CC BY
90
Перспективы Науки и Образования
Международный электронный научный журнал ISSN 2307-2334 (Онлайн)
Адрес выпуска: https://pnojournal.wordpress.com/2022-2/22-01/ Дата публикации: 28.02.2022 УДК 159.99
Т. И. Куликова, С. А. Филиппова, Н. А. Степанова
Взаимосвязь жизнестойкости и дезадаптивных схем у студентов разных возрастных групп
Современное состояние проблемы развития жизнестойкости личности на этапе освоения будущей профессии является актуальным для оптимизации и повышения эффективности процесса обучения и воспитания в высшей школе. Уровень жизнестойкости молодежи тесным образом связан с характером протекания процесса адаптации, в том числе, с формированием на ранних этапах онтогенеза дезадаптивных схем. Цель исследования: проверить и обосновать наличие связи между жизнестойкостью, дезадаптивными схемами и стратегиями совладающего поведения у студентов разного возраста.
Исследование взаимосвязи жизнестойкости и дезадаптивных схем, а также сравнение стратегий совладающего поведения у студентов разного возраста проводилось на выборке студентов Тульского государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого в возрасте от 18 до 24 лет, в количестве 67 человек.
В качестве диагностического материала были применены тест жизнестойкости С. Мадди; схемный опросник Янга «YSQ-S3R»; опросник «Способы совладающего поведения» (WSQ) Лазаруса. Статистическая обработка данных проводилась в программе SPSS Statistics 27 (IBM). Методы математической статистики: коэффициент корреляции Пирсона; метод главных компонент.
Корреляционный анализ выявил наличие сильных обратных корреляций жизнестойкости с дезадаптивными схемами «уязвимость» и «недоверие» (r= -0,578 и r= -0,499 при уровне значимости p<0,01), «покорность» (r= -0,486), «неуспешность» (r= -0,443), «жесткие стандарты» (r= -0,441), «зависимость/беспомощность» (r= -0,431) и «дефективность» (r= -0,424) при p<0,01. В результате факторного анализа извлечены три фактора: 1) дезадаптивные схемы, 2) жизнестойкость и 3) стратегии совладающего поведения. В результате мы наблюдаем большую выраженность двух факторов жизнестойкость и стратегии совладающего поведения в группе (22+), тогда как фактор дезадаптивные схемы имеет большую выраженность в группе (<= 21).
Исследование показало: жизнестойкость - динамический процесс, обусловленный возрастно-психологическими особенностями индивида и опытом преодоления жизненных трудностей. Об этом свидетельствуют различия в структуре жизнестойкости в разных возрастных группах, а также возрастание уровня жизнестойкости от юности к молодости.
Ключевые слова: жизнестойкость, дезадаптивные схемы, стратегии совладающего поведения, студенты, корреляционный анализ, факторный анализ
Ссылка для цитирования:
Куликова Т. И., Филиппова С. А., Степанова Н. А. Взаимосвязь жизнестойкости и дезадаптивных схем у студентов разных возрастных групп // Перспективы науки и образования. 2022. № 1 (55). С. 463-476. doi: 10.32744^е.2022.1.29
Perspectives of Science & Education
International Scientific Electronic Journal ISSN 2307-2334 (Online)
Available: https://pnojournal.wordpress.com/2022-2/22-01/ Accepted: 17 October 2021 Published: 28 February 2022
T. I. KULIKOVA, S. A. FlLIPPOVA, N. A. Stepanova
Relationship between hardiness and maladaptive schemes in students of different age groups
The current state of the problem of developing the hardiness of an individual at the stage of mastering the future profession is relevant for optimizing and increasing the effectiveness of the process of training and upbringing in higher education. The level of hardiness of young people is closely related to the nature of the course of the adaptation process, including the formation of maladaptive schemes at the early stages of ontogenesis. The research purpose is to check and substantiate a connection between hardiness, maladaptive schemes and coping behavior strategies among students of different ages.
The study of the relationship between hardiness and maladaptive schemes and the comparison of coping behavior strategies among students of different ages were carried out on a sample of students from the Tula State Pedagogical University named after L.N. Tolstoy at the age of 18 to 24, in the amount of 67 people.
S. Maddy's hardiness test; Young's schema questionnaire (YSQ-S3R); Lazurus' Ways of Coping Questionnaire (WSQ) were used as a diagnostic material. Statistical data processing was carried out in SPSS Statistics 27 (IBM). The following methods of mathematical statistics were used: Pearson's correlation coefficient; principal component method.
The correlation analysis revealed strong inverse correlations of hardiness with maladaptive schemes "vulnerability" and "distrust" (r= -0.578 and r= -0.499 at a significance level p<0.01), "subordination" (r= -0.486), "underachievement" (r= -0.443), "stringent standards" (r= -0.441), "dependence/helplessness" (r= -0.431) and "deficiency" (r= -0.424) at p<0.01. As a result of the factor analysis, three factors were extracted: 1) maladaptive schemes, 2) hardiness and 3) coping behavior strategies. As a result, a greater severity of two factors can be observed in the group (22+) - hardiness and coping behavior strategies, while the factor "maladaptive schemes" is more pronounced in the group (<= 21).
The study showed that hardiness is a dynamic process due to the age-psychological peculiarities of an individual and the experience of overcoming life's difficulties. This is evidenced by differences in the structure of hardiness in different age groups, as well as an increase in the level of hardiness from adolescence to youth.
