CC BY
28
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ГОСУДАРСТВА С КОНФЕССИОНАЛЬНЫМИ ОРГАНИЗАЦИЯМИ В ЕНИСЕЙСКОМ РЕГИОНЕ
Ламанская Нина Борисовна
доцент, канд. ист. наук, ФГБОУВПО «Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова» РФ, Республика Хакасия, г. Абакан
E-mail: Nina - van @mail. ru
THE STATE'S RELATIONSHIP WITH FAITH-BASED ORGANIZATIONS
IN ENISEYSK REGION
Lamanskaya Nina Borisovna
candidate of Historical Sciences, Associate Professor of Folk ArtInstitute of Arts KSU them N.F. Katanov, Russian Federation, Republic of Khakassia, Abakan
АННОТАЦИЯ
В статье показано отношение государства к крупным организациям старообрядства и старых форм русского сектантства — хлыстов, молокан и др., к приверженцам самых различных вероисповеданий: православным, старообрядцам, католикам, лютеранам, иудаистам, баптистам и прочим. Исследование выполнено на материале Енисейского региона.
ABSTRACT
The article shows the relationship of the State to large organizations staroobradstva and the old Russian form of sectarianism-whips, molokans, etc., to the followers of the various religions: Orthodox, old believers, Catholic, Lutheran, iudaistam, Baptists, and other things. A study performed on the material of the Yenisei region.
Ключевые слова: церковь; сектантство; конфессии; атеистическая работа; религиозность; идеология; политика советского государства.
Keywords: Church; sectarianism; religious; atheis; religious; ideology; the policies of the Soviet State.
Енисейская губерния, на территории которой ныне расположен Красноярский край, в дореволюционном прошлом была одной из частей Сибири, где успешно осуществлялась миссионерская деятельность Русской
Православной Церкви. В частности, это выразилось в опережающем темпе строительства церквей, по сравнению со строительством школ. Только с 1909 по 1914 гг. в переселенческих селах губернии на одну открытую школу приходилась восемь церквей. Всего на бывшей территории Красноярского края до революции действовало 404 церкви, 178 часовен и 5 монастырей [5, с. 116].
В 1911 г. в Красноярске было учреждено «Православное противосектантское братство молитвы и трезвости во имя Святых Апостолов Петра и Павла» с целью противодействия сектантству и порокам пьянства и табакокурения. Действовали противосектантские миссионерские курсы, организованные в 1914 г. в Красноярске. Сотни миссионеров проводили местные миссионерские съезды с торжественными богослужениями, крестными ходами, религиозно-общественными праздниками [4, с. 492].
В Хакасии среди священнослужителей довольно колоритной фигурой был выходец из казачьей станицы Таштып протоиерей Владимир Иванович Кузьмин, закончивший в 1904 г. Красноярскую духовную семинарию. В соответствии с предписаниями Енисейской консистории священник в инородческом церковном приходе обязывался прослужить не менее десяти лет, в течение первых трех изучить местное наречие, верования и обычаи жителей прихода. Следуя этим наставлениям, В. Кузьмин изучал местное наречие — сагайский диалект и шаманские верования хакасов [2, с. 4].
Изучая его дневники, можно заметить, как, переезжая из одной деревни в другую, он вел апологетические и полемические беседы.
Оппонировали В. Кузьмину пресвитер баптистов Зеленский и Корогозов. Возражения сводились к тому, что Бога нельзя уподоблять золоту или серебру, и в писании нет повеления чтить крестом. Их положения (о почитании креста) сводились к следующему: 1) крест есть орудие нашего спасения; 2) на нем явилась правда Божия; 3) благословенно древо, через которое была правда; 4) крест есть жертвенник, от которого не имеют права питаться служащие скинии; 5) Апостол Павел хвалился крестом господа Нашего Иисуса Христа.
Баптисты оспаривали, что крест есть Христов жертвенник, но весьма слабо [7, с. 42].
