CC BY
18емник Российской империи, сохраняла за собой полное право на эту территорию и после ее захвата Румынией в 1918 г. Несмотря на некоторое сокращение государственной территории, Советская Россия и после Гражданской войны осталась крупнейшей по территории державой мира, сохранив тем самым свои исторические преимущества.
список литературы
1. Воронянский А.В. История Украины: учеб. пособие для студентов высших учебных заведений. Харьков, 2005.
2. Декреты Советской власти. Т. 1. 25 октября 1917 г. - 16 марта 1918 г. М., 1957.
3. Документы внешней политики СССР. М., 1957. Т. 1.
4. Документы внешней политики СССР. 1 января 1919 г. - 30 июня 1920 г. М., 1958. Т. 2.
5. Из мирного договора между Советской
Россией, с одной стороны, и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией, с другой стороны («Брестский мир»), 3 марта 1918 г. // Хрестоматия по истории России / авт.-сост. А.С. Орлов [и др.]. М., 2004.
6. История отечественного государства и права: учебник / под ред. О.И. Чистякова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2004. Ч. 2.
7. История России: в 2 т. Т. 2. С начала XIX в. до начала XXI в. / А.Н. Сахаров [и др.] / под ред. А Н. Сахарова. М., 2008.
8. Ленин В.И. Речь на первом Всероссийском съезде военного флота 22 ноября (5 декабря) 1917 г. Протокольная запись. // Полн. собр. соч. Т. 35.
9. Поляков Ю.А. Советская страна после окончания Гражданской войны: территория и население. М., 1986.
10. Рубаник В.Е. История государства и права зарубежных стран: учебник для вузов. СПб., 2011.
БАТУРИН Николай Константинович - кандидат исторических наук, доцент кафедры теории государства и права. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: [email protected]
BATURIN, Nikolay Konstantinovich - Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of the Theory of the State and Right. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: [email protected]
уцк 342.552.3
взаимодействие правоохранительных органов российской империи в борьбе с антигосударственной деятельностью в 1880-1904 гг.
(на примере казанского губернского жандармского управления)
с.и. Бойко
На основе анализа документальных источников изучены особенности организационно-правового взаимодействия правоохранительных органов Российской империи против антигосударственной деятельности по материалам Казанского губернского жандармского управления. Показано улучшение работы жандармских управлений по мере укрепления организационного взаимодействия различных ведомств правоохранительной системы и названы недостатки и упущения в правоохранительной деятельности.
Ключевые слова: правоохранительные органы; жандармское управление; Казанская губерния; взаимодействие органов власти; жандармы; правопорядок.
S.I. Boyko. INTERACTION OF LAW ENFORCEMENT AGENCIES OF THE RUSSIAN EMPIRE IN FIGHT AGAINST ANTISTATE ACTIVITY In 1880-1904 (on the example of the Kazan provincial gendarme management)
Based on the analysis of documentary sources studied the characteristics of organizational and legal cooperation between law enforcement bodies of the Russian empire against anti-state activities on materials Kazan provincial gendarmerie. Shows the improvement of the gendarmerie as strengthening the institutional interaction between different departments and law enforcement system called shortcomings and deficiencies in law enforcement.
Keywords: police; gendarmerie control; Kazan Province; interaction authorities; gendarmes; the rule of law.
На рубеже 1870-х - начале 1880-х гг. Россия переживала политический кризис. Выросло количество крестьянских и рабочих выступлений, активизировалась деятельность революционных народников. 8 февраля 1880 г, через три дня после неудавшегося покушения С. Халтурина, Александр II созвал специальное совещание для разработки программы по борьбе с революционным движением. 12 февраля издан Указ о создании Верховной распорядительной комиссии по охране государственного порядка и общественного спокойствия во главе с харьковским генерал-губернатором М.Т. Лорис-Меликовым. В Указе подчеркивалась необходимость «положить предел беспрерывно повторяющимся в последнее время покушениям дерзких злоумышленников поколебать в России государственный и общественный порядок» [3, с. 64].
