CC BY
133
ЯЗЫК, КУЛЬТУРА И ФОЛЬКЛОР: АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Цахуева Д.С., к.филол.н., Касумова З.Н., старший преподаватель ЧОО ВО «Социально-педагогический институт» г. Дербент
Аннотация: В данной статье рассматриваются проблемы взаимоотношения языка, фольклора и культуры. Многообразие смыслов у концепта «язык», влияние языка на разные виды деятельности людей. Изучена функция культуры и роль культуры в обществе, роль языка в обогащении культуры. Функции фольклора и отдельных его жанров.
Ключевые слова: Язык, фольклор и культура, мышление, метасознание, когнитивный и семиотический подход в толковании культуры, народное творчество.
Tsahueva D.S., Gasimovа Z.N.
Socio-Pedagogical Institute of Derbent
Abstract: This article discusses the problems of the relationship of language, folklore and culture. The variety of meanings from the concept of "language", the influence of language on the different types of human activity. Studied the function of culture and the role of culture in society, the role of language in cultural enrichment. Functions of folklore and its individual genres.
Keywords: language, folklore and culture, thinking, metasoznanie, cognitive and semiotic approach to the interpretation of culture, folk art.
Язык - это, пожалуй, единственный невольный свидетель эпох, а опыт поколений наиболее ярко отображается в произведениях устного народного творчества, в том числе и сказках.
Как известно, проблемы взаимоотношения языка, фольклора и культуры в настоящее время актуальны и во многом приоритетны. Это связано с тем, что «древнейшие представления о мире зафиксированы в фольклоре, мифологии и влияют на формирование и отражение менталитета» [12].
Само слово «язык» многогранно и многозначно и означает самые разнообразные искусственные и естественные коммуникативные средства. Причем любой язык (вербальный или невербальный, естественный национальный или язык науки или культуры, искусства), с одной стороны, соотносится с сознани-
ем и мышлением, с другой стороны - с культурой. Эти понятия разносторонне взаимодействуют друг с другом и функционируют в различных контекстах.
Многообразие смыслов у концепта «язык» связано с невербальными языками: язык жестов, мимикой, а также - языком сигналов, знаков и символов. В контексте вторичной номинации с метафоризированным значением этот концепт получает значение «язык искусства» (изобразительного искусства, музыки, хореографии; живописи и др.). Дальнейшая номинация приводит к расширению значений и возникновению новых языков (цвета, звука и т.д.). Вторичное номинирование языка науки создает язык математики, геометрии и т.д.
При анализе термина «язык» нами имеется в виду такое значение этого слова: «язык - это система выражения мыслей словами, имеющая определенный фонетический и грамматический строй, а также являющаяся средством коммуникации». Таким образом, понятие «язык» в структурном плане можно представить в виде «атома», который управляет «языковыми» орбитами, которые от него расходятся в разные стороны.
Как известно, соотношение языка и мышления - одна из «вечных» проблем языкознания и философии. В. Гумбольдт впервые указал на то, что язык -это не только средство общения, но и необходимое условие осуществления процесса мышления: «Язык есть орган, образующий мысль, интеллектуальная деятельность и язык представляют собой единое целое» [3].
Несколько иначе по этому поводу высказывается Э. Сепир, который указывает на то, что «язык... непрестанно следует за мышлением, хотя его форма и структура скрыты и могут быть истолкованы только при определенных обстоятельствах»; и что вопреки общепринятому, хотя и наивному, взгляду, «язык -не ярлык, накладываемый впоследствии на уже готовую мысль» [10].
Другой исследователь языка - Б.Л. Уорф - признает влияние языка на разные виды деятельности людей в его постоянно действующих общих законах и в ежедневной оценке определенных явлений, нежели в особых случаях употребления языка. Основа любой языковой системы (т.е. грамматика) не является, по
его мнению, просто инструментом для реализации мыслей. Напротив, грамматика сама формулирует мысль, она является «программой и руководством мыслительной деятельности человека, средством анализа его впечатлений и их синтеза». [5]
В отечественном языкознании вопросы корреляции языка и мышления тоже стали давним предметом споров и обсуждения. Имеется самое противоположное отношение к идеям Сепира и Уорфа: от признания отдельных положений их концепций объективными до полного их отрицания. Так, Панфилов указывает, что «язык, в самом деле, определенным образом воздействует на познавательную деятельность и мышление человека» [Панфилов 1977: 20].
