CC BY
61
75-летию поэта В.Ф. Балачана посвящается
И. Викторов
«Я БУДУ ПЕТЬ И ДРАТЬСЯ ЗА РОССИЮ...»
Далеко в Барабинской степи затерялась деревенька Старо-Ярково. В ней 10 февраля 1939 года родился мальчик. Природа наградила его необыкновенным талантом. Он рано потянулся к стихам. Учил их в школе, а потом стал сочинять маленькие четверостишья. Из этого постепенно вырастали стихи, и он стал известным российским поэтом.
День 75-летия Владимира Фёдоровича Бала-чана широко отметили в Омской области. В литературном музее им. Ф. М. Достоевского собрались представители творческой общественности. Валентина Юрьевна Ерофеева-Тверская, председатель Омского отделения Союза писателей России, в своём приветственном слове отметила основные вехи в творческой биографии поэта и пожелала Владимиру Фёдоровичу дальнейших творческих успехов. Доктор технических наук В. М. Лебедев, руководитель Омского регионального отделения Петровской академии наук и искусств, членом которой является В. Ф. Балачан, огласил приветствие юбиляру от академии и прочитал его стихи. Стихи Балачана звучали много раз из уст его товарищей по литературному цеху, они дарили цветы и скромные подарки. Трио из Марьяновского района вдохновенно исполнило гимн хлеборобскому труду - «Хлеб - всему голова» на стихи Балачана.
С этой песни началась давняя всесоюзная слава поэта. Чтобы написать так проникновенно о хлебе, нужно глубоко понять, прочувствовать цену куску хлеба. Рос поэт в трудовой крестьянской семье. Как-то он сказал, что не знает, чему бы отец его не научил. Он и землю пахал, и в кузнице работал, и мог гармошку исправить, и самовар залудить, и печь сложить. Семья была большая. Отца с первых дней войны призвали в армию. Остались одни. Бедствовали. Не каждый день в доме имелся даже кусок хлеба. Благо, выручала картошка, да озеро Чаны, за счёт которых и выживали. Да и мать никогда не видел праздно сидящей:
С утра до вечера дела: Пахала, рожь косила -Тогда у матери была В руках большая сила. В те непосильные года
Они топор держали Носили ведра - никогда В работе не дрожали. Хоть уставали от трудов, Но слушались хозяйку, Деля на шесть голодных ртов Ржаного хлеба пайку.
Так, позднее писал он о матери, хотя миллионы других матерей стоически переносили военное лихолетье.
В деревне Старо-Ярково имелась только начальная школа. В семилетку приходилось ходить за пять километров. Учился легко. Но после окончания семилетки отправить парня за десятки километров в райцентр, в интернат, для дальнейшей учёбы у семьи средств не нашлось. Пошёл работать пастухом, потом прицепщиком на трактор к брату, пока не научился сам водить. Доучивался после армии, куда пошёл без боязни. Службу проходил на будущем космодроме «Плесецк», выучился на механика двигательной установки.
Призывались ребята со всего Советского Союза. Армия по-настоящему укрепляла боевое братство, сдружила на всю жизнь. Природное трудолюбие и смекалка, умение строить взаимоотношения в коллективе снискали молодому солдату уважение в подразделении, а трудовая закалка позволила стать спортсменом-разрядником. За это избрали его товарищи вначале в комитет комсомола, а после и своим секретарём. Обычно комсомольским комитетом руководил кто-то из лейтенантов, но они часто менялись по разным обстоятельствам. Владимира не только избрали секретарём, но и присвоили звание сержанта. В состав комсомольской организации входило около ста человек рядовых и сержантов и сорок два офицера. Было от чего растеряться. Благо, рядом оказался мудрый наставник, замполит второй группы, майор Василий Иванович Лопатков. Под его руководством Володя прошёл большую школу, сильно пригодившуюся в будущем.
Лопатков знал, что комсомольский секретарь ещё до армии опубликовал в барабинской газете свои первые стихи, на службе не переставал писать и насмелился послать стихи в журнал «Сибирские
огни». Редакция сочла возможным опубликовать его стихотворение «Цветок». Когда журнал со стихами доставили в часть, Василий Иванович первым поздравил молодого поэта с удачей.
В стенгазете группы всё чаще появлялись его стихи, посвящённые друзьям по службе, красным датам календаря, армейским будням:
.. .Я солдат, я Родине служу!