Keywords: hardiness, maladaptive schemes, coping behavior strategies, students, correlation analysis, factor analysis
For Reference:
Kulikova, T. I., Filippova, S. A., & Stepanova, N. A. (2022). Relationship between hardiness and maladaptive schemes in students of different age groups. Perspektivy nauki i obrazovania -Perspectives of Science and Education, 55 (1), 463-476. doi: 10.32744/pse.2022.1.29
_Введение
Одним из качеств, позволяющих, студентам адекватно реагировать на происходящие изменения и развиваться, т.е. быть более эффективным в современных условиях обучения в высшей школе, является жизнестойкость. Сегодня достаточно активно изучаются психологические условия развития жизнестойкости как личностного ресурса. В Декларации ЮНЕСКО «Образование XXI века» открыто заявля-ется о том, что главной ценностью новой культуры должно стать стабильное развитие человека и общества, а главной целью обра-зования - формирование жизнеспособной личности [19, с. 6]. Понимание того, что жизнестойкость как одна из интегральных характеристик личности, представляющих собой систему знаний о себе, о мире, об отношениях с миром, позволяющих человеку сопротивляться негативным влияниям среды, более успешно преодолевать вызовы VUCA мира, превращать проблемные ситуации в новые возможности, и определило тему нашего исследования - взаимосвязь жизнестойкости и дезадаптивных схем у студентов разных возрастных групп.
По определению С. Мадди, жизнестойкость - это то, что способствует поддержанию физического, психического и социального здоровья, установка, которая придает жизни ценность и смысл в любых обстоятельствах [11]. Д.А. Леонтьев рассматривает феномен жизнестойкости в контексте концепции личностного потенциала и определяет жизнестойкость как интегративную характеристику личности, ответственную за успех в преодолении личностью различных жизненных трудностей [10]. А.А. Климов определяет жизнестойкость как ключевой ресурс преобразования жизненных событий в новые возможности вопреки внешним давлениям [7]. М.В. Логинова, А.Н. Фоми-нова, М.А. Фризен понимают жизнестойкость как способность личности выдерживать стрессовую ситуацию, сохраняя внутреннюю сбалансированность [11; 19; 20]. Л.В. Карапетян исследует адаптационные возможности личности в качестве детерминант эмоционально-личностного благополучия / неблагополучия [5].
Анализ исследований, посвященных проблеме развития жизнестойкости личности в студенческом возрасте [2; 10; 15] показывает интерес исследователей в основном к изучению связи жизнестойкости с отдельными личностными особенностями [4; 12; 13] и со стратегиями совладающего поведения [14; 25; 27]. Гораздо меньше работ посвящены исследованию жизнестойкости в контексте ранних дезадаптивных схем и режимов их функционирования. По мнению Е.Н. Богданова, ранние дезадаптивные схемы могут влиять на специфику переживаний человека и его поведение в сложных жизненных ситуациях. Чем сильнее у человека выражены различные дезадаптивные схемы, тем ниже уровень его адаптированности [3].
Под влиянием сходных условий у разных индивидов могут формироваться сходные убеждения и поведенческие паттерны, которые Дж. Янг назвал дезадаптивными схемами [28]. Дезадаптивная схема представляет собой симптомокомплекс ригидных убеждений, связанных с ними эмоциональных состояний и поведенческих паттернов, высокая степень выраженности которых говорит о наличии расстройства личности [22].
Данную точку зрения разделяет Е.С. Акарачкова, считая, что адаптационные механизмы психики представляют собой иерархическую структуру, формирование которой закладывается на ранних этапах эмбриогенеза. Генетические и биохимические факторы специфически влияют на формирование мозговых структур, отвечающих за
адаптацию к стрессу - миндалины, гиппокампа, гипоталамуса, гипофиза [1]. Л.Н. Соб-чик утверждает, что в основе дезадаптивных механизмов лежат врожденные биологические и психофизиологические свойства, которые создают основу и условия взаимодействия этих свойств с окружающим миром [16].
Адаптация позволяет человеку удерживаться в сложных непредсказуемых современных условиях жизни. Активизацией разнообразных форм адаптационных процессов называется копинг, или защитно-совладающее поведение. По мнению Р. Лазаруса и С. Фолкмана, совладание с жизненными трудностями - это динамичные когнитивные и поведенческие усилия человека, которые происходят по причине управления определенными внешними и внутренними требованиями и оцениваются им как заставляющие испытывать трудности или превышающие его ресурсы [26].
Обзор исследований феномена жизнестойкости личности зарубежными и отечественными учеными актуализирует необходимость изучения адаптационных возможностей молодежи к условиям быстроменяющейся российской действительности особенно на этапе освоения будущей профессии.
Мы предположили, что степень выраженности ранних дезадаптивных схем определяется уровнем развития жизнестойкости студентов, развитию которой способствует не только достижение определенного возраста, но и выбор стратегий совладающе-го поведения.
Цель нашей статьи - проверить и обосновать наличие связи между жизнестойкостью, дезадаптивными схемами и стратегиями совладающего поведения у студентов разного возраста.
Исходя из цели и гипотезы, были поставлены следующие задачи:
• изучить особенности жизнестойкости студентов в разные возрастные периоды;
• определить выраженность ранних дезадаптивных схем у студентов разных возрастных групп;
• выявить взаимосвязи показателей жизнестойкости и ранних дезадаптивных схем у студентов;
• сравнить стратегии совладающего поведения у студентов разного возраста.
_Материалы и методы
В исследовании приняли участие студенты Тульского государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого 1 и 6 курсов, обучающиеся по программам бакалавриата и магистратуры по направлению подготовки «Психолого-педагогическое образование», в возрасте от 18 до 24 лет. Количественный состав выборки - 67 человек. Половозрастной состав выборки: 58 девушек, 9 юношей; участвующие в исследовании студенты были разделены на две группы по критерию возраста, критерий пола во внимание принимался. Средний возраст испытуемых составил 20,7±1,8лет, а медианный возраст - 21 год. Критерием деления испытуемых на две равные группы было медианное значение возраста: 1-я группа - возраст <= 21 лет и 2-я группа - возраст 22+. Такое разделение позволило провести анализ различий между выборками студентов разных возрастных групп.
