CC BY
135
И. Кормильцева, интерпретируемый исполнителем-Бутусовым в эмоционально-трагическом плане, трансформируется в нечто третье, в слияние двух противоположных начал - в нечто трагикомическое (самый здесь показательный пример - «Взгляд с экрана»).
В итоге образ, возникающий в процессе взаимодействия лирического субъекта автора песни с образом исполнителя, - не просто «Бурмильцев», т.е. не просто сумма из двух образов - поэта и певца, а некий принципиально иной, отличный как от лирического субъекта, так и от имиджа исполнителя, но и вобравший многие их черты образ. Проследить, как формируется этот уникальный образ - задача нашего дальнейшего исследования совместного творчества двух участников группы «Nautilus Pompilius» - В. Бутусова и И. Кормильцева.
1 Илья Кормильцев. 1959-2007. - Rolling Stone - 2007. - № 33 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.rollingstone.ru/articles/756
2 Голышев В. Жив как я и ты [Электронный ресурс] - Режим доступа:
http://www.apn.ru/opinions/article11344.htm.
3 Цит. по: Порохня Л., Кушнир А., Кормильцев И., Бутутсов В., Сурова О., Пинич В. NAUTILUS POMPILIUS: Введение в наутилосоведение. - М., 1997. - C. 68. Далее ссылки на это издание даются в тексте статьи с указанием страницы.
4 Цит. по: «Акулы пера» (1997) [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
http://www.ytime.com.ua/ru/50/1315.
5 Там же.
6Умер поэт Илья Кормильцев [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
http://forum .novotroitsk. info/topic.php?forum= 11 &topic=158
7 Порохня Л.и др. Указ. соч. С. 68.
8 Цит. по: Интервью А. Житинского с Вячеславом Бутусовым (1988) [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://www.ytime.com.ua/ru/50/1320.
9 См.: Бройтман С.Н. Лирический субъект // Ведение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учеб. пособие. - М., 1999.
10 Все цитаты из текстов песен приводятся по изданию: Порохня Л. и др. Указ соч. С. 191-316.
© Е.А. Селезова
Е.В. ИСАЕВА
Елец
«Я ХОЧУ БЫТЬ...»: АПОЛОГИЯ СМЕРТИ? АПОЛОГИЯ ЛЮБВИ? В ТЕКСТЕ ГРУППЫ «NAUTILUS-POMPILIUS»
Пожалуй, один из самых известных текстов популярной в недавнем прошлом группы «Nautilus-pompilius» - это текст песни «Я хочу быть с тобой». О значимости этой композиции в концепции мировидения коллектива свидетельствует включение её в несколько альбомов: впервые в «Ни Кому Ни Кабельность» (Диск 2 «Столицы», 8 позиция из 10, 1987-1988 гг.); затем в «Князь тишины» (1988 г., 6 позиция из 9); «Отчёт» (1983-1993 гг.). В последнем альбоме песня занимает значимое первое место - сильную позицию и ещё двенадцатое - предпоследняя позиция. Вероятно, таким своеобразным кольцом группа стремилась подчеркнуть важ-
162
ность данной композиции. Произведение создано И. Кормильцевым и В. Бутусовым, но мы уже неоднократно отмечали, что рассматриваем композиции как единый текст «Наутилуса».
В заглавие вынесено предложение, отражающее сокровенное желание лирического героя «быть с тобой». Причём, это стремление, конечно же, метафорично: это и признание в любви (ведь первая строка - констатация попыток освободиться от чувства: «я пытался уйти от любви»), и выражение желания смерти: из контекста ясно, что адресат речи героя мёртв. Данная композиция альбома «Ни Кому Ни Кабельность» эксплицирует заявленную уже в названии всего цикла тему одиночества, разъединённости, которая вообще свойственна творчеству «Наутилуса». Стремление «уйти от любви» оборачивается движением к смерти: в первой строфе (куплете) описываются попытки самоубийства, вызванные желанием «быть с тобой».
В произведении несколько аллегорий смерти: «твое имя давно стало другим»; «глаза навсегда потеряли свой цвет»; «пьяный врач мне сказал, тебя больше нет»; «пожарный выдал мне справку, что дом твой сгорел». Да и само стремление укрыться в подвале свидетельствует о стремлении вниз, к смерти.
