CC BY
138
В.В. Катермина ORCID Ю: 0000-0001-9141-9867
Кубанский государственный университет, г. Краснодар, Россия
О.Н. Логутенкова ORCЮ Ю: 0000-0002-0488-833Х
Кубанский государственный университет, г. Краснодар, Россия
УДК 81'33
ВТОРИЧНАЯ ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ йО!: 10.29025/2079-6021-2018-1(29)-42-50
Данная статья посвящена рассмотрению функционирования вторичной языковой личности в контексте культуры. В тексте рассматриваются такие ключевые понятия, как «язык и культура» и «билингвизм». Целью статьи является анализ культурно-языковой картины мира русско-греческого билингва на основе сопоставительных ассоциативных связей в сознании билингвов и монолингвов зоонимов и определенных характеристик человека. В основу одного из проведенных нами экспериментов был положен зооморфемный код русского и греческого языков. Данный эксперимент позволил сопоставить картины мира монолингвов - носителей греческого и русского языков и билингвов, владеющих в разной степени обоими языками. Выбор зоонимов для проведения эксперимента не был случайным, так как их можно рассматривать как совокупность самых древних литературных символов. В данном эксперименте принимало участие 45 школьников в возрасте от 7 до 12 лет, из них 15 русскоязычных монолингвов, 15 ребят, владеющих только греческим языком, и 15 русско-греческих билингвов. Билингвам было предложено выполнить задание дважды - на русском и на греческом языках с интервалом в 8 недель. Результаты эксперимента показали, что стратегии ассоциирования одних и тех же билингвов меняются в зависимости от используемого языка; ассоциативные реакции билингвов богаче реакций монолингвов; билингвы успешно сочетают в сознании образы двух культур, поскольку очевидным является тот факт, что одни и те же зоонимы проявляются и воспринимаются различно в сопоставляемых языках.
Ключевые слова: вторичная языковая личность, язык, культура, билингвизм, ассоциативный эксперимент, сравнение, зооним.
Введение. Тенденция к гуманизации, затронувшая в последние десятилетия практически все науки, не могла обойти стороной и языкознание. Лингвистическая прагматика сделала основным объектом исследования фигуру говорящего.
Нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - к человеку, к конкретной языковой личности.
Идея языковой личности пронизывает все аспекты изучения языка и разрушает границу между дисциплинами, изучающими человека, поскольку нельзя изучать человека вне его языка. Постигая родной язык, человек постепенно знакомится с богатством и разнообразием окружающего мира от конкретных предметов, элементарных норм поведения до абстрактных понятий и закономерностей мироздания. Человек формируется как личность, лишь приобщившись к культуре и принимая участие в социальной деятельности и развитии языка.
Рассматривая билингвизм как частное проявление общего феномена бикультурализма, т.е. способности индивида разными способами институционализировать свою деятельность, мы считаем, что билингвальная личность в свою очередь предполагает взаимодействие двух национальных культур в пределах единой картины мира билингва, что неизменно находит отражение в языке [18, с. 51].
Обзор литературы. Теоретико-методологические положения. Традиционно считается, что корни взаимодействия языка и культуры лежат в глубокой древности. А утвердившиеся в современной науке представления происходят из высказываний В. фон Гумбольдта о том, что язык связан с формированием духовной силы нации [9].
