CC BY
33
Его художественную интерпретацию исторических фактов в контексте взаимовлияния и взаимопроникновения различных этнокуль-тур можно рассматривать как стартовую опору практически начальных попыток культурно-диалогического соотнесения России и Кавказа.
ЛИТЕРАТУРА
1. См.: Конрад Н.И. Запад и Восток. М.: Наука, 1972. 496 с. С. 294.
2. Тхагапсоев Х.Г. А.С. Пушкин как предтеча диалога русской и кавказских культур // Научная мысль Кавказа. 2004. № 3. С. 114-124.
3. Хашхожева Р.Х. Хан-Гирей // Хан-Гирей. Избранные произведения. Подготовка текста и вступ. статья Р.Х. Хашхожевой. Нальчик: Эльбрус, 1974. 336 с. С. 11.
4. Гарданов В.К., Мамбетов Г.Х. Введение // Хан-Гирей. Записки о Черкесии / Вступ. статья и подготовка текста к печати В.К. Гардано-ва и Г.Х. Мамбетова. Нальчик: Эльбрус, 1978. С. 3-41.
5. Машбаш И.Ш. Хан-Гирей. Майкоп: РИПО "Адыгея", 1998. 831 с.
14 февраля 2013 г.
УДК 81/23(082)
РЕЧЕВОЙ ЖАНР ПРОСЬБЫ В РЕЧИ ЭЛИТАРНОЙ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ (на материале писем А.П. Чехова)
Д.А. Сафронова
Структура и содержание понятия языковая личность в последнее время все более активно изучается и разрабатывается. Исследования в этой области ведутся по ряду направлений и в русле разных подходов, но большая их часть в отечественной лингвистике связана с исследованием языка в плане его взаимодействия с культурой [1].
Среди выделенных В.Е. Гольдиным и О.Б. Сиротининой типов внутринациональных речевых культур особый интерес представляет элитарная речевая культура, поскольку именно ее носитель наиболее полно и творчески владеет всеми богатствами родного языка [2]. У носителя элитарной речевой культуры свой набор идеальных ценностей, обусловленный как принадлежностью его к определенному типу речевой культуры, так и его индивидуальными особенностями. Одним из ярких представителей элитарного типа русской национальной речевой культуры, безусловно, является А.П. Чехов, к чьему эпистолярному наследию мы и обращаемся в данной работе.
Сафронова Дарья Андреевна - аспирант кафедры русского языка, культуры и коррекции речи Таганрогского государственного педагогического института им. А.П. Чехова, 347936, г. Таганрог, ул. Инициативная, 50, e-mail: [email protected], т. 8(8634)601302.
Письмо отражает личностный характер общения, представляет собой разнообразный материал для исследования элитарной языковой личности во всем многообразии и богатстве ее проявлений.
По справедливому замечанию И.В. Го -лубевой, "без обращения к эпистолярному наследию трудно приблизиться к личности художника слова (особенно человека другой эпохи), постичь его творческие замыслы и особенности мировосприятия" [3, с. 1]. Изучение эпистолярного наследия русских писателей - далеко не новое направление филологических поисков, однако в последнее время переписка стала изучаться лингвистами в аспекте теории речевых жанров (РЖ) [4].
В своих основных чертах теория речевых жанров сложилась к началу 50-х гг. XX века. Это было связано, прежде всего, с исследованиями М.М. Бахтина и работами В.В. Виноградова, Ю.Н. Тынянова, В.Б. Шкловского. В последние годы появились фундаментальные исследования в этой области Г.И. Богина, М.Ю. Федосюка, ТВ. Шмелевой, И.А. Стернина и других ученых;
Safronova Daria - postgraduate student of Russian Language, Culture and Correction of Speech Department at the Taganrog State Pedagogical Institute named by A.P. Chekhov, 50, Initsiativnaya Street, Taganrog, 347936, e-mail: [email protected], tel. +7(8634) 601302.
реализуется проект создания "Энциклопедии речевых жанров" для всех сфер общения. Жанровая разработка речи получила достаточно детальное описание в сборниках саратовских лингвистов "Жанры речи". Положив в основу идеи М.М. Бахтина, ученые рассмотрели жанровую специфику беседы, ссоры, анекдота, комплимента, молвы и т.д., однако наибольший интерес вызывают так называемые императивные речевые жанры, основная коммуникативная цель которых состоит в содействии осуществлению событий с разной степенью императивности, в том числе и РЖ просьбы [5].