В исследовании были использованы следующие методики: тест жизнестойкости С. Мадди (перевод и адаптация Д.А. Леонтьева, Е.И. Рассказовой) [9]; схемный опросник Янга «YSQ-S3R» в адаптации П.М. Касьяника и Е.В. Романовой [6]; опрос-
ник «Способы совладающего поведения» (WSQ) Лазаруса (адаптация Т.Л. Крюковой, Е.В. Куфтяк) [8].
При выборе методик мы учитывали их соответствие показателям надежности и ва-лидности, позволяющих оценить адекватность и пригодность для исследуемых явлений, а также возможность качественного и количественного анализа полученных результатов.
Статистическая обработка данных проводилась с использованием программного пакета SPSS Statistics 27 (IBM) [18]. Использовались методы описательной статистики, данные представлены в виде среднего и стандартного отклонения (Mean±SD), квартилей распределения (Me [Q1; Q3]), также мы рассчитывали коэффициент асимметрии (As) и эксцесс (Ek) для оценки нормальности распределения и анализировали минимальные и максимальные значения (min; max) для контроля ошибок данных. Для установления тесноты связи между исследуемыми параметрами применялся коэффициент корреляции Пирсона (r). В качестве метода сравнения количественных показателей использовали параметрический t-критерий Стьюдента для независимых выборок. Для моделирования жизнестойкости от возраста студентов применяли регрессионный анализ.
_Результаты исследования
Для получения обобщенной информации о данных эмпирического исследования, распределении и однородности данных, наличии ошибок и выбросов, а также возможности использования параметрических методов анализа был проведен первичный описательный анализ результатов всей выборки (n=67) без разделения на группы, полученных в ходе исследования (см. табл. 1).
Таблица 1
Первичный описательный анализ значимых результатов выборки (п=67) без разделения на группы, полученных в ходе исследования
Название шкалы Mean±SD Me[Q1; Q3] As Ek min; max
Возраст (лет) 20,7±1,8 21[19; 22] -0,3 -1,2 18; 24
Вовлеченность 36,8±19,5 34[24; 42] 1,1 1,3 5; 97
Контроль 26,4±9,5 26[21; 33] -0,04 -0,3 6; 48
Принятие риска 16,9±6,9 16[12; 21] 0,5 -0,2 2; 34
Жизнестойкость 61,9±29,5 68[38; 86] -0,2 -0,8 8; 127
Жесткие стандарты 17,9±4,9 18[14; 22] 0,02 -0,4 6; 29
Недоверие 16,9±5,8 16[12; 19] 0,6 -0,1 7; 30
Уязвимость 13,1±5,2 13,3[10; 16] 0,4 -0,1 5; 27
Покорность 12,5±5,1 12[8; 16] 0,7 0,07 5; 26
Негативизм/пессимизм 14,9±5,1 14[11; 18] 0,3 -0,6 5; 27
Отчуждение 13,4±6,0 13[9; 16] 0,9 0,3 5; 30
Неуспешность 13,3±5,9 12[9; 17] 0,9 0,4 5; 30
Зависимость/беспомощность 11,1±4,9 10[7; 14] 0,9 1,0 3; 28
Дефективность 10,5±6,9 9[5; 14] 1,3 1,4 3; 30
Дистанцирование 56,2±14,4 58[50; 65] -1,3 1,2 10;82
Самоконтроль 47,5±12,4 49[43; 58] -0,9 1,3 11;66
Принятие ответственности 49,3±13,1 51[46; 58] -1,3 1,3 6;66
Бегство/избегание 56,7±15,6 60[48; 67] -1,1 1,2 8;84
Планирование 50,4±13,3 53[44; 59] -1,4 1,3 8; 71
Положительная переоценка 51,9±13,4 53[48; 61] -1,3 1,2 10; 75
Анализ среднего и стандартного отклонения позволяет сделать вывод о стабильности величин исследуемых показателей. Значения среднего и медианы близки, что является признаком симметричного распределения. Значения показателей асимметрии и эксцесса находятся в диапазоне от -1 до +1 практически у всех показателей, следовательно, распределение значений соответствует нормальному закону или не сильно отклоняется от него.
Анализ полученных данных по тесту жизнестойкости С. Мадди (см. табл. 2, см. рис. 1) проведен двумя способами с использованием параметрического ^-критерий Стьюден-та) и непараметрического теста (и-критерий Манна-Уитни). В результате установлено, что между двумя экспериментальными группами (<= 21 и 22+) наблюдаются различия в показателях структурных компонентов жизнестойкости (р-значение <0,001). Средний бал по шкале «жизнестойкость» и в первой, и во второй группе находится в диапазоне среднего значения, медианы показателей также близки к среднему значению в обеих группах.
