CC BY
42
Ижевск: Иднакар, 2017
«ВЯТСКАЯ ПРАВДА»
К трёхлетнему юбилею Революции в номере газеты «Вятская правда» № 160 за 1920 г. появилась занятная статья. Автор её, чекист, был послан от Уральской ЧК в Вятскую губернию, попал в плен к повстанцам-степановцам, но бежал от них. (Описание этих обстоятельств, не имеющих отношения к Ижевску, мы опускаем.) Текст интересен, прежде всего, тем, что в нём даётся статистика восстаний периода Гражданской войны по губернии. Кроме того, автор рассказывает о событиях в Ижевске, видимо, со слов своего сослуживца, ижевчанина Аркадия Посаженникова. Тот учился в Оружейной школе, был свидетелем назревания взрывоопасной ситуации в Ижевске, был арестован повстанцами, а после принял участие в их преследовании с позиций ЧК Второй армии Восточного фронта. Затем, весной 1919 г. местные чекисты оказались в Вятке в эвакуации и, естественно, делились впечатлениями и боевым опытом друг с другом и с журналистами.
Восстание в Вятской губернии (по материалам ЧК).
[«Вятская правда» 1920 г. № 160]
За три года существования Советской власти в одиннадцати уездах губернии было тридцать пять восстаний. Причем девятнадцать из них падает на 1918 г, четырнадцать на 1919 г и только два на 1920.
Причины восстаний в 17 случаях - продовольственная разверстка, в 10-ти - контр-революционная агитация с лозунгом Учредительного собрания, 5 - на почве чрезполосицы и 3 - на религиозной почве.
Заслуживают особого внимания по своей длительности, количеству жертв и размерам захваченной повстанцами территории только два восстания - одно в Уржумском и Нолинском уездах, а другое - в Сарапуль-ском уезде.
Оба восстания произошли почти одновременно в августе 1918 года, в момент напряжённейшей борьбы на внешних и внутренних фронтах и после того, как чехословаками была взята Казань.
В Ижевске инициатором и организатором восстания и его действенной активной силой явился «Союз фронтовиков» во главе с его представителем - бывшим фельдфебелем Солдатовым. Эта организация, объединявшая всех прибывающих с фронта солдат, в начале ставила себе чисто культурно-просветительские цели. Она имела свой клуб и столовую, ставила концерты и спектакли, устраивала чтения и лекции и, казалось, политическими вопросами не интересуется. Но это только так казалось. На самом же деле нашедшее себе убежище в этом союзе контрреволюционное офицерство втайне творило свое предательское дело и систематической контр-революционной агитацией сумело подчинить весь союз своему влиянию и сделать его своим послушным орудием для осуществления своих контр-революционных вожделений. Момент для восстания был выбран весьма удачно. Коммунистическая партия мобилизовала... большинство своих членов... под Казань, чтобы своею грудью преградить путь дальнейшему продвижению неприятеля. Примеру коммунистов последовали и большинство истинных друзей Советской власти из рабочих и крестьян. В городе остались только немногие ответственные работники, которые, перегруженные работой, не чуяли близкой грозы, готовой разразиться над их головами. И до самого последнего момента не приняли никаких мер к предупреждению надвигающихся событий.
Атмосфера все сгущалась. В город начали стекаться и записываться в Союз фронтовиков доселе скрывавшиеся от Советской власти бывшие офицеры и контр-революционеры.
Союз повел себя открыто вызывающе и, на предложение образовавшегося 4 августа после падения Казани ревкома вступить в ряды формирующихся отрядов, после некоторого колебания ответил отказом. Тогда только Ревком спохватился и отдал распоряжение арестовать председателя и несколько наиболее активных членов Союза из числа разыскиваемых. Но это только прибавило масла в огонь. И 8 августа в 12 часов дня у здания завода появились первые летучие сходки фронтовиков, на которых выступавшие ораторы разжигали собравшихся, натравливая их на Ревком и предлагая потребовать немедленного освобождения арестованных. При-
бывшая к месту сходок милиция была встречена угрозами, бранью и криками и рассеять толпу оказалась не в силах. В это же время происходили митинги и на самом заводе, где фронтовики вкупе с правыми эсерами призывали рабочих использовать благоприятный момент - браться за оружие и идти к Совету свергать «насильников большевиков» и устанавливать истинную демократическую власть, власть советов, а не партии.
