CC BY
83ASSISTED REPRODUCTIVE TECHNOLOGIES
Выбор триггера овуляции для оптимизации программ экстракорпорального оплодотворения (обзор литературы)
С.М.Ипен*1, Н.Г.Мишиева2, Б.А.Мартазанова2, Т.В.Донцова2, С.В.Павлович12
!ГБОУ ВПО Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М.Сеченова Минздрава России. 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2;
2ФГБУ Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. акад. В.И.Кулакова Минздрава России. 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4
В литературном обзоре представлены современные данные о влиянии выбора триггера овуляции на клинические и эмбриологические индикаторы эффективности программ вспомогательных репродуктивных технологий у пациенток с нормальным и чрезмерным ответом яичников на стимуляцию суперовуляции. Применение агонистов гонадотропин-рилизинг-гормона в качестве триггера овуляции может быть реальной альтернативой применению препаратов хориониче-ского гонадотропина человека: агонист гонадотропин-рилизинг-гормона снижает риск возникновения синдрома гиперстимуляции яичников. При модификации лютеиновой фазы частота наступления беременности сопоставима с результатами при использовании хорионического гонадотропина человека в программах экстракорпорального оплодотворения.
Ключевые слова: агонисты гонадотропин-рилизинг-гормона, хорионический гонадотропин человека, вспомогательные репродуктивные технологии, синдром
гиперстимуляции яичников, триггер овуляции.
нdr.snehaeapen@gmail.шm
Для цитирования: Ипен С.М., Мишиева Н.Г., Мартазанова Б.А. и др. Выбор триггера овуляции для оптимизации программ экстракорпорального оплодотворения (обзор литературы). Гинекология. 2016; 18 (1): 84-87.
Choosing trigger of ovulation for optimization of in vitro fertilization programs (literature review)
S.M.Eapen*1, N.G.Mishiyeva2, B.A.Martazanova2, T.V.Dontsova2, S.V.Pavlovich12
'I.M.Sechenov First Moscow State Medical University. 119991, Russian Federation, Moscow, ul. Trubetskaia, d. 8, str. 2;
2V.I.Kulakov Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology of the Ministry of Health of the Russian Federation. 117997,
Russian Federation, Moscow, ul. Akademika Oparina, d. 4
This review presents recent data on the impact of different triggers on the clinical and embryological indicators of the effectiveness of assisted reproductive technology in patients with normal and excessive ovarian response to superovulation. Triggering with gonadotropin releasing hormone agonist can be a real alternative to human chorionic gonadotropin triggering: gonadotropin-releasing hormone agonists trigger reduces the risk of ovarian hyperstimulation syndrome. When modifying the luteal phase, the pregnancy rate after gonadotropin-releasing hormone agonists triggering is comparable with that of human chorionic gonadotropin triggering human chorionic gona-dotropin in in vitro fertilization programs.
Key words: gonadotropin-releasing hormone agonists, human chorionic gonadotropin, assisted reproductive technology, ovarian hyperstimulation syndrome, trigger of ovulation.
For citation: Eapen S.M., Mishiyeva N.G., Martazanova B.A. et al. Choosing trigger of ovulation for optimization of in vitro fertilization programs (literature review). Gynecology. 2016; 18 (1): 84-87.
Экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) в настоящее время является одним из наиболее распространенных методов лечения бесплодия. Основным фактором, обеспечивающим высокую частоту наступления беременности в программе ЭКО, является способность яичников отвечать на стимуляцию адекватным ростом нескольких фолликулов, содержащих способные к оплодотворению ооциты. После стимуляции суперовуляции гона-дотропинами в программе ЭКО/ИКСИ (от англ. ICSI - Intra-Cytoplasmic Sperm Injection, интрацитоплазматическая инъекция сперматозоида) следует введение триггера овуляции для прохождения ооцитами последних стадий созревания и получения зрелых ооцитов, пригодных для оплодотворения. Для индукции созревания ооцитов обычно используются два гормона: хорионический гонадотропин человека (ХГЧ) и агонист гонадотропин-рили-зинг-гормона (аГнРГ).
