CC BY
228
ИСТОРИЯ
УДК 94 (47)
DOI: 10.21685/2072-3024-2016-2-1
А. С. Минаков
ВСЕПОДДАННЕЙШИЕ ОТЧЕТЫ ГУБЕРНАТОРОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ: СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИОГРАФИИ
Аннотация.
Актуальность и цели. Всеподданнейшие отчеты губернаторов являются одним из наиболее востребованных исторических источников, что определяет необходимость изучения опыта его использования. Это позволяет уточнить наиболее дискуссионные аспекты его применения при исследовании политических и социально-экономических процессов досоветской России. Цель работы - проанализировать этапы изучения годовых губернаторских отчетов в контексте историографических тенденций в отечественной исторической науке.
Материалы и методы. Реализация исследовательских задач была достигнута на основе исследовательских работ по проблематике изучения губернаторских отчетов: монографий, статей, материалов документальных публикаций и др. Методологический потенциал включает системный исторический метод, применение которого позволяет рассмотреть накопленный массив знаний по проблеме как взаимосвязанную совокупность элементов досоветского, советского и современного историографического опыта; метод периодизации исторического процесса дает возможность охарактеризовать историографическое наследие в контексте возникновения и развития определяющих направлений научной мысли, присущих отдельным хронологическим отрезкам.
Результаты. Изучена историография губернаторских отчетов, относящаяся ко всему периоду их исследования, проведено сопоставление отдельных ее направлений в хронологической и сюжетной динамике. Выявлены и проанализированы ее ключевые дискуссионные аспекты. Определены перспективы изучения губернаторских отчетов для разработки проблематики истории России XIX - начала XX вв.
Выводы. Изучение губернаторских отчетов должно продолжаться в соответствии с широкой тематической применимостью данного источника. Необходимо расширить анализ всеподданнейших отчетов как многоуровнего документального комплекса. Перспективным направлением видится дальнейшее распространение географии изучения региональных особенностей подготовки и представления отчетов губернаторов.
Ключевые слова: Российская империя, историография, система управления, губернаторы.
A. S. Minakov
THE "HUMBLE REPOTS" BY GOVERNORS OF THE RUSSIAN EMPIRE: MODERN PROBLEMS OF HISTORIOGRAPHY
Abstract.
Background. The "Humble reports" by governors are one of the most popular historical sources that determines a necessity of studying the experience of its use.
This allows to clarify the most controversial aspects of its application in the study of political and socio-economic processes of pre-Soviet Russia. The aim of this work is to analyze stages of studying the Governor's annual report in the context of historio-graphical trends in the domestic historical science.
Materials and methods. The research tasks were implemented on the basis of research publications on the study of governors' reports: books, articles, documentary publications, etc. The methodological potential included the following: the systematic historical method, which allows us to consider the accumulated body of knowledge on the problem as an interrelated set of elements of pre-Soviet, Soviet and modern historiography of the experience; the method of periodization of the historical process allowing us to characterize the historiographical legacy in the context of the emergence and development of the defining schools of thought, inherent in the individual chronological segments.
Results. The author studied the historiography of governors' reports relating to the entire period of their study and compared separate areas in chronological and narrative dynamics. The researcher identified and analyzed key aspects of the discussion, as well as determined the prospects for studying the governors' reports to develop a perspective of history of Russia in XIX - early XX centuries.
Conclusions. The study of the Governor's report should continue in accordance with a broad thematic applicability of this source. There is a need to expand the analysis of the reports being a documentary multi-level complex. Quite promising seems a direction of further spread of geographical study of regional peculiarities of preparation and submission of governors' reports.
Key words: Russian Empire, historiography, control system, governors.
Отчеты о состоянии губерний, областей и градоначальств Российской империи входят в число наиболее востребованных исторических источников. Они содержат колоссальный фактографический и аналитический материал о внутриполитическом положении страны в XIX - начале ХХ столетия. В настоящее время значимый интерес представляет анализ эволюции исследовательских подходов к рассмотрению роли губернаторских отчетов в системе имперского управления. В какой мере взгляды историков на эту проблему коррелируются с общими историографическими тенденциями? Каковы перспективы работы с этим важным источниковым комплексом? Ответы на эти вопросы составляют сегодня актуальную научную задачу для всех, кто интересуется проблемами внутриполитического развития России в XIX -начале XX в.
Не случайно еще в период своего делопроизводственного бытования отчеты губернаторов были важным первичным материалом для анализа текущего состояния разных отраслей народного хозяйства и возможных направлений его развития. Более того, отчеты губернаторов уже в досоветское время стали объектом пристального внимания не только представителей правительственных кругов. Их данные активно использовались для выполнения социально-экономических исследований. В частности, одними из первых, кто обратился к материалам губернаторских отчетов, были ученые-статистики, изучавшие различные аспекты экономического развития Российской империи [1].
Достаточно широко губернаторские отчеты использовались при подготовке юбилейного многотомника, посвященного истории Комитета министров [2]. Его авторы обильно иллюстрировали содержание книги цитатами из
отчетов, а также из практики их составления и рассмотрения. Наряду с этим в данном издании был затронут вопрос о значении этих документов в системе государственного управления. В связи с этим составители многотомника проанализировали как процесс рассмотрения отчетов императором, так и последующую работу с ними в различных ведомствах. В работе отмечено, что внимание правительства к отчетам повысилось в период царствования Александра III. Кроме того, авторы охарактеризовали деятельность Комитета министров по исполнению императорских маргиналий на отчетах. Ими приведены многочисленные примеры практической реализации предложений, озвученных на страницах всеподданнейших отчетов губернаторов, особенно подготовки на их основе некоторых законодательных норм.
В данном издании была предложена, по сути, первая в исторической литературе классификация императорских резолюций на отчетах губернаторов. Авторы книги считали высочайшие резолюции «исходными пунктами некоторых важных реформ», так как их исполнение способствовало разработке общеимперского законодательства [2, т. 4, с. 111, 122]. Анализ содержательной части отчетов ими не проводился, но именно она, по мнению авторов, и определяла интерес к отчетам как уникальным документам. Высочайшие резолюции на отчетах были универсальным административным рычагом, так как обретали «руководящее значение в деятельности как правительственных установлений, так и органов земского и городского самоуправления, побуждая их к усиленной в известных направлениях энергии» [2, т. 5, с. 10]. Тем самым была подчеркнута значимость губернаторских отчетов не только в деятельности правительства, но и в работе делопроизводственной машины самодержавия в целом.
Практически одновременно с выходом многотомной истории Комитета министров в печати была озвучена и иная точка зрения на роль губернаторских отчетов. Ее разделял И. А. Блинов, автор одной из наиболее обстоятельных и востребованных по сей день работ о сущности губернаторской власти в России. Он призывал критически относиться к отчетам губернаторов, полагая, что они были одним из потенциальных, но в полной мере не реализованных рычагов надзора за деятельностью губернаторов. И. А. Блинов писал, что «всеподданнейшие отчеты губернаторов играют очень большую роль. Правительство относится к ним крайне внимательно, обстоятельно их изучает и постоянно прислушивается к мнению губернаторов. Государи императоры кладут на отчетах многочисленные собственноручные отметки. Влияние этих отчетов сказывается на направлении как административной, так и законодательной деятельности». Вместе с тем он считал, что «губернаторы в своих отчетах часто весьма неточно передавали действительную картину местной жизни, стремясь сообщаемыми сведениями пойти навстречу желаниям центрального правительства». Поэтому «в виду такого характера отчеты не могут служить сколько-нибудь полезным средством надзора за деятельностью губернаторов» [3], - заключал данный исследователь.
