CC BY
108
ОБЗОР
DOI: 10.26347/1607-2499201903-04070-079
ВОЗМОЖНОСТИ УПРАВЛЕНИЯ КАЧЕСТВОМ ЖИЗНИ В ПОЖИЛОМ ВОЗРАСТЕ НА ОСНОВЕ КОНЦЕПЦИЙ АКТИВНОГО ДОЛГОЛЕТИЯ
Представлены результаты обобщения многочисленных литературных данных по анализу концепций активного долголетия, здорового старения, качества жизни (КЖ) лиц старших возрастных групп и возможности его управления, в частности за счет повышения физической активности (ФА). Рассмотрены различные подходы к поддержанию качества жизни граждан пожилого и старческого возраста с учетом принципа, предложенного ВОЗ в 2015 г.: акцент не на годы, добавляемые к жизни, а добавить жизнь к годам. Убедительно показан позитивный эффект постоянной физической нагрузки в пожилом и старческом возрасте для увеличения ресурсов жизнедеятельности, поддержания и повышения качества жизни, продления активного, в том числе профессионального, долголетия.
Ключевые слова: пожилой и старческий возраст, активное долголетие, здоровое старение, качество жизни, система менеджмента, регулярная физическая активность
Авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
А.С. Башкирева1'' Д.Ю. Богданова3,
MANAGEMENT OF THE QUALITY OF LIFE AMONG ELDERLY BASED ON THE CONCEPTS OF ACTIVE LONGEVITY
The article summarizes numerous literature data on the analysis of the concepts of active longevity, healthy aging, quality of life in older age groups and the possibility of its management, in particular, by increasing the level of physical activity. The paper reviews various approaches to maintain the quality of life of citizens in elderly and senile age based on the principle proposed by WHO in 2015: it is necessary to focus not on years added to life but on adding life to the years. The positive effects of regular physical exercises to increase the resources of vital activity, to maintain and improve the quality of life, to prolong active professional longevity are convincingly shown.
Key words: elderly and old people, active longevity, healthy aging, quality of life, management system, regular physical activity
The authors declare no competing interests.
А.Я. Билык3, А.В. Шишко3, Е.Ю. Качан3, М.Э. Кулапина4
1 Комитет по социальной защите населения Ленинградской области, 191124, Санкт-Петербург, ул. Лафонская, 6А, Российская Федерация
2 ЛОГБУ «Геронтологический центр Ленинградской области», Ленинградская область, Киришский район,
п. Глажево, Российская Федерация
3 Научно-инновационный центр «Профессиональное долголетие», 199106, Санкт-Петербург,
ул. Гаванская, 11/16-78, Российская Федерация 4ГАУЗ «Клиническая больница № 2», 420033, РТ, г. Казань, ул. Музыкальная, д. 13, Российская Федерация
A.S. Bashkireva1,2,
D.Yu. Bogdanova3, A.Ya. Bilyk3,
A.V Shishko3,
E.Yu. Kachan3, M.E. Kulapina4
1 Committee for Social Protection of the Population of the Leningrad Region, 191124, St. Petersburg, Lafonskaya Str. 6A, Russian
Federation
2
Gerontological Center of the Leningrad Region, Leningrad Region, Kirishi District, Glazhevo, Russian Federation
3 Scientific and Innovation Center «Professional Longevity», 199106,
St. Petersburg, Gavanskaya Str. 11/16-78, Russian Federation
4 Clinical Hospital No.2, 420033, Republic of Tatarstan, Kazan, Muzykalnaya Str. 13, Russian Federation
Современные тенденции увеличения продолжительности жизни и постарения населения актуализируют новые вызовы перед социальной службой и здравоохранением всех стран [1]. Одна из важнейших проблем - сохранение и поддержание качества жизни пожилых людей. Согласно отчету ВОЗ о старении за 2015 г., к 2050 г. лица старше 60 лет будут насчитывать более одной пятой общей численности населения мира, что составит 2,03 млрд человек по отношению к нынешним 893 млн лиц пожилого и старческого возраста [2]. Медико-демографическая ситуация в нашей стране аналогична тенденциям во всем мире и характеризуется прогрессивным нарастанием абсолютной и относительной численности лиц старших возрастных групп. Число пенсионеров в России увеличивается на 700 тыс. ежегодно и составляет более 30 млн, а в 2020 г. превысит 50 млн человек [3-5].
Старение населения порождает ряд экономических, экологических и медико-социальных проблем: возрастает демографическая нагрузка на трудоспособное население, усложняющая решение задач материального обеспечения пожилых людей; появляются трудности и дополнительное экономическое бремя, связанные с социальным обеспечением, организацией проживания, труда и отдыха, медицинского и бытового обслуживания пожилых людей. В пожилом и старческом возрасте более распространены возраст-ассоциированные заболевания, происходят изменения в функционировании многих органов и систем на фоне полиморбидности. Пожилой человек чаще подвергается стрессовым ситуациям, которые вызывают изменения в его состоянии здоровья в дополнение к существующим [5-7,8-10].
В геронтологии существует много различных концепций, связанных с активным старением. J.W. Rowe и R.L. Kahn в 1997 г. предложили использовать термин «successful ageing», т.е. «успешное старение» [11]. Согласно их определению, успешное старение складывается из трех основных составляющих: низкой вероятности заболеваний и связанных с ними ограничений физического функционирования, сохранения высокой когнитивной и физической функциональной активности, активной вовлеченности в повседневную жизнь. Это определение применимо в том случае, если у пожилых людей нет острых или хронических заболеваний, они физически и
интеллектуально трудоспособны, находятся в хорошей физической форме и активно участвуют в общественной жизни. Другие термины, использующиеся геронтологами, акцентируют внимание на различных аспектах процесса старения: «здоровое старение» [10], «продуктивное старение» [12], «оптимальное старение» [13], «активное старение» [14].