Таблица 2
Описательная статистика показателей теста жизнестойкости С. Мадди с разделением
на возрастные группы
Название шкалы Группа (возраст) Mean±SD Me[Q1; Q3] р-значение ^критерий р-значение и-критерий
Вовлеченность 1 (<= 21) 33,4±18,4 34 [22; 35] <0,001 <0,001
2 (22+) 42,3±20,4 43 [35; 43]
Контроль 1 (<= 21) 26,0±10,7 25 [21; 22] <0,001 <0,001
2 (22+) 27,0±7,3 28 [23; 27]
Принятие риска 1 (<= 21) 16,3±6,7 16 [15; 18] <0,001 <0,001
2 (22+) 18,0±7,2 19 [16; 20]
Жизнестойкость 1 (<= 21) 59,9±28,3 63 [45; 83] <0,001 <0,001
2 (22+) 63,2±29,7 68 [38; 86]
Структурные компоненты жизнестойкости в разных возрастных группах имеют разный уровень выраженности. Сравнение двух групп тестом выявило значимые различия по показателю вовлеченности. Между вовлеченностью и возрастом студентов обнаружена прямая связь (г=0,428, р<0,001).Человек с высоким показателем вовлеченности, как правило, получает удовольствие от своей жизни и деятельности, присутствует осознание жизненных ценностей и смыслов. Также с помощью коэффициента Пирсона выявлена слабая положительная связь между принятием риска и возрастом студентов (г=0,271, р<0,001).
Сравнивая распределения двух групп данных по шкале «жизнестойкость» на рисунке 1, наблюдаем, что диапазоном, в котором сконцентрирована основная часть группы студентов в возрасте 22+ являются границы «ящика» от 38,0 до 86,0, тогда как основная часть возрастной группы студентов <= 21 располагается в границах от 45,0 до 86,0.
21
Возраст (Катсгори ювэно] (Кэтегоризснамо)
Рисунок 1 Выраженность жизнестойкости у студентов разных возрастных групп
Также можно наблюдать меньшую степень разброса данных в группе 22+. Тем не менее, не все так очевидно. Мы применили регрессионную модель зависимости жизнестойкости от возраста (без разделения на группы) для определения возможных факторов, влияющих на зависимую переменную. В результате была получена регрессионная модель зависимости жизнестойкости от возраста (без разделения на группы), характеризующая нелинейное изменение показателя жизнестойкости (см. рис. 2).
Тест жизнестойкости С Мади (жизнестойкость)
■ Набл-эдеччыа -Квадсэт-н'-чая
ш
■
• о
4 ° *
ж <
' • • 8 I •
с- -
■s iu зй ii it м
BojpacT
Рисунок 2 Регрессионная модель зависимости жизнестойкости от возраста
(без разделения на группы)
Нами установлено, что период от 18 до 21 года протекает с некоторым снижением показателей жизнестойкости студентов, но в возрасте 22+ наблюдается подъем и в дальнейшем плавное повышение жизнестойкости. Безусловно, для предсказания показателя жизнестойкости только возраста испытуемых недостаточно, но цель данной регрессии - показать и описать влияние возраста на преодоление ранних дезадаптивных схем и сравнить стратегии совладающего поведения у студентов.
В соответствии с предположением о том, что развитию жизнестойкости студентов способствует хронологическое взросление, сопровождающееся повышением адаптивных возможностей через приобретение опыта совладающего поведения, нивелирующего влияние дезадаптивных схем, с целью установления тесноты связи между жизнестойкостью, дезадаптивными схемами и стратегиями совладающего поведения был рассчитан коэффициент корреляции Пирсона.
На основании выделенных Янгом укрупненных категорий (доменов) дезадаптивных схем [28], мы выявили у респондентов четыре наиболее значимые - нарушение связи и отвержение (BTR); нарушенная автономия (1А); направленность на других ^/О) (нарушение потребности в самоуважении и принятии себя) и сверхбдительность и запреты (Н1) (нарушение потребности в свободном выражении своих потребностей и эмоций). В таблице 3 представлены корреляционные связи значимых категорий дезадаптивных схем у студентов.
Таблица 3
Корреляционные связи значимых категорий дезадаптивных схем у студентов (п=67)
Категории дезадаптивных схем S1 S2 S3 S4 S5 S6 S7 S8 S9
BTR S2 ,296*
S7 ,663** ,507** ,709** ,653** ,523**
S10 ,517** ,525** ,572** ,608** ,692** ,748** ,627** ,749**
№ S4 ,616** ,451**
S6 ,289* ,569** ,659** ,521** ,588**
F/O S5 ,429** ,633** ,579** ,708**
Ш S3 ,271* ,700**
S8 ,493** ,659** ,579** ,587** ,581**
S9 ,417** ,554** ,464** ,587** ,697** ,562** ,559**
Примечание 1. В таблице приняты следующие обозначения: BTR - нарушение связи и отвержение; 1А - нарушенная автономия; F/O - направленность на других; Н1 - сверхбдительность и запреты^1 - жесткие стандарты; S2 - недоверие; S3 - уязвимость; S4 - подавление эмоций; S5 -покорность; S6 - негативизм/пессимизм; S7 - отчуждение; S8 - неуспешность; S9 - зависимость/ беспомощность; S10 - дефективность.
Примечание 2.*Корреляция значима на уровне 0,05;**Корреляция значима на уровне 0,01.
Наиболее выраженными дезадаптивными категориями оказались «нарушение связи и отвержение» (BTR) и «сверхбдительность и запреты» (Н1). В данных категориях обнаружено по 14 статистически значимых связей между отдельными схемами (с коэффициентами г=0,2714- 0,709, при р<0,01 и р<0,05). Обнаруженные связи говорят о внутренней согласованности теста, а также о тотальности дезадаптивной ментальности: дезадап-тивные установки в одной сфере (доменах) существуют не изолированно от других.
Наибольшее число сильных обратных корреляций жизнестойкости обнаружено с дезадаптивными схемами «уязвимость» и «недоверие» (г=-0,578 и г=-0,499 при уровне значимости р<0,01), а также «покорность» (г=-0,486), «неуспешность» (г=-0,443), «жесткие стандарты» (г=-0,441), «зависимость/беспомощность» (г=-0,431) и «дефективность» (г=-0,424) при р<0,01.
