CC BY
335
УДК 1 (091)
ВЗАИМОСВЯЗЬ ТРАДИЦИИ И СВОБОДЫ В КОНЦЕПЦИИ РАЗВИТИЯ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ МАЙКЛА ПОЛАНИ
© 2015 В. В. Мороз1, А. Н. Яровов2
1докт. филос. наук, профессор кафедры философии e-mail: vicmoroz@mail.ru 2аспирант кафедры философии e-mail: yarovov.aleks@rambler.ru
Курский государственный университет
Статья посвящена специфике понимания традиции и свободы в философии науки Майкла Полани. Авторы статьи обращаются к концепции личностного знания, в рамках которой продемонстрирована взаимосвязь этих понятий. В статье предлагается анализ критики научного объективизма в рамках этой концепции. Показана актуальность опыта философии Полани для оценки состояния современной российской науки.
Ключевые слова: Майкл Полани, философия науки, история науки, научная традиция, свобода научного познания, личностное знание, неявное знание, научное призвание.
Британскому философу науки Майклу Полани принадлежит одна из самых оригинальных концепций науки XX века. Уникальный контекст его работ совмещает в себе идеи экономической, психологической, религиозно-философской и
лингвистической областей знания. Подобно таким его современникам, как Томас Кун, Карл Поппер, Дж. Д. Бернал и др., Полани занимает место в истории философии как один из основателей постпозитивистского направления.
К началу 1930-х годов, добившись выдающихся результатов в области физической химии, Майкл Полани, как и большинство его коллег, был вынужден оставить свои исследования в связи с приходом к власти в Германии национал-социалистской партии и тем самым завершить карьеру ученого-экспериментатора. В период эмиграции в Великобритании сферой его интересов сначала становится экономика, в дальнейшем - философия науки. Работа в этой области привела Полани к созданию уникальной концепции научного знания, которая продолжает оставаться актуальной и в настоящее время.
В своей лекции 1941 года, прочитанной в университете Лидса, Полани утверждал, что для более полноценного понимания природы науки и границ научного метода необходим пересмотр идеала истины во всех его аспектах. Со времен ньютоновской механики наука все глубже проникает в жизнь общества, касаясь более фундаментальных его основ, что делает социальный аспект научной истины наиболее значимым. Обращаясь к истории, Полани акцентирует внимание прежде всего на западной христианской цивилизации, так как именно для нее наука в новейшее время становится гарантом безопасности и дальнейшего развития. Одной из ключевых проблем в осмыслении процесса научного познания, с его точки зрения, является широко распространившийся миф о безусловной достоверности научной картины мира [Jacobs 2005: 22].
Выступая против этого мифа, Полани обосновывал недостаточность методов эмпиризма и ошибочность позитивистской теории в вопросе о демаркации знания. Он полагал, что роль новых наблюдений и экспериментов в процессе формирования научного открытия в большинстве случаев является преувеличенной. Еще одно
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
заблуждение состояло в представлении о немедленном отказе от «рабочей гипотезы» в случае, когда в данных эксперимента обнаруживаются противоречия. В действительности, до той поры, пока гипотеза вызывает уверенность, основанную, преимущественно, на интуиции, ученые будут продолжать поиски ее доказательств любыми возможными способами. Более того, данные, противоречащие общепринятой теории, часто игнорируются экспериментаторами до момента начала дебатов в научном сообществе. «В моей лаборатории я обнаруживал свойства природы, противоречащие законам науки, в течение каждого часа, и тем не менее я относил их к допустимым ошибкам в эксперименте.... Я осознавал, что однажды это могло бы мне стоить фундаментального открытия.. Но, все же, если бы каждая аномалия в моей лаборатории принималась во внимание со всей серьезностью, исследование немедленно превратилось бы в бессмысленную погоню за призраками» [Nye 2011: 61].