Следуя мысли А.А. Потебни, утверждается, что нереально наличие языка без понимания, но понимание возможно лишь посредством слов, которые не могут быть заменимы даже самой живой жестикуляцией или мимикой.
По Беккеру, разрешение вопроса о генезисе языка и его корреляции с мышлением, - значит принять язык за живой организм, по Гумбольдту - значит закрыть глаза на все противоречия речи и понимания, субъекта и объекта, божественного и человеческого, существующие в языке.
По мнению А.А. Потебни, «приняв духовное вместо сознательного (что невозможно без слов), то мы увидим, что духовное без языка невозможно, и язык в нем есть первое по времени событие» [9]. Вполне вероятно, что подобные мысли А.А. Потебни берут начало от заключения В. Гумбольдта о том, что «язык - это дух народа, а дух народа - это язык».
Совсем иначе данный вопрос рассматривается нынешними лингвистами. Так, например, М.К. Мамардашвили и А.М. Пятигорский, говоря о соотношении языка и мышления, вводят такие понятия как форма и структура сознания и метасознание: «Язык и сознание могут взаимодействовать между собой только при наличии определенных представлений (которые мы называем метапредме-тами) об этих предметах. То есть, считают данные авторы, «сознание существу-
ет уже потому, что есть нечто, указывающее на него. Язык, в свою очередь, функционирует, если есть нечто о языке» [8].
Говоря о сознании, указывают лингвисты, мы не можем «наложить» языковую «оболочку» сознания на его форму. Неверным будет сказать, что где язык - там и сознание. Мы в нашем исследовании склоняемся к идее о том, что в трактовке сознания мы пользуемся языком, поскольку эта трактовка выражается извне.
Указанные же выше авторы утверждают, что нельзя понять сознание при помощи языкового анализа текста, и что в языковом мышлении имеются некие структуры, более связанные с отсутствием сознания как такового, чем с его присутствием. При таком подходе к анализу сферы сознания, возможно выдвижение гипотезы о том, что сфера сознания во взаимодействии с мировым объектом или мировым событием ведет себя как «универсальный наблюдатель». Следующий вывод, на наш взгляд, очень важен для понимания данной мысли: «Сознание не использует «язык» для себя, а работает «языком» только для психики, и этот язык одинаков с языком символов».
Таким образом, из вышесказанного следует, что в концепциях Э. Сепира-Уорфа и В. Гумбольдта языку приходится выполнять роль «законодателя», угадывающего все направления «расчленения природы» и предписывающему на собственной основе определенные формы мышления.
М.К. Мамардашвили и A.M. Пятигорский также освещают понятия взаимодействия и подчеркивают, что язык и сознание могут корелировать лишь при наличии каких-либо представлений о самих предметах.
Вообще, функция культуры в период универсальных общественных изменений, как известно, усиливается, а вместе с этим - и внимание к ней как к движущей силе, влияющей на духовное развитие человека.
Вопрос о роли культуры в обществе можно, несомненно, определить как проблему XX в. Различные исторические, философские и лингвистические
теории, так или иначе, касаются проблем, связанных с культурой в разных аспектах.
При исследовании корреляции языка и культуры, считаем необходимым детально остановиться на самом этом понятии. Как известно, существует достаточно много определений понятия «культура».
Культура, ее структура и содержание толкуются неодинаково, что зависит от составляющих ее компонентов, а также круга исследуемых проблем и школ. В основе социального подхода к определению культуры, как нам видится, лежит интерпретация данного феномена как отличного от природы, биологического и физиологического, присущего не отдельному индивиду, а группе людей, связанных общением.
Имеется и когнитивный подход к дефиниции культуры, который заключается в том, что культура, осознаваясь индивидом, интерпретируется в терминах языковых реалий, мыслительных процессов и структур. Особенностью такого изучения является особое отношение к культуре, как знанию, и он называется когнитивным.
Различается еще и семиотический подход в толковании культуры как определенной системы материальных знаков, отражающей мир, которая, в свою очередь, может использоваться и как средство общения.
