CC BY
39
ЧЕЛОВЕК И ОБЩЕСТВО В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОСТИ
В. А. Прохода
Кандидат социологических наук, старший научный сотрудник кафедры философии образования философского факультета МГУ имени М.В.Ломоносова, доцент департамента социологии Финансового университета при Правительстве Российской Федерации
E-mail: prohoda@bk.ru Vladimir A. Prokhoda PhD (Sociology), Lomonosov Moscow State University Senior Scientific Researcher, Chair of Philosophy of Education, Philosophy Department Assistant Professor, Department of Sociology, Financial University under the Government of Russian Federation
А. Р. Курбанов
Кандидат политических наук, доцент кафедры философии образования философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова E-mail: arkll2@yandex.ru Artemiy R. Kurbanov PhD (Political Sciences) Lomonosov Moscow State University Associate Professor, Chair of Philosophy of Education, Philosophy Department
УДК 378.1
Высшее образование в контексте формирования социальных установок (на примере отношения населения европейских стран к мигрантам)
В публикации проанализированы результаты межстранового социологического исследования. Выявлено, что среди россиян по сравнению с жителями большинства других европейских государств превалирует негативное отношение к мигрантам. Отмечается, что за исключением России, во всех европейских странах, где проводилось исследование, фиксируется статистически значимая прямая корреляционная связь между отношением респондентов к мигрантам и наличием высшего образования. Респонденты с высшим образованием везде, кроме России, отличаются более позитивными установками по отношению к мигрантам. Делается вывод, что российская высшая школа сегодня не производит в достаточной степени социокультурные образцы поведения, которые способствуют формированию толерантного отношения к мигрантам.
Ключевые слова: высшее образование, миграция, мигранты, отношение к мигрантам, социальные установки.
Введение
Проблемы, связанные с миграцией, в частности интеграция мигрантов в принимающее сообщество, актуальны для многих государств. Европейские страны не являются исключением,
Как цитировать статью. Прохода В. А., Курбанов А. Р. Высшее образование в контексте формирования социальных установок (на примере отношения населения европейских стран к мигрантам) // Ценности и смыслы. 2017. № 4 (50). С. 8-19.
что наглядно иллюстрирует возникший в 2015 г. (в скором времени после проведения полевого этапа исследования) европейский миграционный кризис, связанный с неготовностью многих европейских государств к приему и перераспределению увеличившегося числа мигрантов из стран Ближнего Востока, Северной Африки и Южной Азии. Основное внимание в работе уделено рассмотрению высшего образования в контексте формирования установок населения применительно к внешней миграции. Такое рассмотрение проблемы приобретает особое значение, поскольку именно высокообразованные россияне во многом определяют общественную динамику. Отметим, что особенности восприятия населением внутренней миграции, подразумевающей перемещение людей из одного региона в другой в рамках одной страны, остаются вне рамок нашего рассмотрения.
В научной литературе ощущается определенный дефицит исследований, посвященных рассмотрению взаимосвязи высшего образования с установками по отношению к мигрантам. В центре внимания обычно оказываются другие факторы, прежде всего экономические [14], культурные, этнические, гендерные [13]. Как пример работы, в которой рассматривается взаимосвязь образования в целом и высшего образования в частности с установками по отношению к мигрантам, можно привести статью Хайнмюллера и Хискокса Educated Preferences: Explaining Attitudes toward Immigration in Europe [16]. Отмечается, что антииммигрантские настроения распространены среди менее образованных или менее квалифицированных граждан, которые опасаются трудовой конкуренции с иммигрантами. Исследователи пришли к выводу о том, что люди с более высоким уровнем образования чаще демонстрируют положительное отношение к иммиграции. Хайнмюллер и Хискокс подчеркивают, что в европейских странах фиксируется прямая зависимость между наличием высшего образования и отношением к мигрантам. Авторы отмечают, что отношение к иммигрантам обусловлено прежде всего различиями культурных ценностей и убеждений, а не экономическим соображениями. Более образованные респонденты менее подвержены расистским предрассудкам и придают большее значение культурному разнообразию, чем люди, имеющие низкий уровень образования. Люди с высоким уровнем образования демонстрируют убежденность в том, что иммиграция приносит выгоду для экономики принимающей страны.