Как утверждает В.В. Касевич, «язык помнит и хранит тайны, в нем скрыт высший смысл». Это дает право говорить о когнитивной памяти слова: «Роль языка в ментальности человека и вообще в его жизни безусловно уникальна. Утратив в определенный период долингвистическую невинность, человек уже не может полностью отвлечься от языка» [15]. Но при этом следует отметить, что сама си-
в.в. КАТЕРМИНА, о.н. ЛОГУТЕНКОВА
стема языковых значений связана с системой знаний отношением когнитивной интерпретации. Система языковых значений соотносится в интерпретативном режиме с культурной компетенцией носителей языка. Концептуальное наполнение этой компетенции - одна из характерных черт менталитета народа. В ряде исследований мы сталкиваемся со справедливым утверждением, что в языке через систему характерных для него образов, эталонов, стереотипов, символов и т.п. опредмечено мировидение народа и его миропонимание, осознаваемые в контексте культурных традиций. Именно эта соотносительность и обусловливает то, что язык не только отображает действительность в форме ее наивной картины и выражает отношение к ее фрагментам с позиций ценностной картины мира, но и воспроизводит из поколения в поколение культурно-национальные установки и традиции народа - носителя языка [20, с. 238].
Мир, отраженный сквозь призму механизма вторичных ощущений, - это главный фактор, который определяет универсальность и специфику любой конкретной национальной языковой картины мира. При этом важным обстоятельством является разграничение универсального человеческого фактора и национальной специфики в различных языковых картинах мира. Поскольку генетический механизм оценки телесных ощущений универсален, то, переплетаясь с человеческой деятельностью, одновременно и универсальной, и национально-специфической, он неизменно приводит в результате такого взаимодействия к созданию языковых картин мира как с типологически общими, так и индивидуальными особенностями [16].
Человек стоит в центре языковой картины мира как начало отсчета всех категориальных координат языка и как мера языковой картины мира.
Следует обратить внимание на то, что при антропологическом подходе к изучению языка эксплицитно провозглашается принцип постижения языка в тесной связи с бытием человека. Существует несколько решений вопроса об учете антропологической природы языка и способах развертывать науку о языке на антропологических основаниях. При первом решении, которое можно рассматривать лишь как подступ к антропологической парадигме, человек в теорию не вводится, но сам язык при этом гипостазируется, одушевляется, мифологизируется, наделяется чертами человека [13, с. 43].
При втором решении предлагается рассматривать язык уже не «в самом себе», а как «часть человека» [2, с. 80-81].
При третьем решении предметом изучения в науке о языке («гуманистической лингвистике») предлагается считать человека, изучаемого в аспекте владения языком.
При четвертом решении язык интерпретируется как конструктивное свойство человека, а человек определяется как человек именно через посредство языка. Такое решение было дано В. фон Гумбольдтом, который разрабатываемую им лингвофилософскую концепцию языка считал ядром формирования теории человека в рамках философско-практического человековедения. Изучение языка, по В. фон Гумбольдту, «не заключает в себе конечной цели, а вместе со всеми прочими областями служит высшей и общей цели совместных устремлений человеческого духа, цели познания человечеством самого себя и своего отношения ко всему видимому и скрытому вокруг себя» [10, с. 383].
Как известно, именно человек, личность творит культуру и живет в ней. Именно в личности на передний план выходит социальная природа человека, а сам человек выступает как субъект социокультурной жизни. Поэтому личность должна рассматриваться в перспективе культурной традиции народа, этноса, так как для рождения человека в человеке необходим культурно-антропологический прототип, который формируется в рамках культуры.
Личность как совокупность социально значимых духовных и физических качеств индивида в лингвистическом аспекте рассматривается как речевая, идиолектная личность, личность коммуникативная и личность языковая, этносемантическая. Под речевой личностью понимается человек - носитель речи, обладающий способностью к использованию языковой системы в целом в своей деятельности [1; 3; 4; 5; 6]. Языковая личность трактуется также как «совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения - личность коммуникативная» [19, с. 64]. Под личностью собственно-языковой может пониматься закрепленный преимущественно в лексической системе языка базовый национально-культурный прототип носителя определенного естественного языка, составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре [8; 12].
