CC BY
768
УДК 340. 113.1 ББК 67.0
Э.Ф. Мамедов
ЯЗЫК ЗАКОНА: К ВОПРОСУ О ЗНАЧЕНИИ ТЕРМИНОВ И ДЕФИНИЦИЙ В ТЕКСТАХ НОРМАТИВНЫХ ПРАВОВЫХ АКТОВ
Данная статья посвящена исследованию вопросов взаимодействия языка и права. Установлено, что право существует в языковой форме, представляющей собой своеобразный текст. Язык права образует взаимосвязанные между собой элементы, к числу которых относится язык закона, ключевая роль в котором отведена терминам и дефинициям понятий, содержащихся в текстах нормативных правовых актов.
Ключевые слова: язык права; язык закона; правовые тексты; термины; дефиниции; юридическая техника
E.F. Mamedov
ON MEANING OF TERMS AND DEFINITIONS IN TEXTS OF NORMATIVE LEGAL ACTS
This article is devoted to research of interaction of language and law. I confirm that the law manifests itself in a text form. The language of law is a collection of elements, which include the language of the law, the key role in which plays the terms and definitions of the concepts contained in the texts of normative legal acts.
Key words: language of rights; language of law; legal text; terms; definitions; lawmaking
В условиях современного государственноправового развития в стране стремительно формируется новая правовая система. В свою очередь система российского права как теоретико-правовой концепт и система российского законодательства как его нормативное выражение объективно нуждаются в упорядочении, практической целью которого является совершенствование качества нормативных правовых актов, а именно высокое содержательное и юридико-техническое качество подготовки их текстов, обеспеченность реализации правовых норм. Сказанное предполагает, что качество закона в значительной степени определяется качеством языка, которым он написан. Достижение точности изложения норм права способствует их целевой реализации и, как следствие, эффективности правового регулирования.
Язык как исключительно сложное образование может быть определен с различных точек зрения в зависимости от того, какая сторона или стороны языка выделяются. Для того, чтобы получить более полное представление о языке, необходимо разъяснить, что конкретно представляет собой данный феномен. Ответ на этот вопрос можно найти в работах уче-ных-языковедов.
По мнению М.В. Панова, «язык - ограниченный набор типовых элементарных единиц
и законы их сочетания и чередования» [Панов, 1967, с. 13]. В.М. Солнцев определяет язык как «совокупность правил, по которым делаются предложения, и множество наделенных смыслом, или значением, единиц, которые используются в соответствии с правилами» [Солнцев, 1971, с. 63]. Б.Н. Головин под языком понимает «систему материальных единиц, служащих общению людей и отражаемых в сознании коллектива в отвлечении и независимо от конкретных мыслей, чувств и желаний людей» [Головин, 1966, с. 26].
Приведенные определения позволяют сделать вывод о том, что сущность языка невозможно охватить каким-то простым и единым определением. Однако следует отметить, что исходя из своей роли в жизни людей, язык является важнейшим средством общения, средством обмена информацией, обмена мыслями и более того, средством самого формирования мысли. Совершенно очевидно, что при определении языка необходимо учитывать как выполняемые им функции, так и конкретные материальные средства, с помощью которых эти функции осуществляются. Таким образом, в самом общем виде язык можно определить как своеобразную систему знаков, служащих основным, важнейшим средством общения людей.
В современном отечественном языкозна-
нии не существует однозначной точки зрения относительно природы и сущности языка. Его относят к явлениям биологического, психического и общественного (социального) характера. Не вдаваясь в глубокий анализ названной проблемы, отметим, что мы склоняемся к пониманию феномена языка как общественного явления, так как существенным его признаком выступает способность отражать и выражать общественное сознание, быть средством общения. К числу наиболее характерных особенностей языка как общественного явления относится также тот факт, что общество создает язык, контролирует созданное и закрепляет его в системе коммуникативных средств - текстов различных стилей.