Целью данной работы является анализ на материале эпистолярного наследия А.П. Чехова речевого жанра просьбы, прежде всего, его языкового воплощения, в речи элитарной языковой личности.
Чеховская просьба всегда ясна, эксплицитно высказана и ясно сформулирована. Обычно просьба у А.П. Чехова сопровождается объяснением, почему он нуждается в том, о чем просит. Разъяснение просьбы часто содержит указание на невиновность говорящего в событиях или обстоятельствах прошлого, которые вынуждают его просить: Теперь просьба. Пришлите мне обычную ежегодную взятку — Ваш календарь, и не найдете ли Вы возможным через какое-нибудь лицо, близко стоящее к Главному управлению, навести справку, по какой причине до сих пор еще не разрешен нам журнал "Хирургия"? Будет ли разрешен? Прошение подано мной еще 15 октября от имени проф. Дьяконова. Время не ждет, убытки терпим громадные. (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 14 декабря 1896 г. Мелихово) [6, т. 6, с. 251]*.
Просьба А.П. Чехова всегда скромна, сопровождается формами вежливости, принижающими пишущего и возвышающими адресата письма: Кстати, о "Пестрых рассказах". Я должен Вам или Вы мне? Если второе, то не пришлете ли мне за спасение души малую толику? Я нищ и убог. Если первое, то ваше счастье, так тому и быть (ЧЕХОВ — Н.А. ЛЕЙКИНУ, 13 августа 1889, Сумы) [т. 3, с. 236]; Простите ради бога, что я, будучи знаком с Вами только наполовину, беру на себя смелость беспокоить Вас просьбой и поручениями. Я не имею на это никакого права. Но утешаю себя надеждой, что
* Далее в примерах из этого источника указаны только номера томов и страниц
Вы поймете мотивы, заставившие меня беспокоить Вас, и в будущем позволите мне отплатить Вам услугой за услугу. Будьте здоровы и простите за беспокойство уважающего Вас А. Чехова. (ЧЕХОВ — Л.Н. ТРЕФОЛЕВУ 14 апреля 1888, Москва) [т. 2, с. 244].
Очень часто чеховские просьбы нанизаны одна на другую, и в одном и том же письме можно встретить несколько просьб. В качестве языковых экспликаторов исследуемого РЖ выступают существительное "просьба", глагол "просить" в перформативном употреблении, различные императивы-конкретиза-торы просьбы, а также языковые средства, называющие причины, мотивы, цели просьбы: Я и академик Кондаков ставим в пользу пушкинской школы "Келью в Чудовом монастыре" из "Бориса Годунова". [...] Будьте добры, сделайте божескую милость, ради святого искусства, напишите в Феодосию кому следует, чтобы мне прислали оттуда по почте гонг, который у Вас там висит; китайский гонг. Нам это нужно для звона. [. ] Если же нельзя, то поспешите написать мне; придется тогда в таз звонить. Это не все. Опять просьбы, просьбы и просьбы. Если продаются фотографии или вообще снимки с последних картин Васнецова, то велите выслать мне их наложенным платежом. (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 4 марта 1899 г. Ялта) [т. 8, с. 112].
Дополнительными языковыми средствами, формирующими речевой жанр просьбы, являются используемые А.П. Чеховым обращения: "голубчик", "дорогой мой" и др., а также формулы вежливости: Напишите мне, дорогой мой, письмо. Я люблю Ваш почерк; когда я вижу его на бумаге, мне становится весело (ЧЕХОВ — А.Н. ПЛЕЩЕЕВУ 14 мая 1889, Сумы) [т. 3, с. 213].
Для выражения просьбы А.П. Чеховым активно используются императивы: передайте, скажите, пришлите, помогите, спросите, напомните и др.
В основном чеховская просьба имеет прямой характер. Но иногда встречаются и косвенные просьбы: Если Вы вместе с разрешением пришлете мне еще свою фотографию, то я получу больше, чем стою, и буду доволен во веки веков (А.П. ЧЕХОВ — П.И. ЧАЙКОВСКОМУ, 12 октября 1889, Москва) [т. 3, с. 259]; Не найдет Худеков возможным давать добавочные по образцу "Осколков"? (ЧЕХОВ — Н.А. ЛЕЙКИНУ 30 сентября 1886 г. Москва) [т. 1, с. 265].
