CC BY
599
— -
Проблемы переводоведения Issues of Translation Studies
Я.В. Усачева (Москва)
ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА И ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ ОРИГИНАЛА И ПЕРЕВОДА ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Аннотация. Данная статья представляет собой комплексное исследование связей между основными положениями языковой картины мира и принципами анализа текстов оригинала и перевода современной художественной литературы. В первой части проводится обзор различных подходов к изучению языковой картины мира в отечественной гуманитарной науке с целью применения данного понятия в рамках литературоведения и переводоведения. Во второй части рассматриваются переводческие стратегии, направленные на сравнение картин мира оригинала и перевода. Третья часть посвящена ключевой роли переводчика в восприятии языковой картины мира текста оригинала и последующей ее передачи либо непосредственно в тексте перевода, либо в форме переводческого комментария. Новизна предлагаемого подхода состоит в разработке интегрированной методологической основы для сравнительного изучения текстов оригинала и перевода, что может способствовать более глубокой читательской рецепции художественного произведения.
Ключевые слова: картина мира; языковая картина мира; текст оригинала; текст перевода; переводоведение; сравнительное литературоведение.
Ya. Usacheva (Moscow)
The Language Worldview and Approaches to Analyzing the Source and the Target Texts of a Literary Work
Abstract. This paper proposes a new methodological framework within which the original and the translated texts of a literary work can be studied in the comparative perspective. The structure of the article is as follows. The first section reviews different approaches to the notion "language worldview" in order to apply this concept to both literary and translation studies. In the second section translation strategies related to the language worldview are examined. The third section is devoted to the translator's key role as a crosscultural mediator in the perception of the language worldview of the source text and its further interpretation for the target audience, providing the latter with a proper translation commentary so as not to be "lost in translation". The conclusions of our study reveal that the investigation of the language worldview will help integrate literary and translation studies.
Key words: worldview; language worldview; the source text; the target text; trans-
Новый филологический вестник. 2017. №3(42). --
lation studies; comparative literature.
Целью данной работы является обзор существующих концепций языковой картины мира, который позволил бы создать методологическую основу для сравнительного изучения текстов оригинала и перевода произведений художественной литературы, в частности современной шотландской прозы, использующей весь арсенал лингвистических средств для передачи национальной идентичности. К задачам исследования относятся, во-первых, описание тех проблем, с которыми сталкиваются переводчики художественной литературы, и, во-вторых, разработка способов их преодоления с учетом особенностей переводимого текста.
Важно подчеркнуть, что в данной работе, ограниченной форматом и рамками статьи, мы не претендуем на развернутое и исчерпывающее решение обозначенных проблем. Поэтому в задачи настоящего исследования не входит подробный экскурс в историю вопроса (В. Гумбольдт и неогум-больдтианство, американская этнолингвистика, гипотеза лингвистической относительности Сепира-Уорфа, теория семантических полей и т.п.), мы кратко охарактеризуем его современное состояние в отечественной и зарубежной гуманитарной науке и исследуем возможности междисциплинарных связей между литературоведением и переводоведением. Мы рассмотрим некоторые толкования понятия «языковая картина мира» через призму моделей различных научных направлений.
Долгое время в литературоведении для определения статуса художественной реальности использовался термин «внутренний мир художественного произведения». Еще в 1968 г. академик Д.С. Лихачев отметил плодотворность не автономного, а взаимосвязанного с реальностью подхода к изучению внутреннего мира художественного произведения, который есть «результат и верного отображения, и активного преобразования действительности»1. При этом он отмечал двунаправленность отражения действительности миром художественного произведения: 1) косвенное - через вйдение художника, и 2) прямое, непосредственное - когда художник бессознательно «переносит в создаваемый им мир явления действительности или представления и понятия своей эпохи»2. В наши дни произведение художественной литературы, являясь «продуктом» творческой деятельности писателя, предстает перед читателем «как органическое сочетание содержания и формы, как целостный организм, как особым образом организованный художественный мир и как завершенная эстетическая ценность»3. Безусловно, внутреннее единство художественного мира литературного произведения во многом определяется картиной мира языка, на котором оно написано.