Изучение способов совладающего поведения выявило 6 наиболее выраженных стратегий (дистанцирование, самоконтроль, принятие ответственности, бегство-избегание, планирование решения проблемы, положительная переоценка), у которых обнаружены 35 статистически значимых связей с отдельными дезадаптивными схемами (с коэффициентами г=-0,3184- 0,500, при р<0,01 и р<0,05).
Со стратегией «планирование решения проблемы» обнаружена сильная прямая взаимосвязь с дезадаптивной схемой «жесткие стандарты» (г=0,500) и сильная обратная взаимосвязь со схемой «неуспешность» (г=-0,443) на уровне значимости р<0,01.
Стратегии «самоконтроль» и «принятие ответственности» обнаружили сильные прямые взаимосвязи с интегральным показателем жизнестойкости (г=0,456 и г=0,383, р<0,01) и сильные обратные взаимосвязи со схемами «уязвимость» (г=-0,441), «покорность» (г=-0,468), «недоверие» (г=-0,389) на уровне значимости р<0,01.
Сильная обратная связь выявлена между стратегией «положительная переоценка» и дезадаптивными схемами «дефективность» и «подавление эмоций» (г=-0,424 и г= -0,361, p<0,01).
Стратегия «дистанцирование» выявила прямую взаимосвязь со схемами «отчуждение» (г=0,291) и «зависимость/беспомощность» (г=0,253) на уровне значимости р<0,05, а стратегия «бегство-избегание» обнаружила прямую связь со схемой «негативизм-пессимизм» (г=0,262, р<0,05).
Обнаруженные связи, в целом, показывают, что дезадаптивные схемы и стратегии совладания формируют разнонаправленные тенденции в отношении жизнестойкости, в первом случае - снижая, во втором - усиливая ее проявления.
Анализируя данные корреляционных связей исследуемых переменных, мы наблюдаем, что некоторые из них имеют высокий коэффициент корреляции. Объяснить наблюдаемое сходство и различие полученных данных можно при помощи факторного анализа. Для выявления наиболее значимых факторов и упрощения интерпретации результатов был выбран метод главных компонент и отобраны главные компоненты для дальнейшего анализа, у которых собственное значение было выше единицы. Для улучшения интерпретируемости матрицы нагрузок использовали метод вращения ва-римакс. В результате были извлечены три фактора: 1) дезадаптивные схемы, 2) жизнестойкость и 3) стратегии совладающего поведения. По извлеченным факторам проведено сравнение групп, разделенных по критерию возраста (см. табл. 4).
Таблица 4
Сравнение экспериментальных групп по выраженности факторов
Факторы Группа (возраст) Среднее р-значение
Дезадаптивные схемы <= 21 0,51 <0,001
22+ -0,26
Жизнестойкость <= 21 -0,47 <0,001
22+ 0,68
Стратегии совладающего поведения <= 21 -0,30 <0,001
22+ 0,49
В результате мы наблюдаем большую выраженность двух факторов жизнестойкость и стратегии совладающего поведения в группе (22+), тогда как фактор дезадаптивные схемы имеет большую выраженность в группе (<= 21).
_Обсуждение результатов
Исследование показало, что жизнестойкость как сложное качество личности проявляется в активном участии студентов в процессе обучения, в осознании ими своей ведущей роли в этом процессе, а также их способности делать объективные выводы из множества ситуаций, включая сложные, учебные и жизненные. Мы согласны с авторами [20; 21] в том, что жизнестойкость определяется способностью личности к социальной адаптации и является частью субъективной картины мира молодежи.
Полученные нами данные о взаимосвязи жизнестойкости и стратегиях совла-дания у студентов согласуются с мнением авторов [23; 24] о том, что процесс развития жизнестойкости - это новый уровень функционирования, который отличается от предыдущих уровней развитием отдельных ее компонентов (вовлеченность, контроль и принятие риска) и характером их взаимосвязей.
Мы разделяем точку зрения авторов [2; 15] о формировании жизнестойкости уже в детском возрасте, когда родители дают ребенку любовь и поддержку (чем положительнее образ семьи, тем выше жизнестойкость), когда ребенку дают возможность самостоятельно справляться с разными задачами, принимать ответственность за свои действия, проявлять инициативу.
Полученные в ходе нашего исследования данные также показывают, что сформировавшиеся в ранние периоды онтогенеза определенные устойчивые комплексы воспоминаний, эмоций, мыслей, привычек, сгруппированные в дезадаптивные схемы, претерпевают изменения и влияют на уровень жизнестойкости в разные возрастные периоды студенчества (см. рисунки 1 и 2).
Эти изменения могут быть обусловлены возрастно-психологическими особенностями выборки. В нашем исследовании все испытуемые являются студентами в возрасте от 18 до 24 лет. Традиционные постулаты возрастной психологии и современные данные в области нейрофизиологии и психофизиологии позволяют утверждать, что этот возрастной диапазон охватывает принципиально различные с точки зрения формирования волевой регуляции поведения, прогнозирования, оценки рисков и контроля, возрастные этапы, - связанные с созреванием лобных отделов коры больших полушарий [17]. В онтогенезе функции волевой регуляции начинают активно развиваться с началом пубертата, завершаясь примерно к 20 годам; этот период сопровождается как приобретением новых стратегий совла-дания, так и откатом к «детским» механизмам психологических защит. При этом, говорить об осознанности, проактивности, фрустрационной толерантности и пр. проявлениях личностной зрелости и жизнестойкости, как целостных личностных образованиях - мы можем значительно позднее. Полученные нами данные о различиях в показателях жизнестойкости студентов на разных возрастных этапах, а также возрастные изменения в дихотомии «дезадаптация - совладание», отражают динамику и физиологического созревания и, как следствие, психологического взросления.