Сбитая с толку... масса рабочих-полукрестьян, задетая советской властью в своих собственнических интересах, ...поддалась громким фразам предателей-вождей, и когда фронтовики, разграбив склад оружия, с криками «ура», «вперёд», «смерть большевикам» хлынули из завода по направлению к Совету, значительная часть рабочих присоединилась к ним. Пытавшийся остановить толпу у Долгого моста (мост через реку Иж) отряд конной милиции был встречен залпом и вынужден к отступлению. Завязалась перестрелка, появились первые раненые и убитые. Озверевшая от запаха крови толпа с проклятиями и угрозами продвигалась все вперед. Вот и Гора - последнее естественное препятствие перед Советом. Откуда-то появился отряд гимназистов и оружейников (учеников оружейной школы) и вместе с толпой ринулся штурмовать Совет. После недолгой перестрелки Совет был взят и, окрыленные первой победой, толпа двинулась дальше по направлению к военному отделу освобождать своих арестованных, и в том числе, своего руководителя и вождя Солдатова. По пути к военному отделу в перестрелке с толпою пал смертью храбрых председатель Ижисполкома Холмогоров, молодой пылкий юноша, идейный коммунист, любимый вождь ижевских рабочих, самоотверженно отдавший все свои силы делу революции. Вскоре был взят и военный отдел, освобождены арестованные фронтовики и арестованы не успевшие скрыться Советские работники.
Таким образом, в течение одного дня был взят повстанцами имевший громадное значение для Республики Ижевский оружейный завод.
Освобожденный повстанцами председатель союза фронтовиков Солдатов стал теперь героем дня и, совместно с правым эсером, членом учредилки Бузановым, встал во главе новой демократической власти. И с первых же шагов новая власть явила народу свое истинное лицо и показала, как намерена проводить в жизнь восхваляемые и восславляемые ею свободы. В первые же три дня были забиты арестованными все помеще-
ния, которые только могли быть использованы для этой цели. Арестовывались не только коммунисты, но и левые эсеры, анархисты, максималисты и много беспартийных рабочих за одно сочувствие советской власти. Всех было арестовано более трех тысяч человек за три дня. Потом были назначены перевыборы Совета, куда вошли правые эсеры, меньшевики и фронтовики.
Гимназисты на заводской плотине у памятника основателю Оружейного завода А.Ф. Дерябину
И первым делом демократического совета было утверждение смертного приговора восьми лучшим товарищам, захваченным повстанцами в момент переворота.
В числе их погибли: председатель военного отдела Исачев, военный комиссар Лихвинцев, председатель чрезвычайно комиссии Бабушкин,
председатель ревтрибунала Михайлов, начальник милиции Рогалев, члены ревкома Попельмейстеров1, Посаженникова и Баталов. Причем, они были не расстреляны, а зверски заколоты штыками; об этом назавтра же было торжественно объявлено Солдатовым с трибуны на площади <перед> громадной толпой собравшегося народа.
Так была открыта первая «славная страница» существования истинной демократической власти в Ижевске.
Однако под давлением слоев рабочих, сначала поверивших обещаниям вождей-предателей и требовавших теперь осуществления «действительных свобод», в тот же день и с той же трибуны было объявлено тем же Солдатовым, что отныне смертная казнь отменяется навсегда, и что расстрелянные вожди предателей- большевиков да будут первыми и последними жертвами переворота.
Как исполнили «благородные демократы» это свое обещание свидетельствует тысячи ижевских вдов и сирот, состоящих и сейчас на пенсии в местном Соцбезе и фотографические снимки зверски замученных и умерших под инквизиторскими пытками наших товарищей-коммунистов, попавших к ним в руки. Причем, замечателен изобретенный вождем демократического блока Солдатовым примитивный способ судопроизводства.
