CC BY
37
УДК 8.811.512.14
ЯЗЫК ПОЭМЫ ШЕИХА ГАЛИПА «КРАСОТА И ЛЮБОВЬ» КАК ИСТОЧНИК СВЕДЕНИИ О ФОНОЛОГИЧЕСКОЙ подсистеме османского языка
© А. С. Аврутина
Санкт-Петербургский государственный университет Россия, 190000 г. Санкт-Петербург, Университетская наб., 11.
Тел.: +7 (921) 321 03 37.
Email: [email protected]
Настоящая статья посвящена анализу фонологической подсистемы османского языка. В статье рассматривается текст литературного памятника месневи «Красота и любовь» ("Husn и A$k"), созданного османским мыслителем и мистиком XVIII в. Шейхом Галибом, которого считали «последним из великих классических османских поэтов». Популярность произведения «Красота и любовь» не уступала популярности знаменитой поэмы «Лейла и Медж-нун» Физули по причине простоты и доступности языка и занимательности сюжета. В то же время согласно бытующему в специальной литературе мнению, язык данного произведения достаточно далек от повседневного разговорного «тюркю» и максимально приближен к литературной норме, что позволит сделать выводы о фонемном составе османского языка.
Ключевые слова: тюркские языки; османский язык; фонология, фонологическая подсистема; тюркская лингвистика; агглютинативные языки.
Введение
Месневи «Красота и любовь» ("НиБп и А§к"), повествующее об истории любви юноши по имени А§к, Любовь, и девушки по имени Красота, Husn, принадлежащее перу известного османского поэта-мистика XVIII в. Шейха Галиба, состоит из 2101 бейта [1, с. XLШ] и считается одним из шедевров османской классической литературы. Простота языка и интересный сюжет обеспечили популярность этого произведения у современников, более того, считалось, что поэма едва ли не превзошла другое знаменитое литературное произведение, написанное на тюркском языке - «Лейлу и Медж-нуна» великого Физули.
Поэма «Красота и любовь» представляет собой суфийскую аллегорическую поэму, сюжет которой, с одной стороны - развернутая суфийская аллегория, а с другой - захватывающая любовная история [2, а 24].
Месневи написано на османском языке - государственном языке Османской империи до 20-х гг. XX в. Османский язык употреблялся в Османской империи до XX в., и главной особенностью его было обилие (до 90 %) лексических и нередко синтаксических арабо-персидских заимствований. Этот литературный язык начал складываться на рубеже XV-XVI вв. на основе староанатолийско-тюркского языка (языка огузо-сельджукских тюркских племен, которые жили в Средней Азии, но в X в. были вытеснены оттуда иными тюркскими племенами - уйгурами). Староанатолийско-тюркский язык сформировался к XI-XП вв., когда огузские племена из Средней Азии окончательно переселились в Малую Азию; в языковом плане новый язык соединил язык огузов Средней Азии и язык смешанного тюркского населения Анатолии [3, с. 394-395]. Литературный османский язык оказал существенное
влияние и на повседневный разговорный язык -тюркю, в котором также велико было число заимствований, обильно использовались различные арабские и персидские синтаксические конструкции, чуждые структуре тюркских языков. После основания Республики Турция в 1923 г. начался процесс очистки турецкого языка от архаичных арабских и персидских слов и замены их исконными турецкими словами, которые нередко специально создавались лингвистами на базе материала древних тюркских языков. Специально для этого в 1932 г. было создано государственное «Турецкое лингвистическое общество», главной целью которого была и остается тюркизация и модернизация турецкого языка. Процесс «очищения» турецкого языка продолжается и в наши дни [4, а 11].
Венгерский востоковед Ю. Немет высказал предположение, что османский язык представлял собой смешанный язык (арабо-персидская и тюркская лексика на базе тюркской грамматики) в условиях мощного воздействия ираноязычной и арабо-язычной культур [5, с. 153-199]. Этот искусственный в определенном смысле язык долгое время (XIV-XV вв.) употреблялся в высших слоях общества, а также в сфере изящной словесности и государственного обихода (откуда вытеснил собственно персидский язык, употреблявшийся там еще в XIV в.), а к рассматриваемому периоду османские литераторы уже стремились ограничить использование иноязычных заимствований, борясь за известную чистоту турецкого языка. В результате этого в XV-XVII вв. возникло некоторое количество направлений, представители которых выступали против «персизации» (например, «Тюрки басит», «тюрклешме», «махаллешме» и другие) [2, а 15-17]. По разным оценкам, пласт иноязычной лексики в османском языке в разные периоды превышал 75%. Естественно, что употребление этой лексики было
ISSN 1998-4812
Вестник Башкирского университета. 2016. Т. 21. №2
491
сопоставимо с пользованием иностранным языком, а функционировала она в языковой системе по особым правилам, не подчиняясь тюркским фонологическим и морфонологическим законам [6, с. 15].