В конце XIX столетия отмечается и чисто исследовательский интерес к содержательной стороне отчетов губернаторов. Крупный отечественный агроном и статистик А. Ф. Фортунатов [4, с. 28-29], используя материалы губернаторских отчетов, проанализировал методику и технику вычисления в XIX в. урожая озимой ржи. Относясь к фактическому содержанию отчетов
довольно скептически, считая, что в основе их данных лежат «догадки волостных правлений», А. Ф. Фортунатов, тем не менее, отмечал согласованность их содержания с информацией из других источников. Сопоставив отчеты губернаторов за 1880-е гг. с погодными записями об урожае в помещичьих хозяйствах, он сделал вывод, что они коррелируются друг с другом [4, с. 62].
Проблема достоверности губернаторских отчетов интересовала не только официальные и академические круги царской России. Один из ярких идеологов российской социал-демократии, В. И. Ленин, в своей крупной работе, посвященной анализу экономического развития России, вышедшей в 1899 г., использовал для изучения динамики промышленного производства материалы правительственной фабрично-заводской статистики [5, с. 457-484]. Последняя стала предметом отдельного анализа в данной книге.
В. И. Ленин подметил ряд отрицательных факторов в организации правительственной статистики императорской России. Прежде всего, по его мнению, в стране отсутствовал реально действующий единый центральный орган, который должен был координировать сбор и обработку данных. Особенно затрудняло сбор данных «распределение промышленных заведений между различными ведомствами». Кроме того, такая работа усложнялась из-за неопределенности и расплывчатости понятий «фабрика» и «завод», что допускало их различное толкование. В. И. Ленин полагал, что уже с 60-х гг. XIX в. специалисты-статистики «прекрасно сознавали крайнюю неудовлетворенность обрабатываемых ими данных». Сопоставив сведения Ежегодника Министерства финансов и Военно-статистического сборника, он определил, что численность промышленных предприятий в последнем была слишком и явно завышена. В частности, подобные обстоятельства не находили подтверждения более ни в каких источниках. Сложившаяся ситуация, по мнению В. И. Ленина, объяснялась тем, что составители Военно-статистического сборника использовали сведения Центрального статистического комитета, который в свою очередь оперировал материалами отчетов губернаторов.
Впрочем, В. И. Ленин умалчивает, что формально данные губернаторских отчетов не предназначались для широкой огласки, что может объяснять и трудность уточнения информации Центрального статистического комитета. Что касается в целом губернаторских отчетов, то, по убеждению В. И. Ленина, они «всегда преувеличивают в громадных размерах числа фабрик и заводов» [5, с. 460], так как к числу фабрик относят также мелкие сельскохозяйственные и кустарные предприятия.
Таким образом, в досоветской историографии исследователи губернаторских отчетов располагали материалами, свободными от служебных ограничений. Поэтому на отчеты смотрели как на обобщенный фактографический массив, удобный для использования при изучении преимущественно экономических вопросов. Иные значимые аспекты функционирования годовой губернаторской отчетности практически не раскрывались или освещались односторонне, как в случае с историей Комитета министров, применительно к работе конкретного органа власти.
В советской историографии изучение ежегодной губернаторской отчетности первоначально продолжалось в контексте более активного исследования социально-экономической (главным образом, аграрной) проблематики. Вместе с тем в целом внимание к проблематике губернаторских отчетов уси-
лилось и получило новое содержание. Так, на более глубокой основе стал разрабатываться вопрос о значении губернаторских отчетов в работе административной системы самодержавия.
Использование губернаторских отчетов в качестве исторического источника историками советского времени базировалось на трактовках ключевых направлений социально-экономического развития России, содержавшихся в сочинениях В. И. Ленина. Так, в парадигме ленинского понимания во главу угла ставилась необходимость использования этих документов, но при условии самой широкой критики их достоверности. Например, крупный русский и советский экономист П. И. Лященко указывал, что данные отчетов губернаторов о размерах зернового производства «до организации общеимперской статистики урожайности» уникальны, но эти сведения по размерам валового урожая все-таки «не могут считаться источником большой точности» [6, т. 1, с. 507].
Подобным образом давалась и оценка фабрично-заводской статистике 60-80-х гг. XIX в., которая была, по его мнению, «настолько неудовлетворительна и неточна, что не дает возможности сколько-нибудь подробно освятить и выяснить итоги развития крупной фабричной промышленности за эти годы» [6, т. 2, с. 101]. Отдельный анализ достоверности губернаторских отчетов П. И. Ляшенко не проводил, но аргументировал свои доводы ленинскими оценками этого источника. В целом исследователи первых советских десятилетий продолжали активно использовать отчеты, не скупясь, вслед за В. И. Лениным, на критику в их адрес.
По мере углубления социально-экономической проблематики исторических исследований, обусловленной необходимостью изучения особенностей российских форм экономических отношений в русле формационного подхода, встал вопрос о специальном, источниковедческом изучении годовых отчетов губернаторов. Однако первая подобная публикация появилась лишь в 1961 г. Это была статья видного белорусского историка и археографа Н. Н. Улащика, посвященная характеристике всеподданнейших отчетов о состоянии Виленской, Гродненской и Ковенской губерний дореформенного времени [7, с. 15-55]. Анализируя данные отчетов по народонаселению, экономическому потенциалу земельного фонда, урожайности сельскохозяйственных культур, скотоводству, промышленности, ярмарочной торговле и судоходству указанных регионов, Н. Н. Улащик сделал вывод о преимуществах губернаторских отчетов перед другими подобными источниками. В целом они сводились к систематичности подачи статистического материала. В то же время он полагал, что едва ли не с первых лет составления отчетов была очевидна условность их данных по ряду показателей, а также усредненность, а зачастую и противоречивость содержавшихся в них сведений. В целом Н. Н. Улащик дал весьма красноречивую характеристику уровня исследовательского отношения к этим документам: «Отчеты не дают совершенно точных цифр, но показывают направление развития хозяйства» [7, с. 55].
Через несколько лет после выхода исследования Н. Н. Улащика была опубликована статья ленинградского архивиста Н. П. Дятловой [8], которая на длительное время стала одной из основных общих работ по данной теме. Ряд ее положений сохраняет значимость и сегодня. Статья Н. П. Дятловой посвящена многим аспектам возникновения и развития губернаторских отче-
тов как одной из разновидностей делопроизводственной документации имперского периода. Данный автор проследила изменение формуляра губернаторского отчета и охарактеризовала его как источник по социально-экономической проблематике. По мнению Н. П. Дятловой, содержательная сторона отчетов представляется особенно ценной после 1870 г., когда был в очередной раз изменен формуляр отчета, придавший документу наибольшую полноту с учетом новаций пореформенного времени. Особую источниковую значимость, по ее мысли, имели статистические приложения к отчетам. Наряду с этим Н. П. Дятлова была убеждена, что большое влияние на содержательную сторону отчетов, особенно с конца XIX в., оказывала личность губернатора.
Кроме того, Н. П. Дятлова считала, что главным недостатком всеподданнейших отчетов была неточность статистических сведений. Это не было оригинальной характеристикой данных документов, а свойством всей административной статистики Российской империи. «Неполнота и неясность форм таблиц и ведомостей и сбор сведений по разным программам приводили к неоднородности помещаемых в отчеты сведений, а значит и к несравнимости данных не только по разным губерниям, но иногда даже и по одной и той же губернии за разные годы» [8, с. 241], - писала она. Положение усугублялось низким уровнем первичной обработки данных на губернском уровне. Тем не менее отчеты губернаторов, по убеждению Н. П. Дятловой, - единственный источник многих сведений. В связи с этим в ее статье дана обзорная характеристика тематики содержания отчетов за весь период их составления.
Изучение достоверности губернаторских отчетов было продолжено другим советским аграрником - А. С. Нифонтовым. Свои основные выводы он сформулировал в ряде работ по изучению урожаев зерновых культур -вначале в статье 1968 г., а затем в одной из глав последующей монографии [9, 10]. В центре внимания А. С. Нифонтова были данные по урожайности. В контексте анализа правительственной аграрной статистики в целом он пришел к выводу, что мнение о недостоверности отчетов губернаторов преувеличена. Погрешности в абсолютных показателях предварительных сведений об урожае, которые собирались на низовом уровне, в целом были относительно объективны. Поэтому А. С. Нифонтов вслед за А. Ф. Фортунатовым разделял мнение о репрезентативности данных отчетов губернаторов для исследования урожаев [9, с. 31]. Столь смелый по тем временам вывод А. С. Нифонтов подкреплял позицией В. И. Ленина, который использовал данные губернаторских отчетов, даже несмотря на их известную содержательную погрешность [9, с. 80-81].