Иногда просьба перепоручается другому лицу. Такая просьба за другого двусубъектна, и посредник может проявлять собственную инициативу, вносить коррективы в мотивировку и даже содержание просьбы. Введение посредника в просьбу часто продиктовано желанием минимизировать зависимость просителя: Пожалуйста, спросите у Насти, не она ли это прислала мне письмо без подписи на Вашей бумаге (A.S.) (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 23 января 1900 г. Ялта) [т. 9, с. 24]; Попросите Алексея Алексеевича выслать мне поскорее статью горного инженера Ба-цевича о нефти. Забыл я в Петербурге прочесть (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 22 января 1892 г. Москва) [т. 4, с. 348].
В то же время и сам А.П. Чехов в переписке выступает в роли посредника для чей-то просьбы: Один доктор, очень милый человек (иль завистью его лукавый мучил, иль медицинский стол ему наскучил), поручил мне во что бы то ни стало послать в "Северный вестник" два стихотворения, которые я прилагаю. Хочет он, чтобы стихи эти были напечатаны непременно и не позже декабря.[...] (ЧЕХОВ — А.Н. ПЛЕЩЕВУ 21 октября 1889, Москва) [т. 3, с. 268]; [...] Сей человек поручал мне спросить у Вас: не возьметесь ли вы издавать детские рассказы его сестры Надежды Николаевны Островской, сотрудницы детский журналов? (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 15 октября 1889, Москва) [т. 3, с. 263]; Теперь просьба. А.В. Щербак писал мне, что ему желательно издать у Вас книжку с рисунками (которые у него, кстати сказать, очень интересны); хочет собрать все свои фельетоны и статьи и сочетать во едину плоть. Просил меня походатайствовать у Вас. Если Вы согласитесь, то я буду телеграфировать ему во Владивосток. Ответьте поскорее, ибо "Петербург" скоро будет во Владивостоке. (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ, 30 августа 1891 г. Богимово) [т. 4, с. 267].
При выражении РЖ просьбы А.П. Чехов использует различные тактики, способствующие побуждению, которые как подготавливают адресата, так и поясняют причину обращения с просьбой: [...]За мелкие вещицы стою горой и я, и если бы я издавал юмористический журнал, то херил бы все прод-линновенное [...]но в то же время, сознаюсь, рамки "от сих и до сих" приносят мне немало печалей. Мириться с этими ограничениями бывает иногда очень нелегко. Например...
Вы не признаете статей выше 100 строк, что имеет свой резон... У меня есть тема. Я сажусь писать. Мысль о "100" и "не больше" толкает меня под руку с первой же строки. Я сжимаю, елико возможно, процеживаю, херю - и иногда (как подсказывает мне авторское чутье) в ущерб и теме и (главное) форме. Сжав и процедив, я начинаю считать... Насчитав 100—120—140 строк (больше я не писал в "Осколки"), я пугаюсь и... не посылаю. Чуть только я начинаю переваливаться на 4-ю страницу почтового листа малого формата, меня начинают есть сомнения, и я... не посылаю. Чаще всего приходится наскоро переклевывать конец и посылать не то, что хотелось бы... Как образец моих печалей, посылаю Вам статью "Единственное средство"... Я сжал ее и посылаю в самом сжатом виде, и все-таки мне кажется, что она чертовски длинна для Вас, а между тем, мне кажется, напиши я ее вдвое больше, в ней было бы вдвое больше соли и содержания... Есть вещи поменьше - и за них боюсь. Иной раз послал бы, и не решаешься... Из сего проистекает просьба: расширьте мои права до 120 строк... Я уверен, что я редко буду пользоваться этим правом, но сознание, что у меня есть оно, избавит меня от толчков под руку (ЧЕХОВ — Н.А. ЛЕЙКИНУ 12 января 1883 г. Москва) [т. 1, с. 48].
Таким образом, пояснения причин обращения с просьбой смягчают побуждение, а дополнительная информация помогает избежать возможных вопросов адресата.
У А.П. Чехова мы обнаруживаем как сочетание косвенных и прямых тактик побуждения, так и сочетание побудительных тактик с другими (сопутствующими или подготавливающими побуждениями), например:
- использование девербатива "просьба": Еще просьба: напомните Алексею Алексеевичу, что он обещал мне "Всю Россию". (ЧЕХОВ
— А. С. СУВОРИНУ 22 октября 1896 г. Мелихово) [Т. 6, с. 202];
- вопросительные тактики-уточнения условий для побуждения: Читаете ли Вы беллетриста Горького? Это несомненный талант. Если не читали, то потребуйте его сборники и прочтите для первого знакомства два рассказа: "В степи" и "На плотах". (ЧЕХОВ
— А.С. СУВОРИНУ 27 января 1899 г. Ялта) [т. 8, с. 52];
- тактика прямого заявления о том, что адресант видел, знает и т.п., в том случае,
если адресант уверен в возможностях адресата: Так как ты специалист по слепой части, то не откажи написать оному страннику, куда он должен обратиться с прошением и какого, содержания должно быть последнее. (ЧЕХОВ — АЛ.П. ЧЕХОВУ 11 августа 1895 г. Мелихово) [т. 6, с. 68];
- напоминание какого-то элемента общей апперцепционной базы (слова или прошлые обещания адресата): Вы говорили, что мы будем писать рассказ вместе. Если так, то не оканчивайте, а мне оставьте кусочек. Если же раздумали писать вместе, то оканчивайте скорее и начинайте новый. Летом давайте напишем два-три рассказа для летних читателей: Вы начало, а я конец! (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 30 ноября 1891, Москва) [т. 4, с. 308].