С момента своего появления в начале 1960-х годов ХГЧ начали использовать для окончательного созревания фолликулов. На протяжении десятилетий ввиду легкой доступности ХГЧ использовался в качестве суррогата лютеинизи-рующего гормона (ЛГ), обеспечивая отличную экспозицию растущего фолликула к действию ЛГ. Идентичность a-субъ-единиц ХГЧ и ЛГ, а также схожесть их ß-субъединиц на 85% позволяют ХГЧ связываться с рецепторами ЛГ и активизировать их [1, 2]. Однако существует важное отличие между периодом полураспада ЛГ и ХГЧ: период полураспада ЛГ со-
ставляет приблизительно 60 мин, у ХГЧ он более 24 ч [3]. Кроме того, полностью отсутствует подъем уровня фолли-кулостимулирующего гормона (ФСГ), характерный для середины естественного менструального цикла [4]. Введение ХГЧ, обладающего более длительным периодом полураспада в крови, приводит к пролонгированному лютеотроп-ному эффекту, что влечет за собой развитие множества желтых тел и значительное повышение концентрации эстрадиола [5] и прогестерона. Все это может негативно повлиять на качество ооцитов и эндометрия, вызвать нежелательные последствия: высвобождение вазоактивных веществ, в первую очередь эндотелиального фактора роста [6-8]. Это может привести к возникновению одного из наиболее тревожных осложнений стимуляции овуляции яичников, а именно синдрома гиперстимуляции яичников (СГЯ) [9, 10].
СГЯ является наиболее серьезным ятрогенным осложнением в программах вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) и остается сложной клинической проблемой в программе ЭКО/ИКСИ. Это потенциально угрожающее жизни состояние, в результате которого нуждаются в госпитализации примерно 1,8% пациенток [11]. В случае тяжелой формы СГЯ развиваются асцит, гидроторакс, дисфункция печени и почечная недостаточность, что, как следствие, может привести к отмене программы ЭКО, необходимости соблюдения длительного постельного режима или госпитализации, повлечь существенный эмоцио-
84 GYNECOLOGY 2016 | Vol. 18 | No. 1
ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ РЕПРОДУКТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
нальный, социальный и экономический ущерб и даже при наиболее тяжелой форме привести к смерти пациента [12, 13]. Считается, что экзогенный или эндогенный ХГЧ отвечает за развитие раннего или позднего СГЯ соответственно [14-16]. Таким образом, репродуктологи постоянно ищут новые подходы использования экзогенного ХГЧ в циклах ЭКО с целью избежать развития СГЯ.
В ранее проведенных исследованиях изучали использование аГнРГ как возможного триггера овуляции, в результате чего снижалась частота развития СГЯ. К сожалению, применение аГнРГ в качестве триггера овуляции было изначально недооценено, так как аГнРГ быстро стал препаратом первого выбора для предотвращения преждевременной лютеинизации фолликулов, а одновременное использование аГнРГ для десенситизации гипоталамо-гипофи-зарно-яичниковой системы и для финального созревания ооцитов не представлялось возможным [17]. В 1990-х годах, когда на рынке был представлен антагонист ГнРГ III поколения для использования в протоколах стимуляции функции яичников, применение аГнРГ в качестве альтернативы ХГЧ для финального созревания ооцитов стало возможным [18, 19].
Препараты аГнРГ были первоначально разработаны с учетом высокого сродства к рецепторам ГнРГ. аГнРГ вытесняет антагонист ГнРГ в гипофизе, активируя рецептор ГнРГ, в результате чего происходит выброс гонадотропина, аналогичный подъему в середине естественного цикла, что влечет за собой выброс эндогенных ЛГ и ФСГ [20].
Хотя индуцированная волна гонадотропинов эффективно стимулирует овуляцию и созревание ооцитов, существуют различия в отношении продолжительности и профиля волны ЛГ в естественном цикле и при замене триггера овуляции [21, 22]. Так, индуцированная волна ЛГ состоит из короткого восходящего колена (около 4 ч) и длинного нисходящего колена (около 20 ч), в целом составляет 24-36 ч. В отличие от индуцированного цикла естественный цикл характеризуется 3 фазами: восходящим коленом продолжительностью 14 ч, плато - 14 ч и нисходящим коленом - 20 ч, в общей сложности 48 ч [23]. Таким образом, общее количество гонадотропинов, выделяемых при введении аГнРГ в качестве триггера овуляции, значительно ниже по сравнению с естественным циклом, и это играет ключевую роль в снижении риска развития СГЯ.