Современные исследования текста, опирающиеся на теории его порождения, восприятия и понимания, приобретают большое значение. Известно, что текст рассматривается как многоуровневое образование, в реализации основных признаков которого принимают участие единицы различных уровней. Согласно одной из концепций понимания текста как четко структурированной категории «текст есть система смысловых элементов, объединенных в единую, замкнутую, иерархическую, коммуникативно-познавательную структуру» [Тикунова, 2005, с. 8].
Представители «лингвистики текста» справедливо настаивают на применении термина «текст» только к письменным документам. Одно из наиболее полных определений текста в русле текстолингвистики принадлежит И.Р Гальперину, согласно которому «текст -это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку» [Гальперин, 1981, с. 18].
Итак, изложенное позволяет сделать вывод, что одной из форм существования языка является закрепление его в определенной знаковой форме в том или ином тексте. В свою очередь отметим, что существуют тексты различного характера и подразделяются в зависи-
мости от содержащейся в них информации и способов ее изложения. Так, можно выделить литературные тексты, тексты, касающиеся отдельных научных сфер, тексты нормативных правовых актов и др.
Для лингвиста текст представляет собой фиксированный в письменной форме языковой материал, используя который можно установить закономерности в развертывании дискурсивного процесса, в устройстве языковой системы, а также выявить разнообразные свойства языковых единиц. Сказанное определяет неразрывную связь между языком и текстом. Надо сказать, что данная концепция применима и в сфере права.
Являясь инструментом управления обществом, право существует в языковой форме. На сегодняшний день общепризнанным является понимание права как своеобразного текста. Преобладающая часть ученых при этом используют термин «текст» в его лингвистическом значении, как объединенную смысловой и грамматической связью последовательность речевых единиц: высказываний, сверхфразовых единиц, фрагментов, разделов и т.д. [Солганик, 2001, с. 16]. Другая группа исследователей, основываясь на семиотическом понимании текста как всякой комбинации знаков [Лотман, 1997, с. 202-212], говорит о правовом тексте, обозначающем все, что так или иначе связано с правом.
Под правовыми текстами в данной работе предлагается понимать одну из их разновидностей, а именно тексты нормативных правовых актов. Представляется, что тексты нормативных правовых актов, как особая разновидность текстов, обладают определенными специфическими особенностями, к которым можно отнести следующие:
- связаны с выражением государственной воли и являются по своей сути внешним проявлением права;
- всегда имеют письменную форму выражения и представляют собой своеобразную семиотическую систему.
Одним из важнейших вопросов при подготовке нормативных правовых актов следует признать вопрос о соотношении права и языка и их взаимодействии. Совершенно очевидно, что права без языка нет и быть не может. Исследования их взаимодействия на протяжении всей истории правовой рефлексии находились
как бы «на периферии», и о самом этом взаимодействии вспоминали главным образом в связи с разработками техники и методики составления и толкования правовых текстов. В последние десятилетия наблюдается интенсивный «встречный» рост исследований языка права, осуществляемых представителями языковедения, который привел к появлению новой дисциплины на стыке между языковедением и правоведением - юридической лингвистики (юрислингвистики). В довольно богатой мировой и отечественной литературе по тематике языка права главные акценты делаются на аутентичности предлагаемых терминов, стилистике, лексикографии, языковой судебно-криминалистической экспертизе и подобных сюжетах, которые относятся именно к юридической лингвистике и даже к юридической филологии.
В правоведении язык права часто рассматривается как древнейший слой языка [Ушаков, 2008, с. 167]. В этой связи Г.Я. Солганик отмечал, что именно потребностями регламентации общественных отношений объясняется возникновение письменной речи [Сол-ганик, 2001, с. 173]. В дальнейшем становление и развитие языка права происходило под влиянием различных факторов, среди которых А.Н. Шепелев называет категориальный строй общественного сознания; особенности правового мировоззрения; состояние правовой системы общества; особенности законотворческой деятельности [Шепелев, 2002, с. 14]. По нашему мнению, развитие языка права связанно с появлением юридических понятий и категорий, выработкой навыков формулирования и интерпретации правовых велений, фиксации их в определенных знаковых системах, что непосредственно связанно и с историей формирования юридической техники.