Однако в поисках наиболее подходящего термина ВОЗ остановилась именно на термине «активное старение», предполагая, что он в наименьшей мере дает основание для проявления дискриминации в отношении тех пожилых людей, которые уже страдают острыми или хроническими заболеваниями, физически нетрудоспособны или зависимы. ВОЗ дает следующее определение понятия «активное старение»: «...процесс оптимизации возможностей для поддержания здоровья, участия в жизни сообщества и безопасности с целью обеспечения качества жизни по мере старения людей. Понятие «активное старение» применимо и к отдельным гражданам, и к группам населения. Оно позволяет людям реализовать свой потенциал физического, социального и психического благополучия на протяжении всей жизни и участвовать в жизни общества в соответствии со своими потребностями, желаниями и возможностями с предоставлением им адекватной защиты, безопасности и ухода, когда в этом возникнет необходимость» [15]. Из-за семантических различий между английским и славянскими языками термин «активное старение» в русскоязычной научной литературе часто заменяется на «активное долголетие», что позволяет избежать ассоциаций с неблагоприятным ускоренным старением [16]. Термин «активное старение» был принят ВОЗ в конце 90-х годов. Его наличие было обусловлено необходимостью более широкого понятия, чем «здоровое старение» [17]. Концепция «активного старения» основана на признании прав пожилых людей и принципов, провозглашенных ООН, касающихся независимости, участия, достоинства, заботы и самореализации. Появление такой концепции ознаменовало переход от отношения к пожилым людям, основанного лишь на их потребностях (при этом пожилые люди воспринимаются как пассивные участники), к подходу, основанному на их правах, признающему право пожилых людей на равные возможности и отношение во всех сферах жизни. ВОЗ разработала
структуру политики в отношении сохранения активности в преклонном возрасте, которая ставит своей целью достижение наивысшего уровня здоровья и благополучия для пожилых людей. Данная структура политики была основным вкладом ВОЗ во Вторую всемирную ассамблею Организации Объединенных Наций по проблемам старения, состоявшуюся в Мадриде в 2002 году. Так, в принятой этой ассамблеей «Программе ООН по исследованиям старения в XXI столетии» подчеркивалось, что, так как ожидаемая при рождении продолжительность жизни во всем мире увеличивается, то новой задачей для исследований должно быть обеспечение того, чтобы в дополнительные годы жизни человек был активен, здоров и его деятельность была продуктивна [18]. Более того, ВОЗ и ООН были приняты ряд резолюций, призывающих к межсекторальным действиям в интересах «активного» и здорового старения.
Укрепление здоровья населения и профилактика заболеваний на протяжении всей жизни должны быть направлены на сохранение самостоятельности в плане ухода за собой, профилактику и замедление течения болезней и инвали-дизации, а также на повышение качества жизни пожилых людей, в том числе тех, кто уже признан инвалидами. Для решения демографической проблемы постарения населения ВОЗ предложила Второй Международный план действий по проблемам старения и программу исследования старения в XXI в. В основе программы лежит принцип: делать акцент не на годы, добавляемые к жизни, а добавить жизнь к годам [5,15,19,20]. Одним из важных аспектов ее реализации является поиск путей, которые помогут пожилому человеку поддерживать мобильность и независимость, сохранять адекватное качество жизни.
Понятие «качество жизни» - одно из основных понятий для исследований в области социальной геронтологии [3,5,7]. Существуют 2 подхода к понятию «качество жизни»: определение КЖ исходя из объективной оценки жизненных условий человека, и определение КЖ исходя из субъективной оценки респондента [21]. Качество жизни людей пожилого и старческого возраста - это продукт динамического взаимодействия между внешними условиями жизни пожилого человека и внутренним восприятием этих условий [5,22]. В связи с этим предложено рассматривать качество жизни с двух сторон. Объективная
оценка КЖ - это анализ доступности к ресурсам, позволяющим реализовывать индивидуальные цели и определяющим условия проживания. К таким ресурсам относятся доход, здоровье, социальная вовлеченность и социальные сети, уровень компетенции. Объективное качество жизни высокое тогда, когда у респондента высокий доход, хорошее здоровье, есть доступ к надежным и обширным социальным сетям, высокий уровень компетенции благодаря высокому уровню образования. Объективная оценка КЖ может проводиться внешними наблюдателями. Субъективная оценка КЖ основана на восприятии и оценке жизни индивидуумом. Каждый человек оценивает свою жизнь, исходя из внутренних и внешних ценностей и стандартов. Это означает, что разные люди могут по-разному оценивать одну и ту же объективную ситуацию. Более того субъективная оценка КЖ зависит от субъективной оценки благосостояния, сильных положительных эмоций, таких, как ощущение счастья, и отсутствия сильных отрицательных эмоций. Таким образом, даже если по оценке экспертов объективное КЖ высоко, оно может не соответствовать субъективной оценке качества жизни [14,21,23].
При анализе качества жизни и субъективная и объективная оценки затрагивают одни и те же жизненные домены (рис. 1). К этим доменам относятся здоровье, доход, социальные связи, со-
Рис. 1. Домены активного старения и качества жизни по О. Tesch-Roemer [21].
циальная инфраструктура. E. Diener и E.M. Suh эмпирическим путем установили, что для субъективной оценки КЖ наиболее важными доменами являются здоровье и социальная интеграция [24]. С точки зрения объективной оценки КЖ к этой группе относят и участие в жизни общества. Здоровье, социальная интеграция и участие в жизни общества представляют 3 основных взаимосвязанных фактора, определяющих качество жизни в пожилом и старческом возрасте [1,3,5,23,25]. Хорошее здоровье - одна из предпосылок активной социальной интеграции и участия в жизни общества, тогда как социальная интеграция и участие в жизни общества способствуют сохранению здоровья пожилых людей [21]. Считается, что понятие качества жизни (КЖ объединяет показатели 4 разных, но коррелирующих друг с другом областей: физической (физическое самочувствие - комбинация проявлений здоровья и/или болезни); функциональной (функциональные возможности - способность человека осуществлять деятельность, обусловленную его потребностями, амбициями и социальной ролью); эмоциональной (эмоциональное состояние полярной направленности с соответственно противоположными результатами в виде эмоционального комфорта или дистресса); социальный статус (уровень общественной и семейной активности, включающий отношение к социальной поддержке, поддержание повседневной активности, работоспособности, семейные обязанности и отношения с членами семьи, сексуальность, коммуникабельность с другими людьми) [5,22].