Данные отечественных эмпирических исследований противоречивы, одни из них показывают, что россияне с высшим образованием чаще констатируют наличие отрицательных сторон миграции, среди них фиксируется больше сторонников ограничения въезда приезжих из других стран [7]. Исследователи констатируют, что люди со средним и более высоким уровнем образования более радикальны в оценках приезжих, объясняя это тем, что «... средний класс больше потребляет медийного продукта» [10]. В тоже время результаты других исследований свидетельствуют, что менее образованные россияне относятся к приезжим хуже, чем более образованные люди [2].
Цель
Выявить характер взаимосвязи между высшим образованием у жителей европейских стран и их отношением к мигрантам.
Материалы и методы
Публикация базируется на результатах седьмой волны межстра-нового социологического исследования «Европейское социальное исследование» (European Social Survey, ESS), проведенного в 2014 г. ESS — проект, в рамках которого с 2002 г. проводится многолетнее сравнительное изучение установок, взглядов, ценностей и поведения населения европейских стран (Россия участвует в ESS с 2006 г.). В 2014 г. опрос проводился в 22 странах среди населения в возрасте 15 лет и старше. В каждой стране было опрошено от 1 224 (Словения) до 3 045 респондентов (Германия) по национальной репрезентативной выборке. В России выборка составила 2 445 человек. На международном уровне общее управление проектом осуществляли: The Centre for Comparative Social Surveys, City University London, UK; Scientific Advisory Board.
Очевидно, что образовательные институты оказывают ключевое влияние на формирование ценностных установок и системы координат социального поведения человека. Формирование глобального образовательного пространства, особенно на уровне высшего образования, находит свое выражение в унификации стратегий и моделей образования, а также ключевых целей их деятельности и компетенций учащихся, приобретаемых в ходе получения образования. Результатом реализации Болонских соглашений стало создание единого европей-
ского образовательного пространства, системы высшего образования стран Европы оказались объединены не только на уровне институционального дизайна, но и прежде всего с точки зрения приоритетов в реализации образовательных программ. К числу последних относятся компетенции, связанные с включением человека в мультикультурное общество.
Трансформация системы высшего образования в Российской Федерации в соответствии с принципами, провозглашенными в Болонской декларации, предполагает возможность сравнения результатов ее воздействия на ключевые социальные установки российских граждан с аналогичными показателями работы систем высшего образования стран, входящих в европейское образовательное пространство. Вместе с тем корректное сравнение уровней образования респондентов с учетом сохраняющейся национальной специфики потребовало использования специальной методики.
Для выявления уровня образования респондентов просили ответить на следующий вопрос: «Какой наивысший уровень образования вы получили?». Уровень образования опрошенного измерялся в каждой стране в соответствии с категориями, принятыми в национальной образовательной системе. Такой подход, позволяя эффективно проводить анализ в национальном контексте, имеет существенные ограничения при сравнении национальных уровней между собой [1].
Необходимость обеспечения сопоставимости данных по странам потребовала использования Международной стандартной классификации образования (ISCED — International Standard Classification of Education). В ESS в качестве базового использовался вариант классификации, принятый ЮНЕСКО в 1997 г. [5]. На базе ISCED экспертами из разных стран, а также международной группой была разработана новая Международная классификация образования (ES-ISCED). В ее рамках выделяются семь ступеней образования, при этом высшее образование относится к двум последним ступеням — «базовый уровень высшего» и «высший уровень высшего» [17].