Научный вклад должен вписываться в каноны современной теории, в противном случае исследование не будет иметь конструктивной оценки. Значение научного вклада заключается в его системной необходимости и оригинальности, определение которых входит в задачи сообщества профессионалов. Ни один ученый не может добиться успеха без обращения к авторитету специалистов и без учета фундаментальных стандартов оценки научных результатов. «.Если говорить о знании, достаточном для того, чтобы судить о его достоверности и ценности непосредственно, то никто не знает из науки больше определенного фрагмента. По поводу всего остального приходится полагаться на взгляды, принятые опосредованно на основании авторитета сообщества людей, официально признанных учеными» [Полани 1958: 234-235].
Согласно Полани, источником нормы и правил, к которым обращаются ученые, является традиция. Формирование традиции может осуществляться в течение столетий, примером чему служат престижные европейские университеты. Одним из признаков научной традиции является «исследовательская школа» - система знаний и методов, передаваемая от учителя к ученику. Специфика этой системы заключается в «неявности», в невозможности ее выражения по образцу строго регламентированных правил. Для описания такого типа знаний Полани использовал пример обучения игре на музыкальном инструменте: наблюдая за исполнением мастера, ученики развивают музыкальный слух и чувство ритма, интуитивно усваивают стандарты качества, к которым впоследствии стремятся в практике [Polanyi 1966: 5-8].
Таким образом, феномен традиции в науке дает достаточное основание для рассмотрения научного процесса как социального и психологического явления.
Акцент на социальной природе научного познания в философии науки середины XX века (М. Полани, Т. Кун, Дж. Д. Бернал и др.) открыл вопрос не только об объективности научных данных, но и о задачах, которые должны выполнять ученые. Полани считал ошибочной позитивистскую трактовку целей научной деятельности, сводимую в общем виде к «техноцентризму». С его точки зрения основной движущей силой процесса познания является внутреннее стремление ученых к истине. В книге «Наука, Вера и Общество», основу которой составили лекции, прочитанные в марте 1946 года в университете Ньюкасла, Полани впервые предпринял попытку концептуализировать психологический компонент исследовательской деятельности, используя в качестве примера феномен религиозного опыта. Поиск решения научной проблемы сравнивался им с «обращением в молитве. попыткой связаться с метафизической реальностью, которая, в свою очередь, стремится быть воспринятой» [Polanyi 1964: 34-35]. Придание научному открытию достоверности означает для ученого исполнение своего «служения истине», реализацию стремления к полноте знания. Такая интерпретация цели научного познания наглядно контрастирует с концепцией пользы или социального заказа (Бернал).
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2015. № 2 (34)
Мороз В. В., Яровов А. Н. Взаимосвязь традиций и свободы в концепции развития научного знания Майкла Полани
Как отмечают биографы Полани, данный подход представляет собой развитие идей французского философа и эссеиста начала XX века Жульена Бенда. В своих дневниках Полани оставил конспекты его книги «Предательство интеллигенции», вышедшей в 1927 году [Nye 2011: 246]. В этой книге Бенда выступал с критикой послевоенных радикалистских движений в Европе и осуждал их поддержку в кругах интеллигенции. Ученые, писатели и журналисты, с его точки зрения, стали «добычей в схватке политических сил», объединившись с классом буржуазии. Бенда допускал возможным для представителей интеллигенции выражение своей политической позиции и реализацию своих практических интересов; предательство состоит в подмене ценностей в случае, когда политическая карьера заменяет собой качественную интеллектуальную деятельность, а «культ успеха» - служение идеалам гуманизма. Он называет редким исключением интеллектуалов, не подверженных «страстям» иным, кроме «страсти к познанию», приводя в пример Альберта Эйнштейна. Бенда связывает современный ему кризис мысли с утратой «веры в трансцендентные ценности» [Kimball 1992]. Полани придерживался схожих опасений, указывая на триумф, как это называл Бенда, «религии материального», романтизацию позитивизма,
сакрализирующего научные факты, интерпретирующего историю как борьбу политических фракций.
Подобным образом на взгляды Полани оказала влияние мюнхенская лекция Макса Вебера 1918 года «Наука как призвание и профессия». Говоря о будущем естественных и социальных наук, Вебер пессимистически предрекал главенство карьеризма и личной выгоды в среде ученых и профессоров. Вебер подчеркивал, что качества, делающие человека выдающимся ученым или академиком, не тождественны качествам, которые делают его успешным предпринимателем или популярным политиком. Научное призвание предполагает служение во благо настоящему и будущему человечества [Вебер 1990].
