-стилистические особенности / / Альманах современной науки и образования. 2009. № 8 (27). Ч. 2. С. 210-212. URL: www.gramota.net/materials/V2009/8-2/88.html (дата обращения: 12.04.2017).
6. Хармс Д. Сны большого Млина. СПб., 2001.
Об авторе
Марина Анатольевна Евстафьева — канд. филол. наук, доц., Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Калининград.
E-mail: [email protected]
About the author
Dr Marina Evstaphieva, associate professor, I. Kant Baltic Federal University, Kaliningrad.
E-mail: [email protected]
31
УДК 811.161.1'27
И. А. Королева
ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ А. В. МАКЕДОНОВА В ЭПИСТОЛЯРНОМ ДИСКУРСЕ 90-х ГОДОВ ХХ ВЕКА (по материалам писем к Маргарете Томпсон, хранящихся в архиве Литературного музея Смоленского государственного университета)
Рассматриваются специфические черты речевого портрета известного советского критика, друга и соратника А. Т. Твардовского А. В. Македонова. Его переписка с Маргаретой Томпсон, американской исследовательницей творчества А. Т. Твардовского, относится к началу 1990-х годов. Эпистолярный дискурс исследуется в лингвокультуроло-гическом аспекте, как пример речи потомственного петербуржского интеллигента, родившегося в начале ХХ в. и обладающего историческим опытом своего поколения. Материалы впервые вводятся в научный оборот.
This article considers the speech portrait of the renowned Soviet critic A. V. Makedonov — A. T. Tvardovsky's friend and companion. Makedonov's correspondence with Margareta O. Thompson, an American student of Tvar-dovsky's oeuvre, dates back to the early 1990s. The epistolary discourse is examined from the perspective of cultural linguistics as an exemplary speech of a descendant of a Saint Petersburg intelligentsia family, born in the early 20th century and a witness to corresponding historical events. This is the first time the materials have been presented to the research community.
Ключевые слова: языковая личность, речевой портрет, эпистолярный дискурс, А. В. Македонов, специфика речевого этикета.
Key words: language personality, speech portrait, epistolary discourse, A. V. Makedonov, speech etiquette.
© Королева И. А., 2017
Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Сер.: Филология, педагогика, психология. 2017. № 4. С. 31 — 38.
32
В настоящее время как в языкознании, так и за его пределами заметно возрос интерес к проблеме коммуникации. Общим объектом, которым объединяет науки, составляющие антропоцентрическую парадигму современного гуманитарного знания, является языгковая личность, то есть человек в его способности к коммуникации [4, с. 106]. По мнению Ю. Н. Караулова, в целом языгковую личность следует трактовать как вид полноценного представления личности, вмещающий в себя и психологический, и социальный, и этический, и другие компоненты, но преломленные через ее языгк, ее дискурс [2, с. 3 — 8]. Языгковая личность — это совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего языгк как средство общения.
В связи с изучением языжовой личности в лингвистику вошло понятие «речевой портрет», которое определяется как «воплощенная в речи языгковая личность определенной социальной общности» [3, с. 6]. Речевой портрет группы составляется на основе анализа специфических для данной общности языыковытх единиц и различных приемов общения, свойственных представителям этой группы и выделяющих речь ее представителей в обществе. Формируются, таким образом, определенные эталоны общения, которым человек, представляющий ту или иную социальную группу, привыгкает следовать. Итак, речевой портрет представителя какой-либо социальной группы и определяет во многом языгковую личность, принадлежащую тому или иному сообществу.
Особенности речевого портрета конкретной языковой личности могут исследоваться на разном материале, но многие языковые и речевые черты хорошо вставляются при изучении эпистолярного дискурса.
Частное письмо — тип эпистолярного текста, включающий в себя семейные, частные деловые письма, дружескую и любовную переписку. Обычно не предназначенные для публикации, частные письма зачастую издаются в случаях, когда они связаны с известными деятелями культуры, так как представляют собой тексты, принадлежащие носителям элитарной речевой культуры, то есть, по словам лингвистов, людям, «обладающим истинным мастерством владения языыком, всем его богатством при соблюдении всех правил и ограничений» [5, с. 228]. Эти письма становятся общенациональным культурным достоянием.