С учетом специфики уровней высшего образования в России в сопоставлении с системой ES-ISCED нами была создана бинарная переменная, разделяющая всех респондентов на две категории. В первую оказались включены опрошенные, имеющие высшее образование (две последние ступени ES-ISCED). В России в их числе оказались респон-
денты, получившие диплом бакалавра после четырех лет обучения, получившие диплом магистра после дополнительных двух лет обучения, имеющие законченное высшее образование по 5-6 летней системе, а также имеющие научную степень. Во вторую категорию были отнесены все остальные респонденты. Доля респондентов, имеющих высшее образование, применительно к каждой стране представлена на Рисунке 1.
Чехия Португалия Австрия Венгрия Словения Швейцария Польша Франция Ирландия Испания Германия Швеция Бельгия Литва Великобритания Финляндия Нидерланды Израиль Россия Эстония Дания Норвегия Б ,1 14,9 г 5 5 В,5 19,7 3,6 24,7 7 3,6 »4,1 О
13
25,4
29,2
1 О 1 5 2 О 2 5 3 О 3 5 4
Рис. 1. Доля респондентов, имеющих высшее образование,
% от числа опрошенных в каждой стране
Результаты
Полученные результаты позволяют констатировать, что европейские страны весьма дифференцированы по уровню охвата населения высшим образованием. Доля респондентов с высшим образованием, например, в Чехии и Норвегии (минимальные и максимальные европейские показатели) различается более чем в 2,7 раза. Россия по рассматриваемому показателю попадает в группу ведущих стран, наряду с Эстонией, Израилем, Данией, Нидерландами, Финляндией, Норвегией.
Влияние миграции на условия жизни в стране в опросном инструментарии подверглось операционализации по двум направлениям — влияние на экономику и влияние на культуру. Респондентам задавались следующие вопросы: «Как выс считаете, то, что люди из
других стран переезжают в нашу страну, в целом хорошо или плохо сказывается на ее экономике?»; «Как вы считаете, приток людей из других стран скорее разрушает или скорее обогащает культуру нашей страны?»; «Как вы считаете, с притоком людей из других стран наша страна как место для жизни становится лучше или хуже?». Предусматривалась возможность ответа по шкале от 0 до 10 баллов, где «0» баллов означало негативное влияние («плохо для экономики», «разрушает культуру страны», «становится хуже»), «10» баллов — позитивное влияние («хорошо для экономики», «обогащает культуру страны», «становится лучше»).
Проведенный факторный анализ (анализ проводился методом главных компонент; полная объясненная дисперсия — 76,7%; КМО = 0,725; критерий сферичности Бартлетта — sig = 0,000) показал возможность объединения всех трех переменных в интегративный показатель условно названный «отношение к мигрантам». Сырые баллы по каждой переменной взвешивались с учетом выявленных весовых коэффициентов, а затем суммировались. В дальнейшем значение интегративного показателя стандартизировалось от 0 баллов (крайне отрицательное отношение) до 10 баллов (максимально возможное положительное отношение). Значение рассчитанного интегративного показателя, характеризующего отношение населения европейских стран к мигрантам, представлено на Рисунке 2.
Обращает на себя внимание, что средние баллы по большинству страна стремятся к теоретической середине шкалы (5 баллов). Видимо, в глазах основной части населения присутствие мигрантов одновременно имеет как положительные, так и отрицательные стороны. На общеевропейском фоне оптимизмом отличаются оценки респондентов из Швеции (6,6 балла). Самые низкие показатели в Европе фиксируются в России (3,85 балла), что повторяет результаты 2012 г. (3,3 балла) и Чехии (3,85 балла) [9]. Ближе остальных респондентов кроме жителей Чехии к россиянам по своим установкам оказались жители Венгрии (4,13 бала) и Словении (4,66 балла).