Наряду с этим А. С. Нифонтов подчеркивал, что в царской России имелись и иные каналы поступления информации из регионов, что исключало статистическую «монополию» губернаторского отчета в аграрной области. Так же как Н. Н. Улащик и Н. П. Дятлова, А. С. Нифонтов придерживался мнения о несравнимости отдельных показателей отчетов губернаторов и их низкой сопоставимости с другими источниками информации. В целом, по мнению А. С. Нифонтова, достоверность статистики МВД, составной частью которой были и всеподданнейшие отчеты губернаторов, не уступала в сравнении с другими ведомствами.
Критический взгляд на губернаторские отчеты как источник по урожайности разделял видный советский историк-аграрник В. К. Яцунский, от-
мечавший, что их данные «вообще не имеют под собой какой-либо статистической базы» [11]. Отчеты, особенно дореформенного времени, по его мнению, не содержат сведений одинаковой точности о посевах и урожае в разных районах и по разным годам, так как отсутствует информация о том, «как фактически собирались и собирались ли вообще в значительных размерах материалы о количестве высеянного и собранного зерна» [12]. Причинами такой ситуации он видел практику приблизительных расчетов количества высеянного зерна, невысокий образовательный уровень губернской администрации и отсутствие времени для проведения кропотливых расчетов.
В целом советская историография обозначила комплекс вопросов, связанных с критикой губернаторских отчетов. По мере введения в научный оборот данных источников, их растущей востребованности в научном мире встал вопрос их видовой систематизации и выявления отличительных признаков этих документов среди массы делопроизводственной документации. На первый взгляд данный сюжет кажется предметом чисто теоретических рассуждений. Между тем понимание его сути крайне необходимо для объективной оценки места и роли губернаторских отчетов в огромном делопроизводственном массиве. В конце 70-х гг. ХХ в. проблема классификационной принадлежности отчетов губернаторов стала предметом дискуссий о содержании понятия «массовые источники». На тот момент в советском источниковедении обозначились два подхода к пониманию этого вопроса. Их выразителями были два видных отечественных источниковеда - И. Д. Ковальчен-ко и Б. Г. Литвак, которые относили губернаторские отчеты к массовым источникам, но по-разному понимали их природу и признаки их «массовости».
По мнению И. Д. Ковальченко, к категории «массовых» относятся источники, «характеризующие такие объекты действительности, которые образуют определенные общественные системы с соответствующими структурами». В его концепции «массовые источники отражают сущность и взаимодействие массовых объектов, составляющих эти системы, а следовательно, строение, свойства и состояние самих систем» [13]. Другим неотъемлемым признаком массовых источников является большой объем скрытой информации [14]. На этом основании И. Д. Ковальченко относил губернаторские отчеты к «массовым» источникам, полагая, что они демонстрируют динамику уровня развития земледелия отдельных районов. По его мнению, эти документы имели относительную достоверность, особенностью которых была «одинаковая степень неточности» данных по разным губерниям благодаря их «одинаковой технике сбора» [15, с. 59].
И. Д. Ковальченко считал, что отчеты губернаторов отражали примитивный уровень развития государственной статистики, когда «никакой проверки точности поступающих сведений, кроме сравнения с предыдущими годами, не существовало». Призывая критически воспринимать информацию губернаторских отчетов, И. Д. Ковальченко обосновывал тем самым уникальность данного источника. По его утверждению, анализ совокупного погодного материала этих документов дает в целом объективные показатели. «В пределах одной губернии при поступлении сведений от нескольких тысяч исходных единиц противоположные колебания в своем среднем выводе относительно верно отражали истинную картину» [15, с. 58-59], - писал он. Отчеты, составленные до 1860-1880-х гг., представляют уникальную источ-
никовую ценность для исследования многих вопросов аграрной истории России. К их числу он относил такие аспекты, как урожайность зерновых культур, сбор корнеплодов и численность поголовья скота и др. Данная позиция И. Д. Ковальченко нашла отражение и в его последнем, посмертном фундаментальном труде [16].
В исследованиях Б. Г. Литвака [17, 18] отчеты губернаторов тоже рассматриваются как одна из разновидностей массовой документации. В отличие от И. Д. Ковальченко Б. Г. Литвак толкует понятие «губернаторский отчет» несколько расширенно, подразумевая под ним систему документов, которые надо рассматривать комплексно. Работа с такой системой предусматривает изучение подготовительной документации, на основании которой и составлялись итоговые варианты отчетов губернаторов, которые затем направлялись в центр. Используя материалы Саратовской губернии, Б. Г. Лит-вак обратил внимание на процедуру сбора первичных (предварительных) сведений к отчетам. Однако подготовка отчета на местах интересовала его главным образом в отношении критики достоверности статистической информации экономического характера. Как и Н. П. Дятлова, он придавал значение статистическим приложениям к отчетам - Обзорам губерний. По его мнению, статистические ведомости к отчетам являются интересным объектом применения математических методов исследований, в частности корреляционного анализа, что позволяет проверять достоверность документов.
В связи этим Б. Г. Литвак относил губернаторские отчеты к массовым источникам, так как им были присущи следующие (характеризующие эту разновидность источников) признаки: «ординарность обстоятельств происхождения», «однородность, аналогичность или повторяемость содержания», «однотипность формы, тяготеющая к стандартизации» и «наличие формуляра» [18, с. 7].
В какой из этих теоретических концепций губернаторские отчеты чувствуют себя наиболее комфортно? Рассмотрим соответствие данных документов критериям «массовой» системы Б. Г. Литвака. Не вызывает сомнения «ординарность происхождения» отчетов, представление и рассмотрение которых уже в первые десятилетия XIX в. стало устойчивой бюрократической процедурой, привычной как для местной администрации, так и для центрального руководства. «Однородность содержания», по нашему мнению, в большей степени присуща губернаторским отчетам за 40-90-е гг. XIX в. В этот период программа с известными оговорками стандартизировала отчет. Что касается «однотипности формы», то она, как и предыдущий признак, не всегда была свойственна губернаторским отчетам. Более того, с конца XIX столетия они очень трудносравнимы между собой. Поэтому данный признак нуждается как минимум в хронологической конкретизации. Наконец, формуляр отчета при всем его внутреннем структурном единстве был непостоянен. Его изменение на протяжении XIX в. влияло не только на фактическое наполнение документа, но и на характер подачи информации. После 1897 г. по многим регионам отчеты имели свои оригинальные формуляры. К тому же на протяжении всей истории составления отчетов шаблон формуляра постоянно нарушался. Все это делало губернаторские отчеты непохожими друг на друга. Поэтому правильно будет говорить об ограниченной относимости губернаторских отчетов к «массовой» модели Б. Г. Литвака. В большей степени
она применима к Обзорам губерний, которые формально считались приложениями к отчетам, но, по сути, играли самостоятельную роль в официальной имперской статистике.
Концепция И. Д. Ковальченко в отличие от построений Б. Г. Литвака не говорит о каких бы то ни было признаках источников. В его понимании важен характер отражаемых в источниках явлений. Действительно, исторические источники (особенно такие как губернаторские отчеты) не существуют абстрагировано от общественно-политического контекста. Формуляр губернаторского отчета сохранял свою информационную насыщенность независимо от политического и экономического климата в стране. Другой тезис И. Д. Ковальченко - о скрытом информационном потенциале источников -представляется по отношению к отчетам губернаторов весьма точным. Сведения этих документов тематически, а порой и хронологически, были гораздо шире заявленных в формуляре. В значительной мере это относится к периоду рубежа Х1Х-ХХ вв., когда содержательная глубина отчетов стала ощущаться особенно. Однако массовые источники у И. Д. Ковальченко безлики. Кроме того, он обязывает исследователя априори обладать каким-то минимумом знаний об общественных явлениях, которые отражаются в массовых документах.
