CC BY
137
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2016. № 4 (12). С. 63-72.
УДК 72.03 (09) (086.6)+94(470)
И. В. Сибиряков
ВЫЖИВШИЕ ОБРАЗЫ ПРОШЛОГО: СУДЬБА ДОРЕВОЛЮЦИОННЫХ ПАМЯТНИКОВ В СОВЕТСКОМ СЕВАСТОПОЛЕ*
Посвящено анализу роли дореволюционных памятников в формировании культурно-исторического ландшафта г. Севастополя в ХХ в. Особое внимание уделено характеристике тех памятников, которые были восстановлены в Севастополе после окончания Великой Отечественной войны. Делается вывод, что как дореволюционные, так и значительная часть советских памятников Севастополя формировали образ города как образ военной крепости, защищающей южные границы страны. Это совпадение во многом объясняет тот факт, что Севастополю на рубеже XX-XXI вв. удалось избежать так называемой войны памятников.
Ключевые слова: образы; культурно-исторический ландшафт; памятники; Севастополь.
I. V. Sibirjkov
SURVIVOR CHARACTERS OF THE PAST: FATE OF PREREVOLUTION MONUMENTS IN SOVIET SEVASTOPOL
The article is sanctified to the analysis of role of prerevolution monuments in forming of cultural and historical landscape Sevastopol in ХХ of century. Special attention in the article is spared to description of those monuments that were recovered in Sevastopol after completion of Great Patriotic war. The author of the article comes to the conclusion, that both pre-revolution and considerable part of soviet monuments of Sevastopol formed character of city, as character of military fortress protecting the south borders of country. This coincidence in a great deal explain scircumstance that to Sevastopol on the border of XX-XXI centuries. It was succeeded to avoid so called "war of monuments".
Keywords: characters; cultural and historical landscape; monuments; Sevastopol.
Севастополь - это город, который занимает совершенно особое место не только в военной, но и в культурной истории нашей страны. На его улицах сегодня можно встретить памятники самых разных исторических эпох. Судьба многих из этих памятников представляет большой интерес для всех тех, кто пытается понять логику формирования отечественных культурных традиций ХХ-ХХ1 вв., выявить предпосылки для воспитания у молодёжи нового отношения к произведениям искусства, раскрыть алгоритм культурной региональной интеграции в условиях жёстких социально-политических кризисов. Исторический опыт Севастополя в этом плане представляет не только научный,
но и практический интерес. В рамках данной статьи предполагается решить две главные задачи: выявить круг дореволюционных памятников Севастополя («мест памяти» по терминологии П. Нора, призванных «создавать представления общества о самом себе и своей истории» [1]), которые были сохранены или восстановлены в советский период истории города и показать роль этих памятников в формировании советского культурно-исторического ландшафта Севастополя.
Источниками для изучения истории дореволюционных памятников Севастополя служат материалы центральных и региональных архивов (РГАЛИ, Государственный архив г. Севастополя), воспоминания и мемуары
* Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта №15-01-00219.
© Сибиряков И. В., 2016
тех, кто бывал в Севастополе проездом, жил, работал или служил в городе (А. Рамбо, В. Глушенко и др.), данные периодической печати (газеты «Правда», «Известия», «Слава Севастополя» и др.), путеводители и справочники.
Основными методами для решения поставленных в работе задач стали сравнительно-исторический и культурно-исторический методы, применение которых позволяет восстановить последовательность создания и воссоздания дореволюционных памятников Севастополя, включив этот процесс в более широкий культурно-исторический контекст.
В 1901 г. в Одессе была издана книга Д. П. Парского «Севастополь и памятники его обороны», ставшая одной из первых работ, посвящённых памятникам Севастополя. Профессиональный военный Д. П. Парский включил в текст книги 193 рисунка и портрета, а также 14 планов, карт и чертежей, превратив её в ценнейший источник информации о памятниках Севастополя XIX в. В 1907 г. в свет вышел «Исторический путеводитель по Севастополю» А. М. Зайончков-ского. В книге были упомянуты некоторые памятники и исторические достопримечательности города, которые могли представлять интерес для его гостей не только с точки зрения военной истории. В 1914 г. был издан «Спутник по Севастополю и его окрестностям» севастопольского художника М. Н. Протопопова [2].
Традиция издания путеводителей и справочников по Севастополю возобновилась в послевоенном Советском Союзе, когда в 1955 г. была напечатана книга З. Ф. Чеба-нюка «Севастополь. Исторические места и памятники». В 50-80-е гг. ХХ в. в СССР было издано несколько путеводителей по Севастополю, авторы которых (П. Гармаш, Б. Россейкин, Г. Сёмин и др.) собрали очень важный и интересный материал об истории дореволюционных памятников Севастополя, уточнив место и время создания некоторых из них. К числу работ, авторы которых более профессионально анализировали процессы создания и восстановления памятников Севастополя, можно отнести работы Е. В. Вени-кеева, В. Г. Шавшина и т. д. [3].
