CC BY
222
DOI 10.24411/2077-7639-2019-10076
Work-life balance в системе ценностей молодежи: методология исследования1
Тонких Н.В., Баранова Н.В.
Статья является продолжением авторских исследований взаимосвязи типов баланса личного и рабочего времени с дистанционными и другими гибкими формами занятости. Фокус внимания в настоящей работе сосредоточен на молодежном сегменте рынка труда. В качестве объекта исследования определены ценностные ориентиры молодых специалистов в возрасте от 18 до 25 лет. Основной целью исследования являлась проверка гипотезы о положительном влиянии гибких, в том числе дистанционных, условий занятости на достижение оптимального типа баланса между личным и рабочим временем. Методологически исследование базируется на положениях теории баланса работы и личной жизни/семьи (work/family border theory; work-life balance theory). Основным методом исследования выбран формализованный опрос молодых специалистов в возрасте от 18 до 25 лет. Респондентам предлагалось заполнить онлайн анкету в google форме, ответить на 17 вопросов. Апробация инструмента проводилась в мае 2020 года. Новизна работы заключается в разработке и апробации методического инструмента для выявления и анализа предпочтений в распределении личного ресурса времени в среде молодежи по ключевым сферам, характеризующим качество жизни. Научно-практическая ценность достигнутых результатов заключается в выявлении основных ценностных ориентиров молодежи в системе координат «колеса жизненного баланса», в получении «портрета» среднестатистических предпочтений молодежи в отношении распределения личных ресурсов времени. Получена предварительная, пилотажная оценка привлекательности гибких, в том числе дистанционных форм занятости для молодых специалистов. По результатам пилотажного опроса у большей части респондентов выявлен дисбаланс между отдельными сферами жизни (у 57,3% опрошенных). Согласно построенному колесу жизненного баланса, меньше всего молодые работники вкладывают сил и времени в здоровье и хобби, увлечения. Выявлена положительная корреляция между гибким графиком работы и удовлетворенностью сложившимся балансом личного времени. Полученные результаты подтвердили перспективность дальнейшего изучения влияния гибких форматов занятости на параметры work-life balance.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ ГОСТ 7.1-2003
Тонких Н.В., Баранова Н.В. Work-life balance в системе ценностей молодежи: методология исследования // Дискуссия. -2020. - Вып. 102. - С. 50-62.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Баланс личного и рабочего времени, молодежь, гибкие формы занятости, дистанционная занятость, work-life balance, поколение Z.
JEL: J29
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта 19-010-00705 А «Разработка инструментария оценки влияния социального загрязнения трудовых отношений на благополучие работников в условиях цифровизации экономики».
DOI 10.24411/2077-7639-2019-10076
Work-life balance in the system of values of young people: research methodology1
Tonkikh N. V., Baranova N.V.
The article is a continuation of the author's research on the relationship between the types of balance of personal and working time with distance and other flexible forms of employment. The focus of this paper is on the youth segment of the labor market. As the object of the research, the value orientations of young specialists at the age from 18 to 25 years are determined. The main goal of the study was to test the hypothesis about the positive impact of flexible, including remote, employment conditions on achieving the optimal type of balance between personal and working time. Methodologically, the research is based on the provisions of the work / family border theory; work-life balance theory. The main research method is a formalized survey of young specialists aged 18 to 25 years. The respondents were asked to fill out an online questionnaire in a google form, answer 17 questions. The instrument was tested in May 2020. The novelty of the work lies in the development and testing of a methodological tool for identifying and analyzing preferences in the distribution of personal time resources among young people in key areas that characterize the quality of life. The scientific and practical value of the achieved results lies in identifying the main value orientations of youth in the "wheel of life balance" coordinate system, in obtaining a "portrait" of the average statistical preferences of youth in relation to the distribution of personal time resources. A preliminary pilot assessment of the attractiveness of flexible, including remote forms of employment for young specialists was obtained. According to the results of the pilot survey, most of the respondents revealed an imbalance between individual spheres of life (57.3% of the respondents). According to the built wheel of life balance, young workers least of all invest their energy and time in health and hobbies, hobbies. A positive correlation was found between flexible working hours and satisfaction with the existing balance of personal time. The results obtained confirmed the prospects for further study of the influence of flexible employment formats on the parameters of work-life balance.
FOR CITATION APA
Tonkikh N. V., Baranova N.V. Work-life balance in the system of values of young people: research methodology. Diskussiya [Discussion], 102, 50-62.
KEYWORDS
Balance of personal and working time, youth, flexible forms of employment, distance employment, work-life balance, generation Z.
JEL: J29
Введение. Проблематика баланса работы и личной жизни активно изучается с 70-х - начала 80-х годов прошлого века, однако наибольший интерес к ней проявился в последние десятилетия. Исследователи отмечают высокий удельный вес
населения, не удовлетворенного сложившимся соотношением затрат времени на оплачиваемую занятость и другие сферы жизнедеятельности; в российской экономике достаточно высокий уровень дополнительной занятости и сверхзанятости
1 The article was prepared with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research within the framework of the research project 19-010-00705 A "Development of tools for assessing the impact of social pollution of labor relations on the welfare of workers in the context of the digitalization of the economy."
(работа сверх нормативно установленных часов рабочего времени). Перечисленные тенденции рассматриваются как факторы прекаризации труда [1].
Цифровизация тоже вносит свою лепту в формирование среднестатистического баланса между работой и жизнью. Мы имеем как положительные, так и негативные последствия. С одной стороны, применение информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) стимулирует дальнейшее распространение гибкой, дистанционной занятости, что для многих работников достаточно привлекательно и удобно. Гибкая занятость, в том числе дистанционная, дает возможность дополнительного заработка и возможность управлять графиком, местом выполнения работы. С другой стороны, дистанционная занятость способствует «размыванию» границ между работой и личной жизнью [2]. Быть онлайн доступным по рабочим вопросам 24 часа и 7 дней в неделю стало признакам наивысшей степени вовлеченности в работу в компании, однако жизнь в таком ритме может привести к ослаблению нервной системы, к профессиональному выгоранию, к депрессии и к прочим негативным последствиям.