Личность вообще, по образному определению Н.Ф. Алефиренко [1], рождается как своеобразный «узелок», завязывающийся в сети взаимных отношений между членами конкретного этнокультурного сообщества в процессе их совместной деятельности. Иными словами, основным средством превращения индивида в языковую личность выступает его социализация, предполагающая три аспекта: а) процесс включения человека в определенные социальные отношения, в результате которого языковая личность оказывается своего рода реализацией культурно-исторического знания всего общества; б) активная речемыслительная деятельность по нормам и эталонам, заданным той или иной этноязыковой культурой и в) процесс усвоения законов социальной психологии народа. Для становления языковой личности особая роль принадлежит второму и третьему аспектам, поскольку процесс присвоения той или иной национальной культуры и формирование социальной психологии возможны только посредством языка. Лингвокультурная личность - закрепленный в языке (преимущественно в лексике и синтаксисе) базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, составляющий вневременную и инвариантную часть структуры личности.
Ю.Н. Караулов в структуре языковой личности выделяет три уровня: вербально-семантический, предполагающий для носителя нормальное владение естественным языком; когнитивный, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную картину мира, отражающую иерархию ценностей; и прагматический, заключающий цели, мотивы, интересы и национальности [14, с. 5]. Основное место в этой структуре принадлежит ценностям, представляющим «личностно окрашенное отношение к миру» [11, с. 120]. Эти ценности, состоящие из культурных доминант, образуют «ценностную картину мира» [12], которая и создает определенный тип культуры, существующий в том или ином языке.
Мы разделяем мнение Е.В. Брысиной о том, что языковая личность, живущая на определенной территории, входящая в состав данной социальной культурной общности и активно участвующая в коммуникативном процессе, стоит в центре внимания художественного текста, одновременно оказывая определенное влияние на формирование их смысловой структуры [7].
Совершенно логично, что вторичная языковая личность формируется под влиянием первичной языковой личности, сформированной родным языком человека. В обобщенном виде, по мнению И.И. Ха-леевой, «вторичная языковая личность» определяется как «способность человека к общению на межкультурном уровне». Данная способность складывается из овладения вербально-семантическим кодом изучаемого языка, то есть «языковой картиной мира» носителей этого языка (формирование вторичного языкового сознания) и «глобальной (концептуальной) картиной мира» [21].
И.И. Халеева, основываясь на концепции трехуровневой структуры языковой личности Ю.Н. Караулова, разработала модель вторичной языковой личности, также представленную тремя уровнями:
I. Вербально-семантический.
II. Тезаурусный.
III. Прагматический.
Внутри вербально-семантического уровня автором выделяются две сферы: Тезаурус I, формирующий «языковую картину мира», и Тезаурус II, формирующий «концептуальную» или «глобальную» картину мира. Тезаурус I формируется под воздействием Тезауруса II. Тезаурус II, в свою очередь, трудно поддается формированию, это обусловлено принадлежностью носителей изучаемого языка к иной общности, где действует иная система ценностей. В процессе формирования Тезауруса II важно развитие умений распознавать мотивы и установки личности, принадлежащей к иной общности и культуре. Сформированность Тезауруса I и Тезауруса II означает выход на прагматический уровень языковой личности.
Прагматический (III) уровень языковой личности ориентирован на формирование личности, способной к общению на межкультурном уровне. Данный уровень включает в себя устойчивые коммуникативные потребности и коммуникативные черты, порождаемые целями и мотивами обучения иностранному языку.
Таким образом, вторичная языковая личность складывается из овладения вербально-семантическим кодом изучаемого языка - «языковой картиной мира» носителей этого языка, то есть самим языком как
В.В. КАТЕРМИНА, о.н. ЛОГУТЕНКОВА
средством общения и «глобальной» или концептуальной картиной мира, которая позволяет человеку понять новую для него социальную действительность, новую культуру.