Речевой жанр просьбы в письмах А.П. Чехова имеет большое количество вариантов:
- просьба-приглашение: Пишу все сие опять-таки с зловредною целью - заманить Вас к себе хотя на одну минутку. Приезжайте! Обещаю Вам дюжину сюжетов и сотню характеров (ЧЕХОВ — И.Л. ЛЕОНТЬЕВУ-ЩЕГЛОВУ, 9 июня 1888, Сумы) [т. 2, с. 283];
- просьба-предостережение: Пожалуйста, будь посамостоятельней! Если будешь слушать магазинных барышень, то не продашь ни одного экземпляра (ЧЕХОВ — АЛ.П. Чехову 28 августа 1888 г. Сумы) [т. 2, с. 317];
- просьба-поручение: Глубокомысленный Саша! Надень новые брюки, ступай в редакцию "Нового времени" и распорядись, чтобы там переписали сказку мою "Сказка", напечатанную в 4253 N0, и пришли мне. Распорядись также, наняв даже кого-нибудь за деньги (но подешевле), чтобы отыскали в том же "Новом времени", через год после N0 4253, на Пасху, или Рождество, или Новый год напечатанную другую сказку -- о миллионерах, держащих пари. Также вели переписать рассказы "Скука жизни", "Учитель" и "Тяжелые люди", напечатанные в том же "Новом времени" в первый год моего сотрудничества в оной хорошей газете... (ЧЕХОВ — АЛ.П. ЧЕХОВУ 5 февраля 1899 г. Ялта) [т. 8, с. 76];
- требование: Между прочим (это только мое замечание), перевод не везде хорош. Он годится, но от тебя я мог бы потребовать большего: или не переводи дряни, или же переводи и в то же время шлифуй. [. ]Переводи
мелочи. Мелочи можно переделывать на русскую жизнь, что отнимет у тебя столько же времени, сколько и перевод, а денег больше получишь. (ЧЕХОВ — АЛ.П. ЧЕХОВУ Начало августа 1887 г. Бабкино) [т. 2., с. 143];
- просьба-условие: [...]Я обещаю быть великолепным мужем, но дайте мне такую жену, которая, как луна, являлась бы на моем небе не каждый день (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 23 марта 1895 г. Мелихово) [т. 6, с. 40];
- просьба-совет: Не уезжайте за границу очень рано; там холодно. Погодите до мая. Я тоже, быть может, поеду; где-нибудь встретимся... (ЧЕХОВ — А.С. СУВОРИНУ 23 марта 1895 г. Мелихово) [т. 6, с. 41].
Часто письма А.П. Чехова заканчиваются просьбой "передать привет", что является стандартным компонентом эпистолярного этикета: Кланяйтесь Вашей жене и позвольте дружески пожать Вам щеглиную лапу (ЧЕХОВ — И.Л. ЛЕОНТЬЕВ-ЩЕГЛОВ 21 октября 1889, Москва) [т. 3, с. 268]; Капитанам Кукам и Наталье Александровне мой привет из глубины сердца. Тебе желаю, здравия и души спасения (ЧЕХОВ — Ал.П. ЧЕХОВУ 8 мая 1889, Сумы) [т. 3, с. 211]; Поклонитесь всем Вашим. Крепко обнимаю Вас и пребываю, как всегда искренно любящим Антуаном Потемкиным (прозвище, данное мне Жаном Щегловым). (ЧЕХОВ — А.Н. ПЛЕЩЕЕВУ 3 августа 1889, Ялта) [т. 3, с. 234].
