CC BY
190
УДК 930.85 М. О. Захарченко
ЯСТВА НА РОЖДЕСТВЕНСКОМ СТОЛЕ
(НА ПРИМЕРЕ ЛИТЕРАТУРНЫХ ТЕКСТОВ)
В нашей статье мы разграничиваем понятия «еда» в значении ритуального действия и в бытовом смысле. Святочный стол имеет, в первую очередь, символическое значение, а в святочном рассказе играет роль художественной детали.
Ключевые слова: святочный стол, пост, символическое значение, магическое действие.
The viands on the Christmas table. (For example literary texts ). MARINA O. ZAKHARCHENKO (Far-Eastern National Technical University, Vladivostok).
In our article we distinguish the idea “food” in the meaning of sacral actions and domestic meaning. Christmas table, first of all, has symbolic value. However dish on the table in Christmas story can influence on the plot of the story. Key-worlds: Christmas table, fast, symbolic value, magic action.
Трапеза - древнейший церемониал. Он включен во все календарные и семейные праздники. Застолье символизирует объединение всех вкушающих пищу. Круглая форма стола соотносится с Солнцем, вечностью, совершенством. Еда на таком столе имеет символическое значение. Прямоугольный же стол уподобляется жертвенному камню, где яства -жертва богам на Земле. Поскольку Святки дохристианский праздник, а после крещения Руси они включают в себя период от Рождества до Крещения (и по старому стилю в этот период входит встреча Нового Года), необходимо раскрыть семантику святочных кушаний, фигурирующих в литературном святочном рассказе. О знаковости праздничного меню упоминает и Ю.М. Лотман: «Когда мы говорим о кухне, делается очевидной противопоставленность практического переживания мира повседневной бытовой реальности и вторичной, искусственной природы ее эстетического, знакового осмысления» [3, с. 259].
Описание блюд и угощений на рождественском столе часто встречается в святочном рассказе. Так, у Н.А. Лейкина в «Святочной вечеринке» находим: «.. .в вазочках пряники, пастилу и фрукты... три сорта варенья... семга... ветчина» [5, с. 145, 147], у Д.В. Григоровича в «Зимнем вечере»: «две жареные курицы, вино, белые хлебы, пироги» [5, с. 82], у Н.П. Вагнера в «Любке»: «стерлядь. уху» [ 5, с.103]. И. Шмелёв в «Святках» описывает праздничный стол более подробно: «Пахнет мясными пирогами, жирными щами со свининой, гусем и поросенком с кашей. - после поста так сладко. Это густые запахи Рождества, домашние» [1, с. 136]. И там же, в главе «Обед «для разных»: «Ни икры, ни сардинок, ни семги, ни золотого сига копченого, а просто: толстая колбаса с языком, толстая, копченая, селедки с луком, соленые снеточки, кильки и пироги длинные, с капустой и яйцами. Пузатые графины рябиновки и водки и бутылка шато-икема.» [1, с. 142]. Героиня «Краденой свадьбы» П. Полевого ставит на святочный стол «орехи в меду, и вишни в соку, и пряники, и смоквы, и пастилы всех сортов» [1, с. 203]. Блюда на столе в качестве художественной детали могут указывать на совершенно определенную календарную дату в череде праздничных дней, на социальное и материальное положение героев рассказа, на их национальность и происхождение, на характер застолья, наконец, отчасти объяснить дальнейшее развитие сюжета.
Согласно церковному уставу, Рождество - вторая Пасха, поэтому ему предшествует 40-дневный, «малой», пост. Его называют также Филипповским, так как заговенье на него происходит 27 ноября (14 ноября по старому стилю), в день памяти апостола Филиппа. В период с 14 ноября по 25 декабря в понедельник, среду и пятницу верующие принимали раз в день только растительную пищу, воздерживаясь от вареной еды, во вторник и четверг разрешались не только вареная, но и приправленная постным маслом еда и вино, а в субботу и в воскресенье - почти полная отмена поста: допускалось употребление рыбы. По завершении поста в течение всех святочных дней блюда из рыбы оставались в меню, так как это «мягкий» способ перехода к мясоедению. К тому же русская земля была богата рыбой, и рыбные блюда были традиционны для русского стола вообще.