Методы исследования. Нами был проведен ряд ассоциативных экспериментов, результаты которых позволяют утверждать, что билингвальная личность - это не просто личность, овладевшая двумя языками как средством общения и умеющая общаться на этих двух языках, а личность, усвоившая вместе с языковыми средствами две национальные языковые картины мира, две национальные культуры [17; 22; 23; 24]. Непосредственному экспериментальному исследованию предшествовал предварительный этап объективного наблюдения и исследовательского анализа, во время которого была обоснована исследовательская позиция и сформулирована основная гипотеза исследования: если монолингв как языковая личность владеет языком и культурой только одного народа, то билингвальная (двуязыковая) личность владеет двумя системами языков и двумя национальными языковыми картинами мира, а значит, и двумя национальными культурами. Методика, посредством которой было осуществлено исследование, представляет собой направленный психолингвистический эксперимент и аналитический алгоритм подсчета, обработки и анализа данных эксперимента.
В данном эксперименте принимало участие 45 школьников в возрасте от 7 до 12 лет, из них 15 русскоязычных монолингвов, 15 ребят, владеющих только греческим языком, и 15 русско-греческих билингвов.
Школьникам были розданы бланки, в которых предлагалось дополнить устойчивое сравнение русского языка соответствующими зоонимами. В качестве базовых прилагательных были предложены следующие слова: «хитрый как...», «сильный как...», «смелый как...», «трусливый как... », «глупый как...», а также анотонимичные базовым прилагательным слова «слабый как.», «умный как.» «добрый как.», «злой как.».
Билингвам было предложено выполнить задание дважды - на русском и на греческом языках с интервалом в 8 недель.
Результаты и дискуссия. В основу проведенного нами эксперимента был положен зооморфемный код русского и греческого языков. Данный эксперимент позволил сопоставить картины мира моно-лингвов - носителей греческого и русского языков, и билингвов, владеющих в разной степени обоими языками. Выбор зоонимов для проведения эксперимента не является случайным, так как их можно рассматривать как совокупность самых древних литературных символов. В ряде научных работ утверждается, что метафоричность единиц с зооморфическим компонентом, присущая им субъективно-оценочная коннотация, специфика их семантических параметров во многом обусловлена их референциальной сферой, основу которой составляет имплицитно выраженный в них антропоцентризм как проявление древней фольклорной традиции приписывания животным определенных черт человеческого характера. Рассмотрим некоторые из полученных реакций билингвов на предложенные стимулы на русском и греческом языках.
Большинство билингвов на первом этапе эксперимента (опрос на русском языке) дали в качестве ответа на стимул «хитрый как» ответ «лиса/лис» (75% опрошенных). В данном случае выделение ген-дерного фактора может быть связано либо с непониманием разницы категории рода в русском языке, либо с явным предпочтением фигуры «лиса» как животного, обладающего этим качеством. Количество тождественных реакций на греческом языке в данном случае совпало полностью.
Сравнение «сильный как.» в анкетах, предложенных билингвам на русском языке, было охарактеризовано как «медведь» (50% респондентов), что не является «правильным» ответом для данного устойчивого сравнения, но, тем не менее, указывает на связь у школьников силы с данным животным. В ответах на греческом языке данная реакция также оказалась наиболее многочисленной, составив 45% всех ответов. Среди других реакций можно выделить таких животных, как «бык, лев, тигр, носорог).
«Слабый как.» - данное сравнение ассоциировалось с разнообразными животными (хомяк, крот, кошка, кролик, жук, заяц, мышка, котенок, зайчик). Следует отметить, что в анкетах на русском языке респонденты отметили «слабость» путем диминутивов (мышка, котенок, зайчик).
В сравнении «трусливый как ...» большинство школьников дали ответ «заяц» (70% в обоих языках) с вариацией «кролик», что также, с нашей точки зрения, может быть обусловлено влиянием сказок других народов и культур.
Неудивительно, что в сравнении «умный как...» ответом-реакцией на русском языке 75% школьников выступила «сова» при выделении также таких животных, как «дельфин, попугай, лиса, орел, сокол, собака, сиамский кот». Очевидно, что такие единичные реакции, как «попугай» или «сиамский кот» связаны с наличием питомцев, с которыми школьники и ассоциировали данное свойство. В предложенных билингвами реакциях на греческом языке ведущая роль в данном сравнении принадлежит слову «собака».