Параллельно с трендами цифровизации, автоматизации и роботизации протекают процессы замены одного поколения работников другим. Новое поколение обладает специфическими для него ценностями. Они выделены и продолжают уточняться в теории поколений X, Y и Z [3], их следует учитывать при формировании кадровых стратегий на макро-, мезо- и микро- уровнях. В ближайшее время большая часть человеческих ресурсов будет представлена молодыми специалистами в возрасте от 18 до 35 лет. Как правило, работникам данной возрастной группы свойственны следующие качества: гибкость, мобильность, высокая степень обучаемости и амбициозность. Современные молодые люди часто придерживаются философии здорового образа жизни, непрерывного саморазвитии. Практически все сталкиваются с проблемой выбора и расстановкой приоритетов: задержаться на работе или, например, сходить в театр с любимым человеком? Стремление к оптимальному соотношению личной жизни и работы - одна из ключевых потребностей молодежи в наше время. Если у поколения X и у первой половины поколения Y работа стоит на первом месте в списке приоритетов, то у работников, родившихся в конце 90-х - начале 2000-х, все чаще на первое место выходит личная жизнь. Тема баланса работы и личной
жизни для данной категории населения особенно актуальна.
Отметим, что проблематика баланса между работой и личной жизнью часто изучается обобщенно, без возрастной сегментации. Ощущается недостаток российских исследований, посвященных вопросам work-life balance в молодежной среде; слабо изучены ценностные ориентиры молодежи, определяющие запрос нового поколения к условиям занятости.
Исследовательский интерес у авторов вызывает следующая дискуссионная гипотеза: гибкая, в том числе дистанционная занятость может являться механизмом, позволяющим сбалансировать затраты времени на личную жизнь и работу. Основанием для формулировки гипотезы служит специфика условий гибкой занятости, которая подразумевает отсутствие привязки к фиксированному месту работы, самостоятельное планирование рабочего времени, возможность вертикального и горизонтального профессионального перемещения в процессе работы за короткий период, смена функционала и ролей до наступления выгорания и переутомления.
Цель настоящего исследования заключается разработке и апробации методического инструмента, позволяющего: провести оценку реальности и предпочтений в распределении личного ресурса времени в среде молодежи по ключевым сферам, характеризующим качество жизни; выявить наличие или отсутствие корреляции между формами занятости и удовлетворенностью балансом личной жизни и работы.
Для достижения обозначенной цели поставлены следующие задачи:
1. На основе теоретической систематизации научных подходов к исследованию проблемы баланса личного и рабочего времени уточнить составляющие элементы колеса жизненного баланса.
2. Разработать методический подход и инструмент, позволяющий провести оценку сложившегося и желаемого баланса личного и рабочего времени молодежи.
3. Провести апробацию методики путем пилотажного социологического исследования, выявить наличие/отсутствие влияние гибких форм занятости, в том числе дистанционных на удовлетворенность балансом времени между работой и личной жизнью.
Теоретические подходы к содержанию понятийного аппарата и обзор последних исследований. Интерес к проблеме возник в конце 70-х гг. - начале 80-х гг. прошлого века, разработки
начались в Великобритании и США. «Work-life balance» как понятие впервые было использовано для обозначения проблемы совмещения женщиной нескольких ролей [4]. В 2010 году уже 16% работников в возрасте от 30 до 44 лет заявляли о наличии проблем с балансировкой личного и рабочего времени [5].
На тот момент новое понятие «баланс личного и рабочего времени» (или work-life balance) вызвало волну интереса к изучению данной темы, в результате чего активизировалась научная дискуссия по поводу содержательной интерпретации самого понятия. В настоящее время термин work-life balance применяется широко, однако, не смотря на его известность общепринятой трактовки не сложилось. В табл. 1 представлены разные точки зрения некоторых российских и зарубежных исследователей.
Ученые определяют баланс между сферами жизни как отсутствие конфликта (Н.Р. Локвуд), равное представительство сфер (С.Р. Маркс, С.М. МакДэрмид и Дж.Х. Грин-хаус), сочетание обязанностей разных сфер (Б. Литтинг; Э. Джеффри Хилл), субъективно воспринимаемое благополучие жизни (Е.А. Кольцова), сочетание обязанностей и ресурсов, имеющихся у человека (П. Войданофф, И.А. Монахова), сочетание ценностей человека с удовлетворенностью своей жизнью и с представлением об идеальном соот-
ношении разных сфер (В.А. Штроо и А.А. Козяк)
[6, 7, 8, 9, 10, 11, 12].
Интерпретация понятия зависит от нескольких факторов.
Во-первых, от смысла, который авторы вкладывают в компоненты баланса - «работы» и «личной жизни». Если определение «работы» в различных исследованиях выглядит более или менее однозначным (оплачиваемая трудовая деятельность), то понятие «личной жизни» является более широким и размытым (семья, хобби, отдых, здоровье, дружеские отношения, отношения с партнером и т.д.). Например, некоторые авторы ограничивают ее семейной жизнью, другие, напротив, относят к ней все, что не связано с работой [6].
Во-вторых, интерпретация в зависимости от объекта, относительного которого рассматривается проблема баланса. Понимание сущности «баланса личной жизни и работы» варьируется в зависимости от возраста, профессии, гендерной принадлежности и пр. Следовательно, в рамках цели нашего исследования, есть смысл уточнить перечень системообразующих элементов, составляющих «личную» жизнь молодежи. Учесть, что мировоззрение нового поколения формирует концепцию свободы - достижение идеального баланса между профессиональной и личной жизнью, что требует новых моделей организации труда и управления человеческими ресурсами [13].