Несомненно, комплексный анализ языкового и речевого материала эпистолярного дискурса даст возможность представить изобразительно-выразительные средства, характеризующие языковую личность пишущего [1, с. 4]. Также появляется возможность описать эпистолярный этикет и его особенности, характерные именно для конкретного автора писем, в свете общего эпистолярного этикета. Можно выыявить специфические черты разговорной речи элитарного представителя того или иного времени, особенности его речевого портрета, показывающего элитарную языгковую личность.
Материалом нашего исследования послужили частные письма известного критика и публициста советской эпохи А. В. Македонова, друга и соратника А. Т. Твардовского, не менее известной американской
исследовательнице творчества А. Т. Твардовского профессору Маргаре-те Томпсон, которая в 90-е гг. ХХ в. много сотрудничала с русскими писателями и критиками из круга Александра Трифоновича. Материал впервые вводится в научный оборот.
Языковая информация в эпистолярии Адриана Владимировича Македонова на разных уровнях позволяет раскрыггь черты его личности, составить речевой портрет, выявить специфику отношений между ним и М. Томпсон. Начнем с обращений, то есть с этикетных эпистолярных формул.
Обращения в письмах разнообразны. В начале знакомства они официальные: Уважаемая госпожа Маргарета О. Томпсон! (17 сентября 1991 г., ответ на первое письмо). Далее обращение несколько «теплеет»: Глубокоуважаемая госпожа Маргарета (9 октября 1991 г.); Уважаемая Маргарета! (17 мая 1992 г.); Дорогая Маргарет! (без даты, но по тону уже ясно, что отношения более близкие и доверительные, на что указывает и обращение). Но и когда отношения уже налажены, временами проскальзывает официальное обращение: Ув. госпожа Томпсон! (2 марта 1992 г.).
Концовки писем тоже неоднозначны. В первом письме указан адрес и просто подпись: А. Македонов. Дальнейшие варианты: С глубоким уважением А. Македонов (подпись разборчивая и личная); Ваш А. Македонов; У Вас большое сердце. А. Македонов; Искренне Ваш А. Македонов (без даты); Искренне Ваш старый друг Адриан Македонов (17 мая 1992 г.).
В начале писем Македонов обязательно в подробностях описывает получение письма: Ваше письмо меня на старости лет очень обрадовало, хотя я его получил с большим опозданием (17 сентября 1991 г.); Вчера получил Ваше письмо, датированное от 5.10.91 г. Письмо медленно шло (по разъяснению работников почты) в связи с задержкой разборки международной корреспонденции (без даты); Мы с дочерью получили, наконец, Вашу посылку, за что Вам искренне благодарны и я, и дочь (2 марта 1992 г.); практически всегда звучит благодарность: Рад был получить от Вас письмо (без даты). Македонов в целом соблюдает эпистолярный этикет, хотя и проявляет явно дружеские и благодарные чувства к своему адресату.
Информационное содержание писем Македонова очень разнообразно.
Ярко выыражен концепт благодарности. Его составляющие — ситуации, которые позволяют высказать слова признательности за различные действия адресата, направленные во благо и в ответ на просьбу адресанта: искренняя благодарность за посытку (2 марта 1992 г.); Благодарю Вас за желание содействовать моему опубликованию за рубежём1 моих книг и работ (без даты); Благодарю за Ваше доброе письмо, за посланную бандероль я очень благодарен, но пока мы ничего не получили (Там же); Я очень тронут и очень благодарен Вам за лекарства и Ваше милое письмо (17 мая 1992 г.).
Благодарность очень тесно связана с оценкой личностных качеств Маргреты Томпсон, конкретно передаваемых в эпистолярном дискурсе: Если же на самом деле есть Бог или Божественная Высшая Сила, то мне
33
1 При цитировании эпистолярия везде сохранены орфография и пунктуация оригинала.
свыше послано знакомство с Вами в конце моей тяжелой и неблагополучной старости (без даты, в начале переписки); Повторяю, я очень тронут, что живет в США такая прекрасная женщина, как Вы — и жизнь улыбнулась мне на склоне жизни и закате лет, познакомив меня с таким чудесным человеком, как Вы (17 мая 1992 г.); Я очень высокого мнения о Вас. Не каждый способен оказать содействие в приобретении лекарств для больного старика. У Вас большое сердце (Там же).