Я в руках оружие держу.
Я прикрою Родину собой,
В бой иду. Иду - в учебный бой.
На закате сумеречный день,
Через поле движется мишень.
Чувствую на линии огня:
Вся деревня смотрит на меня.
Эти чистые и несколько наивные строки вошли в последующем в знаменитое стихотворение «Я веду по улице коня».
В ноябре 1964 года в звании старшины Балачан демобилизовался. Его пригласили работать в Бара-бинский райком комсомола. Работая, окончил вечернюю среднюю школу, сельхозтехникум. Перешёл на работу в редакцию Куйбышевской районной газеты Новосибирской области. Районная газета - школа трудолюбия. Штат редакции небольшой. В каждый номер готовил материал, писал о строителях, шофёрах, работниках промышленных предприятий. Острые критические материалы газеты нередко становились предметом обсуждения в партийных и советских органах. На активного сотрудника вскоре обратили внимание, и райком партии рекомендовал его на заочное отделение факультета журналистики Новосибирской высшей партийной школы.
Журналистская работа - школа познания жизни, встречи с интересными людьми, с их счастливыми и трагическими судьбами.
Во время одной из командировок в Новосибирск произошла встреча с поэтом Ильёй Фоняко-вым, которому показал свои стихи. Поэту стихи понравились, он рекомендовал часть из них в журнал «Сибирские огни». Стихотворения «Вдовы», «Ветеран», «Пора» были положительно отмечены критикой. По рекомендации Новосибирского отделения Союза писателей СССР вместе с Леонидом Решетниковым, Геннадием Карпуниным, Анатолием Черноусовым принимал участие в V Всесоюзном совещании молодых писателей в Москве. Потом два года учился на Высших литературных курсах Союза писателей СССР. Время незабываемых семинаров с талантливыми учителями и встреч с не менее талантливой писательской молодёжью.
В 1969 году вышел в Новосибирске первый поэтический сборник с названием «Теплынь». В 1977 году Владимира Балачана приняли в Союз
писателей СССР. К этому времени вышло уже четыре сборника его стихов.
Леонид Васильевич Решетников, председатель Новосибирского отделения Союза писателей, высоко оценил творчество молодого поэта: «Владимира Балачана отличает пристальный интерес к человеческой, преимущественно деревенской, жизни. Интерес этот - кровный, естественный и сочувственный к людям, окружающим лирического героя. Стих лучших его произведений естественен, лиричен, певуч, меток, что, как мы знаем, отличает подлинную народную речь. Лучшие стихи поэта гражданственны. И достигается это не внешними атрибутами, коими некоторые поэты пытаются возместить в своих стихах отсутствие подлинного чувства, но за счёт самой сути, самого содержания, заложенного в стихах».
Среди ранних стихов есть покоряющие лирическим и светлым колоритом, смысловой чёткостью, но чем внимательнее вчитываешься в написанное, чувствуешь, что на первый взгляд стихотворная лёгкость приобретает общественное звучание, появляется пронзительная грусть от правды жизни. В его стихах никакой похвальбы, никакого официоза. Правда жизни - вот вектор его поэзии.
Деревенская тема близка Балачану, поскольку эту жизнь он знает не по книжкам. Сельские встречи, судьбы жителей, их размышления превращались у него в обобщение сложных процессов, происходивших тогда на селе: исчезновение неперспективных деревень, вымывание молодёжи из деревни, плохие бытовые условия селян по сравнению с горожанами, ежедневный тяжёлый труд. У Балачана в стихах постоянно проходит тревожная мысль: а кто будет обрабатывать и любить родную землю. А без любви только чертополох родится:
.Как хорошо или плохо там?
Зла не хочу, не молю!
Небо то громом, то грохотом
Душу тревожит мою.
Поле широкое, ровное
Колоса тихая речь.
Родина милая кровная.
Как мне тебя уберечь.
Время подарило стихи «Кукушка», «Алексе-евское поле», «Осень» и другие. В них, как и ранее написанных, раздумья о людях деревни, о Земле-кормилице, в них свежий ветер степных просторов, тёплое дыхание земли, изнурительная работа хлеборобов и радость исполненного дела - хлеб в закромах.