«Глупый как..» - в данном сравнении ведущим словом в обоих языках стал «осел». Однако прочие реакции, предложенные билингвами на данный стимул на русском языке, значительно превосходили разнообразием ответы на греческом языке, включая таких животных, как «пес, черепаха, баран, енот, заяц, страус, пингвин».
Отметим, что при оценке сравнения «добрый как.» данным качеством были наделены следующие животные: «жираф, собака, бурундук, дельфин, кошка, олень, хомяк, акула, лебедь, пес, медведь, хомячок». «Собака» и «дельфин» встречаются у 20% респондентов. Приведем примеры реакций в сопоставительном аспекте на предложенные учащимся стимулы «сильный» и «слабый»:
Сильный
Реакция Группы информантов
Монолингвы-киприоты Монолингвы-русские Билингвы 1 (опрос на русском языке) Билингвы 2 (опрос на греческом языке)
лев 5 2 2
слон 5 2 1 2
лиса 1
волк 2
медведь 2 5 7 5
тигр 2 2
муравей 3 4 4
бык 3
носорог 1
Слабый
Реакции Группы информантов
Монолингвы-киприоты Монолингвы-русские Билингвы 1 (опрос на русском языке) Билингвы 2 (опрос на греческом языке)
мышь 5 4 3 5
птица 6 2 2 3
заяц 2 2 2
муравей 1 1 1
хомяк 2 1
кролик 1 1
котенок 3 2 3
крот 1
жук 1 1 1
кошка 2 2
Результаты. Исходя из анализа нашего эксперимента, можно сделать следующие выводы:
1. Стратегии ассоциирования одних и тех же билингвов меняются в зависимости от используемого языка.
2. Ассоциативные реакции билингвов богаче реакций монолингвов.
3. Билингвы успешно сочетают в сознании образы двух культур, поскольку очевидным является тот факт, что одни и те же зоонимы проявляются и воспринимаются различно в сопоставляемых языках.
Таким образом, овладение иностранным языком и культурой; готовность к общению на межкультурном (международном) уровне (в аутентичной среде), овладение тезаурусов и нормами языка; готовность
В.В. ШЕРШЛНА, о.н. ЛOГУTEHKOВA
к восприятию иноязычной картины мира (понимание ее своеобразия и ценности) являются основными критериями формирования вторичной языковой личности в условиях межкультурного общения.
Библиографический список
1. Алефиренко Н.Ф. Этноязыковое кодирование смысла и культура // Филология и культура: мат. 2-й Mеждунар. науч. конф. Ч.2. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001. С. 82-84.
2. Альбрехт Э. Критика современной лингвистической философии. M.: Прогресс, 1967. 159 с.
3. Бахтин М.М. Автор и герой. К философским основам гуманитарных наук. СПб.: Азбука, 2000. 336 с.
4. Богин Г.И. Mодель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Л., 1984. 31 с.
5. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин: КГУ, 1986. 87 с.
6. Богин Г.И. Уровни и компоненты речевой способности. Калинин: КГУ, 1975. 106 с.
7. Брысина Е.В. Языковая личность и знаковая семантика // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: Тез. докл. науч. конф. Волгоград: Перемена, 1997. С. 71-72.
8. Воркачев С.Г. Безразличие как этносемантическая характеристика личности: опыт сопоставительной паремиологии // Вопросы языкознания. 1997. №4. С. 115-124.
9. Гумбольдт В. фон. Философия культуры. M.: Прогресс, 1990. 258 с.
10. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. M.: Прогресс, 1985. 452 с.
11. Гуревич А.Я. Философия культуры. M.: Nota Bene, 1995. 352 c.
12. Карасик В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность // Филология - Philo-logica. Краснодар: КубГУ, 1994. С. 2-7.