В то же время качество жизни лиц старших возрастных групп в нашей стране оставляет желать лучшего: по данным на 2015 г. Россия занимала 65-е место в мире согласно индексу качества жизни пожилых людей (Global Age Wateh Index) [20]. Отмечен крайне низкий уровень включенности людей пожилого и старческого возраста в общественную жизнь, плохое состояние здоровья, низкий уровень материального обеспечения, безопасности окружающей среды; высока доля пожилых с соматическими функциональными, психическими и когнитивными расстройствами [4-9,26].
С целью внедрения системы скрининга и мониторинга КЖ среди пожилого населения, оценки эффективности отдельных видов гериатрической реабилитации применяются те же
¡1
Большие инвестиции (например, расширенное образование)
'Малый объем инвестиций (например, более низкий уровень образования)
Потенциальный эффект раннего инвестирования в активное долголетие
20
40 60 Возраст
80
100
Рис. 2. Результаты раннего инвестирования в активное долголетие по О. Tesch-Roemer [21].
инструменты, что и для пациентов других возрастных групп. Помимо общепринятых, для изучения КЖ применяются специфические опросники, разработанные для отдельных заболеваний, а также различные визуально-аналоговые шкалы. Наиболее распространенными и надежными инструментами оценки качества жизни в пожилом и старческом возрасте считаются «Краткий опросник ВОЗ для оценки качества жизни» (WHOQOL-BREF), опросник MOS 36-Item Short-Form Health Survey (SF-36) и опросник EuroQol-5D [5,10,14,22].
На процесс старения могут оказывать влияние различные факторы, воздействие на которые может быть положено в основу мер, называемых по терминологии ВОЗ «вмешательствами» или «инвестициями» [8,19]. Центральной в концепции «активного старения» является оптимизация тех возможностей человека, которые могут быть улучшены путем инвестирования в активное долголетие [21]. Инвестиции в активное долголетие возможны на различных этапах жизни человека: в детстве и юности - «ранние инвестиции», в период зрелости и старости - «поздние инвестиции». От того, на каком этапе жизни человека и его функционального развития происходит инвестирование, зависят получаемые результаты (рис. 2).
Основа для здорового старения и активного долголетия должна закладываться на ранних этапах жизни человека, так как его жизненный опыт, полученный еще в детстве, положительно сказывается на его здоровье и качестве жизни в пожилом возрасте [9]. Более того, содействие активному образу жизни на ранних этапах позволяет уменьшить число пожилых людей, находящихся ниже порога инвалидности. Так, например, если человек в раннем возрасте физически активен и продолжает оставаться таковым на протяжении
¡1
Высокий уровень инвестиций (например,изменение поведения в отношении здоровья)
Низкий уровень инвестиций (например, отсутствие изменений поведения в отношении здоровья)
[Результаты позднего инвестирования
20
40 60 Возраст
80
100
Рис. 3. Результаты инвестирования в активное долголетие на поздних этапах жизни по C.Tesch-Roemer [21].
Ранние этапы жизни
Зрелый возраст
Поддержание
Пожилой
Рост и развитие наивысшего возможного уровня функционирования воз Подде самостоя и профи инвали раст ржание тельности лактика дности
/ Порог инвалидности
Диапазон функциональ индивидуальных ^^ >ных возможностей Реабили и обеспе н
Возраст
удовлетворительного качества жизни
Рис. 4. Изменение функционального потенциала на протяжении жизни (ВОЗ, 2002).
всей жизни, то вероятнее всего, он будет более функционально активен и в пожилом и старческом возрасте, хотя спад функциональной дееспособности в конце жизни неизбежен [1,5,27].
Однако «инвестирование» в активное долголетие на поздних этапах жизни человека также эффективно и позволяет увеличить продолжительность здоровой жизни, предотвратить развитие хронических заболеваний, а значит, способствовать сохранению самостоятельности и повышению качества жизни человека (рис. 3). Чем раньше начато инвестирование в здоровье и долголетие, тем выше шанс отодвинуть возрастные болезни, наступление немощи и потерю самостоятельности, а в идеале, согласно концепции «compression of morbidity» (теория «отложенного периода возрастных болезней»), инвестиции на всех этапах жизни человека (в раннем, среднем и пожилом возрасте) должны привести к тому, что начало хронических заболеваний и инва-лидизации будет отложено на короткий период перед кончиной, а может даже позволят избежать
резкого спада функциональной дееспособности в конце жизни (рис. 4).
Физическая активность - один из трех ключевых для здоровья поведенческих факторов, влияющих на развитие основных хронических возрастных заболеваний, которые составляют значительную долю в структуре причин смертности во всем мире [28]. Хотя научные данные свидетельствуют, что физическая активность оказывает большое влияние на состояние здоровья и качество жизни на протяжении всей жизни человека, лица среднего возраста и старших возрастных групп - наиболее малоактивная часть населения. По данным Европейского регионального отделения ВОЗ, во многих странах европейского региона в последние десятилетия наблюдается спад физической активности населения, причем по мере старения человека физическая активность снижается [19,29-31].