Тема «Хлеб - всему голова» никогда не исчезнет в России. Продовольственная безопасность страны сегодня, после «демократических преобразований»,
а вернее развала деревни, ещё более актуальна. Поэт твёрдо верит в народный разум, жизнестойкость селян:
Надежда верою крепка, Народной древней: Россия будет жить, пока Живёт деревня! Все - от избы и до избы -В дела впрягаясь. Ни от сумы, ни от судьбы Не отрекаясь!
О современной постсоветской деревне написал он поэму «Кормильцы». С нею связано одно событие, не рассказать о котором не могу.
В 1997 году поехали мы с Балачаном в село Сростки Алтайского края на Шукшинские чтения, но немного запоздали в пути. Когда явились на место, то узнали, что программа выступления артистов, литераторов была уже сформирована. Но руководитель Алтайского народного хора, узнав, что приехал Балачан, подошёл к нам и пообещал, что всё устроит. И вот хор на сцене. Вначале звучат любимые песни Василия Макаровича Шукшина, наконец, хор грянул: «Хлеб - всему голова.» Когда песня отзвучала, руководитель хора повернулся к многотысячным зрителям, оседлавшим гору Пикет, и объявил, что автор песни поэт Владимир Балачан у нас в гостях и пригласил его на сцену. Гора Пикет взорвалась громом аплодисментов. Мне показалось, что Балачан даже несколько растерялся от такого приёма. Он подошёл к микрофону и без всякого вступления прочёл своё стихотворение «Гора Пикет», посвящённое Василию Макаровичу. Впечатлённые зрители на мгновение примолкли, а после - буря человеческого восторга. Подождав, пока все немного успокоятся, Балачан начал читать отрывок из поэмы «Кормильцы», который назывался «Письмо турецкому Султану». Каждая фраза стиха точно била в цель, каждое произнесённое слово вызвало у слушателей одобрение или смех, равнодушным никто не остался. Голос поэта, усиленный в динамиках, нёсся далеко, далеко:
Ты правишь нашей Родиной,
Губя живое всё.
Народ наш вымирает.
Россия - сдуру - выбрала тебя,
Но.. .Родину и мать - не выбирают.
Который год, валяя дурака,
Ты рубишь нас
И нашу жизнь под корень,
Ты не бери у них окорочка -
Мы сами, сами Родину прокормим.
Сельским жителям были близки и понятны мысли автора, ведь разор сельского хозяйства коснулся каждого уголка России. Беду принесло не стихийное бедствие, а ельциновский экономический террор по отношению к нашим селянам - кормильцам и хранителям национальных традиций. Вместо продуктивного созидания, укрепления села, произошло сокращение поголовья скота и производства мяса, молока, зарастают пашни, разваливаются трактора и комбайны, прекратилось сельское строительство. У программы разорения российского села есть авторы, им в Кремль и писали письмо мужики из поэмы «Кормильцы».
На тему любви создавался сборник «Венок сонетов». После Владимира Солоухина в нашей поэзии мало кто обращался к сонету. Балачан же мастерски владеет этим сложным литературным приёмом.
С годами тема любви в его творчестве не увядает, а обогащается новыми стихами - всегда возвышенно духовными, где нет места пошлости, где чувство понимается как таинство, как святость.
С особой любовью и нежностью писал поэт стихи для детей. У Владимира Федоровича их двое - сын и дочь, да ещё много племянников, а теперь уже и внуков. В 46 лет он стал дедом. Когда дочка Оксана ходила в детский сад, дети получили задание придумать стихотворение.
- Папа, а Тамара Александровна велела принести стихотворение про насекомое.
Ничего, кроме крыловской басни «Стрекоза и муравей» не приходило на ум.
- Дочура, давай сделаем так: ты выбери насекомое, а я постараюсь придумать про него стишок.
- Божья коровка! - тут же предложила Оксана.
Так появилось первое стихотворение для детей:
В ладони я её несу
Тихо - по тропинке,
У меня веснушки на носу,
У неё на спинке.
Он помнил горьковское определение, что для детей писать надо, как для взрослых, только намного лучше. И вот уже подросли внуки. Однажды приходит Настя и просит:
- Деда, напиши стихотворение про бабочку.
- Зачем тебе?
- Учительница велела.
Вновь он взялся за старое, хотя прошло более двадцати лет с первой пробы. Подумал немного и сочинил:
Прилетела бабочка - с ноготок,
Опустила лапочки на цветок.
Полетела бабочка к мамочке и папочке -
Золотые тапочки у неё на лапочках.