Известно, что Галип Деде написал свою поэму в возрасте 26 лет в качестве ответа на поэму «Хайрабад» османского поэта XVII в. Наби [7, с. 743], который работал в двух манерах - с одной стороны, поэма «Хайрабад» написана в очень сложной, даже изощренной манере, с другой стороны, в других произведениях он пользовался достаточно простым языком и даже популяризовал прием «ирсал-и масал», когда в качестве резюме идеи того или иного стихотворного произведения используются пословицы и поговорки [2, с. 21]. По этой причине язык поэмы «Красота и любовь», с одной стороны, обладает определенной простотой, обеспечившей популярность произведению, а с другой стороны, насыщен достаточно тяжелыми для восприятия неподготовленным читателем суфийскими метафорами и образами, поэтому может считаться достаточно тяжелым для восприятия [7, с. 742-743], в любом случае, язык поэмы - образец классического литературного османского языка, и анализ данного текста позволит сделать определенные выводы о его фонемном составе.
Основная часть исследования
В специальной литературе нередко выражается мнение, что письменность памятников, особенно ранняя, с неустоявшейся орфографией, отражает особенности звуковой стороны языка. При этом в рамках любой письменной системы на письме отражаются главным образом фонемы, а варианты фонем не осознаются носителями языка. Это положение было высказано Н. С. Трубецким в докладе на Втором международном конгрессе лингвистов [8, с. 121-122]. В то же время некоторые авторы неоднозначно относятся к надежности фонологической интерпретации данных письменных памятников [9, с. 55]. Например В. В. Радлов высказывает сомнения относительно того, что некоторые моменты в написании «сельджукских стихов» из «Рубаб-нама» Султана Веледа (X[П-X[V вв.) могли бы свидетельствовать об отсутствии в отражаемых ими словоформах губной гармонии гласных [10, с. 17-32].
Письменная речь представляет собой отдельную область в культурно-языковой деятельности общества и в то же время неразрывно связана с речью устной, а также со звуковой стороной языка. Письмо является более поздним, искусственным явлением, поздним по отношению к естественному, звуковому языку [11, с. 23-24].
Метод, который используется при реконструкции фонологической системы османского языка, определяется существующей точкой зрения, согласно которой фонемы рассматриваются как
производное от класса функционально эквивалентных звуков речи, а графика представляет собой способы обозначения фонем и их сочетаний при помощи букв алфавита [12, с. 144], хотя при этом в литературе система фонем нередко рассматривается как производное от системы набора дифференциальных признаков [13, с. 16]. В связи с этим пределом познания в процессе реконструкции фонологической системы османского языка является набор дифференциальных признаков всех фонем, которые могли отражаться на письме с помощью знаков арабского письма.
Если анализировать лексический состав поэмы, то непременно возникает вопрос о том, как следует рассматривать иноязычные заимствования. В специальной литературе нередко применяется подход, при котором пласт арабо-персидских лексем рассматривается как отдельная подсистема, и данные его не учитываются [6, с. 15-16]. Возможно, подобный подход оправдан в текстах более поздних периодов, когда турецкий язык обладал меньшим количеством арабо -персидских заимствований.
Согласно произведенным автором настоящей статьи подсчетам, в рассматриваемом тексте количество арабо-персидских лексических заимствований составляет 78.48%, в то время как исконно-тюркских слов употреблено только 21.52%. Поначалу кажется оправданным отделить пласт арабо -персидской лексики и учитывать его показатели отдельно, но количественные показатели делают подобный шаг малооправданным.
Итак, рассмотрим подсистему гласных фонем османского языка. Примеры показывают, что вокализм в османском языке XVIII в. представлен 8 единицами, если говорить только о тюркском пласте:
Таблица 1
Гласные заднего ряда Гласные переднего ряда
Негубные Губные Негубные Губные
Широкие a o ä ö
Средние e
Узкие У u i ü
Если рассматривать лексику поэмы в целом, то возникает более сложная картина. С одной стороны, колебания тюркская лексика рукописей демонстрирует наличие девятой фонемы, передне-рядной негубной средней /е/. Об этих же колебаниях упоминает исследователь текста поэмы Абдуль-баки Гельпынарлы [1, с. ЦУШ].
