CC BY
58
Проблемы и вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики
УДК 347.77
ВЗГЛЯД ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ НА РЕГЛАМЕНТАЦИЮ ПРОИЗВОДСТВА В СУДЕ ВТОРОЙ ИНСТАНЦИИ
Д.Т. Арабули, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дис-
циплин Уральского филиала Российской академии правосудия
Анализируется позиция Пленума Верховного Суда РФ по вопросам применения уголовно-процессуальных норм, посвященных обжалованию судебных решений, которые не вступили в законную силу. Выявляются положительные и отрицательные стороны в понимании законодательных предписаний высшим судебным органом, обращается внимание на несоответствие отдельных разъяснений тексту уголовно-процессуального закона, а также на расхождения с ранее изложенной позицией.
Ключевые слова: обжалование, защитник, прокурор, ходатайство осужденного, существенные нарушения уголовно-процессуального закона.
Участникам уголовного судопроизводства со стороны обвинения и со стороны защиты предоставлено право обжаловать не вступившие в законную силу приговоры, постановления и определения судов (мировых судей). При реализации правомочий, связанных с подачей апелляционных, кассационных жалоб и представлений, а также с участием конкретного лица в заседании судов второй инстанции в правоприменительной практике порой возникают неясности, проблемы, на частичное разрешение которых направлены разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, изложенные в постановлении от 23 декабря 2008 г. № 28 «О применении норм Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в судах апелляционной и кассационной инстанций»1. В его поле зрения нормы уголовно-процес-суального закона, посвященные вопросам обжалования не вступивших в законную силу судебных решений, попадали неоднократно. После вступления в силу УПК РФ Пленум Верховного Суда РФ дал некоторые разъяснения по применению отдельных статей, регулирующих апелляционное и кассационное обжалование, процедурные моменты при проведении судебного заседания, в п. 12, 21-26 постановления от 5 марта 2004 г. № 1 «О
применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»2, в п. 15, 16 постановления от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел»3, в п. 6 постановления от 6 февраля 2007 г. № 7 «Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам», которым постановление Пленума от 23 августа 1988 г. № 5 «О повышении роли судов кассационной инстанции в обеспечении качества рассмотрения уголовных дел» было изложено в новой редакции.
Нельзя не отметить положительных моментов, нашедших свое отражение в постановлении от 23 декабря 2008 г. № 28 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в судах апелляционной и кассационной инстанций». К их числу, в частности, следует отнести разъяснение, посвященное реализации защитником, не имеющим статус адвоката, права не только подать апелляционную или кассационную жалобу, но и принять участие в заседании судов апелляционной и кассационной инстанций, если он был допущен к участию в суде первой инстанции в качестве защитника, с учетом ситуации, когда
такое лицо не принимало участия в суде первой инстанции в обозначенном статусе (абз. 2, 3 п. 2 Постановления).
Ранее нами отмечалось, что нецелесообразно связывать прекращение полномочий защитника, не являющегося адвокатом, с моментом окончания производства по уголовному делу в суде первой инстанции, так как происходит ограничение права на защиту. По существу, было достаточно только присутствия адвоката-защитника, чтобы обеспечить законность деятельности защитника, не являющегося адвокатом. Адвокат-защитник не может заменить не адвоката-защитника, подавшего жалобу, поскольку п. 10 ч. 1 ст. 53 УПК РФ наделяет защитника не только правом приносить жалобы на действия (бездействие) и решения суда, но и участвовать в их рассмотрении судом. Вне зависимости от того, кто участвовал в качестве защитника, адвокат и (или) лицо, не имеющее данного статуса, каждый из них обладает определенным объемом полномочий, включая и право на обжалование. В противном случае не адвокат-защитник ограничивается в средствах и способах защиты. Если ему предоставлено право на обжалование приговора или иного решения, то он не может быть лишен права на участие в рассмотрении судом поданной им жалобы. Поэтому допуск судом (мировым судьей) близкого родственника или иного лица в качестве защитника должен обеспечивать и предполагать его участие во всех последующих стадиях уголовного процесса. Тогда прекращение полномочий данного защитника будет действительно зависеть от волеизъявления осужденного (подсудимого), который вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника4.