Детские стихи сочинялись на прогулках, во время домашних игр, на праздничных утренниках в детском саду. Они - миниатюрные жемчужинки, через них дети познавали бесконечный мир:
Солнце встало высоко, Улыбнулось широко. И от этой молодой Солнечной улыбки Расплясались над водой Маленькие рыбки.
Появляются стихи о работягах-муравьях, о галчатах, о слонёнке, который не может спрятаться.
В 80-е годы писатели, поэты и художники ещё частенько бывали в Домах творчества. Владимир Фёдорович пристрастился ездить в «Голицино» под Москвой. Возвращался переполненный столичными впечатлениями от посещения музеев, театров, встреч со Станиславом Куняевым, Юрием Кузнецовым, Владимиром Личутиным, Владимиром Крупи-ным и другими товарищами по творческому цеху, обогащённый новыми замыслами. У писательской и журналистской братии имелись свои каналы информации. В перестроечной истерии они всё чаще замечали негативные моменты: за высокопарными словами и лозунгами о свободе личности видели, как происходит скрытое разрушение страны, растут национализм и антирусские настроения в республиках, идёт растаскивание национального богатства и территории страны. И этому нет отпора. В своих выступлениях патриотично настроенные писатели указывали людям на то, что неведомо ещё было на периферии.
Поэзия Балачана всё больше стала носить публицистический характер. Голос поэта порой обретает ярость, становится резким и сокрушительно бичующим тех, кто предавал собственные идеалы ради мелкокорыстных целей. Уже в стихотворениях 1990 года «Ответ хулителям России», «Не отрекаюсь» и других поэт чётко определяет свою патриотическую позицию и задолго до трагических событий, до распада СССР, в стихотворении «Пожар» предупреждает, что игра в так называемую «демократию» и суверенитет к хорошему не приведёт:
Теперь в Союзе президентов - сплошь! В собаку бросишь камнем - попадёшь В премьер-министра или Президента. А те, видать такой момент настал, Один другого краше и умнее -Ещё не взгромоздясь на пьедестал, От счастья или славы каменеют. Товарищи, Панове, Господа! Не знаю, как сегодня обратиться, -Грядёт беда!
Великая беда! -
Не лучше ль на себя оборотиться?
Стихотворение опубликовано в газете «Советская Россия».
Во время августовских событий 1991 года Ба-лачан снова оказался в «Голицино». Ему повезло в третий раз жить и работать с чародеем русской поэзии Николаем Ивановичем Тряпкиным. Николай Иванович прочитал «Пожар» и попросил омича показать другие стихи. Балачан прочёл ему «Маятник», «Колокола», «Победили», «По щучьему велению».
- Пиши! - ответил Тряпкин, - Это живая история. Если их напечатают - хорошо. Не напечатают -останутся твоим детям, внукам, правнукам памятью о твоём времени.
Стихи появились в «Советской России» 21 октября 1991 года. Публичное обнародование своей позиции в атмосфере антикоммунистического психоза - был смелый и даже рискованный шаг.
И беда грянула. Знаю, как тяжело Владимир Фёдорович переживает распад Союза. За границами России остались родственники. В Грузии, Молдавии, Украине, Азербайджане остались друзья по Высшим литературным курсам. Перековерканы судьбы миллионов людей, сорванных с насиженных мест. От великой промышленной державы остались доживающие свой век шахты и электростанции, да остовы заводов; от защитницы Отечества - армии -догнивающие корабли, изношенные самолёты и опозоренные на Кавказе солдаты.
Россию лечили с помощью «шоковой терапии». В этих условиях рождаются стихи, которые печатает только патриотическая пресса.
В октябре 1995 года вместе с Владимиром Фёдоровичем мы отправились на празднование столетия Сергея Есенина, благо, спонсоры помогли. В аэропорту Домодедово нас встретил Сергей Николаевич Бабурин. На его машине поехали в Рязань, по пути завернули в Константиново, где шли последние приготовления к празднику, устанавливались сувенирные ларьки, спешно высаживались рябины и берёзки, на новенькой эстраде прибивались последние доски. Уже наутро здесь всё будет заполнено народом, а пока мы наслаждались тишиной, свободно прохаживались по селу, нашли дом матери поэта, побывали в школе, церкви, литературном музее. Вечером в Рязанском драмтеатре присутствовали на торжественном заседании и юбилейном концерте.