Однако возможным преимуществом введения аГнРГ как триггера овуляции является одновременная индукция волны ФСГ, сравнимой с таковой в естественном цикле. Роль волны ФСГ в середине естественного цикла до конца не изучена, но было показано, что ФСГ индуцирует образование рецепторов к ЛГ в гранулезных клетках, таким образом оптимизируя функцию желтого тела. Кроме того, ФСГ способствует созреванию ооцитов, т.е. возобновлению мейоза [24, 25] и роста кумулюсных клеток [26, 27]. ФСГ также играет определенную роль в поддержании щелевых контактов, открытых между ооцитами и кумулюсными клетками и, таким образом, может иметь важное значение в сигнальных путях [28-30]. ФСГ стимулирует деятельность активатора плазминогена в гранулезных клетках, что приводит к выработке плазмина в фолликулярной жидкости [26]. Плазмин, в свою очередь, генерирует активную колла-геназу, которая разрушает стенку фолликулов [30, 31]. Рост и распространение кумулюсных клеток позволяют комплексу ооцит-кумулюс отделяться от фолликулярной стенки до овуляции. Несколько исследований также сообщает о получении более зрелых ооцитов после введения аГнРГ в качестве триггера овуляции, что возможно вследствие более физиологического выброс гонадотропинов [32, 33].
Несмотря на потенциальные преимущества в использовании аГнРГ для финального созревания ооцитов, в ранее проведенных исследованиях сообщалось о плохом клиническом исходе с низким уровнем имплантации, низком уровне наступления клинической беременности и чрезвычайно высокой частоте ранней потери беременности [33, 34]. После результатов первых рандомизированных контролируемых исследований, направленных на сравнение аГнРГ с ХГЧ [35], было высказано предположение о том, что
низкая эффективность программ ЭКО после введения аГнРГ для финального созревания ооцитов может быть связана с негативным влиянием на качество получаемых ооцитов вследствие недостаточности индуцированной ЛГ волны. Однако в исследовании Р.Humaidan и соавт. (2005 г.) после применения аГнРГ в качестве триггера овуляции было получено значительно больше зрелых ооцитов (16%) [33]. В исследованиях донор-реципиент, где доноры получали аГнРГ как триггер овуляции, показано отсутствие негативного влияния замены триггера на эмбриологический этап ЭКО, что подтверждают высокая частота наступления беременности и низкая частота репродуктивных потерь у пациентов. В программах донор-реципиент с использованием аГнРГ не было зарегистрировано ни одного случая СГЯ, и частота наступления беременности сопоставима с таковой при введении ХГЧ [36, 37].
Затем при анализе неудовлетворительных результатов применение аГнРГ в качестве триггера овуляции в программах ЭКО/ИКСИ внимание было направлено на недостаточность лютеиновой фазы после замены триггера овуляции [33, 35]. Недостаточность лютеиновой фазы после замены триггера овуляции связана со снижением функции желтого тела, а также состоянием эндометрия [38]. ЛГ в лютеиновую фазу играет важную роль и поддерживает функцию желтого тела [39]. Кроме того, ЛГ также отвечает за регуляцию факторов роста, таких как сосудистый эндотелиальный фактор роста А и фактор роста фибробластов [40, 41], которые играют активную роль в ангиогенезе желтого тела [42, 43]. Также ЛГ стимулирует цитокины, участвующие в имплантации [44] через рецепторы ЛГ в эндометрии [45].
Таким образом, совокупный эффект стимуляции функции яичников и введения аГнРГ в качестве триггера овуляции резко снижает эндогенную концентрацию ЛГ в раннюю лютеиновую фазу [46, 47], что требует модификации стандартной поддержки лютеиновой фазы для улучшения репродуктивного исхода [48]. Также желтое тело является основным источником ингибинов А и про-альфа С в лютеиновой фазе [49] и ранних сроках беременности [50]. Было показано, что фетоплацентарной системой в ранние сроки беременности продуцируется только ингибин А [51]. аГнРГ как триггер овуляции резко снижает уровни указанных маркеров по сравнению с ХГЧ, и частота наступления беременности не коррелирует с повышением уровней маркеров в позднюю лютеиновую фазу. Отсюда был сделан вывод, что в результате использования аГнРГ в качестве триггера овуляции происходит полный лютеолиз желтого тела [52]. Помимо этого при наступлении беременности эндогенный ХГЧ, продуцируемый эмбрионом в период имплантации, не может поддержать функцию желтого тела. Это требует модификации стандартной поддержки лютеино-вой фазы, используемой в настоящее время после применения ХГЧ в качестве триггера овуляции, чтобы обеспечить хороший репродуктивный результат. Уровень гормонов в лютеиновую фазу может быть поддержан с помощью дополнительного введения гормональных препаратов или посредством стимуляции желтого тела.