Первая строфа является описанием реакции лирического субъекта на утрату любимого человека:
я пытался уйти от любви
я брал острую бритву и правил себя
я укрылся в подвале я резал
кожаные ремни, стянувшие слабую грудь.
По сути, это метафорическое стремление освободиться, изменить нечто в самом себе и одновременно - попытка суицида. Состояние «без тебя» - это несвобода: герой стремится уничтожить некие метафорические путы, «стянувшие слабую грудь».
В первой и третьей строфах предмет рефлексии лирического героя он сам, во второй - «ты», адресат речи и причина страданий лирического субъекта.
Во втором куплете усиливается танатологический мотив, важно, что констатация смерти имеет иносказательную форму: нет ни одного прямого утверждения - везде перифразы, словно субъект речи не может или боится вербализовать этот факт. Слово «смерть» имплицируется в тексте. И именно после второго куплета появляется важный противительный союз «но».
Трагический монолог лирического героя можно воспринимать и как апологию смерти, ведь обращен он к мёртвому «ты», поэтому припев «Я хочу быть с тобой» и рефрен «и я буду с тобой» можно трактовать как призыв и прославление смерти, снимающей любую боль, возвращающей
субъекту чувство гармонии, которой он лишается с утратой возлюбленной и невозможностью реализовать себя в жизни.
Хотя припев в песне обычно является неизменной частью, в данном тексте он имеет разные варианты по мере развития лирического сюжета. Это связано как раз с изменением субъекта рефлексии: ведь в первой строфе герой сообщает о своих поступках и о желании «быть с тобой»; во второй - дается объяснение его желаний, проясняется ситуация: смерть, разговор с врачом, общение с пожарным. После этого в припеве появляется противительный союз «но», который обычно используется при противопоставлении, противоречивости. Таким образом, происходит усиление темы любви и смерти одновременно: несмотря на то, что объект чувства уже мертв, лирический субъект жаждет быть с ним.
Присутствует в тексте и мотив саморазрушения, боли, наказания, и самому себе лирический герой не может простить отсутствия любимой:
я ломал стекло как шоколад в руке я резал эти пальцы за то что они не могут прикоснуться к тебе.
Тема смерти реализуется и в мотиве противостояния миру, нежелании быть в нем:
я смотрел в эти лица и не мог им простить того что у них нет тебя и они могут жить.
В тексте имплицитно представлен шекспировский мотив, точнее - аллюзия на трагедию о молодых веронских супругах Ромео и Джульетте: лирический герой текста тоже оказывается в ситуации, когда жизнь лишается смысла и только смерть дает надежду на соединение с возлюбленной.
Если просмотреть глагольный ряд, характеризующий действия лирический субъект, в куплетах («пытался уйти», «брал», «правил», «укрылся», «резал», «ломал», «резал», «не могут прикоснуться к тебе», «смотрел», «не мог им простить»), то видна некая закономерность: большая часть глаголов стоит в прошедшем времени, и многие имеют значение незавершенного действия. Кроме того явно выделяются глаголы насилия: «правил», «резал», «ломал», причем, слово «резал» использовано дважды. В припевах, наоборот, дан повторяющийся глагол настоящего времени («хочу быть»), и глагольная форма будущего времени: «и я буду с тобой». То есть состояние лирического субъекта в прошлом - это отчаяние, в настоящем - твердая убеждённость в своих желаниях и уверенность в их осуществлении.
Субъектно-объектные отношения в рассматриваемой рок-композиции выражаются с помощью личных местоимений: «я» и «ты». Частотность их употребления в тексте следующая: «я» - 22 раза, «ты» - 19 раз. Для лирического героя, таким образом, приоритетными являются именно личные
164
отношения. Хотя во многих текстах «Нау» присутствует мотив войны, противостояния лирического субъекта и женщины-адресата: «я» и «они» или «она» («ты»), в рассматриваемой композиции эта разъединённость становится причиной потери и себя самого. Ещё один объект рефлексии лирического субъекта - они «эти лица», персонифицированные в двух образах равнодушного мира: «пьяный врач» и «пожарный». В композиции предстает характерная для рок-текстов антиномичная картина мира, воплощённая в контрастных образах: комната с белым потолком - подвал, жизнь - смерть, любящий герой - равнодушные «они».
Монолог героя изобилует повторами, текст кажется наивным, напоминает заезженную пластинку, но уникальность данной композиции в том, что в ней воплощена концепция любви «Наутилуса». В 80-е годы в программе «Взгляд» именно данное произведение звучало как презентация группы, поклонники распевали его в общежитиях и на студенческих вечеринках.