Составители большинства справочников и путеводителей признают, что первым па-
мятником в Севастополе XIX в. можно считать памятник А. И. Казарскому. Капитан-лейтенант А. И. Казарский (1798-1833), служивший в черноморском флоте под началом адмирала М. П. Лазарева, во время русско-турецкой войны в 1829 г. был командиром 18-пушечного парусного брига «Меркурий». Последний выдержал бой с двумя турецкими линейными кораблями, в десять раз превосходившими его по вооружению. В память этой победы была выбита специальная медаль. А после смерти А. И. Казарского «в честь беспримерной отваги, выдержки и боевого искусства его самого и его команды» в Севастополе на средства 220 «сочувствующих» был сооружён памятник. Проект памятника создал архитектор А. П. Брюллов (1798-1877), строительные работы выполнил мастер О. Г. Нюман. А сам памятник бригу «Меркурий» был установлен на Мичманском (ныне Матросском) бульваре. Несмотря на две осады города, этот памятник уцелел. Он и сегодня стоит в центре Севастополя, представляя собой высокий прямоугольный пьедестал, слегка сужающийся кверху и увенчанный бронзовой античной триремой строгих пропорций с красивым рисунком. «Ка-зарскому. Потомству в пример» - гласит надпись на памятнике, которую, по мнению многих историков, «повелел начертать император Николай I». Эти слова стали «заветом грядущим поколениям», эпиграфом к славной истории города [4, с. 7].
В верхней части пьедестал украшен бронзовыми жезлами Меркурия, что связано с названием судна. Чугунная решётка, до 1941 г. окружавшая памятник, была украшена (в угловых звеньях) орнаментом из якорей и венков. Как эта решётка, так и жезлы Меркурия по трактовке рисунка близки к помпе-янским орнаментам, которые характерны для А. П. Брюллова и которые появились в декоре петербургского экзерциргауза, построенного А. П. Брюлловым, а также в декоре перестроенного Брюлловым одного из залов Зимнего дворца [5, с. 3].
Памятник А. И. Казарскому изображён на картине И. К. Айвазовского «Вид на Севастопольскую бухту» 1841 г., а также упоминается в «Севастопольских рассказах» Л. Н. Толстого и в воспоминаниях А. Рамбо, посетившего Севастополь почти через двад-
цать лет после окончания Крымской войны. Именно памятник А. И. Казарскому стал очень важной точкой отсчёта в формировании культурно-исторического пространства дореволюционного Севастополя, заложив фундамент новой для города культурной традиции. «Севастополь 1854 г. оказался достоин памяти Казарского», - признавал А. Рамбо. Он писал, что во время осады, несмотря на бомбы и ядра, севастопольцы собирались у памятника Казарскому, «для того чтобы послушать музыку военного оркестра» [6].
Память о подвиге команды брига «Меркурий» оказалась важна не только для воспитания нового поколения российских моряков XIX в., но и для формирования советской репрезентации образа Севастополя с её классовой и идеологической составляющими. Не случайно памятник не претерпел никаких существенных изменений и остался на своём историческом месте, став своеобразной отправной точкой формирования культурно-исторического ландшафта уже возрождённого советского Севастополя. Художественная простота памятника, «политическая нейтральность» самой фигуры А. И. Казарского, возможность использования его образа в самых разных идеологических конструкциях обеспечили памятнику уникальное историческое долголетие и особый статус среди всех памятников Севастополя. Памятник был реставрирован в 1945 г. и в 1974 г. [7, с. 27].
К числу первых памятников Севастополя, сыгравших важную роль в его истории, многие исследователи относят и Графскую пристань. Сама пристань возникла ещё в 1783 г. вместе с первыми городскими постройками. В 1787 г. к приезду в город императрицы Екатерины II здесь была построена широкая каменная лестница. Пристань получила официальное название Екатерининской, но оно так и не прижилось. Моряки и горожане упорно называли её Графской, связывая это название с титулом графа М. И. Войно-вича, который был командиром Черноморской эскадры с 1785-го по 1789 г. Адмирал М. П. Лазарев с возмущением писал в Петербург: «Граф Войнович никогда не заслуживал, чтобы великолепная эта пристань называлась его именем, а дали ей это название просто так без всякого намерения» [8, с. 83].
Такого рода «этимологический демарш» горожан, на наш взгляд, свидетельствует о формировании в городе особой, собственной культурной традиции, в основе которой лежал приоритет локального местного восприятия явления, личности, процесса. Севастополь формировался как военный порт, город с ограниченным кругом постоянно проживающих в нём горожан, большинство из которых были так или иначе, но связаны с военно-морским флотом. Эта связь формировала уникальную социальную среду со своими представлениями о чести, достоинстве, благородстве, но при этом город не был «закрыт» от культурных контактов не только со столицей Российской империи, но и с крупными европейскими городами, что очень хорошо видно на примере именно Графской пристани. Свой окончательный вид «пристань приобрела в 1846 г. благодаря заботам адмирала Лазарева» [9, с. 138] и английскому архитектору Дж. Уптону. Построенная в античном стиле, она была украшена фигурами львов итальянского скульптора Ф. Пелличио, что не создало для горожан никаких политических или культурологических проблем.