Современная теория межкультурной коммуникации понимает картину мира как «образ мира, полуосознанное или осознанное представление, являющееся результатом всей деятельности человека, его контактов с окружающей средой, совокупность организованных в некоторую систему всех знаний о мире членами того или иного этноса на соответствующих ступенях развития»4. При этом как идеальное образование, ментальная репре-
зентация культуры картина мира «неисчерпаема по содержанию, не бывает логически непротиворечивой и завершенной, однако имеет тенденцию к иерархической организации»5. К разновидностям картины мира можно отнести: концептуальную, наивную, научную, национальную научную, ценностную, частнонаучную, религиозную, художественную, языковую и др.
С точки зрения современной теории межкультурной коммуникации, понятие «языковая картина мира» обычно определяется как «исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Считается, что различные языки по-разному вербализуют представления об окружающей их действительности, создавая культурно-специфические языковые картины мира»6.
В нашей стране исследования языковой картины мира ведутся в трех основных направлениях. Первое из них базируется на системном семантическом анализе лексики данного языка и представляет собой реконструкцию общей системы понятий, отраженной в этом языке, независимо от того, является ли эта система для данного языка специфичной или универсальной. Здесь понятие «языковая картина мира» представляет собой «взятое в своей совокупности все концептуальное содержание данного языка»7. В рамках данного подхода синонимом для термина «языковая картина мира» может выступать «языковая модель мира». Среди сторонников данного подхода можно назвать Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюнову, Т.В. Булыгину, В.А. Маслову. Например, В.А. Маслова определяет языковую картину мира как «особое системное образование, постоянно участвующее в познании мира и задающее образцы интерпретации воспринимаемого опыта»8.
Второе направление изучает отдельные лингвоспецифичные для конкретного языка концепты, которые не только являются «ключевыми» для данной культуры (в том смысле, что они дают «ключ» к пониманию отображенной в языковых категориях и формах ментальности), но и потому, что обозначающие их слова трудно переводятся или вообще не переводятся на другие языки. Такие исследования можно встретить в научных трудах А. Вежбицкой, В.В. Колесова, Е.А. Пименова, М.В. Пименовой, А.Д. Шмелева. Так, с точки зрения М.В. Пименовой, язык, с одной стороны, представляет определенную концептуальную систему и, с другой стороны, средство оформления концептуальной системы знаний о мире. Таким образом, она постулирует языковую картину мира как «совокупность знаний о мире, которые отражены в языке, а также способы получения и интерпретации новых знаний»9.
Третий подход интегрирует описанные выше первое и второе направления, его целью является воссоздание русской языковой картины мира при помощи комплексного (лингвистического, культурологического, семиотического) анализа лингвоспецифических концептов русского языка в межкультурном аспекте. Здесь языковая картина мира есть схема восприя-
тия действительности, зафиксированная в языке и специфичная для данного языкового коллектива. В этом направлении написаны работы Анны А. Зализняк, И.Б. Левонтиной, Е.В. Рахилиной, Е.В. Урысон, Е.С. Яковлевой. Например, Анна А. Зализняк определяет языковую картину мира как «совокупность представлений о мире, заключенных в значении разных единиц данного языка (полнозначных лексических единиц, "дискурсивных" слов, устойчивых сочетаний, синтаксических конструкций и др.), которые складываются в некую единую систему взглядов, или предписаний»10. В свою очередь, Е.В. Урысон предлагает не ограничивать изучение языковых моделей мира «их описанием и типологическим сравнением: они становятся объектом интерпретации в рамках целого комплекса наук о человеке»11.
Теперь рассмотрим, какое из данных направлений может оказаться оптимальным для исследования современной шотландской прозы и ее переводов на русский язык. Первое направление не подходит для изучаемого нами объекта по той причине, что шотландская литература насыщена разнообразными диалектизмами, что отображается в текстах художественной прозы не только на лексическом, но и на фонетическом, морфологическом и синтаксическом уровнях. Поэтому в рамках предпереводческого анализа художественного произведения с точки зрения сравнения языковой картины мира текстов оригинала и перевода целесообразным представляется использование интегрированного подхода, включающего элементы каждого из описанных выше.