***
В душную, переполненную арестованными камеру тюрьмы, где на грязном полу валялись десятки измученных заключенных, - описывает один советский источник творимые им бесчинства - вечером врывается с десятком белогвардейских опричников Солдатов.
- Встать! Смирно! - раздается зычный голос тюремщика. - На первый, второй рассчитайсь!
Пришибленные заключенные торопливо исполняют грозную команду, выстраиваясь в две шеренги и с замиранием сердца ожидая дальнейших издевательств пьяных палачей.
- За что арестован? - грозно обращается к кому-либо из арестованных Солдатов. - А, молчишь, собака! - рычит, не ожидая ответа, озверевший хам и со всего размаха ударяет несчастного заключенного револьвером по лицу. - Бей его, мерзавца, ребята! - командует пьяный палач, и
1 Папирмейстер?
Ижевск: Иднакар, 2017
на глазах остальных заключенных начинается зверское истязание несчастной жертвы. Насытившись расправой, палачи удаляются из камеры, а за ними уносится окровавленный, истерзанный товарищ. Выносится на двор, где его и приканчивают.
Такие расправы повторялись чуть ли не каждый вечер и не только со стороны фельдфебеля Солдатова, но и со стороны истинного демократа, эсера Бузанова.
***
Обезопасив себя таким образом со стороны Советской власти, новые заправилы начали с лихорадочной поспешностью формировать добровольческие отряды и мобилизовать население с целью расширить свою территорию и соединиться с захватившими Казань чехословаками.
Добровольческим отрядом, состоявшим из буржуазных сынков-гимназистов и учеников оружейной школы под командою бывшего офицера - палача Куракина, вскоре был взят Сарапул. Другим отрядом во гла-
Л
ве со старичком полковником в отставке Власовым и бывшим офицером Пашичем был взят Воткинск.
Как и можно было ожидать, игра в демократию продолжалась весьма недолго, и уже через несколько дней, в десятых числах того же августа месяца, власть полностью очутилась в руках военщины. Воцарилась кровавая военная диктатура, диктатура офицерского сапога, во главе с быв-
о
шим полковником, уроженцем города Воткинска Юрьевым , провозгласившим себя главнокомандующим всеми вооруженными силами Прикам-кого края.
Под ружье было поставлено все мужское население от 18 до 40 лет. Негодные к строю привлекались к работам по укреплению городов Ижевска, Воткинска и Сарапула. Уклониться от мобилизации значило обречь
2
Жандармский полковник в отставке Александр Александрович Власов родился 5 июля 1878 г.; «старичком» во время Восстания его назвать было бы неуместно. См. очерк его участия в описываемых событиях [Коробейников А.В. Герой Ижевского Восстания - полковник Александр Власов.// Коробейников А.В. /Участники Ижевского восстания августа -ноября 1918 г.: их судьбы и списки по фондам Советской милиции. Ижевск: Иднакар, 2016. С. 110-127]
Георгий Николаевич Бимман, принявший в годы Первой Мировой войны фамилию супруги и ставший Юрьевым, уроженцем Воткинска не был; он появился в наших краях к началу 1917 г. В анкете, заполненной для Сарапульского военкомате в середине лета 1918 г. , он указывает свой чин - штабс-капитан, а в документах Восстания числится уже капитаном.
себя на верный расстрел. Такими мерами повстанцам удалось сколотить за короткий срок т.н. «Народную армию» в несколько десятков тысяч человек4, с помощью которой им удалось отбить первое наступление Советских войск под начальством Антонова, приблизившегося 16 августа к Ижевску на расстоянии нескольких верст.
Но недолго пришлось им торжествовать победу. Логикой вещей они были обречены на быструю и позорную гибель.