Одной из важнейших и первоочередных задач, стоящих перед властью, была координация усилий в борьбе с нараставшими выступлениями против власти. Буквально за день до подписания упомянутого Указа одесский генерал-губернатор Э.И. Тотлебен в записке, направленной на имя М.Е. Лорис-Меликова, обращал внимание последнего, что пример всех важных политических преступлений, совершенных членами партии социалистов-революционеров, свидетельствует об их сплоченности, общности в деятельности. В результате их действия не имеют местного характера, а распространяются на всю империю. По его мнению, в практике органов власти дело обстоит не в пример хуже [3]. Одной из центральных задач Верховной распорядительной комиссии как раз являлась задача объединения действий всех властей по «охранению государственного порядка». В связи с этим Главный начальник комиссии наделялся весьма широкими полномочиями, на него возглавлялось руководство делами по всем государственным преступлениям. III Отделение Собственной его Императорского Величества Канцелярии фактически стало находиться в подчинении Комиссии, а Указом 3 марта это было сделано и де-юре, хотя бы и «временно» [4, т. 40, №60609]. На следующий день так же «временно» в ведение Комиссии перешел и Отдельный корпус жандармов [4, т. 40, №60617]. На первом заседании, прошедшем 4 марта 1880 г., среди причин, затруднявших борьбу правительства с государственными преступлениями, еще раз называлась разобщенность действий административных и судебных органов [3].
Комиссия проработала менее трех месяцев, до 1 мая 1880 г., проведя 5 заседаний. Сам М.Т. Лорис-Меликов считал, что она, как орган чрезвычайный, не может работать продолжительное время, но необходимо сосредоточить все полицейские функции, в том числе и политические, в Министерстве внутренних дел. Указом 6 августа 1880 г. Комиссия была закрыта, и тем же Указом упразднялось III Отделение Собственной его Императорского Величества Канцелярии, в рамках которого действовал Корпус жандармов. Вместо III Отделения был учрежден Департамент государственной полиции при Министерстве внутренних дел. Новым министром внутренних дел, который одновременно являлся шефом жандармов, был назначен М.Т. Лорис-Меликов. Департамент государственной полиции возглавлялся товарищем министра внутренних дел, который с 1882 г. являлся и командиром Отдельного корпуса жандармов. После включения в состав Департамента государственной полиции Департамента исполнительной полиции (15 ноября 1880 г.) и Судебного отдела (19 февраля 1883 г.) он стал называться Департаментом полиции, что должно было свидетельствовать о завершении процесса централизации управления этими органами. Сложившаяся ситуация в стране требовала перемен в деятельности политической полиции. Е.А. Гончарова обоснованно считает, что Департамент полиции охватил своим влиянием практически все проявления общественной жизни страны [1].
Основным правовым документом, регулирующим деятельность политической полиции, оставалось Положение о Корпусе жандармов, принятое 9 сентября 1867 г. Упразднялись жандармские округа, в том числе и 7-й Казанский. Были образованы губернские жандармские управления (ГЖУ), в том числе в 10 губерниях - первой категории и в 45 губерниях и Бессарабской области - второй категории. Казанское управление вошло в состав 10 ГЖУ первой категории. Разница между управлениями первой и второй категорий состояла лишь в размере добавочного жалованья их начальникам. Безусловно, этим подчеркивалась и роль губернии и жандармских управлений в политической и экономической жизни страны [4, т. 42, №44956].
Взаимодействие с различными правоохранительными органами было одним из тех направлений деятельности, которое довольно часто вызывало критику у вышестоящего
начальства. Наиболее тесное взаимодействие жандармские управления имели с губернской полицией, что определялось сходством и пересечением основных функций и задач двух правоохранительных органов. Но не всегда взаимодействие достигалось беспроблемно, что, в свою очередь, вело и к обострению отношений с губернатором, которому подчинялась полиция на местах. Так, в 1880 г. это повлияло на отношения между Казанским губернатором и начальником ГЖУ генерал-майором Житковым. Они вели острую переписку по проблемам взаимодействия. Губернатор в отношениях к полицмейстеру и Житкову отмечал, что полицейские должны выполнять только письменные предписания ГЖУ, а не устные. В действительности же не всегда это соблюдалось. Кроме того, губернатора особенно возмущали случаи, когда происходили обыски, аресты, но ему ничего не докладывалось. Губернатор обратился и к министру внутренних дел, которому также жаловался на начальника ГЖУ, который обращается к полицмейстеру помимо него и «весьма часто даже не письменно, а словесно». После этого шеф жандармов направил во все ГЖУ циркуляр, в котором речь шла о необходимости согласований действий с губернатором [2, ф. 1, оп. 3, д. 4930, л. 1-3, 11-13].