Ослаблялся пост в праздники (даты указаны по старому стилю): Введение во храм пресвятой Богородицы (21 ноября), Святителя Николая Чудотворца (6 декабря), в дни памяти апостола Матфея (16 ноября), Андрея Первозванного (30 ноября), князя Александра Невского (23 ноября), великомучениц Екатерины (24 ноября) и Варвары (4 декабря).
Самым строгим воздержанием освящается заключительный день поста - сочельник (24 декабря по старому стилю). Слово сочельник (сочевник) происходит от «сочива» - так называют жидкую пшеничную кашу. Ее едят и в Рождественский, и в Крещенский сочельник в подражание посту Даниила и трех отроков, питавшихся семенами, чтобы
ЗАХАРЧЕНКО Марина Олеговна, старший преподаватель кафедры русской филологии Института переподготовки педагогических кадров Дальневосточного государственного технического университета, Владивосток. E-mail: [email protected] © Захарченко М.О., 2009.
«не оскверниться от языческой трапезы» [1, с. 846]. Сочиво вкушают один раз после Божественной литургии, которая соединяется с вечерней, а до этого христианин с утра не принимает пищу, если только сочельник не приходится на субботу или воскресенье. Кроме сочива, в этот день принято подавать кутью или коливо. Рождественский сочельник еще называют Богатою кутьею. Кутью и коливо тоже готовят из пшеницы или риса (зерна) с добавлением изюма и меда. Пища из зерна с древнейших времен символизировала грядущий богатый урожай, а в христианстве - Спасителя, сравнивающего себя с сеятелем (Мф., 13:31-40), и слово Божье (Лк., 8:5-15). Дополняли постный стол в сочельник взвар
- компот из сухих фруктов и ягод - и блины или оладьи с медом. Известно, что кутья и блины - пища ритуальная, сопровождающая поминальный обряд; взвар тоже варили в ритуальных целях, но при рождении ребенка. Таким образом, взвар как угощение в Рождество младенца Христа был более уместен, но дохристианская святочная традиция поминания духов предков в день зимнего солнцестояния (21 декабря), благодаря близости дат, была воспринята и христианами. Так на рождественском столе появляются поминальные кушанья, а крестьяне в рождественский сочельник выходили высматривать первую звезду с горшком с кутьей и «кормили» ею духов (разбрасывали кутью вокруг дома). Первый блин в сочельник выкладывали на окошко - «отцам». По углам избы хозяйка разбрасывала вареные бобы для тех духов, кто не поместится за стол, чтобы не было обиженных. А когда домашняя трапеза заканчивалась, горшок с кутьей оставляли на столе вместе с ложками, чтобы души предков могли насытиться.
Упоминаемые в святочных рассказах пряники и печенье также являются частью дорождественской святочной традиции, когда пеклись обрядовые козюльки, чтобы угощать ряженых, колядовщиков и лакомиться самим. Козюльки
- это выпеченные из пресного теста фигурки коз, коров, оленей, или пряники с такими же изображениями. Иногда -ватрушки с рожками или пирог с яйцами, украшенный рогами [2, с. 132]. Назначение этих угощений известно: они символизируют богатый урожай в следующем году, многодетность хозяев, плодовитость скота. Вместе с ними выпекался святочный круглый хлеб с подобными же украшениями. Позже он делился на кусочки, их раздавали домочадцам, бросали в кормушки животных, размалывали и смешивали с посевным зерном - все это в ритуальных целях, желая приумножить достаток семьи. Рождественский хлеб - отголосок этой традиции, он может украшаться крестом или же просто режется крестом (на четыре части). 24 декабря, накануне Рождества, празднуют Коляду. В обряде участвуют дети. Они «славят» хозяев дома, получая взамен угощение: печенье, изображающее животных. Но уже 25 декабря те же дети «ходят со звездой», воспевая младенца Христа, за что награждаются «рогатым» лакомством.