Несмотря на проводимый массовый террор, большевизм проник в самое опасное место повстанцев - «Народную армию». Она начала быстро разлагаться и переходить на сторону советских войск целыми частями. Население также, и в особенности рабочие, испытав на собственной спине все прелести «демократических свобод», с нетерпением ждало прихода Советских войск, которые избавили бы их от дикого произвола пьяной военщины и невыносимо тяжелого режима диктатуры бесшабашной военной банды. Наступление красных войск все развивалось, белые сдавали позицию за позицией, красными был взят обратно Сарапул, в Ижевске началась невероятная паника.
Главнокомандующий Юрьев в своих приказах метал громы и молнии против изменников родины, извещая о мифических победах белых, взятии ими Перми, соединении его частей с частями чехо-словаков под Казанью и т.п. небылицы. То же повторяла и газета «Ижевский защитник», всячески изощряясь в клевете, лжи и провокациях против большевиков, с пеной у рта призывая продержаться до полного соединения с че-хо-словаками.
Но ничто не помогало. Почва быстро ускользала из-под ног повстанцев, и они все свои неудачи вымещали на арестованных.
Массовый белый террор в отношении всех заподозренных в сочувствии Советской власти проводился с ужасающей жестокостью. Случайные свидетели мучительных пыток в застенках контр-разведки не могут
4 Как показали современные междисциплинарные монографические исследования, суммарно через Ижевско-Воткинскую Народную армию прошло до 50.000 человек. Однако одномоментная численность войска не превышала половину этого числа. См. подробнее об этом: [Коробейников А.В. Социология рабоче-крестьянской армии. //Коробейников А.В. Воткинское судостроение и Гражданская война (Очерки социальной истории города и завода) - Ижевск: Иднакар, 2012. С. 98-125]
вспоминать о них без ужаса и дрожи. Палачи проявляли поистине дьявольскую жестокость в изобретении новых мучительных пыток над своими жертвами.
Перед сдачей Сарапула белые посадили всех арестованных коммунистов и ответственных работников в баржи и буксиром оттянули их на пристань Гольяны. Благодаря безумной храбрости и находчивости командовавшего Волжско-Камским флотом Раскольникова, баржи с остатками полуживых заключенных удалось увести из-под самого носу у белых.
И нельзя было без ужаса слушать рассказы чудом спасенных товарищей о днях, проведенных ими в этих инквизиторских застенках. Раздетые догола, в холщовых мешках на голом теле, заключенные были набиты в грязных темных люках, как сельди в бочках. В страшной духоте, грязи и вони обреченные товарищи ждали часа своей мучительной казни. Несколько десятков товарищей погибли на их глазах от рук палачей - бывших офицеров Куракина и... Арестованные по команде выводились наверх и здесь штыками сбрасывались в Каму.
Ярость белогвардейских палачей при известии об исчезновении барж с заключенными не знала пределов. И для предупреждения каких-либо попыток к освобождению арестованных в самом Ижевске Юрьев издает следующий исторический п...ет от 5 ноября 1918 года «Пусть арестованные молят Бога, чтобы мы отогнали красных. Если красные приблизятся к городу ближе чем на три версты, то все арестные помещения будут закиданы бомбами. В камерах должно быть полное спокойствие, при малейшей попытке к бегству часовым приказано без всякого предупреждения стрелять. Нарушивших чем-либо порядок выводить во двор и прикалывать.» И, действительно, в эту ночь 19 арестованных было выведено во двор и расстреляно. А на другой день в приказе по армии выражалась благодарность караульному начальнику за бдительность и решительность, выразившуюся в расстреле 19 арестованных.