Преобладание тех или иных форм выражения просьб в переписке А.П. Чехова зависит от степени знакомства; учитывается фактор адресата, когда коммуниканты могут иметь как равные, симметричные социальные роли, так и неравные, асимметричные. При этом тональность общения также может быть разной - официальной или неофициальной, а отношения между коммуникантами могут характеризоваться как близкой (общение родственников, друзей), так и далекой (общение незнакомых друг другу людей) социальной дистанцией.
Выражения со значением просьбы является одним из наиболее массово реализуемых элементов речевого общения носителей русского языка; ситуации просьбы тесно связаны с вежливостью, понятием статусного общения. Наличие подобной связи обусловливает тот факт, что успешность коммуникации в ситуации просьбы напрямую зависит от знания национально-культурной специфики речевого поведения, принятого в данной рече-поведен-
ческой ситуации в различных лингвокультур-ных общностях.
Все эти факты приводят к тому, что выбор наиболее адекватной речеповеденческой тактики приобретает при языковой реализации речевого жанра просьбы повышенную важность, а исследование реализации РЖ просьбы в речи элитарной языковой личности дает нам необходимые образцы, к которым следует стремиться.
ЛИТЕРАТУРА
1. См.: Воробьев В.В. Лингвокультурология. М.: Изд-во РУДН, 1997. 331 с.; Маслова В.А. Лингво-культурология. М.: Акакдемия, 2001. 208 с.
2. Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б. Внутринациональные речевые культуры и их взаимодействие // Вопросы стилистики. Вып. 25. Саратов: Изд-во СГУ, 1993. 168 с. С. 10.
3. Голубева И.В. Марина Цветаева в письмах (синтаксис эпистолярных произведений) // Русский язык (приложение к газете "Первое сентября"). 2002. № 37 (1-7 октября). С. 1, 16.
4. См., напр.: Гиндин С.И. Биография в структуре писем и эпистолярного поведения// Язык и личность. М.: Просещение, 1989. С. 63-77; Дементьев В.В. Тео-рия речевых жанров. М.: Знак, 2010. 600 с.
5. См.: Зотеева Т.С. О некоторых компонентах жанра просьбы // Жанры речи. Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж", 2002. Вып. 3. 268-272 с.; Яр-маркина Г.М. Обыденная риторика: просьба, приказ, предложение, убеждение, уговоры и способы их выражения в русской разговорной речи: Дис. ...канд. филол. наук. 10.02.01. Саратов, 2001. 150 с.
6. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. М.: Наука, 1974-1983.
28 февраля 2013 г.
УДК 81.2
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВСТАВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ В ХУДОЖЕСТВЕННО-ДОКУМЕНТАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ ВЛАДИМИРА ВОЙНОВИЧА
А.М. Зотьева
Конструкции со вставными компонентами уже на протяжении длительного времени привлекают к себе внимание исследователей (А.И. Аникин, И.И. Щеболева, А.И. Студнева и др.). Большинство работ посвящено описанию функций вставных конструкций в предложениях и тексте (С.В. Гусаренко, Г.Н. Акимова, Н.С. Валгина, В.Т. Гневко, В.А. Шаймиев и др.). Но несмотря на это, статус и семантико-синтаксические особенности вставок не получили еще достаточно полного описания и общепризнанного теоретического осмысления, поэтому вопрос об изучении строения, формальных и смысловых особенностей, функций вставных конструкций в различных типах дискурса сохраняет свою актуальность, поскольку без его научно обоснованного решения нельзя осуществить всестороннее описание системы синтаксических явлений русского языка [1].
Зотьева Анна Михайловна - аспирант кафедры русского языка, культуры и коррекции речи Таганрогского государственного педагогического института им. А.П. Чехова, 347936, г. Таганрог, ул. Инициативная, 48, e-mail: [email protected], т. 8(8634)603417.
Под вставной конструкцией, или вставкой, будем понимать синтаксическую конструкцию, характеризующуюся специфической интонацией включения (при которой не нарушается интонационная целостность основного предложения) и выражающую дополнительные замечания, пояснения, уточнения и поправки, касающиеся содержания основного предложения [2].
Мы исходим из следующих дифференциальных признаков вставных конструкций, выделенных И.В. Голубевой:
1. Высказывание расчленяется как минимум на две части: основную структуру и вставку (вставки).
2. Вставка (вставки) может занимать по отношению к основной структуре интерпозицию или постпозицию.
3. Вставка (вставки) имеет самостоятельную интонацию, произносится в более быстром
Anna Zotieva - Postgraduate student of the Department of Russian Language, Speech Culture and Correction at the Taganrog State Pedagogical Institute named by A.P. Chekhov, e-mail: [email protected], tel. +7(8634)603417.