В обоснование высказанных положений можно указать и то, что суд, постановивший приговор или вынесший иное обжалуемое решение, рассматривает не адвоката-защитника в качестве полноправного участника уголовного судопроизводства, поскольку, как показали результаты изучения уголовных дел, суд обеспечивает реализацию названным лицом права на обжалование не вступившего в законную силу судебного решения посредством включения сведений о таком защитнике в реестры рассылки извещений о принесенных жалобах и представлениях с разъяснением права подать на них возражения (в порядке
ст. 358 УПК РФ) и путем направления ему копий жалоб и представлений.
В.А. Познанский справедливо отметил, основываясь на судебной практике5, что подача кассационной жалобы относится к компетенции суда первой инстанции. Поэтому за адвокатом или другим лицом, участвовавшим в качестве защитника по делу, сохраняется право самостоятельно от своего имени обжаловать приговор6.
Заслуживают одобрения и разъяснения о возможности самостоятельно обжаловать промежуточные судебные решения (п. 4, 5 постановления). Данный вопрос не раз рассматривался Конституционным Судом РФ, который, проверяя конституционность ряда положений уголовно-процессуального закона, обозначил принципиальные моменты в этой связи.
Относительно запрета обжаловать отдельные постановления и определения (ч. 5 ст. 355 УПК РФ) Конституционный Суд РФ неоднократно высказывал свою позицию, подчеркивая, что он не нарушает прав заявителей7. Допущение безусловного и неограниченного обжалования всех определений отдельно от обжалования судебных приговоров (до разрешения дела по существу) было бы принципиально неправильным и вредным для дела правосудия, так как это породило бы большую волокиту в работе судов и значительно осложнило бы всю процедуру судебного разбирательства8.
Одновременно с этим в постановлении от 2 июля 1998 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами ряда граждан» Конституционный Суд РФ оговорил возможность самостоятельного обжалования решений, принимаемых, в ходе производства в суде первой инстанции, еще до завершения судебного разбирательства, которая должна обеспечиваться в каждом случае, когда эти решения могут повлечь нарушение конституционных прав, включая право на судебную защиту, при условии, что их пересмотр не будет приводить к ограничению дискреционных полномочий суда первой инстанции при принятии решения по существу дела9. В частности, основываясь на данной правовой позиции, Конституционный Суд РФ в определении от 15 ноября 2007 г. № 821-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Щербакова Игоря Николаевича на
нарушение его конституционных прав положениями частей первой и третьей статьи 258 и пункта 3 части пятой статьи 355 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации»10 указал на наличие у подсудимого права оспорить в вышестоящий суд судебное решение о его удалении из зала судебного заседания как одновременно с обжалованием приговора, так и самостоятельно, поскольку иное лишало бы подсудимого возможности обжаловать в кассационном порядке судебное решение, ограничивающее его право быть судимым в его присутствии (подп. «с!» п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах). Справедливы в этой связи суждения А. Червоткина, который констатировал, что при решении вопроса о самостоятельной проверке промежуточных судебных решений следует исходить не из их названия, а из существа принятых решений11.
Следуя описанным выше тенденциям, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 23 декабря 2008 г. № 28 обратил внимание судов на использование в правоприменительной практике данного подхода при рассмотрении конкретных уголовных дел и при подаче участниками уголовного судопроизводства апелляционных и кассационных жалоб и представлений на промежуточные судебные решения, приведя их примерный перечень.
Кроме того, привлекает внимание и четкое описание механизма, с помощью которого осужденный может довести до суда кассационной инстанции свое желание участвовать в судебном заседании. Так, в п. 9 постановления отмечается, что по смыслу ч. 1 ст. 356 УПК РФ во взаимосвязи с ч. 2 ст. 375 УПК РФ о желании участвовать в заседании суда кассационной инстанции осужденный должен указать в кассационной жалобе, а если дело рассматривается по представлению прокурора или по жалобе другого лица, - в отдельном ходатайстве или возражениях на жалобу (представление) в течение 10 суток со дня вручения ему копии приговора либо копии жалобы (представления). Названные права и обязанности суд в соответствии с ч. 1 ст. 11 УПК РФ обязан разъяснить после провозглашения приговора, что должно быть отражено в протоколе судебного заседания. Одобрения заслуживает предоставленное суду право даже при невыполнении осужденным указанных требований удовлетворить ходатайство данного лица и обеспечить его участие в заседании суда кассационной инстанции, ибо Пле-
нум Верховного Суда РФ фактически оставил на усмотрение правоприменителя принятие решения по удовлетворению ходатайства или по оставлению ходатайства осужденного без удовлетворения в зависимости от конкретных условий и обстоятельств проведения судебного заседания в суде кассационной инстанции: «Ходатайства, заявленные с нарушением указанных требований, определением суда кассационной инстанции могут быть оставлены без удовлетворения».