С Графской пристанью было связано несколько знаковых для города событий. Здесь произошла 22 ноября 1853 г. торжественная встреча жителей города с вице-адмиралом П. С. Нахимовым после синопской победы. С этой пристани 27 ноября 1905 г. отбыл на крейсер «Очаков» лейтенант П. П. Шмидт. Над Графской пристанью 9 мая 1944 г. штурмующим отрядом моряков-черноморцев был водружён военно-морской флаг в знак освобождения Севастополя от фашистских захватчиков. Показательно, что и после распада СССР Графская пристань продолжает играть важную интегративную роль в формировании культурно-исторического ландшафта Севастополя. В 1995 г. на ней была установлена мемориальная доска в память о соотечественниках, вынужденных покинуть Родину в ноябре 1920 г.
В ходе первой и второй обороны Севастополя пристань была сильно повреждена, но каждый раз её восстанавливали в прежнем виде. В 1968-1969 гг. по проекту архитектора В. М. Артюхова и инженера А. И. Михай-ленко был выполнен ремонт лестницы, а в 1987-1988 гг. отреставрирована колоннада.
Несколько важных для истории Севастополя памятников были установлены в городе после Крымской войны. Показательно, что первым послевоенным памятником стал памятник адмиралу М. П. Лазареву (17881851). Памятник М. П. Лазареву проектировал крупный российский скульптор середины
XIX в. Н. С. Пименов (1812-1864). Однако при жизни скульптора совершилась лишь закладка памятника в 1863 г.; отливку и установку памятника по модели Пименова довершил в 1866 г. его ученик - скульптор И. И. Подозёров (1835-1899). Памятник М. П. Лазареву был установлен на Корабельной стороне перед зданием Морских казарм так, что статуя адмирала оказалась обращена лицом к Северной бухте, что оправдывало её смысловой и композиционный характер. Памятник был хорошо виден с кораблей, заходивших в Северную бухту. Адмирал был изображён во весь рост, стоящим с открытой головой, он словно всматривался в морскую даль. В его сплетённых руках была подзорная труба. Поза статуи оказалась простой и естественной; точная реалистичная лепка была свободна от суховатости, уже свойственной некоторым произведениям скульптуры этих лет. Фигура размером свыше 6 м была установлена на несколько вычурном профилированном пьедестале. Общая высота всего сооружения достигала 15 м [5, с. 4]. А. Рамбо называл памятник «гигантским». Передавая свои впечатления от памятника М. П. Лазареву, А. Рамбо писал: «Кажется, что он грустно склонился над сожжённым городом, над рейдом-вдовцом затопленных кораблей» [6]. Памятник М. П. Лазареву пережил революционные потрясения начала
XX в. и даже трагические события гражданской войны, но «в конце 20-х годов прошлого века памятник был варварски разрушен и снесён» [10].
В 1870 г. на Братском кладбище, где были похоронены многие участники обороны Севастополя, по проекту архитектора А. А. Авдеева была построена церковь Святого Николая. «Выбирая пирамидальную форму храма, будущий академик архитектуры хотел выразить идею вечности, олицетворяемую видом египетских пирамид». Церковь, построенную из инкерманского камня, венчал большой крест весом 16 т. Общая вы-
сота сооружения составила более 30 м. В годы Великой Отечественной войны храм был сильно повреждён и восстановлен уже в послевоенное время [11].
В 1872 г. Инженерным ведомством на месте общей могилы русских и французских воинов, погибших в ходе боёв за Корнилов-ский бастион на Малаховом кургане в 1855 г., был поставлен памятник из белого и тёмного мрамора, на котором сделана надпись на французском языке: «8 сентября 1855 года. Сошедшиеся для победы объединены смертью. В этом - слава солдат и судьба храбрецов» - и на русском: «Памяти воинов русских и французских, павших на Малаховом кургане при защите и нападении 27 августа 1855 г.» [13]. Появление этого памятника стало ещё одним доказательством нового курса российской дипломатии, который в итоге привёл к формированию российско-французского военно-политического союза. Мемориал был повреждён в годы Великой Отечественной войны и восстановлен только в 1960 г. по проекту архитектора А. Л. Шеф-фера. Памятник общей высотой почти 3 м представлял собой увенчанную крестом усечённую мраморную пирамиду, установленную на диоритовой плите. Восстановление памятника носило символический характер и было призвано подчеркнуть историческую составляющую новых советско-французских отношений. С другой стороны, нельзя не отметить общегуманистическую идею этого памятника русским и французским воинам.