Способность ученого сопротивляться политическому и прагматическому давлению, согласно Полани, выражается в степени его свободы. Обращаясь к истории, Полани фиксирует две противоположные теории свободы, характеризуемые наибольшим влиянием в настоящее время. Первая - концепция классического либерализма, наделяющая человека неотъемлемыми правами, которые позволяют ему совершать любые действия, за исключением тех, что ограничивают права другого. Эта концепция восходит к теории утилитаризма, согласно которой свобода личности является одним из условий или требований общественного счастья. Вторая представляет собой упрощенную версию кантианства, понимающего свободу как отказ от личных целей под диктатом безличных обязательств. Эта интерпретация, как утверждал Полани, может быть легко использована тоталитарными идеологиями, если к ней добавляется понятие нации, государства или партии. Возвращаясь к проблеме определения свободы в науке, он приходит к выводу о необходимости разработки собственной концепции в русле консервативного либерализма. Специфика этой концепции состоит в восприятии свободы как категории морали, имеющей фундаментальное значение в научной реальности. По мысли Полани, эта свобода проявляется в посвящении человеком себя поиску истины, справедливости, милосердия и других трансцендентных идеалов. Принципиальное значение здесь имеет феномен «веры» - внутренней убежденности ученого в самодостаточности научного познания, не сводимого к понятию пользы. Вера в науку является отличительной чертой западного либерального общества [Hartl 2012].
В 40-х годах XX века Полани в коалиции с учеными, историками и философами либеральных взглядов основал Общество за свободную науку, задача которого заключалась в издании статей и защите независимых исследований. В это время в
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
своих эссе он обосновывал необходимость самоуправления в науке, несостоятельность планового типа развития, а также угрозу идеологического вмешательства в научную и экономическую жизнь общества. Система свободной науки отличается когерентностью и отсутствием централизованной власти. В общем виде такая наука характеризуется наличием «права на выбор собственной научной проблематики, проведением исследований без какого-либо внешнего контроля и работой с объектом исследования при опоре на индивидуальные представления о нем» [Polanyi 1947: 32-33].
Для Полани научный прогресс представляет собой естественную составляющую свободного общества. В этом смысле традиция восприятия свободы как одной из высших ценностей является основой прогресса западной цивилизации. Благодаря этой традиции научные достижения становятся возможными не только на короткое время, но и закрепляются, обеспечивая постоянный рост знания. «Европа, где 400 лет назад зародился научный метод, до сих пор является более продуктивной в плане науки, несмотря на то, что на некоторых других континентах на научные исследования выделяется больше средств» [Полани 1958: 87].
Научные традиции Европы имели долгий период развития, качественные преобразования которого сравниваются Полани с развитием христианской этики, прецедентного права и различных форм общественных отношений. Проверенные временем нормы сохраняются в обществе, передаваясь из поколения в поколение, образуя устойчивые знания, которые, тем не менее, остаются формально невыраженными. По этой причине ни одна теория свободы не находит своего отражения в реальности.
Обращаясь к истории консервативного либерализма, австралийский философ науки Струан Джейкобс характеризует концепцию свободы Полани следующим образом: «Корни этой свободы произрастают из традиции. Общественная свобода, для Полани, опирается скорее на социальные, чем на индивидуальные качества, зависящие от спонтанно сложившихся порядков: принципов ученичества, законов, искусства, религии и открытых политических дискуссий...» [Jacobs 1999: 9].
Подобно своим более известным современникам Томасу Куну и Карлу Попперу, Полани стремился избавить научную методологию от ограничений логического эмпиризма. Он остановился на термине «личностное знание», подчеркивая тем самым значение интуитивных, не выраженных формально элементов научного метода. Одноименная книга, вышедшая в 1958 году, в которой осуществлялась систематизация ранее сформулированных идей, вызвала неоднозначную реакцию в сообществе философов науки. Так, например, Томас Кун указывал на элементы «мистицизма», вызывающие определенную степень отторжения [Nye 2011: 247].
