CC BY
60
3. Kozhevnikov S.N. Legal Behavior and Offense: Essence and Contents / Educational and methodical grant. N. Novgorod: Publishing house «Society «Intelservice», 2002. 72 p.
4. Makuyev R.H. Offenses and Legal Responsibility: Textbook. Orel: OrYuI Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. 1998. 101 p.
5. Razgildiyev B.T. Social Effectiveness of the Criminal Legislation of Russia and Its Types // Law. Legislation. Personality. 2014. No. 2 (19). P. 116-122.
6. Blinov A.G., Gerasimov A.M. Criminal Offense and Its Nature // Psychopedagogics in law enforcement agencies. 2018. No. 2 (73). P. 20-25.
УДК 343.985.7
И.С. Гвоздева, А.Л. Южанинова
ВОЗМОЖНОСТИ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ДЕЛАМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ В ОТНОШЕНИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ, СОВЕРШЕННЫХ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ СЕТИ ИНТЕРНЕТ
Введение: в статье обосновывается целесообразность применения судебно-экспертных исследований для формирования доказательственной базы при расследовании преступлений, совершенных с помощью Интернет-сети, в отношении несовершеннолетних, а также — проведения судебно-психологической экспертизы психического воздействия в целях доказательства предпринятой попытки или примененного психического насилия по данной категории дел. Цель: определение потенциала судебно-психологической экспертизы как доказательства по делу. Методологическая основа: совокупность сравнительного анализа, абстрактно-логического, индуктивного и дедуктивного методов. Результаты: в целях совершенствования правоприменительной практики предложено по делам рассматриваемой категории проводить двустороннюю судебно-психологическую экспертизу для раскрытия механизмов межличностного взаимодействия между фигурантами дела в юридически значимой ситуации, а также — судебно-психологическое экспертное исследование по выявлению признаков психического насилия при оказании психического воздействия на реципиента. Выводы: проведенное исследование позволило предложить новый, с методологический точки зрения, системный судебно-экспертный подход для выявления признаков психического насилия, при котором субъект преступления, реципиент и процесс психического воздействия рассматриваются в системе, что по данной категории дел существенно расширяет доказательственные возможности судебно-психологической экспертизы.
Ключевые слова: судебно-психологическая экспертиза; двусторонняя экспертиза; судебная экспертиза психического воздействия.
" © Гвоздева Ирина Сергеевна, 2019
1 Кандидат юридических наук, доцент кафедры криминалистики (Саратовская государственной юриди-
S ческая академия); e-mail: Gvozdeva-Irina@yandex.ru
© Южанинова Алла Леонидовна, 2019
Кандидат психологических наук, доцент кафедры правовой психологии, судебной экспертизы и педагогики (Саратовская государственной юридическая академия); e-mail: Juzhaninova-Alla@yandex.ru
© Gvozdeva Irina Sergeevna, 2019
Candidate of law, Associate professor, Criminalistics department (Saratov State Law Academy) © Yuzhaninova Alla Leonidovna, 2019
Candidate of Psychological Sciences, Associate professor, Legal Psychology, forensic examination and pedagogy 198 department (Saratov State Law Academy)
I.S. Gvozdeva, A.L. Yuzhaninova
POSSIBILITIES OF FORENSIC PSYCHOLOGICAL EXAMINATION IN CASES OF CRIMES AGAINST MINORS COMMITTED WITH THE USE OF THE "INTERNET"
Background: the article substantiates the expediency of the use of forensic expert research to form the evidence base in the investigation of crimes committed by means of the Internet, against minors, as well as — the forensic psychological examination of mental influence in order to prove the attempt or the use of mental violence in this category of cases. Objective: determination of the potential of forensic psychological examination as evidence in the case. Methodology: methods of comparative analysis, the abstract-logical, inductive and deductive ones. Results: in order to improve law enforcement practice, it is proposed to conduct bilateral forensic psychological examination in cases of the category under consideration to reveal the mechanisms of interpersonal interaction between the defendants in a legally significant situation, as well as forensic psychological expert study to identify signs of mental violence when having mental impact on the recipient. Conclusions: the study allowed us to propose a new from a methodological point of view, a systematic forensic expert approach to the identification of signs of mental violence, in which the subject of the crime, the recipient and the process of mental influence are considered in the system, which in the category of cases significantly expands the evidentiary capabilities of forensic psychological examination.
Key-words: judicial-psychological examination; bilateral examination; judicial examination of the mental impact.
В условиях динамичного развития науки и техники изменяются и способы совершения преступлений. К настоящему времени появились новые формы насильственных преступлений, осуществление которых происходит опосредованно, с помощью сети Интернет.
Примером может служить создание «групп смерти», которые получили толчок к развитию в популярных в молодежной среде социальных сетях. После череды самоубийств подростков в различных городах Российской Федерации эти группы стали предметом широкого общественного обсуждения. Из журналистского расследования сотрудников «Новой газеты» стало известно, что подростки, вступая в данные группы, «через» Интернет получали различные задания, выполнение которых приводило в конечном итоге к совершению ими суицида. Данные задания сопровождались давящей (депрессивной) обстановкой в данных виртуальных сообществах, строгим запретом на сомнение в необходимости совершения самоубийства и идеализацией смерти как таковой, а также тех, кто уже совершил суицид [1].