_Заключение
Жизнестойкость проявляется как совокупность личностных и поведенческих особенностей. Динамический характер становления жизнестойкости, а также ее обусловленность как ранним опытом взаимодействия со средой, так и приобретенными в более поздних возрастах навыками совладающего поведения, - нашли подтверждение в полученных нами результатах, что подтвердило выдвинутую нами гипотезу.
Было обнаружено:
• структурные компоненты жизнестойкости в разных возрастных группах имеют разный уровень выраженности: показатели вовлеченности и принятия риска растут с возрастом, равно как и интегральный показатель жизнестойкости;
• дезадаптивные схемы и стратегии совладания формируют разнонаправленные тенденции в отношении жизнестойкости, в первом случае - снижая, во втором - усиливая ее проявления; диаду «дезадаптивная схема - совладание», предположительно, можно рассматривать дихотомически;
• показатели жизнестойкости, дезадаптивных схем и совладающих стратегий имеют в разных возрастах разную факторную нагрузку, согласуясь с выявленными тенденциями к усилению роли совладания, повышению жизнестойкости и снижению проявлений дезадаптации в процессе взросления.
В перспективе, проведение содержательного анализа выявленных связей и тенденций позволит выстроить ключевые «мишени» психологической работы: так, сим-потомоплекс нарушения ощущения базовой безопасности и доверия к миру (уязвимость, недоверие, дефективность), на психологическом уровне проявляется низкой удовлетворенностью собой, негативной оценкой своих личностных качеств; симпто-мокомплекс беспомощности (неуспешность, зависимость/беспомощность) проявляется в ожидании неудач во всех своих начинаниях, убежденности в непривлекательности, социальной нежелательности, подчинении мнению окружающих, чтобы избежать нежелательных последствий, постоянной концентрации на негативных аспектах жизни. Понимание содержательного наполнения процесса становления жизнестойкости способствует целенаправленности развивающей и психопрофилактической работы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Акарачкова Е.С., Артеменко А.Р., Беляев А.А. и др. Мозг как мишень для стресса и артериальной гипертензии // РМЖ: Медицинское обозрение. 2019. №4 (II) С.59-64.
2. Аликин И.А., Аликин М.И., Лукьянченко Н.В. Связь жизнестойкости студентов с отношением к ним родителей // Психологическая наука и образование. 2020. Т.25. № 3. С. 75-89.
3. Богданов Е.Н. Социально-психологическая адаптация взрослых в связи с ранними дезадаптивными схемами // Прикладная юридическая психология. 2019. № 1(46). С. 31-39.
4. Ермолаева М.В., Исаев Е.И., Лубовский Д.В. Развитие личностных качеств студентов в ходе обучения в магистратуре // Психологическая наука и образование. 2020. Т. 25. № 2. С. 33-43.
5. Карапетян Л.В., Глотова Г.А. Психологические детерминанты эмоционально-личностного благополучия трудящихся // Организационная психология. 2018. Т. 8. № 4. С. 8-23.
6. Касьяник П.М., Романова Е.В. Диагностика ранних дезадаптивных схем. СПб. : Изд-во Политех. ун-та, 2013. 120 с.
7. Климов А.А. Жизнестойкость и ее взаимосвязь с личностными ценностями студентов // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Психология». 2011. №2(10). С. 14-23.
8. Крюкова Т.Л., Куфтяк Е.В. Опросник способов совладания (адаптация методики WCQ) // Журнал практического
психолога. 2007. № 3. С.93-112.
9. Леонтьев Д.А., Рассказова Е.И. Тест жизнестой-кости. М.: Смысл. 2006. 63 с.
10. Леонтьев Д.А., Рассказова Е.И. Жизнестойкость как составляющая личностного потенциала / Личностный потенциал: структура и диагностика. М.: Смысл. 2011. 680 с.
11. Логинова М.В. Жизнестойкость как внутренний ключевой ресурс личности // Вестник Московского университета МВД России. 2009. № 6. С. 19-22.
12. Наливайко Т.В. Исследование жизнестойкости и ее связь со свойствами личности: автореф. ... дис. ... канд. психол. наук. Ярославль. 2006. 30 с.
13. Наливайко Т.В. К вопросу осмысления концепции жизнестойкости С. Мадди // Вестник интегративной психологии. Ярославль. 2006. № 4. С. 45-54.
14. Одинцова М.А., Семенова Е.М. Преодолевающие стратегии поведения белорусов и россиян. Культурно-историческая психология. 2011. №3. С.82-89.
15. Пермякова М.Е., Барсуков А.А., Ершова И.А. Связь жизнестойкости, счастья и копинг-стратегий у студентов // Известия Уральского федерального университета. Серия 1: Проблемы образования, науки и культуры. 2017. Т. 23. №3(165). С. 132-140.
16. Собчик Л.Н. Психология индивидуальности. Теория и практика психодиагностики. СПб.: Речь, 2005. 324 с.
17. Цехмистренко Т.А., Обухов Д.К., Черных Н.А. Возрастные морфофункциональные изменения префронтальной коры большого мозга у детей и подростков // FORCIPE. 2020. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ vozrastnye-morfofunktsionalnye-izmeneniya-prefrontalnoy-kory-bolshogo-mozga-u-detey-i-podrostkov (дата обращения: 08.10.2021).
18. Цыпин А.П., Сорокин А.С. Статистические пакеты программ в социально-экономических исследованиях // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2016. Т. 5. 4(17). С. 379-384.
19. Фоминова А.Н. Развитие жизнестойкости учащегося в школе. М.: Сентябрь, 2014. 160 с.
