CC BY
199
удк 63.3(2); 34(091)
Н. В. Логачёва
РОЛЬ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ И ГУБЕРНАТОРОВ В БОРЬБЕ С РЕВОЛЮЦИОННЫМ ДВИЖЕНИЕМ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В 1870-е-1880-е гг.
Аннотация. Статья посвящена определению роли и значения общей полиции и губернаторов в деятельности политического сыска. Представлена характеристика структуры общей полиции, ее состава, способов комплектования; определены способы и методы взаимодействия подразделений Министерства внутренних дел, губернской администрации с губернскими жандармскими управлениями и охранными отделениями. Дана характеристика преобразованиям в структуре политического сыска в рассматриваемый период.
Ключевые слова: Министерство внутренних дел, полицейские управления, полицмейстер, уездный исправник, урядник, губернаторская администрация, III Отделение С.Е.И.В.к., Департамент полиции, губернские жандармские управления, охранные отделения, антиправительственная деятельность, политический сыск, политическая полиция, преобразования, слияние, взаимодействие.
В Российской империи существовали специально созданные для борьбы с революционным движением ведомства: III Отделение С.Е.И.В.к. (с 1880 г. - Департамент полиции), губернские жандармские отделения (ГЖУ) и охранные отделения, однако важная роль в осуществлении политического сыска принадлежала подразделениям общей полиции и губернаторской администрации.
Общей полицией руководило Министерство внутренних дел, на местном уровне -городские полицейские управления, возглавляемые полицмейстером и его помощником, которые подчинялись непосредственно губернатору и губернскому правлению. Структура губернского полицейского управления и его подразделений зависела от размеров губернии и особенностей ее административно-территориального деления. Уезды находились в ведении уездных полицейских управлений, которые возглавлялись уездными исправниками и их помощниками, назначаемыми губернатором. Уезд делился на станы, возглавляемые полицейскими становыми приставами. Становых приставов в уездах по штату состояло 12-16 человек. До 1878 г. исполнительные функции были возложены на сельского старосту и волостного старшину. С 1878 г. была введена должность полицейских урядников. Урядники, будучи распределены по участкам уезда, должны были выполнять полицейские обязанности, вести дознания, надзор за общественным благоустройством и спокойствием. Например, в Симбирской губернии числилось 160 урядников, в том числе: в волостях - 152 урядника, на фабриках - 6, в имениях частных лиц - 2 [1].
В результате реформы губернского правления 1865 г. в губернских городах были созданы городские полицейские управления. Возглавляемые полицмейстером и его помощником, они подчинялись непосредственно губернатору и губернскому правлению. В полицейском отношении города подразделялись на части, а части на участки и околотки во главе с частными приставами, участковыми и околоточными надзирателями. Полицмейстер ежедневно предоставлял сводку всех происшествий губернатору.
Во второй половине XIX в. штат нижних полицейских чинов во всех уездных городах Симбирской губернии составлял около 170 человек. Самый многочисленный штат
полицейских служащих был в губернских городах - 100 нижних чинов [1, с. 26]. Другие города губернии, как правило, не были полностью укомплектованы полицейскими штатами. Особенно остро стоял вопрос укомплектования нижними чинами - городовыми.
До 1873 г. существовала система направления на службу в полицию из армии, обычно солдат и унтер-офицеров, не пригодных к строевой службе. С 1873 г. был введен принцип комплектования полиции «по вольному найму». Основные требования к полицейскому чину были следующие: кандидат должен иметь российское подданство, быть не моложе 25 лет, выдержать установленный экзамен, быть приведенным к присяге и не иметь судимостей, вероисповедание могло быть любое, кроме иудаизма. Эти подразделения Министерства внутренних дел косвенно, а иногда и напрямую осуществляли дознания по антигосударственным преступлениям. Служба в полиции была ответственна и тяжела, а вознаграждение весьма умеренным. Рядовой полицейский состав в 1880-е гг. получал 20-25 руб. в месяц, урядник и стражник - 35-40 руб. При этом часть денег шла на пошив обмундирования, наем квартир, содержание лошадей.