А следующим утром на празднике в Константи-ново поэты от Севастополя до Владивостока читали свои стихи, объяснялись в любви к Есенину. Балачан выступил с поэмой-исповедью «Сергей Есенин», написанной ещё в 1992 году:
Сергей Есенин! Истовый поэт,
От скверн слезами Родины омытый, Я тоже не могу найти ответ: Куда теперь несет нас рок событий? Я думаю и маюсь потому, Что и сейчас в Отечестве погода, И в октябре семнадцатого года -Один, как говорится, к одному.
На фоне стихов о берёзах и рябинах, о русских бабах и мужиках, рязанских полях и сенокосных угодьях - рифмических, слезливых или красивых до сладости - его строки ударили набатом:
.В верхах сидят врали и питухи, Разворотив Великую державу, Возводят - спьяну - всякие грехи Превыше Чести, Совести и Славы.
Причём слово «пи-ту-хи» он произнес по слогам с ударением на вторую букву. Это был его политический гневный протест против происходящего в стране. Я заметил среди приглашённых, как заёрзали в первых рядах некоторые большие чины, а Бала-чан продолжал:
Как страшно жить!
Кружится вороньё
Над слабым телом Родины усталой
Всяк по себе. И каждому своё
Ни нашего, ни Общего не стало.
Какой разлом произошёл в судьбе! -
Нет и следа от РАВЕНСТВА и БРАТСТВА -
Куш пожирнее
Каждый
Всяк себе
Старается урвать у государства.
Каждая строка, каждое слово метко били в цель, взрывались шрапнелью, кровоточили и скорбели. Десяток раз читал я эту поэму, и многое из неё помнил наизусть, но наблюдать, как негромко, чуть волнуясь, читал сам автор - было потрясением. Ведь такие темы по плечу только большому поэту.
Понять происходящее сегодня в стране и оценить события для будущего дано не каждому. Поэт глубоко, внутренне почувствовал, что мы вступили в эпоху потрясений, в период нового народного бедствия, и изо всех сил своего поэтического таланта протестует против антинародной политики правительства, против насаждения коллективизму эгоизма, растащиловки вместо созидания, замены чести и достоинства чужими заокеанскими нравами:
Тоска и боль -
Такой огромной силы!
Сдавили грудь железами оков
Я буду петь и драться за Россию,
За наших угнетённых мужиков.
Я буду петь!
Покуда жжёт глаза
О Родине горючая слеза.
Это строки из поэмы «Старо-Ярково» - о родине поэта. На тему разрушения Родины написана ещё одна поэма - «Скорый поезд».
Прошло несколько лет, и то, о чём предупреждал поэт в начале 90-х годов, стало явью. Сегодня многие очнулись от обмана, другие смирились, растерялись. Кто-то ударился в загул и вседозволенность или с ещё большим рвением стал пресмыкаться перед успевшими «приватизировать» народную собственность, нахапавшими денег, обманом ставшими хозяевами жизни. А кто не сдался - стал в ряды борцов за Правду.
Тема приспособленчества, рабской покорности или противодействия происходящему в стране занимает раздумья поэта.
Чтобы разобраться в проблеме, Владимир Фёдорович засел за работу, и месяца через два он принёс первые главы новой поэмы, ещё сырые. Он ждал моей оценки, замечаний, и я ценил его доверие. Мы обсуждали написанное, я честно говорил, если не нравилось, автор отстаивал своё детище, иногда горячился. В строках поэмы поэт публично высказывал своё мнение, хотел доказать свою правду, через свои чувства тронуть струны другой человеческой души, получить читательскую поддержку, признание и известность. В спорах мы были по-дружески откровенны, и я подчеркивал, что являюсь, прежде всего, читателем и имею право соглашаться с ним или нет, да и поэт пишет не только для себя, а, прежде всего, для читателя. Мы обсуждали, искали истину. С некоторыми замечаниями он соглашался, но чаще стоял на своем. Хозяин - барин. Через некоторое время вновь встречались. Удивительно, но многие главы были им переписаны заново. И так несколько раз. Я восхищался его работоспособностью, неистощимым словарным запасом, выдумкой сюжетов. К русскому поэтическому слову он относился всегда с любовью, отшлифовывал каждую строку, терпеливо подбирал нужные сравнения, наполнял глубоким смыслом каждый отрывок «Сказания». Во всём чувствовалась самобытность большого художника: и в теме, и в глубине волновавших проблем, и в своеобразии исторического мышления и образного отображения мира. Я счастлив, что смог прикоснуться к его поэтической лаборатории.