В 1881 г. было завершено строительство нижней, а в 1888 г. - верхней церкви Владимирского собора, возведение которого началось ещё в 1854 г. Высота храма составила 32,5 м. Во время Крымской войны в склепе будущего храма были захоронены адмиралы В. А. Корнилов, В. И. Истомин, П. С. Нахимов, погибшие на бастионах Севастополя. Собор стали называть «усыпальницей адмиралов». В 1931 г. при передаче здания собора Осовиахиму склеп был вскрыт, останки адмиралов как «приспешников низвергнутой династии» уничтожены. В 1932 г. собор закрыли. Вместо храма здесь разместили авиационные мастерские, а потом склад политуправления Черноморского флота. Во время боёв за Севастополь в 1941-1942 гг. собор сильно пострадал: были разрушены крест,
крыша, северный фасад, повреждены росписи. Живопись оказалась утрачена на 2/3. С 1966-го по 1972 г. шло восстановление здания храма. Началась реставрация его интерьеров. Вновь освящён храм был в 1991 г. [8, с. 210].
Автором трёх «севастопольских» проектов трёх памятников трём российским адмиралам (Корнилову, Нахимову и Тотлебену), реализованных на рубеже Х1Х-ХХ вв., стал кавалерийский генерал и художник А. А. Бильдерлинг (1846-1912). Он окончил Пажеский корпус, был начальником кавалерийского юнкерского училища, принимал участие в русско-турецкой войне 18771878 гг. В 1904 г. был участником Русско-японской войны, сражался в боях под Нежинской сопкой и Мукденом. С 1905 г. был командиром 2-й Армии и членом Военного Совета [4, с. 8]. А. А. Бильдерлинг оставил труды по литературным и военным вопросам. Как художник А. А. Бильдерлинг участвовал во многих выставках акварелистов, и тогдашняя критика хвалила его акварели на бытовые сюжеты из жизни военных, а также народные типы. А. А. Бильдерлингом и были созданы проекты установленных в Севастополе памятников В. А. Корнилову (открыт в 1895 г.), П. С. Нахимову (в 1898 г.) и Э. И. Тотлебену (в 1909 г.). А. А. Бильдер-линг был рисовальщиком, своеобразным проектировщиком скульптур, тогда как статуи памятников по его эскизам всегда лепил другой скульптор, его друг И. Н. Шредер (1835-1908) [5, с. 9]. С А. А. Бильдерлингом И. Н. Шредера сближала и национальность, и обучение в Пажеском корпусе, и военная карьера. Известно, что Шредер, будучи 19-летним корнетом, сам участвовал в Крымской войне и лишь, выйдя в отставку, в 1857 г. поступил в Академию художеств, где и учился у Н. С. Пименова и П. К. Клодта. Ещё до окончания академии И. Н. Шредер стал сотрудничать с М. О. Микешиным. В хорошем профессиональном исполнении И. Н. Шредера недостатки проектов А. А. Бильдерлинга либо исчезали, либо значительно смягчались.
После многих конкурсов в 1895 г. в Севастополе в годовщину его гибели, 5 октября, был открыт первый из серии памятников севастопольским адмиралам памятник вице-
адмиралу В. А. Корнилову (1806-1854). Памятник был установлен на Малаховом кургане, именно на том месте, где и был сражён английским снарядом знаменитый герой первой обороны Севастополя. Известно, что, будучи во время бомбардировки смертельно раненным, В. А. Корнилов упал, но, приподнявшись, воскликнул: «Отстаивайте же Севастополь!» Этот момент и стал сюжетной основой композиции памятника, на котором были начертаны последние слова адмирала. В. А. Корнилов был изображён упавшим, но приподнявшимся, его правая рука была протянута вперёд, и этот жест, призывающий сограждан к защите отечества, приобрёл с годами особый смысл. Он звучал как завещание отцов детям и внукам всегда защищать и отстаивать Севастопольскую твердыню.
Пьедесталом для фигуры В. А. Корнилова служило изображение из камней земляного бруствера, пробитого ядрами. Сбоку возле этого бруствера находилась фигура заряжавшего пушку матроса 30-го флотского экипажа, героя севастопольской обороны Петра Кошки [4, с. 10]. Образ этого отличившегося своей храбростью матроса как бы олицетворял рядовых героев Севастополя. Имена этих защитников Севастополя в подавляющем большинстве не сохранились для потомства, но их «отвага была той силой, умело распоряжаясь которой полководцы выдержали 349-дневную жестокую осаду». В период фашистской оккупации Севастополя гитлеровцы взорвали постамент памятника В. А. Корнилову, а бронзовые фигуры увезли. Решение о восстановлении памятника было принято в преддверии двухсотлетнего юбилея Севастополя. Проект воссоздания памятника В. А. Корнилову воплотили в жизнь художник-архитектор В. Г. Гнезди-лов (1922-1999) и художник М. К. Вронский (1910-1994) [11]. Разрушение памятника гитлеровскими оккупантами чётко вписывалось в политику «культурного геноцида», которую проводила в годы войны фашистская Германия. Стремление разрушить важные для местного населения «места памяти» было связано с желанием высшего руководства Германии радикально изменить культурно-историческую среду на покорённых территориях. Стремление восстановить памятник В. А. Корнилову свидетельствовало
о том, что потребность в историко-культурной интеграции дореволюционного прошлого и советского настоящего осознавалась в послевоенном Севастополе не только представителями художественной и научной интеллигенции, но и представителями власти. В такой интеграции многие из них видели механизм для решения целого ряда проблем, связанных как с патриотическим воспитанием населения, так и с мобилизацией его для решения сложных социальных проблем.