Но это уж была ярость издыхающего зверя. Власть палачей доживала последние дни. Несмотря на все ухищрения белогвардейцев, кольцо красных войск сжималось вокруг Ижевска все теснее. Для поднятия настроения своей армии белыми были переодеты в казацкую форму и пущены по Ижевску на лошадях несколько десятков солдат. Но ничто не по-
могло, и 7 ноября красные войска уже были под самым Ижевском и начали обстрел города. В Ижевске среди белых царила страшная паника, проводилась спешная, беспорядочная эвакуация. Солдатов и другие офицеры бегали с револьверами в руках, силясь остановить лавину в панике отступающих солдат. В этот момент арестованные при военном отделе решили воспользоваться паникой и сделать попытку к спасению своей жизни. Сделав вылазку, они с голыми руками набросились на караул. Но попытка не удалась. Подоспевший отряд оцепил помещение и начал стрелять в дощатые стены камер. Стоны, вопли... лужи крови, хрипы агонии умирающих. Однако вскоре этот отряд был увлечен общим потоком отступающих.
Но вот рассветает. Стрельба затихла и только где-то совсем близко трещит пулемет.
И вдруг... бодрые и смелые врываются в окна «мертвого дома» звуки Интернационала и слышен топот приближающейся конницы.
Замученные, полуживые заключенные не верят своим ушам. Но звуки все приближаются, слышнее и слышнее, вот они уж у самого дома по 7 улице.
«Кипит наш разум возмущенный и в смертный бой вести готов» -раздается грозно и бодро у самых окон камеры песня красной конницы Азина.
Больше сомневаться нельзя. Мигом вылетают с треском выбитые двери. С криками «ура» и со слезами радости мученики бросаются на шею друг друга и своим избавителям.5 Некоторые арестованные с мертвенно бледными лицами и безумными глазами все еще боязливо выглядывают из камер, не верят своим глазам: не разведка ли белых...
Со двора слышатся слабые стоны. Бегут туда, и глазам представляется ужасная картина. Груды трупов изрубленных, обезображенных; посреди них в лужах крови несколько раненых со слабым признаком жизни, их сейчас же выносят, один умирает на руках товарища. Откуда-то появляются родственники заключенных. С душу раздирающими криками бросаются к обезображенным, бездыханным телам дорогих и близких.
5 В эпизоде освобождения из арестного помещения у Михайловской площади (ныне это одно из зданий Горбольницы) текст содержательно совпадает с воспоминаниями чекиста Аркадия Посаженникова.
Блестят слезы на глазах закаленных в боях суровых кавалеристов. Грозно сдвигаются брови, и слова мести льются из уст! Но военная страда еще не закончена. Кровь замученных вопиет о мщении, и доблестная Красная конница рванулась дальше преследовать отступавших в панике белых палачей. Белые бежали на Воткинск. На реке Вятке6 плавучие тюрьмы - баржи, и на них новая груда обезображенных трупов - жертв белых палачей.
Так закончилось трехмесячное кровавое хозяйничанье в Ижевске проклятой памяти прикамских «демократов».
Пред этой правдивой кошмарной картиной Ижевского восстания, произошедшего под «истинными демократическими лозунгами», перед памятью сотен и сотен зверски замученных наших лучших товарищей рабочих и крестьян, да умолкнут все лицемеры и болтуны, обвиняющие советскую власть в жестокости и вандализме, и да стыдятся все те, кто по темноте и бессознательности осуждали нас за красный террор.
Пусть эта кровавая страница краткой истории Ижевского восстания навсегда запечатлеется в памяти населения Вятской губернии и, в особенности, Прикамского края.
... Подводя итог ошибкам и грехам населения Вятской губернии против Советской власти за три года Гражданской войны, необходимо признать, что не смотря на тяжесть выпавших на долю губернии государственных заданий, на классовый состав населения, состоящего в подавляющем большинстве из крестьян-середняков и значительного количества кулаков, и наконец, на массу допущенных нами же ошибок и промахов, все же население Вятской губернии в массе своей никогда надолго не отворачивалось от Советской власти. И всякий раз, спровоцированное агентами белогвардейцев на выступление, оно вскоре же от них отшатывалось и несло новые тяжелые жертвы на алтарь социалистического отечества.
Приворотский.
Вятка, 4 ноября 1920 года.
6 Видимо, следует читать, «на реке Вотке». Между тем, в Воткинске баржи стояли на
берегу.