Проблемы недостаточности лютеиновой фазы привели исследователей к необходимости сегментации лечебного цикла после применения аГнРГ в качестве триггера овуляции, т.е. тотальной заморозки всех эмбрионов, а затем переноса размороженных эмбрионов (сегментации) в последующих лечебных циклах [53]. Другим подходом к обеспечению эффективности переноса эмбрионов при замене триггера является восстановление недостаточности лю-теиновой фазы при замене триггера. С течением времени усовершенствовалась тактика поддержки лютеиновой фазы. В день трансвагинальной пункции яичников пациенткам производится введение 1500 МЕ ХГЧ в дополнение к стандартной поддержке лютеиновой фазы микронизиро-ванным прогестероном и эстрадиолом [54, 55]. Тем самым дополнительное введение ХГЧ позволяет успешно поддерживать лютеиновую фазу индуцированного цикла, что приводило к улучшению репродуктивных исходов.
В 2013 г. Р.Humaidan и соавт. провели двойное проспективное многоцентровое рандомизированное исследование, направленное на исследование замены триггера ову-
ASSISTED REPRODUCTIVE TECHNOLOGIES
ляции как у пациенток с нормальным ответом яичников, так и у женщин с высоким риском развития СГЯ [56]. По результатам его исследования у пациенток с высоким риском развития СГЯ (15-25 фолликулов) не наблюдалось ни одного случая СГЯ в группе с заменой триггера овуляции и введением ХГЧ в дозе 1500 МЕ в день трансвагинальной пункции. Частота развития СГЯ в группе с использованием ХГЧ составила 3,4%. В то же время в группе женщин с низким риском развития СГЯ (14 фолликулов и менее) с использованием аГнРГ и двух болюсов ХГЧ 1500 МЕ наблюдалось два случая развития позднего СГЯ, в то время как не отмечалось ни одного случая СГЯ в группе с использованием только ХГЧ.
Возможным вариантом поддержки лютеиновой фазы является использование двойного триггера овуляции. Это модификация, при которой производится одномоментное введение аГнРГ и ХГЧ в дозе 1500 МЕ в день введения триггера овуляции [47]. В то время как введение аГнРГ вызывает эндогенный всплеск ЛГ и ФСГ, низкая доза ХГЧ заменяет действие ЛГ ранней лютеиновой фазы, поддерживая процесс имплантации и функции желтого тела. Протокол с использованием двойного триггера, как правило, проводится с последующим введением препаратов эстрадиола и прогестерона.
Таким образом, введение ХГЧ в день назначения триггера овуляции (двойного триггера) или после трансвагинальной пункции яичников позволяет поддерживать лютеино-вую фазу при замене триггера, в результате чего репродуктивные исходы сопоставимы с таковыми при применении ХГЧ как триггера овуляции. В то же время частота развития СГЯ уменьшается даже у пациентов с высоким риском его развития.
В Кохрановском обзоре 2014 г. M.Youssef и соавт. [57] была проанализирована частота развития СГЯ и ранних репродуктивных потерь в 17 рандомизированных контролируемых исследованиях (n=1847), из которых 4 исследования проводились в программах донор-реципиент. Не было обнаружено существенной разницы в частоте развития СГЯ при использовании аГнРГ и ХГЧ среди пациенток с низким риском развития СГЯ (отношение шансов 0,79). Тем временем наблюдалась достоверная разница среди пациенток с высоким риском развития СГЯ (отношение шансов
0.06.. Также отмечается, что частота ранних репродуктивных потерь выше при замене триггера на аГнРГ (отношение шансов 1,74).