В конце 2016 г. в Ленинградской области был задержан организатор одной из таких «групп смерти» Филипп Будейкин, которому было предъявлено обвинение по ст. 110 УК РФ «Доведение до самоубийства»1] Действия его были следующими: он выходил на прямую связь с подростками с помощью программы «^куре» после предварительной необходимой «психологической подготовки». По его словам, он вводил несовершеннолетних в транс, узнавал необходимую информацию и
1 См.: Арестован создатель суицидальных пабликов «ВКонтакте». URL: https://meduza.io/ feature/2016/11/16/arestovan-sozdatel-suitsidalnyh-pablikov-vkontakte-glavnoe (дата обращения: 15.02.2019).
решал: жить подросткам или нет. По разным данным, после виртуального контакта с ним суицид осуществили от 5 до 17 подростков.
Общественная опасность подобных действий и широкий общественный резонанс побудили законодателя изменить содержание ст. 110 УК РФ и ввести новые составы: «Склонение к совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства» (ст. 110.1 УК РФ) и «Организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства» (ст. 110.2 УК РФ). На наш взгляд, учитывая данные изменения в законодательстве, действия, подобные совершенным Будейкиным, можно рассматривать как попытку побуждения к совершению самоубийства с применением психического насилия, подчинения воли жертвы, используя средства массовой коммуникации. С психологической точки зрения, эти действия следует отнести к прямой психической агрессии, если доказано наличие мотивации к оказанию психического насилия.
Как известно из средств массовой информации2! в отношении Ф. Будейкина была проведена традиционная экспертиза на установление способности подозреваемого (обвиняемого) понимать значение своих действий и руководить ими. Однако таких экспертных (по-видимому, судебно-психиатрических) средств достаточно лишь для определения вменяемости/невменяемости или ограниченной невменяемости подследственного (ст. 21 и ст. 22 УК РФ). На наш взгляд, в настоящее время судебно-психологическая экспертология в отношении живых лиц располагает более широким кругом возможностей для формирования доказательственной базы по данной категории дел.
Учитывая, что для квалификации деяния по ст. 110 УК РФ, а также ч. 4-6 ст. 110.1 УК РФ необходимо установление причинно-следственной связи между совершенными противоправными действиями обвиняемого (подозреваемого) и наступившими последствиями в виде самоубийства или покушения на самоубийство потерпевшего, целесообразно, по нашему мнению, также проведение судебных экспертиз (психологической или комплексной психолого-психиатрической) как в отношении обвиняемого, так и потерпевшего, или двусторонняя экспертиза.
Данный методологический подход был предложен и использован М.М. Коче-новым и предполагал одновременное проведение судебно-психологической экспертизы как в отношении потерпевших, так и в отношении обвиняемых по делам о сексуальном насилии. Цель такого подхода состоит в раскрытии механизмов межличностного взаимодействия между фигурантами дела в юридически значимой ситуации [2]. Такой подход может быть продуктивным и при расследовании кибер-преступлений, поскольку процесс побуждения к совершению суицида предполагает преднамеренные действия преступника, а также готовность несовершеннолетнего откликнуться на психическое воздействие.
При расследовании преступлений, совершенных с помощью сети Интернет, может оказаться целесообразным также судебно-экспертное исследование содержания и формы самого процесса коммуникативного взаимодействия обвиняемого и потерпевшего. В этом случае могут использоваться различные судебные экспертизы: психиатрические, психологические, лингвистические, психолингвистические, культурологические, религиоведческие, искусствоведческие и др. — в зависимости от специфики конкретного дела. Особая же роль может принадлежать судебно-психологическим экспертным исследованиям по выявлению признаков психического насилия при оказании психического воздействия на реципиента.
2 См.: Администратор «группы смерти» Филипп Будейкин признан вменяемым. ГТРК «Санкт-Петербург». Вести.Ии. URL: http://www.vesti.ru/doc.html?id=2849902&cid=17 (дата обращения: 03.02.2019).
При оказании психического насилия происходит, по мнению Л.В. Алексеевой, «снижение субъектности реципиентов» [3, с. 325]. В этой связи для установления факта оказания психического насилия на подростков в сети Интернет, необходимым и достаточным условием считаем наличие совокупности следующих его признаков: деструктивность целей оказываемого психического воздействия; ограничение несовершеннолетнего в свободе осознанного выбора форм поведения под влиянием психического воздействия [4, с. 163]; реализация реципиентом в своих действиях чужих интересов; негативные последствия для здоровья и жизни подростка, наступившие в результате вторжения в сферу его психической деятельности [5, с. 198].
Осуществление психического насилия, минуя сознание воспринимающей стороны, происходит в форме, преимущественно, внушающего воздействия. Оно представляет собой вторжение в психику реципиента и прививание посторонних ему идей, что, однако, происходит незаметно для него.