Тесное сотрудничество с общей полицией чинам Корпуса жандармов приходилось осуществлять по наблюдению за различными лицами, проведении обысков, задержаний. К полицейским у руководителей ГЖУ и Департамента полиции были серьезные претензии. В циркулярном отношении от 28 июня 1894 г. министр внутренних дел Дурново обращал внимание губернаторов, что «чины общей полиции оказывают, в большинстве случаев, крайне слабое содействие чинам корпуса жандармов по обнаружению и задержанию лиц, скрывающихся от преследования властей». Министр констатировал, что полицейские органы в основном относятся к делу розыска формально, во многих полицейских управлениях алфавитные списки разыскиваемых ведутся «крайне небрежно, или даже не ведутся вовсе», а иногда дела сдаются в архив, хотя розыск еще продолжается [2, ф. 1, оп. 3, д. 9563, л. 4].
Наиболее дальновидные представители правящей элиты понимали уровень надвигающейся опасности. Они пытались принять различные превентивные меры, в том числе и по повышению эффективности деятельности ГЖУ. Одним из таких шагов был опрос их руководителей, предпринятый осенью 1900 г. В их адрес штабом Отдельного корпуса жан-
дармов 5 октября было направлено циркулярное письмо, в котором предлагалось высказать свое мнение по животрепещущим вопросам [2, ф. 199, оп. 1, д. 116, л. 2-2 об].
По мнению начальника КЖГУ А.С. Па-лицына, важной организационной стороной деятельности ГЖУ были отношения его руководства с губернской властью. Он писал, что существующее положение дел вынуждало его коллег прежде всего «ладить с губернатором». Это означало отсутствие дискуссий, невозможность направлений объективных, но противоречащих точке зрения губернатора сведений в столицу, поскольку это могло «поколебать ту формальную сторону отношений, которая обусловливается положением этого главного представителя власти в губернии или официальных лиц, имеющих частые с жандармскими чинами отношения (судебное ведомство и пр.). Если же возникают различные точки зрения у начальника ГЖУ, с одной стороны, и губернатора и прокуратуры, с другой, то в случае рассмотрения их в столице, последние чаще всего имели предпочтение в коридорах власти. Таким образом, снижался престиж начальников ГЖУ в глазах чинов губернской и уездной общей полиции, что, в свою очередь, сказывалось на полноте и достоверности сведений о происшествиях, циркулирующих среди населения слухов и т.п. Исправники сразу же начинали ограничиваться «пустыми сообщениями» о том, что происходит или замечено во вверенных им уездах. По этой причине о происшествиях становилось известно лишь из запоздалых донесений жандармских унтер-офицеров, которые не могли повлиять на изменение положения дел, поскольку сведения черпали у волостных старшин, писарей, урядников, а в уездных городах у городовых и секретаря уездной полиции, который прислушивался к губернаторскому камертону, исправнику [2, ф. 1, оп. 3, д. 4930, л. 34-35].