Хотя оптимальный вариант поддержки лютеиновой фазы после применения аГнРГ в качестве триггера овуляции еще изучается, настало время поставить под сомнение концепцию рутинного использования ХГЧ как триггера. В заключение отметим, что применение аГнРГ в качестве триггера овуляции может быть реальной альтернативой использования препаратов ХГЧ. аГнРГ безопаснее и имеет несколько физиологических преимуществ по сравнению с ХГЧ: фактическая ликвидация СГЯ, уменьшение объема яичников после стимуляции суперовуляции, ведущее к уменьшению вздутия живота и боли. Кроме того, аГнРГ как триггер овуляции следует рассматривать более приоритетным в случаях у пациенток с множественными неэффективными попытками ЭКО в анамнезе, при синдроме «пустого фолликула» и многократном получении незрелых ооцитов в программах ЭКО. Данному контингенту пациенток для окончательного созревания ооцитов необходим всплеск ФСГ в дополнение к выбросу ЛГ.
Литература/References
1. Ascoli M, Fanelli F, Segaloff DL. The lutropin/choriogonadotropin receptor, a 2002perspective. EndorRev 2002; 23:141-74.
2. KesslerMJ, Reddy MS, Shah RH, Bahl OP. Structures of N-glycosidic carbohydrate units of human choronic gonadotropins. J Biochem 1979; 254: 7901-8.
3. ItskovitzJ, Boldes R, Levron J et al. Induction of preovulatory luteinizing hormone surge and prevention of ovarian hyperstimulation syndrome by gonadotropin-releasing hormone agonists. Fertil Steril 1991; 56 (2): 213-20.
4. HoffJD, Quigley ME, Yen SS. Hormonal dynamics at midcycle: a reeva-luation.JClin EndocrinolMetab 1983; 57: 792-6.
5. Fauser BC, Devroey P. Reproductive biology andIVF: ovarian stimulation and luteal consequences. Trends Endocrinol Metab. 2003; 4: 236-42.
6. McElhinney B, Ardill J, Caldwell C et al. Ovarian hyperstimulation syndrome and assisted reproductive technologies: why some and not others? Hum Reprod 2002; 17 (6): 1548-537. Мартазанова БА, Вторушина ВВ., Ипен СМ. и др. Содержание
ангиогенных факторов и интерлейкина-8 в сыворотке крови и фолликулярной жидкости пациенток с высоким риском развития синдрома гиперстимуляции яичников при замене триггера овуляции. Акушерство и гинекология. 2015; 1:58-65./ Mar-tazanova BA, Vtorushina VV., Ipen SM. i dr. Soderzhanie angiogen-nykhfaktorov i interleikina-8 v syvorotke krovi i follikuliarnoi zhidko-sti patsientok s vysokim riskom razvitiia sindroma giperstimuliatsii ia-ichnikov pri zamene triggera ovuliatsii. Akusherstvo i ginekologiia. 2015; 1:58-65. [in Russian]
8. Chen SU, Chou CH, Lin CWet al. Signal mechanisms of vascular endothelial growth factor and interleukin-8 in ovarian hyperstimulation syndrome: dopamine targets their common pathways. Hum Reprod
2010; 25 (3): 757-679. Castillo JC, Humaidan P, Bernabeu R. Pharmaceutical options for triggering of final oocyte maturation in ART. BioMed Res Int 2014; article ID 580171.
10. Кулаков ВИ, Калинина ЕА, Корнеева ИЕ. и др. Лечение синдрома гиперстимуляции яичников, как осложнение программы ЭКО и ПЭ. В кн.: Лечение женского и мужского бесплодия. Вспомогательные репродуктивные технологии в лечении женского и мужского бесплодия. Под ред. ВИКулакова. М., 2005. / Kulakov VI., Kalinina E.A., Korneeva I.E. i dr. Lechenie sindroma giperstimuliatsii ia-ichnikov, kak oslozhnenie programmy EKO i PE. V kn.: Lechenie zhen-skogo i muzhskogo besplodiia. Vspomogatel'nye reproduktivnye tekh-nologii v lechenii zhenskogo i muzhskogo besplodiia. Pod red. VIKula-kova.M., 2005. [inRussian]
11. Mocanu E., Redmond M L, Hennelly B et al. 2007 Odds of ovarian hyperstimulation syndrome (OHSS)-timefor reassessmentHuman Fertility 10175-181.