Объяснение негативного отношения населения России к мигрантам требует обращения к результатам других социологических исследований. Так, по данным опроса ВЦИОМ, проведенного в 2013 г., в России весьма распространены представления о том, что иммигранты создают конкуренцию на рынке труда и «отнимают» работу у местных жите-
лей (так считали 56% опрошенных россиян, и только 13% были скорее не согласны) [3]. При этом в 2016 г. большинство россиян относится скорее негативно к присутствию приезжих в различных сферах экономики за исключением коммунального хозяйства и сферы услуг [6].
Негативное отношение к мигрантам может быть обусловлено уверенностью респондентов в отсутствии у мигрантов стремления адаптироваться к социальному окружению. Показательны данные опроса, проведенного ФОМ в 2011 г. Три четверти (75%) респондентов уверены, что большинство мигрантов отличается по своей культуре и привычкам от местного населения, и это, по мнению опрошенных, создает сложности. При этом 40% россиян отмечают сложности для самих мигрантов, а 35% респондентов констатируют сложности для местных жителей — «приезжие пытаются заставить нас жить по их законам» [11].
Чехия Россия Венгрия Словения Австрия Великобритания франция Португалия Бельгия Эстония Литва Израиль Ирландия Нидерланды Испания Дания Польша Норвегия Швейцария Германия Финляндия Швеция
3,85 !,85 >6 ,76 4,88 4,91 4,95 4,99 56 5,84 5,87 5,9
5,4
Рис. 2. Интегративный показатель, характеризующий отношение населения европейских стран к мигрантам, балл по каждой стране (от «0» баллов — крайне отрицательное отношение, до «10» баллов — максимально возможное положительное отношение)
Очевидно, что отсутствие уважения к обычаям и традициям принимающего сообщества вызывает неприязнь у принимающего большинства. Россияне опасаются культурного обособления различных групп
мигрантов, что в крайней форме может привести к возникновению замкнутых национальных анклавов, выпадающих из культурного поля страны. Только 12% россиян заявляют, что нет ничего плохого, если мигранты из других государств сохранят свои традиции, уклад жизни, обычаи, при этом 62% допускают сохранение обычаев и традиций, но только в частной жизни и в рамках правового поля страны. Наконец, 21% россиян уверены, что приезжие должны перенимать уклад жизни и обычаи местного населения [11].
Отметим, что интегративный показатель, характеризующий отношение респондентов к мигрантам, тесным образом связан с готовностью населения к приему иммигрантов. В целом, чем позитивнее оценки респондентов, тем выше готовность к приему мигрантов как той же расы или национальности, что и большинство населения, так и иных [8].
В дальнейшем с помощью процедуры корреляционного анализа рассчитывался коэффициент корреляции между интегративным показателем, характеризующим отношение к мигрантам, и наличием высшего образования у респондента (см. Рисунок 3).
Россия Венгрия Чехия Литва Польша Эстония Израиль Португалия Испания Франция Ирландия Нидерланды Австрия Швейцария Швеция Германия Норвегия Финляндия Бельгия Словения Великобритания Дания
Рис. 3. Корреляционная зависимость между наличием высшего образования у жителей европейских стран и их отношением к мигрантам,
значение коэффициента ранговой корреляции Спирмена (от «0» — признаки независимы, до «+1» последовательности рангов полностью совпадают)
Представленные данные позволяют сделать вывод о том, что за исключением России во всех европейских странах, где проводилось исследование, фиксируется статистически значимая прямая корреляционная связь между отношением респондентов к мигрантам и наличием высшего образования. Иными словами — респонденты с высшим образованием везде, кроме России, отличаются более позитивными установками по отношению к мигрантам. Интересно, что минимальные показатели коэффициента корреляции фиксируются в бывших социалистических странах (Венгрия, Чехия, Литва, Польша, Эстония). Единственным исключением на этом фоне является Словения.
Обсуждение
Возможны различные объяснения полученных результатов. Очевидно, что высшее образование призвано формировать и поддерживать навыки, ценности, компетенции, необходимые для межкультурного социального взаимодействия. Можно предположить, что российская высшая школа сегодня не производит в достаточной степени социокультурные образцы поведения, которые способствуют формированию толерантного отношения к мигрантам.