Очевидно, что годовые отчеты губернаторов имеют право на жизнь и в той и в другой концепции. Видимо наряду с несомненными признаками массового документа они достаточно красноречиво заявляют о своих индивидуальных чертах. Именно такая оригинальность и неповторимость по-прежнему оставляет вопрос их классификации с точки зрения «массовости» в дискуссионной плоскости.
Среди историков, отмечавших источниковую значимость губернаторских отчетов, выделим статьи Л. Е. Шепелева [19, 20], которые в первую очередь содержат историографическую характеристику вышеуказанных работ Н. П. Дятловой и Н. Н. Улащика. Кроме того, данный автор считал, что при оценке отчетов губернаторов следует принимать во внимание взгляды высокопоставленных чиновников императорского окружения. Он подчеркивал, что некоторые из них, такие как А. Н. Куломзин или Е. А. Перетц, были не склонны преувеличивать личное участие императора в рассмотрении отчетов. Совсем иной точки зрения придерживался П. Н. Зырянов, полагавший, что губернаторские отчеты были «любимым видом чтения нескольких поколений русских монархов» [21], а также символом непосредственной связи губернатора с императором. В числе работ по данной теме следует упомянуть и статью Ю. И. Смыкова и Н. С. Хамитбаевой, хотя и имеющую по большей части историографический характер [22]. Ее авторы изучили статистические приложения к отчетам о состоянии Казанской губернии, не выходя за рамки разработки вопросов экономического состояния данного региона.
Видение губернаторских отчетов как источника по социально-экономической проблематике не мешало советским историкам отмечать и их важное общественно-политическое значение. В числе первых об этом стал писать один из крупнейших исследователей политической системы российского самодержавия П. А. Зайончковский. Он был убежден, что губернаторские отчеты красноречиво демонстрировали «реакционную направленность всей деятельности губернских властей» [23, с. 14-15]. Неоспоримыми достоинствами
этого источника П. А. Зайончковский считал императорские резолюции, которые, по его мнению, отражали общий внутриполитический курс, а в особенности отношение регионального руководства к пореформенным новациям. В частности, по мнению этого историка, вследствие появления на отчете о состоянии Костромской губернии за 1887 г., где писалось о недостатках Городового положения 1870 г., царской резолюции: «И это не ново! Нелепость городского самоуправления российских городов давно сознана правительством» [24], был поставлен вопрос об изменении городового законодательства, вылившийся в принятие Городового положения 1890 г. [23, с. 411].
Однако проблема принятия каких-либо крупных политических решений на основе материалов губернаторских отчетов была заявлена в историографии несколько позже. Ленинградские историки в своей коллективной монографии [25] указывали, что через губернаторские отчеты был поставлен вопрос о введении земских учреждений в Западном крае. Впоследствии данный тезис почти без изменения перекочевал в их обновленный и дополненный коллективный труд [26].
В целом советская историография существенно расширила исследовательское поле изучения характера и роли годовых губернаторских отчетов в функционировании имперской административной системы. Помимо вовлечения в оборот новых источников велась внешняя и внутренняя их критика, которая не только дополнительно аргументировала уже известные («ленинские») характеристики отчетов губернаторов, но выявляла и положительные черты их репрезентативности.
Постсоветская историография, с одной стороны, продолжает развитие основных сюжетов, связанных отчетами губернаторов, которые были поставлены советскими историками. С другой стороны, современные авторы в большей степени интересуются политическими аспектами бытования данных документов. Так, одним из первых, кто проявил интерес к проблеме контроля центрального руководства над деятельностью местной администрации, был М. М. Шумилов. В его диссертации и монографии годовые отчеты губернаторов исследуются как одна из традиционных форм административного контроля. Тот факт, что со второй половины XIX в. МВД внимательно контролировало подготовку и представление отчетов, говорил, по мысли М. М. Шумилова, о желании данного ведомства подчинить губернаторов своему диктату [27]. Но особое значение этот историк видел в процедуре рассмотрения данных документов царем и членами правительства. Как и П. А. Зайончковский, он полагал, что императорские резолюции на просмотренных губернаторских отчетах могли трансформироваться в реально принятые политические решения.
Примерно той же точки зрения придерживался и А. В. Ремнев, считавший, что губернаторские отчеты играли важную роль в организации управления Сибирью. Ряд его монографических исследований убедительно показал, что отчеты сибирских генерал-губернаторов и губернаторов были для правительства не только важным информационным каналом, но и реальным рабочим материалом, необходимым для формирования административной политики в Сибири [28]. Исследуя практику рассмотрения отчетов губернаторов в Комитете министров, А. В. Ремнев пришел к выводу, что в целом губернаторские предложения находили заинтересованный отклик в правительстве [29, с. 121]. По его мнению, центральную власть особенно интересовали ге-
нерал-губернаторские отчеты. Последние представлялись нерегулярно, но «будучи более независимыми от министерств, генерал-губернаторы могли придать своим всеподданнейшим отчетам политический характер. В Комитете министров такие отчеты вызывали большой интерес, особенно когда на заседании присутствовал тот или иной генерал-губернатор» [29, с. 123].
Аналогично роль отчетов некоторых приамурских генерал-губернаторов оценивает С. В. Гончарова. Она указывает, что в отчетах Н. И. Гродекова, П. Ф. Унтербергера и Н. Л. Гондатти не только отражались проблемы социально-экономического развития, но и звучали также оценки перспектив геополитического развития Дальнего Востока [30].
Предметом изучения Е. Л. Пономаревой были всеподданнейшие отчеты генерал-губернаторов Восточной Сибири середины XIX в. С одной стороны, она считает, что «точно проследить процесс создания документа (губернаторского отчета - А. М.) не представляется возможным, так как не сохранилось источников, подробно описывающих подготовку отчета», а «отсутствие источников, отражающих процесс подготовки документа, затрудняет оценку сведений отчета» [31]. Иными словами, выяснить процедуру подготовки отчетов, по ее мнению, невозможно из-за отсутствия соответствующих источников. С другой стороны, Е. Л. Пономарева утверждает, что «текстовые сведения отчетов достаточно объективно отражали развитие края» [32, с. 114]. Несмотря на подобные противоречивые оценки содержательной стороны данных документов, исследования этого автора показывают, что в Восточной Сибири всеподданнейшие отчеты также были результатом работы «коллектива» авторов - различных чиновников, переписчиков, наконец, самого генерал-губернатора. Последний, по ее мнению, играл заметную роль в этом процессе, «определяя методику построения текста, структуру документа, его основные темы [32, с. 113]. Для составления всеподданнейших отчетов восточносибирских генерал-губернаторов широко использовались годовые отчеты о состоянии сибирских губерний.
В работе Н. П. Матхановой [33] также обращается внимание на потенциал отчетов губернаторов как источников по изучению системы управления самодержавия. Данного автора тема отчетов интересовала с точки зрения расширения источниковой базы изучения проблемы «соотношения закона и действительности, юридической нормы и административной практики» применительно к истории провинциального чиновничества середины XIX в. Она разделяет тезис Н. П. Дятловой о влиянии идейно-политических симпатий и личных качеств губернатора на характер подачи сведений в отчете. Губернаторские отчеты, по мнению Н. П. Матхановой, не только отражают уровень понимания разного рода проблем внутри административной вертикали, но и заключают в себе интересные характеристики представителей провинциального чиновного мира. В целом она полагает, что отчеты губернаторов выражали официальную позицию местного руководства. Тематически к «сибирской» проблематике изучаемой темы примыкает и работа Г. А. Ноздрина [34], которая анализирует отчеты губернаторов в качестве источника по изучению колонизации Сибирского региона.