13. Караулов Ю.Н. «Четыре кита» современной лингвистики, или О предпосылках включения «языковой личности» в объект науки о языке (от содержания науки к ее истории) // Соотношения частнона-учных методов и методологии в филологической науке. M., 1986. С. 33-52.
14. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. M.: ЛКИ, 1987. 264 с.
15. Касевич В.В. Язык и знание // Язык и структура знания. M.: Прогресс, 1990. С. 8-25.
16. Катермина В.В. Номинации человека: национально-культурный аспект (на материале русского и английского языков). M.: Флинта: Наука, 2016. 224 с
17. Катермина В.В., Касаткина H.H. Вторичная языковая личность в условиях межкультурной коммуникации // РУССКАЯ ГРAMMAТИКA 4.0. Сборник тезисов Mеждународного научного симпозиума «Русская грамматика 4.0» Москва, 13-15 апреля 2016 года). M.: ФГБОУ ВО «Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина», 2016 [Электронное издание]. С. 378-380.
18. Логутенкова О.Н. Отражение фольклорной картины мира в языковом сознании русско-греческих билингвов (на материале русских и новогреческих загадок) // Cuadernos de Rusística Española. Гранада (Испания). 2016. №12. С. 44-56.
19. Сухих С.А., Зеленская В.В. Репрезентативная сущность личности в коммуникативном аспекте реализаций. Краснодар: КубГУ, 1997. 72 с.
20. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. M.: Языки русской культуры, 1996. 288 с.
21. Халеева И.И. Вторичная языковая личность как реципиент инофонного текста // Язык-система. Язык-текст. Язык-способность. M.: ИРЯ РАН, 1995. С. 277-285.
22. Bialystok E. Bilingualism in Development: Language, Literacy, and Cognition. Cambridge: Cambridge University Press, 2001. 288 p.
23. Ford-Connors E., Robertson D.A., Leighton C., Paratore J.R., Proctor C.P. & Carney M. Comprehension instruction within the context of Common Core Standards. New York, NY: Guilford Press, 2015/ Pp. 105122.
24. Romaine S. Bilingualism. UK: Blackwell, 1995. 337 p.
Катермина Вероника Викторовна, профессор кафедры английской филологии, Кубанский государственный университет, Россия, Краснодар, Ставропольская, 149: e-mail: [email protected] Логутенкова Ольга Николаевна, аспирант кафедры английской филологии, Кубанский государственный университет, Россия, Краснодар, Ставропольская, 149: e-mail: [email protected]
Для цитирования: Катермина В.В., Логутенкова О.Н. Вторичная языковая личность в контексте культуры // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2018. №1(29). С. 42-50. DOI: DOI: 10.29025/2079-6021-2018-1(29)-42-50.
SECONDARY LANGUAGE PERSONALITY IN THE CONTEXT OF CULTURE DOI: 10.29025/2079-6021-2018-1(29)-42-50
Veronika V. Katermina ORCID iD: 0000-0001-9141-9867
Kuban State University, Krasnodar, Russia
Olga N. Logutenkova ORCID iD: 0000-0002-0488-833X
Kuban State University, Krasnodar, Russia
The article is devoted to the functioning of a secondary language personality in the context of culture. The key notions "language and culture" and "bilingualism" are defined. The aim of the article is to analyze the linguistic and culture pictures of the world of the Russian-Greek bilinguals on the basis of comparative associations within the zoomorphic culture codes. One of the experiments we conducted was based on the zoomorphic code of the Russian and the Greek languages. This experiment made it possible to compare the pictures of the world of monolinguals - the bearers of the Greek and the Russian languages - and bilinguals possessing in different degrees both languages. The choice of zoonyms for the experiment was not accidental since they can be considered to be an entity of the most ancient literary symbols. 45 schoolchildren from 7 to 12 years old including 15 Russian-speaking monolinguals, 15 children who speak only Greek, and 15 Russian-Greek bilinguals took part in this experiment. Bilinguals were asked to complete the assignment twice - in Russian and in Greek with an interval of 8 weeks. The results of the experiment have showed that the strategies of associating by the same bilinguals vary depending on the language used; associative reactions of bilinguals are richer than reactions of monolinguals; bilinguals successfully combine the images of two cultures since it is obvious that the same zoonyms are manifested and perceived differently in the compared languages.