Физической активностью принято считать любую работу, которую совершает скелетная мускулатура, которая требует затрат энергии сверх того уровня, который характерен для состояния покоя [32]. Это многочисленные виды деятельности: ходьба пешком, езда на велосипеде, танцы, подвижные игры, работа по дому, в саду, а также специальные занятия физической культурой и спортом. Но основным отличием спорта принято считать присущий ему элемент состязательности, тогда как физкультура предполагает целенаправленное выполнение упражнений, способствующих улучшению физической формы и здоровья [33]. Исходя из этого, физически активный образ жизни предполагает включение различных форм физической активности в повседневную жизнь человека [32,34,35]. В программных документах ВОЗ отмечается, что любые виды ФА оказывают положительное воздействие на человека, но важно, чтобы ФА имела оздоровительный и лечебно-профилактический характер.
Польза для здоровья, приобретаемая при повышении физической активности (ФА) зависит от того, каким был ее начальный уровень. Люди, ведущие малоактивный образ жизни, получат наибольшую выгоду от увеличения активности до рекомендуемого уровня, те же, уровень физической активности которых соответствует рекомендованному, могут достичь дополнительного положительного эффекта для здоровья, повысив ФА. Уровень ФА конкретного человека зависит от его индивидуальных характеристик, а также
от микро- и макросреды. Социально-экономические, культурные и экологические условия являются факторами макросреды, как и социальные нормы и нормы местного сообщества, условия проживания и труда, располагающие или не располагающие к ФА. К неизменяемым детерминантам ФА относят наследственность, возраст, пол, климатические условия, географическое положение [38].
Принято выделять следующие индивидуальные детерминанты физической активности: личное отношение человека к ФА, пол, возраст, навыки, уровень функциональных возможностей, убеждения и мотивация, а также информированность об имеющихся у него возможностях ФА [39]. Среди факторов, позитивно связанных с физически активным образом жизни, выделяют самоэффективность (вера человека в свою способность вести активный образ жизни), возможность получить положительные эмоции от ФА и ожидание благоприятного эффекта занятий [15,26,40,41].
Среди факторов, влияющих на уровень физической активности пожилых людей, важную роль играют социально-экономические условия [7,8,29,42]. Будучи малообеспеченными, лица пожилого и старческого возраста, как правило, не имеют возможности использовать дорогостоящие виды активности и отдыха. Жилая среда, в которой они пребывают, не способствует поддержанию необходимого уровня ФА. Зачастую они проживают в городских зонах с неудовлетворительным состоянием дорожной безопасности, скоростным движением. Это является мощным сдерживающим фактором, препятствующим поддержанию необходимого уровня ФА. Более того проблемы, связанные с урбанизацией, повышением плотности городской застройки, приводят к сокращению зеленых зон и территорий, подходящих для безопасного отдыха, прогулок, занятий умеренной физической активностью. Общей тенденции к малоподвижному образу жизни способствует и рост видов досуга, не связанных с ФА (телевидение, интернет). Вовлечение людей в физическую активность требует, прежде всего, устранения объективных и субъективных препятствий к достижению более высокой ФА и преодолению гиподинамии [41]. Следует отметить, что согласно многочисленным научным данным, даже в самом преклонном возрасте постоянная физическая активность оказывает положительное
воздействие на здоровье человека при условии, если она адекватна и адаптирована под ее конкретные потребности [43], она положительно воздействует на здоровье во всех возрастных группах, но именно на поздних этапах жизни человека она играет наиболее значимую роль для здоровья и может замедлить процесс старения [44].
Малоподвижный образ жизни приобретает масштабы эпидемии, поэтому ФА - один из наиболее важных модифицируемых факторов, определяющих риск хронических заболеваний и высокой смертности населения в целом [37]. Доказано, что существует взаимосвязь между физической активностью и качеством жизни [31,40,43,45]. Еще в 1997 г. ВОЗ были опубликованы рекомендации по пропаганде физической активности среди пожилых людей «The Heidelberg Guidelines for promoting physical activity among older persons» [46]. В этом документе были указаны все основные физиологические, психологические и социальные аспекты положительного воздействия физической активности на здоровье и качество жизни лиц старших возрастных групп. Как показали исследования, к позитивным эффектам регулярной физической нагрузки относятся: снижение риска гипертензии и дислипидемии, метаболического синдрома, ожирения, диабета типа 2, ишемической болезни сердца и другой кардиоваскулярной патологии, оптимизация контроля массы, формы и пропорций тела, улучшение состояния костно-мышеч-ного и связочного аппарата, сохранение и повышение мышечной массы, тонуса, профилактика саркопении, улучшение координации и нейро-моторных рефлексов, профилактика вестибулярных расстройств, повышение иммунных функций, снижение риска рака молочной железы и прямой кишки, улучшение настроения, снижение риска развития депрессии и тревожности, повышение благополучия, качества жизни и социальной интеграции [26,27,29,33,35,36,41,46-51]. Рост числа возрастных хронических заболеваний, а также связанный с ним рост нагрузки на систему здравоохранения - весомый аргумент для пропаганды регулярной физической активности в качестве меры профилактики данных заболеваний [28].
Физическая активность - один из самых важных компонентов обеспечения здорового старения и активного долголетия. Помимо тесной связи между ФА и общей смертностью, с низким
уровнем физической активности связано развитие сердечно-сосудистых заболеваний, инсульта, диабета типа 2, некоторых форм рака, депрессии, деменции, ожирения [32,49,52]. Установлено, что регулярная ФА улучшает качество сна, снижает риск переломов бедра, способствует увеличению плотности костной ткани, препятствует абдоминальному ожирению, снижает риск рака легких и рака эндометрия, а значит, оказывает положительное воздействие на общее благосостояние человека и его качество жизни [27,30,47, 53,54]. ФА не только улучшает физическое состояние человека и способствует поддержанию здоровья, но и оказывает положительное воздействие на когнитивные способности [53]. Более того, регулярная ФА позитивно влияет на субъективное благополучие, например, удовлетворенность жизнью, и положительные эмоции у пожилых людей [27].