В случае учета всей лексики подсистема гласных фонем могла бы выглядеть следующим образом:
Таблица 2
Гласные заднего ряда Гласные переднего ряда
Негубные Губные Негубные Губные
краткие долгие краткие краткие долгие краткие
Широкие a â o а ô
Средние e
Узкие y u i î ü
Подсистему согласных фонем можно было бы представить в виде следующей таблицы:
Таблица 3
Локальные ряды
Губные Переднеязычные Среднеязычные Заднеязычные Увулярные Глоточные
Способ артикуляции шумные смычные глухие Е T с K h
звонкие b D c G
щелевые глухие f S §
звонкие v Z г Y
сонанты смычные m N
щелевые L j
дрожащие R
Кроме того, очевидно раздельное функционирование в одинаковой позиции краткого и долгого аллофонов одной фонемы: /а/, [а] краткого и [а] долгого, и /1/, Щ краткого и [1] долгого. Однако тот факт, что указанные аллофоны встречаются, во-первых, в одинаковых позициях, меняя при этом значение слова (например, персидкое слово ти§кш «черный» арабское слова ти§Ы а! «проблема», ^ат ^ ^ «порядок» и ^ат ^ —е. «великий», при этом в арабском языке, где присутствует оппозиция по долготе - краткости, написание слов различно, а в персидском также прописывается /1/), а во-вторых, могут следовать друг за другом как члены одного звукосочетания, позволяет говорить о том, что согласно первому и четвертому правилу Н. С. Трубецкого [14, с. 51-55], возможно, речь идет о двух дополнительных фонемах в подсистеме гласных фонем османского языка.
В табл.3 представлены все согласные фонемы османского языка, без учета принадлежности слов к иноязычному либо к тюркоязычному пласту, при этом фонемы, чуждые тюркскому пласту, встречающиеся либо только в иноязычных словах, либо в словах обоих типов, в таблице выделены.
Таким образом, анализ выбранного текста показал, что фонемный инвентарь османского языка состоит из 11 гласных и 21 согласных фонем, если учитывать весь объем лексики, и из 9 гласных и 16 согласных фонем, если учитывать только тюркскую лексику.
ЛИТЕРАТУРА
1. Gôlpinarli A. Qnsôz // Çeyh Galip. Hüsn ü A§k. Istanbul, 2011.
2. Образцов А. В. Программа курса истории средневековой литературы Турции XIII - середина XIX вв. Учебное пособие. СПб.: издательство СПБГУ, 1996. 64 с.
3. Языки мира. Тюркские языки. М., 1997.
4. Касевич В. Б., Аврутина А. С. Грамматическая и статистическая структура текста на агглютинативном языке в исторической перспективе (на мат-ле староосманских и турецких текстов) // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология, 2014. T.4, №28. С. 7-14.
5. Nemeth J. Zur Kenntnis de Mischsprachen (das doppelte Sprachsystem des Osmanischen) // Acta Lingüistica Hung., III, 1-2. Budapest, 1953. S. 153-199.
6. Гузев В. Г. К вопросу о фонологическом статусе согласных "K", "G", "L" в турецком языке // Востоковедение. 19. Вып. 35. СПб., 1997. С. 13-17.
7. Kabakli A. Türk Edebiyati. II Cilt. Istanbul, 2008.
8. Actes du Deuxième Congres International de linguistes. Genève 25-29 Aout 1931. Paris: Libraire d'Amerique et d'Orient, Adrien - Maisonneuve, 1933. P. 121-122.
9. Гузев В. Г. Фонологический очерк староанатолийско-тюркского языка (по мат-лам ленинградского списка «Сказания о Мелике Данышменде»). Дисс. ... канд. филол. наук. Л., 1966.
10. Radloff W. Über alttürkische Dialekte. Die seldschukischen Verse im Rabab-Nameh. Mélanges asiatiques, tirés du Bulletin de l'Académie Impériale des sciences de St.-Pétersbourg. X, I, St. Petersbourg, 1890.
11. Амирова Т. А. Функциональная взаимосвязь письменного и звукового языка. М., 1985.
12. Зиндер Л. Р. К вопросу о фонологической интерпретации данных древней письменности // Вопросы теории и истории языка. Сборник в честь проф. Б. А. Ларина. Изд-во Ленинградского университета, 1963.
13. Щербак А. М. Тюркский консонантизм // Вопросы языкознания. 1964. №>5. С. 16-35.