В то лето, чтобы сосредоточиться, он уехал на садовый участок. Жена, Людмила Анатольевна,
взяла на свои плечи почти всю работу, оставив мужу только полив. Порою, он работал день и ночь, а когда стало холодать - топил печь, но не уезжал в городскую квартиру - требовалась тишина. У огонька хорошо думалось и сочинялось. Вскоре, благодаря генералу Александру Николаевичу Харитонову и другим спонсорам, поэма «Возвращение Василия Тёркина» вышла отдельной книгой в Омском книжном издательстве.
Сохранив стиль и ритм твардовской поэмы, Ба-лачан ввёл известного героя в наше время:
.Словом, в наш суровый, горький В Мир Живой, на этот свет Прошагал Василий Тёркин Тридцати неполных лет.
Прошагать-то прошагал, но изменилось всё вокруг, другой стала страна, другие люди, сменились моральные ценности:
Где всё то, что ты любил, Дорогой приятель? Дым Отечества нам был Сладок и приятен. Нету этого, того -Будто в преисподней. И не знаешь ты - с кого Делать жизнь сегодня.
Воспитанный советским человеком, Тёркин шёл в бой кровавый не ради славы, ради жизни на Земле. За единую страну. За свою державу!
.Чтобы радостью - работа. Чтобы радость - не во зле! Чтобы каждый жил, за что-то Отвечая на Земле. Чтобы всяк без отговорки Был хозяином в стране -Вот за что Василий Тёркин Воевал на той войне.
Советский солдат, как Святой Георгий, убивал фашистского дракона, но не заметил, что змеёныш вновь нарождается исподтишка. Балачановский Тёркин не понимает «новой» жизни, где процветает коррупция в верхах, ужасает нищета в низах, кругом предательство, проституция. Остановились заводы, невостребованные инженеры превратились в торгашей.
Мечется герой поэмы, горит в душе обида, гложет совесть. А душа человека - арена вечной борьбы Добра и Зла. Вокруг накопилось много зла и несправедливости, но тянется Душа к Добру, к чистому, светлому чувству, к труду, к любви, потому как:
Наша сила испокон Не в кровавой мести -В сострадании людском, В совести и Чести!
В целом незатейливые сюжеты, в которых присутствует Тёркин, многочисленные рассуждения автора рисуют напряжённую картину жизни простого народа. «Сказание» - это сказка, а сказка - «добрым молодцам урок», читай да думай. Наша русская сказка, русская песня и особенно русская частушка - эти неповторимые явления народного творчества - взаимно переплетаются в поэме. В целом родилось интересное литературное произведение, нашедшее живой отклик у многочисленных читателей.
Однажды я привёз в Государственную Думу десяток книг с новой поэмой. Николай Игнатьевич Кондратенко, получив поэму с дарственной подписью автора, послал свой восторженный отзыв Бала-чану. Он тепло вспоминал их встречи на Краснодарской земле. Генерал Альберт Михайлович Макашов, заложив палец в книжку, цитировал строки:
Говоришь премного нудно, А о чём? Не знаешь сам. Как?
А так! За это слово -Не подумав, не мели! -Генерала Макашова Чуть в тюрьму не упекли.
Второе издание поэмы вышло с послесловием Дмитрия Тимофеевича Язова. Маршал Советского Союза в нём дал высокую оценку произведению: «В. Балачан нашёл форму сохранить основное, что есть у Твардовского в «Книге про бойца», и добавить своё к бессмертному образу Василия Тёркина, «переселив» его с тем государственно-патриотическим сознанием, с каким русские люди защищали Родину от фашизма, в наше безнравственное и разрушительное время. Пол-Европы прошагал наш советский воин, очищая землю от коричневой чумы, и эта книга -гимн ему, гимн советскому народу и позор всем перевёртышам, разрушившим наше Отечество - Советский Союз».
И ещё одна сторона творчества Балачана. Несколько лет назад в Омске успешно проходили гастроли государственного академического Кубанского казачьего хора. Руководит им много лет Виктор Гаврилович Захарченко. С Балачаном его связывает давняя творческая и мужская дружба. И я вместе с поэтом побывал в гостях у руководителя хора. Любопытно было встретиться с подвижником русской казачьей песни.