Специфика внушения состоит в неравенстве сторон: коммуникатор осознанно стремится сформировать нужные ему установки у реципиента, а тот бессознательно их усваивает и солидаризируется с позициями коммуникатора и под влиянием внушения совершает поступки, полагая, что действует, исходя из собственных соображений. Такое поведение внешне представляется как свободное волеизъявление, но, на самом деле не обладает необходимой степенью свободы, являясь, по сути навязанным извне.
При осуществленном насилии — мотивация поступков, совершаемых реципиентом, носит чуждый личности характер, а его поведение служит средством для удовлетворения интересов воздействующей стороны. Человек, на которого i оказывается воздействие, используется эгоистически, как средство для дости- и жения чуждых ему целей, в результате наступают негативные последствия. Не- а смотря на отсутствие явных форм устрашения, здесь маркером насилия является о тот факт, что человек видит только один выход из сложившегося положения. к
При обнаружении выделенных признаков психического насилия и последую- о
с
щего суицидального поведения подростка действия суггестора можно квалифи- | цировать как доведение до самоубийства. В случае же оказанного психического в
е
насилия и отсутствия последующего суицида действия преступника можно о квалифицировать как предпринятую попытку доведения до самоубийства. ю
~о
Отметим, что судебно-психологический экспертный подход к формированию | доказательственной базы по рассматриваемой категории преступлений находит- к ся в настоящее время на стадии становления и требует применения методологи- а ческих принципов междисциплинарности и комплексности. |
s
Библиографический список №
1. Мурсалиева Г. Группы смерти // Новая газета. 2016. 16 мая. 11
2. Коченов М.М. Теоретические основы судебно-психологической экспертизы. М.: ) Изд-во Московского государственного ун-та, 1991. 117 с. g
3. Алексеева Л.В. Психология субъекта и субъекта преступления. Тюмень: Изд-во 9 Тюменского государственного ун-та, 2004. 520 с.
4. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 1967. 352 с.
5. Енгалычев В.Ф. Судебно-психологическая экспертиза психического воздействия // Энциклопедия юридической психологии / под ред. А.М. Столяренко. М.: Изд-во ЮНИТИ-ДАНА, 2003. 607 с.
References
1. Mursalieva G. Death Groups // Novaya Gazeta. 2016. May 16.
2. Kochenov M.M. Theoretical Bases of Forensic Psychological Examination. M.: publishing House of Moscow University, 1991. 117 p.
3. Alekseeva L.V. Psychology of the Subject and the Subject of the Crime. Tyumen: Publishing house of Tyumen State University, 2004. 520 p.
4. Ratinov A.R. Forensic Psychology for Investigators. M., 1967. 352 p.
5. Engalychev V.F. Judicial-psychological Examination of Psychological Pressure // Encyclopedia of juridical psychology / under the editorship of A.M. Stolyarenko. M.: Publishing house UNITY-DANA, 2003. 607 p.
УДК 343.8
Н.И. Насиров
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ СОВЕРШЕНИЯ НОВОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ЕГО ПЕНИТЕНЦИАРНО-ПРАВОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ
Введение: определение содержания предупредительной цели отечественного уголовно-исполнительного законодательства важно не только с теоретической, но и с практической точки зрения. Такая объективная необходимость заключается в том, что понятие предупреждения преступлений одновременно употребляется в нормах (положениях) уголовного и уголовно-исполнительного права. Несмотря на то что исследуемая категория включена в понятийно-категориальный аппарат уголовного и уголовно-исполнительного законодательства России, она лишена нормативного содержания. Такое обстоятельство дела приводит к тому, что в юридической литературе в ее содержании закладываются различные научные идеи, что не позволяет в должной мере познать природу и суть предупреждения совершения новых преступлений. Цель: разработка теоретического обоснования содержания предупредительной цели уголовно-исполнительного законодательства России. Указанная цель достигается при раскрытии содержания предупредительной цели уголовно-исполнительного законодательства России. Для этого нам нужно проследить ее соотношение с одноименной задачей УК РФ и целями наказания и иных мер уголовно-правового характера; уточнить юридическую природу предупреждения совершения новых преступлений и определить и механизм его обеспечения. Методологическая основа: общенаучные (диалектический, анализ, сравнение) и частнонаучные (юридико-догматический) методы. Результаты: установлено существующее единство и взаимосвязь между предупредительными целями уголовного наказания, принудительной мерой медицинского характера, соединенной с исполнением наказания и УИК РФ. Они (сходство и взаимосвязь) выражаются в удержании лица, ранее нарушившего обязанность по воздержанию от совершения преступления или запрещенного уголовным законом деяния, от повторного посягательства на охраняемые уголовным законом объекты.
© Насиров Немэт Интигам оглы, 2019
Кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: naymat@mail.ru © Nasirov Nemet Intigam ogly, 2019
Candidate of law, Associate professor, associate professor, Criminal and penal law department (Saratov State 202 Law Academy)