Как и Полани, Кун считал традиции, интуитивно усваиваемые учеными, неотъемлемой составляющей научного прогресса, однако он не связывал их формирование со степенью свободы в обществе и верой в трансцендентные истины. Универсалии представляют собой элемент парадигмы, но не определяют ее существование [Кун 1977: 70-78]. И «Структура научных революций» Куна, и концепция личностного знания Полани выступали в качестве оппозиции научному объективизму, представители которого стремились доказать безусловный авторитет научного знания. Строгая логическая методология, с точки зрения Полани, упрощает представление о науке и игнорирует личностную составляющую знания. Такая интерпретация научного процесса не может считаться объективной по определению. Стремление к научной объективности скрывает в себе скептицизм, воспринимаемый как самоцель, что противоречит представлению о науке прежде всего как о призвании. «. Настойчиво подчеркивая свою способность заблуждаться, мы добиваемся лишь того, чтобы лишний раз подтвердить приверженность воображаемому эталону
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2015. № 2 (34)
Мороз В. В., Яровов А. Н. Взаимосвязь традиций и свободы в концепции развития научного знания Майкла Полани
интеллектуальной честности и показать открытость ума во всем ее блеске и в контрасте с близорукой позицией тех, кто не скрывает своих убеждений как в конечном счете принятых на себя личностных обязательств» [Полани 1958: 283].
Актуальность проблемы научной традиции во многом была обусловлена социальными катастрофами начала и середины XX века. Деструктивные процессы в европейской культуре, проявившиеся под влиянием политических и идеологических репрессий, направленных против свободы личности, религиозных ценностей, юридических и этических норм, привели в том числе к милитаризации функций науки и дегуманизации задач научного прогресса. В этом смысле концепция личностного знания, предложенная Майклом Полани, отчасти была призвана восстановить закрепленное в наследии христианской цивилизации представление о науке как о глубоко нравственной человеческой деятельности.
В настоящее время в России многие специалисты констатирует упадок качества образования и международного престижа отечественной науки. Обращаясь к опыту философии Полани, мы можем частично связать это с кризисом научной традиции, вызванным радикальными изменениями общественных отношений в 90-е годы. Нам также придется признать, что восстановление этой традиции потребует пересмотра наследия социалистической модели общественных отношений, в рамках которой формировалась российская наука XX века. В свете сложившейся государственной политики в отношении культуры концептуальное переосмысление этого наследия может занять длительное время. Прежде всего на этом пути нам следует обратить внимание на одну из главных характеристик советской научной традиции, выраженной в восприятии науки как нравственной и самоотверженной деятельности.
Библиографический список
Jacobs S. Classical and Conservative Liberalism: Burke, Hayek, Polanyi and Others // Tradition and Discovery. The Polanyi Society Periodical. Greenville, 1999. Vol. 26. N 1. P. 5-15.
Jacobs S., Allen R. T. Emotion, reason, and tradition, essays on the social, political, and economic thought of Michael Polanyi. London: Ashgate, 2005.
Hartl P. Michael Polanyi on Freedom of science // Synthesis Philosophica. Croatian Philosophical Society. Zagreb, 2012. Vol. 54. N 2. P. 307-321.
Kimball R. The Treason of the Intellectuals & “The Undoing of Thought” // The New Criterion. The Foundation for Cultural Review. NY, 1992. Vol. 11. N 12. P. 10-15.
Nye M. J. Michael Polanyi and His Generation. Chicago and London: The University of Chicago Press, 2011.
Polanyi M. Foundations of Academic Freedom. Oxford: Society for Freedom in Science, 1947.
Polanyi M. Science, Faith and Society. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1964.
Polanyi M. The Tacit Dimension. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1966.
Вебер М. Наука как призвание и профессия: избр. произв. М.: Прогресс, 1990. С. 707-735.
Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977.
ПоланиМ. Личностное знание. М.: Прогресс, 1958.