Кубанский хор в отличие от хора имени Пятницкого, Северного, Воронежского, Уральского не утратил своих позиций. При поддержке администрации Краснодарского края и лично губернаторов Н. И. Кондратенко и А. Н. Ткачева коллектив успешно гастролирует по стране и за её рубежами. Как тут не вспомнить наш Омский хор, объехавший когда-то весь мир, знакомя народы с русскими песнями и зажигательными сибирскими плясками. Ныне наш хор, несмотря на сохранившийся профессионализм, прекрасных солистов, ограничил свою деятельность узкими границами Омской области.
Захарченко от природы необыкновенно талантлив. Обладая безошибочной художественной интуицией, он определяет вектор народной песни, сам много пишет, собирает и обрабатывает народные песни, которые после его обработки звучат необыкновенно красиво.
Сидя за столом, Захарченко и Балачан вспоминали своих друзей и былые годы. Виктор Гаврилович получил в подарок несколько поэтических сборников. В 1998 году он приглашал Балачана в Краснодар на своё шестидесятилетие. Этот юбилей кубанцы отмечали как всенародный праздник. В огромном концертном зале яблоку негде было упасть. Друзья говорили торжественные слова, дарили подарки. Юбилейные торжества сопровождали концерт. Хор исполнил две песни на слова нашего земляка: «Балладу о хлебе» и «Чти отца своего». Под аплодисменты Владимира Балачана пригласили на сцену. Он читал посвящения юбиляру. А позже в репертуаре хора появилась новая песня на стихи Балачана - «Родная Русь», а потом ещё три.
Когда случилась трагедия с Геннадием Заволо-киным, Владимир Фёдорович тут же отозвался на народное горе, написав стихотворение «Играй гармонь - Душа России». По телефону продиктовал текст За-харченко. Через несколько месяцев в Москве в Большом зале Государственной консерватории выступал Кубанский хор. Когда Анастасия Заволокина исполняла песню «Играй гармонь», зал слушал её стоя. Песня стала реквиемом любимцу России, истинному народному артисту - Геннадию Заволокину.
Передачу «Играй гармонь» любили и любят в стране, да и не только в России. Она - родник, чистый источник мудрости, чести и народных талантов, пожалуй, единственная очищает от телевизионной скверны сердца и души людей.
Балачан писал частушки и посылал Геннадию Заволокину, а тот довольно часто их исполнял. Так, в своём новом произведении о Василии Теркине он свёл былинного героя-гармониста с Геннадием Заво-локиным, ещё не зная, что может случиться в жизни и не такая встреча.
Когда-то в омском Союзе писателей определили Балачану скромную должность консультанта.
В разные годы в поэзию приходили люди самых невероятных профессий и разных возрастов - от школьников, до убелённых сединами, чьи души вдруг потянулись к прекрасному, кто хотел выразить свои чувства через поэзию. В пестовании молодых поэтов находил он смысл своей работы. Без крупинки профессиональной зависти, терпеливо благословлял молодых на нелёгкий поход. Он редактировал книги алтайского геолога Стаса Яненко, электрика-вахтовика Геннадия Тарасова, учительницы из Марьяновки Любови Евдокимовой, химика Ирина Шуваловой и других. В творчество каждого он вкладывал часть своей души. Тактично помогал найти то образ, то литературный оборот, то нужное яркое слово.
Поэзия, как и любое творчество, - дело сугубо индивидуальное. Истинные поэты пристально всматриваются в окружающий мир. Порой в обыденном замечают возвышенное, а в блеске - мишуру и пустоту. Чувства их по-особому обострены. Несколькими словами, сравнениями они раскрывают событие, по-своему видят мир, оригинально трактуют образы, что иному прозаику потребуется десяток страниц, чтобы выразить то же самое. Именно этим секретам учил и учит Балачан молодых, передавая богатый жизненный и поэтический опыт, не уставая повторять, что поэты - совесть нации. Совесть и Честь нужно нести по жизни, как святое знамя, а не торговать ими.