Однако, на наш взгляд, ни одно из данных определений не является полным, т.к. все они раскрывают только какую-либо одну из разнообразных сторон культуры, они лимитированы самим отношением к культуре и не определяют ее в целом.
Г.В. Елизарова, например, считает термин «культура» относящимся к разряду аксиологических, т.к. он кажется «прозрачным», на первый взгляд. Однако в реальности чрезвычайно трудно дать дефиницию такому сложному понятию как «культура». Существуют и другие, бытовые, определения культуры типа «культура - это то, как общество живет», имеющие целью охватить всю многогранность этого понятия без сконцентрированности на каком-либо ее
отдельном моменте. Отличия в культурах в разных обществах толковались как отличия в степени развитости одного и того же явления культуры, а не как отличия в содержании, причем мерилом всего был рост человечества от варварства к прогрессу. Чем сильнее общество с точки зрения признаков цивилизации, тем более развитым и прогрессивным оно является и в культурном смысле. Ранее дефиниция культуры основывалась на идее о том, что культура - это универсальный феномен, присущий всем социумам. Например, такой подход к пониманию культуры, отражен в работах Э. Тайлора, который определяет культуру как сложное образование, вбирающее знание, веру, искусство, мораль, закон, обычаи и другие черты и привычки, свойственные человеку в обществе. Однако мы не можем согласиться с такой точкой зрения, т.к. цивилизация и культура - субстанции несопоставимые и, как указывает Г.В. Елизарова, «оба этих понятия находятся в разных плоскостях» [4].
В то же время, Э. Сепир определяет культуру как «нечто, что определенное общество делает и думает»[10].
А. Вежбицкая предлагает считать особенно удачным определение культуры, предложенное К. Герцем, который считает, что культура - это «образец смыслов, отраженных в символах и развивающийся исторически, а также - система переходящих от поколения к поколению представлений, которыми пользуются в обществе и на базе которых уточняются и расширяются знания людей о жизни»[1].
Г.П. Нещименко, в свою очередь, предлагает использовать обобщенное определение культуры, когда под этим термином подразумевается духовное освоение реальности. Культурные ценности же он трактует как результат проявления духовной деятельности человека.
Представители всех научных школ, исследующие культуру, допускают главенствующую роль языка в составе этого комплексного феномена. Как нам кажется, исходной в этом споре остается следующая мысль Э. Сепира: «Роль языка в обогащении культуры и ее исторической преемственности очевидна и
очень важна на всех ее уровнях: как на высоких, так и на ее примитивных ступенях. Основная доля культурного фонда примитивного социума хранится в более или менее четко сформулированной языковой форме» [10].
В культурологии, как известно, возникает очень интересная, важная и сложная проблема специфики национальных культур. Однако, несмотря на специфику бытующих различных национальных культур, во всех них есть что-то общее, что дает нам право говорить о культуре человечества как таковой вообще. Как раз разрешению этой проблемы и посвящена статья Г. Гачева на тему: «Национальные образы мира», эпиграфом к которой автор решил взять слова Гераклита: «Для бодрствующих существует единый и всеобщий космос (из спящих же каждый обращается в свой собственный)» [2].
В зависимости от того, кто делает культуру и ее уровня, социологи выделяют три формы культуры: народную, массовую и элитарную [6].
В народной культуре различаются два уровня - высокий, берущий начало из фольклора и включающий сказки, эпос, народные предания, старинные танцы и др., и сниженный, проявляющийся в рамках так называемой поп -культуры.
Народное творчество, которое зародилось далеко в древности - является основой всей известной мировой художественной культуры, источником национальных традиций, а также - выразителем народного самосознания. Некоторые лингвисты относят к фольклору все виды непрофессионального искусства (народные театры, художественная самодеятельность).
Фольклор, по-видимому, - это система уровней, мотивированных речью, словом, независимо от того, с какими невербальными элементами они связаны. Вероятней и точнее было бы пользоваться для обозначения сути фольклора давним и давно уже вышедшим из употребления словосочетанием «устная словесность» или не очень понятным словосочетанием «устная народная словесность» [11].
На сегодняшний день имеются четыре известных концепций, которыми в основном и пользуются в современной фольклористике и которые вместе с тем постоянно взаимодействуют.