Во всех культурных традициях рога символизируют власть, богатство. Это фаллический символ, знак, указывающий на процветание (рог изобилия), на право силы (победители трубили в рог, требуя открыть ворота города), на благодатное чудо (библейский рог спасения). У многих народов рога были предметами культа. Завитый бараний рог соотносим со спиралью времени. Рога одновременно и солярный, и лунный символ, как рога быка и коровьи рога [7, с. 272]. Высота солнца над горизонтом минимальна именно 21-22 декабря, в период дохристианских Святок. По мнению древних славян, в этот период открывается дверь из мира Нави, управляемого Луной, в мир Яви, освещаемого Солнцем. Употребление культовой еды с изображением рогатых существ, символизирующих возможность сосуществования в едином пространстве живых и мертвых, было в некоторой степени условным соглашением, «договором о сотрудничестве» предков и потомков.
По окончании всенощной службы в самый день Рождества устраивали богатый стол с символическим числом блюд -двенадцатью. В напоминание о месте рождения Христа стол застилали соломой, а сверху - праздничной, чаще белой, скатертью, что символизирует покров и приобретает важное значение в брачных обрядах.
Начинался Великий мясоед. Он прерывался Крещенским сочельником и вновь длился после Крещения. Именно к Рождеству приурочивали убой скота. К столу подавали окорок, буженину, бараний бок, домашнюю колбасу, поросенка, гуся или утку, потроха, ветчину, вяленую говядину [1, с. 848]. Украшением стола считался жареный поросенок или целый кабан. Свинья в язычестве использовалась в ритуальных жертвоприношениях как символ зла, нечистых побуждений, обжорства и, как следствие, символ плотских радостей, плодородия, богатства [6, с. 449]. Вместе с тем кабан - солярный символ, так же как бык или олень [7, с. 860, 848, с. 891]. Заклание кабана сопровождает похоронный ритуал. Следовательно, рождественская традиция поедания кабана связана с дохристианскими верованиями и близостью культа рождения с культом смерти. Поросята, кабаньи головы, любые блюда из свинины подаются к рождественскому столу у всех христиан. Православный народ дает этому явлению своеобразное объяснение: явившись к колыбели младенца-Христа, свинья не давала ему спать своим хрюканьем и вдобавок уколола его щетиной. В наказанье ее велели есть в Рождество.
Свинина - не единственное мясное блюдо на рождественском столе. Во всем мире в Рождество христиане жарят, запекают индейку или гуся. Первое упоминание об индейке в рождественский праздник относят ко времени Генриха VIII (Англия, XVI в.). Тогда индейка как более экзотическое блюдо заменила уже привычных дрофу (гуся) или лебедя (павлина), которых ели в богатых домах. Лебедь - царская птица. Она символизирует красоту, силу, власть, верность, богатство [6, с. 272]. Гусь обычно ассоциируется с глупостью и самодовольством, но в простом крестьянском доме он уместен на столе более, чем лебедь. В русских сказках даже появляются гуси-лебеди, диковинные помощники бабы-яги, что указывает на взаимозаменяемость этих птиц и на возможность придания образу лебедя негативных черт служителя нечистой силы, поскольку охота на него и употребление в пищу смердам запрещались. Зато гусей часто держали как домашнюю птицу. Разводили их чаще в зажиточных домах, отсюда и стремление украсить святочный стол жареным гусем в надежде, что богатство не иссякнет, а в бедный дом придет вместе с купленным лакомством. Придавая гусю (лебедю, индейке) особое значение, ему золотили клюв, украшали перьями, фруктами и т. д. Необходимо подчеркнуть, что гусь в мировой культуре также соотнесен с солнечной символикой, его образ широко используется в свадебных обрядах [7, с. 815].
Другая древняя традиция - поднятие заздравного бокала (кубка, чаши) за рождественским столом. Церковь не рекомендует употребление спиртного в Рождество. В деревенской Руси на Святки варили мед, сбитень и пили хмельное с пожеланиями друг другу и дому радости, счастья, достатка - так же, как когда обсыпали хмелем молодоженов. Треба славянским Рожаницам, Ладе и Лели покровительницам влюбленных, составляла именно мед и хмель. Очевидно, что совпадение свадебных и рождественских угощений не случайно. Позднее в городах и в рождественской, и в новогодней традиции прочно закрепились спиртные напитки, шампанское, водка, разные наливки, грог, жженка, сопровождаемые заздравными тостами, и символическое значение древних напитков было утрачено.