Губернаторские отчеты привлекают внимание и зарубежных исследователей имперской системы управления. Так, крупный американский славист
и один из пионеров изучения пореформенной системы местного управления Р. Роббинс, исследуя статус и полномочия губернаторов, также обратил внимание на губернаторские отчеты как важный элемент бюрократической системы [35-37]. По его мнению, губернаторы дорожили своим правом «всеподданнейше» доносить императору свои мысли и высоко ценили его. Тем самым начальники губерний утверждались в своем статусе монарших наместников во вверенном им регионе, что повышало их собственную самооценку. Однако Р. Роббинс считал, что значительная часть губернаторов ограничивалась лишь ординарным информированием императора о состоянии дел в губернии. Впрочем, среди губернаторов были и те, кто стремился посредством отчетов выступить с какой-нибудь инициативой преобразовательного плана. Более того, некоторые предложения губернаторов могли касаться даже вопросов общегосударственного свойства. В целом, считает Р. Роббинс, эффект от подобных инициатив и предложений губернаторов был невелик. Между тем они вполне способствовали усилению внимания центрального руководства к нуждам регионов. Содержательную сторону всеподданнейших отчетов Р. Роббинс оценивает критически, полагая, что «большая часть отчетов и обзоров никогда не соответствовала установленным законом требованиям» [35, с. 206]. Другой американский историк Д. Яни считал, что отчеты губернаторов использовались для координации работы руководителей ведомств, поскольку содержащаяся в них информация шла напрямую (в обход иных бюрократических каналов) [38].
П. В. Акульшин в своей статье рассуждает о причинах установления годовой губернаторской отчетности [39]. Начало подачи отчетов он анализирует в контексте общего реформаторского курса первых лет царствования Александра I. Реформированному правительству был необходим регулярный информационный канал в целях повышения эффективности государственного управления. В установлении годовых отчетов губернаторов особенно нуждалось Министерство внутренних дел - принципиально новое ведомство, с самой широкой областью административной компетенции, включавшей контроль над системой местного управления. Между тем П. В. Акульшин полагает, что губернаторские отчеты не стали прочным каналом связи между центром и регионами. Этому препятствовало отсутствие взаимопонимания между МВД и губернаторами. В свою очередь это определяло низкий уровень качества отчетов и невысокую оперативность их подачи. Тем не менее внедрение данного делопроизводственного новшества положительно сказалось на развитии системы управления страной в целом. Несмотря на сложности в подготовке первых отчетов, именно они позволили увидеть слабые места в системе управления на местах. Однако в общем подготовка губернаторами годовых отчетов, по словам этого исследователя, превратилась в «бюрократический ритуал», по сути не имевший ничего общего с изначальным предназначением данных документов.
Сюжеты, связанные с практикой представления годовых отчетов губернаторов, в разной степени интересовали и авторов исследований по истории местного управления и губернаторства в имперской России. Например, в диссертации Г. В. Алексушина, посвященной общим вопросам эволюции губернаторской власти в России, заключается, что отлаженного механизма взаимодействия губернаторов с центральной властью не было. Тем не менее
всеподданнейшие отчеты губернаторов являлись важным средством контроля над деятельностью региональной администрации [40, с. 290, 300]. Годовой отчет, по его мнению, был для губернатора возможностью обратить монаршее внимание на собственное видение ситуации в губернии, проинформировать монарха о своих реформаторских планах и т.п. Вместе с тем данный автор поясняет, что многое зависело от умения губернатора правильно «подать» те или иные факты [40, с. 304]. Другой исследователь подобного направления, Л. Е. Лаптева, считает, что всеподданнейшие отчеты «не давали точных представлений о ситуации в стране», а «касались в основном мер по преодолению последствий уже случившихся событий». Хотя Л. Е. Лаптева уверена, что губернаторские отчеты не содержали «серьезных прогнозов и предложений по модернизации местной власти», тем не менее она считает их «важным инструментом» укрепления автократического режима [41].
Обильное цитирование высочайших резолюций на отчетах губернаторов предпринято в статье С. В. Куликова [42], посвященной административной политике последнего российского императора. Следует заметить, что данный автор и ранее симпатизировал личности Николая II как государственному деятелю [43]. Стремление автора аргументировать свой взгляд о реформаторских дарованиях Николая II сопровождается многочисленными выдержками из его резолюций по широкому кругу вопросов внутренней политики: состоянию переселенческого движения, деятельности Крестьянского банка, общинному землепользованию, введению хуторской и отрубной системы, рабочему вопросу, отношению к неправославным исповеданиям и др. Однако подобное цитирование видится нам не вполне корректным, так как оторвано от реального контекста и конкретных регионов. В тоже время останавливаясь, например, на отношении Николая II к еврейскому вопросу, С. В. Куликов, стремясь доказать лояльность царя к евреям, прекращает цитирование резолюций.
Стоит заметить, что подобный прием использовался в советское время авторами научно-популярных работ. Тенденциозная выборка цитат текстов губернаторских отчетов и царских маргиналий консервативного содержания способствовали формированию у читателя представления об исключительной реакционности политики российского самодержавия [44].
Среди современных публикаций по исследуемой проблеме следует выделить работы А. И. Раздорского, посвященные библиографическим и источниковедческим аспектам изучения Обзоров губерний. Из-под его пера вышел ряд статей по данной проблематике [45-48 и др.], а в 2011 г. - капитальный труд, посвященный систематизации сведений о печатных и рукописных Обзорах за 1870-1916 гг., где на материалах исследования около 600 архивных, библиотечных и музейных собраний России и Зарубежья было выявлено свыше 4 тыс. печатных и рукописных экземпляров этих уникальных исторических документов [49].
В пространном предисловии к «Сводному каталогу» А. И. Раздорский проанализировал структуру обзоров, обратив внимание на их органичную взаимосвязь с всеподданнейшими отчетами губернаторов. Данный автор видит Обзоры вполне самостоятельным источником, обладающим отдельным богатым внутренним содержанием. А. И. Раздорский считает, что таковой их статус обозначился уже вскоре после их учреждения. Так, тенденция обмена
Обзорами, наметившаяся в 70-х гг. XIX в., уже знаменовала обретение данными документами относительно самостоятельного характера, так как «в отличие от всеподданнейших отчетов они превратились в источник информации, предназначенный уже не только для высшей центральной власти, но и для руководителей регионального уровня, а также негосударственных учреждений и организаций» [49, с. 15]. Еще больший шаг в сторону самостоятельности был сделан после принятия Программы губернаторских отчетов 1897 г., когда по некоторым регионам подача всеподданнейших отчетов не велась, а Обзоры, наоборот, были подготовлены и изданы. Об этом свидетельствовало и своеобразие формуляра Обзоров по отдельным регионам, где встречались ведомости, не предусмотренные Программой 1870 г.
А. И. Раздорский определил, что выявление состава Обзоров губерний в фондах архивохранилищ и библиотек имеет ряд особенностей, затрудняющих их поиск. Среди них он отметил такие, как неточность информации печатных карточек Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (с 1991 г. Российская государственная библиотека), которые в массовом количестве находятся в региональных библиотеках постсоветского пространства; разнобой в отражении изданий в каталогах; учет в разных каталогах разнотипных изданий; неполное описание конволютов; неточная атрибуция изданий и др. [49, с. 37-38].
Таким образом, более чем столетний опыт изучения всеподданнейших отчетов губернаторов показал их значимость и востребованность в широкой исследовательской аудитории. Подробно и обстоятельно определены и проанализированы законодательные основы годовой губернаторской отчетности. В значительной степени они красноречиво выражали заинтересованность самодержавия в развитии данного института. Очевидно, правительство заботилось, чтобы данные документы отражали реальный уровень состояния всех отраслей народного хозяйства страны и демонстрировали перемены, обусловленные реализацией тех или иных реформаторских новаций. В тоже время эволюция законодательства об отчетах губернаторов дает представление об актуальном состоянии юридической системы империи в целом и об уровне развития государственной правовой мысли.