Для 1860-1870-х гг. был характерен параллелизм в расследовании государственных преступлений со стороны органов и чинов политической полиции - губернских и уездных жандармских управлений - и учреждений общей полиции. Полицейские часто привлекались к политическим делам, а также становились инициаторами начала дознания, поскольку именно они осуществляли общее наблюдение за населением, а также полицейский надзор за политическими ссыльными. Во многих делах «о распространении преступной пропаганды» и расследовании деятельности революционных организаций ряд этапов дознания проводили чины местной полиции: так, обыск одного из подозреваемых в «Дознании о распространении преступной пропаганды в народе в Самаре» проводился приставом второго стана Самарского уезда [2]. Изучение делопроизводственной документации позволяет сделать вывод, что до образования Департамента полиции и объединения в одном центре руководства общей и политической полицией политический сыск на местах в целом осуществлялся весьма хаотично; в нем принимали участие (причем достаточно бессистемно) многие структуры государственной власти. В делах о политических преступлениях присутствовали телеграммы, предписания, отношения чинов самых разных государственных ведомств. Очень показательно в этом смысле политическое дело «О высылке из Самарской губернии в Костромскую отставного корнета графа В. Толстого». В телеграмме министру внутренних дел, где граф В. Толстой характеризовался как человек дерзкий, неоднократно оскорблявший высших должностных лиц и «высказывавший крамольные мысли, наносившие урон общественному спокойствию и оскорблявшие государственную власть», самарский губернатор просил разрешения выслать Толстого из Самарской губернии под надзор полиции [3]. Дело датировано 1874 г., когда губернаторам еще не было дано право по собственному усмотрению осуществлять административную высылку. Во втором документе дела - письме начальника Самарского ГЖУ управляющему III Отделения - содержится информация об антигосударственном образе мыслей Толстого [4]. Таким образом, очевидны параллельные действия разных государственных ведомств. При этом, если ГЖУ были предназначены для пресечения антиправительственных действий, то губернатор рассматривал политический сыск как часть своих непосредственных обязанностей. Губернаторы отвечали за все сферы жизни губернии, поэтому, конечно, они не могли игнорировать и деятельность антиправительственных организаций, не следить за политической обстановкой в губернии. В сборнике циркуляров начальника Саратовской губернии за 1871-1873 гг. эта сфера деятельности нашла свое непосредственное отражение [5]. Несколько циркуляров посвящены порядку наблюдения за лицами, высланными под надзор полиции за политические преступления. Циркуляр «О соблюдении в точности правил по делам печати относительно надзора за драматическими представлениями», адресованный полиц-
мейстеру и уездным исправникам, детально характеризовал обязанности чинов общей полиции в области политической цензуры. Ссылаясь на законодательный акт Главного управления по делам печати от 6 апреля 1865 г. и более поздние циркулярные распоряжения министра внутренних дел, губернатор подробно разъяснял обязанности и образ действий местной полиции [5, с. 106].
Полицейские должны были следить за тем, чтобы «представлялись пьесы безусловно дозволенные», чтобы не был искажен смысл пьес, чтобы в тексте афиш не было каких-либо «крамольных намеков». Ответственность за нарушения правил театральных представлений налагалась на владельцев театров и организаторов представлений.
В сборнике циркуляров саратовского губернатора за 1875/1876 гг. представлены документы, свидетельствующие о прямом участии губернатора в политическом сыске: «О порядке представления ведомостей о лицах, состоящих под надзором полиции», «Относительно допущения лиц к арестантам, содержащимся по политическим делам», «О полицейском надзоре за лицами, сосланными в губернию за политические преступления» [6].