20. Фризен М.А. Жизнестойкость как внутренний ресурс профессиональной деятельности педагога // Организационная психология. 2018. Т. 8. № 2. С. 72-85.
21. Эйдельман Г.Н. Особенности жизненной позиции при различных уровнях психологического благополучия у современной молодежи // Экспериментальная психология. 2016. Т. 9. № 2. С. 82-94.
22. Ahami A., Mammad K., Azzaoui F., Boulbaroud S., Rouim F. & Rusinek S. Early Maladaptive Schemas, Working Memory and Academic Performances of Moroccan Students. Open Journal of Medical Psychology. 2017. no. 6. pp. 53-65. doi: 10.4236/ojmp.2017.62004.
23. Cicchetti D. Resilience under conditions of extreme stress: A multilevel perspective. World Psychiatry. 2010. no. 9. pp. 145-154.
24. Engmann B. Could Resilience Predict the Outcome of Psychiatric Rehabilitation Patients? Open Journal of Depression. 2013. no. 2. pp. 7-10. doi: 10.4236/ojd.2013.22002.
25. Hudson K. Coping Complexity Model: Coping Stressors, Coping Influencing Factors, and Coping Responses. Psychology. 2016. no. 7. pp. 300-309. doi: 10.4236/psych.2016.73033.
26. Lazarus R., Folkman S. Stress, appraisal, and coping. New York: Springer, 1984.
27. Wang Z. Coping style and mental health on high school students. Health. 2013. no. 5. Pp. 170-174. doi: 10.4236/ health.2013.52023.
28. Young J.E., Klosko J.S., Weishaar M. SchemaTherapy: A Practitioner's Guide. New York, Guilford Publications. 2003. 436 р.
REFERENCES
1. Akarachkova E.S., Artemenko A.R., Belyaev A.A. et al. Mozg kak mishen' dlya stressa i arterial'noi gipertenzii [The brain as a target for stress and arterial hypertension]. RMZh: Meditsinskoe obozrenie= RMJ: Medical Review, 2019, no.4 (II), pp. 59-64. (In Russian)
2. Alikin I.A., Alikin M.I., Luk'yanchenko N.V. Svyaz'zhiznestoikostistudentovs otnosheniem knim roditelei [Relation of students' resilience to parental attitudes to them]. Psikhologicheskaya nauka i obrazovanie = Psychological Science and Education, 2020, vol. 25, no. 3, pp. 75-89. (In Russian)
3. Bogdanov E.N. Sotsial'no-psikhologicheskaya adaptatsiya vzroslykh v svyazi s rannimi dezadaptivnymi skhemami [Socio-psychological adaptation of adults in relation to early maladaptive schemes]. Prikladnaya yuridicheskaya psikhologiya= Applied Legal Psychology, 2019, no. 1(46), pp. 31-39. (In Russian)
4. Ermolaeva M.V., Isaev E.I., Lubovsky D.V. Razvitie lichnostnykh kachestv studentov v khode obucheniya v magistrature [Development of Personal Qualities of Students during Master's Degree Studies]. Psikhologicheskaya nauka i obrazovanie = Psychological Science and Education, 2020, vol. 25, no. 2, pp. 33-43. (In Russian)
5. Karapetyan L.V., Glotova G.A. Psikhologicheskie determinanty emotsional'no-lichnostnogo blagopoluchiya trudyashchikhsya [Psychological determinants of emotional and personal well-being of workers]. Organizatsionnaya psikhologiya = Organizational Psychology, 2018, vol. 8, no. 4, pp. 8-23. (In Russian)
6. Kasyanik P.M., Romanova E.V. Diagnostikarannikh dezadaptivnykhskhem [Diagnosis of early maladaptive schemes].
Saint Petersburg, Publishing house of Polytechnic University, 2013, 120 p. (In Russian)
7. Klimov A.A. Zhiznestoikost'i ee vzaimosvyaz's lichnostnymi tsennostyamistudentov [Resilience and its Relationship to Personal Values of Students]. Vestnik Samarskoi gumanitarnoi akademii. Seriya «Psikhologiya» = Bulletin of Samara Humanitarian Academy. Psychology Series, 2011, no. 2(10), pp. 14-23. (In Russian)
8. Kryukova T.L., Kuftyak E.V. Oprosnik sposobov sovladaniya (adaptatsiya metodiki WCQ) [Questionnaire of coping methods (adaptation of WCQ technique)]. Zhurnal prakticheskogo psikhologa = Journal of Practical Psychologist, 2007, no. 3, pp.93-112. (In Russian)
9. Leontiev D.A., Rasskazova E.I. Testzhiznestoikosti [Test of Resilience]. Moscow, Smysl Publ., 2006, 63 p. (In Russian)
10. Leontiev D.A., Rasskazova E.I. Zhiznestoikost' kak sostavlyayushchaya lichnostnogo potentsiala / Lichnostnyi potentsial: struktura i diagnostika [Resilience as a component of personal potential / Personal Potential: Structure and Diagnosis]. Moscow, The Meaning Publ., 2011, 680 p. (In Russian)
11. Loginova M.V. Zhiznestoikost' kak vnutrennii klyuchevoi resurs lichnosti [Resilience as an internal key resource of personality]. Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii = Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2009, no. 6, pp. 19-22. (In Russian)
12. Nalivaiko T.V. Issledovanie zhiznestoikosti i ee svyaz' so svoistvami lichnosti: Avtoref. ... diss. ...kand. psikhol. Nauk. [Research of resilience and its connection with properties of the person. Ph. D. Sci. (Psychology) Thesis], Yaroslavl, 2006, 30 p. (In Russian)
13. Nalivaiko T.V. K voprosu osmysleniya kontseptsii zhiznestoikosti S. Maddi [To the Question of Understanding S. Muddy's Concept of Resilience]. Vestnik integrativnoi psikhologii = Bulletin of Integrative Psychology, Yaroslavl, 2006, no. 4, p. 45-54. (In Russian)