В этом свете интересна концепция междисциплинарных связей сравнительного литературоведения и перевода, предложенная П.М. Топером. Во-первых, с точки зрения сравнительного литературоведения, перевод может быть «сопоставлен с оригиналом - и другими переводами на тот же язык, и переводами на другие языки - как типологически схожие явления, а различия между ними могут быть поняты в их объективной обусловленности языковыми особенностями, средой, временем, читательским восприятием, литературными традициями и, конечно, - индивидуальностью переводчика, той "творческой линзой", пройдя через которую и неизбежно преломившись, произведение искусства слова является в новом обли-чье»12. С другой стороны, «введение проблематики литературного (художественного) перевода в систему сравнительного литературоведения ... позволяет рассматривать функционирование переводных произведений в иноязычной среде как вновь созданных художественных ценностей и вырваться за пределы "плоскостного" понятия текст к более объемным категориям художественного образа»13.
Разумеется, культурная картина мира и богаче языковой, но, по мнению А.П. Садохина, именно в языке она «реализуется, вербализуется, хранится и передается из поколения в поколение. В этом процессе слова представляют собой не просто названия предметов и явлений, а кусочек реальности, пропущенный через призму культурной картины мира и поэтому приобретший специфические, присущие данному народу черты»14.
О.А. Корнилов определяет языковую картину мира как результат «отражения объективного мира обыденным (языковым) сознанием того или иного языкового сообщества»15. При этом знание картины мира другого языка существенно для любых культурологических изысканий, т.к. «погружаться в исследование чужого культурного контекста без знания исходного набора "матриц" национального мировидения, вербализованного и систематизированного в ЯКМ соответствующего языка, - все равно, что пытаться прочитать слова и предложения на незнакомом языке, не удосужившись предварительно выучить алфавит этого языка»16.
В художественном тексте языковая личность осознается как языковая личность автора со спецификой своей языковой картины мира и словаря как основы этой картины. Художественный мир писателя формируется при помощи индивидуально-авторских художественных концептов, что позволяет нам говорить об «индивидуально-авторской картине мира», включающей в себя «арсенал тех языковых средств, которыми автор пользуется для описания мира»17. Индивидуально-авторская картина мира отражается в тексте, она достаточно субъективна и обладает чертами языковой личности своего создателя, что «обусловлено эстетическим характером отражения действительности и антропоцентризмом текста. Продуктивным способом описания индивидуально-авторской картины мира является концептуальный анализ, который заключается в выведении из содержания всего текста базового концепта, а также сведений, знаний о концепте, составляющих его концептосферу»18.
По мнению отечественного текстолога Г.А. Антипова, адекватное восприятие художественного текста невозможно без владения «определенным объемом культурного фонда, так как именно на знаниях из сферы культурного фонда строит свое общение с читателем автор художественного текста»19.
Сравнивая творческую деятельность автора художественного произведения с деятельностью переводчика, И.А. Кашкин показал зависимость второго от первого: «Писатель волен сам выбирать границы своей фантазии. Он может писать научный исторический роман или утопию, а не то - лирическую исповедь. И материал для него - весь мир. Переводчик ограничен в выборе: мир переводчика замкнут в пределах страниц подлинника, это мир, уже отраженный в зеркале автора»20. По его мнению, для переводчика художественной литературы точкой отсчета должно быть «само произведение в целом, его живой образ, освещающий все детали»21. При этом «переводчик должен знать действительность, отраженную в подлиннике, и идти туда вместе с автором от его текста, а поняв автора, понять и читателя, знать его мироощущение и восприятие и уметь в своем переводе довести до читателя своеобразие подлинника»22, к чему относится «вся идейно-смысловая сторона, композиционные соотношения, образная система, художественные особенности речи (речевая характеристика, интонация, темп, языковые приметы времени), особенности местного колорита (без нажима и выпячивания, тактичным вкраплением или
намеком)»23.