Следующий памятник в исполнении И. Н. Шредера, открытый в Севастополе 18 ноября 1898 г., был посвящён главному герою Севастопольской обороны - великому русскому флотоводцу адмиралу П. С. Нахимову (1803-1855). П. С. Нахимов, как и В. А. Корнилов, погиб на Малаховом кургане, но памятник ему был сооружён в центре города на площади перед Графской пристанью. В этот период он воспринимался как главный монумент города. Многие исследователи признают, что памятник П. С. Нахимову был лучшим произведением А. А. Биль-дерлинга и И. Н. Шредера. Фигура адмирала высотой в 2 сажени была поставлена на прямоугольный сужающийся кверху профилированный пьедестал из тёмного полированного гранита высотой в 3 сажени. На пьедестале находились бронзовый барельеф (с картины Боголюбова) с изображением Си-нопского боя, а также знамя и сабля Осман-паши, взятые Нахимовым в бою. С других сторон были помещены якорь, ядра, а также начертаны стихи графини Е. П. Растопчиной, посвящённые обороне Севастополя [14, с. 11].
П. С. Нахимов был изображён в своём обычном форменном сюртуке с адмиральскими эполетами, застёгнутым на все пуговицы, в плотно сидящей на голове фуражке с маленьким козырьком, как-то особенно, по-нахимовски, деловито слегка сдвинутой на затылок. Адмирал стоял с подзорной трубой в левой руке, заложив правую руку за спину, и смотрел на Южную бухту. Взгляд адмирала через бухту, казалось, был направлен в сторону Малахова кургана - этой ключевой укреплённой позиции города, от взятия которой зависела судьба Севастополя. Лицо его, а также вся поза выражали спокойную сосредоточенность. Благодаря хорошо нарисованному силуэту, остро-портретному и в то же
время свободному от дробности, благодаря крепкой лепке и общей согласованности пропорций, раскрывающих ясный и благородный смысл всего сооружения, памятник заслужил высокие положительные оценки современников.
Однако и этот памятник в конце 20-х гг. ХХ в. был разрушен. В 1928 г., выполняя Декрет СНК РСФСР от 14 апреля 1918 г. «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции», его снесли как памятник «царскому адмиралу». В газете «Известия» от 12 октября 1928 г. была напечатана следующая информация: «Главнаука высказалась за снятие памятника "герою севастопольской обороны" адмиралу Нахимову... Памятник передан в Исторический музей». А на сохранённый постамент памятника П. С. Нахимову в 1932 г. водрузили статую В. И. Ленина скульптора В. В. Козлова. В 1944 г. «было принято решение о сооружении в Севастополе монумента выдающемуся флотоводцу адмиралу П. С. Нахимову» [8, с. 46]. Оно хорошо вписывалось в политику формирования нового образа послевоенного советского Севастополя, призванного стать символом военного, экономического, культурного могущества Советского Союза, постепенно восстанавливавшего не только свои социально-экономические показатели, но и культурно-исторические связи.
На постамент перед Графской пристанью 5 ноября 1959 г. был воздвигнут новый памятник легендарному адмиралу, сделанный по старым чертежам народным художником СССР Н. В. Томским (1900-1984).
В 1902 г. в Севастополь из Николаева был перевезён первый в России памятник «нижнему чину» - матросу И. В. Шевченко. Памятник воздвигли ещё в 1874 г. по проекту художника М. О. Микешина. В Севастополе памятник установили напротив казарм 30-го флотского экипажа. Во время Великой Отечественной войны памятник был разрушен. Его восстановили уже после войны по проекту архитектора А. Р. Сухой.
К пятидесятилетию Крымской войны в Севастополе по проекту архитектора Ф. Н. Еранцева был сооружён памятник контр-адмиралу В. В. Истомину (1811-1855).
Памятник был установлен на месте гибели В. В. Истомина в ложбине между Малаховым курганом и Камчатским люнетом. Этот памятник может быть отнесён к архитектуре малых форм. Он представлял собой небольшой четырёхгранный обелиск высотой в 2,5 м на невысоком стилобате со столбами по его углам; памятник был выполнен из местного мраморовидного известняка. На обелиске была начертана надпись: «Здесь убит ядром в голову 7 марта 1855 г. контр-адмирал В. И. Истомин» [5, с. 12].