Обращает на себя внимание достаточно подробная изученность проблемы на макроуровне. Рассмотрена процедура работы с отчетами в правительстве и отдельных ведомствах, а также отчасти (из-за малочисленности источников) разбор отчетов императором. Вместе с тем все еще крайне недостаточно привлекается материал по регионам. Для правильного понимания роли и места губернаторских отчетов в общеимперской системе управления необходим анализ процедуры их подготовки на местах. Проведенные по отдельным регионам такого рода исследования убедительно доказали, что именно в местном документальном материале содержится ключ к решению вопроса о достоверности отчетов, о деталях подготовки этих документов, о факторах, влиявших как на подбор фактов, так и на их интерпретацию.
Исследования, основанные на анализе предварительной документации и черновых вариантов губернаторских отчетов, показали, что процесс написания отчета заключался не только в исполнении регулярной бюрократической процедуры. Помимо оценок деятельности губернатора и администрации отчеты представляли собой общественно значимое явление. Об этом свиде-
тельствовало участие в подготовке материалов для них со стороны дворянской корпорации и органов общественного самоуправления. Вместе с тем информация, содержавшаяся в отчетах, позволяла образованной части общества (в том числе из кругов высшей бюрократии) давать собственные оценки политической ситуации в стране. Во многом именно поэтому самодержавие изначально засекретило тексты отчетов. Даже после формального отделения от них статистических приложений - Обзоров губерний - коронная администрация строго следила за недопустимостью утечки отчетной информации, а тем более ее публикации в прессе.
Одной из перспективных линий изучения данной темы видится разработка прикладных сюжетов - узкоисточниковедческих и библиографических. В этом направлении также имеется существенный задел. Такие работы, выявляя конкретные детали и особенности различных аспектов сохранности, достоверности губернаторских отчетов, насыщают историографическое поле важными дополнениями. Их накопление и последующий анализ позволит расширить горизонты использования этих уникальных источников, сохранивших для современных исследователей все энциклопедическое разнообразие географической необъятности имперского прошлого России.
Список литературы
1. Герман, К. Статистические исследования относительно Российской империи / К. Герман. - СПб., 1819. - Ч. I. - С. 39, 68-69 и др.
2. Исторический обзор деятельности Комитета министров / сост. С. М. Середонин, И. И. Тхоржевский, Н. И. Вуич. - СПб., 1902. - Т. КУ
3. Блинов, И. А. Губернаторы. Историко-юридический очерк / И. А. Блинов. -СПб., 1905. - С. 341-342.
4. Фортунатов, А. Ф. Урожаи ржи в Европейской России / А. Ф. Фортунатов. -М., 1893.
5. Ленин, В. И. Развитие капитализма в России / В. И. Ленин // Полное собрание сочинений : в 55 т. - М., 1979. - Т. 3.
6. Ляшенко, П. И. История народного хозяйства СССР / П. И. Ляшенко. - М., 1956. - Т. 1-2.
7. Улащик, Н. Н. Отчеты губернаторов Литвы и Западной Белоруссии как исторический источник / Н. Н. Улащик // Проблемы источниковедения. - М., 1961. -Т. IX. - С. 15-55.
8. Дятлова, Н. П. Отчеты губернаторов как исторический источник / Н. П. Дятлова // Проблемы архивоведения и источниковедения. - Л., 1964. - С. 227-246.
9. Нифонтов, А. С. Зерновое производство России во второй половине XIX в. /
A. С. Нифонтов. - М., 1974. - С. 15-81.
10. Нифонтов, А. С. Статистика урожаев в России XIX в. (по материалам губернаторских отчетов) / А. С. Нифонтов // Исторические записки. - М., 1968. - Т. 81. -С. 216-258.
11. Яцунский, В. К. К вопросу о публикации материалов по истории урожаев и цен в России / В. К. Яцунский // Проблемы источниковедения. - М., 1955. -Т. IV. - С. 352.
12. Яцунский, В. К. Генезис капитализма в сельском хозяйстве России /
B. К. Яцунский // Социально-экономическая история России XVШ-XIX вв. Избранные труды. - М., 1973. - С. 281.
13. Массовые источники по социально-экономической истории периода капитализма / ред. И. Д. Ковальченко. - М., 1979. - С. 6.
14. Ковальченко, И. Д. Методы исторического исследования / И. Д. Ковальчен-ко. - М., 2003. - С. 132.
15. Ковальченко, И. Д. Динамика уровня земледельческого производства в России в первой половине XIX в. / И. Д. Ковальченко // История СССР. - 1959. - № 1.
16. Ковальченко, И. Д. Аграрный строй России второй половины XIX - начала ХХ в. / И. Д. Ковальченко. - М., 2004. - С. 39, 48, 106.
17. Литвак, Б. Г. О достоверности сведений губернаторских отчетов XIX в. / Б. Г. Литвак // Источниковедение отечественной истории. - М., 1976. - С. 125-144.
18. Литвак, Б. Г. Очерки источниковедения массовой документации / Б. Г. Литвак. - М., 1979. - С. 142-186.
19. Шепелев, Л. Е. Изучение делопроизводственных документов XIX - начала ХХ в. / Л. Е. Шепелев // Вспомогательные исторические дисциплины. - Л., 1968. -Т. I. - С. 130-131.
20. Шепелев, Л. Е. К вопросу о методах и источниках изучения истории государственных учреждений России XIX - начала ХХ в. / Л. Е. Шепелев // Археографический ежегодник за 1970 год. - М., 1971. - С. 170-171.
21. Зырянов, П. Н. Социальная структура местного управления капиталистической России (1861-1914 гг.) / П. Н. Зырянов // Исторические записки. - М., 1982. -Т. 107. - С. 295.
22. Смыков, Ю. И. К вопросу о губернаторских отчетах второй половины XIX века / Ю. И. Смыков, Н. С. Хамитбаева // Исследования по источниковедению истории Татарии. - Казань, 1980. - С. 79-95.
23. Зайончковский, П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия (политическая реакция 80-х - начала 90-х годов) / П. А. Зайончковский. - М., 1970. -С. 14-15.
24. Российский государственный исторический архив. Ф. 1287. Оп. 38. Д. 2496. Л. 357.
25. Кризис самодержавия в России. 1895-1917. - Л., 1984. - С. 95, 115.
26. Власть и реформы. От самодержавной к советской России / отв. ред. Б. В. Анань-ич. - СПб. : Дмитрий Буланин, 1996. - С. 430-431.
27. Шумилов, М. М. Местное управление и центральная власть в России в 50-е -начале 80-х гг. XIX века : дис. ... д-ра ист. наук / Шумилов М. М. - СПб., 1992. -С. 372.
28. Ремнев, А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика второй половины XIX - начала XX веков / А. В. Ремнев. - Омск, 1997. - С. 56.
29. Ремнев, А. В. Самодержавное правительство: Комитет министров в системе высшего управления Российской империи (вторая половина XIX - начало ХХ века) / А. В. Ремнев. - М., 2010.
30. Гончарова, С. В. Исследования В. К. Арсеньева в контексте геополитических проблем Дальнего Востока России (1900-1930) : автореф. дис. ... канд. ист. наук / Гончарова С. В. - Хабаровск, 2002. - С. 11.
31. Пономарева, Е. Л. Ситуационный анализ истории Восточной Сибири генерал-губернаторами в 50-х - начале 80-х гг. XIX в. (по материалам отчетов генерал-губернаторов) : дис. ... канд. ист. наук / Пономарева Е. Л. - Улан-Удэ, 2009. -С. 65, 70.
32. Пономарева, Е. Л. Всеподданнейшие отчеты генерал-губернаторов как источник по истории Восточной Сибири (50-80-е гг. XIX в.) / Е. Л. Пономарева // Известия Алтайского государственного университета. Серия: История. Политология. - 2008. - № 4/1. - С. 112-115.