Таким образом, переводчик объединяет в себе, во-первых, читателя, непосредственно воспринимающего оригинал, затем литературоведа или критика, анализирующего художественную сторону оригинала, и, наконец, писателя, творчески воссоздающего оригинал. Переводчик художественной литературы должен быть одновременно «верен» оригиналу и ориентирован на реципиента и нормы целевой культуры. Если он будет игнорировать языковую картину мира как целое, оперируя лишь ее отдельными фрагментами, то читатель как реципиент переводного текста не получит цельного впечатления от произведения, поскольку он знает меньше о действительности, отраженной в оригинале, чем реципиент оригинала. Следовательно, отсутствие у читателя необходимых фоновых знаний обусловливает эксплицирование имплицитно выраженной информации. В идеале перевод должен организовывать наше восприятие вокруг переводной книги так, как подлинник организовывал вокруг себя восприятие своего читателя.
К одной из трудностей переводческой деятельности можно отнести не только переход от одного языка к другому, но и от одной культуры к другой. Поэтому переводчик должен не просто хорошо владеть двумя языками, исходным и переводящим (в отличие от долгое время господствующей в нашей гуманитарной науке концепции, согласно которой переводчик должен быть компетентен в том языке, на который он переводит), но и обладать глубокими экстралингвистическими знаниями, чтобы помочь читателю-реципиенту перевода избежать трудностей непонимания, которые порождаются социокультурными различиями.
В процессе перевода художественного произведения языковые картины мира автора и переводчика вступают во взаимодействие, в результате чего модифицируется языковая картина мира исходного текста. Представление переводчика о картине мира реципиента переводного текста есть некая отраженная реальность, с которой взаимодействует перевод. Расшифровывая знаки исходного текста, переводчик создает в своем сознании картину данного фрагмента на основе собственного, субъективного познавательного опыта и своего умения проникать в смыслы, зашифрованные в знаках исходного языка. Сомнения в том, что описываемая в тексте оригинала действительность хорошо известна целевой аудитории, вынуждают переводчика задействовать различные преобразования (трансформации), учитывая ожидания читателей. Переводчик создает для себя интерлингвокультурную картину мира, которая помогает предвидеть возможные коммуникативные сбои и предотвратить их при помощи соответствующих языковых средств и переводческих трансформаций. В результате деятельности языковой личности переводчика, воссоздающего авторскую реальность в процессе ее вторичного переосмысления, переводное произведение подвергается изменениям, это легко проследить при сравнительно-сопоставительном анализе оригинального и переводного текстов.
Н.С. Автономова говорит о противоположных переводческих стра-
тегиях, выбор которой зависит от того, «кого к кому должен приблизить переводчик: читателя к автору - или автора к читателю? ... При движении от читателя к автору перевод более внимателен к специфике подлинника, а при движении от автора к читателю - к возможностям языка перевода и
" 24
уровню читателей»24.
Известный словацкий специалист в области художественного перевода А. Попович одним из первых ввел понятие «фактор культуры в переводе», определенное им как «отношение культурного контекста автора и переводчика, выражаемое как оппозиция «свое» "^«чужое», которая в процессе перевода реализуется в зависимости от коммуникативной позиции переводчика в виде приближения к подлиннику или отдаления от него (экзотизация натурализация)»25. Позднее Л. Венути предложил две стратегии перевода. Во-первых, «доместицирующий перевод» («натурализация» у А. Поповича), который «предусматривает адаптацию текстов переводов к доминирующим языковым и эстетическим стандартам целевой культуры. текст становится сразу понятным, он отвечает нормам лексики, синтаксиса и идиоматики литературного языка. Любой след чужого стирается, перевод не воспринимается как перевод, становится удобным и одомашнивается»26. Во-вторых, «форенизирующий перевод» («эк-зотизация» у А. Поповича), который используется «в качестве средства отстранения на языковом уровне» для экспериментов с социолектами, жаргонизмами, архаизмами, игры с литературными конвенциями и индивидуальными языковыми конструктами»27. Важно отметить, что А. Попович выделил еще и промежуточную третью составляющую - креолиза-цию. Представим наглядно суть каждой из данных переводческих стратегий в форме следующей таблицы.