Наряду с отмеченными достоинствами присутствует такое истолкование Пленумом Верховного Суда РФ нормативных предписаний, которое, на наш взгляд, нельзя оценить однозначно, охарактеризовать положительно, поскольку оно привносит неясность и служит поводом к возникновению дополнительных вопросов.
Во-первых, в абз. 2 п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 декабря 2008 г. № 28 рассматривается ситуация, когда судебное решение обжаловано и государственным обвинителем, и вышестоящим прокурором. В этом случае вне зависимости от содержания приведенных в них доводов (правовых оснований) рассмотрению подлежат оба представления при условии, что поданы они в срок, установленный законом.
Получается, что для рассмотрения двух представлений, в каждом из которых изложены различные мнения (может быть и прямо противоположные друг другу) относительно обжалуемого судебного решения, роль участвующего в заседании суда второй инстанции прокурора может сводиться лишь к озвучиванию доводов, приведенных в каждом представлении, либо надлежит обеспечивать участие в заседании судов апелляционной и кассационной инстанций тех лиц, которые подали преставления. Однако нет никаких препятствий для формулирования участвующим в апелляционной или кассационной инстанции прокурором собственной позиции в тех пределах и рамках, которые отражены в двух представлениях (ч. 4 ст. 359, ч. 3 ст. 365, ч. 3-6 ст. 377 УПК РФ).
Думается, что предложенный Пленумом Верховного Суда РФ подход, с одной стороны, демонстрирует неопределенность государства по вопросам, изложенным в приговоре, постановлении или определении, от имени которого прокурор (п. 31 ст. 5 УПК РФ) осуществляет уголовное преследование (ч. 1 ст. 21, ч. 1 ст. 37 УПК РФ), поддерживает го-
сударственное обвинение (ч. 3 ст. 37, ч. 2, 4-8 ст. 246 УПК РФ). С другой стороны, несогласованность позиций государственного обвинителя и вышестоящего прокурора не вписывается в общие принципы организации и деятельности прокуратуры - единой федеральной централизованной системы органов и учреждений, действующей на основе подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору РФ (ч. 1 ст. 129 Конституции РФ, п. 1 ст. 4 Федерального закона РФ от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации». Четкое разграничение позиций, включая их противоположный характер, возможно между позицией государственного обвинителя (прокурора) и позицией потерпевшего, ибо последний отстаивает частный интерес, руководствуется своими личными потребностями, субъективным видением и пониманием ситуации, связанной с производством по уголовному делу о преступлении, посягнувшем на его права и свободы. Иерархичное построение прокуратуры, наделение вышестоящего прокурора правом подать апелляционное, кассационное представление направлены на формирование и выражение от имени государства единой по делу позиции. Иначе несогласованность мнений относительно обжалуемого судебного решения затрудняет работу не только суда второй инстанции, но и всех участников, полномочных обжаловать приговор или иное судебное решение, подать возражения на принесенные жалобы и представления, поскольку неопределенность позиции государственного обвинителя и вышестоящего прокурора препятствует участникам уголовного судопроизводства и со стороны защиты, и со стороны обвинения четко сформулировать и сформировать свое мнение и отношение к обжалуемому судебному решению и к тем доводам, которые изложены в представлениях. Получается, что заседание суда второй инстанции из состязания сторон превращается в противоборство позиций, доводов (правовых оснований) должностных лиц органов прокуратуры.
Во-вторых, в п. 16 постановления указывается на то, что по смыслу уголовнопроцессуального закона предусмотренный ст. 367 УПК РФ перечень решений, принимаемых судом апелляционной инстанции, не является исчерпывающим. При этом приводимый перечень решений, которые полномочен принять суд апелляционной инстанции (отменить обвинительный приговор и оправдать
подсудимого, отменить оправдательный приговор и вынести обвинительный приговор, отменить обвинительный приговор и вынести новый обвинительный приговор, отменить оправдательный приговор и вынести новый оправдательный приговор, отменить постановление и вынести приговор), лишь детализирует и раскрывает содержание решения об изменении приговора суда первой инстанции (п. 4 ч. 3 ст. 367 УПК РФ), о чем позволяют говорить истолкование и рассмотрение в единстве п. 4 ч. 3 ст. 367, ст. 369, 370, 382, 383 УПК РФ, что находит свое подтверждение в правоприменительной практике.