33. Матханова, Н. П. Губернаторские отчеты и жандармские донесения как источник по истории российского провинциального чиновничества середины XIX века / Н. П. Матханова // Источники по русской истории и литературе: Средневековье и Новое время. - Новосибирск, 2000. - Вып. 19. - С. 204-236.
34. Ноздрин, Г. А. Отчеты губернаторов как источник по изучению колонизации Сибири во второй половине XIX в. / Г. А. Ноздрин // Влияние переселений на социально-экономическое развитие Сибири в эпоху капитализма. - Новосибирск, 1991. - С. 26-38.
35. Роббинс, Р. Наместник и слуга / Р. Роббинс // Отечественная история. - 1993. -№ 1. - С. 202-213.
36. Роббинс, Р. Сатрапы? Вице-короли? Губернаторы / Р. Роббинс // Родина. -1995. - № 6. - С. 28-30.
37. Robbins, Richard G. The Tsar' viceroys. Russian Provincial Governors in the last yeas of the Empire / Richard G. Robbins. - Ithaca ; London : Cornell University Press, 1987.
38. Yaney, G. L. The Systematization of Russian Government: Social Evolution in the Domestic Administration of Imperial Russia, 1711-1905 / G. L. Yaney. - Urbana, 1973. - P. 295-301.
39. Акульшин, П. В. Реформаторские планы и провинциальная реальность: губернаторские отчеты первых лет правления Александра I (на материале Пензенской, Рязанской, Тамбовской и Тульской губерний) / П. В. Акульшин // Вестник Рязанского государственного педагогического университета им. С. А. Есенина. -2005. - № 1. - С. 66-73.
40. Алексушин, Г. В. Развитие губернаторской власти в России (1708-1917 гг.): исторический опыт и уроки : дис. ... д-ра ист. наук / Алексушин Г. В. - М., 2009.
41. Лаптева, Л. Е. Местное управление в пореформенной России (1864-1905 гг.) : автореф дис. ... д-ра ист. наук / Лаптева Л. Е. - М., 2002. - С. 13, 31.
42. Куликов, С. В. Император Николай II как реформатор: к постановке проблемы / С. В. Куликов // Российская история. - 2009. - № 4. - С. 45-60.
43. Куликов, С. В. Бюрократическая элита Российской империи накануне падения старого порядка (1914-1917) / С. В. Куликов. - Рязань, 2004.
44. Касвинов, М. К. Двадцать три ступени вниз / М. К. Касвинов. - М., 1987. -С. 110-112.
45. Раздорский, А. И. Обзоры Вятской губернии за 1870-1915 гг. / А. И. Раздор-ский // Библиотека как культурно-исторический объект. Традиции и тенденции развития, социальные функции : материалы науч. конф. - Киров, 2007. -С. 195-198.
46. Раздорский, А. И. Обзоры Курской губернии за 1870-1915 гг. / А. И. Раздорский // Краеведение в Курском крае: Прошлое и современность. Межрегиональные связи : тр. 1-й Междунар. краеведческой конф. (г. Курск, 26 октября 2006 г.). -Курск, 2006. - Ч. 3. - С. 38-47.
47. Раздорский, А. И. Обзоры Орловской губернии за 1879-1915 гг. / А. И. Раздорский // Пятые Денисьевские чтения : материалы межрег. науч.-практ. конф. по проблемам истории, теории и практики библиотеч. дела, библиотековедения, биб-лиографоведения и книговедения. - Орел, 2008. - С. 212-219.
48. Раздорский, А. И. Статистические обзоры Санкт-Петербургской губернии : ист.-библиогр. очерк / А. И. Раздорский // Невский архив : ист.-краевед. сб. -СПб., 2001. - Вып. 5. - С. 552-568.
49. Раздорский, А. И. Обзоры губерний, областей и градоначальств Российской империи (приложения к всеподданнейшим отчетам губернаторов, начальников областей и градоначальников). 1870-1916: Сводный каталог / А. И. Раздорский. -СПб., 2011.
References
1. German K. Statisticheskie issledovaniya otnositel'no Rossiyskoy imperii [Statistical research of the Russian Empire]. Saint-Petersburg, 1819, part I, pp. 39, 68-69.
2. Istoricheskiy obzor deyatel'nosti Komiteta ministrov [Historical review of the Ministers' Committee's activity]. Compiled by. S. M. Seredonin, I. I. Tkhorzhevskiy, N. I. Vuich. Saint-Petersurg, 1902, vol. I-V.
3. Blinov I. A. Gubernatory. Istoriko-yuridicheskiy ocherk [Governors. A historical and juridical essay]. Saint-Petersburg, 1905, pp. 341-342.
4. Fortunatov A. F. Urozhai rzhi v Evropeyskoy Rossii [Rye harvest in European Russia]. Moscow, 1893.
5. Lenin V. I. Polnoe sobranie sochineniy: v 55 t. [Complete works: in 55 volumes]. Moscow, 1979, vol. 3.
6. Lyashenko P. I. Istoriya narodnogo khozyaystva SSSR [History of USSR national economy]. Moscow, 1956, vol. 1-2.
7. Ulashchik N. N. Problemy istochnikovedeniya [Problems of source study]. Moscow, 1961, vol. IX, pp. 15-55.
8. Dyatlova N. P. Problemy arkhivovedeniya i istochnikovedeniya [Problems of archival science and source study]. Leningrad, 1964, pp. 227-246.
9. Nifontov A. S. Zernovoe proizvodstvo Rossii vo vtoroy polovine XIX v. [Grain production in Russia in the second half of XIX century]. Moscow, 1974, pp. 15-81.
10. Nifontov A. S. Istoricheskie zapiski [Hisotrical notes]. Moscow, 1968, vol. 81, pp. 216-258.
11. Yatsunskiy V. K. Problemy istochnikovedeniya [Problems of source study]. Moscow, 1955, vol. IV, p. 352.
12. Yatsunskiy V. K. Sotsial'no-ekonomicheskaya istoriya Rossii XVIII-XIX vv. Izbrannye trudy [Socioeconomic history of Russia in XVIII-XIX centuries. Selected works]. Moscow, 1973, p. 281.
13. Massovye istochniki po sotsial'no-ekonomicheskoy istorii perioda kapitalizma [Mass sources on socioeconomic history of the capitalistic period]. Ed. by I. D. Koval'chenko. Moscow, 1979, p. 6.
14. Koval'chenko I. D. Metody istoricheskogo issledovaniya [Methods of historical research]. Moscow, 2003, p. 132.
15. Koval'chenko I. D. Istoriya SSSR [USSR history]. 1959, no. 1.
16. Koval'chenko I. D. Agrarnyy stroy Rossii vtoroy poloviny XIX- nachala XX v. [Russian agrarian system of the second half of XIX - early XX centuries]. Moscow, 2004, pp. 39, 48, 106.
17. Litvak B. G. Istochnikovedenie otechestvennoy istorii [Source study of Russian history]. Moscow, 1976, pp. 125-144.
18. Litvak B. G. Ocherki istochnikovedeniya massovoy dokumentatsii [Essays of source study of massive documentation]. Moscow, 1979, pp. 142-186.
19. Shepelev L. E. Vspomogatel'nye istoricheskie distsipliny [Auxiliary historical disciplines]. Leningrad, 1968, vol. I, pp. 130-131.
20. Shepelev L. E. Arkheograficheskiy ezhegodnik za 1970 god [Archeogeographical yearbook of 1970]. Moscow, 1971, pp. 170-171.
21. Zyryanov P. N. Istoricheskie zapiski [Historical notes]. Moscow, 1982, vol. 107, p. 295.
22. Smykov Yu. I., Khamitbaeva N. S. Issledovaniya po istochnikovedeniyu istorii Tatarii [Source study of the history of Tataria]. Kazan, 1980, pp. 79-95.