12. Delvigne A, Rozenberg S. Review of clinical course and treatment of ovarian hyperstimulation syndrome. Human Reproduction Update 2003;9:77-96.
13. Engmann L, DiLuigi A, Schmidt D et al. The use of gonadotropin releasing hormone (GnRH) agonist to induce oocyte maturation after cot-reatment with GnRH antagonist in high-risk patients undergoing in vitro fertilization prevents the risk of ovarian hyperstimulation syndrome: a prospective randomized controlled study. Fertil Steril 2008; 89 (1): 84-91-DOI: :10.1016/j.fertnstert.2007.02.002
14. Al-Shawaf T, GrudzinskasJG. Prevention and treatment of ovarian hyperstimulation syndrome. Best Pract Res Clin Obstet Gynecol 2003; 17: 249-61.
15. Mathur RS Akande AV, Keay SD et al. Distinction between early and late ovarian hyperstimulation syndrome. Fertil Steril 2000; 73:
901-7.
16. Корнеева ИЕ, Иванова АВ., Баркалина НВ. Синдром гиперстимуляции яичников: профилактика, диагностика, лечение (об-зорлитературы).Проблемы репродукции. 2004; 10 (1): 43-50./ Korneeva I.E., Ivanova AV., Barkalina NV. Sindrom giperstimuliatsii ia-ichnikov: profilaktika, diagnostika, lechenie (obzor literatury). Pro-blemy reproduktsii. 2004; 10 (1): 43-50. [inRussian]
17. Назаренко ТА Стимуляция функции яичников. М., 2009./Naza-renko TA Stimuliatsiiafunktsii iaichnikov.M., 2009. [inRussian]
18. Diedich K, Diedich C, Santos E. Suppression of the endogenous luteinizing hormone surge by the gonadotrophin- releasing hormone antagonist Cetrorelix during controlled ovarian hyperstimulation. Hum Reprod 1994; 9 (5): hh 788-91.
19. Abano C, SmitzJ, Camus M et al. Comparison of different doses of go-nadotropin-releasing hormone antagonist Cetrorelix during controlled ovarian hyperstimulation. Fertil Steril 1997; 67 (5): 917-22.
20. GordonK, WilliamsRF, Danforth DR, Hodgen GD. The combined use of GnRH antagonists with gonadotrophins or pulsatile GnRH in ovulation induction. In: Bouchard P, Caraty A, Coelingh-Bennink HJT, Pav-lou SN (eds). GnRH-Analougs, Gonadotrophins and Gonadal Peptides. London: Parthenon Publishing Group, 1993.
21. Gonen Y, Balakier H, Powell W, Casper RF. Use of GnRh agonist to triggerfollicular Maturationfor in vitro fertilization.J Clin Endocrinol Metab 1990; 71:918-22.
22. ItskovitzJ, Boldes R, Levron J et al. Induction of preovulatory luteinizing hormone surge and prevention of ovarian hyperstimulation synd-
86 GYNECOLOGY 2016 I Vol. 18 | No. 1
ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ РЕПРОДУКТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
rome by gonadotropin-releasing hormone agonist. Fertil Steril 1991; 56:213-20.
23. HoffJD, Quigley ME, Yen SS. Hormonal dynamics at mid cycle: a reeva-luation.JClin EndocrinolMetab 1983; 57: 792-6.
24. Zelinski-Wooten MB, Hutchinson JS, Hess DL et al. Follicle stimulating hormone alone supports follicle growth and oocyte development in go-nadotrophin releasing hormone antagonist-treated monkeys. Hum Reprod 1995; 10:1658-66.
25. YdingAnderson C, Leonardsen L, Ulloa-Aguirre A et al. FSH-induced resumption of meiosis in mouse oocytes: effect of different isoforms. Mol Hum Reprod 1999; 5: 726-31.
26. Stickland S, Beer WH. Studies on the role of plasminogen activator in ovulation. In vitro response of granulose cells to gonadotropins, cyclic nucleotides and prostaglandins. J Biol Chem 1976; 251:5694-702.