В-третьих, не ясны причины, по которым в п. 17 постановления указывается на существенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные при производстве дознания или предварительного следствия. Складывается впечатление, что существенный характер нарушений УПК РФ присущ только досудебному производству, хотя содержание уголовно-процессуального закона лишено термина «существенные». Кроме того, упоминание о существенном нарушении уголов-но-процессуального закона не сбалансировано не только с содержанием УПК РФ, но и с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 1 «О применении судами норм главы 48 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих производство в надзорной инстанции»12, в п. 16 которого упускается более привычный для уголовного процесса и существовавший в п. 3 ст. 342, ст. 345, 379 УПК РСФСР 1960 года термин «существенные» и со ссылкой на постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П «По делу о проверке конституционности статьи 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива «Созвездие», Общества с ограниченной ответственностью «Карелия» и ряда граждан»13 разъясняется право суда вынести в порядке надзора определение (постановление), ухудшающее положение осужденного, оправданного или лица, дело в отношении которого прекращено, лишь по тому правовому основанию, которое указано в жалобе или представлении, при условии, что это основание отвечает критериям фундаментального нарушения.
Подводя итог исследованию вопроса, касающегося понимания Пленумом Верховного Суда РФ отдельных положений уголовнопроцессуального закона, которыми определен порядок производства в суде второй инстанции, отметим положительные тенденции в разъяснительной деятельности, когда предлагаемое истолкование нормативных предписаний направлено на создание участникам уголовного судопроизводства условий для реализации ими тех или иных полномочий. Вместе с тем допущенные Пленумом неточности, порой вольности в употреблении и использовании категориального аппарата не позволяют однозначно утверждать о наличии в его правовой позиции последовательности и сбалансированности.
1 Российская газета. - 2009. - 14 янв.
2 Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2004. - № 5. -С. 2-7.
3 Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2007. — № 2. -С. 2-4.
4 Арабули Д.Т. Теоретические и практические основы регулирования процессуального положения и деятельности адвоката - нового участника уголовного судопроизводства. - СПб.; Челябинск, 2006. - С. 98-101.
5 Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР, не согласившись с доводами судебной коллегии по уголовным делам Таймырского окружного суда, которая оставила жалобу защитника без рассмотрения, поскольку жалоба на приговор подана не осужденным, а адвокатом, тогда как в материалах дела нет доверенности, которой осужденный Батенин-Ланцов уполномочил адвоката на ведение дела и подачу кассационной жалобы, указала: «Адвокат, защищавший интересы подсудимого при рассмотрении дела в народном суде, является стороной в деле и при этих условиях никакой специальной доверенности от осужденного на составление и подачу кассационной жалобы не требуется. Поскольку в деле отсутствует письменное заявление осужденного Батенина-Ланцова об отказе от защиты, судебная коллегия Таймырского окружного суда не
имела права оставлять без рассмотрения кассационную жалобу, поданную адвокатом, защищавшим интересы подсудимого в суде первой инстанции» // Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР от 21 июня 1952 г. по делу Батенина-Ланцова (См.: Сборник постановлений Пленума и определений коллегии Верховного Суда СССР по вопросам уголовного процесса. 1946-1962. - М., 1964. - С. 231-232).
6 Познанский В. А. Вопросы теории и практики кассационного производства в советском уголовном процессе. -Саратов, 1978.-С. 31.
7 Постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 1998 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 Уголовнопроцессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами ряда граждан» // Российская газета. - 1998. - 14 июля; Определение Конституционного Суда РФ от 15 ноября 2007 г. № 804-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шалдина Виктора Михайловича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 61, частью первой статьи 63, пунктом 2 части пятой статьи 355, частями первой и четвертой статьи 406, частью первой статьи 407 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и пунктом 20 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. - 2008. - № 2; Определение Конституционного Суда РФ от 24 января 2008 г. № 69-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Журавлева Дмитрия Геннадьевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 259, 260, 271, 355, 377 и 407 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. - 2008. - № 7.
8 Мухин И.И. Обжалование, опротестование и пересмотр определений суда первой инстанции. - М., 1958. -С. 40-41.
9 Российская газета. - 1998. - 14 июля.
10 Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. - 2008. - № 7.
11 Червоткин А. Порядок кассационного обжалования промежуточных судебных решений // Уголовное право. - 2008. -№ 3. - С. 91.
12 Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2007. - № 4. -С. 2-6.
ь Российская газета. - 2005. - 20 мая.
Статья поступила в редакцию 5 марта 2009 г.
