CC BY
150
J^fet. ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ^¡^
Актуальные проблемы гражданского права и процесса
ВЗАИМОСВЯЗЬ УСТНОЙ И ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ В ГРАЖДАНСКОМ СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ
О.И. БАРКАЛОВА,
доктор исторических наук, профессор Научная специальность: 12.00.15 — гражданский процесс; арбитражный процесс
E-mail: Barkalova@mail.ru
Аннотация. Проводится сравнительная характеристика устной и письменной речи, раскрываются особенности данных видов речи, определяются их понятия.
Ключевые слова: гражданский судебный процесс, устная речь, письменная речь, монолог, диалог, протокол судебного заседания, опрос, допрос.
INTERRELATION OF ORAL AND WRITTEN SPEECH IN CIVIL TRIAL
O.I. BARKALOVA,
doctor of historical sciences, professor
Annotation. The comparative characteristic of oral and written speech is carried out, features of these types of speech reveal, their concepts are defined.
Keywords: civil trial, oral speech, written speech, monologue, dialogue, protocol of a court session, poll, interrogation.
По справедливому утверждению Аристотеля, для каждого рода речей пригоден свой стиль. Для письменной — самый точный, для полемической — актерский.
Действительно, речи, написанные для устных состязаний, на бумаге кажутся сухими, речи же ораторов, даже если они имели успех, в последующем письменном отображении — неискусными. Причину этого Аристотель видел в различии средств, используемых устной и письменной речью. Например, повторение одного и того же в письменной речи запрещается, а в устной — усиливает впечатление.
Знаменитый римский судебный оратор Цицерон особое значение придавал выбору слов. При этом он утверждал, что речь должна восприниматься на слух.
Различие между речью, произнесенной и записанной, существовало и в те времена. Речи Цицерона не могли быть опубликованы в той форме, в какой они звучали устно. При письменной обработке существенно меркнет блеск его красноречия и пафос.
Суд является практически единственным местом, где последовательность речей имеет строго определенный порядок. В большинстве же случаев сочетание устной и письменной речи не ограничено определенными правилами, оно исходит скорее из обычая, чем из правовой нормы.
Если в Древнем мире, в Средневековье, в дорево-люционнои России главной целью судебного оратора было воздействовать на суд не столько аргументами, сколько пафосом, то в современном судопроизводстве на первый план выступает аргументация, приведение доказательств, сбор письменных документов. Сегодня
доминирующую роль в суде стала играть письменная речь. Составление различных исковых заявлений, заключение мирового соглашения, принесение замечаний на протокол судебного заседания и т.д. не требуют красоты изложения мыслей, образности языка, сравнений и метафор. В современном судебном гражданском процессе, где все основано на письменных документах, где последующий контроль может осуществляться только на основании письменных доказательств, почти не осталось места ораторскому мастерству.
Английский адвокат Л. Гаррис отмечал, что впечатление, сохраняющееся в представлении слушателей после настоящей ораторской речи, есть ряд образов. И люди не столько слушают речь, сколько чувствуют ее. Но в сегодняшнем гражданском судопроизводстве судьям очень трудно создать себе какие-то образы, так как все свое внимание они сосредоточивают на изучении различных справок, заявлений, ходатайств и т.д. Последующие же судебные инстанции ориентируются, прежде всего, на протокол судебного заседания, а он (как будет показано ниже) никогда полностью не отражает всего хода судебного процесса. Да и как бы точно не была передана речь, как бы хорошо не была воспроизведена мысль автора в письменном виде, многое теряется непоправимо и бесследно. И для читателей оратор никогда не может быть тем же самым, чем он был для слушателей.
Известный русский филолог Ю. Рождественский справедливо заметил, что «современный оратор с трудом оценивается по эффективности речи. Так, речь может вызвать аплодисменты эффектностью формы и
- -Я. -
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы гражданского права и процесса
возбуждением страстей, но при переводе в письменную форму в протоколе нередко обнаруживается ее малая содержательность»1.
Но прежде чем перейти к проблеме перевода устной речи в письменную и наоборот, необходимо понять, что же собой представляет устная судебная речь.