Key words: secondary language personality, language, culture, bilingualism, associative experiment, simile, zoonym.
References
1. Alefirenko N.F. Etnoyazykovoe kodirovanie smysla i kul'tura [Ethno-language coding of meaning and culture], Filologiya i kul'tura: mat. 2-oj Mezhdunar. nauch. konf. Ch.2. [Philology and Culture: Proceedings of the 2-nd International scientific conference. Part 2], Tambov: Izd-vo TGU im. G.R. Derzhavina, 2001, pp. 82-84.
2. Al'brekht E. Kritika sovremennoj lingvisticheskoj filosofii [Criticism of modern linguistic philosophy], Moscow: Progress, 1967, 159 p.
3. Bahtin M.M. Avtor i geroj. K filosofskim osnovam gumanitarnyh nauk [Author and hero. To the philosophical foundations of the humanities], Saint-Petersburg: Azbuka, 2000, 336 p.
4. Bogin G.I. Model' yazykovoj lichnosti v ee otnoshenii k raznovidnostyam tekstov [The model of the language personality in its relation to the varieties of texts]: avtoref. dis. ... d-ra filol. nauk, Leningrad, 1984, 31 p.
5. Bogin G.I. Tipologiya ponimaniya teksta [Typology of understanding the text], Kalinin: KGU, 1986, 87 p.
6. Bogin G.I. Urovni i komponenty rechevoj sposobnosti [Levels and components of speech ability], Kalinin: KGU, 1975, 106 p.
B.B. KATEPMUHA, O.H. HOrYTEHKOBA
7. Brysina E.V. Yazykovaya lichnost' i znakovaya semantika [Language personality and semantics], Ya-zykovaya lichnost': problemy oboznacheniya i ponimaniya: Tez. dokl. nauch. konf. [Language personality: problems of designation and understanding: Proceedings of the International scientific conference], Volgograd: Peremena, 1997, pp. 71-72.
8. Vorkachev S.G. Bezrazlichie kak ehtnosemanticheskaya harakteristika lichnosti: opyt sopostavitel'noj paremiologii [Indifference as an ethnosemantic characteristic of a person: experience of comparative paremi-ology], Voprosy yazykoznaniya [Questions of linguistics], 1997, no 4, pp. 115-124.
9. Gumbol'dt V. fon. Filosofiya kul'tury [Philosophy of Culture], Moscow: Progress, 1990, 258 p.
10. Gumbol'dt, V. fon. Yazyk i filosofiya kul'tury [Language and philosophy of culture], Moscow: Progress, 1985, 452 p.
11. Gurevich A.Ya. Filosofiya kul'tury [Philosophy of Culture], Moscow: Nota Bene, 1995, 352 p.
12. Karasik V.I. Ocenochnaya motivirovka, status lica i slovarnaya lichnost' [Estimated motivation, person status and vocabulary personality], Filologiya - Philologica, Krasnodar: KubGU, 1994, pp. 2-7.
13. Karaulov Yu.N. «Chetyre kita» sovremennoj lingvistiki, ili o predposylkah vklyucheniya «yazykovoj lichnosti» v ob"ekt nauki o yazyke (ot soderzhaniya nauki k ee istorii) ["Four whales" of modern linguistics, or about the prerequisites for the inclusion of a "language personality" in the subject of the science of language (from the content of science to its history)], Sootnosheniya chastnonauchnyh metodov i metodologii v filolog-icheskoj nauke [Correlation of private scientific methods and methodology in philological science], Moscow, 1986, pp. 33-52.