Четвёртым памятником севастопольским героям явился памятник Э. И. Тотле-бену (1818-1884), также исполненный А. А. Бильдерлингом и И. Н. Шредером. Он был открыт 5 августа 1909 г. на Историческом бульваре по дороге на знаменитый 4-й бастион, описанный Л. Н. Толстым и прославленный своим сопротивлением тяжёлым бомбардировкам. Э. И. Тотлебен, в отличие от адмиралов Корнилова, Нахимова и Истомина, в крымскую кампанию был лишь контужен, затем тяжело ранен, но всё же остался жив. По традиции, которая много лет существовала в России, памятников героям при жизни не сооружалось. В 1871 г. в Петербурге под редакцией Э. И. Тотлебена вышел двухтомник «Описание обороны города Севастополя», ставшей основой для работы многих последующих историков Крымской войны. Э. И. Тотлебен очень хорошо проявил себя в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., что дало основание после его смерти (1884 г.) выдвинуть идею о создании памятника Э. И. Тотлебену [Там же, с. 13]. По ряду организационных причин к 50-летней годовщине обороны, в 1905 г., памятник сооружён не был, хотя уже в 1901 г. проект такого памятника был готов. Так же как и в памятнике Корнилову, где был изображён матрос Кошка, кроме фигуры самого Э. И. Тотлебена были представлены ещё шесть бойцов различных родов войск. Памятник Тотлебену расположили на плато в конце Исторического бульвара, недалеко от сооружённого там здания севастопольской панорамы.
Памятник представлял собой сложный и широкий у основания стилобат с пилоном, возвышающимся в центре, на котором была изображена стоящая фигура Тотлебена.
На стилобате вокруг пилона из камня было сложено подобие бастиона с минной галереей, на котором находились шесть фигур солдат разных родов войск: здесь в различных позах были представлены сапёры, минёры, пехотинцы, матросы и артиллеристы; каждый был занят выполнением своего задания. Все эти фигуры окружали пилон с фигурой Тотлебена, которого авторы памятника изобразили с открытой головой в спокойной позе, сосредоточено всматривающимся в даль. На пьедестале присутствовала надпись: «1854 Оборона Севастополя 1855». При всей, казалось бы, реалистичности изображения, исторически, документально точных костюмах и вооружении, портретном облике самого Тотлебена, по мнению многих экспертов, с художественной стороны этот памятник выглядел несколько слабее, чем памятники Корнилову и особенно Нахимову. В нём была излишняя «шумность» и суетливость, созданная шестью фигурами солдат, помещённых на пьедестале и отмеченных композиционной неслаженностью, что производило не очень выгодное впечатление перегруженности [5, с. 14]. Тем не менее памятник Э. И. Тотлебену успешно пережил борьбу с архитектурным наследием «царского режима» в конце 20-х - начале 30-х гг. ХХ в. Возможно, правы те исследователи, кто утверждает, что памятник был спасён благодаря тому, что люди, принимавшие решение о его судьбе, посчитали Э. И. Тотлебена инженером, а не царским генералом [Там же, с. 22].
Памятник Э. И. Тотлебену в период второй осады Севастополя, в 1942 г., был весь изрешечён осколками снарядов, а у статуи Тотлебена немецким снарядом была оторвана голова. Памятник восстанавливал уже после освобождения Севастополя московский скульптор Л. М. Писаревский, оказавшийся в ту пору в рядах моряков черноморского флота. «Но, - как вспоминала Л. А. Пшени-на, - ещё долго над Историческим бульваром возвышалась обезглавленная фигура генерала, а на металлической части памятника зияли огромные дыры развороченного металла» [14, с. 36]. Восстановленный памятник стал одной из самых знаковых, узнаваемых точек культурно-исторического ландшафта советского Севастополя. По воспоминаниям
В. Глушенко, он сразу обращал на себя внимание тех, кто приезжал в Севастополь поездом, как только они выходили на железнодорожный перрон станции [15].
Инертность, которую легко заметить в деле сооружения памятников всем героям первой обороны Севастополя, как правило, объясняется непопулярностью крымской кампании в официальных кругах, тяжёлым воспоминанием давившей на многих представителей политической и интеллектуальной элиты России. Эти настроения несколько улеглись лишь в 1871 г., когда после Франко-прусской войны явилась возможность для российской дипломатии добиться отмены ограничений Парижского трактата 1856 г. и восстановления черноморского военно-морского флота. По мере роста Севастополя в 80-90-е гг. XIX в. начал отстраиваться заново и черноморский флот, героические традиции которого, оживая, требовали своего наглядного воплощения. Этот фактор сыграл важную роль в реализации многих архитектурных и скульптурных проектов начала ХХ в.