Известно, что она является одним из видов публичной речи. И как всякая публичная речь, она монологична по форме и диалогична по содержанию, ибо оратор во время произнесения как бы ведет диалог с аудиторией2. В гражданском судебном процессе аудиторию можно подразделить на несколько «собеседников»: суд, стороны, их представители (адвокаты), свидетели, прокурор, эксперт, присутствующие в зале заседания зрители. Высказывание каждого, за исключением последних, предполагает ответ или вопрос других участников процесса, иначе говоря, с самого начала судебного процесса рождается диалог.
Определенный порядок при ведении допроса не случайно закреплен гражданским процессуальным законодательством. Это дает возможность всесторонне опросить сторону или свидетеля. В целом весь судебный допрос, с филологической точки зрения, представляет собой диалог, включающий в себя микродиалоги участников процесса. Отсюда и допрос — один из фрагментов «большого судебного диалога».
Монолог и диалог—это две стороны одного и того же явления, а между ними находится еще ряд промежуточных, когда диалог становится обменом монологами, т.е. «монологическим диалогом». Примером тому могут служить судебные прения. Знаменитый русский филолог В. Виноградов писал, что ведение диалога может быть искусством, но для этого нужна особая направленность речи и подобранность собеседников.
Психологи и юристы затрагивают в своих трудах проблемы диалогического общения и композиции двух видов речи — диалога и монолога. Анализируя ход судебного заседания, можно обратить внимание на композиционную простоту диалога и определенную композиционную сложность монолога. Взаимосвязь монологической и диалогической речи очевидна: без монологических высказываний диалог невозможен. А без диалога невозможно общение.
Отличие же диалога от монолога состоит не только в длительности высказываний. Для диалога характерен сравнительно быстрый обмен речью, когда каждый компонент обмена является репликой и одна реплика обусловлена другой. Обмен ими про-
исходит без долгого предварительного обдумывания. Диалогическое общение подразумевает высказывание «сразу». Соответственно, монологу свойственен односторонний характер высказывания, не рассчитанный на мгновенную реплику.
Еще одно отличие монолога от диалога проявляется в том, что в монологической речи человек заранее настраивается на рассказ, логические рассуждения, стараясь не отступать от основной мысли. Речь обычно композиционно выстроена, фразы продуманы, грамматических погрешностей почти нет. Но как только диалог приходит на смену монологическому высказыванию, ситуация резко меняется. Вопросы судьи, адвокатов, процессуального противника заставляют правильно и вовремя сориентироваться в ситуации. Ведь тот, кто отвечает на вопросы, должен одновременно выслушать их, быстро проанализировать, обдумать и дать желательно исчерпывающий ответ.
В судопроизводстве общее у монолога и диалога — наличие слушателей. Этот момент очень важен для понимания проблем судебной риторики. Наличие аудитории в судебном процессе — одно из существенных отличий судебного диалога от других видов диалога.
Если судебный оратор строит монологическую речь по законам диалога, то восприятие будет лучше.
Одним из важнейших способов проверки фактов по делу и показаний свидетелей является право суда и сторон задавать вопросы в ходе судебного заседания.
Вся сложность для допрашиваемого и опрашиваемого состоит в том, что вопросы ему задает не одно лицо, а несколько: судья, адвокаты, эксперты, прокуроры. И, следуя поставленным целям, каждый из них задает вопрос под разным углом зрения. Ведь посредством опроса и допроса две противоборствующие стороны ведут спор. «Всякая судебная речь по существу своему есть спор, а умение спорить — одно из основных и драгоценнейших свойств оратора», — писал известный исследователь судебной речи П. Сергеич3.
В словаре В. Даля «спор» — «словесное состязание, устное или письменное прение, где каждая сторона, опровергая мнение противника, отстаивает свое». Преимуществом в нем обладает тот, кто владеет спором, намечает план нападения и защиты и реализует его.
1 Рождественский Ю. Введение в общую филологию. М., 1979. С. 11.
2 Алексеев Н.С., Макарова З.В. Ораторское искусство в суде. Л., 1985. С. 42.