14. Трубецкой Н. С. Основы фонологии. М.: Аспект-Пресс, 2000.
Поступила в редакцию 18.05.2016 г.
ISSN 1998-4812
BecTHHK EamKHpcKoro yHHBepcHTeTa. 2016. T. 21. №2
493
THE LANGUAGE OF MESNEVi "HUSN U A§K" ("LOVE AND BEAUTY") BY SHEIKH GALIP AS A SOURCE FOR THE INFORMATION ABOUT THE PHONOLOGICAL SUBSYSTEM OF THE OTTOMAN TURKISH LANGUAGE
© A. S. Avrutina
Saint Petersburg State University 7/9 Universitetskaya Emb., 199034 St. Petersburg, Russia.
Phone: +7 (921) 321 03 37.
Email: [email protected]
The article is devoted to the analysis of the phonological subsystem in the Ottoman Turkish language, the state language of the Ottoman Empire before the 20s of the 20th century. This language was a combination of the Arab-Persian and Turkish vocabulary on the basis of Turkish grammar. Alphabetic character of the Ottoman writing system was based on Persian and Arabic writing, which makes possible to analyze the composition of the phonological system in the language. The methods of this study are determined by the current point of view, according to which the phonemes are considered as a derivative of the class for the functional equivalent of speech sounds, although the system of phonemes in the related literature is often seen as a derivative of the system for distinctive features. The object of the study is the literary text of the mesnevi "Beauty and love" ("Husn u A§k"), created by the Ottoman thinker and mystic of the 17th century Sheikh Galib, who was considered the "last of the great classical Ottoman poets". The popularity of "Beauty and Love" is not inferior to the popularity of the famous poem "Layla and Majnun" by Fuzuli due to the simplicity and accessibility of the language and the entertaining plot. At the same time, according to popular opinion in the related literature, the language of the poem is far enough from everyday conversational "turku" and close to the literary norm that makes possible to draw conclusions about the phonemic composition of the Ottoman language itself.
Keywords: Turkic languages, Ottoman language, phonology, phonological subsystem, Turkic linguistics, agglutinative languages.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at [email protected] if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Gölpinarli A. Önsöz. Çeyh Galip. Hüsn ü A§k. Istanbul, 2011.
2. Obraztsov A. V. Programma kursa istorii srednevekovoi literatury Turtsii XIII - seredina XIX vv. Uchebnoe posobie [The program of the history course of Turkey medieval literature in the 13th-the middle of the 19th centuries. Textbook]. Saint Petersburg: izdatel'stvo SPBGU, 1996.
3. Yazyki mira. Tyurkskie yazyki [Turkic languages]. Moscow, 1997.
4. Kasevich V. B., Avrutina A. S. Vestnik Permskogo universiteta. Rossiiskaya i zarubezhnaya filologiya, 2014. Vol. 4, No. 28. Pp. 7-14.
5. Nemeth J. Acta Linguistica Hung., III, 1-2. Budapest, 1953. Pp. 153-199.
6. Guzev V. G. Vostokovedenie. 19. No. 35. Saint Petersburg, 1997. Pp. 13-17.
7. Kabakli A. Türk Edebiyati. II Cilt. Istanbul, 2008.
8. Actes du Deuxième Congres International de linguistes. Genève 25-29 Aout 1931. Paris: Libraire d'Amerique et d'Orient, Adrien -Maisonneuve, 1933. Pp. 121-122.
9. Guzev V. G. Fonologicheskii ocherk staroanatoliisko-tyurkskogo yazyka (po mat-lam leningradskogo spiska «Skazaniya o Melike Danyshmende»). Diss. ... kand. filol. nauk. Leningrad, 1966.
10. Radloff W. Über alttürkische Dialekte. Die seldschukischen Verse im Rabab-Nameh. Mélanges asiatiques, tirés du Bulletin de l'Académie Impériale des sciences de St.-Pétersbourg. X, I, St. Petersbourg, 1890.
11. Amirova T. A. Funktsional'naya vzaimosvyaz' pis'mennogo i zvukovogo yazyka [The functional interrelation of written and spoken language]. Moscow, 1985.
12. Zinder L. R. Voprosy teorii i istorii yazyka. Sbornik v chest' prof. B. A. Larina. Izd-vo Leningradskogo universiteta, 1963.
13. Shcherbak A. M. Voprosy yazykoznaniya. 1964. No. 5. Pp. 16-35.
14. Trubetskoi N. S. Osnovy fonologii [Basics of phonology]. Moscow: Aspekt-Press, 2000.
Received 18.05.2016.