Таблица 1. Сравнение оригинала и перевода в контексте взаимодействия двух
характеристики форенизирующий перевод
культур
текст оригинала (исходный)
задача переводчика
экзотизация
крайнее акцентирование культурного полюса
приблизить читателя перевода к автору оригинала
креолизация
границы между культурами относительны
проникновение языковой структуры оригинала в язык перевода
доместицирую-щий перевод / натурализация
избрание элементов, типичных для культуры оригинала, и неизвестных в культуре перевода
приблизить исходный текст к иноязычному реципиенту
Новый филологический вестник. 2017. №3(42). --
текст перевода (принимающий)
реципиент оказывается в сфере чужой культуры, без условий ее восприятия
смешение двух культур в переводе,
стилизация и принадлежность перевода двум культурам: перевод как носитель культуры оригинала и как своеобразный факт принимающей культуры
языковая транспозиция, границы чужой культуры полностью стираются, утрачивается ощущение «переводности»
По мнению авторов сборника «Художественный перевод как вид межкультурной коммуникации (основы теории)», в результате сближения художественного перевода и межкультурной коммуникации «переводная художественная литература должна рассматриваться в широком контексте принимающей культуры как способ реализации межкультурной коммуникации посредством художественного перевода»28.
В качестве предварительного заключения, представим взаимодействие языковых картин мира участников межкультурной коммуникации в виде Схемы 1:
Схема 1. Взаимодействие картин мира языков, задействованных в художественном переводе
мира _ картина мира ^ авторская картина мира картина мира * мира
переводческая картина мира
читательская картина мира читательская картина мира
ИСХОДНЫЙ ЯЗЫК (ИЯ) ПЕРЕВОДЯЩИИ ЯЗЫК (ПЯ)
В общих чертах, взаимодействие картин мира языков, задействованных в художественном переводе, можно представить следующим образом. Автор создает художественное произведение, которое далее публикуется издателем и становится доступным читателям, владеющим языком, на котором оно написано. Среди этих читателей присутствует и владеющий другим языком переводчик, который становится реципиентом данного произведения и осуществляет его перевод на другой язык, который также издается и обретает новых реципиентов - читателей. Таким образом, вос-
приятие произведения на языке перевода есть завершающий этап межъязыковой художественной коммуникации. А роль переводчика художественной литературы состоит в передаче сведений об одной культуре в целевую культуру.
По мнению отечественного переводоведа А.Д. Швейцера, процесс перевода «пересекает не только границы языков, но и границы культур, а создаваемый в ходе этого процесса текст транспонируется не только в другую языковую систему, но и систему другой культуры»29. Соприкосновение двух культур в процессе художественного перевода находит свое проявление, в частности, во взаимодействии двух литературных традиций30. Важно отметить, что А.Д. Швейцер одним из первых обратил внимание на двусторонний характер перевода: «во-первых, ... однонаправленный двухфазный процесс межъязыковой и межкультурной коммуникации, при котором создается вторичный текст, репрезентирующий первичный в другой языковой и культурной среде, и, во-вторых, . процесс, ориентированный на воссоздание коммуникативного эффекта оригинала с поправкой на различия между двумя культурами и двумя коммуникативными ситуаци-ями»31.
Нидерландский специалист по истории, критике и теории перевода Сиз Костер характеризует особое положение переводчика художественной литературы как хрупкое балансирование «между текстами» ("in between texts"); как и отправителя, и получателя; как и читателя, и автора. Она сравнивает переводчика с двуликим Янусом, смотрящим в противоположные направления [перевод мой. - Я.У.]32.
Применительно к читательской рецепции текста Ю.Н. Караулов заметил, что каждый читатель также анализирует текст в ходе чтения, но «читательский анализ, естественно, совершается в свернутом, сжатом виде, практически не выходя на вербальный уровень. Последнее есть удел критика и литературоведа, который уже в собственном тексте делает явным, эксплицирует этот скрытый анализ, материализуя в словах содержание художественного образа»33.