3 Сергеич П., Пороховщиков П.С. Искусство речи на суде. СПб., 1910. С. 238.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы гражданского права и процесса
Для любого судебного диалога характерно то, что адресатом информации, лицом, ради которого он ведется, являются не его участники, а третье лицо — суд. Даже тогда, когда вопросы сторонам исходят от суда и он, казалось бы, становится равноправным участником диалога, «чистого» диалога не возникает, ибо никто не может задавать вопросы суду, а сам суд лишен права высказывать свое мнение в ходе судебного разбирательства. Суд, как бы возвышаясь над диалогом сторон, не участвуя в нем, лишь направляет его своими вопросами. Важно и то обстоятельство, что даже суд лишен права задавать вопросы представителям сторон — адвокатам. Адвокат для суда задает вопросы сторонам, свидетелям, экспертам.
В любом судебном процессе опрос и допрос начинает состав суда. Вопросы также могут быть заданы адвокатами, прокурором, сторонами друг другу. Количество же лиц, обязанных отвечать на вопросы, значительно меньше. К ним относятся лишь стороны, свидетели, эксперты.
Наиболее ярко судебный диалог представлен тремя главными видами допроса: основным, перекрестным и шахматным; а также двумя менее важными: дополнительным и повторным4.
Своеобразной формой судебного диалога является перекрестный допрос. П. Сергеич утверждал, что «перекрестный допрос есть то искусство, посредством которого можно заставить человека отречься от всего, что он знает, назвать себя не своим именем». Однако, перекрестный допрос — очень эффективный прием для выяснения истины. Суть его состоит в том, что одно и то же лицо оказывается под перекрестным речевым «обстрелом», т.е. оно практически одновременно ведет диалог со всеми участниками процесса.
Таким объектом «обстрела» в гражданском процессе обычно является свидетель — как правило, лицо заинтересованное и старающееся помочь одной из спорящих сторон. Например, по делам о признании брака недействительным свидетели четко делятся на два лагеря: одни — на стороне истца, другие — на стороне ответчика. Соответственно и речь двух групп свидетелей будет противоположна по своей направленности: первые, станут утверждать, что ответчик никогда не проживал на данной жилой площади; вторые, — что с момента регистрации брака они постоянно приходили к нему в гости как раз по этому адресу и т.д.
Третьей формой судебного диалога-допроса является так называемый «шахматный» допрос. Он за-
ключается в том, что участник процесса, задающий вопросы одному лицу, попутно опрашивает и других. Цель этого допроса — показать суду и уяснить для себя противоречия в высказываниях разных лиц по одному и тому же поводу. Шахматный допрос, в отличие от основного, обладает некоторыми ограничениями: он, например, может быть проведен только в отношении тех лиц, которые уже допрашивались в судебном заседании, и лицо, его проводящее, не должно своими вопросами уводить в сторону от основного допроса.
В современном гражданском процессе нет противопоставления устной и письменной речи. Принципом процесса является только устная речь. Письменность же отражает совершение процессуальных действий, поэтому рассматривать их можно только в сочетании, ведь все этапы судебного процесса, начиная с оглашения искового заявления и заканчивая рассмотрением надзорной жалобы, имеют устную и письменную форму одновременно. Лишь некоторые документы имеют только письменную форму, например мировое соглашение, замечания на протокол, заключение экспертизы.
Так, принятие дела к производству начинается с подачи искового заявления. Оно непременно должно быть письменным, но, приступая к слушанию дела, судья обязан зачитать его вслух — первое сочетание устности и письменности. То же самое происходит со встречными исковыми требованиями, возражениями на иск. В ходе судебного разбирательства соревнующиеся стороны обычно заявляют ряд ходатайств; они могут быть устными и письменными, но обязательно должны быть занесены в протокол судебного заседания, естественно, в письменной форме. На обозрение суда часто представляются разного рода справки, письма, которые необходимо огласить. Но, как показывает анализ судебной практики, суды еще зачастую не придают должного внимания необходимости оглашения в судебном заседании различных документов. Суд признает их письменными документальными источниками и, не огласив их, ссылается на эти документы как на доказательства. Вышестоящие же судебные инстанции отменяют решение суда ввиду недоказанности обстоятельств дела. Эта ошибка часто происходит из-за того, что судья изучает дело, основываясь на письменных доказательствах, относясь к устности как к необходимой, но формальной стороне дела.