По данным ВОЗ, во всем мире пожилые люди не занимаются ФА на том уровне, который позволил бы им получить наибольшую пользу для здоровья и функционального благополучия. Эксперты ВОЗ разработали рекомендации по физической активности для всех возрастных групп, включая людей в возрасте 65 лет и старше [32]. В данных рекомендациях отмечается, что для сохранения здоровья до самой старости, каждый человек должен вести здоровый образ жизни, быть физически активным, а правительства стран должны создавать для этого благоприятные условия. Как изложено в данных рекомендациях, люди в возрасте 65 лет и старше должны выполнять аэробные упражнения средней интенсивности не менее 150 мин в неделю или уделять это время аналогичной физической активности.
С целью разработки и осуществления политики, направленной на предотвращение дальнейшего снижения физической активности лиц пожилого и старческого возраста, а также обеспечения здорового старения и активного долголетия, ВОЗ разработала комплексную стратегию, предполагающую принятие краткосрочных и долгосрочных мер. Одним из предложенных Европейским Региональным Бюро ВОЗ 5 приоритетных «вмешательств», сосредоточенных на «обеспечении здорового старения путем заботы о здоровье на протяжении всей жизни», является содействие физической активности. Концепция ВОЗ предполагает разработку национальных политик, направленных на популяризацию физи-
ческой активности и создания для нее условий. Инвестиции в программы повышения физической активности позволят не только улучшить показатели здоровья и предотвратить снижение функциональной, социальной и психической активности людей пожилого и старческого возраста, но и значительно сократить расходы на здравоохранение [19].
ВЫВОДЫ
1. Возможность управления качеством жизни в пожилом возрасте осложняется тем, что на фоне большинства заболеваний, а нередко и поли-морбидных состояний, характерных для лиц старших возрастных групп, эти пациенты, с одной стороны, не могут полностью выздороветь, с другой - хотят полноценной жизни при сохранении достаточно высокого ее качества.
2. Стратегия повышения и удержания качества жизни на высоком уровне у пациентов пожилого и старческого возраста предполагает ориентацию медико-социальных структур не только на проведение различных лечебно-профилактических мероприятий, но и на поддержание такого состояния, которое обеспечивало бы лицам пожилого и старческого возраста оптимальный физический, психологический и социальный комфорт, даже независимо от результатов лечения основного и сопутствующих заболеваний.
3. Наиболее эффективным подходом к достижению высокого уровня качества жизни в пожилом возрасте является комбинированное курсовое применение индивидуально подобранных физических нагрузок и физиотерапевтических и психологических методик, а также обучение контролю факторов риска хронических заболеваний в виде мультимодальных реабилитационных программ с применением инновационных геронтотехнологий. Эти программы должны быть индивидуально адаптированы и направлены на коррекцию всего комплекса факторов, влияющих на КЖ пожилых: психологических (наличие тревожных расстройств, стертого депрессивного аффекта, негативных личностных характеристик и установок, прогрессирующих с возрастом, и др.); состояния здоровья и его поддержки (наличие вредных привычек, соблюдение диеты, физические упражнения, качество сна, удовлетворенность медицинской помощью и др.); конституциональной уязвимости (наличие старческой
астении (frailty), болевого синдрома и др.); взаимодействия с жизнью (социальная активность, наличие поддержки и др.).
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Анисимов В.Н. Молекулярные и физиологические механизмы старения. СПб.: Наука; 2003. 468 с. Anisimov V.N. Molekuljarnye i fiziologicheskie mehanizmy starenija. SPb.: Nauka; 2003. 468 s [Anisimov V.N. Molecular and physiological aging mechanisms. St. Petersburg: Nauka; 2003. 468 p.] (Russian).
2. WHO. Report on Ageing and Health; 2015. 260 p.
3. Башкирева А.С. Инновационные геронтотехнологии в развитии стратегии действий в интересах граждан старшего поколения в РФ. Вестник Росздравнадзора. 2016; 4: 19-24. Bashkirjova A.S. Innovacionnye geron-totehnologii v razvitii strategii dejstvij v interesah grazh-dan starshego pokolenija v RF. Vestnik Roszdravnadzora. 2016; 4: 19-24 [Bashkireva A.S. Innovative gerontotech-nologies in the strategy for action development for the elderly persons in Russia. Roszdravnadzor Bulletin. 2016; 4: 19-24] (Russian).
4. Башкирева А.С. Развитие гериатрической службы в Ленинградской области: предпосылки и перспективы. Вестник Росздравнадзора. 2016; 4: 43-47. Bashkirjova A.S. Razvitie geriatricheskoj sluzhby v Leningradskoj oblasti: predposylki i perspektivy. Vestnik Roszdravnadzora. 2016; 4: 43-47 [Bashkireva A.S. Development of geriatric services in the Leningrad region: background and prospect. Roszdravnadzor Bulletin. 2016; 4: 43-47] (Russian).
5. Глазачев О.С. Качество жизни в пожилом возрасте: возможности управления на основе принципов адаптационной медицины. Вестник Международной академии наук (русская секция). 2018; 1: 63-71. Glazachev O.S. Kachestvo zhizni v pozhilom vozraste: vozmozhnosti up-ravlenija na osnove principov adaptacionnoj mediciny. Vestnik Mezhdunarodnoj akademii nauk (russkaja sekcija). 2018; 1: 63-71 [Glazachev O.S. Quality of life in the elderly: opportunities for management, based on the principles of adaptive medicine. Herald of the International Academy of Science. Russian Section. 2018; 1: 63-71] (Russian).