Таким образом, мы перечислили следующие основные теории фольклора: социологическую, художественную, языковую и теоретико-коммуникативная (социальную). В двух первых случаях мы имеем дело с «широким» употреблением термина «фольклор», а в двух последних - с вариантами его «узкого» употребления.
То же можно сказать и применительно к фольклору. Всякое изменение текста, устного или закрепленного на письме, фольклорного или литературного, будь то переписываемая от руки рукописи или типографским способом изготовленная книга, есть традиция. Различие между ними состоит в том, что у них разное содержание, что данная информация передается посредством прямой или опосредствованной коммуникации, при помощи набора стереотипов, необходимой трансмиссии, определенного темпа и способов их обновления.
При упоминании узкого понимания фольклора, которое связано с лингвистической и информативной концепцией, необходимо также помнить и о более расширенном этнографическом контексте, и тогда можно будет сказать, что фольклор - это совокупность всех вербальных и невербальных структур, действующих в повседневной жизни. При этом, в первую очередь, будут иметься в виду модели, функционирующие на устном уровне в контактных группах (семья, община, населенный пункт, район, регион, этнос, языковой ареал, двуязычие). В этой дефиниции не содержится характеристика содержания, стилистических особенностей или жанрового или сюжетного репертуара, потому что фольклор, если рассматривать его многовековую историю, при всей своей традиционности, был явлением динамичным, развивающимся. На разных этапах развития истории духовной культуры фольклор приобретал особенные, присущие этому периоду (и, к сожалению, далеко не всегда нам известные) особенности.
Функции фольклора в целом, как и функции отдельных его жанров, естественно, менялись на протяжении своего развития и были связаны с общими изменениями в структуре всей духовной культуры, с типами соотношения фольклорных и "нефольклорных" форм и видов духовной культуры.
Литература:
1. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.
2. Гачев Г. - Национальные образы мира. М.: Прогресс,1995.
3. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. Общ. ред. Т.В. Рамишвили, по-слесл. А.В. Гулыги и В.А. Звегинцева. М., 2000.
4. Елизарова Г.В. Культурологическая лингвистика (Опыт исследования понятия в методических целях). - СПб., 2000.
5. Зарубежная лингвистика. III; Пер. с англ., нем., фр. / Общ. ред. В.Ю. Розенцвейга, В. А. Звегинцева, Б.Ю. Городецкого. М., 1999.
6. Кравченко А.И.Типология культур. М., 2010.
7. Леви - Строс К. Мифология Т 1. Спб., 2000.
8. Мамардашвили М.К., Пятигорский A. M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М., 1999.
9. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993.
10. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М., 1993.
11. Чистов К. В. Культурология. XX век. М., 1998.
12. Эпоева Л. В. Образные художественные средства в языке волшебной сказки // Культурная жизнь Юга России. 2007. № 1. С. 48-50.
Literature:
1. Wierzbicka A. Lang. Culture. Cognition. M., 1996.
2. Gachev - National images of the world. M .: Progress, 1995.
3. Humboldt B. Selected works on linguistics / Transl. with it. Tot. Ed. TV Ramishvili's slesl. AV Guliga and VA Zvegintseva. Moscow, 2000.
4. Elizarova GV The cultural linguistics (Previous research concepts for methodological purposes). - SPb., 2000.
5. foreign linguistics. III; Trans. from English., It., fr. / Common. Ed. VY Rosenzweig, VA Zvegintseva, BJ Gorodetsky. M., 1999.
6. Kravchenko A.I.Tipologiya cultures. Moscow, 2010.
7. Levi - Strauss K. Mythology T 1. Spb., 2000.
8. Mamardashvili MK, AM Piatigorsky character and consciousness. Metaphysical reasoning about consciousness, symbolism and language. M., 1999.
9. AA Potebnya Thought and Language. Kyiv, 1993.
10. Sapir E. Selected works on linguistics and culture. M., 1993.
11. Net KV Cultural. XX century. M., 1998.
12. Epoeva LV Imaginative artistic means in the language of fairy tales // The cultural life of the South of Russia. 2007. № 1. pp 48-50.
6. Prokhorov U.E. ..- national socio-cultural stereotypes of verbal communication and their role in training to Russian inostrantsev.- M .: publishing LCI 2008
7. Yaroshevskii M.G. Psychology. M .: The Academy, 2000. - 470 p.