Возможным фактором, формирующим отношение к мигрантам, становятся средства массовой информации. В постсоветской России образ мигранта в СМИ, как правило, изображался в негативных тонах, и подобный информационный контекст, составляющий значимую часть повседневных коммуникативных практик россиян, мог стать более существенным фактором, определяющим формирование установок по отношению к мигрантам, нежели наличие высшего образования [12].
Социальные эффекты трагических событий, сопровождавших распад Советского Союза, и становление новой российской государственности (этнические конфликты конца 1980-х — начала 1990-х годов, первая и вторая чеченские войны) в сочетании с определенным информационным фоном могли повлиять на формирование установок в отношении мигрантов гораздо более сильно, нежели система образования, несмотря на постепенное развитие дискурса толерантности в образовательном пространстве. Можно предположить, что эффект от работы образовательных институтов в этом случае оказался менее значимым, чем результаты воздействия других институтов социализации.
В качестве дискуссионного можно рассматривать вопрос о том, насколько в принципе факт наличия высшего образования может являться дифференцирующим с точки зрения формирования социальных аттитюдов, в том числе отношения к мигрантам, в Российской Федерации, с учетом широты охвата населения этим институтом. По данным Организации экономического сотрудничества и развития за 2014 год [15], в России доля лиц с высшим образованием всех видов в возрастной группе от 25 до 64 лет составляет 54% — по этому показателю Российская Федерация существенно опережает все другие государства, рассматриваемые в настоящей работе. Например, по данным той же организации, для большинства европейских стран этот показатель не превышает 35%.
При таком уровне распространения высшего образования в России можно говорить о его массовизации, чреватой снижением качества образования, в том числе в части формирования социальных компетенций. Ряд исследователей отмечает, что массовизация высшего образования в России привела к всеобщему доступу к низкокачественным университетам и ограниченному доступу к элитным [4]. Таким образом, можно предположить, что эффект от воздействия высшего образования на социальные установки россиян может быть обнаружен при более глубоком анализе с выделением групп вузов с точки зрения качества образования.
Минимальные показатели коэффициента корреляции между отношением населения европейских стран к мигрантам и наличием высшего образования, зафиксированные в отдельных бывших социалистических странах (Венгрия, Чехия, Польша), можно объяснить, с одной стороны, преимущественно моноэтничными и монокультурными характеристиками их социумов, что может рассматриваться как фактор, в известной степени унифицирующий работу институтов социализации. С другой стороны, в силу исторических причин эти страны до включения в европейское политическое и культурное пространство в известной степени были изолированы от миграционных потоков, и, наоборот, сами выступали источником трудовой миграции.
Анализ внутристранового информационного контекста мог бы более явно продемонстрировать ключевые характеристики образа мигранта, транслируемые национальными СМИ. По крайней мере две страны из данного перечня (Чехия и Венгрия) в настоящее время занимают край-
не жесткую позицию в отношении общеевропейской миграционной политики, рассматривая мигрантов как угрозу культурной идентичности своих социумов. Можно предположить, что в данном случае отношение к мигрантам становится одним из базовых социальных аттитюдов, который формируется под влиянием всех основных институтов, и система образования может транслировать те установки, которые уже существуют в обществе. В этой связи предметом отдельного изучения может стать ситуация с Центрально-Европейским университетом (Central European University, CEU) в Будапеште, основанным Джорджем Соросом, который оказался под угрозой закрытия из-за поправок в законодательство об образовании, предложенных правительством Венгрии. Подобные действия могут рассматриваться как протекционистская политика в отношении системы национального образования.
Заключение
В завершение отметим, что в предлагаемой публикации рассматриваются лишь некоторые аспекты заявленной проблематики. Несомненно, обозначенная тема заслуживает более глубокого внимания. Перспективным представляется рассмотрение связи установок по отношению к мигрантам не только с высшим образованием, но и с достигнутым уровнем образования респондентов, а также с такими характеристиками оконченных ими вузов, как положение в национальных и международных рейтингах.