6. Башкирева А.С., Шестаков В.П., Свинцов А.А., Раду-то В.И. и др. Законодательное закрепление вопросов социального обслуживания граждан пожилого возраста в Российской Федерации (обзор). Успехи геронтологии. 2014; 27(2): 297-301. Bashkirjova A.S., Shestakov V.P., Cvincov A.A., Raduto V.I. i dr. Zakonodatel'noe zakreple-nie voprosov social'nogo obsluzhivanija grazhdan pozhilo-go vozrasta v Rossijskoj Federacii (obzor). Uspehi geron-tologii. 2014; 27(2): 297-301 [Bashkireva A.S., Shestakov V.P., Svintsov A.A., Raduto V.I., et al. The systematic review of the social services legislative regulation among elderly citizens and disabled persons in Russian Federation (review). Advances in Gerontology. 2014; 27(2): 297-301] (Russian).
7. Башкирева А.С., Шестаков В.П., Свинцов А.А., Черня-кина Т.С. и др. Анализ состояния социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов в Российской Федерации. Успехи геронтологии. 2013; 26(3): 569-574. Bashkirjova A.S., Shestakov V.P., Cvincov A.A., Chernjakina T.S. i dr. Analiz sostojanija so-cial'nogo obsluzhivanija grazhdan pozhilogo vozrasta i in-validov v Rossijskoj Federacii.Uspehi gerontologii. 2013;
26(3): 569-574 [Bashkireva A.S., Shestakov V.P., Svintsov A.A., Chernyakina T.S., et al. An analysis of the state of social services for elderly citizens and disabled persons in Russian Federation. Advances in Gerontology. 2013; 26(3): 569-574] (Russian).
8. Berkman L.F., Ertel K.A., Glymour M.M. Aging and social intervention: Life course perspectives. Handbook of aging and the social sciences. Eds. R.H. Binstock, L.K. George. 7th ed. Amsterdam: Elsevier; 2011. 337-351.
9. Dannefer D. Age, the life course, and the sociological imagination: Prospects for theory. Handbook of aging and the social sciences. Eds. R.H. Binstock, L.K. George. 7th ed. Amsterdam: Elsevier; 2011. 3-16.
10. Ry C. Understanding healthy aging: Key components and their integration. In: V.L. Bengtson, D. Gans, N.M. Putney & M. Silverstein (Eds.), Handbook of theories of aging. 2nd ed. New York: Springer Publishing; 2009. 17-144.
11. Rowe J.W., Kahn R.L. Successful aging. The Gerontolo-gist. 1997; 37(4): 433-440.
12. Morrow-Howell N., Hinterlong J., Sherraden M. Productive aging: concepts and challenges. Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press.; 2001. 304-318.
13. Aldwin C.M., Spiro A., Park C.L. Health, behavior, and optimal aging: A life span developmental perspective. Handbook of the psychology of aging. Eds. J.E. Birren, W.K. Schaie. Amsterdam: Elsevier Academic Press.; 2006. 85-104.
14. Fernundez-Ballesteros R. Quality of life in old age: problematic issues. Applied Research in Quality of Life. 2011; 6(1): 21-40.
15. Active ageing: a policy framework. World Health Organization [Online] 2002; Available from: https:// www.who.int/ageing/publications/active_ageing/en/ Accessed 30th December 2018.
16. Сидоренко А.В. Активное старение или активное долголетие? Матер. Международ. конгресса «Старшее поколение». СПб.; 2013. 113. Sidorenko A.V. Aktivnoe starenie ili aktivnoe dolgoletie? Mater. Mezhdunarod. kongressa «Starshee pokolenie». SPb.; 2013. 113 [Sido-renko A.V. Active aging or active longevity? Senior Generation International Forum Catalogue. St. Petersburg; 2013. 113] (Russian).
17. Kalache A., Kickbusch I. A global strategy for healthy ageing. World Health. 1997; 50: 4-5.
18. Andrews G.R., Sidorenko A., Andrianova L.F., Anisi-mov V.N. et al. The United Nations research agenda on ageing for the XXI century. Advances in Gerontology. 2001; 7: 7-25.
19. Стратегии и приоритетные вмешательства по обеспечению здорового старения. ВОЗ, Европейское бюро; 2012. Available from: http://www.euro.who.int/__data/as-sets/pdf_file/0006/161934/Policy-Briefing-on-Health-Age-ing-RUS.pdf Accessed 30th December 2018. Strategii i pri-oritetnye vmeshatel'stva po obespecheniju zdorovogo starenija.VOZ, Evropejskoe bjuro; 2012. Available from: http://www.euro.who.int/__data/assets/pdf_file/0006/ 161934/Policy-Briefing-on-Health-Ageing-RUS.pdf Accessed 30th December 2018 [Policies and priority interventions for health ageing. WHO. Regional office for Europe; 2012. Available from: http://www.euro.who.int/__data/ assets/pdf_file/0006/161934/Policy-Briefing-on-Health-Ageing-RUS.pdf Accessed 30th December 2018 (Russian).
20. Global Age Watch Index 2015. Available from: http:// www.hel-page.org/global-agewatch/. Accessed 30th December 2019.
21. Tesch-Roemer C. Active ageing and quality of life in old age. United Nations Economic Commission for Europe; 2012. P. 38.
22. Bowling A. Ageing well. Quality of life in older age. Maidenhead: Open University Press.; 2005. P. 283.
23. Walker A., Lowenstein A. European perspectives on quality of life in old age. Europ. Journ. Ageing. 2009; 6(2): 61-66.
24. Diener E., Suh E.M. Subjective well-being and age: An international analysis. Annual Review of Gerontology and Geriatrics. New York: Springer. Vol. 17: Focus on emotion and adult development; 1998. P. 304-324.
25. Указ Президента Российской Федерации от 07.05.2018 № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». Available from: http://kremlin.ru/acts/bank/ 43027. Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 07.05.2018 g. № 204 «O nacional'nyh celjah i strategicheskih zadach-ah razvitija Rossijskoj Federacii na period do 2024 goda». Available from: http://kremlin.ru/acts/bank/43027 [Decree of the President of the Russian Federation of 07.05.2018 No. 204 «On the national goals and strategic objectives of the development of the Russian Federation for the period up to 2024». Available from: http://kremlin.ru/acts/bank/ 43027] (Russian).