В. Кузьмин считал, что положение Абаканской миссии плачевно, она не имеет миссионеров, владеющих инородческим языком. Он предложил целый план мероприятий по улучшению миссионерской деятельности: открытие в Аскизе миссионерской семинарии, подготовку кандидатов для поступления в духовные семинарии, постройку новых молитвенных домов, учреждения штата катехизаторов.
Исторически Сибирь стала местом средоточия крупных организаций старообрядства и старых форм русского сектантства — хлыстов, молокан и др. В Енисейской губернии поселились приверженцы самых различных вероисповеданий: православные, старообрядцы, католики, лютеране, иудаисты, баптисты и прочие.
Например, в деревне Комаркова Минусинского уезда в 1915 г. прихожанами местной церкви были бывшие жители Курской, Тамбовской, Киевской, Полтавской, Черниговской и других губерний России. На территории этого прихода проживало 256 старообрядцев, 23 баптиста, 18 приверженцев иудаизма [11, с. 157]. Местное население Енисейской губернии лишь формально приняло христианство. На Крайнем Севере и юге губернии среди эвенков, соха, долган, нгасан, якутов, хакасов и других малых народностей продолжали господствовать анимистические, шаманские верования, языческие культы.
На территории Енисейского района были обнаружены таежные скиты старообрядцев-пустынников. По словам журналиста А. Шамаро, изучавшего документы об одном из таких скитов на реке Дубчес, малейшая забота о чистоте тела считалась там «большим грехом, сатанинским соблазном. Избы внутри были траурно-черными от копоти и грязи... В пустыннических кишело несметное скопище насекомых... Когда вши совсем заедали инока, он осмеливался снять с себя холщовую, ни разу не стиранную рубаху и потрясти ее над костром. Насекомые сгорали над огнем [12, с. 29].
После совершения Великой Октябрьской социалистической революции в стране утвердился курс на атеизацию общества. Идеология и политика советского государства по отношению к религии и церкви базировались на известном марксистско-ленинском положении, суть которого заключалась в утверждении, что только ликвидация условий, порождающих религиозные предрассудки, может обеспечить освобождение народных масс от религии [9, с. 415]. Уже в первые годы Советской власти ленинским декретом «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» была уничтожена классовая база господства духовенства.
Ленинский декрет воспринимался по-разному. Прежде всего, он вызвал открытое недовольство и противодействие духовенства. Вплоть до начала 20-х гг. почти все религиозные организации страны выступили против курса на социализм и поддержали силы контрреволюции. На первое место в антирелигиозной пропаганде выдвинулось разоблачение враждебной позиции церкви и сект. Она приобрела политическую окраску.
В Сибири в Енисейской губернии революционерам пришлось бороться не только с церковной контрреволюцией, но и с сектантской оппозицией, поскольку сектанты провозгласили себя подлинными защитниками народа. Взаимоотношения государства с религиозной организацией складывались непросто. Изменилась тактика борьбы с религией, была сделана попытка отойти от репрессивных методов, но курс на искоренение религиозности продолжался.
В принятом ЦК РКП(б) постановлении «О постановке антирелигиозной пропаганды и о нарушении пункта 13 Программы» (1921 г.) [10, с. 502—503] было определено главное направление в атеистической работе: не выпячивать ее на первое место, согласовывать политику в данном вопросе со всей экономической политикой, сущность которой состояла в восстановлении действительного соглашения между пролетариатом и мелкобуржуазными массами крестьянства, не освободившимися от религиозных предрассудков.
Губернская партийная организация в духе постановления вела разъяснительную работу среди населения, организовав для этого кружки, партийно-советские школы, где около 30 % учебного времени отводилось обучению слушателей методам пропаганды атеизма [8. с. 143]. В борьбе с религией использовалась газета «Красноярский рабочий». В конце 1920 г. на страницах газеты была введена рубрика «Церковь и религия».
Откликом на такое обращение стало активное участие сотен людей в деятельности местных ячеек Союза воинствующих безбожников. В Енисейской губернии число ячеек этого общества быстро росло. К началу апреля 1925 г. в Красноярске их было 26. Они объединяли 926 пропагандистов атеизма, которые проводили беседы, лекции, экскурсии в музеи антирелигиозного плаката, созданного в городе [1, с. 26].