В XXI в. можно говорить о читателе особого типа - читателе-исследователе, который, в свою очередь, нуждается в переводчике нового типа, не просто разбирающемся в значениях слов, понятиях и реалиях действительности, но и в концептах, составляющих специфику определенной культуры. В этом случае на первый план профессиональной деятельности переводчика художественной литературы выходит особый тип толкования текста - комментарий художественного произведения. Он позволяет избежать смысловых потерь при переводе и способствует более глубокому пониманию текста читателем перевода. В.И. Карасик определяет переводческий комментарий как «жанр герменевтического дискурса», который «представляет собой вторичное текстовое образование и выполняет функции разъяснения, подтверждения, уточнения и критической оценки и информации, которая содержится в исходном тексте»34.
Определяющим для современного художественного перевода является
требование максимально бережного отношения к объекту перевода и воссоздания его как произведения искусства в единстве содержания и формы, в национальном и индивидуальном своеобразии. Перевод не сводится к перекодированию, но представляет собой также и объяснение, истолкование, интерпретацию, а переводческая компетенция включает и элементы двух соприкасающихся в процессе перевода культур.
Таким образом, сталкиваясь с особенностями двух культур, переводчик должен не только четко представлять себе их различия, но уметь максимально точно передать информацию от носителя одной культуры носителю другой. Несомненно, стратегии и приемы художественного перевода меняются в зависимости от господствующей на данный момент парадигмы в теории и практике перевода. До сих пор актуален поиск некоего «объединяющего» компонента для разнообразных концепций. Как ни странно, именно постмодернистская парадигма гуманитарного знания позволила исследователям вновь обратить внимание на «классические каноны» школы отечественного литературоведения и перевода, хотя и с несколько переосмысленных, междисциплинарных, позиций.
Итак, если анализ картины мира облегчает понимание того, чем отличаются национальные культуры и как они дополняют друг друга на уровне культуры мировой, то, аналогично, междисциплинарный анализ языковых картин мира исходного и переводящего языков призван способствовать глубокому пониманию и адекватной интерпретации изучаемых художественных текстов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Чайковский Р.Р. Художественный перевод как вид межкультурной коммуникации: (основы теории). М., 2016. С. 200.
2 Швейцер А.Д. Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С. 14.
3 Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С. 53.
4 Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С. 205.
5 House J. (ed.) Translation: A Multidisciplinary Approach. Basingstoke, 2014. P. 149.
6 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2010. С. 69.
7 Карасик В.И. Языковая кристаллизация смысла. М., 2010. С. 237.
8 Маслова Ж.Н. Когнитивная концепция поэтической картины мира. М., 2012. С. 21.
9 Пименова М.В. Языковая картина мира. М., 2014. С. 26.
10 Зализняк Анна А. Многозначность в языке и способы ее представления. М., 2006. С. 206-207.
11 Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: аналогия в се-мантике. М., 2003. С. 10.
12 Топер П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М., 2001. С. 219.
13 Топер П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М., 2001. С. 186.
14 Садохин А.П. Введение в теорию межкультурной коммуникации. М., 2014. С. 101.
15 Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных ментали-тетов. М., 2003. С. 112.
16 Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных ментали-тетов. М., 2003. С. 80.
17 Пименова М.В. Языковая картина мира. М., 2014. С. 91-92.
18 Бабенко Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: учебник; практикум. М., 2005. С. 341.
19 Антипов Г. А. и др. Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989. С. 134.
20 Кашкин И.А. Для читателя-современника. М., 1977. С. 503.
21 Кашкин И.А. Для читателя-современника. М., 1977. С. 428.
22 Кашкин И.А. Для читателя-современника. М., 1977. С. 510.
23 Кашкин И.А. Для читателя-современника. М., 1977. С. 514.
24 Калашникова Е. По-русски с любовью: беседы с переводчиками. М., 2008. С. 27.
25 Попович А. Проблемы художественного перевода. М., 1980. С. 196.