Обслуживая все сферы существования права, юридический язык образует несколько тесно взаимосвязанных между собой элементов. Так, В.Б. Исаков выделяет следующие субстили юридического языка: язык законодательства; язык подзаконных правовых актов; язык правоприменительной практики; язык юридической науки; язык юридического образования; язык юридической журналистики [Исаков, 2000, с. 65]. А.Н. Шепелев к элементам юридического языка относит: язык
закона; язык правовой доктрины; профессиональная речь юристов; язык процессуальных актов; язык договоров [Шепелев, 2002, с. 14]. Н.Д. Голев называет четыре сферы пересечения языка и права: язык как объект правового регулирования; язык как средство законодательной деятельности; язык как средство правоприменительной деятельности; язык как средство юридической науки [Голев, 2004, с. 43-62].
В юридической литературе окончательно не решен вопрос о стилистической принадлежности самого языка права. Так, А.Н. Шепелев обосновывает целесообразность выделения языка права в качестве нового самостоятельного функционального стиля русского языка, являющегося продуктом развития правовой науки [Шепелев, 2006, с. 124-128]. Аналогичная идея была предложена А.А. Ушаковым, согласно которой первичным автор считал законодательный стиль, а язык государственных учреждений и всех деловых бумаг рассматривал в качестве его разновидности, предлагая официально-документальный стиль называть законодательным в широком смысле [Ушаков, 2008, с. 224-225]. Другие исследователи рассматривают законодательный язык или язык нормативно-правовых актов в числе функциональных стилей речи как под-стиль официально-делового стиля [Солганик, 2001, с. 191]. По мнению М.Л. Давыдовой стилистическую основу языка права составляют три функциональных стиля: официально-деловой, научный, публицистический. Автор выделяет официально-деловой стиль как преобладающий для юридического языка, так как он «обслуживает» два важнейших его уровня: язык законов (и иных нормативных актов) - законодательный подстиль; язык других юридических документов - обиходно-деловой подстиль [Давыдова, 2010].
Сказанное позволяет нам сделать вывод о том, что язык закона является одним из видов языка права и его следует рассматривать как эталонный по отношению к другим уровням юридического языка, так как именно к качеству нормативных правовых актов предъявляются повышенные требования.
Современные исследования в области языка закона трактуют его как особый юридический язык, обладающий рядом специфических черт [Пиголкин, 1990, с. 28]. Для
языка закона характерно использование особых принципов отбора и сочетания речевых средств, в результате чего и создается особая организация языковых средств. В тоже время следует согласиться с А.А. Ушаковым в том, что «соотношение между языком в целом и законодательным языком - соотношение между общим и частным» [Ушаков, 1967, с. 142]. Это означает, что язык закона использует общие для языка в целом лексические, стилистические и другие явления.
Отметим, что, являясь разновидностью литературного языка, язык закона представляет собой элемент законодательной техники, включающий определенный набор языковых средств. Именно правильное языковое изложение юридических норм в тексте закона предопределяет его ясность, простоту, четкость и доступность для понимания. В этой связи Д.А. Керимов отмечал, что «вряд ли можно назвать какую-нибудь иную область общественной практики, где текстуальные выражения, неверное или неуместное слово способны повлечь за собой такие тяжелые, иногда даже трагические последствия, как в области законотворчества... Чем совершеннее текст закона, тем меньше вызовет он затруднений при его реализации» [Керимов, 1991, с. 89]. К указанным языковым средствам относятся термины и дефиниции юридических понятий.