История показала, что в годы, предшествовавшие коллективизации, религиозность в народе не только не исчезла, но и возросла, в основном за счет пополнения религиозных сект. Баптистов в Сибири стало втрое больше: если в 1917 г. их насчитывалось 5 тысяч, то в 1929 г. — 15462. Рост наблюдался и в Енисейской губернии, особенно на юге в Минусинском уезде и Хакасии [3, с. 743—745].
Одной из причин такого явления, помимо упомянутых, было умелое использование сектантами права свободы совести в целях религиозной агитации. Другая же причина заключалась в насильственном закрытии церквей и переходе православных в различные секты. В Хакасии на 1 апреля 1937 г. действовали следующие религиозные общины: евангельские христиане — 35 человек; баптисты - 98 человек; секта старообрядцев в Матурском сельсовете Таштыпского района; нелегальная секта хлыстов в Ширинском и Аскизском районах. Она целиком состояла из коренного населения — хакасов.
Действовали также субботники и молокане в селе Иудино (ныне Бондарево) Бейского района. Здесь было 17 православных церквей в 1936 году, а на 1 апреля 1937 г. уже — 8. Все они к этому времени бездействовали, хотя официально Советская власть их не закрывала. Служба в них не велась из-за
отсутствия церковнослужителей. Это — следствие массовых репрессий, обрушавшихся на «врагов народа», в том числе служителей культов.
В стране «изгонялась вера» путем физического устранения людей. Уничтожены были многие тысячи верующих. Проводился террор, развязанный большевистским партийно-советским режимом в отношении священнослужителей и верующих всех конфессий. Террор унес из жизни многих служителей традиционного верования хакасов — шаманизма.
Естественно, в ходе и после такого террора в массе народа появились страх и опасение посещать храмы и молельные дома. Многие церковные приходы перед Великой Отечественной войной прекратили свое существование из-за отсутствия прихожан. Атеистическая литература утверждала, что, несмотря на ошибки и перегибы власти, она обеспечила дальнейшую атеизацию общества.
В период Великой Отечественной войны и первые послевоенные годы интерес народа к религии оживился. Из различных районов Красноярского края в Совет по делам Русской Православной церкви (РПЦ) при Совете Министров СССР поступило более сотни заявлений с просьбой об открытии церквей. С согласия руководства партии стали вновь открываться храмы и молельные дома. В крае было открыто 20 православных церквей и молельные дома в Абакане, Красноярске, Минусинске. Официально была признана деятельность Свидетелей Иеговы в Абакане (1946 г.), христиан веры евангельской, пятидесятников.
Список литературы:
1. Боженко Л.И. Научно-атеистическая пропаганда в Сибири в восстановительный период (1921—1925 гг.): Ученые записки томского университета / Л.И. Боженко. Томск: Томское книжное издательство, — 1963. — № 47. — С. 26.
2. Гладышевский А.Н. Крутой поворот в жизни священника // Хакасия. — 2001. — № 12. — С. 4.
3. Енисейские епархиальные ведомости //Официальное издание Енисейской и Красноярской епархии. 1909. № 7.
4. Енисейский Энциклопедический Словарь. Красноярск, КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998 г. — С. 492.
5. История Красноярского края. Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1967. — С. 116
6. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. 1. — С. 743—745.
7. Краткое описание прихода Енисейской епархии: Справочник/ Репринтное издание 1916 года. Красноярск: КО РФК ХТО «Краевед», 1995. — С. 42.
8. Лукинский Ф.А. Партийное руководство научно-атеистической пропагандой в Сибири (1920—1925) // Труды Новосибирского государственного медицинского института. Новосибирск, 1960. — С. 143.
9. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 1, Изд. 2. — С. 415.
10. О религии. Хрестоматия. М.: Политиздат, 1963. — С. 502—503.
11. Токарев С.А. Религия в жизни народов мира. М., 1964. — С. 157.
12. Шамаро А. На берегу черной магии // Наука и религия. — 1963. — № 1. — С. 29.