23. Zayonchkovskiy P. A. Rossiyskoe samoderzhavie v kontse XIXstoletiya (politicheskaya reaktsiya 80-kh - nachala 90-kh godov) [Russian autocracy in the late XIX century (political reaction of 80s - early 90s)]. Moscow, 1970, pp. 14-15.
24. Rossiyskiy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv [Russian State Historical Archive]. F. 1287. Op. 38. D. 2496. L. 357.
25. Krizis samoderzhaviya v Rossii. 1895-1917 [Crisis of autocracy in Russia. 1895-1917]. Leningrad, 1984, pp. 95, 115.
26. Vlast' i reformy. Ot samoderzhavnoy k sovetskoy Rossii [Authority and reforms. From autocratic Russia to soviet one]. Saint-Petersburg: Dmitriy Bulanin, 1996, pp. 430-431.
27. Shumilov M. M. Mestnoe upravlenie i tsentral'naya vlast' v Rossii v 50-e - nachale 80-kh gg. XIX veka: dis. d-ra ist. nauk [Local self-government and central power in Russia in 1850s - early 1880s]. Saint-Petersburg, 1992, p. 372.
28. Remnev A. V. Samoderzhavie i Sibir'. Administrativnayapolitika vtoroypolovinyXIX-nachala XX vekov [Autocracy and Siberia. Administrative policy of the second half of XIX - early XX centuries]. Omsk, 1997, p. 56.
29. Remnev A. V. Samoderzhavnoe pravitel'stvo: Komitet ministrov v sisteme vysshego upravleniya Rossiyskoy imperii (vtoraya polovina XIX - nachalo XX veka) [Auticracy and government: the MInistrers' Committee in the system of supreme governance in the Russian Empire (second half of XIX - early XX centuries)]. Moscow, 2010.
30. Goncharova S. V. Issledovaniya V. K. Arsen'eva v kontekste geopoliticheskikh problem Dal'nego Vostoka Rossii (1900-1930): avtoref. dis. kand. ist. nauk [V. K. Arsenyev' research in the context of geopolitical problems of the Russian Far East (1900-1930): author's abstract of dissertation to apply for the degree of the candidate of historical sciences]. Khabarovsk, 2002, p. 11.
31. Ponomareva E. L. Situatsionnyy analiz istorii Vostochnoy Sibiri general-gubernatorami v 50-kh - nachale 80-kh gg. XIX v. (po materialam otchetov general-gubernatorov): dis. kand. ist. nauk [Situational analysis of Western Siberia history by general-governors in 1850s - early 1880s (by materials of governors' reports): dissertation to apply for the degree of the candidate of historical sciences]. Ulan-Ude, 2009, pp. 65, 70.
32. Ponomareva E. L. Izvestiya Altayskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Istoriya. Politologiya [Proceedings of Altay State University. Series: History. Political science]. 2008, no. 4/1, pp. 112-115.
33. Matkhanova N. P. Istochniki po russkoy istorii i literature: Srednevekov'e i Novoe vremya [Sources of Russian history and literature: the Middle Ages and the Modern period]. Novosibirsk, 2000, iss. 19, pp. 204-236.
34. Nozdrin G. A. Vliyanie pereseleniy na sotsial'no-ekonomicheskoe razvitie Sibiri v epo-khu kapitalizma [Influence of migrations on socioeconomic development of Siberia in the capitalistic period]. Novosibirsk, 1991, pp. 26-38.
35. Robbins R. Otechestvennaya istoriya [Russian history]. 1993, no. 1, pp. 202-213.
36. Robbins R. Rodina [The Motherland]. 1995, no. 6, pp. 28-30.
37. Robbins Richard G. The Tsar' viceroys. Russian Provincial Governors in the last yeas of the Empire. Ithaca; London: Cornell University Press, 1987.
38. Yaney G. L. The Systematization of Russian Government: Social Evolution in the Domestic Administration of Imperial Russia, 1711-1905. Urbana, 1973, pp. 295-301.
39. Akul'shin P. V. Vestnik Ryazanskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. S. A. Esenina [Bulletin of Ryazan State Pedagogical University named after S. A. Esenin]. 2005, no. 1, pp. 66-73.
40. Aleksushin G. V. Razvitie gubernatorskoy vlasti v Rossii (1708-1917 gg.): istoricheskiy opyt i uroki: dis. d-ra ist. nauk [Development of governors' power in Russia (17081917): historical experience and lessons: dissertation to apply for the degree of the doctor of historical sciences]. Moscow, 2009.
41. Lapteva L. E. Mestnoe upravlenie vporeformennoy Rossii (1864-1905 gg.): avtoref dis. d-ra ist. nauk [Local self-government in post-reform Russia (1864-1905): author's abstract of dissertation to apply for the degree of the doctor of historical sciences]. Moscow, 2002, pp. 13, 31.
42. Kulikov S. V. Rossiyskaya istoriya [Russian history]. 2009, no. 4, pp. 45-60.
43. Kulikov S. V. Byurokraticheskaya elita Rossiyskoy imperii nakanune padeniya starogo poryadka (1914-1917) [Bureaucratic elite of the Russian Empire on the eve of the fall of the old order (1914-1917)]. Ryazan, 2004.
44. Kasvinov M. K. Dvadtsat' tri stupeni vniz [Twenty-three steps down]. Moscow, 1987, pp. 110-112.
45. Razdorskiy A. I. Biblioteka kak kul'turno-istoricheskiy ob"ekt. Traditsii i tendentsii raz-vitiya, sotsial'nye funktsii: materialy nauch. konf. [Library as a cultural-historical object.
Traditions and trends of development, social functions: proceedings of the scientific conference]. Kirov, 2007, pp. 195-198.
46. Razdorskiy A. I. Kraevedenie v Kurskom krae: Proshloe i sovremennost'. Mezhregio-nal'nye svyazi: tr. 1-y Mezhdunar. kraevedcheskoy konf. (g. Kursk, 26 oktyabrya 2006 g.) [Regional studies in Kursk region: the past and the present. Interregional relations: proceedings of the first International regional studies conference (Kursk, 26th October 2006)]. Kursk, 2006, part 3, pp. 38-47.
47. Razdorskiy A. I. Pyatye Denis'evskie chteniya: materialy mezhreg. nauch.-prakt. konf. po problemam istorii, teorii i praktiki bibliotech. dela, bibliotekovedeniya, bibliografo-vedeniya i knigovedeniya [The Fifth Denisyevsky readings: proceedings of the Interregional scientific and practical conference on problems of history, theory and practice of librarianship, library science, bibliography studies and bibliology]. Orel, 2008, pp. 212-219.
48. Razdorskiy A. I. Nevskiy arkhiv: ist.-kraeved. sb. [Nevsky archive: historical and regional collection]. Saint-Petersburg, 2001, iss. 5, pp. 552-568.
49. Razdorskiy A. I. Obzory guberniy, oblastey i gradonachal'stv Rossiyskoy imperii (pri-lozheniya k vsepoddanneyshim otchetam gubernatorov, nachal'nikov oblastey i grado-nachal'nikov). 1870-1916: Svodnyy katalog [Reviews of provinces, regions and towns of the Russian Empire (attachements to reports of governors, regional and town heads)]. 1870-1916: Summary. Saint-Petersburg, 2011.
Минаков Андрей Сергеевич доктор исторических наук, профессор, кафедра истории России, Орловский государственный университет им. И. С. Тургенева
(Россия, г. Орел, ул. Комсомольская, 95) E-mail: [email protected]
Minakov Andrei Sergeevich Doctor of historical sciences, professor, sub-department of Russian history, Orel State University
(95 Komsomolskaya street, Orel, Russia)
УДК 94 (47) Минаков, А. С.
Всеподданнейшие отчеты губернаторов Российской империи: современные проблемы историографии / А. С. Минаков // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2016. -№ 2 (38). - С. 5-24. БОГ 10.21685/2072-3024-2016-2-1