Таблица 1
Содержательные трактовки понятия «баланс личной жизни и работы»
Определение Автор
Комплексное смысловое образование, которое включает в себя соотношение субъективной ценности работы и жизни, удовлетворённости этими сферами и представление об их идеальном соотношении, задаваемое в том числе и социальными нормами В.А. Штроо и А.А. Козяк, 2015 [6]
Возможность найти оптимальное решение, при котором человек будет удовлетворен своей работой и текущей жизнью Е.А. Кольцова, 2014 [7]
Глобальная оценка того, являются ли имеющиеся ресурсы достаточными для удовлетворения рабочих и семейных обязанностей, то есть является ли участие человека в обеих сферах - работе и семье - эффективным И.А. Монахова, 2016 [8]
Результат осознанного структурирования собственной жизни личностью с учётом своих потребностей, ценностей и внешних требований Дж. Кофодимос (Kofodimos), 1997 [9]
Объединение или баланс работы и личной жизни определяется как процесс согласования работы, семейных и индивидуальных потребностей и времени Grady & McCarthy, 2008 [9]
«..баланс между работой и жизнью означает выполнение нескольких ролей при сохранении положительного качества жизни» BLyton et aL., 2006 [9]
Перцептивное явление, характеризующееся чувством достижения удовлетворительного разрешения множества требований на работе и в семейной сфере Higgins, Duxbury & Johnson, 2000 [9]
Баланс работы и жизни - это ежедневная работа, направленная на то, чтобы в дополнение к требованиям рабочего места уделять время семье, друзьям, участию в жизни сообщества, духовности, личному росту, самообслуживанию и другим личным действиям Susan M. HeathfieLd, 2016 [9]
В-третьих, интерпретация содержания понятия отличается в зависимости от методологического подхода к исследованию проблемы. В рамках существующих теорий work-life balance можно выделить два основных [7, 9]:
1. Субъективный подход (рассматривает в целом жизненную ситуацию человека, которому предлагается оценить воспринимаемый баланс);
2. Структурный подход (рассматривает баланс как сложный конструкт, включающий ряд теоретически обоснованных компонентов, связи которых должны быть эмпирически показаны; например, теория зависимости баланса от трех компонентов (Дж. Гринхаус, К. Колинз и Д. Шоу)):
- баланс времени (равное время уделяется личной жизни и работе);
- вовлеченность в работу и личную жизнь (равное участие в этих сферах жизни);
- удовлетворенность от работы и личной жизни (равное удовлетворение от этих сфер жизни).
Обобщая вышесказанное, можно заключить, что под «балансом личной жизни и работы» понимается некое гармоничное распределение времени по разным сферам жизнедеятельности человека, приносящее ему удовлетворение. Противоположное «балансу» состояние называется «дисбалансом». Существует несколько сигналов наличия дисбаланса между личной жизнью и работой, перечислим их:
1. Ущемление одной социальной роли за счет другой. В результате происходит конфликт интересов, приводящий к неудовлетворению как на работе, так и личной жизни. Такая проблема может возникать при большом количестве обязанностей и недостатком ресурсов для их выполнения. Например, в связи с неэффективным планированием рабочего дня сотрудник не успевает выполнять порученную работу и задерживается, тем самым сокращая время проведения с семьей и отдыхом.
2. Сигналом служит быстрое профессиональное выгорание, потеря интереса к содержанию работы. По некоторым данным, в среднем, потеря интереса к должности возникает через 3-5 лет. У молодежи этот период короче, уже через 1,5-2 года возникает потребность в изменении функционала, формата работы или даже сферы деятельности.
3. О наличии дисбаланса сигнализирует физическое и психологическое переутомление, проблемы со здоровьем. В эпоху цифровизации ключевыми проблемами являются сидячий образ
жизни и постоянное взаимодействие с гаджетами (влияние ИКТ). В связи с этим, все чаще работники отдают предпочтение компаниям, в которых можно посещать бассейн, спортзал, а также офисы с нестандартными рабочими местами.
4. Возможна деформация личности. Ярко выраженные стадии дисбаланса проявляются в «тру-доголизме» и «даутшифтинге». «Трудоголизм» характеризуется «перекосом» в распределении ресурса времени в сторону работы: осознанные переработки, полное погружение в работу и, как правило, отсутствие личной жизни. «Даутшифтинг» является противоположностью «трудоголизма»: осознанный отказ от работы (полный или частичный, со снижением зоны ответственности и сложности труда); осознанное не выполнение обязанностей [8].
Выше мы отмечали о недостаточной изученности вопросов баланса личной жизни и работы в среде молодежи, однако, определенные наработки существуют.
Интересные результаты получены И.А. Монаховой, которая рассматривает проблему дисбаланса в среде фрилансеров в возрасте от 24 до 35 лет, за основу взята теория «затраты-ресурсы» [8]. К ресурсам автор относит: планирование, профессиональный уровень (мастерство), доход, успешное взаимодействие с другими членами профессионального сообщества. И.А. Монахова приходит к выводу, что доход, как ресурс, может компенсировать неудовлетворенность/чрезмерную нагрузку работника. Респонденты отмечают важность профессионального совершенствования и признания со стороны окружающих. Гибкий график выделяются как двоякий фактор: и обязанность и ресурс одновременно. С одной стороны, гибкий график фрилансера может выпадать на выходные и вечера, что идет в разрез со свободным временем остальных членов семьи, это провоцирует конфликт нескольких социальных ролей. С другой стороны, при грамотном планировании времени, фрилансер сможет разделять свое время в соответствии с необходимой активностью и социальной ролью. Данные результаты подтверждают теорию модели компенсации баланса личного и рабочего времени, работник готов жертвовать личной жизнь в пользу дохода и профессионального развития.
В открытом доступе авторам удалось найти исследование компании ИеаШц^ег от 2013г. на тему «Работа уб личная жизнь», выборка 7154 человека [14]. Выявлено, что у 50% работников наблюдается дисбаланс личной жизни и работы.
41% респондентов утверждали, что работа слишком много времени, которое можно было бы выделить на семью, встречи с друзьями и любимые занятия. Среди молодежи (18-35 лет) ситуация была несколько хуже - дисбаланс зафиксирован примерно у 45% респондентов. Удовлетворенность собственным распределением времени по сферам жизни у молодежи тоже ниже: 49% у старших возрастов; 42% у опрошенных в возрасте от 18 до 35 лет соответственно. Более половины опрошенных указали, что они находятся в постоянном напряжении, в том числе 52% думают о работе в свои выходные дни. Каждый второй жертвует в пользу работы время на хобби и увлечения. 46% были вынуждены отказаться от отдыха, поскольку дела вынуждают их работать даже в отпуск, 45% уделяют недостаточно времени семье и детям, 41% минимизировали время на общение с друзьями или перестали поддерживать дружбу вовсе. 36% перестали уделять должное внимание своему здоровью и 17% - даже внешности. Одной из ключевых причин таких последствий респонденты выделяют завышенные требования работодателей - 33%.