Вячеслав Бутутсов через лирическую мелодию дал совершенно особенную трактовку произведению. Действительно, музыкальная составляющая, как уже неоднократно отмечалось исследователями рока, не может быть оставлена без внимания: «Дело в том, что музыка - это катализатор, она обладает заразительным эффектом, что делает вербальный компонент субтекста более доступным для понимания»1. Пожалуй, интересная особенность восприятия этой композиции - соотнесение реципиентами лирического героя с образом В. Бутусова - автора музыки, а не с И. Кормильцевым, создавшим текст. Здесь, конечно же, помимо музыкального начала, сыграли свою роль и другие элементы субтекста: имидж вокалиста, манера исполнения, в том числе особые интонации. На СБ «Ни Кому Ни Кабельность» (Диск 2 «Столицы») первый куплет звучит достаточно сдержанно, трагично. Начало второго куплета «Твоё имя давно...» исполняется Бутусовым с неким надрывом, это уже похоже на крик, хотя и сдержанный. Вероятно, именно эта пафосность закрепила в сознании слушателей представление о лидере группы как носителе переживания и участнике трагедии.
В центре внимания - субъект речи, о чем свидетельствует анафора «я». Примечательно, что начало каждой строки припева - местоимение «я», конец - местоимение «(с) тобой». Это подчёркивает специфику мира лирического субъекта, в котором замкнуты всего две ценности: «я» и «ты».
Вероятно, именно эта особенность позволила Т.Г. Ивлевой утверждать: «“Ты” в данном случае - это не имя, маркирующее место человека в социуме, не физическая его оболочка, не внешнее его окружение, но нечто, реализующее себя и осознающее себя только в момент любви, то есть причастности к вечности»2.
Текст данной композиции являет собой некое смысловое кольцо: начало - сообщение о попытках «уйти от любви» (ключевая сема - «лю-
бовь»), финал - последняя строка - «я буду с тобой / с верою в любовь». Нужно отметить, что аспект восприятия смерти в данной композиции не укладывается в рамки, очерченные А.В. Лексиной в статье «Танатология в русском роке»: «Смерть как смысл жизни... Смерть как рок, неизбежность, подразумевающая возмездие... Смерть как красота»3. Здесь нет трактовки Танатоса как красоты, смерть не становится для героя смыслом жизни, скорее она предстает как явление, противоположное жизни, но способствующее выражению любви.
В тексте актуализированы не только важные для концепции «Наутилуса» семы «любовь» и «смерть», но и семы «вера», «надежда». Их значимость подчёркивается неоднократными повторами в припеве:
в комнате с белым потолком с правом на надежду в комнате с видом на огни с верою в любовь
Использование этих мотивов в рамках припева привносит в текст некое гармонизирующее начало: лирический герой - это не отчаявшийся самоубийца, а человек, сохранивший в себе право на надежду и веру в любовь. В сильных позициях текста имплицитно воплощается именно эта сема, наряду с семами «вера» и «надежда». И мы рассматриваем этот текст именно как апологию любви.
1 Иванов Д.И. Синтетическая модель рок-текста: структура и взаимоотношение компонентов // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. - Екатеринбург; Тверь, 2000. -Вып. 11. - С. 21.
2 Ивлева Т.Г. Анализ одного рок-стихотворения: Вячеслав Бутусов «Чистый бес» (альбом «Чужая земля») // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. Ун-т, 2000. - Вып. 3. - С.181.
3 Лексина А.В. Танатология в русском роке // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. - Тверь: Лилия Принт, 2003. - Вып. 7. - С.187.
© Е.В. Исаева
А.В. ЛЕКСИНА
Коломна
«ШАГ НА КАЛИНОВ МОСТ»: ЭВОЛЮЦИЯ ПРИНЦИПА НАРОДНОСТИ В ПОЭЗИИ ДМИТРИЯ РЕВЯКИНА
Находя в языке много глубокого философского ума, истинно поэтического чувства, изящного, поразительно верного вкуса, следы труда сильно сосредоточенной мысли, бездну необыкновенной чуткости к тончайшим переливам в явлениях природы, много наблюдательности, много самой строгой логики, много высоких духовных порывов и зачатки идей, до ко-166