Именно в начале ХХ в. в Севастополе появились первые монументы, который стали памятниками событию или группе людей, а не отдельному человеку. В связи с приближавшейся 50-летней годовщиной обороны Севастополя в городе было сооружено сразу несколько памятников разных авторов. Так, по проекту архитектора А. М. Вейзена и инженеров Ф. Н. Еранцева и Г. Долина был построен монумент первому бастиону. Он представлял собой изящный павильон в виде ротонды с колоннадой дорического ордера. Разрушенная во время Великой Отечественной войны ротонда была около 1958 г. частично (только парапетная стенка и базы колонн) реставрирована по проекту архитектора А. Л. Шеффера. В том же 1905 г. на Историческом бульваре Севастополя был установлен памятник воинам Язоновского редута. Автором монумента был архитектор А. А. Кольб. Памятник представлял собой четырёхгранник из гранита и диорита высотой в 4,5 м. На одной его грани была нанесена надпись: «Язоновский редут»; на другой -перечислены воинские части, принимавшие участие в обороне этой позиции. В разработке проекта памятника на третьем бастионе
приняли участие архитектор А. М. Вейзен и военный инженер О. И. Энберг. Центром архитектурной композиции здесь стал высокий обелиск, увенчанный орлом. На одной из граней обелиска была выбита надпись: «Героям вылазок 1854-1855 гг.» - а также перечень вылазок, совершённых с бастиона. В годы Великой Отечественной войны памятник был разрушен. В 1958 г. севастопольские архитекторы Н. П. Калинкова и А. Л. Шеффер разработали проект его реконструкции. Работы по восстановлению памятника начались в 1976 г. под руководством главного архитектора завода им. С. Орджоникидзе Э. В. Кекушева. При реконструкции были использованы сохранившиеся части памятника. Открытие восстановленного памятника состоялось в 1978 г.
В том же 1905 г. в Севастополе была открыта панорама обороны Севастополя. Здание панорамы было построено по проекту архитектора О. Э. Энберга. Автором полотна был Ф. А. Рубо. На полотне изображены события 6 июня 1955 г., когда англо-французские войска предприняли первый общий штурм города. Панорама стала одним из важнейших «мест памяти» для Севастополя, где с помощью различных приёмов и технологий удалось создать произведение искусства огромной эмоциональной художественной силы. Именно здесь для многих гостей города формировался образ Крымской войны в целом и первой обороны Севастополя в частности. Здание панорамы было уничтожено 25 июня 1942 г. Его удалось восстановить в первые послевоенные годы. Восстановленная панорама была торжественно открыта 16 октября 1954 г. Она стала одним из самых популярных художественно-исторических памятников не только Севастополя, но и страны в целом [16, с. 6]. Если в год открытия воссозданной панорамы её посетили 105 981 человек, то в 1959 г. - уже 614 099 человек, а в 1964 г. - 806 667 человек [17, с. 6]. А всего за сто лет существования панорамы её посетил 41 млн человек [18, с. 7].
Но самым известным памятником, созданным в Севастополе в начале ХХ в., стал памятник, посвящённый одному из самых скорбных эпизодов этой обороны - затоплению кораблей черноморского флота [5, с. 15]. Автором памятника был А. Г. Адамсон
(1855-1929). Само затопление кораблей производилось в Севастопольской бухте дважды. Первый раз на рассвете 11 сентября 1854 г. по приказу главнокомандующего Меньшикова были затоплены 5 кораблей -«Три святителя», «Уриил», «Селафаил», «Варна» и «Силистрия», а также два фрегата -«Флора» и «Сизополь». Смысл этого, казалось бы, невероятного уничтожения собственных боевых кораблей объяснялся тогда необходимостью сделать непроходимым вход в Северную бухту для неприятельских кораблей. Но это же сделало невозможным выход в море оставшихся в бухте действующих русских кораблей. С другой стороны, необходимость затопления кораблей объяснялась необходимостью усиления обороны Севастополя с Южной стороны, куда и были брошены снятые с потопленных кораблей матросы и артиллерийское вооружение. Затоплены корабли были в начале бухты в пространстве между Константиновской и Александровской батареями. Однако осенние и зимние штормы суровой зимы 1854-1855 гг. размыли эти заграждения, и в середине февраля 1855 г. пришлось повторить данную операцию. Вторично были затоплены 4 корабля - «Двенадцать апостолов», «Ростислав», «Святослав», «Гавриил» и 2 фрегата -«Мидия» и «Месемврия». Хотя все корабли были старыми парусными судами, но для моряков - защитников Севастополя - тогда это было тяжёлым зрелищем. Современники и последующие историки Крымской войны, русские и зарубежные, по-разному расценивали целесообразность такой меры. Одни соглашались с её необходимостью, другие считали её безумием. Против этого был и Корнилов, но он был вынужден подчиниться приказу главнокомандующего [5, с. 16].
«Памятник затоплению кораблям» был воздвигнут на утёсе, сложенном из необработанных камней в бухте в нескольких десятках метров от берега близ Приморского бульвара и выступающем из воды на высоту примерно 3 м. На этом утёсе была установлена на постаменте стройная, хороших пропорций коринфская колонна, увенчанная эмблемой России - двуглавым орлом с поникшими головами. В клювах этих голов был помещён лавровый венок. Склонённый орёл сообщал всему сооружению торжественно-
элегический, скорбный характер. Надпись на памятнике гласила: «В память кораблей, затопленных в 1854-1855 гг. для заграждения входа на рейд». Напротив памятника у стены набережной Приморского бульвара разместились якоря потопленных кораблей.