Анализ зарубежной научной литературы показал, что основная часть последних исследований посвящена поколению X (в среднем 40-55
лет). Так, в Португалии в 2019 году Педро Афонсо и соавторы в своей работе анализируют баланс личного и рабочего времени среди врачей, средний возраст респондентов составил 46,5 лет [15]. В результате исследования более 40% работников отмечают полную неудовлетворенность и дисбаланс, примерно одна четверть опрошенных склоняется к наличию баланса, либо независимости двух сфер (24,9%). Для решения данной проблемы авторы предлагают установить более гибкий график работы, занятость на неполный рабочий день.
Исследователи из Финляндии и Канады анализируют проблему дисбаланса ролей среди мужчин, при условиях влияния местного законодательства [16]. Марта Хорошевич отмечает, что на текущий момент компании данных стран придерживаются позиции - хороший сотрудник-мужчина должен полностью погружаться в работу, на всю жизнь, минимизируя отцовское начало и время на семью и бытовые вопросы.
Зарубежный исследователь Эйлин Кокемер (Eileen Koekemoer) рассматривает work-life balance с точки зрения влияния ИКТ - Информационно-коммуникационные технологий [2]. Автор акцентирует внимание на высокую скорость развития ИКТ и их внедрение в жизнь людей (как в лич-
ном, так и в профессиональном плане), онлайн коммуникации, удаленный доступ к рабочему месту и пр. Ключевой вопрос: как применение ИКТ влияет на соотношение работы и личной жизнь сотрудников. В исследовании приняло участие 25 сотрудников, среди которых молодежь в возрасте от 18 до 29 лет составила 36%. По итогам исследования автор пришел к выводу - ИКТ негативно сказывается на балансе двух сфер. Респонденты отмечают, что в связи с активным использованием ИКТ работодатель ожидает от сотрудника «быть онлайн 24/7 по рабочим вопросам». Такая доступность стирает границы между рабочим и нерабочим пространством и потенциально увеличивает конфликт между работой и личной жизнью. В качестве возможного решения участники упомянули два разных подхода, которые помогли бы им управлять взаимодействием между работой и личной жизнью. Во-первых, это применение ограничений к использованию ИКТ (отключение гаджетов на выходные), во-вторых, использование ИКТ для создания гибкости. Организации могут пилотировать или внедрять гибкий график работы и возможные инициативы по удаленной работе. Гибкость рабочего времени и наличие альтернативных мест для выполнения своей работы, по мнению респондентов, позволит им планировать свои рабочие задания в соответствии с требованиями их семьи.
Таким образом, зарубежные авторы в качестве эффективного решения проблемы «дисбаланса» видят организационное развитие условий гибкой занятости и удаленной работы, планирование своего графика работы.
Исследуя молодежную специфику, авторы опираются так же на результаты предыдущих собственных исследования. Осенью 2019 года был проведен экспертный опрос среди женщин-матерей, занятых в Интернет-бизнесе [17]. Среди респондентов в том числе были представители в возрасте от 18 до 29 лет (18,75% от общей численности). Молодые эксперты отмечали, что свободный график работы является ключевым преимуществом гибких форм занятости в сравнении с традиционными формами. 66,6% от опрошенных экспертов-женщин в возрасте 18-29 лет отметили в качестве преимущества появление свободного времени на себя и отдых. В более старшей возрастной группе (от 30 до 50 лет) данный показатель существенно ниже (30% соответственно). Таким образом, можно предположить, что молодежь с большим интересом принимает гибкие формы занятости и более успешно использует их для
удачного сочетания личной жизни и работы. К недостаткам занятости в интернете респонденты отнесли отсутствие коллектива, снижение перспектив карьерного и профессионального роста.
Методология и методы исследования.
В исследовании использованы универсальные методы сбора и обобщения информации, основные эмпирические результаты получены с помощью социологических инструментов. Систематизация и обзор теоретических положений проводилась методом кабинетного исследования публикаций, размещенных в научных электронных библиотеках E-Library, Cyberleninka, Web of Science и Scopus.
В качестве объекта исследования выбрана совершеннолетняя часть поколения Z, изучались ценностные ориентиры и мнения молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет включительно. Предмет исследования - фактический (реальный) и желаемый (ожидаемый) «баланс личной жизни и работы».
Для выявления и анализа предпочтений в распределении личного ресурса времени в среде молодежи по ключевым сферам, характеризующим качество жизни, применялся авторский инструмент. Разработана анкета, содержащая 17 вопросов преимущественно закрытого типа, предлагается: отметить варианты ответов, с которыми респондент согласен; расставить важность и приоритеты; оценить соотношение текущего и желаемого положения в сфере сочетания работы и личной жизни. Открытый вопрос предусмотрен для выявления понимания молодежью термина «баланс личной жизни и работы».
В процессе разработки инструментария авторы опиралась на методологический подход, описывающий 5 моделей «work-life balance» (разработка на основании исследований Zedeck & Mosier, 1990; O'Driscoll, 1996) [9, 11]:
1. сегментационная модель - независимость сфер, отсутствие влияния;
2. модель побочного эффекта - наличие влияние одной сферы на другую в позитивном или негативном ключе;
3. компенсаторная модель - при недостаточной удовлетворенности одной сферой человек может получить необходимое в другой сфере;
4. инструментальная - одна сфера содействует успеху в другой сфере;
5. конфликтная - неизбежность конфликтов и сложных решений при высоком уровне требований во всех сферах жизни.
Компенсаторный подход к балансу личного и рабочего времени наиболее эффективен и привлекателен как для работника, так и для работодателя. Поэтому, авторы поставили перед собой задачу, выделить факторы, которые будут способствовать достижению интересов каждой стороны, при условии удержания баланса между личной жизнью и работой.
В авторском инструменте для оценки «баланса личной жизни и работы» выделены следующие сферы: семья и дети (отношения с родственниками); работа, карьера; хобби, личное время, отдых; отношения с супругом/партнером; дружеские отношения, общение с друзьями; спорт, физическая активность, здоровье; обучение, развитие. Построение колеса жизненного баланса проводилось по более укрупненной группировке: работа, семья, хобби, здоровье, обучение.
Апробация инструмента проводилась с помощью пилотажного экспертного опроса. Опрос был запущен в начале мая 2020 года, в нем приняло участие 30 человек. Технология проведения пилотажного исследования: формализованный онлайн опрос, анкета рассылалась в google форме. С респондентами проводились дополнительные интервью с целью углубленной проверки качества инструмента.