Таким образом, губернаторам отводилось важное место в системе борьбы с революционным движением. Это еще раз иллюстрирует дознание, проведенное по делу Екатерины Городецкой, дочери титулярного советника, которая была заподозрена в антигосударственной пропаганде. Дознание было инициировано рапортом чембарского уездного исправника Пензенской губернии, о чем было доложено пензенским губернатором в Министерство внутренних дел, откуда начальнику Пензенской губернии был направлен циркуляр: «...Разрешить дело административным порядком, учредить над Городецкой негласный надзор полиции» [7]. Дело датировано маем 1877 - мартом 1878 г. Иными словами, в 1870-е гг. губернатор и чины общей полиции обладали полномочиями выносить решения в административном порядке по незначительным политическим делам без участия III Отделения и ГЖУ [8]. Общая полиция в 1870-х гг. активно привлекалась к борьбе с революционным движением: полицейские получили право ареста лиц, подозреваемых в совершении государственных преступлений.
В 1870-е гг. не существовало согласованности действий в сфере политического сыска между губернаторской администрацией, общей полицией и губернскими жандармскими управлениями, хотя губернаторам предписывалось всемерно помогать и содействовать жандармам. Для этого был разослан специальный циркуляр [9]. Однако, по свидетельству жандармского генерал-майора И. Л. Слезкина, объезжавшего Казанскую, Симбирскую, Самарскую и Саратовскую губернии, губернаторы ревниво относились к жандармским наблюдательным пунктам и видели в них противовес своей власти. Саратовский губернатор князь В. А. Щербатов давал указания исправникам оказывать содействие жандармским офицерам наблюдательного состава «...не входя с ними ни в какие переписки... и держа себя как можно осторожнее» [10]. По отзывам И. Л. Слезки-на, губернаторов особенно беспокоила обязанность жандармских офицеров докладывать шефу жандармов о положении в губернии минуя губернаторов. Начальники ГЖУ не были подотчетны губернатору, они отчитывались непосредственно перед III Отделением. В определенной мере это было одной из причин хаотичности в расследовании политических преступлений.
В конце 1870-х гг. полномочия губернаторов в сфере политического сыска были значительно расширены. В ответ на террористические акты, направленные против высокопоставленных чиновников и самого императора, были приняты два важных законодательных акта. По закону от 9 августа 1879 г. любой губернатор имел право передавать дела людей, подозреваемых в террористической деятельности, в военный суд. Закон от 5 апреля 1879 г. разрешал шести генерал-губернаторам, которым подчинялась половина губерний Европейской России, принимать все меры, считавшиеся необходимыми для сохранения спокойствия.
Однако эти преобразования оказались недостаточными. Система государственной охраны и борьбы с революционным движением требовала реформирования. Последним штрихом, который окончательно скомпрометировал III Отделение, было то, что им был допущен взрыв в Зимнем дворце, произведенный революционером С. Н. Халтуриным, в результате которого по чистой случайности царская семья не пострадала. Стало очевидным, что политическая полиция нуждается в радикальных изменениях. В правящих кругах оформились две группировки. Одна из них выступала за открытый полицейский террор (в нее входили Александр II, наследник и высшее придворное окружение). Вторая группа высших чиновников, осознавших необходимость более гибкой политики и некоторых либеральных реформ, включала великого князя Константина Николаевича, П. А. Валуева, М. Т. Лорис-Меликова. Министр Д. А. Милютин достаточно красноречиво охарактеризовал обстановку тех лет: «Никогда еще не было предоставлено столько безграничного произвола администрации и полиции. Но одними этими... мерами, террором и насилием, едва ли можно было прекратить революционную подпольную работу, принявшую уже такие значительные размеры...» [11].