4 Ароцкер Л.Е. Тактика и этика судебного допроса. М., 1969. С. 19.
- -Я. -
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы гражданского права и процесса
Письменная форма процессуальных действий способствует более точному оформлению сообщений и волеизъявлений участников процесса, делаемых устно.
Например, оглашаются вслух имеющие обязательную письменную форму исковые заявления, решение и определение суда. Ряд процессуальных действий, для которых предусмотрена только устная форма, — показания свидетелей, опрос сторон—находят свое отражение в протоколе судебного заседания. Судебное решение перед его оглашением должно быть написано по строго определенной форме и подписано всем составом суда. Таким образом, мы наблюдаем неразрывную связь устной и письменной речи в гражданском процессе.
Итоговым письменным доказательством по делу является протокол судебного заседания как отражение всего хода устного судебного процесса. Исторически протоколирование процессуальных действий, совершенных в устной форме, было связано с необходимостью осуществления контроля над деятельностью нижестоящих судебных инстанций.
Бесспорно, что протокол судебного заседания должен отражать весь ход процесса в наиболее полном виде. Но, к сожалению, это осуществляется на практике крайне редко. В нем необходимо фиксировать последовательность, ход и содержание судебного процесса, а также фактические данные, полученные с помощью различных средств доказывания — объяснений сторон, показаний свидетелей, исследования письменных доказательств и т.д. Секретарь судебного заседания физически не может успеть подробно записать все происходящее в процессе слушания дела. Допрос сторон, как правило, представлен лишь в виде их ответов, вопросы участников процесса не фиксируются, а ведь это очень важный момент при рассмотрении дела.
Даже в записи ответов часто опускаются детали, существенные для суда, но не очень важные с точки зрения секретаря. А ведь именно они могут иметь решающее значение для исхода дела.
Крайне редко в протоколе фиксируются речи представителей сторон. Обычно из всей речи адвоката секретарь записывает его требование, например: «Прошу иск удовлетворить, так как он основан на таких-то статьях закона». При подобной записи абсолютно невозможно установить, какова правовая позиция стороны, чем аргументированы исковые требования, как оцениваются истцом контраргументы ответчика и т.д.
Существует еще одна серьезная проблема при протоколировании судебного процесса — это соотношение
между нормами письменной и устной речи. Ведь письменная речь — речь в отсутствие собеседника, поэтому она должна быть максимально развернута, и в ней редко становится возможным «понимание с полуслова». Отсутствие опоры на общую ситуацию в условиях письменной коммуникации заставляет пишущего более полно отражать обсуждающиеся проблемы. В устной и письменной речи наблюдается разное использование лексики и синтаксиса: в письменной они определяются нормами книжно-литературного языка, а в устной — нормами разговорной речи и ситуацией общения. Письменная речь заведомо предполагает отсутствие «обратной связи» от собеседника, также в письменной речи не могут быть использованы такие дополнительные речевые средства, как интонация, мимика и т.д.
Итак, можно сделать грустный вывод: ведение протокола судебного заседания не отвечает требованиям, предъявляемым к нему, — он не дает полной картины судебного разбирательства, важные детали дела часто опускаются. Причина видится в том, что применяемая при ведении протокола письменная речь не подчиняется присущим ей законам, а организуется по законам речи устной, т.е. совершенно иным. Поэтому при рассмотрении вышестоящим судом кассационных и надзорных жалоб зачастую допускаются судебные ошибки. Ведь суды второй и надзорной инстанций основываются, прежде всего, на судебном решении и на протоколе судебного заседания. Но, не имея возможности детально проанализировать все дело, они опираются на неполные диалоги (допросы, опросы), на урезанные и иногда непонятные свидетельские показания, в лучшем случае — тезисные речи адвокатов. Соответственно, и определения кассационной и надзорной инстанций нередко бывают неправильными. Воспринимая протокол судебного заседания как письменный документ, суды вышестоящих инстанций толкуют его буквально и не имеют возможности выйти за рамки этого текста.