Большая часть экспертов - молодежь в возрасте от 18 до 22 лет (60,7%), более трети в возрасте от 23 до 25 лет (39,3%). Состав экспертов по полу: 64,7% респондентов девушки и 35,3% - мужчины. Более 80,0% опрошенных на момент опроса были трудоустроены, 20,0% находились в поиске работы. Структура занятости работающих экспертов выглядит следующим образом: 26,1% - сфера услуг; 21,7% - маркетинг; 17,0% - логистика и закупки;
розничная торговля и сфера продаж составили по 13,0% (указаны преобладающие сферы, встречались эксперты и их иных видов экономической деятельности).
Основные результаты. Результаты апробации авторского инструмента подтвердили его «жизнеспособность», полученные тестовые результаты позволили провести группировку респондентов в зависимости от преобладающей модели «work-life balance».
В первой части анкеты экспертам задавался открытый вопрос на понимание сущности «баланса личного и рабочего времени», было предложено дать определение своими словами. Контент-анализ ключевых слов позволил авторам сгруппировать полученные ответы по смыслу (табл. 2).
Более половины опрошенных подразумевают под балансом сфер четкое разделение времени на личное и рабочее (53,3%). Респонденты говорят об умении разграничивать и не смешивать эти две сферы, «когда после работы, не думаешь о работе», «соблюдение рамок профессиональной и повседневной жизни». Треть опрошенных считает, что баланс достигается в случае достатка времени на реализацию потребностей в каждой сфере (30,0%). «Сбалансированное время для самореализации, отдыха и заработка», наличие свободного времени после работы для личной жизни. Примерно четверть опрошенных понимают под балансом равновесие сфер (26,7%), удовлетворение одной сферой без ущерба другой, «некую гармонию». Несколько человек указали мотивацию в каждой из сфер, наличие которой позволяет говорить об удовлетворенности и балансе (10,0%). «Думаю, это когда человек с радостью идёт как домой, так и на работу», «когда работа
Таблица 2
Структура ответов на открытый вопрос: «Что Вы понимаете под балансом личной жизни и работы?»,
% от общего числа опрошенных респондентов1
Группы ответов (сформулированы, по ключевым словам, определяющих основной смысл понятия «баланс личной жизни и работы» в определениях экспертов) Доля респондентов, %
Четкое разделение на личное и рабочее время 53,3
Достаток времени 30,0
Равновесие сфер 26,7
Удовлетворенность сферами, гармония 23,3
Наличие мотивации 10,0
Возможность развития 3,3
Отсутствие стресса 3,3
Гибкость и управление началом/окончанием рабочего/личного времени 3,3
1 Составлено авторами по результатам исследования, сумма более 100,0%, так как некоторые ответы экспертов попали в несколько групп согласно авторской классификации.
в радость и есть достаточно времени для себя». Часть респондентов соотносят баланс с сочетанием профессионального развития и времени на семью: «возможность развиваться и достигать своих целей на работе при сохранении времени на личную жизнь», «...отсутствием стресса...», а также «.возможностью приступать к работе и личной жизни в то время, когда это удобно».
Понимание сущности баланса личной жизни и работы достаточно «пестрое», более того, отличается представление о перечне сфер, образующих структуру баланса. Экспертам предлагалось выбрать из списка, составленного авторами, те сферы жизнедеятельности, которые на их взгляд образуют систему баланса личной жизни и работы (рис. 1).
Сто процентов экспертов указали на важность и необходимость присутствия в жизни работы, карьеры, а также семьи, детей и отношений с родственниками. Далее, по нисходящей частоте ответов (до 80% экспертов) отмечалась важность наличия хобби, личного времени и времени на отдых; личных отношений и общения с друзьями. Реже выбирались сферы спорта и здоровья (по 73%); потребность в обучении и развитии присутствует у 70,0 % экспертов.
Результаты опроса позволили авторам проанализировать текущее состояние баланса личной жизни и работы респондентов, соотнести данные оценки с желаемым для них состоянием.
В анкете предлагалось отметить текущее положения на отрезке со шкалой от 1 до 9, где «1 - все время трачу на личную жизнь, 5 - баланс личной жизни и работы; а 9 - все время уделяю работе». Результаты показали, что на момент опроса у большей части экспертов наблюдался «перевес» в сторону работы (у 57,3%); менее чет-
верти опрошенных отметили гармонию, идеальный баланс (выбрали срединную отметку в 5 баллов); 15,2% экспертов находились в состоянии «перевеса» в сторону личной жизни. Выявлена высокая частота несовпадений реального распределения времени по сферам жизни с желаемым. Так, большинство экспертов (60,6%) хотели бы равного соотношения личной жизни и работы (выбирали центральную точку на отрезке - 5). Примерно каждый четвертый хотел бы больше времени уделять личной жизни, а не работе. Однако 15% опрошенных готовы отдать предпочтение работе, карьере, с меньшим вниманием к личной жизни.
По окончанию опроса каждый желающий мог оставить электронную почту и получить собственное колесо баланса и краткие рекомендации от авторов. Оценка производилась по трем шкалам: важность сферы; уделяемое время и вложение сил; удовлетворенность сферой. Наглядно колесо баланса представлено на рис. 2.
Наибольшее соответствие важности, вложений и удовлетворенности наблюдается в сферах работа и семья. Респонденты высоко оценивают их важность и стараются вкладывать соответственно силы и время, однако средний уровень удовлетворенности немного ниже желаемого.
Хобби и обучение (в т.ч. саморазвитие) респонденты оценили как второстепенные сферы личной жизни. Работники меньше времени уделяют своим увлечениям, чем хотели бы. Вложения в саморазвитие в целом удовлетворяют молодых работников на текущий момент, однако не соответствуют желаемому уровню.
Таким образом, наиболее важными сферами для молодежи являются работа, семья и здоровье. Ярко выраженное «провисание» наблюдается в сферах «Здоровье» и «Друзья», где наблюдается
Дружеские отношения, общение сдрузьями ■■■шннавн
Рис. 1. Структура ответов на вопрос «Как Вы думаете, из каких сфер жизни образуется баланс личного и рабочего времени?», % от общего числа опрошенных респондентов1
1 Составлено авторами по результатам исследования.