Шестидесятилетию великого русского писателя Валентина Григорьевича Распутина Балачан посвятил стихи и прочёл их на торжествах в честь юбиляра. Они звучат как творческое завещание самого автора:
Россия наша - точно свет во мгле! Пускай душа и грезит небесами, Но руки наши тянутся к земле Омытой - тоже - нашими слезами. Россия наша тем и хороша, Что в Мире зла, насилия и мести Загадочная русская душа Стоит на Правде, Совести и Чести. Да, нелегко в России русским быть, Писателю особенно не сладко: И честь блюсти, и Родину любить В разгуле сатанинского порядка. На наши плечи давит тяжкий груз Того порядка - непогодь и слякоть, Отечество - в опасности! И Русь
Пока ещё не разучилась плакать.
Ещё не все наши поэты разучились думать и писать.
В 2003 году областное правительство объявило конкурс на текст гимна Омской области. За основу
взяли музыку замечательного советского композитора Героя Социалистического Труда Тихона Николаевича Хренникова. В конкурсе участвовало 72 автора. Жюри тщательно рассматривало каждый текст. Важен был смысл и ритмика стиха, совпадающие с музыкой. В финал конкурса вышли пять текстов, их направили в Москву к Хренникову. Вскоре в конкурсную комиссию поступила телеграмма: «Вновь подтверждаю, лучшим проектом Гимна Омской области является текст Балачана Владимира Фёдоровича. Ему должна быть присуждена первая премия. С уважением, Тихон Хренников». Композитору понравился лаконичный и глубокого смысла текст со словами:
Святыни духовные Богатства огромные -Для каждой судьбы и семьи. От хлебного колоса, До звездного космоса -Могущество Омской земли.
Победа в конкурсе в очередной раз подтвердила признание высокого таланта поэта. Законодательное собрание Омской области 18 марта 2004 года утвердило Гимн Омской области на музыку Тихона Хренникова со словами Владимира Балачана.
Проходят годы. Владимир Фёдорович по-прежнему полон творческих замыслов и энергии.
Совсем недавно мы радовались его новой книге прозы «Вешки», почти ежегодно издаются новые сборники стихов. Читатели с нетерпением ждут новых произведений, над которыми он упорно работает.
В 2012 году поэт получил необычное письмо из Москвы от директора издательства «Голос-пресс» Петра Алешкина: «Я считаю, что Вы великий поэт, которого незаслуженно обошла большая слава, но время всё расставит по местам. И Ваши стихи, я убежден в этом, в истории литературы будут стоять на одной полке со стихами Тютчева, Фета, Юрия Кузнецова, далеко обойдут и Евтушенко, и Вознесенского, и Куняева, и других знаменитых Ваших современников».
Подобное внимание московского издателя польстило, ведь не часто в столице печатают поэтов из глубинки. А в 2013 году в серии «Всероссийская библиотека русской поэзии» вышел пятисотстра-ничный том сочинений Владимира Балачана «Выше веры и любви». Лучшего подарка к своему 75-летию поэт даже не мог и придумать.
Балачан не певец прошлого. Он живёт современностью, оставаясь боевитым по духу, по острому ощущению нашего быстротечного времени, по строю души, по складу мышления, по характеру выразительности слова и мысли.
Я благодарен судьбе за встречу и дружбу с этим замечательным человеком, который будет воспевать Россию и биться за неё, пока рука держит перо.
Викторов Иван Кириллович - писатель, член-корреспондент Петровской Академии наук и искусств. © И. К. Викторов, 2014
В. Ф. Балачан
СТИХИ
БАБЬЕ ЛЕТО
Отошли, угасли грозы... Точно бабы в сорок пять, Наши русские берёзы Стали - ягодки опять.
В золотые сарафаны Приоделись дерева... Люди едут сквозь туманы По грибы да по дрова.
Для добра, тепла и света У Природы - свой маршрут.. Наступило бабье лето И мужской тяжёлый труд.
Хлеб убрать. Наладить сани. Зябь. Картофель. Сеновал... Что в полях - растили сами. Что в лесах - Господь послал.
Нелегко! В плечах - сутулость, Выжить - дума об одном. Жизнь в стране перевернулась, Будто короб кверху дном.
Вновь «беснуются тираны», И не более того -Выворачивать карманы У народа своего.
Натощак сижу ли дома, В лес иду ли по грибы -В голове толкутся думы О превратностях судьбы.
Грабежи. Поборы. Слёзы. Нищета. Террор. Обман... Золотой листок берёзы Опустился в мой карман.
И теплее стало сбоку. И светлее серый быт... Груздь попался... Слава Богу, Что Природой не забыт!