Македонов настойчиво приглашает Маргарету Томпсон при посещении России остановиться в Петербурге у него и в первом же ответном письме сообщает свой адрес и неоднократно упоминает о пригла-
- шении: Живу я с одинокой пожилой дочерью, которая ведет хозяйство и
34 ухаживает за мной. У нас трехкомнатная квартира, комната жены свободна — поэтому, если приехав в Питер, Вы остановитесь у нас, мы сможем предоставить в Ваше распоряжение комнату покойной жены. Конечно, у нас не гостиница «Люкс», но советское государство, как я слышал, берет с иностранцев огромную плату, а мы свое гостеприимство предоставим Вам бесплатно. Хозяйственные заботы соглашается взять на себя дочь. Не удивляйтесь моей откровенности (ведь мы незнакомы) — я в таком возрасте, когда человеку многое простительно и многие условности уже не имеют значения (17 сентября 1991 г.). В дальнейшем приглашения постоянно повторяются: Ждем Вас у себя, с радостью Вас примем, я буду бесконечно рад более близкому личному и профессиональному знакомству с Вами. Мечтаю посетить с Вами могилу жены (без даты); Повторяю свое приглашение остановиться у меня в кВ. Мы предоставим Вам отдельную комнату, в которой жила покойная жена Раиса Абрамовна — и Вам будет удобно... У нас же кВ. расположена в центре города, улицы хорошо освещены и много спокойнее, чем в др. местах (без даты); С нетерпением жду Вашего приезда. Вы должны остановиться только у нас и нигде больше. Это было бы негуманно с Вашей стороны остановиться где-то еще и отказать в последней радости старику моего возраста (17 мая 1992 г.).
Македонов сразу увидел в Томпсон исследователя творчества Твардовского, оценил ее профессионализм, поэтому очень много пишет именно о своих работах по Твардовскому и дает ему оценку весьма откровенно. Уже в первом письме находим следующие оценки: самородок по существу; Мать всячески поощряла нашу дружбу, т. к. увидела в неграмотном деревенском парне одаренного самородка; Несмотря на иллюзии своего поколения, Твардовский всегда искал правду и сумел сказать новое слово в литературе (17 сентября 1991 г.).
Естественно, Македонов был очень заинтересован в публикации за рубежом своих неизданных работ о Твардовском и критических работ о путях развития русской литературы, о чем прямо и настойчиво пишет Маргарете Томпсон, увидев в ней пытливого и деятельного исследователя. Так, уже в первом письме-ответе на переданное из Союза писателей письмо Маргареты Томпсон Македонов подробно пишет о своих уже опубликованных работах о Твардовском (1981, 1985 гг. и др.), о подготовленной рукописи «Молодой Твардовский» с рецензией А. Ахматовой. Тут же читаем: Я очень старый (82 года) и больной человек (тяжелая энфизема легких), потому хотел бы успеть что-то опубликовать при жизни,
т. к. у меня уже больше нет долгих лет жизни в запасе для ожидания публикации своих работ, а «пробивать» свои работы нет ни умения, ни сил... Опубликование моих работ за рубежём было бы весьма желательно (17 сентября 1991 г.).
Македонов дает откровенную оценку положения в России в начале 90-х гг. ХХ в.: С радостью опубликовал бы их, но, к сожалению, интерес к Твардовскому в этой стране сейчас заметно ослабел (отметим, что уничижительное местоимение «эта» уже одно характеризует отношение Македонова к России. — И. К.); Сейчас все редакции мне толкуют, что страна переходит к рынку, издательства на хоз-расчете, а литературоведческие работы не дают прибыли, так как не рассчитаны на массового читателя (Там же); Моей бедности тоже не удивляйтесь - в этой стране умерла в нищете даже великая поэтесса Анна Андреевна Ахматова, долгое время не публиковавшаяся и не имевшая средств к существованию, долгие годы жившая за счет помощи своих друзей, которые сами тоже жили весьма стесненно материально (Там же). И это написано практически незнакомому человеку! Рассуждения Македонова горьки и откровенны: Живем мы сейчас плохо, за черту бедности отброшено уже 90 % населения России, самое обидное, что гибнет наука, Россия теряет интеллект: при любых экономических неурядицах нельзя жертвовать наукой, экономить на культуре народа. Эти категории невосполнимы. <...> Новая криминальная буржуазия Тарасовых, Стерлинговых и т. д. совершенно не походит и не может походить на Морозова, Мамонтовых, Третьяковых. Не та культура. Из хищника культурный меценат не получится (2 марта 1992 г.); Здесь сейчас неимоверно трудно со снабжением и лекарствами. Нет буквально всего - очереди даже за хлебом (без даты).