Рис.2. Среднестатистический «портрет» колеса жизненного баланса молодежи в возрасте от 18 до 25 лет1 1 Составлено авторами по результатам исследования.
наибольший разрыв между параметрами «важность», «удовлетворенность» и «Силы и вложения».
На основании полученных результатов в ходе апробации авторского инструмента для исследования проблем баланса между личной жизнью, сделан вывод, что для молодежи в возрасте 1825 лет свойственна «модель побочного эффекта баланса личной жизни и работы» (табл. 3).
Представленные результаты демонстрируют согласие респондентов с предложенными утверждениями. Модель «побочного эффекта» и «инструментальная» модель встречаются чаще других и имеют с одной стороны, схожие черты, а с другой, отличительные признаки. Модели имеют
схожую механику позитивного влияния успеха в одной сфере на другую. Например, заключение успешной сделки на работе придает чувство радости работнику, он с отличным настроением идет домой, за ужином делает комплимент супруге, тем самым поддерживая семейную гармонию. Ключевым отличием двух моделей является фактор осознанности переноса позитивных или негативных эмоций на одну из сфер. Модель «побочного эффекта» связывают с разовыми или неконтролируемыми событиями, которые оказывают то или иное влияние, проблемы на работе негативно сказываются на личную жизнь и наоборот. У работника не получается нивелировать
Таблица 3
Модели баланса личного и рабочего времени среди молодежи, в % от общего числа опрошенных респондентов 1
Модель баланса сфер Доля респондентов, %
1 Модель побочного эффекта (влияние одной сферы на другую в позитивном или негативном ключе)
Проблемы на работе негативно сказываются на моей личной жизни 29,4%
Проблемы в личной жизни негативно сказываются на эффективности моей работы 38,2%
2 Сегментационная модель (независимость сфер, отсутствие влияния)
Я воспринимаю работу только как заработок 23,5°%
Моя личная жизнь не оказывает никакого влияния на мою работу 14,7°%
3 Компенсаторная модель (при недостаточной удовлетворенности одной сферой человек может получить необходимое в другой сфере)
Благодаря работе я забываю про личные проблемы 29,4%
4 Инструментальная (одна сфера содействует успеху в другой сфере)
Спокойствие в личной жизни выступает источником сил для эффективной работы 67,6%
Работа придает мне силы для жизни 44,1%
1 Составлено авторами по результатам исследования и [4,12]. ДИСКУССИЯ № 5 (102) ОКТЯБРЬ 20 20
ECONOMICS, SOCIOLOGY OF LABOR AND DEMOGRAPHY
59
данное влияние, фактор «стихийности». В свою очередь, «инструментальная» модель предполагает контроль и абстрагирование от негатива, без переноса его в другую сферу жизни. Именно поэтому «инструментальную» модель связывают с эффектом содействия успеха в другой сфере, когда работа является источников вдохновения, а спокойствие в личной жизни способствует эффективной работе. «Инструментальная модель» является наиболее эффективной с точки зрения выстраивания гармоничных отношений между работой и личной жизнь, она позволяет достигать и удерживать баланс сфер.
Общие выводы и заключение. Представленные результаты пилотажного экспертного опроса представителей поколения Z (экономически активных молодых людей в возрасте от 18 до 25) подтвердили адекватность предлагаемого авторами методологического подхода и перспективность его дальнейшего использования в полевом исследовании. Применение авторского инструмента позволит получить релевантные выводы о среднестатистическом «портрете» соотношения личной жизни и работы среди молодежи, построить типичное колесо жизненного баланса; оценить соотношение текущей и желаемой структуры затрат времени на личную жизнь и работу; описать структуру (ключевые сферы) work-life balance по 5 моделям; выявить «провисающие» сферы колеса жизненного баланса.
По предварительным выводам, полученным на малой экспертной выборке, выявлена высокая готовность «жертвовать» личной жизнью при наличии достаточной материальной компенсации (61,8%). Для каждого второго эксперта важна работа над интересным проектом, при достижении успеха достигается чувство удовлетворенности, ради которого молодежь готова периодически выходить за рамки рабочего времени. Каждый четвертый готов жертвовать личной жизнью в случае компенсации в виде дополнительного выходного дня или организации комфортных условий труда: офис с кафе, бассейн, спортзал. Последнее позволит работнику выделять время на себя, отдыхать, находясь рядом с офисом, не тратить время на передвижение в спортзал или бассейн. Следует отметить, что 11,8% экспертов не готовы ущемлять личную жизнь в пользу работы, даже при условии материальной и/или нематериальной компенсации за переработки.
Результаты исследования подтвердили перспективность изучения взаимосвязи между формами занятости и удовлетворенности соотноше-
нием времени, распределяемого на личную жизнь и работу. Наибольший интерес эксперты проявили к гибкому графику работы с плавающим началом и окончанием трудового дня (47,1%). Благодаря такому формату появляется возможность планировать свой рабочий день, успевать выполнять не только рабочие задачи, больше времени уделять личной жизни (так считает 55,9% опрошенных), также появляются время и силы для образования, хобби, саморазвития и других не рабочих занятий (29,4%). Меньше четверти считают, что гибкий график работы никак не повлияет на их жизнь (17,6%), только 8,8% отметили негативные последствия. Экспертный опрос молодежи показал, что каждый третий из опрошенных отдал бы предпочтение комбинированной форме организации труда: сочетание удаленной (дистанционной) работы и стационарной (38,2%). Отметим так же, что в группе экспертов, которые по собственным оценкам находятся в состоянии баланса личной жизни и работы, большинство предпочитают именно гибкий график работы; 17,2% выбрали полностью удаленный формат работы или сменный (2/2 и пр.); стандартная 8-ми часовая рабочая неделя устраивает только 29,4% опрошенных.
Справочно отметим, что полученные данные резко отличаются от итогов регионального оф-лайн исследования по проблемам нестандартной занятости, которое проводилось Н.В. Тонких и Т.А. Камаровой в 2015 году на территории Свердловской области (опросом охвачено более 1500 человек, основная доля выборки была представлена населением в возрасте от 25 до 45 лет). Более 65,0% респондентов были заинтересованы в стандартных рабочих местах на территории работодателя с фиксированным временем начала и окончания рабочего дня. Данный факт позволяет сформулировать гипотезу о возможном наличии «сдвига» в системе ценностей молодого поколения в отношении условий занятости и выдвинуть гипотезу о наличии положительной взаимосвязи между гибкими формами занятости и удовлетворенностью балансом личной жизни и работой в молодежной среде. Полученные результаты интересны не только в научной, но и в практической плоскости. Выявление потребностей и ожиданий будущего работника по поводу соблюдения границ личной жизни и работы имеет высокую актуальность на этапе подбора персонала, поможет выбрать адекватную модель компенсаций за интенсивность работы. Считаем перспективным продолжение дальнейших полевых исследований на репрезентативной выборке.