14. Odintsova M.A., Semenova E.M. Preodolevayushchie strategii povedeniya belorusov i rossiyan [Overcoming strategies of behavior of Belarusians and Russians]. Kul'turno-istoricheskaya psikhologiya = Cultural-Historical Psychology, 2011, no. 3, pp.82-89. (In Russian)
15. Permyakova M.E., Barsukov A.A., Ershova I.A. Svyaz' zhiznestoikosti, schast'ya i koping-strategii u studentov [Relationship of resilience, happiness and coping strategies in students]. Izvestiya Ural'skogo federal'nogo universiteta. Seriya 1: Problemy obrazovaniya, nauki i kul'tury = Izvestiya Ural Federal University. Series 1: Problems of Education, Science and Culture, 2017, vol. 23, no 3(165), pp. 132-140. (In Russian)
16. Sobchik L.N. Psikhologiya individual'nosti. Teoriya i praktika psikhodiagnostiki [Psychology of individuality. Theory and practice of psychodiagnostics]. Saint Petersburg, Rech Publ., 2005, 324 p. (In Russian)
17. Tsekhmistrenko T.A., Obukhov D.K., Chernykh N.A. Vozrastnye morfofunktsional'nye izmeneniya prefrontal'noi kory bol'shogo mozga u detei i podrostkov [Age-related morphofunctional changes in the prefrontal cortex of the large brain in children and adolescents]. FORCIPE, 2020, no. 4. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ vozrastnye-morfofunktsionalnye-izmeneniya-prefrontalnoy-kory-bolshogo-mozga-u-detey-i-podrostkov (accessed 08.10.2021). (In Russian)
18. Tsypin A.P., Sorokin A.S. Zhiznestoikost' kak vnutrennii resurs professional'noi deyatel'nosti pedagoga [Statistical software packages in socio-economic research]. Azimut nauchnykh issledovanii: ekonomika i upravlenie= Azimut Scientific Research: Economics and Management, 2016, vol. 5, no. 4(17), pp. 379-384. (In Russian)
19. Fominova A.N. Razvitiezhiznestoikosti uchashchegosya vshkole [Developing student resilience in school]. Moscow, Sentyabr' Publ., 2014, 160 p. (In Russian)
20. Friesen M.A. Zhiznestoikost' kak vnutrennii resurs professional'noi deyatel'nosti pedagoga [Resilience as an internal resource of teacher's professional activity]. Organizatsionnaya psikhologiya = Organizational Psychology, 2018, vol. 8, no. 2, pp. 72-85. (In Russian)
21. Eidelman G.N. Osobennosti zhiznennoi pozitsii pri razlichnykh urovnyakh psikhologicheskogo blagopoluchiya u sovremennoi molodezhi [Peculiarities of life position at different levels of psychological well-being in modern youth]. Eksperimental'naya psikhologiya = Experimental Psychology, 2016, vol. 9, no. 2, pp. 82-94. (In Russian)
22. Ahami A., Mammad K., Azzaoui F., Boulbaroud S., Rouim F. & Rusinek S. Early Maladaptive Schemas, Working Memory and Academic Performances of Moroccan Students. Open Journal of Medical Psychology, 2017. no. 6. pp. 53-65. doi: 10.4236/ojmp.2017.62004.
23. Cicchetti D. Resilience under conditions of extreme stress: A multilevel perspective. World Psychiatry, 2010. no. 9. pp. 145-154.
24. Engmann B. Could Resilience Predict the Outcome of Psychiatric Rehabilitation Patients? Open Journal of Depression, 2013. no. 2. pp. 7-10. doi: 10.4236/ojd.2013.22002.
25. Hudson K. Coping Complexity Model: Coping Stressors, Coping Influencing Factors, and Coping Responses. Psychology, 2016. no. 7. pp. 300-309. doi: 10.4236/psych.2016.73033.
26. Lazarus R., Folkman S. Stress, appraisal, and coping. New York: Springer, 1984.
27. Wang Z. Coping style and mental health on high school students. Health, 2013. no. 5, pp. 170-174. doi: 10.4236/ health.2013.52023.
28. Young J.E., Klosko J.S., Weishaar M. Schema Therapy: A Practitioner's Guide. New York, Guilford Publications. 2003. 436 p.
Информация об авторах Куликова Татьяна Ивановна
(Россия, Тула) Доцент, кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии и педагогики Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого
E-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0001-8655-1599 Scopus Author ID: 55570121100 ResearcherID: AAI-5902-2020
Information about the authors Tatyana I. Kulikova
(Russia, Tula) Associate Professor, PhD in Psychological Sciences Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University e-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0001-8655-1599 Scopus Author ID: 55570121100 Web of Science Researcher ID AAI-5902-2020
Филиппова Светлана Анатольевна
(Россия, Тула) Доцент, кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии и педагогики Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого
E-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0003-2245-3599
Степанова Наталия Анатольевна
(Россия, Тула) Доцент, кандидат психологических наук, декан факультета психологии Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого E-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0002-0232-9710
Svetlana A. Filippova
(Russia, Tula) Associate Professor, PhD in Psychological Sciences Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University e-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0003-2245-3599
Nataliya A. Stepanova
(Russia, Tula) Associate Professor, PhD in Psychological Sciences, Dean of the Faculty of Psychology
Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University e-mail: [email protected] ORCID ID: 0000-0002-0232-9710