Отношения Македонова и Томпсон развиваются, судя по материалам эпистолярия 90-х гг., в дружеском, весьма позитивном ключе. Концепт «благодарность», расширяя свое семантическое окружение, приобретает действенные составляющие: со стороны Македонова — обещание оказать всяческую помощь и содействие по прибытии американской исследовательницы в Петербург, со стороны Томпсон — конкретные действия, осуществляемые в помощь известному исследователю Твардовского (так, из писем мы узнаём, что Маргарета Томпсон прислала нужные лекарства, обещала содействие в публикации работ Македонова в США). Сам же критик неоднократно предлагает благодарную посильную помощь в ответ, оказывает всяческие знаки теплого и дружеского расположения: Рад буду оказать Вам за Ваше внимание посильную помощь во всем, в чем смогу (17 мая 1992 г.); Дочь даст Вам ключи от входной двери кВ. Вы будете у нас полной хозяйкой: наш дом считайте своим домом, я договорился с дочерью, что при отъезде ключи Вы сможете увезти с собой с тем, чтобы в случае нового визита в Россию Вы, Маргарета, могли придти в этот дом, когда Вам удобно и без предупреждения, независимо от того, дома мы с дочерью или нет (17 мая 1992 г.). Даже о своих рукописях Македонов пишет следующее: Буду рад, если все интересное будет использовано в Ваших личных работах и пригодится Вам... Когда Вы приедете в Петербург, в Вашем распоряжении будут мои работы и моя рукопись в большой биографии Твардовского и книге, освещающий весь жизненный путь поэта (без даты).
35
36
Стоит отметить, что в письмах Македонова практически не встречается разговорная лексика, фразеология, пословицы и поговорки. Если Македонов использует такие слова, то он берет их в кавычки: нахальство, вымогательство, цензура ее обрабатывала, «пробивать» свои работы. Перед нами язык строгой элитарной языковой личности, потомственного интеллигента, хотя и прошедшего лагеря и ссылку. Зачастую этот язык несколько книжный: письмо, датированное от 5.10.91 г.; в связи с задержкой разборки международной корреспонденции; Книга содержит исследование творчества, биографические данные и личные воспоминания. Эти воспоминания написаны как ряд сведений на основе моей многолетней дружбы с этим самобытным и очень интересным талантом (о Твардовском. — И. К.); К тому же мне будет очень приятно познакомиться с Вами ближе.; Надеюсь по приезде в Питер съездить с Вами на могилу жены (все цитаты из одного письма; разговорное Питер было обычным для всех жителей города).
Оценочная лексика образна и выразительна: патологически высокая плата; нация деградирует нравственно; хищник культуры; ссуды уйдут в песок; горькая участь тех лет; оставить след после себя.
Много этикетных оборотов речи: не сочтите за бестактность; я полагаю, что. ; мне будет очень приятно; было бы слишком затруднительно; я не очень силен в.; Вы, как я полагаю.; что касается.; сведения, которые я получил от контактов с..., в частности, от... и пр. Это, безусловно, речь высоко интеллектуального человека. На наш взгляд, прослеживается и профессионализм критика.
Эпистолярный дискурс в переписке с Маргаретой Томпсон выявляет в речевом портрете А. В. Македонова удивительную петербургскую интеллигентную манеру речи, проявляющуюся через употребление изысканных для 90-х гг. ХХ в. речевых стандартов: Не сочтите это бестактным; Искренне Ваш старший друг; Жизнь улыбнулась мне на склоне лет; Я имел знакомства; С нетерпением жду Вашего приезда; А. А. Ахматова была о них высокого мнения; Мои воспоминания имеют определенную ценность для исторической правды и литературы (все цитаты из письма 17 мая 1992 г.); В вашем распоряжении будут мои работы; К тому же мне будет очень приятно познакомиться с Вами ближе; Было бы слишком затруднительно (без даты); Если Вас может заинтересовать моя переписка с Твардовским, его женой и братьями — буду рад выслать все необходимое для публикации переписки; Встретиться с Вами я могу в любое время, когда Вас это устроит; Если Вы будете способствовать облегчению моего материального положения, я буду Вам признателен и благодарен и в знак признательности могу подарить часть переписки; Познакомиться с Вами был бы весьма рад (17 сентября 1991 г.).