Список литературы
1. Федорова А.Э. Токсические практики управления персоналом: контент-анализ в сети рунет // А.Э. Федорова, О.А. Коропец, А.С. Мельникова. Тренды и управление. 2017. № 3. С. 104-119.
2. Eileen Koekemoer. The increased use of information and communication technology (ICT) among employees: implications for Work-life interaction // School of Human Resource Sciences. North-West University. Department of Human Resource Management. University of Pretoria. SAJEMS NS 19. 2016. No. 2. Pp. 264-281.
3. Плиева М.О. Поколение Z: особенности привлечения и удержания [Электронный ресурс] // Владикавказский филиал Финансового университета при Правительстве РФ. 2019. С. 37-39. Режим доступа: https://elibrary.ru/item. asp?Id=40945392 (дата обращения: 10.05.2020).
4. Tasnim M., Hossain M. Z., Enam F. Work-Life Balance: Reality Check for the Working Women of Bangladesh // Journal of Human Resource and Sustainability Studies. 2017. No. 5. Pp. 75-86.
5. Work-Life Balance: баланс работы и личной жизни [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www. hr-director.ru/article/67169-work-life-balance-18-m6 (дата обращения: 10.05.2020).
6. Штроо В.А., Козяк А.А. Личностный смысл баланса между работой и личной жизнью [Электронный ресурс] // Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». 2015. № 3 (83). С. 253-267. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?Id=24860940 (дата обращения: 10.05.2020).
7. Кольцова Е.А. Представления работников российских организаций о балансе между работой и личной жизнью [Электронный ресурс] // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2014. № 2. С. 160-168. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?Id=24860940 (дата обращения: 10.05.2020).
8. Монахова И.А. Факторы удовлетворённости балансом между работой и семейной жизнью: на примере фрилан-серов [Электронный ресурс] // Экономическая социология.
2016. № 1. С. 30-61. Режим доступа: https://elibrary.ru/item. asp?Id=25908949 (дата обращения: 10.05.2020).
9. Моспан А.Н., Осин Е.Н., Иванова Т.Ю., Рассказова Е.И., Бобров В.В. Баланс работы и личной жизни у сотрудников
References
1. Fedorova A.E., Fedorova A.E., Koropets O.A., Melnikov A.S. Toksicheskie praktiki upravleniya personalom: kontent-analiz v seti runet [Toxic practices of personnel management: content analysis on the Runet network]. Trends and management.
2017. No. 3. Pp. 104-119.
2. Eileen Koekemoer. The increased use of information and communication technology (ICT) among employees: implications for Work-life interaction. School of Human Resource Sciences. NorthWest University. Department of Human Resource Management. University of Pretoria. SAJEMS NS 19.2016. No. 2. Pp. 264-281.
3. Plieva M.O. Pokolenie Z: osobennosti privlecheniya i uderzh-aniya [Generation Z: features of attraction and retention] [Electronic resource]. Vladikavkaz branch of the Financial University under the Government of the Russian Federation. 2019. Pp. 37-39. Access mode: https://elibrary.ru/item. asp?Id=40945392 (date of access: 05.10.2020).
4. Tasnim M., Hossain M. Z., Enam F. Work-Life Balance: Reality Check for the Working Women of Bangladesh. Journal of Human Resource and Sustainability Studies. 2017. No. 5. Pp. 75-86.
5. Work-Life Balance: balans raboty i lichnoj zhizni [Work-Life Balance: the balance of work and personal life] [Electronic
российского производственного предприятия[Электронный ресурс] // Организационная психология. 2016. Т. 6. № 2. С. 8-29. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/ balans-raboty-i-lichnoy-zhizni-u-sotrudnikov-rossiyskogo-proizvodstvennogo-predpriyatiya (дата обращения: 10.05.2020).
10. Дементий Л.И., Орлова О.И. Баланс деловой и личной жизни как фактор психологического благополучия личности [Электронный ресурс] // Вестник Омского университета. Серия «Психология». 2019. № 4. С. 11-20. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/balans-delovoy-i-lichnoy-zhizni-kak-faktor-psihologicheskogo-blagopoluchiya-lichnosti (дата обращения: 10.05.2020).
11. Akinyele. Samuel Taiwo (phd). Work-Life Balance Imperatives for Modern Work Organization: A Theoretical Perspective // International Journal of Managerial Studies and Research (IJMSR). 2016. Vol. 4. Is. 8. Pp. 57-66.
12. Allen T. D. et al. Consequences associated with work-to-family conflict: A review and agenda for future research // Journal of Occupational Health Psychology. 2000. No. 5. Pp. 278-308.
13. Нагибина Н.И., Щукина А.А. HR-Digital: цифровые технологии в управлении человеческими ресурсами [Электронный ресурс] // Вестник евразийской науки. 2017. № 1 (38). Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/hr-digital-tsifrovye-tehnologii-v-upravlenii-chelovecheskimi-resursami (дата обращения: 21.06.2020).
14. Работа VS личная жизнь. Исследование компании headhunter от 2013г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https:// ekaterinburg.hh.ru/article/13747 (дата обращения: 10.05.2020).
15. Conciliaçâo Trabalho-Família na Profissâo Médica: Um Estudo Exploratorio. Work-family balance within the medical profession: an exploratory study. Pedro Afonso. Olga Vaz Aleixo. Rute Vaz Aleixo. Diogo J. F. De Carvalho. José Augusto Simôes5. Acta Med Port. 2019. No. 32. Vol. 11. Pp. 697-706.
16. Marta Choroszewicz. Fiona Kay. The use of mobile technologies for work-to-family boundary permeability: The case of Finnish and Canadian male lawyers // Human Relations. 2019. Pp. 1-27.