Страдало от этого и качество негласного надзора, поскольку при посещении лицом, ведущим такое наблюдение, дворника или какого-либо жильца в интересующем жандармерию доме, об этом сразу же становилось известно не только жильцам данного дома, но и жители соседних домов узнавали об этом немедленно. По мнению начальника КЖГУ, проблема негласного надзора была и без несогласованности позиций полиции и жандармерии достаточно серьезной. Он считал, что для двух третей поднадзорных негласный надзор не был секретом, особенно для тех, кто проживал в сельской местности, и наблюдение за ними осуществляли низшие чины, которые не пони-
мали сути возложенных на них обязанностей и часто стояли практически «на карауле» у негласно-поднадзорного. Начальник КЖГУ подчеркивал важность негласного наблюдения, но считал, что не выработаны способы, позволяющие эффективно осуществлять этот вид жандармской деятельности. Циркуляры 1875 и 1877 гг. согласованности действий не прибавили, поэтому циркуляром МВД от 11 марта 1883 г. чинам общей полиции прямо вменялось удовлетворять все законные требования жандармских должностных лиц по исполнению последними обязанностей по наблюдению за местным населением. Тем не менее 1 июля 1894 г. был выпущен еще один циркуляр, в котором Департамент полиции еще раз свидетельствовал, что чины общей полиции оказывают в большинстве случаев крайне слабое содействие жандармам по обнаружению и задержанию лиц, укрывающихся от преследования властей. Начальник КГЖУ признавал, что во многом по этой причине надзор производится весьма неудовлетворительно и больше на бумаге, чем фактически [2, ф. 1, оп. 3, д. 4930, л. 34 об., 35 об., 36-36 об].
Заметное место в работе губернских жандармских управлений занимало сотрудничество с коллегами. Между ГЖУ различных губерний шла интенсивная переписка в связи с производством дознаний, передачей информации по лицам, жившим и учившимся в разных городах. Так, например, в ноябре 1898 г. начальник Пермского ГЖУ писал своему коллеге в Казань, что из Суксунского завода Красноуфимского уезда Пермской губернии выехал бывший студент Московского университета А.А. Попов, который был привлечен по одному из дел и которому министром внутренних дел запрещено жить в столичных и университетских городах в течение года.
Сам факт о перемещениях А.А. Попова был достаточно заурядный, но следует отметить, что передача подобных сведений не отличалась оперативностью: Попов убыл в августе, а письмо датировано 20 октября, зарегистрировано в КГЖУ 5 ноября. Срок ограничений Попова начался 17 января 1898 г., а завершиться был дол-
жен через 2,5 месяца после получения информации [2, ф. 199, оп. 2, д. 124, л. 16-16 об]. Не всегда оперативно работала и Казанская жандармерия. 2 марта 1901 г. было получено отношение из Витебского ГЖУ, начальник которого сообщал, что дознание о перевозке революционных изданий задерживается, поскольку до сих пор не выполнено требование о проведении обыска у студента Казанского университета В.В. Адоратского, имевшего отношение к данному делу, о чем в Казань сообщалось 11 января 1901 г., но до сих пор не было получено никакого материала [2, ф. 1, оп. 3, д. 177, л. 28].
Возникали проблемы взаимодействия и после создания охранных отделений. Чины общей полиции не всегда имели ясное представление о том, куда они должны направлять обнаруженные ими нелегальные антиправительственные издания. Так, например, 27 января 1903 г. начальник КГЖУ в своем отношении к Казанскому губернатору доводил до его сведения, что Казанский уездный исправник все воззвания, найденные уездными полицейскими 21 и 24 января в д. Кульсеитово и в Пороховой слободе, направил начальнику Казанского розыскного отделения, а КГЖУ только уведомил об этом 22 и 25 января [2, ф. 1, оп. 3, д. 215, л. 13].
С постепенным расширением антиправительственных настроений, реальных движений и выступлений большое значение для улучшения работы жандармских управлений стала иметь согласованность действий жандармов и чинов общей полиции, а также других ведомств правоохранительной системы, но не всегда эта задача реализовывалась в реальной ситуации.
список литературы
1. Гончарова Е.А. Методы политического сыска России в борьбе с революционным движением в 1904-1914 гг.: на материалах Саратовской губернии. Саратов, 2006. С. 3.
2. Национальный архив Республики Татарстан.
3. Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX - начало XX вв.): сб. документов. М., 2001.
4. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2-е.
БОЙКО Софья Ивановна - ассистент кафедры теории и истории государства и права. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: [email protected]
BOYKO, Sofya Ivanovna - Assistant to Chair of the Theory and History of State and Law. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: [email protected]