27. Eppig JJ. FSH stimulates hyaluronic acid synthesis by oocyte-cumuluc cell complexes from mouse preovulatory follicles. Nature 1979; 281: 483-428. Atef A, Francois P, Christian V, Marc-Andre S. The potential role of gap
junction communication between cumulus cells and bovine ocytes during in vitro maturation. Mol Reprod Dev 2005; 71 (3): 358-67.
29. Godard NM, Pukazhenthi BS, Wildt DT, Comizzoli P. Paracrine factors from cumulus-enclosed ocytes ensure the successful maturation and fertilization in vitro of denuded oocytes in the cat model. Fertil Steril 2009;91 (Suppl. 5): 2051-60.
30. Lamb JD, McCulloch C, Jalalian L et al. Follicle stimulating hormone administered at the time of human chorionic gonadotropin trigger improves oocyte developmental competence in in vitro fertilization cycles: a randomized, double-blind, placebo-controlled trial. Fertil Steril 2011;95: 1655-60.
31. D'Alessandris C, Canipari R, Di Giacomo M et al. Control of mouse cumulus cell-oocyte complex integrity before and after ovulation: plas-minogen activator synthesis and matrix degradation. Endocrinology 2001; 142:3033-40.
32. Oktay K, Turkcuoglu I, Rodriguez-WallbergKA GnRH agonist trigger for women with breast cancer undergoing fertility preservation by aro-matase inhibitor/FSH stimulation. Reprod Biomed Online 2010; 20: 783-8.
33. Humaidan P, Bredkjaer HE, Bungum L et al. GnRH agonist(buserelin) or HCGfor ovulation induction in GnRHnantagonist IVF/ICSI cycles: a prospective randomized study. Hum Reprod 2005; 20:1213-20.
34. Fauser BC, de Jong D, Olivennes F et al. Endocrine profiles after triggering of final oocyte maturation with GnRH agonist after cotreatment with the GnRH antagonist ganirelix during ovarian hyperstimulation for in vitro fertilization.J Clin Endocrinol Metab 2002; 87: 709-15.
35. Kolibianakis EM, Schultze-Mosgau A, Schroer A et al. A lower ongoing pregnancy rate can be expected when GnRH agonist is usedfor triggering final oocyte maturation instead of HCG in patients undergoing IVF with GnRH antagonists. Hum Reprod 2005; 20:2887-92.
36. Galindo A, Bodri D, Jose Guillen J et al. Triggering with HCG or GnRH agonist in GnRH antagonist treated oocyte donation cycles: a randomised clinical trial. Gynecol Endocrinol 2009; 25:60-6.
3 7. Melo M, Busso CE, BellverJ et al. GnRH agonist versus recombinant HCG in an oocyte donation programme: a randomized, prospective, controlled, assessorblind study. Reprod Biomed Online 2009; 19:486-92.
38. Pirard C, Donnez J, Loumaye E. GnRH agonist as luteal phase support in assisted reproduction technique cycles: results of a pilot study. Hum Reprod 2006; 21:1894-900.
39. CasperRF, Yen SS. Induction of luteolysis in the human with a long-acting analog of luteinizing hormone-releasing factor. Science 1979; 205:408-10.
40. Sugino N, Kaskida S, Takiguchi S et al. Expression of vascular endothelial growthfactor and its receptors in the human corpus luteum during
the menstrual cycle and in early pregnancy. J Clin Endocrinol 2000;
85:3919-24.
41. Wang TH, Horng SG, Chang CL et al. Human chorionic gonadotropin-induced hyperstimulation syndrome is associated with up-regulation of vascular endothelial growth factor. J Clin Endocrinol Metab 2002; 87:3300-8.
42. Robinson RS, Nicklin LT, Hammond AJ et al. Fibroblast growth factor 2 is more dynamic than vascular endothelial growth factor A during the follicle-luteal transition in the cow. Biol Reprod 2007; 77:28-36.
43. Berisha B, Steffl M, Amselgruber W, Schams D. Changes in fibroblast growth factor 2 and its receptors in bovine follicles before and after GnRH application and after ovulation. Reproduction 2006; 131: 319-2944. Licht P, Russu V, Wildt L. On the role of human chorionic gonadotropin
(hCG) in the embryo-endometrial microenvironment: implicationsfor differentiation and implantation. Semin Reprod Med 2001; 19: 37-47.