17. Тонких Н.В., Баранова Н.В. Интернет-занятость как инструмент баланса личного и рабочего времени женщин-матерей: миф или реальность [Электронный ресурс] // Human Progress. 2019. Т. 5. Вып. 7. Режим доступа: http://www.progress-human. com/ru/11-vypuski/244-tom-5-7-q4-2019 (дата обращения: 10.05.2020).
resource]. Access mode: https://www.hr-director.ru/art-icle/67169-work-life-balance-18-m6 (date of access: 05.10.2020).
6. Shtroo V.A., Kozyak A.A. Lichnostnyj smysl balansa mezhdu rabotoj i lichnoj zhizn'yu [Personal sense of the balance between work and personal life] [Electronic resource]. National Research University "Higher School of Economics". 2015. No. 3 (83). Pp. 253-267. Access mode: https://elibrary.ru/item. asp?Id=24860940 (date of access: 05.10.2020).
7. Koltsova E.A. Predstavleniya rabotnikov rossijskih organizacij o balanse mezhdu rabotoj i lichnoj zhizn'yu [Representations of workers of Russian organizations on the balance between work and personal life] [Electronic resource]. Psychology. Journal of the Higher School of Economics. 2014. No. 2. Pp. 160-168. Access mode: https://elibrary.ru/item.asp?Id=24860940 (date of access: 05/10/2020).
8. Monakhova I.A. Faktory udovletvoryonnosti balansom mezhdu rabotoj i semejnoj zhizn'yu: na primere frilanserov [Factors of satisfaction with the balance between work and family life: the example of freelancers] [Electronic resource]. Economic sociology. 2016. No. 1. Pp. 30-61. Access mode: https://elib-rary.ru/item.asp?Id=25908949 (date of access: 05.10.2020).
9. Mospan A.N., Osin E.N., Ivanova T.Yu., Rasskazova E.I., Bobrov V.V. Balans raboty i lichnoj zhizni u sotrudnikov rossijskogo pro-izvodstvennogo predpriyatiya [Balance of work and personal life among employees of a Russian manufacturing enterprise] [Electronic resource]. Organizational psychology. 2016. Vol. 6. No. 2. Pp. 8-29. Access mode: https://cyberleninka.ru/article/n7 balans-raboty-i-lichnoy-zhizni-u-sotrudnikov-rossiyskogo-pro-izvodstvennogo-predpriyatiya (date of access: 05.10.2020).
10. Dementiy L.I., Orlova O.I. Balans delovoj i lichnoj zhizni kak faktor psihologicheskogo blagopoluchiya lichnosti [Balance of business and personal life as a factor of psychological well-being of the individual] [Electronic resource]. Bulletin of Omsk University. Series "Psychology". 2019. No. 4. Pp. 11-20. Access mode: https://cyberleninka.ru/articleAi/balans-delovoy-i-lich-noy-zhizni-kak-faktor-psihologicheskogo-blagopoluchiya-lich-nosti (date of access: 05.10.2020).
11. Akinyele. Samuel Taiwo (phd). Work-Life Balance Imperatives for Modern Work Organization: A Theoretical Perspective. International Journal of Managerial Studies and Research (IJMSR). 2016. Vol. 4. Is. 8. Pp. 57-66.
12. Allen T. D. et al. Consequences associated with work-to-family conflict: A review and agenda for future research. Journal of Occupational Health Psychology. 2000. No. 5. Pp. 278-308.
13. Nagibina N.I., Shchukina A.A. HR-Digital: cifrovye tekhnolo-gii v upravlenii chelovecheskimi resursami [HR-Digital: digital
Информация об авторе
Тонких Н.В., кандидат экон. наук, доцент, зав. кафедрой экономики труда и управления персоналом, Уральский государственный экономический университет (г. Екатеринбург, Российская Федерация). Почта для связи с автором: tonkihnv@usue.ru.
Баранова Н.В., магистрант, Уральский государственный экономический университет (г. Екатеринбург, Российская Федерация). Почта для связи с автором: baranova_usue@mail.ru.
Информация о статье
Дата получения статьи: 28.09.2020
Дата принятия к публикации: 29.10.2020
© Тонких Н.В., Баранова Н.В., 2020.
technologies in human resource management] [Electronic resource]. Bulletin of Eurasian Science. 2017. No. 1. Vol. 38. Access mode: https://cyberleninka.ru/artideAi/hr-digital-tsi-frovye-tehnologii-v-upravlenii-chelovecheskimi-resursami (date of access: 21.06.2020).
14. Rabota VS lichnaya zhizn'. Issledovanie kompanii headhunter ot 2013g. [Work VS personal life. Headhunter research from 2013] [Electronic resource]. Access mode: https://ekaterinburg. hh.ru/article/13747 (date of access: 10.05.2020).
15. Conciliaçao Trabalho-Familia na Profissao Medica: Um Estudo Exploratorio. Work-family balance within the medical profession: an exploratory study. Pedro Afonso. Olga Vaz Aleixo. Rute Vaz Aleixo. Diogo J. F. De Carvalho. José Augusto Simôes 5. Acta Med Port. 2019. No. 32. Vol. 11. Pp. 697-706.
16. Marta Choroszewicz. Fiona Kay. The use of mobile technologies for work-to-family boundary permeability: The case of Finnish and Canadian male lawyers // Human Relations. 2019. Pp. 1-27.
17. Tonkikh N.V., Baranova N.V. Internet-zanyatost' kak instrument balansa lichnogo i rabochego vremeni zhenshchin-materej: mif ili real'nost' [Internet employment as a tool for balancing personal and working time of women-mothers: myth or reality] [Electronic resource]. Human Progress. 2019. T. 5. Iss. 7. Access mode: http://www.progress-human.com/ru/11-vypuski/244-tom-5-7-q4-2019 (date of access: 05/10/2020).
Author Info
Tonkikh N. V., PhD in Economic sciences, associate Professor, Department of labor Economics and personnel management, Ural state University of Economics (Yekaterinburg, Russian Federation). Corresponding author: tonkihnv@usue.ru.
Baranova N.V., master's student, Ural state University of Economics (Yekaterinburg, Russian Federation). Corresponding author: baranova_ usue@mail.ru.
Article Info
Received for publication: 28.09.2020 Accepted for publication: 29.10.2020
© Tonkikh N. V., Baranova N.V., 2020.