Сласти, ягоды и фрукты с медом и сахаром неизменно скрадывали недостатки постного стола и в Рождество не являлись основным угощением. Их перечисление в святочном рассказе - скорее намек на бедность угощения, на отсутствие у хозяев средств, чтобы заставить стол мясными блюдами. Иногда сласти указывают на инфантильность героев, соскучившихся во время поста лишь по десерту не только в прямом, но и в метафорическом смысле.
Во второй день Святок, 26 декабря по старому стилю, православные христиане празднуют Собор Пресвятой Богородицы. Обычно в этот день женщины пекут пироги и несут их в церковь. Поскольку мясные блюда неуместны на храмовой трапезе, хозяйки затевали сладкие пироги, чаще с яблоками.
30 декабря - день святой мученицы Анисии Желудочницы. По обычаю 30 декабря на стол подают свиные желудки, варят свиную требуху.
31 декабря - Васильев вечер, канун Васильева дня. Его называют Жирной кутьей или Щедрухой. Хозяйки готовят жирную кашу с мясом, салом и потчуют ею гостей и домочадцев.
1 января празднуют память Василия Великого, в народе почитаемого как покровителя свиноводов. В его честь варят свиную голову. С Васильевыми вечерами связаны такие обряды, как варка всей семьёй «Васильевой каши», обсыпание зерном. По семейной каше гадают на грядущий год [4, с. 168].
5 января - навечерие Богоявления, канун Крещения Господня. День постный. Вечерняя трапеза называется Голодною кутьею, иначе говоря, на столе снова появляется постная каша из зерна.
Заметим, что зерновые культуры применяют в пищу на протяжении всех святочных дней. Зерно имеет магическое позитивное значение: продолжение жизни после смерти, возрождение [7, с. 218]. Символика зерна объясняет и его использование в дохристианских святочных обрядах, и его применение на рождественском столе. В ритуалах древних славян зерно выполняет функцию посредника, парламентера из мира живых в мир загробный (зерно «умирает», его «хоронят», но оно воскресает из земли - вот метафора вечной жизни). Ростки пшеницы повсеместно использовались в погребальных культах. Для христианина земная жизнь Христа: рождение, мучительная смерть и воскрешение - находит свое объяснение в простой притче из Евангелия от Иоанна: «Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно. Если же оно умрет, то принесет много плода» (Иоан., 12:24). Так зерно становится олицетворением жизни христианина, жертвующего собой во славу Бога.
Таким образом, система древнейших святочных магических обрядов нашла отражение в праздновании Рождества и приняла характер церковного священнодействия. Устойчивые культурные символы свадьбы, родин и похорон в этом случае утратили свою семантику, перейдя в разряд традиционного рождественского меню.
Синтез «магического действия» и церковной традиции произошел в период русского средневековья, когда царскими и церковными указами запрещались «языческие игрища», и в народе дохристианские ритуалы обрели иной культурный смысл.
Итак, необходимо разграничить понятия «еда» в значении ритуального действия и в бытовом, конкретном значении. Святочный или рождественский стол в его обрядовой функции - некий знак, намек на грядущие волшебные (чудесные) события. В то же время блюда, названные в святочном рассказе, указывают на святочную дату, нравы хозяев, их вероисповедание, достаток, отношение к гостям. И наконец существует еще одна причина перечисления яств в святочной литературе - придание рассказу черт подлинности, утверждение реальности происходящего, где принятие пищи носит повседневный характер, что позволяет автору (И. Шмелёву в «Святках», Д.В. Григоровичу в «Зимнем вечере», Н.А. Лейкину в «Святочной вечеринке») внести бытовую нотку в описание, разоблачить рождественскую мистерию, предупредить отсутствие чуда в сюжете.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Большая книга Рождества / сост. Н. Будур, И Панкеев. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. 863 с.
2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.: Рус. яз. Т. 2. 1982. 699 с.
3. Лотман Ю.М. От кухни до гостиной // История и типология русской культуры. СПб.: Искусство-СПБ, 2002. 768 с.
4. Панкеев И. А. Рождество Христово. М.: Быстров, 2002. 608 с.
5. Петербургский святочный рассказ. Л.: Петрополь, 1991. 175 с.
6. Энциклопедия. Символы, знаки, эмблемы. М.: Астрель; АСТ, 2004. 556 с.
7. Энциклопедия символов. М.: АСТ; СПб.: Сова, 2005. 1007 с.