Вопрос о терминологии, используемой в нормативно-правовом тексте, это вопрос о юридическом языке [Хабибуллина, 1996, с. 8-19]. Еще А.С. Пиголкин отмечал, что язык правотворчества - официальный язык государственной власти [Пиголкин, 1990, с. 9]. Относительно взаимосвязи языка закона и использования в законодательном тексте специальной терминологии Т.В. Губаева отмечает, что «язык правовых норм ориентирован на упорядоченное применение терминов, их определение и пояснение. При этом между отдельными терминами устанавливаются прямые либо опосредованные логические отношения и связи, обусловленные системностью действующего законодательства и единством его понятийной структуры, юридические термины передают основной смысл нормативного высказывания» [Губаева, 2004, с. 35].
В ходе создания системы законодательства используется специфическая система терминов, обусловливающая особый характер язы-
ка закона. Обеспечение полноты, четкости и ясности правового регулирования является целью профессионализации законотворческого языка. Эта цель достигается путем использования в ходе подготовки нормативных правовых актов системы специальных терминов, призванных обеспечить точное и полное выражение законодательной воли в тексте того или иного закона.
В юридической литературе неоднократно высказывалось мнение о том, что законы следует писать языком, доступным для понимания простых людей. В этой связи прав Р. А. Ромашов, который отмечает, что «на уровне законодательного акта не имеет смысла искусственное упрощение правового текста с тем, что бы он был понятен любому. Подобное упрощение «выхолащивает» юридический смысл закона, примитивизирует его конструкцию и, следовательно, снижает функциональную эффективность» [Ромашов, 2010, с. 55, 56]. Автор также говорит о необоснованности высказываемого требования применения в практике законодательного конструирования терминов, понятных каждому индивидууму. Это требование предполагает широкое использование в законодательной деятельности обиходных слов, ставших юридическими терминами. Однако совпадение термина с общенародным словом лишь усугубляет трудности практического понимания рядовыми носителями языка юридических текстов, так как оно может создавать лишь иллюзию понятности. По-видимому, в этом случае можно рассчитывать лишь на приблизительное понимание воли законодателя, выраженной в юридическом документе, рядовыми носителями языка» [Ромашов, 2007, с. 104].
В настоящее время терминология, используемая в законодательных текстах, является далеко не безупречной, как с точки зрения юридической техники, так и с точки зрения правил русского языка, что весьма негативно влияет на эффективность правовых норм. К недостаткам терминологии, используемой в нормативных правовых актах, можно отнести следующие: обозначение одним и тем же термином различных понятий; отсутствие четких дефиниций (например, «семья», «акционерное общество»); наличие экспрессии; излишнее использование иностранной терминологии; использование разговорных выражений и
т. п. Например, на практике часто возникают сомнения при использовании в текстах нормативных правовых актов термина «лизинг» (англ. leasing от англ. to lease - сдать в аренду), у которого есть официальный русский синоним - «финансовая аренда». То же самое касается использования в российском законодательстве таких иностранных терминов, как «абандон» (фр. abandon - отказ), «демпинг» (от англ. dumping - сброс), последний, в свою очередь, даже не имеет легальной дефиниции.
Для устранения указанных недостатков необходим процесс унификации терминологии, используемой в законодательных актах, который должен сопровождаться с применением правил русского языка. Это означает, что нормативно-правовая терминология должна использоваться в соответствии с лексическими, грамматическими и стилистическими нормами современного русского языка и в тоже время с учетом стилистических особенностей законодательного текста.
Итак, понятие в обязательном порядке должно быть материально выражено либо с помощью термина - словесной номинативной единицы, либо с помощью дефиниции -определенным образом построенной фразы. Соглашаясь с мнением филологов, отметим, что термин и дефиниция в равной степени репрезентируют понятие и передают его содержание, поэтому такие словосочетания, как «дефиниция понятия» и «дефиниция термина» следует считать синонимами [Зарва, 2003, с. 4]. Однако важно подчеркнуть, что именно термин именует понятие и конституируется с помощью дефиниции. В свою очередь в законодательном акте правовые дефиниции должны адекватно раскрывать содержание того или иного понятия (термина), определять его родовые и (или) видовые признаки, включать характеристики, данные в концентрированной и обобщающей форме [Мамедов, 2011, с. 299]. С помощью правовых дефиниций конкретные термины приобретают словесное выражение в тексте нормативного правового акта.