26 Прунч Э. Пути развития западного переводоведения. От языковой асимметрии к политической. М., 2015. С. 353.
27 Прунч Э. Пути развития западного переводоведения. От языковой асимметрии к политической. М., 2015. С. 353.
28 Чайковский Р.Р. Художественный перевод как вид межкультурной коммуникации: (основы теории). М., 2016. С. 200.
29 Швейцер А.Д. Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С. 14.
30 Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С. 53.
31 Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М., 2009. С.
205.
32 House J. (ed.) Translation: A Multidisciplinary Approach. Basingstoke, 2014. P.
149.
33 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2010. С. 69.
34 Карасик В.И. Языковая кристаллизация смысла. М., 2010. С. 237.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Likhachev D.S. Vnutrenniy mir khudozhestvennogo proizvedeniya [The Inner Life of a Work of Literature]. Voprosy literatury, 1968, no. 8, p. 76. (In Russian).
2. Likhachev D.S. Vnutrenniy mir khudozhestvennogo proizvedeniya [The Inner Life of a Work of Literature]. Voprosy literatury, 1968, no. 8, p. 78. (In Russian).
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
3. House J. (ed.). Translation: A Multidisciplinary Approach. Basingstoke, 2014, p. 149. (In English).
(Monographs)
4. Chaykovskiy R.R. Khudozhestvennyy perevod kak vid mezhkul 'turnoy kommu-nikatsii: (osnovy teorii) [Literary Translation as a Means of Crosscultural Communication: Theoretical Principles]. Moscow, 2016, p. 183. (In Russian).
5. Zhukova I.N. Slovar' terminov mezhkul turnoy kommunikatsii [Dictionary of Crosscultural Communication]. Moscow, 2013, p. 151. (In Russian).
6. Zhukova I.N. Slovar' terminov mezhkul turnoy kommunikatsii [Dictionary of Crosscultural Communication]. Moscow, 2013, p. 151. (In Russian).
7. Zhukova I.N. Slovar' terminov mezhkul turnoy kommunikatsii [Dictionary of Crosscultural Communication]. Moscow, 2013, p. 154. (In Russian).
8. Radbil' T.B. Osnovy izucheniya yazykovogo mentaliteta: ucheb. posobie [The Principles of Studying Language Mentality: a Manual]. Moscow, 2010, p. 173. (In Russian).
9. Maslova Zh.N. Kognitivnaya kontseptsiya poeticheskoy kartiny mira [The Cognitive Concept of the Poetic Worldview]. Moscow, 2012, p. 21. (In Russian).
10. Pimenova M.V. Yazykovaya kartina mira [Language Worldview]. Moscow, 2014, p. 26. (In Russian).
11. Zaliznyak Anna A. Mnogoznachnost' v yazyke i sposoby ee predstavleniya [Pol-ysemantics in Language and the Ways of its Representation]. Moscow, 2006, pp. 206207. (In Russian).
12. Uryson E.V. Problemy issledovaniya yazykovoy kartiny mira: analogiya v semantike [The Issues of Investigating Language Worldview: Analogy in Semantics]. Moscow, 2003, p. 10. (In Russian).
13. Toper P.M. Perevod v sisteme sravnitel'nogo literaturovedeniya [Translation within the System of Comparative Literature]. Moscow, 2001, p. 219. (In Russian).
14. Toper P.M. Perevod v sisteme sravnitel'nogo literaturovedeniya [Translation within the System of Comparative Literature]. Moscow, 2001, p. 186. (In Russian).
15. Sadokhin A.P. Vvedenie v teoriyu mezhkul turnoy kommunikatsii [The Theory of Crosscultural Communication: Introduction]. Moscow, 2014, p. 101. (In Russian).
16. Kornilov O. A. Yazykovye kartiny mira kakproizvodnye natsional'nykh mentalite-tov [Language Worldviews as Derivatives of National Mentalities]. Moscow, 2003, p. 112. (In Russian).
17. Kornilov O. A. Yazykovye kartiny mira kak proizvodnye natsional'nykh mentalite-tov [Language Worldviews as Derivatives of National Mentalities]. Moscow, 2003, p. 80. (In Russian).