В результате Высочайшим указом 12 февраля 1880 г. было объявлено о создании Верховной распорядительной комиссии во главе с М. Т. Лорис-Меликовым. Распорядительная комиссия сразу же после своего создания начала активную реформаторскую деятельность: констатировав отсутствие единства в действиях правоохранительных органов вообще и в действиях полиции в частности, комиссия энергично взялась за их объединение. Начальников губернских жандармских управлений обязали посылать копии донесений губернаторам и координировать с ними всю свою деятельность. Таким образом, была сделана попытка, объединив деятельность полицейских органов и жандармских ведомств, сблизить органы III Отделения и Министерства внутренних дел. Вторым шагом стали упразднение III Отделения и передача его функций учрежденному в составе Министерства внутренних дел Департаменту государственной полиции (Указ 6 августа 1880 г.). Отдельный корпус жандармов стал исполнительным органом Департамента государственной полиции. Шефом жандармов стал министр внутренних дел, сосредоточивший таким образом в своих руках управление общей и политической полицией.
8 ноября 1880 г. М. Т. Лорис-Меликов издал циркуляр № 8363, согласно которому начальники ГЖУ обязаны были посылать донесения не в Департамент полиции, а губернаторам, те, в свою очередь, по собственному усмотрению связывались бы с Департаментом полиции, если видели состав государственного преступления. Иными словами, дефакто ГЖУ были подчинены губернаторам, хотя де-юре это оформлено не было.
Недостатком реформы Лорис-Меликова было то, что слияние отдельных звеньев полиции произошло только на высшем уровне, низовые звенья были так же разобщены, до слияния на местах дело так и не дошло.
С гибелью Александра II 1 марта 1881 г. остановилось проведение либеральных реформ. Новый император счел более правильным вернуться к привычным, самодержавным принципам. Назначение весной 1881 г. министром внутренних дел (фактически главой правительства) Д. А. Толстого только подтвердило решимость императора бороться с любой оппозицией самодержавной власти. Действия Министерства внутренних дел, направленные на борьбу с революционным движением, занимали главное место в правительственной политике 1880-х гг.
Через полгода после 1 марта правительство, ставшее более консервативным по своему составу, приняло 14 августа 1881 г. Положение «О мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия». Самыми главными мерами борьбы с инакомыслием, предусматриваемыми этим положением, были административный арест, обыск и ссылка. Эти меры распространялись на всю территорию империи. Но в отличие от предыдущих исключительных положений (и тем более от дореформенных законов)
сроки заключения и ссылки были строго ограниченными - заключение не больше одного месяца и ссылка не больше пяти лет. Сверх того, в десяти губерниях была введена «усиленная охрана», также предусмотренная положением об охране, согласно которому губернаторам разрешалось издавать обязательные постановления для охранения государственного порядка и общественного спокойствия и воспрещать пребывание в их губерниях отдельных лиц. Д. А. Толстой четко следовал принципу «сначала успокоение -потом реформы». И для этого успокоения министр использовал все доступные ему средства. При нем значительные изменения претерпела система политического сыска. Министерство внутренних дел объединило под своим контролем весь политический сыск: Департамент полиции, Отдельный корпус жандармов. Особое положение в системе политической полиции занимали «отделения по охранению порядка и государственной безопасности», или просто «охранки». В отличие от жандармских частей, использовавших привычные для III Отделения методы официального дознания, «охранка» занималась тайным сыском - филерским наблюдением и внедрением провокаторов [12].
Незавершенность реформы 1880 г. в Министерстве внутренних дел мешала нормальной работе полицейских органов. В своем стремлении объединить полицию М. Т. Лорис-Меликов с первых шагов допустил непоследовательность, согласившись на особый статус жандармерии, которая подчинялась не директору Департамента полиции, а непосредственно министру внутренних дел, шефу жандармов. А поскольку в штабе жандармов находилось гораздо больше реальных рычагов, действовавших на послужной список жандармов, то подчинение Департаменту полиции становилось номинальным [13].