Еще раз отметим, что качество нормативного правового акта во многом зависит от языка, которым он написан. Огромное значение имеет не только то, что зафиксировано в тексте в качестве норм права и других правовых средств, но и при помощи каких языковых
средств они выражены и закреплены. Такими языковыми средствами, наряду с терминами, являются дефиниции юридических понятий. Они необходимы не только потому, что помогают реализовать принцип нормотворческой экономии, но главным образом потому, что во многих случаях без них невозможно с необходимой точностью выразить мысль законодателя. Применение правовых дефиниций является показателем высокой юридической культуры правотворческой и иной юридической работы. С помощью такого языкового средства, как дефиниция, формулируются понятия терминов, употребляемых в текстах нормативных правовых актов, которые являются основой содержания документа.
Выполняя специальную функцию, право предоставляет субъектам права юридические права, обязанности, устанавливает за их нарушение меры юридической ответственности, тем самым, представляет собой средство регулирования поведения людей. Названные качества права, как социального регулятора общественных отношений, непосредственно отражаются на языковом воплощении норм права. Необходимо отметить, что в праве через язык происходит воздействие на сознание людей, побуждение их на совершение действий в соответствии с нормами того или иного закона. Таким образом, язык закона выражается путем закрепления законодательных предписаний в официальных письменных текстах, издаваемых государственными органами в строго определенном порядке при помощи специальных языковых средств, являющихся в свою очередь средствами юридической техники. Тем самым, язык закона необходимо рассматривать, прежде всего, с точки зрения использования в нормативных правовых актах терминов и дефиниций законодательных понятий, являющихся языковыми средствами юридической техники и предназначенными для придания общего смысла правовым нормам, при помощи которых осуществляется регулирование общественных отношений.
Библиографический список:
1. Алексеев, С.С. Проблемы теории права : Курс лекций: в 2 т. [Текст] / С.С. Алексеев. - Свердловск: Изд-во Свердл. юрид. ин-та, 1973. - Т. 2. - 396 с.
2. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования [Текст] / И.Р. Гальперин. - М.: Наука, 1981. - 139 с.
3. Голев, Н.Д. О специфике языка права в системе общенародного русского языка и ее юридического функционирования [Текст] / Н.Д. Голев // Юрислинг-вистика-5: Юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права : межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 4362.
4. Головин, Б.Н. Введение в языкознание [Текст] / Б.Н. Головин. - М.: Высш. шк., 1966. - 329 с.
5. Губаева, Т.В. Язык и право. Искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности [Текст] / Т.В. Губаева. - М.: Норма, 2004. - 160 с.
6. Давыдова, М.Л. К вопросу о стиле языка права [Электронный ресурс] / М.Л. Давыдова. - URL: konference.siberia-expert.com (дата обращения : 18.08.2013).
7. Зарва, А.М. Дефиниция как типологическая разновидность научного текста [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.19 / А.М. Зарва. - Нальчик, 2003. - 20 с.
8. Исаков, В.Б. Язык права [Текст] / В.Б. Исаков // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000.
- С. 65-80.
9. Керимов, Д.А. Культура и техника законотворчества [Текст] / Д.А. Керимов. - М.: Юрид. лит., 1991. -160 с.
10. Лотман, Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста [Текст] / Ю.М. Лотман // Русская словесность: От теории словесности к структуре текста: Антология / под ред. В.П. Нерознака. - М.: Academia, 1997. -С. 202-212.