Все рассуждения Македонова также свидетельствуют о порядочности и светлом уме этого человека. И вместе с тем он не стесняется называть вещи своими именами и в тяжелых материальных условиях, в которых он оказался, говорить о деньгах, что, в принципе, не свойственно интеллигентному человеку из дворянской семьи: ...мое материальное
положение, помимо всего прочего, мягко говоря, весьма стесненное, хотелось бы продать, если возможно, письма Мандельштама или Твардовского, т. к. медицина практически становится платной а мне хотелось бы... успеть что-то сделать, оставить след после себя; Мне же за интервью в «Лит. газете», которое Вы читали, выслали гонорар 184 р., это семь долларов, т. к. по официальному курсу один доллар стоит 30 руб. И это в первом же письме практически незнакомому человеку! Тут же Македонов дает свой адрес и обговаривает условия проживания Маргареты Томпсон при приезде в Петербург, говоря о том, что он ей предоставит бесплатное жилье, тогда как государство с иностранцев берет огромную плату. В другом письме уточняется сумма за проживание в гостинице: ...не дешевле 80 — 100 долларов в сутки, к тому же по местному телевидению постоянно передают о случаях воровства и вымогательства в гостиницах города (без даты). Еще в одном письме сообщается, что мерия Петербурга уже вынесла решение о повышении в полтора раза и без того патологически высокой платы за гостиницы, а Вы, как я полагаю, не самая богатая интеллектуалка в Америке... (без даты).
Итак, мы сделали попытку подробно проанализировать эпистолярный дискурс А. В. Македонова с целью определить специфику его языковой личности. Даже небольшой объем введенного в научный оборот эпистолярного материала позволяет выявить специфические черты речевого портрета известного критика и публициста:
1. Безусловно, анализ показал, что это элитарная языковая личность, хорошо владеющая письменной русской разговорной речью, свойственной высоко интеллигентному человеку.
2. Хотя эпистолярный дискурс относится к 90-м гг. ХХ в., языыковыге особенности писем не отражают нарушения литературных норм, не вышвляют наличия в текстах сниженной лексики, сленговых выыраже-ний, что подтверждает устойчивость речевых характеристик потомственного петербуржского интеллигента, родившегося в начале ХХ века.
3. А. В. Македонов в частных письмах к Маргарете Томпсон предстает как искренний, порядочный человек, профессионал, но тем не менее отчетливо видящий те негативные процессы, которые имели место в России 90-х годов. Будучи умным и высокообразованным, он не мог не видеть развала привычного мира и не боялся говорить об этом М. Томпсон, живущей в капиталистической стране. Именно эта его особенность и свидетельствует о твердости характера и силе воли человека, прошедшего через репрессии 30-х гг.
Список литературы
1. Акимова Т. П. Лингвокультурологические характеристики эпистолярного текста (на материале писем классиков русской литературы XIX — XX вв.) : авто-реф. дис. ... д-ра филол. наук. Волгоград, 2017.
2. Караулов Ю. Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М., 1989. С. 3 — 8.
3. Леорда С. В. Речевой портрет современного студента : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Саратов, 2006.
37
38
4. Седов К. Ф. Принципы построения современной отечественной психолингвистики // Вопросы психолингвистики. 2007. № 5. С. 105 — 110.
5. Хорошая речь / под ред. М. Л. Кормилициной и О. Б. Сиротининой. М., 2009.
Источники
Письма А. В. Македонова Маргарете Томпсон // Литературный музей Смоленского государственного университета. Ф. 52 (Архив Маргареты Томпсон).
Об авторе
Инна Александровна Королева — д-р филол. наук, проф., Смоленский государственный университет.
E-mail: [email protected]
About the author
Prof Inna Koroleva, Smolensk State University. E-mail: [email protected]