Четко оформленной законом системы не существовало, и во многом ситуация зависела от меры влияния в правительстве того или иного руководителя. Например, в начале 1880-х гг. перевеса добилась «охранка», возглавляемая асом политического сыска Г. П. Судейкиным, который с 1881 г. руководил охранным отделением столицы. Именно на этом посту, мастерски используя методику провокации, ему удалось выявить и арестовать весь Исполнительный комитет «Народной воли» [14].
Убедившись в перспективности новых методов работы, Д. А. Толстой пошел по пути дальнейшего объединения политической и общей полиции. «Положение о секретной полиции» от 3 декабря 1882 г. отводило охранным отделениям большую, чем прежде, роль в общегосударственном сыске. Однако принятие «Положения...» не устраняло противоречий внутри полицейской организации, а наоборот, подтверждало разделение сыскной организации на жандармские управления и отделения по охранению общественного спокойствия и государственного порядка. Действуя несогласованно, эти две ветви одной организации сильно мешали друг другу [15].
Таким образом, несмотря на то, что произошли некоторые улучшения в структуре Министерства внутренних дел (были повсеместно увеличены штаты полиции, возросли расходы на ее содержание), радикальных изменений в деятельности политического сыска не произошло [15]. Раздвоенность полицейской организации так и не была ликвидирована, взаимодействие ведомств полиции, губернских жандармских отделений и охранных отделений не стало эффективным, что не способствовало успешной борьбе с революционным движением.
Список литературы
1. Шаранов, А. И. Краткий исторический очерк подразделений МВД Симбирской губернии -Ульяновской области / А. И. Шаранов. - Ульяновск : ООО «Стрежень», 2002. - 238 с.
2. ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации). Ф. 112. Оп. 1. Д. 282. Л. 207.
3. ГАРФ. Ф. 1093. Экс. Д. 114. Л. 3 об.
4. ГАРФ. Ф. 1093. Экс. Д. 114. Л. 6 об.
5. Сборник циркуляров начальника Саратовской губернии М. Н. Галкина-Врасского за 18711873. - Саратов : Губ. тип., 1874. - 119 с.
6. Сборник циркуляров начальника Саратовской губернии М. Н. Галкина-Врасского за 18751876 г. Предисловие. - Саратов : Губ. тип., 1876. - 128 с.
7. ГАПО (Государственный архив Пензенской области). Ф. 5. Оп. 1. Д. 5388. Л. 1 об., 5 об.
8. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 1. Д. 3297. Л. 202.
9. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Экс. Д. 3297. Л. 369.
10. Дневник Д. А. Милютина. - М. : Тип. журн. «Пограничник», 1950. - Т. 3. - 290 с.
11. Жилинский, Б. А. Организация и жизнь охранного отделения во времена царской власти / Б. А. Жилинский. - М. : Тип. Рябушинских, 1918. - 63 с.
12. Чернышевский, Д. В. Карательная политика царизма в 1881-1894 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук / Чернышевский Д. В. - Саратов, 1990. - 33 с.
13. Троицкий, Н. А. Дегаевщина / Н. А. Троицкий // Вопросы истории. - 1976. - № 3. - С. 8-17.
14. Спиридович, А. Записки жандарма / А. Спиридович. - Харьков : Пролетарий, 1928. - 205 с.
15. Перегудова, З. И. Политический сыск России (1880-1817) / З. И. Перегудова. - М. : Российская политическая энциклопедия, 2000. - 432 с.
Логачёва Наталья Викторовна
кандидат исторических наук, доцент, кафедра государственно-правовых дисциплин, Пензенский государственный университет E-mail: [email protected]
Logacheva Natal'ya Viktorovna
candidate of historical sciences, associate professor,
sub-department of state and legal disciplines, Penza State University
удк 63.3(2); 34(091)
Логачёва, Н. В.
Роль подразделений Министерства внутренних дел и губернаторов в борьбе с революционным движением в Российской империи в 1870-е-1880-е гг. / Н. В. Логачева // Вестник Пензенского государственного университета. - 2013. - № 1. - С. 34-39.