Литература
1. Андреенкова А. В. Сравнительные межстрановое исследования в социальных науках: теория, методология, практика. М.: Новый Хронограф, 2014. 516 с.
2. Бессудов А. Где мигрантов любят, а где — нет. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://republic.ru/russia/gde_migrantov_lyubyat_a_gde_net-471618.xhtml (дата обращения: 06.06.2017).
3. Иммиграция в Россию: благо или вред для страны? // ВЦИОМ: [сайт]: пресс-выпуск № 2360, 2013. Режим доступа: http://wciom.ru/index.php?id=236&uid=114322 (дата обращения: 25.03.2017).
4. Костюкевич С. В. Высшее образование: современные мировые тенденции // Социологический альманах. 2012. № 3. С. 103-114.
5. Международная стандартная классификация образования. МСКО 2011 / Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры. Институт статистики ЮНЕСКО: [сайт]: 2013. Режим доступа: http://www.uis.unesco.org/education/documents/isced-2011-ru.pdf (дата обращения: 25.03.2017).
6. Мигранты на российском рынке труда: за и против // ВЦИОМ : [сайт]: пресс-выпуск № 3072, 2016. Режим доступа: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=115643 (дата обращения: 25.03.2017).
7. Об отношении к мигрантам — внутренним и внешним // ФОМ: [сайт]: еженедельный опрос «ФОМнибус» 31 мая — 1 июня 2014. Режим доступа: http://fom.ru/Nastroeniya/11566 (дата обращения: 06.06.2017).
8. Прохода В. А. Отношение к мигрантам населения европейских стран // Гуманитарные науки. Вестник Финансового университета. 2017. № 2. С. 64-71.
9. Прохода В. А. Отношение россиян к мигрантам. Девятые Ковалевские чтения: материалы науч.—практ. конф.: 14-15 ноября 2014 / отв. ред. Ю. В. Асочаков. СПб.: Скифия-принт, 2014. С. 594-596.
10. Свой — чужой. Все больше москвичей считают, что от мигрантов — только вред // Российская газета: [сайт]: 26.12.2013. № 6269 (293). Режим доступа: https://rg.ru/2013/12/26/ migranty.html (дата обращения: 06.06.2017).
11. Условия и цена интеграции мигрантов // ФОМ: [сайт]: 2012. Режим доступа: http://fom.ru/ 0braz-zhizni/10465 (дата обращения: 25.03.2017).
12. Федоров П. М. Роль интернет-СМИ в формировании социальных установок россиян в отношении мигрантов (по результатам контент-анализа региональных новостных интернет-сайтов) // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2014. № 6 (124). С. 119-134.
13. Berg J. A. Race, Class, Gender, and Social Space: Using an Intersectional Approach to Study Immigration Attitudes // Sociological Quarterly. 2010. Vol. 51. N. 4. P. 278-302.
14. Citrin J., Green D. P., Muste C. Public Opinion toward Immigration. Reform the Role of Economic Motivations // The Journal of Politics. 1997. Vol. 59. N. 3. P. 858-881.
15. Educational Attainment and Labour-force Status // OECD (2016). Education at a Glance [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://stats.oecd.org/Index.aspx?datasetcode=EAG_NEAC (дата обращения: 06.06.2017).
16. Hainmueller J., Hiscox M. J. Educated Preferences: Explaining Attitudes toward Immigration in Europe // International Organization. 2007. Vol. 61. N. 2. P. 399-442.Schneider S. L. Nominal comparability is not enough: Evaluating cross-national measures of educational attainment using ISEI scores // Sociology Working Papers Paper. Department of Sociology University of Oxford: 2008-04. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sociology.ox.ac.uk/materials/papers/2008-04. pdf (дата обращения: 26.03.2017).