Пятидесятая годовщина обороны Севастополя совпала с событиями первой российской революции, почему празднование этой годовщины прошло и в жизни, и в печати очень глухо, под сурдинку [5, с. 19]. Но гордая и скорбная красота памятника, выразительность местоположения, а главное, пафос воинского долга и патриотической самоотверженности, лежащие в его идейной основе, создали этому памятнику огромную популярность. Вздымаясь из вод залива, омывающих его эффектными волнами прибоя, он стал символом Севастополя. Особенно усилилась популярность этого памятника в годы Великой Отечественной войны, когда вторая героическая осада Севастополя заставила вспомнить о славных традициях черноморских моряков в прошлом [Там же, с. 17]. С тех пор этот памятник неизменно появляется в кадрах кинохроники, посвящённых Севастополю, в картинах многих художников, он увековечен в рельефах на станции метро «Таганская», в огромном количестве значков, открыток, марок. Реставрационно-ремонтные работы проводились с памятником в 1951-м, 1955-1959 гг., 1989 г. [8, с. 43].
Конечно, в Севастополе есть другие дореволюционные памятники, которые были сохранены или восстановлены в послевоенный период. Но именно «Памятник затоплению кораблей», памятник П. С. Нахимову, памятник А. И. Казарскому, Графская пристань, панорама обороны Севастополя 18541855 гг., на наш взгляд, стали наиболее яркими символами той культурно-исторической интеграции, которая произошла в советском Севастополе после Великой Отечественной войны.
Часть этих памятников была разрушена в конце 20-х гг. ХХ в., часть в годы войны, но часть «выжила» даже в этой катастрофической ситуации. Выжившие и восстановленные памятники дореволюционной эпохи составили фундамент культурно-исторического ландшафта нового советского Севастополя, тех самых новых «мест памяти», кото-
рые являются обязательным условием выживания социума в изменившихся исторических обстоятельствах. Они интегрировались в культурно-историческое советское пространство города, позволив различным группам населения страны в разной форме, но ощутить единство истории города, региона, государства. Преемственность образов, взаимодополняемость многих визуальных конструкций, традиции особой локальной севастопольской культуры, наряду с целым комплексом политических и социальных факторов, позволили Севастополю избежать ожесточённой «войны памятников» в конце ХХ -начале ХХ1 в.
Показательно, что почти все дореволюционные памятники, сохранённые и восстановленные в советском Севастополе, были связаны с военными и морскими сюжетами. Образ морской крепости, южного форпоста России, базы черноморского флота остался главным системообразующим образом и для советского Севастополя.
ЛИТЕРАТУРА
1. Шенк Ф. Б. Концепция "LIEUX DE MEMOIRE". -URL: http://www.hist.vsu.ru/cdh/Articles/02-11.htm (дата обращения: 25.08.2016).
2. ПарскийД. П. Севастополь и памятники его обороны. - Одесса, 1901. - 250 с.; Зайонч-ковский А. М. Исторический путеводитель по Севастополю. - СПб., 1907. - 303 с.
3. Веникеев Е. В. Архитектура Севастополя : путеводитель. - Симферополь, 1983. - 208 с.; Шавшин В. Г. Каменная летопись Севастополя. - Севастополь ; Киев, 2004. - 384 с.
4. Дорошина Э. Н., Ляхович А. А. По улицам Севастополя : путеводитель. - Симферополь, 1983. - 112 с.
5. РГАЛИ. Ф. 2711. Оп. 1. Д. 40.
6. Рамбо А. Севастополь и Херсонес. - URL: http://www.dissers.ru/1/7578-1-alfred-rambo-sevastopol-hersones-vospominaniya-puteshestvii-otrivki-nash-korabl-priblizhaetsya-seva.php (дата обращения: 25.08.2016).
7. Ольшевский В. Ф. Севастополь : путеводитель. - Симферополь, 1981. - 80 с.
8. Шавшин В. Г. Указ. соч.
9. Гармаш П. Севастополь. Очерк-путеводитель. -Симферополь, 1969. - 167 с.
10. Восстановление памятника М. П. Лазареву -наш патриотический долг. - URL: http://sevastopol.su/news. php?id= 1995 (дата обращения: 25.08.2016).
11. Братское кладбище. - URL: http:// www.razlib.ru/istorija/sevastopolskaja_krepost/ p7.php#metkadoc2 (дата обращения: 25.08.2016).
12. Шовчко В. Памятник В. А. Корнилову в Севастополе. - URL: http://zabytki.in.ua/ru/720 /pamyatnik-kornilovu-v-sevastopole (дата обращения: 25.08.2016).
13. Братская могила русских и французских воинов на Малаховом кургане. - URL: http://sevgid.ru/monuments/french.htm (дата обращения: 25.08.2016).
14. Пшенина Л. А. Встающий из руин. Послевоенный Севастополь. Воспоминания. - Севастополь, 2007. - 92 с.
15. Глушенко В. Воспоминания о Севастополе. -URL: http://magazines.russ.ru/neva/2006/10 /gl28.html (дата обращения: 25.08.2016).
16. Терновский Г. Памятник народного подвига. Панорама «Оборона Севастополя. 18541855 гг.». - Симферополь, 1956. - 180 с.
17. АГС. Ф. Р-183. Оп. 1. Д. 423.
18. Севастопольской панораме 100 лет. - Симферополь, 2005. - 320 с.