14. Karaulov Yu.N. Russkij yazyk i yazykovaya lichnost' [Russian language and language personality], Moscow: LKI, 1987, 264 p.
15. Kasevich V.V. Yazyk i znanie [Language and knowledge], Yazyk i struktura znaniya [Language and structure of knowledge], Moscow: Progress, 1990, pp. 8-25.
16. Katermina V.V. Nominacii cheloveka: nacional'no-kul'turnyj aspekt (na materiale russkogo i angli-jskogo yazykov) [Nominations of the person: national-cultural aspect (on a material of Russian and English languages)], Moscow: Flinta: Nauka, 2016, 224 p.
17. Katermina V.V, Kasatkina, N.N. Vtorichnaya yazykovaya lichnost' v usloviyah mezhkul'turnoj kom-munikacii [Secondary language personality in the context of intercultural communication], RUSSKAYA GRAMMATIKA 4.0. Sbornik tezisov Mezhdunarodnogo nauchnogo simpoziuma «Russkaya grammatika 4.0» (Moskva, 13-15 aprelya 2016 goda) [RUSSIAN GRAMMAR 4.0. Proceedings of the International Scientific Symposium "Russian Grammar 4.0" (Moscow, April 13-15, 2016)],Moscow: FGBOU VO «Gos. IRYA im. A.S. Pushkina», 2016 [Elektronnoe izdanie], pp. 378-380.
18. Logutenkova O.N. The folklore picture of the world reflected in the language consciousness of the Greek-Russian bilinguals (on the material of Greek and Russian traditional riddles), Cuadernos de Rusística Española, 2016, no 12, pp. 47-56.
19. Suhih S.A., Zelenskaya VV Reprezentativnaya sushchnost' lichnosti v kommunikativnom aspekte re-alizacij [The representative essence of personality in the communicative aspect of realizations], Krasnodar: KubGU, 1997, 72 p.
20. Teliya V.N. Russkaya frazeologiya. Semanticheskij, pragmaticheskij i lingvokul'turologicheskij aspek-
ty [Russian phraseology. Semantic, pragmatic and linguocultural aspects], Moscow: Yazyki russkoj kul'tury, 1996, 288 p.
21. Haleeva I.I. Vtorichnaya yazykovaya lichnost' kak recipient inofonnogo teksta [Secondary language personality as a recipient of a foreign text], Yazyk-sistema. Yazyk-tekst. Yazyk-sposobnost' [Language-system. Language-text. Language-ability], Moscow: IRYA RAN, 1995, pp. 277-285.
22. Bialystok E. Bilingualism in Development: Language, Literacy, and Cognition, Cambridge: Cambridge University Press, 2001, 288 p.
23. Ford-Connors E., Robertson D.A., Leighton C., Paratore J.R., Proctor C.P. & Carney M. Comprehension instruction within the context of Common Core Standards, New York, NY: Guilford Press, 2015, pp. 105-122.
24. Romaine S. Bilingualism, UK: Blackwell, 1995, 337 p.
Veronika V. Katermina, Doctor of Philology, professor, Federal State Budgetary Educational Establishment of Higher Education "Kuban State University", English philology department, professor; the address: Krasnodar, Stavropolskaya St., 149; e-mail: [email protected]
Olga N. Logutenkova, post graduate student of English philology department, Federal State Budgetary Educational Establishment of Higher Education "Kuban State University", English philology department, the address: Krasnodar, Stavropolskaya St., 149; e-mail: [email protected]
For citation: Katernina V.V., Logutenkova O.N. Secondary language personality in the context of culture. Aktual'nye problemy filologii i pedagogiceskoj lingvistiki [Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics], 2018, no 1(29), pp. 42-50 (In Russ.). DOI: 10.29025/2079-6021-2018-1(29)-42-50.