45. Rao CV. Multiple novel roles of luteinizing hormone. Fertil Steril 2001; 76:1097-100.
46. Humaidan P. Luteal phase rescue in high-risk OHSS patients by GnRHa triggering in combination with low-dose HCG: a pilot study. Reprod Biomed Online 2009; 18:630-4.
47. Humaidan P, Ejdrup Bredkjaer H, Westergaard LG, YdingAndersen C. 15001U human chorionic gonadotropin administered at oocyte retrieval rescues the luteal phase when gonadotropin-releasing hormone agonist is used for ovulation induction: a prospective, randomized, controlled study. Fertil Steril 2010; 93: 847-54.
48. Shapiro BS, Daneshmand ST, Garner FC et al. Gonadotropin-releasing hormone agonist combined with a reduced dose of human chorionic gonadotropin forfinal oocyte maturation in fresh autologous cycles of in vitro fertilization. Fertil Steril 2008; 90:231-3.
49. Yamoto M, Minami S, Nakano R. Immunohistochemical localization of inhibin subunits in human corpora lutea during menstrual cycle and pregnancy.J Clin Endocrinol Metab 1991; 73:470-7.
50. Treetampinich C, O'Connor AE, MacLachlan V et al. Maternal serum inhibin A concentrations in early pregnancy after IVF and embryo transfer reflect the corpus luteum contribution and pregnancy outcome. Hum Reprod 2000; 15:2028-32.
51. Muttukrishna S, Child TJ, Groome NP, Ledger WL. Source of circulating levels of inhibin A, pro alpha C-containing inhibins and activin A in early pregnancy. Hum Reprod 1997; 12:1089-93.
52. Nevo O, Eldar-Geva T, Kol S, Itskovitz-Eldor J. Lower levels of inhibin A and pro-alphaC during the luteal phase after triggering oocyte maturation with a gonadotropin-releasing hormone agonist versus human chorionic gonadotropin. Fertil Steril 2003; 79:1123-8.
53. Devroey P, Polynoz NP, Blockeel C. An OHSS-Free Clinic by segmentation of IVF treatment. Hum Reprod 2011; 26:2593-7.
54. Humaidan P, Bungum L, Bungum M, Yding Andersen C. Rescue of corpus luteum function with peri-ovulatory HCG supplementation in IVF/ICSI GnRH antagonist cycles in which ovulation was triggered with a GnRH agonist: a pilot study. Reprod Biomed Online 2006; 13: 173-8.
55. Humaidan P. Luteal phase rescue in high-risk OHSS patients by GnRHa triggering in combination with low-dose HCG: a pilot study. Reprod Biomed Online 2009; 18:630-4.
56. Humaidan P, Polyzos NP, Alsbjerg B et al. GnRHa trigger and individualized luteal phase hCG support according to ovarian response to stimulation: two prospective randomized controlled multi-centre studies in IVF patients. Hum Reprod 2013; 28 (9): 2511-21.
57. Youssef MA, van der Veen F, Al-Inany HG et al. Gonadotropin-releasing hormone agonist versus HCG for oocyte triggering in antagonist-assisted reproductive technology. Cochrane Database Syst Rev 2014; 10.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Ипен Снеха Мари - аспирант каф. акушерства, гинекологии, перинатологии и репродуктологии ИПО ГБОУ ВПО Первый МГМУ им. И.М.Сеченова. E-mail: [email protected]
Мишиева Нонна Годовна - д-р мед. наук, вед. науч. сотр. 1-го гинекологического отд-ния ФГБУ НЦАГиП им. акад. В.И.Кулакова. E-mail: [email protected] Мартазанова Белла Арсамаковна - аспирант ФГБУ НЦАГиП им. акад. В.И.Кулакова. E-mail: [email protected] Донцова Татьяна Владимировна - клин. ординатор ФГБУ НЦАГиП им. акад. В.И.Кулакова. E-mail: [email protected]
Павлович Станислав Владиславович - канд. мед. наук, доц., врач высшей категории, ученый секретарь ФГБУ НЦАГиП им. акад. В.И.Кулакова, проф. каф. акушерства, гинекологии, перинатологии и репродуктологии ИПО ГБОУ ВПО Первый МГМУ им. И.М.Сеченоваж. E-mail: [email protected]