26. Голубева Е.Ю., Данилова Р.И. Роль физической активности в профилактике ограничения функций в пожилом возрасте. Клин. геронтол. 2010; 16(11-12): 46-52. Golubeva E.Ju., Danilova R.I. Rol' fizicheskoj aktivnosti v profilaktike ogranichenija funkcij v pozhilom vozraste. Klin. gerontol. 2010; 16(11-12): 46-52 [Golubeva E.Yu., Danilova R.I. The role of physical activity in the prevention of limited abilities in old age. Clinical Gerontology 2010; 16(11-12): 46-52] (Russian).
27. Windle G., Hughes D., Linck P., Russell I., Woods B. Is exercise effective in promoting mental wellbeing in older age? A systematic review. Aging & Mental Health. 2010; 14(6): 652-669.
28. King A.C., King D.K. Physical activity for an aging population. Public. Health. Reviews. 2010; 32(2); 401-426.
29. Buchner D., Beresford S., Larson E., La Croix A., Wagner E. Effects of physical activity on health status in older adults: Intervention studies. Ann. Rev. Publ. Health. 1992; 13: 469-488.
30. Houde S.C., Melillo K.D. Cardiovascular health and physical activity in older adults: An integrative review of research methodology and results. Journ. Adv. Nursing. 2002; 38(3): 219-234.
31. Miller M.E., Rejeski W.J., Reboussin B.A., Ten Have T.R., Ettinger W.H. Physical activity, functional limitations, and disability in older adults. J. Amer. Geriatr. 2000; 48: 1264-1272.
32. Глобальные рекомендации по физической активности для здоровья. Всемирная организация здравоохранения; 2010. Available from: http://www.who.int/dietphysi-calactivity/publications/9789241599979/ru/. Global'nye rekomendacii po fizicheskoj aktivnosti dlja zdorov'ja. Vsemirnaja organizacija zdravoohranenija; 2010. Available from: http://www.who.int/dietphysicalactivity/publica-tions/9789241599979/ru/ [Global strategy on diet, physical activity and health. World Health Organisation; 2010. Available from: http://www.euro.who.int/__data/assets/ pdf_file/0007/87550/E89490R.pdf?ua=1] (Russian).
33. Физическая активность и здоровье в Европе: аргументы в пользу действий, ВОЗ, Европейское бюро; 2006. Available from: http://www.euro.who.int/__data/assets/ pdf_file/0007/87550/E89490R.pdf?ua=1
34. Fizicheskaja aktivnost' i zdorov'e v Evrope: argumenty v pol'zu dejstvij, VOZ, Evropejskoe bjuro; 2006. Available from: http://www.euro.who.int/_data/assets/pdf_file/0007/ 87550/E89490R.pdf?ua=1 [Physical activity and health in Europe: evidence for action. WHO. Regional office for Europe; 2006. Available from: http://www.euro.who.int/__data/ assets/pdf_file/0007/87550/E89490R.pdf?ua=1] (Russian)
35. Buchner D.M., Cress M.E., de Lateur B.J., Esselman P.C., Margherita A.J., Price R. et al. The effect of strength and endurance training on gait, balance, fall risk, and health services use in community-living older adults. J. Gerontol. 1997; 52: M218-M224.
36. Kannus P. Preventing osteoporosis, falls, and fractures among elderly people: Promotion of lifelong physical activity is essential. BMJ. 1999; 318(7178): 205-206.
37. Castillo-Garson M., Puiz J., Ortega F., Gutierres A. Anti-aging therapy through fitness enhancement. Clinical interventions in aging. 2006; 1(3): 213-220.
38. Pate R.R. A National Physical Activity Plan for the United States. Special Issue. J. Phys. Act. Health. 2009; 6: S157-S264.
39. Dahlgren G. The need for intersectoral action for health // European Health Policy Conference: opportunities for the future. Copenhagen, 5-9th December 1994. The policy framework to meet the challenges - Intersectoral action for health. Copenhagen, WHO Regional Office for Europe. 1994; II: 13-15.
40. Sallis J.F., Bauman A., Pratt M. Environmental and policy interventions to promote physical activity. Am. J. Prev. Med. 1998; 15: 379-397.
41. Anokye N.K., Trueman P., Green C., Pavey T.G., Taylor R.S. Physical activity and health related quality of life. BMC Public Health. 2012; 5: 624.
42. Trost S.G., Owen N., Bauman A.E., Sallis J.F., Brown W. Correlates of adults' participation in physical activity: review and update. Med. Sci. Sports Exerc. 200; 34: 1996-2001.
43. Ruiz-Montero P, Chiva-Bartoli O., Martin-Moya R. Effects of ageing in physical fitness. Occup. Med. Health Aff. 2016; 4: 4.
44. Rejeski W.J., King A.C., Katula J.A., et al. Physical activity in prefrail older adults: confidence and satisfaction related to physical function. J. Gerontol. B. Psychol. Sci. Soc. Sci. 2008; 63(1): 19-26.
45. Sun Q., Townsend M.K., Okereke O.I. et al. Physical activity at midlife in relation to successful survival in women at age 70 years or older. Arch. Intern. Med. 2010; 170(2): 194-201.
46. Seeman T.E., Chen X. Risk and protective factors for physical functioning in older adults with and without chronic conditions: MacArthur studies of successful aging. J. Gerontol. B. Pscyhol. Sci. Soc. Sci. 2002; 57B: S135-S144.
47. The Heidelberg Guidelines for promoting physical activity among older persons. World Health Organization. J. Aging and Phys Act. 1997; 1(5): 1-8.