18. Pimenova M.V. Yazykovaya kartina mira [Language Worldview]. Moscow, 2014, pp. 91-92. (In Russian).
19. Babenko L.G. Lingvisticheskiy analiz khudozhestvennogo teksta. Teoriya i praktika [The Linguistic Analysis of a Belles-Lettres Text. Theory and Practice]. Moscow, 2005, p. 341. (In Russian).
20. Antipov G.A. et al. Tekstkakyavlenie kul'tury [Text as a Cultural Phenomenon]. Novosibirsk, 1989, p. 134. (In Russian).
21. Kashkin I.A. Dlya chitatelya-sovremennika [For the Contemporaneous Reader]. Moscow, 1977, p. 503. (In Russian).
22. Kashkin I.A. Dlya chitatelya-sovremennika [For the Contemporaneous Reader]. Moscow, 1977, p. 428. (In Russian).
23. Kashkin I.A. Dlya chitatelya-sovremennika [For the Contemporaneous Reader]. Moscow, 1977, p. 510. (In Russian).
24. Kashkin I.A. Dlya chitatelya-sovremennika [For the Contemporaneous Reader: Articles and Studies]. Moscow, 1977, p. 514. (In Russian).
25. Kalashnikova E. Po-russki s lyubov'yu: besedy s perevodchikami [From Russia with Love: Interviews with Translators]. Moscow, 2008, p. 27. (In Russian).
26. Popovich A. Problemy khudozhestvennogo perevoda: ucheb. posobie [The Issues of Literary Translation: Handbook]. Moscow, 1980, p. 196. (Translated from Slovak to Russian).
27. Prunch E. Puti razvitiya zapadnogo perevodovedeniya. Otyazykovoy asimmet-rii kpoliticheskoy [The Ways of the Western Translation Studies Development]. Moscow, 2015, p. 353. (Translated from German to Russian).
28. Prunch E. Puti razvitiya zapadnogo perevodovedeniya. Ot yazykovoy asimmet-rii kpoliticheskoy [The Ways of the Western Translation Studies Development]. Moscow, 2015, p. 353. (Translated from German to Russian).
29. Chaykovskiy R.R. Khudozhestvennyyperevodkak vidmezhkul'turnoy kommu-nikatsii: (osnovy teorii) [Literary Translation as a Means of Crosscultural Communication: Theoretical Principles]. Moscow, 2016, p. 200. (In Russian).
30. Shveytser A.D. Teoriyaperevoda: status, problemy, aspekty [Theory of Translation: Status, Issues, Aspects]. Moscow, 2009, p. 14. (In Russian).
31. Shveytser A.D. Teoriya perevoda: status, problemy, aspekty [Theory of Translation: Status, Issues, Aspects]. Moscow, 2009, p. 53. (In Russian).
32. Shveytser A.D. Teoriya perevoda: status, problemy, aspekty [Theory of Translation: Status, Issues, Aspects]. Moscow, 2009, p. 205. (In Russian).
33. Karaulov Yu.N. Russkiy yazyk i yazykovaya lichnost' [The Russian Language and Language Individuality]. Moscow, 2010, p. 69. (In Russian).
34. Karasik V.I. Yazykovaya kristallizatsiya smysla [The Linguistic Crystallization of Meaning]. Moscow, 2010, p. 237. (In Russian).
Яна Валерьевна Усачева - аспирант, старший преподаватель кафедры теории и практики перевода Института филологии и истории Российского государственного гуманитарного университета.
Научные интересы: современная проза, литература Шотландии, перевод художественных текстов, межкультурная коммуникация, компаративистика, диалектология, фонетика и фонология.
E-mail: verbamanent@yandex.ru
Yana Usacheva - post-graduate student, senior lecturer at the Department for Translation/Interpreting and Translation Studies, Russian State University for the Humanities.
Research interests: contemporary prose, fiction of Scotland, translation, crosscul-tural communication, comparative studies, dialectology, phonetics and phonology.
E-mail: verbamanent@yandex.ru