11. Мамедов, Э.Ф. Правовые термины, дефинитивные нормы и эффективность правового регулирования [Текст] / Э.Ф. Мамедов // Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2011. - №3 (16). - С. 297-301.
12. Панов, М.В. Русская фонетика [Текст] / М.В. Панов. - М.: Просвещение, 1967. - 440 с.
13. Ромашов, Р.А. Законодательная дефиниция в условиях интеграции правовых систем: проблемы унификации [Текст] / Р. А. Ромашов // Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические
УДК 81 ББК 81.006
проблемы: материалы Междунар. круглого стола (Черновцы, 21-23 сентября 2006 г.) / под ред. В.М. Баранова, П.С. Пацуркивского, Г.О. Матюшкина. - Н.Новгород, 2007. - С. 101-117.
14. Ромашов, Р.А. Интерпретация права: лингвистический и технико-юридический аспекты [Текст] / Р.А. Ромашов // Юрислингвистика-10: Лингвоконфлик-тология и юриспруденция: межвузовский сб. научн. тр. / под ред. Н.Д. Голева, Т.В. Чернышовой. - Кемерово; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2010. - С. 52-58.
15. Солганик, Г.Я. Стилистика текста : учеб. пособие [Текст] / Г.Я. Солганик. - М.: Наука, 2001. - 256 с.
16. Солнцев, В.М. Язык как системно-структурное образование [Текст] / В.М. Солнцев. - М.: Наука, 1971.
- 294 с.
17. Тикунова, С.Г. Взаимодействие структурных и содержательных характеристик художественного текста и его заглавия (на материале английского языка) [Текст]: автореф. дис...канд. филол. наук: 10.02.04 / С.Г. Тикунова. - М., 2005. - 24 с.
18. Ушаков, А.А. Избранное: Очерки советской законодательной стилистики. Право и язык [Текст] / А.А. Ушаков. - М.: РАП, 2008. - 314 с.
19. Ушаков, А.А. Очерки советской законодательной стилистики. Содержание и форма в праве и проблема законодательной стилистики [Текст]: учеб. пособие / А.А. Ушаков. - Пермь: Изд-во Перм, ун-та, 1967. -
Ч. 1. - 206 с.
20. Хабибуллина, Н.И. Язык закона и его постижение в процессе языкового толкования права [Текст]: автореф. дис... канд. юрид. наук: 12.00.01 / Н.И. Хабибуллина. - М., 1996. - 20 с.
21. Шепелев, А.Н. Язык права как самостоятельный функциональный стиль [Текст]: автореф. дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 / А.Н. Шепелев. - Н.Новгород, 2002. - 23 с.
22. Шепелев, А.Н. Обоснование функциональной самостоятельности языка права [Текст] / А.Н. Шепелев // Современные проблемы юридической науки : сб. науч. тр. сотр. Института права. - Тамбов, 2006. Вып.
2. - С. 124-128.
23. Язык закона [Текст] / под ред. А.С. Пиголкина. -М.: Юрид. лит., 1990. - 200 с.
И.В. Шерстяных
МОДЕЛИРОВАНИЕ РЕЧЕВЫХ ЖАНРОВ (НА ПРИМЕРЕ КОМПЛИМЕНТА)
Статья посвящена обоснованию специфики коммуникативно-прагматической модели речевого жанра «комплимент». В работе уточняются и анализируются представления о структуре и условиях реализации комплимента. Обращение к динамической структуре речевого жанра «комплимент» позволило классифицировать разновидности прямого комплимента по схеме: Мотиватор ^ Реакция ^ Ответ. Результаты исследования могут использоваться при разработке интегрального описания речевых жанров.
Ключевые слова: жанроведение; речевой жанр; модель речевого жанра; комплимент; прямой комплимент; косвенный комплимент; структурный тип; мотиватор; интенсификатор; реакция
Вестник ИГЛУ, 2014
© Шерстяных И.В., 2014