48. Colcombe S.J., Kramer A.S. Fitness effects on the cognitive function of older adults: A meta-analytic study. Psychological Science. 2006; 14(2): 125-130.
49. Gardner M., Robertson M., Campbell A. Exercise in preventing falls and fall related injuries in older people: a review of randomized controlled trials. Brit. Journ. Sports Medicine. 2000; 34(1): 7-17.
50. Mensink G., Zeise T., Kok F. Benefits of leisure-time physical activity on the cardiovascular risk profile at older age. Int. J. Epidemiol. 1999; 28: 659-667.
51. Ngandu T., Lehitisalo J., Solomon A., Levalahti E., An-tiluoto S. et al. A 2 year multidomain intervention of diet,
exercise, cognitive training, and vascular risk monitoring versus control to prevent cognitive decline in at-risk elderly people (FINGER): a randomized controlled trial. Lancet. 2015; 385(9984): 2255-2263.
52. Vedovelli K., Giacobbo B.L., Correa M.S., Wieck A., Ar-gimon I.L., Bromberg F. Multimodal physical activity increases brain-derived neurotrophic factor levels and improves cognition in institutionalized older women. Gero-science. 2017; 39(4): 407-417.
53. Sundquist K., Qvist J., Sundquist J., Johansson S.E. Frequent and occasional physical activity in the elderly: a 12-year follow-up study of mortality. Am. J. Prev. Med. 2004; 27: 22-27.
54. Angevaren M., Aufdemkampe G., Verhaar H.J.J., Aleman A., Vanhees L. Physical activity and enhanced fitness to im-
prove cognitive function in older people without known cognitive impairment (Review). Cochrane Database of Systematic Reviews. 2008. Issue 2. Art. № CD005381.
55. Fiatarone M.A., O'Neill E.F., Ryan N.D., Clements K.M., Solares G.R., Nelson M.E. et al. Exercise training and nutritional supplementation for physical frailty in very elderly people. The New Engl. Journ. Medicine. 1994; 330(25): 1769-1775.
Поступила 18.12.2018 Принята к опубликованию 15.02.2019 Received 18.12.2018 Accepted 15.02.2019
Сведения об авторах
Башкирева Анжелика Сергеевна - член-корреспондент РАЕ, д.м.н., доцент, Главный советник по геронтологии и гериатрии Председателя Комитета по социальной защите населения Ленинградской области, 101124, Санкт-Петербург, ул. Лафонская, 6а.; заместитель директора по медицинской части и научной работе ЛОГБУ «Геронтологический центр Ленинградской области», Ленинградская обл., Киришский р-н, п. Глажево, Российская Федерация. Тел.: 8(905)258-21-63. E-mail: [email protected].
Богданова Дарина Юрьевна - генеральный директор Научно-инновационного центра «Профессиональное долголетие», 199106, г. Санкт-Петербург, ул. Гаванская, 11/16-78. Тел.: 8(905)258-21-62. E-mail: [email protected].
Билык Анна Ярославовна - старший научный сотрудник Научно-инновационного центра «Профессиональное долголетие», 199106, г. Санкт-Петербург, ул. Гаванская, 11/16-78. Тел.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Шишко Александр Владимирович - заместитель генерального директора по проектному управлению Научно-инновационного центра «Профессиональное долголетие». 199106, г. Санкт-Петербург, ул. Гаванская, 11/16-78. Тел.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Качан Елизавета Юрьевна - к.б.н., заместитель генерального директора по инновационным технологиям Научно-инновационного центра «Профессиональное долголетие». 199106, г. Санкт-Петербург, ул. Гаванская, 11/16-78. Тел.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Кулапина Мария Эрнестовна - врач-терапевт, ГАУЗ «Клиническая больница № 2», 420033, РТ, г. Казань, ул. Музыкальная, д. 13. Тел.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
About the authors
Anzhelika S. Bashkireva - Corresponding member of the Russian Academy of Natural History, Doctor of Medical Sciences, Associate Professor, Chief Adviser for Gerontology and Geriatrics to the Chairman of the Committee for Social Protection of the Population of the Leningrad Region, 191124, St. Petersburg, Lafonskaya Str. 6A, Russian Federation; Deputy Director of Medicine and Academic Affairs, Gerontological Center of the Leningrad Region, Leningrad Region, Kirishi District, Glazhevo, Russian Federation. Tel.: 8(905)258-21-63. E-mail: [email protected].
Darina Yu. Bogdanova - General Director of the Scientific and Innovation Center «Professional Longevity», 199106, St. Petersburg, Gavanskaya Str. 11/16-78. Tel.: 8(905)258-21-62. E-mail: [email protected].
Anna Ya. Bilyk - Senior Scientist, Scientific and Innovation Center «Professional Longevity», 199106, St. Petersburg, Gavanskaya Str. 11/16-78. Tel.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Alexander V. Shishko - Deputy Director on Project Management, Scientific and Innovation Center «Professional Longevity», 199106, St. Petersburg, Gavanskaya Str. 11/16-78. Tel.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Elizaveta Yu. Kachan - Candidate of Biology Sciences, Deputy Director on Innovations, Scientific and Innovation Center «Professional Longevity», 199106, St. Petersburg, Gavanskaya Str. 11/16-78. Tel.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Maria E. Kulapina - General Physician, Clinical Hospital No. 2, 420033, Republic of Tatarstan, Kazan, Muzykalnaya Str. 13. Tel.: 8(812)322-41-99. E-mail: [email protected].
Для цитирования: Башкирева А.С., Богданова Д.Ю., Билык А.Я., Шишко А.В., Качан Е.Ю., Кулапина М.Э. Возможности управления качеством жизни в пожилом возрасте на основе концепций активного долголетия. Клиническая геронтология. 2019; 25 (3-4): 70-79. DOI: 10.26347/1607-2499201903-04070-079