Справедливой критике у юристов подвергается качество протоколов судебного заседания, низкий уровень профессионализма секретарей суда. Проведенные исследования и практика свидетельствуют о том, что специалистом в области изготовления протокола можно стать как минимум после двух лет работы. Если к этому добавить, что секретари — это, как правило, вчерашние школьники и что текучесть этих кадров очень велика, то становится очевидным, что качество работы секретарей не улучшается, а наоборот.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы гражданского права и процесса
В то же время, ни одно учебное заведение не готовит секретарей судебного заседания. «Поэтому можно сделать вывод, — пишет Б. Лапин, исследующий данную проблему, — что низкое качество этих важнейших процессуальных документов, будучи прямым следствием нарушения требований закона, отрицательно сказывается на результатах рассмотрения дела, организации, уровне культуры, воспитательном значении судебной деятельности и в целом на ее эффективно-сти»5. Проблема эта до сих пор, практически, не разработана ни судами, ни органами юстиции.
Но, говоря о неудовлетворительном положении дел в этом вопросе, необходимо назвать еще одну, очень важную причину: отсутствие филологической подготовки секретаря. Как уже говорилось, в протоколе необходимо точно отражать весь ход судебного заседания: показания сторон, допрос свидетелей... Секретарь физически не в состоянии дословно занести в протокол все произнесенное в ходе процесса. И в этом случае только подготовленный специалист может правильно передать нужные слова. Умением в сжатом виде точно отразить любые показания обладает только филологически обученный секретарь.
Ведь, помимо умения кратко изложить, например, длинный рассказ свидетеля, отобрав из него все самое главное и необходимое для существа дела, надо знать закономерности перехода устной речи в письменную. Ведь устная и письменная речь (даже магнитофонная запись устной речи) никогда не бывают адекватными не только по характеру исполнения, но и семантически (по смыслу). Поэтому суть протоколирования состоит в своеобразном искажении устной речи.
Подытоживая сказанное, надо отметить, что соотношение монологической и диалогической речи показывает, каким образом происходит наращение и сокращение содержания судебного текста и как добиться наиболее эффективных результатов с помощью взаимодействия устной и письменной речи.
И, наконец, последнее. Чтобы убедиться в правильности сделанных выводов, постарайтесь представить себе этот текст в устном изложении. Надеюсь, что он не покажется вам таким сухим и наукообразным, как тот, что вы только что прочитали.
5 Лапин Б. Повышение эффективности работы секретаря судебного заседания в гражданском судопроизводстве // Советская юстиция. 1987. № 10. С. 30.
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ РАЗМЕЩЕНИЯ ЗАКАЗОВ НА ВЫПОЛНЕНИЕ РАБОТ ДЛЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И МУНИЦИПАЛЬНЫХ НУЖД
Т.М. ГАНДИЛОВ,
доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, исполняющий обязанности начальника кафедры гражданского права и процесса Московского университета МВД России Научная специальность: 12.00.03 — гражданское право; предпринимательское право;
семейное право; международное частное право E-mail: tgandilov@mail.ru
Аннотация. Предпринята попытка рассмотреть некоторые вопросы, возникающие на практике при размещении заказов на выполнение работ для государственных и муниципальных нужд. Рассматривается в частности проблемы связанные с порядком привлечения и согласования соисполнителей госконтракта, отказом сторон госконтракта от его исполнения, способами обеспечения исполнения обязательств из госконтракта. Предлагаются способы решения анализируемых проблем.
Ключевые слова: государственный контракт, госзаказ, государственные нужды, муниципальные нужды.
SOME QUESTIONS OF PLACEMENT OF ORDERS FOR WORKS FOR THE STATE AND MUNICIPAL NEEDS
T.M. GANDILOV,
doctor of jurisprudence, professor, the deserved lawyer of the Russian Federation, acting chief of chair of civil law and process of the Ministry of Internal Affairs Moscow university of Russia
